Текст книги "Звездочет (СИ)"

Автор книги: inatami

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Джон оживленно закивал, стараясь изобразить лицом вселенскую печаль.

Миссис Эдвин-Хаузер огорчилась, но зато Джону больше не грозило быть задушенным. Когда источник опасности удалился от кабинета на почтительное расстояние, Джон галантно поцеловал руку спасительнице:

– Вы представить не можете, как я вам благодарен, Софи. Если потребуется спасти вас, ну не знаю, от какого-нибудь жизнерадостного бегемота, я весь в вашем распоряжении.

Медсестра слегка покраснела и улыбнулась уголком рта:

– По крайней мере, двое оставшихся пациентов выглядят достаточно безобидно. Но если что, доктор Уотсон, я неподалеку.

И она вышла из кабинета, оставив Джона в приподнятом настроении.

Но по окончании приёма Уотсон позвонил Мэри и оставил ей сообщение на автоответчике. Ему казалось, что голос, которым он говорит о необходимости встретиться в день ее возвращения и обсудить серьезный вопрос, настолько виновато звучал, что Мэри сразу поймет, что Джон ей изменил. И пусть это пока не соответствует действительности с точки зрения физиологии, это на тысячу процентов правда с точки зрения сердца.

Хотя еще до этого он изменил Шерлоку с Мэри.

***

Невозможно даже предположить, что ты потратишь свою жизнь на кого-то, кто не я. Вселенная предназначила нас друг другу с момента рождения, и я всегда помню об этом. Нет ничего невозможного, любовь моя, надо только чуть-чуть подождать, немного потерпеть, когда звезды совпадут с рисунком неба. Ты никогда не узнаешь счастья до меня. Все, что тебе кажется счастьем, это обман, пустышка, иллюзия. Моя любовь к тебе бесконечно добра, и я позволю тебе умереть на мгновение раньше меня, чтобы избавить тебя от страданий.

_____________

Арт к главе от Puhnatsson:

http://24.media.tumblr.com/05f60705597137ef80e94490ddc7fc3d/tumblr_mvff40tzeP1s6sfdyo3_1280.jpg

========== Глава пятая ==========

Джон вернулся домой уставший, придавленный чувством вины и тяжелыми пакетами из супермаркета. Шерлок, обложившись книгами и документами, сидел на полу в гостиной, изредка передвигаясь на четвереньках в поисках той или иной бумаги. Джон опустил пакеты на пол, снял куртку и, привалившись к дверному косяку, смотрел на Холмса с мечтательной полуулыбкой.

– Голоден? – спросил он.

Шерлок вскинул голову, обшаривая взглядом Джона с головы до ног, и усмехнулся краем рта:

– Немного. Но к еде это отношения не имеет.

Джон вспыхнул от удовольствия, подошел к Шерлоку и, нагнувшись, поцеловал его в макушку, слегка пригладив вихры. Невозможно было вообразить когда-то, что невинные поцелуи и едва заметные прикосновения будут восприниматься настолько чувственно и интимно. Но с Шерлоком любая мелочь была острее и ярче в миллионы раз.

Неторопливо переодевшись, Джон начал готовить ужин. Спешить не хотелось.

Изредка он задавал вопросы:

– Что это за книги?

Шерлок оперся спиной на кресло, вытянул ноги и приготовился сделать короткий перерыв в своих изысканиях:

– Я заполняю пробелы в знаниях.

– Не знал, что у тебя такие есть.

– Я не буду напоминать тебе о Солнечной системе, которую ты приплетаешь по поводу и без, – Шерлок поднял ладонь, словно призывая Джона не перебивать его. – Я решил, что в условиях работы над делом серийного убийцы с очевидными сексуальными мотивами я должен ознакомиться с литературой по психологическому профилированию серийных преступников. Выяснилось, что эти ребята из Квантико* не такие уж и идиоты.

– Да неужели?

– Да, – Шерлок сделал вид, что иронии не заметил. – Многое из того, о чем они пишут, мне было известно и так – я получил эти знания практическим путем. Но есть и кое-что новое. Я пока не готов делать глобальных выводов, но скажу, что наш убийца – мужчина, белый, с высшим образованием, не старше сорока лет. Уровень самоконтроля чрезвычайно высок, что говорит о незаурядном уме, но, как я уже предполагал ранее, в его жизни произошло нечто, что вынудило его изменить детали. Потеря контроля не свидетельствует о том, что он поглупел, но его душевный недуг прогрессирует.

– Ты забыл упомянуть, что он гей.

– Нет. Я не забыл. С геями у него явные проблемы. Я на все сто процентов уверен, что он скрывает свою ориентацию. Возможно, он даже сам искренне уверен, что он не гей. Мы можем допустить, что у него было очень консервативное, религиозное воспитание или же он пережил гомосексуальное насилие в детстве или юности. Он не может принять свою гомосексуальность, это источник его агрессии и, по сути, единственный мотив для убийства. Он убивает геев не только потому, что они порочны – с его точки зрения, но и потому, что они смеют делать то, на что ему не хватает смелости, и жить так, как он не решается. При этом ему иногда требуется секс. Он снимает проститутку, занимается с ней сексом, а потом убивает, прикрывая потребности тела, которых он не в силах признать за собой. Но с Миллсом схема не та.

– Шерлок, прости… Я бы не стал задавать этот вопрос в других обстоятельствах, но ты – гей?

Холмс несколько секунд обдумывал ответ:

– Ты боишься за меня?

Джон сделал шаг вперед и опустился на колени:

– Безумно.

Шерлок протянул руку и кончиками пальцев погладил Джона по щеке:

– Да, я гей, если это нужно как-то квалифицировать. Но в данном случае я не подхожу нашему убийце: я не демонстрирую своей ориентации, более того, до последних месяцев я вообще не предполагал, что моя ориентация будет иметь значение даже для меня самого.

– Он изменил своим привычкам и сделал это из-за тебя. Он может убить тебя, потому что в его сумасшедшей башке перемкнуло, – Джон с трудом сдерживался, чтобы не прижаться вплотную к ласкающим пальцам.

– Может. Но мы ему не позволим, Джон. Только не теперь.

Снизу раздался звук хлопнувшей двери – миссис Хадсон кого-то впустила. По лестнице затопали. Джон с сожалением поднялся на ноги и обернулся к двери – как раз вовремя, чтобы приветствовать британское правительство в лице Майкрофта Холмса.

– Добрый вечер, Джон. Шерлок.

– О, герой-любовник пожаловал! Зачем?

Джон, услышав такое развязное обращение от Шерлока, оторопел. Майкрофт лишь слегка поморщился.

– Шерлок, прошу тебя, оставим это глупое ребячество. Могу я присесть? – этот вопрос Майкрофт адресовал уже Джону, указав кончиком зонта на его кресло.

Джон тряхнул головой, сбрасывая оцепенение:

– Да, разумеется. Чаю?

– Благодарю, это было бы превосходно, Джон.

– Честно говоря, не понимаю, как ты умудрился скрыть это, – подозрительно протянул Шерлок. – Не то чтобы меня это сильно волнует…

– Дорогой брат, ты просто слишком зациклен на себе. Кроме того, вероятно, ты никогда не предполагал всерьез, что у меня может быть личная жизнь.

– Да о чем вы двое вообще?! – не выдержал Джон. Холмсы одинаково воззрились на него.

– О, вот только не надо этого вашего холмсовского “двойного удара”, я уже насмотрелся, – усмехнулся Уотсон.

Майкрофт слегка приподнял бровь и язвительно проговорил:

– Мой проницательный брат имеет в виду тот факт, что я и детектив-инспектор Грегори Лестрейд уже почти три года состоим в серьезных взаимоотношениях, но Шерлок узнал об этом лишь сегодня и данным обстоятельством чрезвычайно смущен.

– А. Понятно.

Джон почесал нос и, оставаясь совершенно невозмутимым, отправился на кухню готовить чай.

Холмсы уставились друг на друга.

Кто-то реагировал неправильно.

– Джон?!

– Что? – отозвался тот из кухни, позвякивая ложкой о фарфоровое блюдечко.

– Это все, что ты можешь сказать? “Понятно”? – Шерлок поднялся с пола и теперь, уперев руки в бока, сверлил Джона очень колючим взглядом.

Джон принес чай и поставил его на маленький столик рядом с сидящим Майкрофтом. Майкрофт посмотрел на чашечку так, будто в ней был цианид.

– Ты прав, Шерлок, я невежлив, – Джон обошел свое кресло и сел на стул, сложив руки на коленях. – Майкрофт, я от всей души поздравляю вас, Грегори замечательный человек, вы очень подходите друг другу, уверен, вы будете счастливы.

Джон слегка покраснел в районе ушей. Шерлок повысил голос:

– Джоооон! Я не это имел в виду!

Джон покраснел еще сильнее и порывисто вскочил:

– Ну хорошо, хорошо! Я знал! Доволен? Я знаю об этом уже чертову прорву времени!

После секундной паузы раздалось одновременное:

– Чтооо?!

– Откуда?

Еще после трех секунд тишины снова в унисон:

– Ты не сказал мне!

– Как давно вы в курсе?!

– Холмсы, по одному!!! – проревел Джон.

Братья заткнулись.

Джон закатил глаза и простонал:

– Я так и знал, что этим кончится. Ладно, подготовьте вопросы в письменном виде, а я налью себе выпить. Не чая!

Через несколько минут Джон и джин – в стакане – вернулись в гостиную. Уотсон сел на стул, положил ногу на ногу и относительно спокойно сказал:

– Как вы все-таки похожи, вы бы только видели себя. Значит, так. Майкрофт, я узнал случайно, около двух с хвостиком лет назад. Это был период Ирен Адлер. Шерлок был слишком увлечен, а мне было как-то особенно скучно, так что в один прекрасный вечер, когда этот гений был совершенно невыносим – я имею в виду, невыносимее обычного, – я решил заехать к Грегу в Ярд и вытащить его в паб. Было уже поздно, а я знал, что он планировал торчать там до ночи. В отделе уже все ушли, а в его кабинете горел свет, жалюзи были опущены… не до конца. Я не планировал подсматривать или подслушивать, но вы двое вели себя довольно шумно. Мне потребовалось секунд пятнадцать, чтобы понять, что вы вовсе не убиваете инспектора, и я сразу ушел. Я никому и никогда не говорил об этом.

Шерлок переводил взгляд со своего брата на Джона и обратно. На его лице были написаны одновременно восхищение и гнев:

– Майкрофт! Ты и инспектор – прямо на его рабочем месте! Если я когда-то говорил тебе, что ты не способен меня удивить – я беру свои слова обратно. Ты еще способен. Но, Джон, какого дьявола ты мне не рассказал?!

– Шерлок, не будь скотиной. Не рассказал, потому что это не твое дело и не мой секрет. Я узнал случайно, и будь уверен: я бы предпочел об этом забыть.

– Что, это было настолько ужасно? – Майкрофт сделал вялую попытку пошутить.

– О, нет, Майкрофт, что вы!.. То есть я не имел в виду, что я получил удовольствие… Да дьявол! В общем, я просто испытывал легкое головокружение от несоответствия вашего публичного образа вам реальному. Ну знаете, когнитивный диссонанс, всё такое.

Наступило непродолжительное молчание.

– Но ты пришел не для этого, Майкрофт? – наконец спросил Шерлок.

– Да, дорогой брат, не для этого. Грегори рассказал мне о вашем деле. Я переживаю за тебя. И за Джона, разумеется. Я хочу, чтобы ты был осторожен. Я знаю, что мои просьбы для тебя пустой звук, но не только я буду страдать, если с тобой что-то случится.

– Не смей, Майкрофт! – прошипел Шерлок.

– Я вовсе не пытаюсь манипулировать тобой. Но не только мне кажется, что одной твоей смерти было вполне довольно!

Майкрофт поднялся с кресла и подошел к помрачневшему Джону:

– Джон, я знаю, что вы человек дела, вы доказывали это не раз. И вы единственный, к кому способен прислушаться мой безответственный брат. Пожалуйста, присмотрите за ним. Он слишком привлекателен для преступников всех мастей.

Джон коротко кивнул.

– Доброго вам вечера.

И Майкрофт удалился.

Джон задумчиво разглаживал джинсы на коленях, затем встал и ушел в кухню. Шерлок пошел за ним.

– Джон.

– М?

– Джон, поговори со мной.

– О чем?

Джон делал вид, что куриные ножки в духовке требуют максимум его внимания.

– Я не знаю, Джон, но понимаю, что ты огорчен, а я пока не настолько хорош, чтобы сразу увидеть причину. Скажи мне сам.

Одно то, что Шерлок хотел обсуждать потенциальные трудности в отношениях, наполняло Джона надеждой. Но кое-что и пугало.

Он повернулся к Шерлоку со вздохом:

– Майкрофт прав: ты безрассуден и не прислушиваешься к советам. Когда ты занят делом, мысли об осторожности – это последнее, что тебя волнует. Помнишь, с чего мы начали? Ты чуть не сожрал пилюлю с ядом, и мне пришлось убить человека.

– Да не было там яда…

– Не перебивай. Пережить твою смерть я так и не смог. Если бы ты не вернулся… Я просуществовал без тебя полтора года и понял, что я без тебя жить не могу. Если с тобой что-то случится, я вряд ли буду слишком стараться. Ты понимаешь?

Шерлок медленно обошел разделяющий их стол и аккуратно вытащил из руки Уотсона большую двузубую вилку, которой тот проверял готовность мяса. Взяв Джона за запястья, притянул к себе, бережно обнимая, защищая и укрывая от вероятных угроз. Джон растворялся в тепле чужого тела, и глаза закрывались сами собой.

– Я все понимаю, – прошептал Шерлок. – Джон, я тоже не жил эти полтора года, но я хотя бы знал, что ты живой и мне будет, куда вернуться. Прости, что я поставил тебя в такое положение. Стоя там, на крыше, и разговаривая с тобой по телефону, я вдруг понял, что сделаю все на свете – даже спущусь в ад – лишь бы возвратиться к тебе. И теперь, Джон, все изменилось. Мне всегда есть, куда возвращаться. Я всегда буду хотеть вернуться, даже если меня ждет самое загадочное дело в моей жизни. Ты важнее. Ты должен поверить мне. Ты веришь?

Шерлок нежно поцеловал Джона в закрытые глаза – в каждый по очереди, в виски, брови, лоб и щеки, мимолетно коснулся рта. Джон чувствовал легчайшие порхающие прикосновения горячих сухих губ, не умея предсказать, куда придется следующий поцелуй; глаза жгло слезами, руки сами собой поднялись по спине Шерлока и смяли тонкую ткань рубашки.

– Я верю тебе, Шерлок. Я так люблю тебя.

Шерлок вздрогнул, а через секунду его поцелуи стали более настойчивыми. Джон застонал, и этот звук отрезвил обоих. Резко отстранившись друг от друга – впрочем, недалеко – они, тяжело дыша, встретились взглядом.

– Самоуважение? – глухо спросил Шерлок.

Джон кивнул, изнывая от ненависти к собственной щепетильности и автобусным экскурсиям.

– Ну, ты как хочешь, а мне придется сейчас сходить в душ, – сказал Шерлок и удалился, неестественно выпрямившись.

Джон нагнулся к столу и несколько раз от души приложился к нему головой.

***

Нет, эмоциональные переживания наяву не помогали избавиться от кошмарных снов. Вновь, как и две ночи до этого, Джон проснулся в слезах и с болью в груди.

Отвратительно.

Невыносимо.

Он спустился вниз. В глубине души он наделся, что Шерлок все-таки ушел в свою комнату и смог заснуть.

Надежда оправдалась частично – Шерлок спал на диване, свернувшись калачиком, что анатомически было сложновыполнимо. С зашкаливающей нежностью Джон вернул ему вчерашнюю услугу – заботливо накрыл пледом, подоткнув его по бокам. Устроившись в кресле, чтобы вдоволь налюбоваться прекрасным, изумительным, обожаемым Шерлоком, Джон сам не заметил, как заснул.

Шерлок все еще спал, когда Джон максимально тихо собрался и ускользнул на работу. Все, на что решился Уотсон, – поцеловать свою вечную головную боль в висок.

Сон в кресле не был слишком хорош для плеча и ноги. Дэн Такер, встретивший Джона в коридоре, спросил обеспокоенно:

– Дружище, мне показалось, что ты вроде как прихрамываешь? Все в порядке?

– Да, – улыбнулся Джон, – все под контролем. Как девочки? Время на кофе есть?

Они устроились в комнате отдыха, наслаждаясь последними спокойными минутами перед приемом больных. Дэн с восторгом рассказывал:

– Молли написала статью про посмертные следы от ударов плетью. Серьезно расписала форму кровоподтеков, время проявления следов, влияние данных на выводы следствия. Статья вышла в международном издании, а вчера ей мейл пришел от немецкого пата. Он ей пишет, – тут Дэн попытался изобразить немецкий акцент, как он его себе представлял, – “Миссис Такер, неужели такая юная хрупкая леди хлестала труп плетью? Мы никак не можем поверить в такое, не могли бы вы приехать на нашу супер-крутую конференцию и показать?!” Ну не дословно, конечно, а примерно так.

Джон и Дэн расхохотались, но Джон подозревал, что смеются они по разным причинам.

После того, как оба успокоились, Джон спросил Дэна:

– Ты в курсе, что это Шерлок избивал труп? Это было в день, когда мы с ним познакомились.

Губы детского доктора растянулись в улыбке:

– Да, Молли мне рассказала. Он с ней и поделился данными, он-то все равно статей писать не станет.

– Слушай, а можно задать личный вопрос? – Джон немного смутился, но любопытство давно грызло его, а за последние дни вскрылось такое количество секретов, что удержаться невозможно.

– Джон, только не спрашивай меня, ревную ли я к Шерлоку, – Дэн все еще улыбался, но его лицо слегка напряглось.

– Нет, я не про это хотел узнать… А что, достали, да?

– Есть немного. Главное, я бы понял – правда, понял бы – если бы это ты спросил. Но ведь все кому не лень лезут. Даже Брюсу интересно! Он отличный мужик, конечно, но он же с Молли практически не пересекался, пока она тут работала.

– Люди всегда болтают, с этим приходится мириться. А спросить я хотел вот о чем. Когда вы с Шерлоком познакомились, он сказал, будто ты в Лондон переехал из-за какой-то мутной истории в Бернли. Он угадал?

Дэн рассмеялся:

– Знаешь, я волновался, что сплетни потянутся за мной в Лондон. Оказывается, чтобы пресечь слухи на корню, нужно жениться на женщине, которая была одержима местной знаменитостью, а потом помогла ему сфальсифицировать собственную смерть. И все, никого не волнует, что ты там в Бернли творил, даже если ты там в людей стрелял по субботам.

– А ты стрелял? – Джон едва заметно подобрался, реагируя на слова о стрельбе как солдат.

– Да нет, что ты. Я не поладил с главврачом местного госпиталя. То есть сначала поладил, а потом… Дружил я с его сыном, мы учились вместе. Я и дома у них бывал, доктор Бейн относился ко мне как к члену семьи. Не скажу, что он мне устроил протекцию, я хорошо учился и много работал, хотя некоторые поговаривали всякое… А потом вдруг выяснилось, что у Майкла, друга-то моего, проблемы с наркотой. Я не заметил ни черта, работы невпроворот было, а он как-то быстро перешел к героину, – Дэн уже давно посерьезнел. – И Майкл почему-то говорит своему отцу, что это я его на наркотики подсадил, и вообще – у него ко мне сильная неразделенная любовь. Доктор Бейн был в ярости. Кричал, что засадит меня в тюрьму. Но как посадишь, если это вранье? Майкл уже просто отчета себе не отдавал в словах, героин ему мозги заменил. Так что в тюрьму, конечно, я не попал, но работать в Бернли больше не мог нигде. Разослал резюме, получил несколько ответов, выбрал Бартс. Встретил Молли, – снова улыбнулся Дэн.

– Черт, Дэн, прости за то, что спросил. Мне жаль, что с тобой такое приключилось.

– О чем ты говоришь, старик? Я же самый счастливый человек на земле – ты видел, какие у меня красотки дома? – Такер рассмеялся так заразительно, что Джон не выдержал и присоединился.

– Я должен быть благодарен твоему другу Шерлоку, – доверительно добавил Дэн. – Во-первых, за то, что своей славой он затмил любые возможные сплетни о моем прошлом, а во-вторых, за то, что не женился на женщине моей мечты.

Джон слегка нагнулся к Дэну и не менее доверительно сообщил:

– Из достоверных источников мне известно, что женщины – не его сфера.

Дэн пораженно икнул, и глаза его загорелись:

– Джон, умоляю, позволь рассказать об этом Молли?

Джон уже пожалел, что сболтнул лишнее, но у него еще остались силы удивиться:

– Думаешь, Молли это будет интересно?

– Женщины, Джон, – назидательно начал Дэн, поправляя воображаемые очки, – удивительные существа. Если Молли узнает, что Шерлок гей, она будет растрогана, как если бы он поцеловал котенка у нее на глазах. Я не знаю, может, они на самом деле инопланетяне.

– Кто, котята?!

– Женщины, Джон! Можно?

Джон кивнул, и они снова рассмеялись, как дети.

День начинался прекрасно.

***

Мысль о том, что скоро Джон будет совсем, окончательно и бесповоротно принадлежать ему, наполняла Шерлока таким упоительным спокойствием, что ему даже не пришлось мастурбировать утром.

Джон удивителен, думал Шерлок.

Джон неповторим, был уверен Шерлок.

Джон теплый, и его любовь огромна, как океан, полагал Шерлок.

Шерлок никогда не пробовал любить, но рядом с Джоном это оказалось чем-то простым и почти понятным, как дыхание.

Но эту работу в больнице пора бросать! – решил Шерлок, когда попытался поговорить с Джоном, а того нет рядом.

“Возьми выходные. Очень нужна твоя помощь в расследовании. ШХ”

“Шерлок, это правда важно?”

“Иначе я бы тебя не попросил. ШХ”

“Я постараюсь.”

“Ок, я сходил к Биллу, свободен до конца недели.”

“Как насчет месяца? ШХ”

“Шерлок, почему мне кажется, что ты не для расследования меня с работы отзываешь?”

“Ты коварный хитрец. ДУ”

“Хотя на что я жалуюсь, будто я не знал, с кем спутался.”

“Не спутался, а связал свою жизнь. ШХ”

“Жизнь? Связал? Всю?”

“Я не размениваюсь по мелочам, Джон. ШХ”

***

Шерлок возбужденно мерил шагами кабинет Лестрейда. Он выстраивал теории всю ночь, сопоставляя данные и факты, ориентируясь на собственную интуицию и руководствуясь уликами. Лестрейд угнездился в кресле и приготовился слушать.

– Кое-что не сходится. Я прикидывал и так, и так, но мне кажется, нам не хватает убийств!

– Чего тебе не хватает?!

– Ты опытный следователь, Лестрейд, ты должен понять: нам не хватает еще как минимум одного преступления, но, скорее всего, в этой цепи больше отсутствующих звеньев. Но главное – нам не хватает самого первого убийства. Первое убийство в серии всегда важнее прочих – убийца начинает свой смертельный вояж с того уровня, на котором ему комфортно. Преступник выбирает тот район, где легко ориентируется, – Шерлок взъерошил волосы и тяжело вздохнул, пытаясь успокоиться. – Мы предположили, что крупные города он выбирает потому, что там легко наметить жертву и проще замести следы. Мы предположили также, что Лондон он раньше не использовал, потому что это его дом. Но серийники начинают с “дома”, а не заканчивают им! Безумие тоже поддается некоторому анализу, и я говорю тебе – убийств не хватает.

Шерлок обессиленно упал в кресло напротив.

– Он никогда не совершил бы убийства в незнакомом городе. Значит, у него была возможность посетить все города, где были найдены жертвы, заранее присмотреть подходящий парк или лес, водоем, в который можно сбросить труп… Его работа связана с разъездами или у него просто слишком много свободного времени. Думаю, в Манчестере он убивал и раньше. Может, слишком хорошо спрятал тело и его до сих пор не нашли? Или же он жил именно в Манчестере и в Лондон переехал позже… Проклятье!

– Шерлок, тебе надо успокоиться. Так мы ни к чему не придем.

– Успокоиться? Ну нет, мне нужно вовсе не это. Мне нужно найти убийцу, вот что мне нужно. А еще мне нужно, чтобы Джон не торчал на работе.

– Что?

– Не притворяйся глухим. Ты прекрасно знаешь, что Джон влияет на меня как успокоительное, но вместе с тем обладает чудесным даром стимулировать мою умственную деятельность.

– Если бы Джон это слышал, он бы примчался с другого конца Лондона, я уверен, – проворчал Лестрейд, будто бы недовольно.

– Он уже слышал, и он примчится, – немного по-детски, упрямо сказал Шерлок. – У него с завтрашнего дня короткий отпуск. Но пока его нет, тебе придется пользоваться своими мозгами, Грег. Во-первых, утрой усилия по поиску аналогичных дел, может, повезет, и найдется то, самое первое. Во-вторых, меня раздражает мысль, что убийца пришел к Миллсу среди бела дня. Это же воскресенье! Почему никто ничего не видел? Пусть твои пустоголовые сержанты возьмут этих глупых соседей за задницы.

– Ладно-ладно, только успокойся, пожалуйста. Я давно тебя таким нервным не видел. Ты не выспался?

– Сон для слабаков, Лестрейд. Сегодня уже среда, убийство было в воскресенье, а я до сих пор его не раскрыл. В высшей степени неприемлемо, – раздельно произнес Шерлок.

– Шерлок, мы делаем все, что можем. Честно говоря, даже ты. Ведь обычно ты лишь чуть-чуть шевелишь своим гениальным мозгом и сразу рассказываешь мне все, что требуется. Но теперь убийца так коварен, что даже тебе приходится по-настоящему работать. Я почти горжусь тобой.

– О, боже, если бы я дал себе труд прислушаться к твоей болтовне, я бы эти майкрофтские высокомерные нотки давно различил.

– Начинается. Знаешь, я догадывался, что будет что-то в этом духе.

Шерлок хотел еще что-то сказать, но захлопнул рот, с силой откинувшись на спинку кресла.

– У меня есть свежая идея, – сказал Лестрейд. – Почему мы не предполагаем, что убийцей была женщина? Это же так просто. Миллс с большим доверием бы принял яд от женщины; задушить одурманенного человека может даже слабая дамочка. Что касается первых пяти жертв, то они, будучи проститутками, могли заниматься сексом и с женщиной – ради денег чего не сделаешь.

Шерлок посмотрел на детектива-инспектора с непередаваемой надменностью:

– Грег, если ты все убийства так раскрываешь, то я не удивлен, что у вас такие низкие показатели. Женщины практически никогда не бывают серийными убийцами на сексуальной почве. Таких случаев раз-два и обчелся. Было бы слишком самонадеянно предполагать, что нам сейчас выпал именно тот редчайший случай, который потом опишут в учебниках все специалисты по психологическому профилированию.

– Все, я тебя понял. Мы тут скопище идиотов, ты гений. Пожалуйста, иди домой, попей чаю, сообщи мне, когда тебя осенит, или я тебе напишу, когда будут какие-то факты. А теперь – проваливай! И желаю тебе, чтобы Джон не пристрелил тебя до завтра.

***

Передав Софи последние бумаги по приему пациентов, Джон решил, что краткий отпуск – это даже хорошо. Конечно, это не отдых на море, а отпуск по расследованию убийства, но зато он все время будет рядом с Шерлоком, а это приносит ощущение счастья, даже если внешние условия не способствуют.

Джон надел куртку и уже почти вышел из кабинета, когда зазвонил его телефон.

Мэри.

Знакомое чувство вины захлестнуло Уотсона. Он смотрел на экран и боролся с желанием сбросить вызов или сделать вид, что не слышит его. Ну ты и слабак, Джон Уотсон!

Он нажал на кнопку.

– Алло.

– Привет, Джон! Удобно говорить? Ты не на работе? – голос Мэри звучал немного гулко, словно она находилась очень далеко. Собственно, она и находилась.

– Привет, Мэри, все в порядке. Я еще в клинике, но прием только что закончился. Как поездка?

Мэри засмеялась – у нее замечательный смех, с тоской подумал Джон.

– Знаешь, эти развалины все одинаковые! Но они довольно милые, чего не скажешь о маме и тете Барб. Развалины хотя бы молчат!

Джон хихикнул – господи, да ты жалок!

– Ты очень храбрая, Мэри, я со своей родней не решился бы ехать в тур даже на пару дней, не говоря уж о полутора неделях.

– Да уж, храбрость – мое второе имя, – как-то не слишком радостно закончила Мэри.

Повисла пауза.

– Джон, я прослушала твое сообщение, то самое, о важном разговоре… Все в порядке? Что-то случилось?

Социопат признался мне в любви.

– Ничего не случилось. Но… не все в порядке.

– У нас не все в порядке, да, Джон? – невесело усмехнулась Мэри после еще одной паузы.

– Да… Да, наверно, можно и так сказать.

– Ох, Джон… Ты хороший человек, и я отсюда слышу, какой у тебя виноватый тон. Ты это брось. Я приеду послезавтра, и мы все обсудим, если, конечно, ты уверен, что это не телефонный разговор, – Мэри говорила бодро, но Джон слышал в ее голосе слезы.

– Не телефонный, нет. Черт, прости за это всё!

– Рано просить прощения, Джон Уотсон, до пятницы еще много времени! Все, я пошла слушать воспоминания тетки о ее тяжелом детстве. До встречи, Джон!

И Мэри оборвала связь, не дожидаясь ответа.

Несколько минут Джон сидел на кушетке в кабинете, уставившись в пространство. Ему было невыносимо думать, что он причинит – уже причинил! – боль такой удивительной женщине, как Мэри. Мэри была воплощением его фантазий об идеальной жене: несмотря на опыт отношений с мужчинами, Джон собирался обзавестись традиционной семьей, детьми и обыкновенной жизнью. После Афганистана он встречался только с женщинами, разыскивая свою вторую половину, в то время как его настоящая вторая половина стреляла в стену и поджигала стол на кухне, обладая полным набором мужских половых признаков.

Если бы немного раньше, Мэри. Совсем немного. До того, как Майк Стэмфорд встретился мне в парке.

Джон вздрогнул от ужаса такой перспективы и встал. Жизнь – это череда встреч и расставаний, и никогда нельзя рассчитывать, что люди не причинят друг другу боли.

Выйдя в широкий вестибюль, доктор внезапно обнаружил человека, который занимал все его мысли. Тот сидел на низком диванчике и, не мигая, смотрел в окно на проходящих людей, хотя вряд ли видел их на самом деле. Джон улыбнулся, подошел к дивану и сел рядом.

– Привет. Давно тут сидишь?

Шерлок очнулся, развернулся к Джону всем телом и жадно оглядел, вбирая информацию.

– Два с половиной часа. Ты кажешься расстроенным. Что-то произошло? – быстро и тихо спросил он.

– Мэри звонила только что. Думаю, она поняла, что я собираюсь сказать ей в пятницу. Я чувствую себя просто отвратительным человеком.

– Почему? Ты не сделал ничего плохого. Более того, ты сейчас отказываешь себе кое в чем приятном, чтобы быть еще более честным с этой женщиной.

– Обычно люди чувствуют себя нехорошо, когда бросают кого-то, кто их любит. Возможно, это не было бы проблемой для тебя, ты слишком рационален.

– Джон, давай взглянем на это с другой стороны. Возможно, ты чувствуешь себя отвратительным человеком, потому что ты бесконечно самонадеянный эгоцентрист?

От такого неожиданного заявления у Джона глаза полезли на лоб:

– Шерлок, что ты несешь?!

– Ты уверен, Джон, что ты настолько хорош и безупречен, что красивая молодая женщина будет испытывать неимоверные страдания от твоего ухода. Но как ты можешь быть таким самонадеянным, чтобы брать на себя ответственность за чувства другого человека? Быть может, ты просто хочешь, чтобы она страдала, иначе получится, что ты недостаточно великолепен?

– Шерлок, ты все перевернул с ног на голову!

– В любом случае, Джон, человек сам выбирает, что ему чувствовать. Если Мэри хочет страдать – она будет страдать. Тут твоей вины нет.

– Способы утешения у тебя, скажем прямо, не самые традиционные. Но я не согласен, Шерлок. Человек не всегда может выбрать, что ему чувствовать. Разве ты выбирал, когда понял, что любишь меня? Мог ли ты волевым усилием просто отказаться от этого?

Шерлок долго молчал:

– Думаю, я смог бы, Джон. При определенных условиях и достаточной мотивации можно отказаться от любви. Другое дело, что я не представляю практически ни одного достойного мотива, так что это умозрительное рассуждение, которое никогда не потребуется воплощать в реальность.

– Поехали домой, психолог, – ласково усмехнулся Джон, – наверняка не ел с самого утра.

***

В квартире на Бейкер-стрит по-прежнему царил хаос из бумаг и книг. Шерлок скинул пальто и пиджак и немедленно ринулся в кучу макулатуры, изучая, выписывая, обдумывая.