Текст книги "Звездочет (СИ)"

Автор книги: inatami

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

***

За длинным столом сидели Грег и Салли, Шерлок и Джон. Большинство журналистов уже успели поставить микрофоны поближе к спикерам, чтобы не упустить ничего важного. Прессы действительно было много. Шерлок заметил практически всех журналистов, с которыми общался после своего возвращения.

– Добрый день, дамы и господа, – начала Донован. – Наша пресс-конференция связана с убийствами, которые произошли в Лондоне и несут признаки серийного преступления. На вопросы ответит главный следователь по данному делу, детектив-инспектор Скотланд-Ярда Грегори Лестрейд, а также консультирующий детектив мистер Шерлок Холмс со своим напарником доктором Джоном Уотсоном. Просим вас соблюдать взаимную вежливость, не перебивать выступающих и представляться перед тем, как вы задаете вопрос. Благодарю за внимание.

Салли кивком передала слово Лестрейду, который кратко обрисовал ситуацию с двумя убийствами в Лондоне и перешел к “бомбе”:

– Однако в ходе очень тщательного расследования сразу после убийства мистера Миллса вскрылось несколько преступлений, которые однозначно можно объединить в серию с имеющимися двумя. Это еще пять убийств в разных частях страны.

Присутствующие зашумели, камеры щелкали без остановки. Грег поднял ладони, призывая всех к спокойствию:

– Мы раздадим каждому из вас пресс-релиз, где будут перечислены все известные нам преступления в этой серии с датами и именами, чтобы вы не допустили неточностей в публикациях. Пока мы можем предполагать, что серия началась в 2005 году в Манчестере. Два лондонских убийства имеют ряд серьезных отличий от предыдущих. В частности, только в Лондоне преступник придает своим жертвам облик мистера Холмса, каким он был изображен на небезызвестном фото, которое распространило каждое издание сразу после того прыжка. Первые пять жертв были проститутками-гомосексуалами, тогда как мистер Миллс и мистер Эймос принадлежали другой социальной группе.

– Но они были гомосексуалами? – раздался выкрик из зала.

Лестрейд кивнул:

– Мистер Миллс совершенно точно да, насчет мистера Эймоса пока однозначной уверенности нет, но это логично вытекает из того факта, что шесть предыдущих жертв все-таки имели нетрадиционную ориентацию.

– Почему вы связываете такие разные преступления? – снова крикнули из толпы.

– Хотел бы напомнить вам, что если вы будете представляться, нам будет проще общаться. Преступления связаны способом убийства – достаточно нестандартным, скажем так. Жертв сначала душат, что является причиной смерти. Затем уже мертвому человеку проламывают голову, и напоследок преступник стреляет жертве в сердце. Одним из самых веских доказательств связи между этими преступлениями является полная идентичность револьверных пуль, извлеченных из тел убитых. Это медные пули времен Второй мировой, со следами патины и с одинаковыми отметинами от нарезки ствола. Револьвер предположительно “Энфилд”. Идентифицировать его пока не удалось.

– “Дейли мейл”, у меня вопрос к мистеру Холмсу. Как вы объясните, что убийца делает убитых похожими на вас? Это старая месть за что-то? Грозит ли опасность лично вам?

Шерлок слегка кивнул:

– Человек, совершивший минимум семь убийств, всегда представляет опасность, не стоит его недооценивать. Вероятно, у него есть какие-то нерешенные душевные переживания, связанные со мной, но мы пока не нашли ни одного намека на то, что бы это могло быть.

– Мистер Холмс, “Сандэй”, – со своего места во втором ряду поднялась высокая эффектная девушка, отдаленно похожая на Китти Райли, – то, что вы гей, делает вас очень вероятной потенциальной жертвой, не так ли?

Поднялся гомон. Девица из “Сандэй” была очень довольна произведенным эффектом и хищно улыбалась детективу. Шерлок молча ждал, пока установится подобие тишины. Джон подобрался, чтобы быть готовым отразить атаку. Он не сомневался, что таковая последует.

Наконец порядок удалось восстановить, и Шерлок, усмехнувшись, просто ответил:

– Да.

С трудом восстановленный порядок тут же рухнул снова.

Джон мысленно застонал, представляя заголовки завтрашних газет. Но на лице его не дрогнула ни одна мышца.

Грег и Салли пытались не выглядеть удивленными, но это у них получалось так себе.

– Мистер Холмс, в каких вы отношениях с доктором Уотсоном?

Чтобы услышать ответ на этот вопрос, остальные немного притихли.

Шерлок вежливо и совершенно неискренне улыбнулся:

– В дружеских и добрососедских. Доктор Уотсон человек широких взглядов, уверен, что моя ориентация его не смущает.

– Доктор Уотсон, вы подтверждаете, что ваши отношения с мистером Холмсом ограничиваются дружбой?

Больше всего на свете Джону хотелось взять Шерлока за руку, переплести пальцы и крепко сжать. Прямо сейчас. Оказалось неожиданно больно и мерзко перед лицом любопытствующих стервятников отрицать всякую вероятность того, что их с Шерлоком отношения выходят за рамки соседских. Джон призвал на помощь всю свою выдержку и спокойно сказал:

– Да, мистер Холмс мой лучший друг.

Если бы журналисты чуть лучше знали детектива, то они бы заметили, как он неуловимо поморщился. Но они не заметили. Заметил Джон. Стало еще противнее.

– Доктор Уотсон, вы знали, что мистер Холмс гомосексуал? Вы действительно человек широких взглядов?

Джон подался вперед, нашел взглядом глаза молодого человека, задавшего вопрос, и ледяным тоном процедил:

– Я человек очень широких взглядов, но этой широты мне не хватает, чтобы понять, почему мы обсуждаем мои отношения с мистером Холмсом, когда жестоко убиты семь человек.

Журналист попался хоть и наглый, но молодой и еще чувствительный, у него хватило совести покраснеть. Атмосфера слегка разрядилась, беседа потекла в конструктивном русле. Еще около двадцати минут продолжалось обсуждение обстоятельств дела. Напоследок Шерлок попросил слова:

– Мы с уверенностью предполагаем, что убийца обладает чрезвычайно высоким уровнем самоконтроля. Но, учитывая резкие изменения в его привычках и краткий промежуток между двумя последними убийствами, мы допускаем, что он начал терять этот контроль. Это относится не только к сфере преступлений, но и к повседневной жизни. В последние две-три недели, скорее всего, преступник начал вести себя более нервно, возможно, у него появились проблемы со сном, участилось употребление алкоголя. Вероятно, что кто-то из окружающих может пострадать от его вспышек ярости или домашнего насилия. Обратите внимание ваших читателей на это.

– Мистер Холмс, значит ли это, что будет новое преступление? – спросил давешний молодой журналист.

– К сожалению, вероятность этого пугающе высока.

После этого Донован поспешила закруглиться, чтобы никто не успел задать еще каких-либо неудобных вопросов. Шерлок глазами указал Джону на дверь, и они постарались незаметно покинуть зал для конференций.

Холмс стремительно несся по коридорам Ярда, а Джон деловито спешил за ним. Преодолев два этажа по служебной лестнице, Шерлок вышел в другой коридор и проскользнул в туалет, убедился, что там пусто, запер дверь, а потом сгреб Уотсона в судорожные объятья. Холмс так сильно прижимал к себе Джона, что у того, казалось, кости вот-вот захрустят.

– Шерлок!.. – испуганно прошептал Джон. – Шерлок, что с тобой?

Шерлок продолжал молчать еще с минуту, лишь шумно сопел куда-то в шею Джона. Тот успокаивающе гладил Холмса по спине:

– Шерлок, это из-за этих ублюдочных вопросов? Тебе это не понравилось, да?

Холмс разжал хватку и посмотрел Джону в глаза:

– Это было отвратительно. Но еще более неприемлемо то, что я не мог предположить, что это настолько выведет меня из себя.

Джон улыбнулся:

– Добро пожаловать в мир живых людей и непредсказуемых реакций. Ты боишься этого?

Шерлок молча разглядывал Уотсона. Потом покачал головой:

– Неприятно. Унизительно. Но если это цена за то, чтобы быть с тобой, я согласен. Джон, я помню, самоуважение и все такое, но мне сейчас очень нужно, чтобы ты меня поцеловал.

И Джон, не задумавшись ни на секунду, потянулся к восхитительным губам. Почти невесомый в первую секунду, поцелуй почти сразу стал чувственным и глубоким: Шерлок провел горячим языком по нижней губе Джона, потом едва прикусил ее, на что Джон отозвался тихим стоном. Их языки встретились и неторопливо изучали друг друга, пока хватало дыхания. Первый поцелуй отдавал горечью, но был бесконечно нежным.

Затем Шерлок немного отстранился, прерывисто дыша, и уперся лбом в лоб Джона:

– Ты был прекрасен там, с этими людьми.

– Не прекраснее тебя, Шерлок.

– Нет, ты просто не представляешь. Ты эмоциональный и открытый, но именно ты держал себя в руках, а я, равнодушный и бесчувственный, чуть не сорвался.

Шерлок слегка покачивал Джона в объятьях, и у того не было сил разорвать это единение. Джон закрыл глаза и наслаждался:

– Сорвался? Ты хочешь сказать, что ты хотел рассказать им о нас?

– Вообще-то да.

– Первые отношения в твоей жизни – и сразу в омут с головой, да, Шерлок? – тихо засмеялся Джон, не скрывая удовольствия.

– Как я уже говорил – не размениваюсь по мелочам.

Зазвонил телефон Уотсона. Он неохотно потянулся за ним в карман и посмотрел одним глазом на экран:

– Это Лестрейд. Может, что-то важное.

– Где носит ваши задницы?! – заорал Грег, как только Джон ответил. – Немедленно ко мне в кабинет!

– Что-то случилось? – моментально напрягся Джон.

– Случилось. Мы нашли его. Мы нашли гребаное первое убийство из серии.

***

…если звезды зажигаются, значит, это кому-нибудь нужно. Это брехня, глупая ложь. Кому же было нужно зажечь твои звезды? Кому могло понадобиться мое безумие? У меня не было ни одного шанса остаться в своем уме с тех пор, как кожа к коже, пора к поре, пот к поту, звезды к звездам. Я вожделею, и я умираю каждую ночь. Смерти всегда мало для этого голода: как жалкая свеча не заменит звезды, так и подделки не заменят тебя. Ты, только ты моя вселенная, звездная карта моего сумасшедшего неба, ты, в чьих глазах не мелькает понимания, ты, кто пока не осознает, как скоро звезды сколлапсируют в черную дыру.

_________________

Арт к главе от Puhnatsson:

http://25.media.tumblr.com/575bc564159becc2faf3cb799d0a0303/tumblr_mvff40tzeP1s6sfdyo4_1280.jpg

========== Глава седьмая ==========

Толстая, потрепанного вида папка лежала у Лестрейда на столе. Инспектор гневно посмотрел на вошедших:

– Куда вы исчезли? Журналисты так возбудились от вашего побега, что чуть не разобрали Ярд на кирпичи.

– Мы были в туалете, – с достоинством ответил Холмс. – Люди ходят в туалет. Расскажи мне про дело. Почему ты уверен, что оно первое?

– Потому что оно совершенно такое же – и не такое! Но главное – убийца по этому делу был найден и арестован. Господи, как хочется курить, – простонал Грег.

Шерлок коршуном кинулся вперед и схватил папку. Джон готов был поклясться, что слышал тихий возглас наслаждения.

– Он был освобожден досрочно? Или его выпустили за недостатком улик? – спросил Уотсон, пока Холмс раскладывал на столе Лестрейда бумагу за бумагой.

– Ни то, ни другое, Джон, – с горечью произнес Грег. – Убийца умер в психиатрической клинике, куда его определили на лечение. Согласно документам, Трентон Джекс, признанный невменяемым, скончался в ноябре 2004 года от острой сердечной недостаточности в клинике Святого Григория, это на севере, рядом с Сандерлендом. За год до убийства в Манчестере, заметь. А арестовали его за убийство сокурсника, Поля Ярмиса. Это случилось в мае 2002 года, в общежитии медицинского колледжа университета Бристоля.

– Эй, погоди, я учился в этом колледже, – подскочил Джон и бросился к разложенным на столе документам. Найдя фотографию убийцы, он долго разглядывал долговязого, тощего блондина с несчастным лицом. – Нет, мне он не кажется знакомым. В каком году он поступил?

Шерлок, заинтересовавшись, поискал в бумагах:

– В 1997. Ему было уже двадцать два, поздновато он выбрал колледж. Это был твой последний курс?

Джон кивнул:

– Мы, конечно, вряд ли пересекались. Первый и последний курсы – это небо и земля, тем более, у меня были тогда важные дела.

– Это какие? – уточнил Грег.

– Бурная личная жизнь и поступление в интернатуру в Бартсе.

Шерлок в ответ на эту реплику слегка приподнял бровь и вновь вернулся к изучению документов:

– Так… Согласно полицейскому отчету, Джекс совершил преступление в состоянии аффекта – в припадке ярости задушил жертву поясом от халата, разбил ему голову об острый угол стола, а потом выстрелил ему в грудь из пистолета, принадлежащего жертве. Не “Энфилд”, кстати, и вообще не револьвер. На суде Джекс утверждал, что сделал это все, потому что Ярмис “никак не хотел успокаиваться” и продолжал казаться убийце возмутительно живым. Отчет патологоанатома эту версию не подтверждает – Ярмис умер именно от асфиксии. Так… На вопрос о мотиве Джекс заявил, что Ярмис изнасиловал его. Однако следов насилия экспертиза не обнаружила, так что психиатры пришли к выводу, что Джекс добровольно вступил в сексуальную связь с жертвой, но острая форма гомосексуального обсессивно-компульсивного расстройства привела к убийству. Учитывая это и несколько попыток суицида во время следствия, Джекса отправили не в тюрьму, а на принудительное лечение.

Холмс слегка отодвинул бумаги и сложил руки перед собой:

– Трентон Джекс идеально подходит под нашу теорию. Он превосходно вписывается во все наши гипотезы и предположения, за одним крошечным исключением. Какого черта Джекс мертв?!

Джон и Грегори молчали.

Затем Джон спросил:

– Имитатор?

Шерлок сосредоточенно посмотрел на него и медленно заговорил вновь:

– А что, вполне может быть. Психиатрическая клиника – это место, где встречается много впечатлительных людей. Вдруг Трентон Джекс успел сблизиться с кем-то? С кем-то, кто имел похожие проблемы? Будучи внушаемым, с расстроенной психикой, этот человек выходит на свободу через некоторое время и начинает убивать по своим собственным причинам, но выбирая из сентиментальных побуждений тот же нелепый способ лишить человека жизни, каким когда-то воспользовался Джекс? Убийства продолжаются, пока каким-то образом я не начинаю влиять на жизнь нашего преступника.

– Если эта теория верна, то мы можем попытаться выяснить, с кем Джекс общался в клинике, и тогда у нас появится зацепка! – возбужденно воскликнул Джон.

Холмс кивнул:

– Думаю, нам придется поехать туда и поговорить с теми, кто работал там девять лет назад. Лестрейд, ты с нами?

– Нет, мне нужно здесь держать руку на пульсе, ведь пока – это просто старое дело, официально с нашим не связанное. Если мое присутствие потребуется, позвоните. Местную полицию я предупрежу, они помогут, если что.

Шерлок бережно собрал все бумаги в папку и прижал к себе. Джон замешкался:

– Кстати, Грег, не было времени сказать – я слышал об изменениях в твоей личной жизни и хочу тебя поздравить. Отличный выбор!

Лестрейд рассмеялся:

– Да уж, это точно! Шерлок тебе уже рассказал, как он дедуцировал у меня в кабинете?

– Неееет, – протянул Уотсон, – а что, я бы хотел это услышать?

– Скорее, увидеть. Я рыдал от смеха, серьезно, Джон.

Шерлок сердито смотрел на Лестрейда.

– Когда вы успели познакомиться и… ну, сблизиться? – спросил Джон.

– Да примерно тогда же, когда ты познакомился с умником. А, в тот самый вечер, когда ты пристрелил таксиста.

Шерлок ошеломленно замер, а Джон еще секунду улыбался на автопилоте. Затем улыбка покинула его лицо, и он ошарашенно прошептал:

– Ты знал?!

– Конечно, я знал, Джон, я полицейский, не забыл? Я понял не так быстро, как Шерлок, но все-таки довольно скоро.

– Что ты планируешь делать с этой информацией? – осторожно уточнил Уотсон.

– То же, что и все эти годы: молчать, – серьезно проговорил инспектор.

– Спасибо, – сказал Шерлок искренне.

Грег внимательно посмотрел на обоих:

– Слушайте, это не значит, что я буду покрывать любое ваше преступление, но есть вещи, которые… в общем, кое-что я могу сделать.

– Я твой должник, Грег.

– Хорошо, Джон. И не думай, что я не взыщу с тебя должок, если что, – ухмыльнулся Лестрейд. – Давайте, езжайте в Сандерленд. Держите меня в курсе.

***

В такси, по дороге из Ярда на Бейкер-стрит, Шерлок умудрился с телефона забронировать им номер в гостинице, выбрав маленький домашний отель в сельском пригороде.

– Мы не будем останавливаться в самом Сандерленде, клиника в двенадцати милях к востоку. Гостиница в небольшом городке как раз по пути. Я заказал нам один номер с раздельными кроватями, если ты не против, – буднично оповестил Холмс.

Уотсон зажмурился.

Провести ночь в милом и наверняка романтичном загородном отеле – это было очень плохой идеей само по себе, но провести ночь в одной спальне?!

– Да, конечно.

Поездом они решили не пользоваться – оба предпочитали автомобиль.

– Сегодня успеем только добраться, – прикинул Джон. – Значит, завтра с утра – в клинику?

– Я решил прибегнуть к преимуществам родственных связей, о которых так много поведал нам Грег, – неохотно признался Шерлок. – Влияние Майкрофта обеспечит нам в больнице теплый прием. По крайней мере, сведения о пациенте нам выдадут без ордера.

Джон постарался спрятать улыбку. Возможно ли, что отношения двух братьев станут менее натянутыми ввиду последних изменений в жизни обоих? Как знать, может, и ужин на четверых не такое уж фантастическое событие.

Во взятом напрокат ровере Уотсон чувствовал себя не слишком комфортно – машина была великовата для него, но Шерлок, хоть и любил водить, собирался внимательнее ознакомиться с делом.

– Сменю тебя через пару часов, – пообещал он.

Из города выехали на удивление быстро. Джон на всякий случай молчал, не мешая Шерлоку разрабатывать новые теории. Минут сорок царила уютная тишина. Затем Холмс вдруг спросил:

– Почему ты выбрал Бристоль, Джон? Это не лучший медицинский колледж в стране.

Уотсон усмехнулся:

– Но и не худший. На лучший у моей семьи не хватило бы денег. Но на самом деле я поехал в Бристоль из-за романтической истории – за девушкой. Да-да, не делай такое брезгливое лицо. В последний школьный год у меня была девушка, которая планировала изучать английскую литературу. Но она хотела попасть только к одному-единственному профессору, который написал восхитившую ее работу по Томасу Элиоту. Он преподавал в Бристоле, как ты уже мог догадаться. Так что для нее выбора не существовало, а я полагал, что это моя настоящая большая любовь и мы не должны расставаться. Так я оказался в Бристоле. Мы разошлись к Хэллоуину, – засмеялся Джон.

– Ты всегда такой ветреный со своими настоящими большими любовями? – скептически поднял бровь Шерлок.

– Нет, только с теми, что были до тебя. Но справедливости ради замечу, что это она бросила меня.

– Джон?

– Мм?

– Возможно, не лучший момент задавать этот вопрос, когда ты разогнал эту железную тварь до семидесяти шести миль в час, что, как тебе известно, является нарушением скоростного режима для данной магистрали, но все же я спрошу: Джон, ты понимаешь, что я никогда не брошу тебя? Ты понимаешь, что наши отношения насовсем и я никогда не выпущу тебя из своей жизни?

Джон сбросил скорость. Конечно, он сделал это, чтобы не попасться за превышение, а вовсе не потому, что от слов Шерлока мучительно заныло в паху, хотя тот не сказал ровным счетом ничего сексуального.

Молчание Уотсона Холмс истолковал в корне неверно:

– Джон, я догадываюсь, что тебя это может шокировать. Вероятно, для человека, в жизни которого было много разнообразных отношений и бесчисленное количество партнеров обоего пола, это прозвучало угрожающе. Но я хочу, чтобы ты знал с самого начала: я собственник, я не умею и не собираюсь делиться, и я совершенно точно, абсолютно однозначно, категорически стопроцентно не смогу быть ни с кем другим, кроме тебя. Шанс, что когда-либо я встречу такого великолепного партнера, как ты, стремился к нулю, и я… Джон, почему мы съехали на обочину? Я почти уверен, что здесь запрещена остановка.

– О, заткнись!

Джон обрушился на губы Холмса с яростью, сминая, кусая их, издавая утробное рычание. Шерлок опешил на секунду, затем лишь слегка приоткрыл рот, впуская неистовый язык Уотсона и низко застонав. От этой покорности остатки самоконтроля бывшего солдата испарились, и он сквозь ткань брюк сжал уже твердый член Шерлока. Тот застонал громче и раздвинул ноги как можно шире. Штаны Холмса были такими узкими, а материя такой тонкой, что Джону казалось, что он ощущает под пальцами каждую выпуклость горячего, ровного и длинного члена. Шерлок подавался бедрами вперед, стараясь не просто потереться о ласкающую руку, но слиться с ней в одно целое. Джон языком пытался трахать восхитительный рот в темпе движений руки. Внезапно Шерлок накрыл своей ладонью пальцы Джона, с силой сжимая их руки на собственном члене, выгнулся и прорычал:

– Блядь, Джон!

Тело Шерлока прошила длинная судорога, он вскрикнул и медленно осел в кресле. Джон, переживая этот первый в их отношениях оргазм – пусть и не свой, – замер, придерживая Шерлока за затылок и слегка покусывая его нижнюю губу.

Дыши, Джон, дыши.

Через несколько секунд Холмс открыл глаза и томно, но отчетливо произнес:

– Хочу отсосать тебе сейчас же, Джон Уотсон.

– А ты любитель грязных слов, как я посмотрю, да, Шерлок?.. Ооооо, черт, у нас гости.

Машина, не слишком ровно стоящая на обочине, привлекла внимание дорожного полицейского.

– Джентльмены, у вас все в порядке? – спросил их подошедший служитель закона. Он был высоким, плечистым и с квадратной челюстью, так что Джон поймал себя на мысли, что патрульному не хватает звезды шерифа и ковбойской шляпы.

– Да, сержант, простите за эту остановку. Мы уже готовы двигаться дальше.

– Вы хорошо себя чувствуете, сэр? – участливо обратился к Холмсу полицейский. – Вы выглядите немного… взъерошенным.

– Боюсь, имел место эпилептический мини-припадок, сержант. Я врач. Могу заверить вас, что теперь все под контролем, – отчеканил Уотсон как капитан британской пехоты.

Запах секса в машине был настолько отчетлив, что офицер лишь улыбнулся.

– Хорошо, сэр, удачной вам обоим дороги и постарайтесь больше не допускать… приступов эпилепсии в таких неподходящих местах.

– Да, сержант, больше не повторится.

Как только полицейский отошел и окно машины было закрыто, Джон и Шерлок расхохотались.

– Значит, по-твоему, я похож на эпилептика, да?

– К сожалению, нет, – ответил доктор, выруливая обратно на магистраль. – Ты во время оргазма выглядишь еще более развратно, чем я мог себе когда-то вообразить.

– Ты понимаешь, что нам предстоит провести ночь в одном гостиничном номере? Интересно, маршрут экскурсии Мэри случайно не проходит в данный миг где-то в районе Сандерленда? Могли бы не ложиться спать, а поискать ее автобус.

– О, боже, дай мне сил!

– Джон.

– Да, Шерлок.

– Мне срочно нужен туалет и влажные салфетки.

***

Гостиница оказалась еще ужаснее, чем опасался Джон. Низкое белое здание, увитое плющом, огромные окна, деревянные панели на стенах, камин в общем зале и совершенно невыносимая крошечная спальня. На подушках лежали невыносимые крошечные шоколадные конфетки.

Уотсона слегка отрезвила хозяйка этого великолепия. Она настолько подозрительно осматривала постояльцев, что Джон внутренне содрогнулся: заняться чем-то гомосексуальным здесь, в этом гнезде гетеросексуальной романтики, было бы чрезвычайным кощунством.

Когда они поднялись в номер, Джон воскликнул в сердцах:

– Жаль, что ты не видел фотографий этого откровенно романтичного отеля, когда бронировал номер!

Шерлок удивился:

– Я видел.

И исчез в ванной.

Ах ты, ублюдок, восхищенно подумал Джон и упал на кровать. Приехали они поздно, покрыв расстояние почти в двести девяносто миль. Вымотавшись, Уотсон очень надеялся быстро и крепко заснуть и еще больше надеялся не увидеть кошмаров.

Шерлок переоделся в пижаму и халат и решил еще раз изучить интересные места в отчетах по убийству Ярмиса:

– Ты можешь спать, Джон. Я постараюсь не посягать на твое тело среди ночи.

– Не то чтобы я сильно возражал, – пробормотал Джон, укладываясь.

Хрустящие белые простыни и тяжелое, уютное одеяло сделали свое дело – Уотсон вытянулся, разминая затекшие от долгого вождения мышцы, устроился поудобнее и практически мгновенно уснул. Холмс еще долго задумчиво разглядывал его в свете прикроватной лампы, мечтая разгладить все морщинки на лице своего любовника. Неожиданный и почти подростковый оргазм в машине только подстегнул фантазии Шерлока, который с трудом удерживался от самостоятельного звонка Мэри Морстен. Останавливал только неминуемый гнев, который последует со стороны Джона.

Около трех утра задремавший было Шерлок проснулся от тихого стона. Джон покрылся испариной, скинул одеяло, а его футболка задралась почти до груди. Глазные яблоки под веками быстро двигались, губы вздрагивали, но Уотсон не просыпался, хотя сон ему очевидно не нравился. Шерлок несколько секунд раздумывал, а потом скользнул в соседнюю кровать, обвивая Джона руками и ногами и укрывая обоих одеялом. Спящий всхлипнул.

– Шшш, все хорошо, Джон, все хорошо. Я здесь, с тобой, – зашептал Шерлок. В груди разливалось неведомое доселе чувство: беспомощное, болезненное, упоительное желание забрать чужой страх, нейтрализовать его и освободить Джона. Не вполне осознанно воспринимающий концепцию самопожертвования, Шерлок своим прыжком с крыши сдвинул с места какие-то шестеренки мироздания: полет изменил его необратимо. Невесомо целуя макушку и лоб Джона, Шерлок понял, что счастлив.

Тем временем Уотсон расслабился и перестал вздрагивать. Дыхание выровнялось, кошмар ушел – и Джон даже не проснулся. Испытывая непонятную гордость и опасаясь выпустить Уотсона из надежных оберегающих объятий, Шерлок уснул.

Утро встретило обоих ярким солнцем, безоблачным небом и крепкой эрекцией – по крайней мере, эти три данности осознал Джон, как только проснулся. Поспешно вылетев из кровати и забравшись в душ, Джон понял, что кошмар не разбудил его. Это было приятным дополнением к чудесной августовской погоде. С эрекцией Джон разобрался быстро – достаточно было вспомнить вчерашний оргазм Шерлока и это хриплое “отсосать тебе сейчас же”, как Джон, закусив губу и подавляя вскрик, кончил под струями воды. Ох, капитан Уотсон, надо что-то делать с выдержкой, тебе же не пятнадцать.

Свежевыбритый и чисто вымытый Джон вышел в спальню и наткнулся на бодрствующего Шерлока, который абсолютно безмятежно поцеловал Уотсона в губы легчайшим прикосновением и занял ванную.

Джон покраснел и, убедившись, что Холмс его не услышит, хихикнул.

***

Клиника Святого Григория располагалась на территории довольно внушительного парка. Большое каменное здание и несколько более новых и маленьких корпусов соединялись ухоженными дорожками в гармоничный ансамбль. С атмосферой беззаботности диссонировали лишь крепкие решетки на окнах.

Оставив машину на парковке, Шерлок и Джон прошли пешком к административному корпусу, где, как им было известно, их ожидает главврач.

– Перси Лэдлоу, к вашим услугам, джентльмены, – главврач встретил их в кабинете, куда посетителей проводила сухонькая пожилая секретарша с цепким взглядом. – Кое-кто из большого начальства заверил меня, что у меня будут неприятности, если я вам не помогу! – Лэдлоу рассмеялся, но его глаза оставались настороженными.

У главврача были внушительные залысины и очень мясистые мочки ушей. Глядя на них, Джон прикинул, как бы эти уши смотрелись в их с Шерлоком холодильнике. Чрезвычайно неуместная мысль, одернул Джон сам себя.

Улыбнувшись, Шерлок изобразил раскаяние:

– О, доктор Лэдлоу, мы далеки от мысли причинить вам какие-либо неприятности, мы лишь уповаем на вашу всестороннюю поддержку. Информация об одном из ваших пациентов – это то, что может привести к поимке опаснейшего преступника в Лондоне.

Лэдлоу немного расслабился:

– Боюсь, я не успел уточнить, о каком пациенте речь, но мне сказали, что он давно умер?

– Да, девять лет назад. Имя – Трентон Джекс. Он попал сюда в 2002 году после совершенного убийства, скончался от острой сердечной недостаточности в 2004. Нам нужно все, что было по этому пациенту, но особенно нам нужно узнать, с кем он общался в стенах клиники. Вряд ли это есть в истории болезни, нам придется побеседовать с теми, кто работал здесь тогда. Вы не помните Джекса?

Лэдлоу расслабился еще больше:

– Я возглавил клинику лишь пять лет назад, сменив на этом посту доктора Адама Маккензи. Маккензи тут провел всю жизнь, но в конце концов Попечительский совет решил, что нужно внести в деятельность больницы что-то новое, революционное. Всколыхнуть болото, так сказать… Так что, мистер Холмс, мистер Уотсон, я могу вам предложить посетить наш архив. Там вам дадут историю болезни пациента Джекса. Меня предупредили, что вы можете ее забрать, но только под расписку, господа, поймите меня правильно.

– Конечно, – кивнул Джон. – С кем из старых сотрудников вы порекомендуете нам поговорить?

– Можете начать с Шейлы, моего секретаря. Она тридцать пять лет работала с Маккензи и, боюсь, будет еще столько же работать с тем, кто придет после меня. Попечители не разрешают ее заменить, – понизив голос, пожаловался Лэдлоу.

В приемной Лэдлоу представил Шерлоку и Джону мисс Шейлу Бетц, попросив ее оказать гостям любезность, проводить в архив и проследить, чтобы они получили нужную папку. То есть, чтобы не узнали ничего лишнего, говорил его взгляд. Мисс Бетц с прохладной усмешкой обещала помочь заезжим сыщикам. После этого Лэдлоу сослался на дела и, извинившись, скрылся в своем кабинете.

Мисс Бетц оглядела визитеров и решительно отправилась в путь. Шерлоку и Джону ничего другого не оставалось, как отправиться следом. Однако пришли они вовсе не в архив, а в небольшую комнату, больше похожую на гостиную.

– Располагайтесь, джентльмены. Мне кажется, нам надо поговорить.

***

Мисс Бетц приготовила чай, предложила гостям печенье и с интересом оглядела их еще раз.

– Вы очень преданный сотрудник, не так ли? – вкрадчиво спросил Шерлок, взяв чашку.

Шейла улыбнулась уголком рта и спокойно ответила:

– Да, очень. Я отдала клинике всю свою жизнь, и пусть мне не нравится, что здесь происходит сейчас, я бы предпочла быть уверена, что никакие неприятности больнице не грозят.

– Вам не нравится Лэдлоу? Он слишком прогрессивен для этого пасторального местечка?

– Лэдлоу просто идиот, – от улыбки мисс Бетц не осталось и следа. – При докторе Маккензи здесь старались заботиться о заблудших и несчастных, а также пытались оградить общество от тех, кого спасти уже нельзя. Лэдлоу же старается выкачать побольше денег на реабилитационные программы, которые никто не претворяет в жизнь.

– Наверно, поэтому доктор Лэдлоу так обрадовался, когда понял, что наш интерес не касается периода его работы здесь, – произнес Шерлок после глотка чая. – Скажите, мисс Бетц, вы давно влюблены в вашего бывшего шефа?