Текст книги "Иерусалимский синдром (СИ)"
Автор книги: Karinana25
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)
========== Глава 1 ==========
Глава 1
Солнце садилось за горизонт, когда самолёт наконец мягко стукнулся о посадочную полосу и все пассажиры захлопали в ладоши.
Тихий голос стюардессы что-то ненавязчиво вещал, но я ее не слушал. Я уже был мыслями и душой снаружи – там, где едва видно колыхались лохматые пальмы и солнце слепило в окна квадратных бетонных домов.
Неужели я снова здесь?
Будто не было этих десяти лет – вот я, сижу в прохладном чреве самолёта – а снаружи – земля, которую я и не думал когда-нибудь увидеть снова.
Никто не стал дожидаться, когда откроют двери – как только самолёт остановился, началась живейшая активность, все запищали телефонами, захлопали дверцами отсеков для ручной клади, тут и там слышались телефонные разговоры, и каким-то образом половина пассажиров уже стояла в проходе.
Я немного растерялся, так как за последние годы привык чинно сидеть в кресле до самого момента разгерметизации. Но здесь были свои, левантийские правила, и я послушно полез под сидение за своим рюкзаком.
Та же давка и лёгкий хаос ожидали меня и в самом аэропорту. Очередь была, но какая-то не очень четко очерченная, и я опять растерялся.
Впрочем, все закончилось довольно-таки быстро, я забрал свой чемодан и вышел из прохладного чрева аэропорта в жаркое чрево июля.
Добрел до длинной вереницы такси, назвал свой новый адрес в Иерусалиме, уселся на заднее сиденье белой машины и поехал, рассеянно разглядывая пейзаж, открывавшийся моим глазам.
Все было таким же, как десять лет назад – еврейские буквы, коробчатые дома без всякой претензии на архитектурный стиль, белый бетон, черные шоссе и зелёные указатели и пальмы. Тут и там виднелись новые дороги, и новые кластеры небоскребов, и это немного сбивало с толку.
Водитель начал спрашивать меня о чем-то на английском, но я прервал его.
– Я нормально разговариваю, не надо английского.
Он посмотрел на меня в зеркало заднего вида.
– Вы здесь жили раньше?
– Да, в юности – сказал я коротко. Не хотелось вдаваться в подробности.
– Что же, добро пожаловать домой.
– Спасибо – пробормотал я и закрыл глаза. Не хотелось продолжать беседу, да я и вправду устал. Да и домом пока не мог считать это место. Слишком рано.
Он понял намек и замолчал.
Сквозь полуоткрытые веки я всё-таки мог видеть вид из окна. Иерусалимскую дорогу, холмы, поросшие хвойными деревьями, поля с какими-то сельскохозяйственными культурами, я не знал, какими.
Наконец мы въехали в город, и я увидел высокие стены и белые дома из знаменитого иерусалимского камня.
Все было одновременно и древним и новым, экзотическим и обыденным, прекрасным и уродливым. Это касалось и домов, и людей. В один момент сердце мое замирало от того, что я всё-таки вернулся сюда. В следующее мгновение я жалел об этом – когда видел решетки на ветхих домах, «пасквили» на стенах, объявления «в этом доме нет интернета» на обветшалых балкончиках. Детей в каких-то средневековых одеждах, будто сбежавших из фильмов про амишей. Толстяков в полосатых халатах – кто это был, я так и не удосужился узнать даже в юности. Арабов, туристов, мусор, евреев в черных лапсердаках и меховых шапках. Солдат с автоматами, студентов-хипстеров, полицейских на прекрасных рослых лошадях. У меня даже голова пошла кругом. И тут мы наконец остановились.
Я посмотрел на адрес. Да, именно то, что у меня было написано в телефоне. Здесь я снял себе квартиру на ближайший год, ещё перед приездом. Здесь и буду жить – может год, может больше.
Вылез из машины, заплатив таксисту. Вытащил из багажника свой большой чемодан. Двинулся к обшарпанному подъезду без входной двери.
Квартира была на втором этаже без лифта. Но я дотянул.
Позвонил в ветхий звонок, и мне открыл хозяин квартиры – мужчина лет пятидесяти, с белой ермолкой и седыми висками.
– Янон? – спросил он.
– Да, Янон Вайцман – сказал я – спасибо, что встретили меня.
– Как долетели? – он взял мой чемодан и оттащил его в комнатушку, прилегающую к гостиной.
– Прекрасно, спасибо.
– Нравится вам Иерусалим?
– Очень.
– Я оставил вам в холодильнике немного еды, под домом есть магазинчик, продукты можете покупать там, но у них дороже, чем в супермаркете. Стоянка автобуса на соседней улице.
Он постоял в молчании, словно думая, что ещё можно мне сказать.
Я тоже молчал, не представляя, что могу его спросить. Потом вспомнил.
– Можно принять душ?
– Да, конечно. Но воду грейте заранее, у меня нет солнечного бойлера.
– Понятно – пробормотал я. Значит, следовало учитывать расходы на электричество и в этом. Жаль, что я не проверил этого заранее.
Хозяин показал мне кнопку для нагрева воды, дал ещё несколько наставлений и наконец ушел.
Я остался один – впервые за последние сутки.
Сразу стало и легче и труднее. Легче – потому что я любил одиночество.
Тяжелее – потому что теперь мне предстояло разбираться со всем самому.
Первым делом я помыл квартиру. Разобрал чемодан, постелил чистое постельное белье. Вода нагрелась, и я наконец искупался.
В холодильнике были хлеб (я и забыл, что многие здесь держали хлеб в холоде), сыр, немного овощей и фруктов. Банка хумуса, молоко и жестянка растворимого кофе.
Я сделал себе бутерброды, кофе, и пообедал.
Хозяин мне достался неплохой – он позаботился даже об интернете, чего я никак от него не ожидал. Я вытащил свой лэптоп и послал короткое сообщение отцу: «Долетел, все ок».
Потом почувствовал, что глаза мои слипаются. Лег на свежезастеленную постель и сразу же заснул.
Проснулся я уже ближе к вечеру, и, разумеется, сразу же пожалел, что выспался.
Впрочем, дел хватало и на вечер. Например, купить телефон и симку к нему, позвонить отцу, приготовить ужин.
Каким-то образом я умудрился успеть все. К восьми вечера у меня был новенький, не очень дорогой телефон с местным номером, на тарелке остывала яичница, и я набрал номер отца.
– Слушаю – раздался его голос.
– Пап, это я.
– Янон? Ну наконец-то – насмешливо сказал он.
– Извини, что так поздно звоню.
– Ничего, я получил твой мейл. Ты дома? Приехать к тебе?
– Нет, я завтра приеду к тебе на работу.
– Меня не будет с десяти утра, так что не опаздывай – напутствовал он меня.
– Постараюсь.
– Очень постарайся, иначе не посмотрю, что ты мой сын – о работе сможешь забыть.
– Хорошо – несмотря на шутливый тон, я знал, что он сдержит слово. Человек, который пятнадцать лет назад начал свой бизнес с нуля в новой стране и добился его положения – иначе и не смог бы.
Закончив разговор, я понял, что заснуть не в состоянии. Переоделся в джинсы и майку, вышел из дома и двинулся к старому городу.
Чем ближе к Яффским воротам, тем тоскливее становилось у меня на душе.
До сих пор мне удавалось делать вид, что я приехал сюда, чтобы повидать отца; чтобы найти работу; чтобы стать зарабатывающим деньги взрослым человеком, а не студентом. Чтобы повидать страну, в которой жил целых шесть лет, наконец.
Но было ещё кое-что. То, что я с горькой иронией называл «мой иерусалимский синдром».
Я избегал думать об этом – если честно, эта часть моей жизни была настолько же далека от меня, как и какая-нибудь Альфа-Центавра. Единственный компромисс, на который я согласился – это приехать сюда.
Я мотнул головой, отгоняя бессвязные мысли. Лучше уж считать себя мессией, чем признать, что я, скорее всего, стал к тридцати годам банальным шизофреником.
Настроение испортилось окончательно. Я умудрился не думать об этом весь последний месяц. Но здесь, возле белых, отшлифованных временем стен, мой психоз настиг меня с новой силой.
Я подошёл к смуглому парню за стойкой, купил стакан гранатового сока и выпил залпом.
Пошел по памяти, хотя в этом не было нужды – везде висели указатели на четырех языках.
Через минут десять я уже был у Западной стены. Прошел туда, где раскачивались, как камыш над рекою, длиннополые бородачи, нашел пустое местечко у гладких камней.
Вытащил бумажку, которую заготовил заранее. Свернул ее в тугой квадратик и вложил между зазорами в камнях.
Для пущего эффекта повторил вслух ее содержание.
– Пожалуйста, пусть я не буду шизофреником. И мессией тоже пусть не буду.
Какой-то молодой парнишка слева от меня хмыкнул и я замер, поражаясь собственному идиотизму и беспечности.
– Па, тут псих стоит с иерусалимским синдромом – сказал он негромко своему спутнику.
– Ну и Бог с ним – благодушно ответил его отец.
Парень кивнул и потерял ко мне интерес.
Я облегченно вздохнул – в этот раз пронесло. Сегодня меня не будут тащить в местную психушку, можно возвращаться домой и готовиться к завтрашнему дню.
****
Традиция много чего предписывает мессии. Например, он должен быть невероятно красив, харизматичен, иметь все свойства лидера, должен быть мудрым, богобоязненным и прекрасно разбираться в людях. Ещё он должен будет принести мир во всем мире, вернуть Израилю былое величие, быть справедливым судьей, идеальным правителем… Ах да, и ещё желательно выстроить третий храм, и поскорее.
Все это было мимо меня.
Начнем с того, что я был атеистом – со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Я не был лидером.
Я не очень понимал выражение «былое величие», и уж точно не представлял, что имеется ввиду – значило ли это возвращение к образу жизни двухтысячелетней давности?
Я мог бы, теоретически, выстроить храм – опять-таки, я был инженером-строителем. Но уж точно не в том месте, где ему предполагалось быть – третьей мировой я развязывать не собирался – всё-таки я был мессией, а не антихристом.
Я не был мудр, Тору знал на уровне, что нужен был для того, чтобы сдать экзамен на аттестат зрелости в нашей абсолютно светской школе; в политику подаваться не собирался. Даже учеников у меня не было. Те несколько несчастных, которым я преподавал математику во время учёбы в университете – не в счёт.
И ещё – я был… Давайте уже прямо скажем. Я – пидор. Да, задницу подставлять не люблю, но сплю исключительно с мужчинами. Не так уж много их было в моей жизни, всего лишь двое, не считая…неважно. Но даже это на два больше, чем полагается приличному Машиаху.
И отсюда возникает логичный вопрос: с чего это я так уверен в своей избранности? Зачем вообще рассказываю о том, что вполне может оказаться бредом сумасшедшего?
Ответ: я не знаю.
Я не хочу быть безумцем, хотя скорее всего я им и являюсь.
Я также не хочу быть мессией – потому что это просто не мое. Так уж получилось, что столкнувшись со своей проблемой, я несколько лет жил в абсолютном ее отрицании.
Какое-то время это сходило мне с рук, до недавнего времени.
Когда же стало припекать, я понял, что ничего об этом толком не знаю. Первым делом я прочёл список должностных обязанностей Машиаха. Впрочем, заодно прочел описания и в других мессианских религиях.
Все прочитанное мне очень не понравилось.
Во-первых, это, как я уже сказал, было мимо меня.
Во-вторых – большинство сходилось к тому, что приход мессии означает и скорый конец света, а я был очень против этого. Мне чрезвычайно нравился этот свет, и я не был согласен, что с ним пора кончать, даже если это растянулось бы лет на двести-триста.
Помню, что я почувствовал тогда, прочтя все статьи в Википедии на трех языках – облегчение. Я был самым неподходящим человеком на эту роль. Как я уже упоминал, в бога я не верил, а, следовательно, не верил и в такую вещь, как мессианство.
Не буду вдаваться в подробности (не сейчас, по крайней мере), но мне очень убедительно приказали не валять дурака. И нет, это не были голоса в моей голове.
Сразу после этого я записался к психиатру. Мне было страшно, но я хотел одного – понять, что со мной происходит. Назначил частную встречу, что влетело мне в копеечку. Разумеется, я не говорил ничего про свою маленькую «проблему», но ничего другого не скрывал. Получил заключение о своей абсолютной нормальности, разве что мне посоветовали побольше отдыхать.
Выйдя, я пожалел, что не рассказал врачу всей сути своей проблемы. Потому что она не исчезла никуда.
Я не очень хочу сейчас об этом подробно рассказывать, скажу только, что несколько месяцев назад, когда мне позвонил отец и предложил работу в своей компании, я очень хотел отказаться. Мне нравилось жить в Дрездене.
Но мне не позволили.
А ещё объяснили, что никаких возвеличиваний не будет, как не будет и много чего, что нам всем наобещали за эти две тысячи лет. А будет все очень примитивно, быстро и жестоко. А я буду своего рода красной кнопкой, которая должна делать свое дело и не мельтешить.
****
Домой я добрался быстро – доехал до своего района на автобусе, и потом прошёлся пешком.
Мысли окружили меня, как целый рой навозных мух, и ум мой был медленным и липким. По телу то и дело пробегала противная дрожь, и я понимал, что для первого дня слишком много на себя взял.
Сил мыться вторично не было, слабость взяла свое, и я просто упал в кровать и заснул – уже до утра.
========== Глава 2 ==========
Глава 2
Хотя я по рассеянности забыл поставить с вечера будильник, мне повезло – я проснулся в полшестого, выспавшийся и успокоившийся. Все было не так уж страшно. Вечерние мысли утекли вслед за ночными снами, и теперь все мои страхи были – или казались? – смешными и ненастоящими.
Пока что следовало заняться более насущной проблемой – подготовиться к первому рабочему дню.
Я примерно представлял, насколько мне повезло. Повезло, что есть отец, управляющий строительной фирмой – хоть и небольшой, но стабильной. Есть рабочее место, куда меня согласны принять без всякого интервью прямо сейчас. И будет небольшой доход – как раз столько, чтобы хватило на жизнь и ещё немного сверху.
Поэтому я умылся, чисто побрился, оделся, как и подобает – белая рубашка, брюки, ботинки. Галстук решил не повязывать – помнил, что здесь это не принято.
Проверил расписание автобусов, чтобы точно приехать вовремя. Позавтракал неизменным хумусом на куске питы, и кофе.
В восемь часов я уже был перед стеклянной дверью компании отца, на которой белыми буквами было написано: «Строительная компания Давид Вайцман и сын».
Подавил в себе смесь стыда и веселья – потому что у Давида Вайцмана был только один сын. И до сегодняшнего дня я не переступал порога его компании.
Позвонил в интерком, дверь зажужжала и открылась, когда я ее толкнул.
Изнутри было прохладно и чисто. Ламинированный пол под паркет, на стене – экран с сменяющимися кадрами – проекты, которые выполнялись фирмой в разные годы.
Интерьер был великолепен – кожа, дерево, все в классическом неустаревающем стиле.
На ресепшене сияла улыбкой миловидная женщина лет сорока.
– Янон? – спросила она.
– Да. Вы Мири?
– Точно. Давид уже ждёт вас. Подождите, я дам вам пропуск.
Она протянула мне какой-то синий пластиковый кружок на шнурке, я послушно надел его на шею.
– Это ключ – объяснила она, выходя из-за своей стойки – с ним вы сможете входить сюда, не нажимая каждый раз на кнопку вызова, а также заходить на кухню и в туалет.
Мы прошли с ней вдоль узкого коридора прямо к тёмно-коричневой двери в самом конце.
Мири постучала в дверь, прислушалась. Приоткрыла и заглянула вовнутрь.
– Давид, Янон Вайцман здесь. Ты не занят?
– Пусть заходит – услышал я голос отца.
Мири улыбнулась мне снова.
– Принести тебе чай или кофе? – спросила она.
– Нет, спасибо, я сам возьму – отозвался я. Меньше всего мне хотелось завоевать репутацию избалованного директорского сынка в первый же день.
– Как знаешь – она запустила меня вовнутрь и закрыла за мной дверь.
Отец сидел за заваленным бумагами и ватманами столом, перед ним стоял компьютерный экран, за ним – великолепный вид на Иерусалим из широкого, в пол, окна.
– Доброе утро – поздоровался я.
– И тебе утро доброе – он сделал приглашающий жест в сторону стула напротив своего стола.
Я уселся. Он, прищурившись, смотрел на меня.
– Ну что, готов к первому дню?
– Готов – отозвался я.
– Надеюсь, что мне не придется краснеть за тебя.
Великолепное начало.
– Постараюсь, чтобы не пришлось.
– Как там мама?
– Все хорошо, передает привет – я гадал, когда мы наконец приступим к делу.
Он это заметил.
– Что же, не будем терять времени. Я уже назначил инженера, который будет вводить тебя в курс дел – он быстро пробежался пальцами по клавиатуре и я услышал звук отсылаемого по Скайпу сообщения. Должно быть, написал сотруднику явиться сюда – надеюсь, что вы подружитесь. Он мой лучший сотрудник, так что учителя я тебе даю достойного.
– Спасибо, для меня это большая честь – сказал я, надеясь, что он не примет это за сарказм. То, как он приподнял бровь, означало, что мои опасения подтвердились.
– Янон… – начал он.
В эту минуту в дверь постучали, и в кабинет зашёл мужчина лет сорока, абсолютно лысый.
– Шмулик – улыбнулся отец, и я слегка обиделся – мне он никогда так не улыбался – этот молодой человек с сегодняшнего дня работает у нас на должности гражданского инженера. Покажи ему все, что надо, и дай какой-нибудь проект, для начала не слишком сложный.
– Будет сделано – ответил тот, улыбнулся мне, и я понял, что мы сработаемся – улыбка у него была спокойной и располагающей к себе, да и весь он излучал доброжелательность и… я уже говорил «спокойствие»?
– В конце дня подойдёшь ко мне и доложишься – бросил мне вслед отец.
– Хорошо – ответил я в уже закрывающуюся дверь.
Шмулик посмотрел на часы.
– Начнем? Времени мало.
– Начнем – согласился я.
К концу первого дня у меня мушки прыгали в глазах и руки слегка подрагивали от усталости. Я привык много заниматься – вторая степень по строительной инженерии была не для слабаков и лентяев – но сегодня меня вздрючили.
Шмулик был свеж и смешлив.
– Ничего, сейчас пойдешь домой, искупаешься, ляжешь у постельку и бай-бай.
– А ты? – спросил я усмехаясь – ты не бай-бай? – с ним было легко, и у меня было ощущение, что мы знаем друг друга уже много лет.
– А у меня дома трое малолетних бандитов, которых я буду купать, кормить, развлекать и укладывать спать. А потом ещё надо доделать кое-что по работе. А к часу ночи можно и на боковую.
– Ну и как ты справляешься? – ужаснулся я.
– Мы все тут такие – ответил он – как-то справляемся. Не бойся, и ты втянешься, да ещё сосватуют тебе девушку, заведешь четверых…
Я улыбнулся.
– Девушки это немного не по адресу.
– А, ну-ну. Если думаешь, что это освободит тебя от будущего с тремя детьми, то ошибаешься – ответил он флегматично.
– Не ошибаюсь – пробормотал я.
– Через пять лет буду смотреть на тебя – сказал он мечтательно – как ты будешь стоять со своим первенцем, протягивая его раву с…
Я пожал плечами. В свете того, что творилось в моей жизни, заводить детей было все равно, что возводить оранжерею с орхидеями на жерле действующего вулкана. И это касалось не только меня.
Но я промолчал, конечно.
Он хлопнул меня по плечу.
– Я шучу. Ладно, на сегодня свободен. Иди отчитывайся Вайцману, увидимся завтра.
Я постучался в знакомую уже темно-коричневую дверь, дождался отцовского «Войдите» и зашёл.
Давид кивнул мне, что-то говоря по телефону. Я сел в кресло, терпеливо дожидаясь конца разговора.
Наконец он повесил трубку.
– Ну как? Нравится тебе у нас?
– Очень – честно ответил я.
– Думаешь, справишься? Не сбежишь через месяц?
Я глубоко вдохнул и выдохнул.
– Не сбегу. Уже нет – ответил коротко.
– Вот и прекрасно. А, забыл тебе сказать. Никто здесь не знает, что ты мой сын. Думают, что мы однофамильцы. Скажи спасибо, что лицом пошел в мать, а то я в жизни не смог бы тебе устроить такую протекцию.
– А когда узнают, то что? – спросил я.
– Если узнают – поправил он меня – это будет твой последний день в этой компании. Так что держи язык за зубами.
Я кивнул. Все было понятно, кроме одного.
– Почему ты оставил название «…и сын»?
– Почему… – сказал он рассеянно. Потом глаза его потемнели – потому что хотел помнить, что иногда самые близкие люди могут подставить хуже всех.
Я сглотнул.
– Извини.
– Мне твои извинения не нужны. Просто не сбеги и в этот раз – отозвался он устало.
Больше нас нечего было друг другу сказать, я молча поднялся и вышел.
Дома меня на самом деле хватило лишь на то, чтобы поесть, принять душ и лечь. Заснул я мгновенно.
Через пару дней я наконец влился в рутину, и мне и вправду стало легче – после работы я не валился в постель, а ходил по местным кафешкам, магазинам или же просто бродил по улицам.
В старый город я больше не заходил – избегал его всеми силами. Он напоминал мне о том, о чем я думать не хотел – желательно, вообще никогда. Я знал, что у меня есть время. Не так уж много, но есть. И пока я мог – я жил своей жизнью. Обычной жизнью обычного человека.
Через пару недель после начала работы отец позвал меня к себе снова.
Он был сердит и недоволен.
– Вечером у меня встреча с одним мужиком. Ты идёшь со мной, так что готовься.
– Что за встреча? – спросил я с интересом. Это был первый раз, что он предлагал… скорее, приказывал мне нечто подобное. Неужели мне удалось оправдать его ожидания? Я и не смел надеяться.
– Конкурент – неохотно процедил он – собирается перехватить у нас один важный тендер.
– А зачем тебе с ним встречаться? Думаешь, сможешь его переубедить? – Предложу ему обмен – он убирает руки прочь от этого тендера, а я ему предоставляю помощь с другим, на который он тоже зубы точит.
– Помощь? – не понял я – как это?
– Даю ему своего инженера – усмехнулся он.
– Шмулика? – я не поверил. Это было все равно, что отдать другим сундук с золотом.
– Хрен ему, а не Шмулик. Тебя, конечно.
– Меня? – я опешил – зачем ему неопытный начинающий инженер?
– Не принижай себя. Да, неопытный
– но ты хорош. Если поработаешь на них какое-то время, то это пойдет тебе только на пользу.
– Ты его убедишь взять меня к себе временным работником? – уточнил я.
– Скажу, что у тебя выучка моего лучшего инженера, и по секрету назову твою Альма матер. Он тебя с руками оторвет.
– Не думаю, что он согласится – с сомнением сказал я.
– А для этого, дорогой мой, я хочу чтобы ты пошел со мной на этот деловой ужин и сделал бы все, чтобы он согласился – сказал отец с лёгким холодком в голосе.
– Ладно – примирительно сказал я – сделаю, что смогу.
– Этого недостаточно. Сделай все – даже то, что не можешь.
Я тихо застонал. В этом был весь мой отец.
– Выезжаем через полчаса – продолжал он, словно не слыша моего страдания – поедем на моей машине, я тебя потом закину домой. Заодно посмотрю, как ты живёшь.
Я кивнул и поспешил улизнуть, пока он не придумал ещё что-нибудь в нагрузку.
Через полчаса я спустился к подземной стоянке. Отцовский джип сверкал под множеством ламп дневного света, а сам он уже стоял возле машины и нетерпеливо поглядывал на часы.
– Поехали быстрее, иначе побываем во всех иерусалимских пробках – поторопил он меня.
Мы подъехали к какому-то ресторану – видно было, что рангом он выше среднего, но название я не запомнил.
Метрдотель провел нас к столику, и мы уселись лицом к залу.
Отец повернулся ко мне.
– Помни… – начал он, но тут к нам подошёл ещё один человек.
– Давид? – спросил он.
– Да. Добрый вечер, Эран. Спасибо, что пришли. Янон, знакомься, это Эран Данцигер, глава компании «Данцигер и Леви».
Я смотрел и не верил своим глазам.
– Данц?
– Мы знакомы? – спросил тот равнодушно.
– Не совсем – признался я – я служил с вами на одной базе во время второй ливанской войны, в штабе.
– Ах, в штабе – он насмешливо улыбнулся. Да уж. Командир одной из самых секретных боевых подразделений армии, куда уж ему меня помнить. Тем более, что за три года мы не обменялись и десятком слов.
Я кожей почувствовал неудовольствие отца, которое тот излучал, даже не глядя на меня. Да, я умудрился сразу же изрядно понизить мнение о себе, признавшись, что был штабной крысой. Ну и черт с ним. Не всем же быть вояками, разозлился я.
Впрочем, они вскоре забыли обо мне. Быстро сделали заказ и перешли на деловые темы. Я прислушивался, но не особо – больше был занят перевариванием факта, что моим начальником в ближайшие несколько недель будет Эрен Данцигер.
– Янон – окликнул меня отец.
– Да, Давид? – я играл по его правилам: мы – не родственники.
– Эран сейчас работает над большим столичным проектом. Ты не смог бы посмотреть на его чертежи?
– Конечно – отозвался я послушно. Взял у него гармошку с чертежами, развернул прямо на столе.
– Выглядит неплохо – сказал я вежливо.
– А теперь правду, пожалуйста – сказал отец – забудь о своих европейских замашках, тут от тебя другое требуется.
– Если правду, то… – я запнулся, по привычке собираясь сглаживать углы и стелить помягче. Потом наконец пошел на компромисс и заключил – если правду, то очень средненько.
– Так – прервал молчание Данцигер – а что именно?
– Например, вот это – я постучал пальцем по одному из чертежей – не пройдет даже этап госэкспертизы.
Я был слегка разочарован. Неужели Данц – автор этой… простите, херни?
– А ещё что? – спросил он.
Я назвал несколько проблемных мест в чертежах, предложил пару решений.
Наконец Эран коротко кивнул.
– Что же, Давид, могу поздравить – у тебя на самом деле неплохой работник. Что же ты предлагаешь – дать мне его бесплатно для моего тендера для Скопуса, а я тебе уступаю декабрьский проект?
– Согласен? – спросил отец.
– Почему бы и нет? – сказал тот – пусть начинает хоть завтра.
Я немного растерялся. Так просто?
Потом мне в душу закралось подозрение, но я благоразумно молчал, пока отец не отлучился в туалет.
– А вы вообще собирались подавать на декабрьский проект? – спросил я, прежде чем прикусил себе язык.
Он улыбнулся, его голубые глаза были насмешливы, но холодны.
– Нет. Но твоему боссу об этом знать незачем, правда?
Я хотел спросить, какой мне резон скрывать от отца такую информацию, а потом опомнился – Данц же не знал про наше родство.
В эту секунду вернулся отец.
– Мне надо возвращаться в офис – сказал он, не усаживаясь – прошу меня простить. Я уже оплатил счет, так что об этом можете не беспокоиться. Янон, завтра ты начинаешь работать у Эрана. В конце недели отчитаешься.
– Хорошо – ответил я. Потом запоздало вспомнил, что приехал сюда на его машине. Автобусы уже не ходили, так что мне светило только такси.
– Собирайся, я тебя подвезу – судя по всему, Данцигер умел читать мысли. Или же моя физиономия была очень уж потерянной.
– Спасибо – искренне поблагодарил я.
По дороге он продолжал пытать меня вопросами по работе, заодно интересовался, какой университет я закончил, и почему в Германии, а не здесь. Я честно отвечал, что после армии решил на какое-то время поехать погостить дома, и так и остался там – на целых десять лет. Сначала четыре года работал программистом-самоучкой, потом решил наконец взять себя в руки и получить образование. Потом вопросы закончились.
– Я не помню тебя в армии – сказал он после того, как наше молчание стало совсем уж неловким – ты был офицером?
– Нет, обычным солдатом. Протирал все три года штаны за компьютером – признался я.
– Общался, стало быть, только со штабными принцессами – хмыкнул он, не поворачивая ко мне головы.
Так и было, но ему совсем незачем было знать, что принцессы женского пола меня не особо интересовали. Это Шмулику было легко признаться. С Данцем… узнав, он, скорее всего, укрепился бы в мысли, что я, штабная крыса и пидор, не стою такого лакомого тендера, даже если изначально он не собирался на него подавать.
– Почему же ты вернулся? – спросил он внезапно, и мне опять пришлось прикусить язык, иначе, скорее всего, в лучшем случае меня вежливо спровадили бы, в худшем – отвезли бы в местную клинику. Там как раз специализировались по моему профилю.
– Соскучился по стране – коротко сказал я.
– Ты тут родился?
– Нет, переехал с отцом в пятнадцать лет – а теперь мне нужно было быть очень осторожным. На правах временного работодателя он мог заглянуть в мой паспорт, прочесть имя отца и тогда вся наша с Давидом конспирация пошла бы к черту. Я надеялся только на его незаинтересованность.
Мне в очередной раз повезло – его на самом деле не особо интересовали подробности моего прошлого. И мы как раз доехали до моего дома.
– Вылезай. Завтра не опаздывай – только и сказал он перед тем, как уехать.
Данцигер был самым заносчивым, самым засекреченным и самым голубоглазым офицером в нашей дивизии. О нем вздыхали все девушки в нашем штабе, а кто-то из моих знакомых как-то пошутил, что Данц проживает жизнь, которую другие только видят в кино.
Он редко появлялся на базе – как и все другие солдаты в его части. Пару раз мне нужно было занести ему какие-то бумаги, и ещё однажды я видел его на похоронах его солдата. Так что мы вроде как служили вместе – но в параллельных вселенных.
Я подумал, что с тех пор мало что изменилось. Он – потерявший былой мальчишеский вид, но нынешняя матерость шла ему ещё больше – ровня скорее моему отцу, чем мне. И я – которого сегодня, как крепостного, передали с рук на руки в аренду в обмен на что-то там. Ах да, на выгодный проект.
Где нам общаться? Разве что отчитываться о продвижении работы, если он того захочет.
Я сам себе удивился – неужели я всерьёз только что прикидывал свои шансы с Данцем? Скорее всего, спермотоксикоз ударил мне в голову. Он был давно и счастливо женат ещё в армии, и дети у него, наверное, уже совсем взрослые. Такие, как он, редко бывают верными мужьями – но с мужчинами они точно не изменяют. А ещё… не очень хотелось привязываться ещё к кому-то – это сделало бы мое будущее ещё более запутанным.
Я посмотрел на часы. Почти двенадцать. Мне пора было ложиться, чтобы завтра хоть что-то соображать и не ударить в грязь лицом, а я вместо этого думал о какой-то фигне. Не хватало ещё вспомнить и про мое «предназначение» – в этом случае вечер бы удался на славу. Но эту мысль я отогнал сразу же – уже привык.
Наконец я немного успокоился. Лег в постель и как-то незаметно уснул.
Мне опять посчастливилось не проспать. И даже не опоздать на автобус. Прямо у входа в офис меня перехватили и направили к Данцу. Он лишь кинул на меня короткий взгляд и сказал очень привлекательной девушке, проходящей мимо:
– Рая, он весь твой – покажи ему его кабинет и введи в курс проекта.
– Хорошо, Эран – сказала та, буквально обласкав того взглядом. Мда, ничего не изменилось.
На меня она посмотрела мельком и приказала:
– Пошли.
В Рае не было ничего от шмуликовской расслабленности – она была как танк. Железная и целеустремленная. Каким и должен быть настоящий старший инженер.
Ей, правда, не хватало харизматичности Данцигера, но она была – на мой объективный взгляд – умницей и красавицей. Интересно, есть ли у нее что-то с боссом, подумалось мне.
Она заметила, что я время от времени кошу взглядом на нее, но, видимо, привыкла к такому вниманию, потому что никак этого не прокомментировала. Я же подумал, что это вторая девушка в моей жизни, на которую мне хотелось посмотреть дважды. Наверное, от одиночества совсем ориентир потерял. Или ориентацию.
