Текст книги "Ненормальный практик 6 (СИ)"

Автор книги: Извращённый отшельник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Ингрид поджала губы и в одной кофте и штанах выскочила из комнаты, не говоря ни слова. Фрея не стала останавливать её.

Дочь Хальвдана бежала, не разбирая дороги. Мимо таверн, гостиниц, домов. Кто-то окликнул, но она не ответила. Просто побежала в темноту, потому что внутри было слишком тесно, слишком душно, слишком больно.

Нет.

Нет.

Этого не может быть.

Как он мог погибнуть⁈

Почему она так поздно поняла, что отец был прав⁈

Он мог бы стать хорошим мужем. Если не лучшим для неё. Она же уже стала считать его достойным. Стала уважать его силу. И даже больше…

Ингрид остановилась посреди снежного поля. Дышала тяжело, прерывисто. Пар вырывался изо рта белыми облаками. А вокруг – темнота и тишина. Над головой звёздное небо, под ногами бесконечный снег.

Она безвольно рухнула на колени и ударила в землю. Ещё раз. Ещё. И ещё. Разлетался снег вместе с камнями и грунтом. Саднили костяшки. Но она продолжала бить, выплёскивая ярость.

Семьдесят тварей. Он убил их всех, но погиб.

– Идиот! Проклятый идиот! Дурак! Зачем ты вернулся в Петербург⁈ – ревела она во весь голос. – ПОЧЕМУ НЕ ОСТАЛСЯ ЗДЕСЬ⁈ На севере, где был так нужен⁈ Где мог бы… мог бы…

Она не закончила мысль. Руки болели, дыхание полностью сбилось. Упала лицом в снег и лежала неподвижно, чувствуя, как холод проникает сквозь одежду.

"Я не плачу! – думала она яростно, заливая слезами щёки и сотрясая плечи. – Северяне не плачут по мёртвым! Мы чтим их! Помним! Но не плачем!

А слёзы всё текли. Предательски горячие, предательски любовные.

* * *

Магистр Абызова работала в форте. Совершала финальную проверку работы главного барьера. Собственно, сегодня был её последний день. Дело сделано. Теперь за работой будут следить младшие специалисты – сама же Ольга уже следующим утром отправится подготавливать военный лагерь перед битвой в долине.

Один из подчинённых ей офицеров зашёл с донесением и, как бы между делом, озвучил последнюю новость:

– Кстати, магистр, вы слышали весть из столицы? Подполковник Волков погиб. Тот самый, что помогал вам с генератором. Говорят, британцы напали на его дом. Все погибли, включая него.

Абызова продолжала отслеживать работу контура, не поднимая головы. Проверила узел. Поставила метку.

– Понятно, – ответила она ровно. – Благодарю за информацию.

– Если распоряжений больше нет, с вашего позволения пойду на ужин.

Видя, что магистр слишком увлечена работой, лейтенант козырнул и ушёл.

Абызова осталась одна у генератора.

Медленно опустила руку с чертежом.

Погиб.

Одно слово. Короткое, жестокое, окончательное.

Она сняла перчатки. Аккуратно сложила на стол. И сняла шлем. Глаза помокрели. Но слёз не было. Выпила из фляги воды. Взглянула на генератор. Сколько внутри всего. Сколько эмоций. Мужчина, что первым взломал контур её сердца, умер. Его больше нет. Ольга сделала ещё глоток. Замкнула дверь, чтобы никто не вошёл, и продолжила работать. Необходимо завершить начатое. Чтобы не происходило в жизни. Чтобы не происходило с ней самой. Форт должен быть защищён. Империя нуждается в ней, в её знаниях, в её руках. Особенно сейчас, после того как гениальный контурщик был убит.

Работа продолжалась.

А слёзы в женских хмурых глазах – высыхали.

* * *

Генерал-майор Разин уже был в курсе. Налил себе очередной стакан водки. Выпил залпом. Поставил тот и вновь посмотрел на карту Северного фронта, развёрнутую на столе.

Провёл ладонью по лицу. Да, он видел достаточно смертей за свою карьеру, чтобы не горевать по каждой. Война – это мясорубка, перемалывающая людей. Выживают далеко не самые сильные, а лишь тот, кому повезло.

Но Волков…

Чёрт побери, этот мальчишка был другим.

Чего стоил один их поединок у озера. Целых десять секунд восемнадцатилетний малец противостоял архимагистру. Не просто противостоял! Доминировал. Уклонялся от атак, разрушал эфирные конструкции, находил слабые места в техниках.

«Он мог стать архимагистром, – подумал Разин. – Не в пятьдесят, как я. В тридцать. Или даже раньше…»

А теперь его нет.

Конечно, грядущая битва заберёт множество жизней.

Но Волков должен был быть там. И расцвести как молодое дерево в бою. Ненормальный Практик обязан был стать грозой! Известным всей Европе! О, у Разина были великие планы на этого парня!

И вопреки этим планам, мальчишка погиб. Как герой, несомненно. Но попусту. Ни за что. Ещё и в своём доме. Подобное удар не только для Чёрного Лебедя, но и по престижу спецслужб всей империи. Разгильдяйство будет наказано, тут бесспорно. Но пацана больше не вернуть.

Разин налил ещё один стакан. Не стал пить сразу, а держал, глядя куда-то сквозь.

– За тебя, мальчишка, – произнёс он тихо, с горечью.

…

Через полчаса Разин вызвал капитана Куваеву в штаб и передал новость.

Та стояла по стойке смирно, слушая. Когда генерал закончил, кивнула.

– Поняла, генерал…

Тот кивнул в ответ:

– Можешь идти. И это… – Разин помолчал. – Собери роту своих штрафников. Объяви. Пусть знают, за кого будут драться в следующем бою.

– Будет исполнено.

Галина вышла из кабинета, прошла через штабные коридоры и вышла к плацу. Приказала дежурному сержанту собрать всю её роту на построение.

И вот, через десять минут перед ней выстроились сто тридцать человек. И старички и пополнение, прибывшее неделю назад.

Хмурая Куваева прошлась вдоль строя. Старослужащие стояли напряжённо – чувствовали, что у той нет настроения. Новобранцы, пока не улавливающие атмосферу, просто ждали, не понимая, что происходит.

Капитан остановилась и заговорила громко, чётко.

– Есть новость из столицы. Десять дней назад в Петербурге погиб подполковник Александр Волков. Для тех, кто не служил с ним – это был штрафник «Чёрного Лебедя» с прозвищем Ненормальный Практик. Пришёл сюда после ареста в столице. За три недели дослужился до звания капитана. За месяц стал подполковником и бароном. Был контурщиком уровня, которого я не видела ни у кого, кроме магистров. В одиночку уничтожил шестьдесят всадников ледяных кланов на озере, создав контур размером с дом. При штурме Дредноута отключил главный барьер форта, что позволило нам взять его с минимальными потерями.

Она сделала паузу, дав словам о столь выдающемся человеке осесть.

– В Петербурге на него напали семьдесят британских наёмников. Подмастерья, мастера, магистры. Он убил их всех. И погиб сам.

По строю прошёл гул.

– Семьдесят практиков…

– Ещё и магистры…

– Точно Ненормальный Практик…

– Он был невероятен…

– Я знал его… с одного взвода…

– И я…

– Минута молчания по погибшему товарищу. – скомандовала Куваева.

Рота штрафников замерла. Сто тридцать человек стояли неподвижно под падающим снегом. Ветер трепал полы шинелей, но никто не шелохнулся. Старослужащие молчали, вспоминая мальчишку, который изначально казался им обычным пацаном. Новобранцы молчали, чувствуя вес имени, о котором успели уже узнать.

Куваева молча стояла перед строем и думала о том, что Волков стал живой легендой «Чёрного Лебедя» ещё при жизни. Штрафник, ставший офицером. Неофит, побеждавший мастеров.

Теперь он станет историей, которую будут рассказывать новобранцам у костров. Именем, которое не забудут, даже когда кончится война.

Минута истекла.

– Вольно! – приказала Куваева. – Завтра мы выступаем в долину Мёртвых Костей. Это будет тяжёлый бой. Многие не вернутся. И когда поймёте, что сил сражаться больше нет, вспомните Ненормального Практика. Как бывший штрафник противостоял семидесяти врагам. Уверена, ему было сложнее, чем будет нам. Но он справился. Пусть и погиб сам. Однако, это то, чему учит всех штрафбат. Не сдаваться. Не отступать. И биться до последнего вздоха.

Она обвела взглядом строй.

– А ещё! Помните! Вы – штрафники «Чёрного Лебедя»! Да, вы искупаете вину кровью! Но вы не рабы и не пушечное мясо! Вы солдаты Империи! Волков показал вам, что каждый может пройти эту дорогу! Теперь ваш черёд, воины!

– Да, капитан! – рявкнул строй.

– По местам! Готовьте снаряжение! Проверяйте оружие! Отдыхайте, пока можете! Скоро мы похороним британцев в долине мёртвых костей!

– ДАААААААА!

– Рота! Разойтись!

Солдаты покинули плац.

И Куваева осталась одна. Подкурила сигарету. И подумала о том, что через несколько дней поведёт свою роту в бой. Сколько же смертей впереди. Наверняка погибнет половина. Может, больше. Но таков долг солдата. Она и сама уже многое потеряла. Но всё ещё жива. А вот Волков… Какое будущее его ждало… Стать генералом ни много ни мало. Но увы.

Так или иначе, в грядущей битве она постарается убить как можно больше британцев в память о нём. Жаль она так и не отплатила ему за всё. А значит расплатится британской кровью.

* * *

Два дня спустя.

Земли Нью-Норфолка. Город Стальной рубеж

Донесение прибыло в штаб ранним утром. Посыльный передал запечатанный пакет дежурному офицеру, тот отнёс его прямиком в кабинет генерала.

Аннабель, не спавшая всю ночь, стояла, оперевшись на широкий стол, и изучала карты долины, где вскоре развернётся сражение. Рядом лежали схемы расположения войск, донесения разведки, очередные расчёты. Её холодные голубые глаза скользили по бумагам с вниманием учёного, изучающего мельчайшую деталь грядущей стратегии.

– Донесение из Петербурга, генерал, – капитан положил пакет на край стола и замер в ожидании.

Аннабель даже не подняла головы.

– Молодец, теперь выйди и не дыши тут своим мерзким ртом.

– Есть!

Офицер исчез так быстро, как только позволяли все его физические способности. Умные люди, вообще, не задерживались в кабинете Стальной Розы дольше необходимого. Без приказа. Ведь в любую секунду можешь оказаться игрушкой, которую вероломно сломают и выбросят.

Генерал поставила пометку карандашом на участке карты и только после взяла пакет. Вскрыла печать, развернула и пробежалась глазами по тексту.

«…операция по захвату подполковника Александра Волкова завершилась провалом. Цель уничтожена вместе с семьюдесятью наёмниками. Потери среди нападавших: двадцать адептов, тридцать подмастерьев, двадцать мастеров, трое магистров: Стилвелл, О’Коннор, Браун. Выживших нет…»

Аннабель отложила донесение. Постучала пальцами по столу.

Семьдесят человек. Три магистра среди них. Двадцать мастеров. Все мертвы.

От рук восемнадцатилетнего мальчишки.

Она вспомнила досье, которое изучала совсем недавно. Александр Волков. На бумаге он выглядел как самое слабое звено среди тех, кто участвовал в операции. Именно поэтому она и выбрала его, дабы взять живым, допросить, выяснить, что случилось с шестью магистрами Ордена, которые пропали в ту ночь.

Что ж, теперь узнает нескоро.

Конечно, это раздражало.

Как целая боевая группа могла исчезнуть? Без следа. Без свидетелей.

Мальчишка наверняка мог быть в курсе, куда те делись и были ли вообще при штурме форта? Может, сбежали ещё до? В любом случае, она ещё доберётся до сути. Рано или поздно. Что же до мальца, то даже немного жаль. Она бы с удовольствием поиграла с ним. Приручать подобных зверьков – одно удовольствие.

– Бедняжка. Один против семидесяти, – вздохнула она, прикусив нижнюю губу. – Ты, наверное, был так сильно напуган… Жаль, я не видела тебя в тот момент…

Аннабель смяла донесение и бросила в камин. Бумага вспыхнула, почернела и превратилась в пепел. Не до Волкова ей сейчас. Впереди важное сражение. Даже не так. САМОЕ ВАЖНОЕ ДЛЯ ВСЕЙ БРИТАНИИ. Это битва за престиж. И проиграть её равно смерти.

Так что некогда сожалеть о несостоявшихся удовольствиях…

* * *

Целая вереница повозок тряслись на колдобинах северной дороги. В одной из них, ни чем особо не отличавшейся от других, шестеро мужчин сидели на соломе, покачиваясь в такт движению. Обычные вольные наёмники, ехавшие сейчас на север, дабы поучаствовать в грядущей битве в долине Мёртвых Костей.

– Слыхал я, за головы офицеров будут платить по полтора косарей, – проговорил Гриша. Коренастый мужичара лет сорока с выбитым передним зубом. Он жевал вяленое мясо, то и дело запивая дешёвым пивом из фляги. – По полторы, прикиньте, ребзя! За мастера вообще пять штук обещают!

– Ага, мечтай, – хмыкнул Боря, долговязая шпала с редкой бородкой. – Знаешь, сколько желающих на таких офицеров? Вся гильдия «Шторм» уже нацелилась. Слышал, они специально под это дело собрали отряд из тридцати человек. Одни мастера. Будут целенаправленно охотиться на командиров.

– Вот суки, – сплюнул Гриша. – Всё лучшее себе гребут!

– А ты что хотел? – Боря развёл руками. – Мы вольные наёмники. Нам офицеры не светят. Дай бог сержанта завалить, лейтенанта конечно получше. А так – пехота британская, обычные солдафоны. За них по пятьдесят платят. Может, повезёт и сотню дадут с каждого. Если раскошелятся наши. Хотя, и сам знаешь, обсчитают падлы.

– Пятьдесят за башку… – задумчиво протянул Степан, пожилой ветеран с седыми висками и шрамом через всю морду. – Двадцать британцев убьёшь – это тысяча получается. Неплохо так-то. В моё время по червонцу платили.

– Ага, если ещё выживешь, – добавил Ванька, молодой парень не старше двадцати пяти. – Говорят, британцев тысяч сорок будет. А нас только тридцать.

– И чё? – уверенно фыркнул Гриша. – У нас контурщики лучше. Да и генерал Разин не дурак. Не поведёт на убой.

– Дай-то бог, – Ванька перекрестился.

– Да и если их больше, значит и заработаем поболя, – хмыкнул Боря и указал на ветерана. – Вон Степан Андреич двадцатерых убить собрался. Представь, это ж всем бриташек не хватит!

И все загоготали.

Все, кроме одного юноши, что сидел в сторонке и большую часть времени молчал.

Повозка подпрыгнула на кочке. Все качнулись, ругнулись. А юнец даже не шевельнулся, ведь его центр тяжести был настолько стабилен, что никакая тряска не имела значения. Однако, он нарочно качнулся, чтобы слишком не выделяться.

Забавно, но именно наёмник Косой, прозванный так из-за кривого левого глаза, заметил это и хмыкнул.

– Устойчивый ты, Санька. Дед так научил равновесие держать?

– Да, – коротко ответил юноша.

Услышав, что малец снова заговорил, а подобное за прошедшие дни путешествия было лишь дважды, ветеран Степан решился побеседовать. Уж больно паренёк занятный был, особенно его деревянная маска с ликом птицы.

– А где ты, говоришь, вырос? В Сибири?

– В лесах за Байкалом. Жил там с дедом в общине. Старообрядцы мы.

Косой вдруг наклонился вперёд, разглядывая маску пристально.

– Старообрядцы, говоришь? – произнёс он задумчиво. – До сих пор не могу поверить, что встретил реального язычника. Слышать про вас слышал, конечно. Что духов леса почитаете, обряды проводите. Но чтобы вот так маски носить… – и протянул руку, почти коснулся лика воробья, однако что-то его остановило в сантиметре. Чутьё то было или уважение к человеку, скрывающему лицо, кто знает. Но руку он убрал и произнёс всё также задумчиво. – Это правда традиция у вас такая? Носить маски?

Юноша кивнул.

Знали бы они, кто он есть на самом деле. Однако сейчас это было неважно. Сейчас он просто Сашка из язычников-старообрядцев. Даже маску изготовил. Деревянную, выкрашенную под коричневую голову воробья. Простая, грубо вырезанная, с прорезями для глаз. И ведь не придумал это сам. Язычники действительно носили их, хотя стоит признать, их осталось так мало, что большинство имперцев считали их байкой. Ну есть они где-то там и есть. Аборигены нынешнего времени так сказать.

– Правда. – кивнул Сашка. – Маска – это лицо духа-покровителя. Каждый выбирает своего, когда становится взрослым.

– Но почему воробей? – поинтересовался уже Борис. – Не орёл какой-нибудь гордый, не волк. А воробей…

На это юноша ответил довольно остроумно:

– Воробей – птица хоть и простая, но её не так-то просто поймать.

Мужики понимающе кивнули.

– А снять её можно? – полюбопытствовал Ванька, глядя с явным любопытством.

– Можно. Но только в кругу семьи. При чужих нельзя. Духи обидятся, – пожал Сашка плечами.

– Понятно, – Ванька покачал головой. – А сколько вас, язычников-то, ещё осталось? Я думал, вы все давно вымерли или в христианство перешли.

– Немного. В лесах встречал несколько общин. Человек по двадцать, тридцать. Когда-то нас были тысячи. Но ты прав – христианство вытеснило. Кто принял веру, кто ушёл глубже в леса, кто умер. Мы – последние.

– Грустно, – неожиданно тихо сказал Степан.

В повозке повисла задумчивая тишина. Потом Косой шумно сглотнул пиво из фляги и ухмыльнулся.

– Ладно, хватит печальных историй. Мы тут не философией заниматься собрались, а деньги зарабатывать. – Он кивнул на арбалет, лежащий рядом с юнцом. – Кстати, Сашка, ты как с этой штуковиной обращаешься-то? Модель явно не для новичков. Это же «Охотник-IV» серии, если не ошибаюсь?

– Верно, – кивнул «Воробей». – Обращаюсь неплохо.

Борис впервые за всё время посмотрел на оружие мальца повнимательнее и присвистнул.

– Охренеть! Точняк, «Охотник»! Такие тысячи три стоят, не меньше… Механизм натяжения сложный, прицельная планка регулируемая…Откуда у тебя такое богатство, друг?

– Дед оставил, – ответил тот без лишних эмоций.

Степан прищурился:

– Парень, я бы на твоём месте был поаккуратнее. С такой штукой слишком не светись. Не то найдётся кто посильнее, решит отобрать. Знаешь, сколько в лагере будет головорезов, что за полцены от такого арбалета глотку перережут?

Юноша повернул голову, и теперь маска воробья посмотрела на Степана пустыми прорезями. Странно. То ли глаза закрывала тёмная ткань. То ли они сами по себе были чернее чёрного. Конечно же, логично предположить первый вариант, но жути это не убавило.

– Пусть пробуют. Мне не впервой, – произнёс юноша абсолютно ровным голосом.

Гриша, хлопнув себя по бедру, гулко расхохотался.

– Вот это по-нашему! А паренёк-то хоть и тихоня, но с характером!

Косой прищурил свой кривой глаз и задумчиво почесал небритую щеку.

– Погоди-ка, Сашка, – протянул он как обычно задумчиво. – А ты, вообще, какого ранга будешь? Мы с тобой как-то не обсуждали это. Если отбиваться от бандюков смог, значит не совсем уж зелёный новичок, верно?

– Инициированный второй ступени, – ответил тот спокойно.

В повозке снова воцарилась тишина. Боря присвистнул, при том с явным удивлением и уважением.

– Ничего себе… – пробормотал он. – Сколько тебе, восемнадцать говоришь? И уже инициированный второй ступени? Не знаю в курсе ли ты, брат, но это серьёзное достижение для твоего возраста.

– Да уж, – кивнул и Косой, по новой переоценивая попутчика. – Я сам вот инициированный третьей ступени, а мне сорок один стукнуло. Понимаешь, какой у тебя потенциал, парень? К тридцати годам подмастерьем станешь, не меньше. А может, и мастером, если повезёт и не загнёшься раньше времени.

– Вот это да-а-а, – Ванька тоже смотрел на мальца с восхищением. – Дед-то твой, видать, правда крут был, если так тебя натаскал. И арбалет такой оставил, и до второй ступени довёл…

– Без него меня бы тут не было, – согласился юноша. – Ещё он постоянно твердил, что сила без навыка её использовать, что меч в руках младенца. Бесполезна и опасна для самого же владельца.

– Мудрые слова, – одобрительно кивнул Степан. – Редко встретишь молодого практика, который это понимает. Большинство, как силу почувствуют, сразу нос задирают и лезут куда не просят. А потом удивляются, почему их кто-то покрепче быстро на место ставит.

– Или убивает, – добавил Борис. – Видел я таких горячих голов. Не доживают до седин обычно.

– Ладно, оставьте парня в покое, – Косой махнул, прерывая разговор. – Не наседайте на него. Он итак уже доказал, что не промах. Инициированный второй ступени в его годы – не шутки. Ещё многим аристократам нос утрёт на поле боя.

– Верно. Кстати, когда кормёжка-то будет? Что-то жрать охота…

Сашка же прикрыл глаза и прислонился к деревянному борту повозки. Легенда работала идеально во всех деталях. Язычник из сибирских лесов с маской воробья. Инициированный второй ступени с дорогим арбалетом от деда. В купе всё это создавало образ конечно экзотичный, но правдоподобный. При том, достаточно интересный, чтобы объяснить его необычность, но не настолько выдающийся, чтобы привлекать лишнее внимание. Эфирный ранг вызывал уважение среди простых наёмников, но не казался чем-то невероятным. Идеальный баланс для того, кто хочет остаться в тени. А то, что его истинный ранг в данный момент магистр третьей ступени… что ж, об этом узнают только те, кому суждено умереть от его руки. Да и то, когда придёт время.

Через несколько часов повозка замедлилась. Снаружи послышались голоса, лязг оружия, команды.

– Контрольно-пропускной пункт! – объявил возница. – Конечная остановка: Долина Мёртвых Костей, господа наёмники! Приготовьте документы!

Все зашевелились, доставая бумаги из карманов и заплечных мешков. Сашка достал свои – контракт вольного наёмника на имя Александра Северова, полученный в одной из приграничных деревень, где был мобилизационный пункт. Восемнадцать лет, уроженец сибирских лесов, культурная принадлежность – старообрядцы-язычники. Документ был поддельным, со всеми нужными печатями. Где он его достал оставалось загадкой. Может, Хромой помог. А может кто-то из советников. Кто знает. Но помимо этих документов, у него были десятки других.

Брезент повозки откинулся. В проём заглянул имперский офицер – довольно возрастной лейтенант. Явно уставший, ещё и с равнодушным взглядом трудяги, который уже сотни раз проверял таких же наёмников. За его спиной виднелись деревянные стены КПП, флаги Империи, трепещущие на ветру, патрульные, готовые к любому раскладу.

– Документы! – коротко бросил лейтенант.

Наёмники принялись передавать бумаги. Тот пробегал глазами по каждому листку, сверяя информацию с лицами владельцев. Дошла очередь до юноши. Он передал свой контракт.

– Северов Александр? – прочитал лейтенант и поднял взгляд на его маску. – Старообрядец из сибирских лесов?

– Да, офицер, – ответил тот почтительно, слегка склонив голову.

Лейтенант несколько секунд молча разглядывал маску воробья, потом хмыкнул с лёгким удивлением.

– Ну и дела. У нас конечно хватает чудаков в масках. Пара сотен набралось в этот раз. Вон и эти, уралки в своих шлемах. Но язычник? Думал, вы все уже вымерли. – и вернул документ юноше. – Проезжайте. Лагерь наёмников на восточной окраине. Спросите у дежурных, они проводят к месту.

– Спасибо, начальник! – бросил Гриша.

Брезент прикрылся. Повозка тронулась, колёса снова заскрипели по мёрзлой, укатанной дороге. Наёмники расслабились, убирая бумаги и переглядываясь с облегчением.

– Ну вот и добрались, – Борис потянулся, хрустнув суставами. – Долина Мёртвых Костей. Слыхал, тут неплохо так кормить будут. После того, как разберёмся с лагерем, можно где-нибудь и пивка хлебнуть нормального.

Воробей же повернул голову к заднему борту повозки. Через щели виднелись очертания наскоро возведённого КПП и холмы долины, где вот-вот произойдёт побоище тысяч практиков.

«Я здесь, – подумал он, глядя на такой знакомый север. – Я вернулся. И готов исполнить данные обещания…»