Текст книги "Роскошь и тлен (СИ)"

Автор книги: J R Crow

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

Глава 12. Сын Дагона

Ответственно изображая страдальца, Ян провалялся на кровати с обмотанной сорочкой головой еще минут двадцать, за которые успел выкурить очередную трубку, пару раз пожаловаться на головную боль, но Эмили уже вовсю перебирала вещи в чемодане, и поняв, что выхаживать его больше не будут, Ян сбросил сорочку на кровать и приложил к ране на голове руку, чуть засветившуюся от прикосновения. Потом прошествовал к зеркалу, вытащил из внутреннего кармана гребень, и распустив волосы, стал сосредоточенно причесываться.

Приведя себя в порядок, он поправил сюртук, бросил в карман горсть конфет и напоследок обронив:

– Отличное вино испортила, между прочим. Пойду поищу пристойную замену, – вышел из комнаты.

Что ж, маньяк сам себя не поймает, а один день уже безнадежно потрачен из-за вздорной выходки Эмили. Ян не собирался оставаться в этом унылом городке ни единой лишней минуты – хотя бы потому, что именно здесь ему напомнили о прошлом, которое он долгие шесть лет небезуспешно топил в вине и опиумном дыме.

Ян прошелся по коридору, спустился вниз – в небольшой бар при гостинице. Внутри было пусто, кроме разве что парочки людей, явно из "материковой части". Они сидели, наклонившись друг к другу и тревожно перешептывались, словно страшась посторонних ушей.

– Ты слышал? Опять этот убийца кого-то прикончил!

– Тсс, еще беду на нас накликаешь! Мы-то сильно рискуем, а вот адептов Дагона он не трогает...

– Сам ты тсс! Было дважды!

– То дважды! Наших уже пару десятков перерезали!

Ян заинтересованно прислушался, но мужчины его заметили и замолчали. Потом с наигранным интересом стали рассуждать о ценах на ярмарочной площади.

Такое положение дел Яна не устроило, поэтому он в своей неповторимой бесцеремонной манере присел рядом с ними и, улыбаясь, спросил:

– Я следователь, посланный ее императорским высочеством принцессой Эмилией. Вы можете рассказать мне про преступника что-нибудь интересное?

И прочитал в глазах суеверный ужас.

– Н-не. Мы не знаем.

– Совсем ничего не знаем.

– И вообще, нам пора.

Они попытались встать из-за стола, но ноги почему-то намертво прилипли к полу. Мужчины начали судорожно дергаться, потом, осознав тщетность своих попыток, напряженно уставились на “следователя”.

– Стоять, – продолжая улыбаться, проговорил Ян. – Будьте любезны, сядьте, пожалуйста.

Они нехотя подчинились.

– Ах да, – добавил Ян с таким видом, как будто сообщал что-то незначительное. – За прошедшие месяцы ваша грязная дыра поглотила десяток обученных, корректных и следующих должностным инструкциям служителей правосудия. Ее высочество была крайне недовольна, именно поэтому послала меня. И я, если честно, плевать хотел на любые инструкции, и мне все равно, сколько из вас сдохнет, прежде чем остальные научаться говорить о том, о чем их спрашивают. Так что выкладывайте все, вплоть до городских легенд. Иначе вместо этого дилетанта вас прикончу я. Я понятно объясняю?

На лицах мужчин выступил холодный пот. Они в ужасе переглянулись, ища поддержки. Наконец, один выдавил из себя:

– Н-н-но мы и правда ничего не знаем... Разве вот, жертвы в основном – женщины средних лет. Он нападает ночью и не оставляет свидетелей. Похоже на что-то ритуальное.

– Это правда, господин следователь, – поддакнул второй. – Он сбрасывает внутренности жертв в море, как дар богу. Первое время рыбаки вылавливали эти мешки, потом перестали. Ибо тот, кто заберёт у Дагона его подношение – умрет страшной смертью.

– Мы сказали все, что знаем, – опять вступил первый. – Отпустите нас.

Ян потрепал мужика по щеке:

– Имперское правосудие благодарит вас за содействие.

Магические путы исчезли, и невольные свидетели немедленно пустились наутек.

Ян сходил к стойке, долго принюхивался к предлагаемому спиртному, наконец что-то выбрал и, прихватив с собой открытую бутылку, вернулся в комнату к девушкам.

Сунув вино в руки Эмили, Ян, мило улыбнулся и посоветовал:

– Выпей для храбрости, моя дорогая. Потому что сегодня тебя будут убивать с крайней жестокостью.

– Что?! – возопила девушка, чудом не выронив бутылку.

– Это все из-за меня, да? – испуганно пролепетала Анориэль. – Пожалуйста, не делай ничего…

Ян заткнул ей рот ладонью:

– Ну конечно же, нет, глупая. Разве я могу поднять руку на мою любимую пташку? Вот только наш маньяк очень не любит, когда из моря вылавливают его подарки Дагону, и попытается отправить следом сующего нос в чужие дела.

– То есть… – внутри Эмили все похолодело. Знала бы она все заранее – ни за что бы не полезла в это проклятое море!

– А знаешь, – подбодрил ее Ян, отпуская начавшую брыкаться эльфийку. – Я все ещё считаю твоё вчерашнее поведение крайней дуростью, но ты чертовски упростила нам задачу. Теперь инсмаутский маньяк сам нас найдет, и уже завтра мы полетим обратно в Лондон. Воодушевляет, не правда ли?

– Не очень, – честно призналась девушка. – В конце-концов, это не тебя попытаются разобрать на запчасти и засунуть в мешок.

– Именно поэтому ты больше никуда не ходишь одна, – Ян вложил в ладонь Эмили давешний потерянный нож. – Даже если я тебя очень сильно раздражаю – просто запиши это себе на бумажке, и когда приедем в Лондон – предъявишь все долги сразу. Ладно?

– Ладно, – слегка улыбнулась девушка. И решив разбавить мрачность ситуации, пошутила: – Но предупреждаю – я все-все запомню. Ни одна выходка не останется безнаказанной!

– Я в тебе не сомневаюсь, – покровительственно усмехнулся Ян. – Ну, раз все готовы предлагаю все-таки сходить на центральную площадь.

Сегодня торжище было не особо людным – лишь пара лавок, торговавших едой и простенькими предметами быта. Один из лавочников с рыбьими глазами лениво перекладывал с места на место скорбные пучеглазые тушки своих менее разумных глубоководных собратьев.

Ян привычно натянул перчатки и брезгливо облокотился о прилавок:

– Добрый день.

– Добрый, – балансируя на грани вежливости, буркнул торговец. – Покупать чего будете, или так, языком почесать?

– Языком почесать, – холодный прием Яна нисколько не смутил. – Сплетнями городскими интересуюсь. Чем мрачнее, тем лучше. Убийства какие-нибудь…

– А вам какой интерес? – насторожился лавочник.

– Любопытно, – не меняя тона, ответил Ян.

– Любопытных чужаков тут не любят, – в голосе торговца отчетливо различалась угроза.

– А я взаимно не люблю скрытных аборигенов.

– Послушайте, господин столичный. В Инсмауте всегда сами разбирались со своими проблемами. И сейчас разберемся. Имперские шпионы от нас ничего не добьются.

– Я сообщу ее высочеству, как пренебрежительно вы относитесь к всемилостивейшему покровительству Гранбретании…

Эмили тихонько посмеялась себе под нос. Кажется, феноменальное упрямство – отличительная черта всех жителей Инсмаута. И будь на месте Яна настоящий имперский следователь – он бы уже давно либо схватился за голову, либо попытался применить силу. Ян же как будто получал удовольствие от самого процесса, переругиваясь с торговцем рыбой не ради информации, а исключительно из любви к искусству – поневоле заслушаешься.

– Я так редко вижу новые лица в нашей глуши, – вдруг воскликнул кто-то, и Эмили обернулась на голос.

Легкой походкой к ним приближался молодой человек, совсем еще юноша, с темными, будто бы слегка синеватыми, волосами. Приятное лицо и почти детская улыбка выгодно отличали его от большинства угрюмых обитателей Инсмаута, и лишь перепончатые уши давали понять, что скорее всего он выходец из "прибрежной части".

– Простите, если ошибусь где-то, приветствуя столичных дам.

Он осторожно взял руку Анориэль и поднес к губам. Эльфийка смущенно улыбнулась – за время проведенное в этом мире она почти отвыкла от проявлений любезности. Точно так же юноша коснулся руки Эмили, при этом пристально глядя ей в глаза. По спине девушки пробежал тревожный холодок дурного предчувствия – настолько не подходил этот цепкий взгляд обаятельному подростку, заскучавшему в родной деревне.

– Ксеркс, прекрати приставать к чужакам! – одернул его торговец рыбой, но юноша лишь отмахнулся от него:

– Ну вот, испортил мне удовольствие представиться. Точно, я Ксеркс. Будем знакомы!

– А я Анна, очень приятно, – произнесла Анориэль, радуясь простому человеческому общению.

– Эмили, – коротко бросила девушка, тревожно оглядываясь на Яна. Тому как раз наскучило доставать лавочника, и он вернулся к компании, на ходу стряхивая перчатки.

– А, господин Ян! Вас ведь так зовут, верно? – Ксеркс переключился уже на него, протягивая руку для рукопожатия. – Я вас в баре видел!

– Не нравится мне это, – шепнула Эмили на ухо Яну, едва тот поравнялся с ней.

Тот лишь крепко сжал ее руку и ободряюще улыбнулся. Свободную ладонь протянул Ксерксу:

– Следователь имперской полиции Цзяо Ян.

Он внимательно следил за реакцией юноши, стараясь заметить хоть одну непроизвольную эмоцию, но тот был невозмутим, как сытая змея:

– Ну надо же! Сколько ваших здесь уже приезжало – не счесть. Увы, с ними так сложно разговаривать. Столичные люди с предубеждением к нам относятся – из-за близости к морю мы выглядим немного необычно.

Он опустил воротник, демонстрируя тонкие жабры.

– Но мне кажется, именно вам нет дела до предубеждений. Хотите, я вам город покажу?

– Хочу, – охотно согласился Ян.

Эмили чуть удержалась, чтобы от души не стукнуть себя ладонью по лбу. Вот что он творит опять? Уж у кого-кого, а у грозы лондонских трущоб должно работать предчувствие опасности или нет?

Ксеркс тем временем предложил руку Анориэль, эльфийка благосклонно ее приняла, а Ян сам зацепил ладонь Эмили за свой локоть. Картина “две влюбленные парочки старых друзей” в этом пропахшем рыбой городке выглядела несколько сюрреалистично, но делать нечего: если Ян вбил что-то себе в голову, вряд ли найдется сила, способная его переубедить.

В первую очередь Ксеркс повел их в церковь. Тяжелая дверь медленно открылась с противным скрипом, а стоящий у алтаря священник нервно вздрогнул.

– Падре Мигель, это я, Ксеркс!

– Напугал ты меня, сын мой.

Внутри было пусто и довольно неухоженно. Анориэль подошла к выцветшей от времени фреске и осторожно провела по ней пальцем:

– Это храм? Кажется, здесь не часто собираются почтить богов.

– Увы, дочь моя, жители Инсмаута по большей части не веруют в благодать божию, – печально отозвался святой отец. – Мне остается лишь молиться за спасения их душ.

Ксеркс по-свойски обнял его за плечи:

– Зато мы вас любим, падре Мигель. Своим считаем.

– Да-да, спасибо, – запнувшись, отозвался священник. Он не был похож на коренных жителей – смуглый, черноглазый, скорее всего приехавший с американского юга.

Эмили подумалось, что вряд ли он перебрался в Инсмаут от хорошей жизни или в честном порыве нести слово божие. Зато здесь не задают вопросов, если ты сам умеешь держать при себе свое любопытство.

– Ну, хорошего дня, падре, – Ксеркс опять завладел рукой эльфийки и вывел своих новых друзей обратно на площадь.

– Вот скажи мне, Ксеркс, – Ян поравнялся с юношей, а Эмили вслед за ним, хотя с большим удовольствием осталась бы позади – это соседство нервировало девушку, хотя она и не могла толком объяснить почему. Даже спокойствие Анориэль не могло переменить ее мнения. – Смотреть достопримечательности – это, конечно, весело, но не хочешь ли ты мне что-нибудь рассказать о предмете моего интереса? Об инсмаутком маньяке.

Юноша улыбнулся честнейшей печальной улыбкой:

– Да что тут сказать, мне очень грустно, что кто-то из моего клана способен на такое. Я ожидал подобной жестокости от соседей, но чтобы верный последователь лорда Дагона... Я всегда считал, что хотя бы мы выше этой бессмысленной вражды. Я бы хотел уехать отсюда, наверное. Посмотреть Лондон, посетить старинные храмы Древних по всему миру. Но не могу этого сделать, пока преступник разгуливает на свободе. С кланом Йог-Сотота разговаривать бесполезно – они теперь боятся, что любой из нас может оказаться "Сыном Дагона" – так он себя называет. А свои просто шикают на меня и говорят сидеть тихо, не высовываться, пусть все идёт как идёт. Следователи были не лучше – они не столько хотели раскрыть преступление, сколько показать, какие мы провинциальные ничтожества отвлекаем её высочество от управления империей. Вот так.

– В чем причина такой вражды? – не выдержала Эмили. – Только из-за того, что вы молитесь разным богам? Это же глупо!

– Я тоже так думаю! – охотно подхватил Ксеркс. – Но слишком мало одного понимающего меня, чтобы прекратить то, что началось тысячи лет назад. Знаете что? Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Идемте, я покажу!

Он повел их прочь от центра, к морю – подальше от людских поселений, лишь изредка мимо проплывали рыболовецкие лодки. Эмили нащупала в складках платья нож – не то, что она хорошо владела этим оружием, но это добавляло девушке хотя бы иллюзию уверенности.

– Лорд Дагон любит своих детей, – попутно рассказывал Ксеркс. – Он посылает нам столько рыбы, сколько мы захотим.

– О, мы тоже молимся владыкам света перед тем, как приступить к охоте, – поддержала разговор Анориэль. – Просим освятить добычу и благодарим природу за столь щедрый дар.

– Правда? Чудесная традиция, – улыбка Ксеркса действовала на эльфийку чуть ли не гипнотически, и та непроизвольно крепче сжимала его руку.

– Я сейчас ревновать начну, – Ян наклонился к уху Эмили. – Ко мне она даже в самом начале знакомства, пока я никого не убил, так не липла.

– Может тогда стоит прекратить эту комедию? – с надеждой спросила девушка. – Он мне не нравится.

– Потому что слишком похож на меня?

– И ни капельки не похож.

И, конечно, Ян даже не подумал к ней прислушаться – напротив подключился к беседе:

– А мне вот нравится отбирать рыбу, уже когда ее кто-то поймал.

Ксеркс рассмеялся:

– А вы веселый, господин Ян. Жаль, в Инсмауте таких мало.

Они еще немного прошлись по берегу, а потом свернули вглубь материка. Строго на границе между побережьем и лесом громоздился циклопический храм. Он резко отличался от всего, что было в городе – гигантские блоки, испещренные таинственной резьбой казались строением древних гигантов.

– Помните церковь на площади? – спросил Ксеркс, останавливаясь у одной из исполинских колонн. – Дань религии безбожной империи, храм оставившего этот мир бога. Вовсе не там бьется сердце Инсмаута. Оно здесь. Местные не любят водить сюда гостей, но, мне кажется, вы должны это увидеть.

За широкой аркой, венчающей вход, открывалось обширное помещение, где на каменных скамьях сидели люди. И хотя зал был единым, прибрежные сидели строго справа, а жители холмов – слева.

В двух жрецах Ян без удивления узнал Йорка и Делроя.

Они на два голоса пели гимн на забытом языке, им вторило эхо, отражающееся от стен. За их спинами громоздилась статуя – исполинское морское чудовище и многоглазое исчадие космоса вместе держали чашу, в которой плясало черное пламя.

Эмили поморщилась, вспоминая чудовищный облик Йог-Сотота, но статуя даже на четверть не передавала всего того первозданного ужаса, а потому на лице девушки не дрогнул ни один мускул. Статуя и статуя.

Ксеркс тем временем предложил всем устроиться на задней скамейке справа и тихо, чтобы не привлекать внимания, пояснил:

– Этот храм – олицетворение вечного союза лорда Дагона и Йог-Сотота. Этим союзом жив наш город. Жаль только, что это всего лишь красивый девиз. Кланы веками незримо сражаются за первенство. За показным миролюбием кроется вековая ненависть, готовая выплеснуться на каждого, кто не может дать сдачи.

Он прикрыл глаза и с грустью рассказал:

– Я рано остался без родителей, и детство мое протекало в сиротском приюте. Но мою беду попечителем там был Годфри Добрый – из материковых. Ужасно ироничное прозвище – он никогда не скрывал презрения к детям побережья. Поколачивал за каждую оплошность. Доставалось и милой Клементине, которая действительно было добра к нам. Он прилюдно называл ее тупой рыбиной, но ночами из ее спальни доносились сдавленные мольбы о пощаде. Она никогда не жаловалась, никогда. И прятала побои под одеждой. Как я был счастлив, когда этот урод сдох. Но дальше стало еще хуже. Его место заняла его сестра Гленда. И Годфри показался нам ангелом во плоти. Как-то она замахнулась на меня чугунной сковородой, Климентина попыталась меня защитить, и эта уродина спустила ее с лестницы. Я на всю жизнь запомнил ее остекленевшие прекрасные глаза. И в тот момент наш лорд впервые явил мне свою милость. Я душил мерзавку Гленду, пока она не посинела. Но с тех пор в каждой суке из клана Йог-Сотота я вижу ее лицо.

Анориэль взглянула на него с искренним сочувствием, чуть провела пальцами по волосам, но тут же, смутившись, отдернула руку. Даже Эмили на миг забыла о своих подозрениях – в словах Ксеркса она не чувствовала фальши, а потому разве можно не пожалеть ребенка, у которого отняли детство?

Но вот только ребенок остался в прошлом. И кто перед ней сейчас – искренний мечтатель, который хочет вернуть в родной город мир? Или хладнокровный убийца, мстящий за былые обиды?

И именно этот вопрос заставил девушку довольно прямолинейно поинтересоваться:

– Да, с тобой обошлись жестоко и у тебя трагичное прошлое. Но что же движет тобой сейчас? Я совершенно не понимаю, к чему тебе так откровенничать с незнакомыми людьми.

– Я лишь хочу, чтобы меня поняли, – просто ответил юноша.

Ян внезапно взял его за руку и глядя в глаза сказал:

– Я понимаю тебя.

И улыбнулся загадочной зловещей улыбкой.

– Я знаю, – с точностью скопировал эту гримасу Ксеркс.

Анориэль недоуменно посмотрела на одного, потом на второго.

Но все быстро закончилось.

– Ну все, пойдемте отсюда, – сменил настрой парень. – Это лицемерное единство меня раздражает. Давайте чего-нибудь перекусим и подумаем, как будем ловить убийцу!

Анориэль согласно кивнула, и Ксеркс поспешил подать ей руку, помогая подняться. Пока он был занят, Эмили мягко но настойчиво потащила Яна прочь из храма.

– Можно тебя на пару слов?

Заведя его за колонну, девушка тревожно оглянулась, не подслушивает ли кто, потом спросила:

– К чему этот цирк, Ян? Ежу понятно, что этот Ксеркс – и есть маньяк. Его собратья по клану от нас как от чумы шарахаются, а этот прилип как банный лист к заднице!

– Ты очень проницательна, моя дорогая, – одобрительно улыбнулся он. – Хорошее качество. Полезное.

– То есть… – Эмили аж опешила от такой беспечности. – Вот ты сейчас серьезно? Предлагаешь сходить с ним перекусить, поболтать о пустяках, зная, что он только и ждет момент, чтобы нас прикончить?

– Да, и что? – небрежно отозвался Ян. Не давая девушке ответить, он продолжил:

– Этой игре уже сотни лет: слабые покоряются сильным, но равные.. будут друг с другом вежливы и обходительны, пока кто-то не потеряет контроль и не откроется для удара. Впрочем, если тебе такие игры не по душе, есть еще один вариант: возьми свой нож и убей его. Прямо здесь, прямо сейчас. С одного удара, потому что второй ты нанести не успеешь. Если нет – почему бы правда не пообедать за его счёт? Тебе не впервой обедать с убийцей, не так ли? Просто сядь между нами и загадай желание.

– Ну ты и сволочь! – с искренним восхищением протянула Эмили. – Я, значит, места себе не нахожу, а ты все знал с самого начала, и ловил кайф, общаясь с родственной душой?!

– Я твоя любимая сволочь, – с милой улыбкой поправил он, и девушка набрала в грудь побольше воздуха, чтобы сказать все, что о нем думает…

Но тут из храма вышели Ксеркс с Анориэль, и ей ничего не оставалось, кроме как прошипеть:

– Приедем в Лондон – с тебя причитается.

Когда подозрения переросли в уверенность, разговаривать с Ксерксом почему-то стало значительно легче. Эмили даже вполне искренне улыбнулась ему:

– Надеюсь, что в ваших трактирах подают не только рыбу.

– Вы не любите рыбу? – слегка расстроился юноша. – Какая жалость. Осьминоги? Кальмары? Устрицы? Впрочем, если вы хотите чего-нибудь более столичного, то здесь есть один ресторанчик. Неприятно, конечно, платить жулику из клана Йог-Сотота, но кормят там вкусно. Следователям, по крайней мере, нравилось.

Одобрительно кивнув, девушка уточнила:

– А далеко этот ресторан? Ведь скоро уже темнеть будет.

– В центре, – сообщил Ксеркс. – Это удобно еще в том плане, что там на нас никто не нападет.

Ян хитро улыбнулся ему, на что парень ответил столь же загадочной улыбкой.

Как и стоило догадаться, от ресторана у заведения было одно название да чистые, некогда белые скатерти на столах.

Еду принесли быстро – дымящиеся, только что с огня, отбивные.

К отбивным полагалось вино – красное и вполне вкусное.

– Не стоит во время ужина обсуждать дела, – Ксеркс поднял свой бокал. – Так и аппетит испортить недолго. Порадуете меня столичными сплетнями? Хочется иногда послушать новости из сердца этого мира.

– Ужасный город, – поделилась Анориэль. – Каждый второй пытается тебя использовать, ограбить или убить.

– Обожаю этот город, – одновременно с ней, будто зная наперед все, что эльфийка скажет, произнес Ян. – Каждый второй пытается тебя использовать, ограбить или убить.

Анориэль метнула на него гневный взгляд и с надеждой посмотрела на Ксеркса, ища поддержки. Тот мельком глянул по очереди на каждого из собеседников. Эмили даже стало интересно, как он станет выкручиваться. И ему, надо сказать, это удалось:

– Пожалуй, мне стоит взглянуть на все своими глазами, чтобы составить впечатление. Кстати, я слышал там бывают очень красивые праздники. Это правда?

Эмили покосилась на Яна – он с самым непринужденным видом нарезал на кусочки мясо, запивая вином. И хотя девушка думала, что они с ним во многом очень похожи – иногда картина мира “торговца счастьем” у нее в голове не укладывалась. Например, она всегда считала, что невозможно получать удовольствие от беседы с человеком, про которого ты знаешь, что при первом удобном случае стоит ждать от него болезненной подлянки. А вот Ян, похоже, не видит тут никакой проблемы – сейчас он считает Ксеркса чуть ли не лучшим другом, а через десять минут с тем же удовольствием перережет ему горло. Может, хватит накручивать себя и тоже попробовать?

– Да, очень, – Эмили мило улыбнулась. – Не так давно мы были на балу в честь дня рождения принцессы. Там устроили фантастически красивый салют – будто звезд на небе стало в два раза больше! А потом Ян подбросил в блюдо с закусками дохлую крысу – визгу было! Я сто лет так не смеялась!

Ксеркс расхохотался:

– С ума сойти! Какие неженки эти столичные господа! У нас бы зажарили и съели.

Ян подавился недоеденным куском и закашлялся.

– Не напоминай мне о жареных крысах. На вкус как помои.

– Ты просто не умеешь их готовить, – с достоинством ответил Ксеркс.

Анориэль брезгливо поморщилась. Эмили коротко усмехнулась себе под нос – история его жизни, до того, как он стал “рыцарем Цзяо Яном” становилась все интереснее и интереснее.

Тем временем Ксеркс сложил приборы на пустую тарелку, отодвинул ее на край и разложил в центре стола грубую нарисованную от руки карту, всю исчерченную пометками зелеными чернилами.

– В общем, у меня есть план. Разделимся по двое. Преступник орудует в прибрежной части, я составил список мест, где встретить его наиболее вероятно. Мы пойдем вот сюда, – он указал на склады у пристани, – а вы проверите кладбище за церковью.

Он вопросительно посмотрел на Яна.

Ян вопросительно посмотрел на Эмили.

Эмили вопросительно посмотрела на Анориэль, а та в свою очередь озадаченно моргнула, даже не догадываясь, что сейчас происходит.

– Знаешь, по моему опыту: когда люди разделяются, то начинает твориться полная... Кхм. Ладно. Это плохая идея и нужно держаться всем вместе, – в отличие от эльфийки, Эмили очень хорошо понимала, к чему клонит Ксеркс, как и то, что это практически единственная возможность поймать его на месте преступления, вот только ее роль в этой операции девушке очень не нравилась. – Хотя кто меня послушает.

– А по мне, хорошая идея, – оценив все их перемигивания, решил Ян. – Эмили пойдет с Ксерксом. А я – с Анориэль. Я буду скучать без моей пташки, но ради Империи готов потерпеть.

С этими словами он, не взирая на собравшихся в ресторане людей, притянул к себе Эмили и бесстыдно провел рукой от плеча до бедра. Потом зачем-то полез во внутренний карман сюртука, вытащил оттуда платок и аристократично высморкался.

Девушка, нервно посмеиваясь, поставила пустой бокал на стол:

– Так может быть и не стоит отпускать свою пташку?

В глазах Яна она отчетливо прочла: “не мешай мне работать”. В ответ Эмили наградила его не менее выразительным “если я там помру – тебе конец" и встала на ноги.

– Ладно. Не будем больше время терять.

Когда Ксеркс увел Эмили в сторону пристани, Ян затянул Анориэль в узкий переулок за задним двором ресторана. Идти в сторону церкви он, конечно, не собирался – просто выкроил себе времени, чтобы никто не смог ему помешать.

– Разве мы не собирались искать маньяка? – с тревогой спросила эльфийка, начиная что-то подозревать.

– Вообще-то, мы его уже нашли. Ты не заметила? – ухмыльнулся Ян. – Синие волосы, необычные уши…

– То есть Ксеркс?... – Анориэль печально, даже обреченно вздохнула. – Ах, да, я все время забываю, что в этом мире любой может оказаться исчадием тьмы. Как ты догадался?

– Демон демона... – рассмеялся Ян. – Но я очень расстроюсь, если он убьет нашу Эми, поэтому будь добра, не сопротивляйся.

Что-то легонько кольнуло эльфийку в ладонь.

Она вырвалась, и отскочила на пару шагов, но отлично видела, как в руке Яна блестит обагренный кровью серебряный ключ.

– Пришлось повозиться, чтобы спереть его из-под всех этих складок.

– Нет... – немея, прошептала Анориэль. – Неееет...

– Ты мешаешь, – ласково сообщил Ян. – Но ты мне по-своему симпатична, поэтому я не хочу тебя убивать. Передавай привет маме с папой.

С этими словами он затолкал ее во вспыхнувшую воронку, где под ярким солнцем покачивались на ветру свежие травы.

Чем дальше они уходили от центра, тем безлюднее становились городские улицы. Инсмаут будто вымер, застыл в тревожном ожидании. С моря налетел ветер – холодный, предштормовой. Эмили зябко поежилась и прикрыла руками плечи.

Ксеркс шел впереди, насвистывая легкомысленную песенку – и этим с головой выдавал свои намерения. Девушка вновь нащупала нож. Да вот что в нем толку, если она даже предположить не может, чем и как убийца предпочитает сражаться.

В голове вдруг зазвучал знакомый голос – да так реалистично, что Эмили обернулась, проверяя, не стоит ли Ян за ее спиной.

“Убей его. Прямо здесь, прямо сейчас. С одного удара, потому что второй ты нанести не успеешь”.

Так просто. И совсем не страшно.

Ксеркс ни разу не обернулся. Эмили догнала его, шумно и демонстративно потирая левой рукой замерзшее предплечье…

И ударила. Коротко, точно – в шею.

Лезвие не достигло цели. Жалкая доля секунды – и девушка оказалась с ног до головы опутана тремя исполинскими осьминожьими щупальцами, в которые превратилась левая рука Ксеркса.

– Хорошая попытка, – искренне похвалил он, – но медленно. Слишком медленно.

Потом грустно улыбнулся и продолжил с легким сожалением:

– Ничего личного, Эмили. Мне не хочется тебя убивать, но тот, кто забрал у отца Дагона его подарок должен занять его место. А ведь это был двадцать седьмой. Последний. Так что, если тебя это успокоит, могу пообещать, что более никакая смута в Инсмауте не потревожит покой великой Гранбретании.

– Ксеркс, дружище, прекрати говорить глупости и отпусти ее, – мягко, но непреклонно потребовал Ян, выходя из-за угла. – В мире столько бесполезных людей, а ты хочешь обидеть именно эту пташку, которая мне чем-то дорога.

Он скользнул внимательным взглядом по “арене”, оценивая обстановку, а после предложил:

– Хочешь, я даже прирежу кого-нибудь вместо тебя?

– Прости, Ян, – в этот момент могло показаться, что ему действительно жаль. – Но ритуал есть ритуал. Он слишком древний, чтобы вольно его трактовать. Когда все закончится, отец Дагон дарует мне великую силу, и я, наконец, смогу сделать то, что желаю больше всего на свете. И никто не сможет мне помешать. Абсолютная свобода! Ты знаешь другие способы ее достичь?

Ян разочарованно вздохнул:

– Знаю. Но только вот ты ее не заслуживаешь,

– Это почему это?! – рассвирепел Ксеркс. – Ты ничего про меня не знаешь, чтобы судить!

– Потому что о какой свободе ты говоришь, если твоя сила зависит от милости какого-то подводного божка? Кто поручится, что ему покажется забавным оставить тебя без оружия в окружении врагов? Свободен лишь тот, кто надеется только на себя. А ты продался. Пошел по кривой дорожке, хренов ты дилетант.

– Ты не оставляешь мне выбора.

Он отбросил Эмили в сторону, и она прокатилась по берегу до самой воды, царапаясь об острые камни. Шторм набирал обороты, над морем нависли тяжелые серые тучи. Спасаясь от высокой волны, грозившей накрыть ее с головой, девушка ухватилась за прибрежную скалу, неловко подтянулась. Бедро пронзила острая боль. Привалившись к мокрому камню, Эмили отодвинула разорванную юбку и грязно выругалась – в ноге торчала деревянная щепа от разбитой лодки. Кое как вытащив ее из бедра, она перевязала рану оторванным рукавом платья, и прихрамывая отошла как можно дальше. Свой шанс она упустила и сейчас уже ничем не сможет помочь.

Ян наугад, веером, бросил несколько ножей, но щупальца, что теперь заменяли Ксерксу обе руки, без труда отбили эту пробную атаку.

Не теряя времени, инсмаутский маньяк потянулся к горлу Яна. Одно из щупалец мазнуло его по щеке, оставляя глубокую царапину.

– Браво, – в восторге рассмеялся Ян, отпрыгивая с линии удара. – Ты первый из здешних слабаков, кто оказался достоин его.

В руке Яна сам собой появился меч, так похожий на своего хозяина – смертоносно изящный. Никогда прежде Эмили не видела этого меча в его руках, а тут он возник, будто бы был продолжением ладони.

Ян небрежно взмахнул клинком, и три щупальца полетели на землю, извиваясь, как агонизирующие змеи. Ксеркс лишь поморщился – и на месте трех уже выросли шесть.

Море грохотало, как барабаны военного оркестра, разбивая о берег все новые волны. Но ярость его была лишь аккомпанементом к завораживающему танцу меча и древней магии.

Шквал обрушившихся на него ударов не позволял Яну дотянуться до тела противника, в то время как мощное, но довольно неповоротливое оружие Ксеркса никак не успевало среагировать на его быстрые движения, и пока что Ян отделался лишь парой новых царапин.

– Это может продолжаться вечно, – с издевкой крикнул Сын Дагона.

– Может, – улыбнулся Ян и застыл – буквально на мгновение. Следящая за поединком Эмили готова была поклясться, что он сделал это нарочно.

Одно из щупалец обернулось вокруг его тела, блокируя меч. Ксеркс притянул его к себе – связанного, беспомощного, так что их глаза оказались совсем рядом.