Текст книги "Существо, которое ты знаешь (ЛП)"

Автор книги: In_Dreams

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

Когда они пришли, Грейнджер уже сидела в пабе, с тревогой оглядываясь на других посетителей. Официант подошел к ней, когда Драко скользнул на стул с другой стороны стола, а Тео рядом с ним.

Грейнджер агрессивно покусывала нижнюю губу, пока официант ждал заказ. Она почти умоляюще посмотрела на Драко.

– Три огневиски, пожалуйста, – сказал Драко через мгновение, нахмурив брови.

Грейнджер вздохнула с облегчением, но затем, прежде чем официант успел уйти, выпалила:

– Я летаю без крыльев, я плачу без слез. Кто я такой?

Официант повернулся к ней, совершенно сбитый с толку, и Тео разразился лающим смехом. Но Драко нахмурился, увидев разочарование и смущение на лице Грейнджер. Его руки начали нагреваться.

– Эм-м-м, я не… – начал официант, почесывая шею.

– Ответом будет облако, приятель, – сказал Драко, хлопнув парня по плечу. – Не обращай на нее внимания.

Он наклонился через стол, притягиваемый к ней, когда официант ушел, нахмурив брови.

– Что это за загадки, Грейнджер? – тихо спросил он. Она с подозрением встретилась с ним взглядом и быстро отвела глаза.

– Я ничего не могу с собой поделать, – просто сказала она, но ее голос был слишком хриплым, чтобы выглядеть беспечным. Она скрестила руки на груди, явно не решаясь быть здесь с ними обоими. – Итак, ответы? Как ты меня нашел? И, – она махнула рукой между ними, – что здесь происходит?

Драко взглянул на Тео, поджав губы. Он еще не был готов рассказать Грейнджер, как он нашел ее и что она была его парой. Тео пожал плечами, рассеянно оглядывая паб.

– Вейла и вампир заходят в бар, Грейнджер, – Драко ухмыльнулся, когда ее глаза расширились.

Было что-то совершенно хищное в том, как напряглись ее плечи, словно она не могла решить, бежать ей или напасть. Драко задумался, сколько же времени она проводит в своей животной форме.

– Вейла, – повторила она, сглотнув, когда посмотрела на Драко, а затем на Тео, – и вампир? – Тео кивнул. Грейнджер тихо фыркнула. – Я думаю, что Малфои не такие чистокровные, как они всегда говорят. И Нотт, это объясняет, почему ты пахнешь кровью, – тот не улыбнулся, просто сверкнул клыками. Ногти Грейнджер впились в стол, и на долю секунды Драко показалось, что они превратились в когти, но затем она спокойно положила руки на деревянную поверхность.

– Ну да, – Драко пожал плечами. – Прошли века с тех пор, как кровь вейл была введена в мой род. Обычно она находится в спячке. Твой ход. А ты кто такая? Значит, это не анимагия? – Драко оценивающе поднял бровь.

Грейнджер вздохнула и покачала головой.

– Я сфинкс. Или, скорее, плохое его подобие.

Драко откинулся назад, его брови нахмурились в испуге.

– Какого черта, Грейнджер? – спросил Тео, рассмеявшись. – Это что, какая-то плохая шутка? Как ты вообще можешь быть сфинксом?

Но выражение ее лица говорило о том, что это была далеко не шутка. Драко продолжал пристально смотреть на нее, пока она кружила свой напиток в стакане, принесенный официантом.

– Наполовину человек, наполовину лев, – рассеянно перечислила она, – склонный к загадкам.

– Черт возьми, Грейнджер, как же так? – спросил Драко, широко раскрыв глаза. – Я что-то не припомню, чтобы ты разглагольствовала о загадках в Хогвартсе. И я не думал, что сфинксы могут перемещаться между формами?

– Вообще-то, они не могут, – сказала она, закусив губу. Грейнджер тяжело вздохнула и нахмурилась, повернувшись к Драко. – Накорми меня – я буду жить, дай мне напиться – я умру.

– Огонь, – легко сказал он, – а теперь продолжай.

– Спасибо, – с очередным усталым вздохом сказала она. – Они, очевидно, выходят очень часто. Легче просто позволить этому случиться. Как бы то ни было, после окончания нашего восьмого курса я была в Австралии, пытаясь найти способ восстановить память моих родителей после того, как я изменила их личности во время войны.

Драко кивнул, он знал эту историю. Почти все вышло наружу после финальной битвы Хогвартса.

– Через год у меня уже не было выбора, и я была расстроена, – сказала Грейнджер, закусив губу. – Но там был один колдун, который жил глубоко в пустыне. Все предупреждали меня, чтобы я не искала его, но я все равно наняла проводника и нашла его. Он отказался помочь, заявив, что я нарушила естественный порядок вещей, и, скорее всего, я слишком дерзко ответила, – она поморщилась, и Драко едва удержался от смеха. Грейнджер сделала большой глоток виски, наслаждаясь им.

– Знахарь был колдуном с плохим чувством юмора. Он заявил, что я думаю, что знаю слишком много, тогда как на самом деле не знаю ничего, и мне нужно научиться смирению. Он проклял меня, – она судорожно сглотнула и сделала еще один глоток.

– Честно говоря, это не звучит так ужасно, – сказал Драко. – Значит, ты задаешь слишком много загадок и превращаешься в льва. Это ведь весело, правда?

– Я решила стать львом из-за загадок, – с гримасой сказала она. – Ты только думаешь, что это не так уж плохо, потому что знаешь ответы.

– Погоди, а что будет, если мы неправильно отгадаем загадку? – с внезапным любопытством спросил Драко. Тео тоже заинтересованно склонил голову набок.

– Это довольно неприятно, – сказала Грейнджер, поморщившись. – У меня возникло бы внезапное и необъятное желание преобразить и поглотить тебя. Видите ли, мне трудно долго оставаться в человеческой форме.

– Это ужасно, – сказал Драко, когда Тео рассмеялся рядом с ним. Драко закатил глаза, ведь тому было достаточно легко рассмеяться – его не так-то легко убить. – Какое странное проклятие. Но мне интересно, почему он превратил тебя в сфинкса.

– Я обвинила его в том, что он говорит загадками, – сказала Грейнджер, в очередной раз вздохнув. – На самом деле все это очень запутано.

– Мы закончили восьмой курс три года назад, – сказал Тео, поворачиваясь к Грейнджер. Драко подозревал, что большую часть разговора он наблюдал за посетителями. – И с тех пор ты стала львом?

– Ну, это было за год до того, как я исчерпала свои возможности и пошла к знахарю. Я провела еще один год после этого в Австралии, пытаясь найти выход из этого проклятия, но, похоже, он исчез. Или, по крайней мере, я просто не смогла найти, независимо от количества попыток. Наконец я вернулась в Англию, и последний год я провела в своей львиной форме, до сегодняшнего дня, – Грейнджер допила свое виски, и глаза Драко расширились; его это почти не тронуло.

– Свадьба Поттера, – кивнул Драко. Зов был намного слабее. Это объясняло, почему он не чувствовал ее, пока она не преобразилась.

– Как ты узнал о свадьбе Гарри? – спросила Грейнджер, встретившись с ним взглядом.

Сердце Драко екнуло, когда он осознал, что случайно раскрыл эту информацию. Его пульс снова начал учащаться, руки зазудели и потеплели.

– И не думай, что я не заметила, как ты не ответил на мой вопрос о том, как вы нашли меня сегодня, – сердито сказала Грейнджер. – Ты тоже был на свадьбе Гарри? Ты что, искал меня?

Рядом с Драко, Тео начал подниматься со своего места. Драко хлопнул рукой по плечу Тео, удерживая его на месте. Он быстро убрал руку, когда джемпер Тео начал тлеть. Глаза Грейнджер широко распахнулись.

– Малфой, – начала Грейнджер, теперь ее прищуренный взгляд хищно уставился на него, все ее тело напряглось. – Почему ты, вейла, искал меня?

Драко осторожно сжал руки, желая, чтобы жар рассеялся. Он чувствовал, как его феромоны выливаются из него: потребность в защите, ощущение угрозы для своей пары. И неважно, что именно он был этой самой угрозой.

– Мое наследие начало проявляться чуть меньше двух месяцев назад, в мой день рождения, пятого июня, – как можно небрежнее начал Драко. Его руки стали теплее, и он старался держать их подальше от деревянного стола. Между лопатками зазудело, и Драко зажмурился, желая, чтобы крылья остались на месте.

– Малфой, – прошептала Грейнджер, ее глаза остекленели. – Что ты со мной делаешь?

– Проклятье, – пробормотал Драко, чувствуя, что теряет контроль. Он попытался удержать контроль над феромонами. Рядом с ним занервничал Тео, словно решая, стоит ли ему сдерживать Драко.

Грейнджер моргнула, и часть света вернулась в ее глаза. Она покачала головой, ерзая на стуле, как будто собиралась уходить.

– Грейнджер, – пробормотал Драко, встретившись с ней взглядом. Он не хотел знать, что она увидела. Он крепко сжал руки в кулаки, пытаясь сдержать огонь. – Я нашел тебя через зов – брачный зов.

– Ни за что, – быстро ответила она, ее глаза скользнули по его рукам. Она снова покачала головой, медленно, недоверчиво. – Ни в коем случае.

– Это правда, – сквозь зубы процедил Драко. – Ты же моя пара.

– Вовсе нет, – прошипела она, сверкнув глазами. – Отличная шутка, Малфой.

Она поднялась, чтобы уйти, и Драко тоже встал, не в силах остановить феромоны, которые теперь исходили от него густыми, тяжелыми волнами. Грейнджер уставилась на него, ее губы приоткрылись, и она тяжело сглотнула. Она обошла вокруг стола и шагнула к нему, не сводя глаз с его губ.

Драко просто смотрел, чувствуя ее близость где-то глубоко в своей душе, в своем бешено бьющемся сердце.

– Драко, – огрызнулся Тео. Драко оторвал взгляд от Грейнджер и сердито посмотрел на Тео, который прервал его. Словно на него вылили ведро воды, феромоны смыло прочь. Драко понял, что весь паб уставился на него, и его дыхание сбилось, когда он повернулся к Грейнджер, которая хмуро смотрела на него.

– Никогда больше так со мной не делай, – прошипела Грейнджер, поднимая палец, чтобы ткнуть его в грудь.

Драко поймал ее запястье своей рукой, все еще пылая горячим пламенем, и Грейнджер закричала, как будто ожидая ожога. Его кровь заревела в ушах от этого прикосновения. Но Грейнджер тут же расслабилась. Огонь, которым можно было защищать свою пару, никогда бы не навредил ей.

– Я не выбираю, кто моя пара, – быстро прошептал Драко, удерживая ее взгляд, – и я не ожидал, что это будешь ты, – он провел большим пальцем по пульсирующей венке на ее запястье, сглотнув от пьянящего прикосновения. Краем глаза Драко заметил, как Тео подошел к бару, чтобы расплатиться, и был благодарен за уединение. – Но я буду заботиться о тебе, я буду защищать тебя ценой своей жизни, и я отдам тебе этот гребаный мир, Грейнджер.

– Ты серьезно, – выдохнула она, как будто наконец все поняла.

Он только тихо повторил:

– Ты моя пара, – Драко поднес ее запястье к своему лицу, вдыхая ее сладкий аромат, его веки затрепетали.

Но когда он снова открыл их, Грейнджер смотрела на него с ужасом. Она вырвала свое запястье из его руки и попятилась.

– Тебе нужно найти кого-то другого, – пробормотала она, крепко зажмурившись. – Я не могу быть твоей парой. Не ищи меня больше. Если ты придешь в мой лес, то я растерзаю тебя на месте.

Их взгляды вновь пересеклись, достаточно надолго, чтобы передать угрозу, после чего она спешно ушла.

Комментарий к Глава 1

О всех обновлениях и внезапных изменениях в расписании выхода глав можете узнать здесь:

https://vk.com/arya_fenix

========== Глава 2 ==========

30 июля 2002 года

Драко боролся изо всех сил. Точнее «борьба» была скорее очень мягким словом, учитывая почти постоянную, всеохватывающую потребность, которая овладела им с тех пор, как он понял, что Грейнджер была его парой.

Он не мог спать, не мог думать, не мог работать. Его вены горели огнем, а крылья постоянно были на грани того, чтобы дать всем о себе знать, и за все это время он почти три раза сжег квартиру.

Почувствовав прикосновение кожи Грейнджер, ее крови и плоти так близко, Драко не мог вынести даже близости с кем-то еще, не говоря уже о прикосновениях. Он боялся даже навестить свою мать или стоять слишком близко к Тео.

После того катастрофического случая Драко даже не мог встать с кровати два дня, не в состоянии представить себе даже мысль о том, что нужно чем-то заняться. На второй день мастер Эрреро предложил им приостановить обучение, пока тот не уладит ситуацию со своей подругой. Драко с благодарностью согласился.

Тео стал вести ночной образ жизни, хотя Драко не был уверен, что это только из-за него. Он, казалось, поддерживал его, как и всегда, и воспринял инциденты с огнем лучше, чем ожидал Драко. Но Драко мог только вообразить, насколько он стал раздражающим.

Как бы сильно он ни хотел уважать желание Грейнджер оставить ее в покое – Драко не мог бороться с желанием увидеть ее. Дюжину раз он останавливал себя от аппарации в ее лес, хотя чувства внутри него настолько бушевали, что он даже не был уверен, переместилась ли она в другое место.

Слабая нить, за которую он ухватился в тот день, когда впервые обнаружил свою пару, заняла постоянное место на переднем плане его сознания, подталкивая, заставляя его искать ее.

Драко не знал, сколько еще он продержится.

Его сознание требовало, чтобы она дала ему шанс проявить себя. Она едва успела его выслушать, пригрозила ему физической расправой и ушла.

Драко, как и все остальные, помнил ту вражду, которая существовала между ними в школе. Соперничество, которое в конечном счете привело их на противоположные стороны баррикад. Он прекрасно понимал ее.

Но теперь, когда его вейловское наследие пробудилось, Драко также знал, что сделает для нее все, что угодно. Даже в самых смелых мечтах она не могла представить себе, что встретит кого-то, кто будет относиться к ней лучше. Его сердце жаждало увидеть ее почти так же сильно, как его тело жаждало заявить на нее свои права.

Из исследований на эту тему Драко знал, что у его пары будет время, чтобы принять его, но чем дольше он будет проводить время без нее, тем больше будет ухудшаться его состояние.

Найденное, однако, не очень убедило его, но Драко понял, что у него осталось где-то от трех до шести месяцев, прежде чем его вейловская сторона перейдет грань и исчезнет, забрав с собой человеческую душу Драко.

Драко не радовался этой мысли – он также не предвкушал отчаяния, которое придет вместе с такой безнадежностью.

Ему нужно было убедить Грейнджер дать ему шанс. Хотя бы маленький шанс. И тогда, если она все равно не примет его, Драко спокойно уйдет. Он понимал, что ее счастье и согласие были превыше всего и в конечном счете превозмогли бы любые другие человеческие инстинкты выживания.

Без его пары жизнь стала бы скучной. Еда на языке будет иметь привкус пепла. Цвет исчезнет с лица земли. А потом… он уйдет.

Может быть, Драко попросит Тео превратить его в вампира, и они смогут красться по деревням ночью, живя вне закона, забирая все, чего захотят.

Но если вейла в Драко каким-то образом переживет переход, то он просто обречет себя на вечную тоску по своей паре, тоску настолько болезненную, что он будет желать смерти, которая никогда не придет.

Нет, если Грейнджер действительно не хочет его, Драко примет смерть.

Но только не сегодня.

***

Гермиона расхаживала между кустарниками, как делала уже три дня. Она не осмеливалась принять человеческий облик с тех пор, как увидела Малфоя и Нотта в пабе в Глостере.

Сколько бы она об этом ни думала, Гермиона никак не могла понять точку зрения Малфоя.

Все это могла быть одна продуманная шутка, но почему? И как бы он обнаружил ее, аппарировав прямо к ее участку леса, несмотря на ту мощную защиту, которую она наложила? Никто не должен был найти ее, не говоря уже о том, чтобы трансгрессировать прямо сюда.

Он явно обладал какой-то странной магией. Она видела, как его руки обожгли джемпер Нотта, но когда он прикоснулся к ней, его кожа была прохладной и успокаивающей. Если быть честной, то его прикосновение зажгло в ней что-то такое, от чего она не могла избавиться.

И он сделал кое-что еще, там, в пабе. Она была захвачена, восхищена его энергией. Она хотела быть ближе, прикоснуться к нему. От одной этой мысли ее чуть не стошнило.

Единственным выводом, к которому она могла прийти, было то, что он действительно оказался вейлой, как и утверждал. Это соответствовало тому, что она знала на эту тему: его светлые волосы и цвет лица, его, притягательная внешность. А еще она знала, что вейла выделяет мощные феромоны и склонна выбирать себе пару на всю жизнь.

Гермиона также знала, что вейла преданна и сострадательна к своей паре. Но если бы она была его парой, что звучало действительно смешно, то сначала она должна была бы принять его. Или же сделать что-то еще, она не могла точно вспомнить. И, к сожалению, в облике львицы у нее не было доступа в библиотеку.

Может быть, он умрет? Эта мысль неприятно шевельнулась в глубине живота Гермионы.

Возможно, он изменился, а может и нет. Если бы она была его парой, инстинкты вейлы преодолели бы его потребность оскорблять ее на каждом шагу. Возможно, он был бы вполне сносен в общении.

Но из-за ее проклятия она не могла пустить его в свою жизнь, не обрекая себя на гибель. Колдун, вероятно, предвидел это и, наверное, теперь долго смеялся над ней.

И она почему-то сомневалась, что Малфой захочет львицу себе в пару.

Но как она могла приговорить его к смерти?

Гермиона продолжала расхаживать вдоль кустарников.

***

Драко стиснул зубы, пытаясь отогнать импульсивные порывы, обрушивающиеся на него волна за волной, толкающие его на поиски своей пары.

Он подозревал, что, испытав эту тягу, даже банальное чувство приведет его именно туда, где он должен был быть.

Но он не сомневался, что Грейнджер выполнит свою угрозу, искалечив его, если он появится в ее лесу. И он знал, что сейчас она находилась в своей львиной форме. Грейнджер нападет первой и не задаст ненужных вопросов, так как он будет мертв.

Если бы он настолько отчаялся, то это был бы один из надежных способов выйти наружу. Хотя, конечно же, не самый чистый и не самый болезненный.

Драко сжал пальцы в кулаки, чувствуя, как огонь поднимается к поверхности его ладоней. Он попытался успокоить свое дыхание, но стук его сердца, рев крови в черепе только усилились.

Тео, как обычно, спал. Драко обычно старался не задавать слишком много вопросов о том, что Тео делал, когда его не было дома каждую ночь. Все, что волновало Драко, было то, что Тео не убивал и никого не обращал.

Драко чувствовал ее каждой клеточкой своего существа. Казалось, он чувствовал все ее эмоции, которые так болезненно связывали их.

Ему нужно было увидеть ее, и к черту последствия. Тоска захлестнула его, как толчки физической боли.

– Черт, – прошипел он сквозь зубы, борясь с желанием вырвать свои собственные волосы.

Ему даже не придется пытаться аппарировать, настолько сильным был зов, давящий на него. Ему просто нужно отпустить ниточку, и в тот же миг он найдет ее.

Он бросил взгляд на закрытую дверь комнаты Тео. Тео всегда был хорошим другом.

Но Драко не мог даже взять перо, чтобы написать ему прощальное письмо, ведь его руки так сильно дрожали. И перо, вероятно, вспыхнуло бы от его прикосновения, даже если бы он попытался.

Тео обязательно догадается, если Драко никогда не вернется. Если только Грейнджер не вскроет его на месте.

Его глаза затрепетали и закрылись. Он сдался.

***

Драко снова прибыл в лес Дин. Очевидно, Грейнджер решила не переезжать.

Она была рядом, он знал это, потому что его чувства, ранее бушевавшие вне контроля, успокоились, как будто находясь в ожидании. Его вейла поняла, что он не сможет приблизиться к Грейнджер, даже если та будет шипеть и брызгать слюной, как дикий зверь. Вместо этого существо внутри него лениво потянулось. Драко подавил инстинктивные феромоны, которые начали вырываться наружу, ища ее.

Грейнджер была недовольна, когда он в последний раз позволил им окружить ее.

Настроившись на свои чувства, Драко сосредоточил свой острый нюх и слух, пытаясь найти ее. Хотя бы для того, чтобы узнать, что она придет, если собирается напасть.

Он следовал за ее кошачьим запахом, осторожно пробираясь в лес к тому месту, где находилась ее пещера. Драко был доволен своей бесшумной походкой.

Он чувствовал ее и знал, что она нашла его. Драко подозревал, что он мог бы уже быть мертв, если бы она планировала исполнить свою угрозу.

Он осторожно поднял руки, словно сдаваясь.

– Я знаю, что ты сказала мне не приходить, – тихо пробормотал он, глядя сквозь деревья. – И если ты собираешься напасть на меня, пожалуйста, сделай это быстро. Но знай, что я не причиню тебе вреда – я не могу этого сделать. Поэтому я не могу защищаться. Мне просто… нужно было увидеть тебя.

Чья-то лапа шлепнула по земле позади него, шурша листьями и ветками в подлеске. Драко медленно повернулся на месте.

Львица стояла, присев на передние лапы, ее большие глаза сузились, а из глотки вырвался низкий рык.

– Я знаю, Грейнджер, – умоляюще прошептал он, проводя рукой по волосам. – я знаю, что ты не можешь так поступить. – Это чертовски далеко от идеала. Если бы я мог помочь, я бы оставил тебя в покое, – его голос упал до шепота. – Ты можешь трансформироваться? Пожалуйста.

Львица шагнула вперед, каждое мускулистое движение кричало о ее силе. Кошка подошла прямо к нему, и Драко почувствовал, как колотится его сердце от неуверенности, нападет она на него или нет.

Осторожно, держа руки перед собой, Драко присел на корточки перед львицей. Большие карие глаза, пристально смотревшие на него, были единственной приметой того, что она была человеком в теле льва.

Он мог различить ее запах, едва уловимый, но именно этот запах привлек его сюда. Но в значительной степени его перекрывал дикий запах кошки.

С предупреждающим рычанием львица угрожающе прижалась к земле. Нахмурившись, Драко протянул руку и положил ее на морду, поглаживая мягкий мех. На мгновение, что Драко даже засомневался, что ему не показалось, он услышал мурлыканье львицы, и ее морда уткнулась ему в ладонь.

Но затем рык вырвался из ее глотки так быстро, что Драко отпрянул, откинув свою руку обратно.

– Если ты собираешься убить меня, то так тому и быть, – выдохнул Драко, удерживая шоколадный взгляд львицы. – Но я не могу просто оставить тебя в покое.

Львица снова зарычала, отступая от него. Драко ощутил потерю ее близости как физический удар.

Затем на в месте львицы оказалась Грейнджер, качающая головой, и чувства Драко атаковало ее человеческое присутствие.

– Ты ведь серьезно, правда? – фыркнула она, глядя на него широко раскрытыми глазами. – Вставай, Малфой.

– Я никогда еще не был так серьезен, – усмехнулся он, пытаясь собраться с мыслями.

– Хорошо, я верю, что ты вейла, – признала Грейнджер, пожимая плечами. – Но я имела в виду то, что тебе придется найти другую пару.

– Так не бывает, – сквозь зубы процедил Драко. – Я не выбираю кого-то.

– А ты пробовал? – язвительно спросила она.

– Мысль о ком-то другом отвратительна, – коротко сказал он, проводя рукой по волосам и вздрагивая. – Мысль о том, чтобы прикоснуться к кому-то еще…

– Отлично, – пробормотала Грейнджер. – Но тебе придется что-то придумать. Я же проклята, помнишь? – затем, словно по команде, она закатила глаза и спросила: – Что происходит, когда идет дождь?

Драко ненадолго задумался, а затем сказал:

– Открывается зонтик.

В глазах Грейнджер мелькнуло что-то похожее на благодарность.

– Ты думаешь, мне насрать на то, что ты загадываешь загадки, Грейнджер? – ухмыльнулся он, глядя ей прямо в глаза. – Это очень мило.

– Загадки, львица – это только часть проклятия, – она нахмурилась, ее глаза вспыхнули. – Всем остальным я не собираюсь с тобой делиться, но все, что тебе нужно знать – это то, что моя жизнь тебя не касается.

– Тогда я умру, – ответил Драко, удивленный тем, как буднично он произнес эти слова.

– Значит, вот как это работает? – спросила Грейнджер, но ее тон стал гораздо мягче, а в глазах появилась искорка жалости. – Я не могла вспомнить. Но проклятие… я не могу быть с тобой. Даже если бы я захотела, чего, честно говоря, я не хочу, – она нахмурилась и скривила губы. – Но я не… я не хочу, чтобы ты умер, – ее голос сорвался на последнем слове.

– Я отдам свою жизнь за твое счастье, здоровье и безопасность, – поклялся Драко, делая шаг вперед. Грейнджер пожевала нижнюю губу, пристально глядя на него.

– Я целый год пыталась избавиться от этого проклятия, – сообщила она ему, заколебавшись. – Проклятие должно длиться тысячу дней при определенных условиях. Но если я потерплю неудачу, а согласие стать твоей парой будет считаться неудачей, проклятие будет преследовать меня до самой смерти.

Драко наклонил голову, обдумывая ее слова.

– А сколько еще дней осталось?

– Я тут все подсчитала, – покачала она головой. – Но если я буду следовать этим условиям, то тысяча дней закончится 11 марта 2003 года.

Драко почувствовал, как у него ухнуло сердце. До этого момента оставалось почти восемь месяцев. Он заставил себя улыбнуться, пытаясь рассеять беспокойство на ее лице. Он знал, что она ничего не чувствует к нему, кроме угрызений совести при мысли о том, что она несет ответственность за его смерть. Он не мог смириться с мыслью, что она грустит.

– Для меня гораздо важнее, – пробормотал Драко, глядя на прекрасное лицо своей пары, – чтобы ты сняла свое проклятие. У тебя будет шанс найти кого-то, кто сделает тебя счастливой.

Его улыбка дрогнула, когда он попятился, даже когда его сердце разбилось при одном только видении ее с кем-то другим. Никто и никогда не сможет относиться к ней так, как он.

Игнорируя все свои чувства вейлы, Драко сделал еще один шаг назад, желая запомнить черты ее лица, оттенок ее глаз.

Потому что Драко не собирался страдать в течение следующих шести месяцев, борясь с безумием, которое влекло его к ней. Грейнджер очень ясно заявила, что не примет его, не сможет принять, и Драко должен был уважать ее решение. Он не знал подробностей проклятия, но ему и не нужно было знать больше. В конце концов, она была для него самой важной вещью на свете, и он сохранил достаточно человечности, чтобы не принуждать ее.

Драко хотел проклясть всю свою родословную, кровь вейлы, которые поставили его пару в такое трудное положение. Но если бы наследие никогда не проявилось, у него никогда не было бы шанса понять, насколько красивой, насколько совершенной она была.

Грейнджер смотрела на него, приоткрыв рот, не зная, что сказать. Драко так сильно хотел попробовать ее губы на вкус, всего один раз. Но он твердо стоял на своем.

– Я больше не побеспокою тебя, – пробормотал он, сжимая губы в, как ему казалось, убедительной улыбке. Но Драко знал, что она видит это в его глазах, поэтому он прошептал: – Прощай, Грейнджер.

Словно освобождаясь от чар, Грейнджер шагнула вперед, протягивая к нему руку.

Но Драко крепко зажмурился, прижав ее лицо к своим векам, и аппарировал прочь.

Он приземлился в своей квартире, и даже вейла внутри него была подавлена, онемев от шока. Драко поплелся в свою комнату и рухнул на кровать.

Он больше не причинит Грейнджер боль, не будет принуждать ее к чему-либо. Он навестит мать, объяснит Тео ситуацию и расставит все по своим местам.

Остальное… Драко выяснит позже.

Он провалился в беспокойный сон.

***

Гермиона была в панике. Она снова принялась расхаживать по помещению, забыв даже снова превратиться в львицу.

Она видела это в его глазах – она отказалась признать его своей парой, и Драко Малфой тихо ушел в лес, чтобы умереть, так сказать. Она не понимала всю глубину контроля вейлы над тем придурком, которого она знала со школы, но Гермиона не могла нести ответственность за его смерть.

«В действительности было бы не так уж плохо, – в отчаянии подумала она, – быть парой вейлы». Он никогда не будет сбиваться с пути, никогда намеренно не причинит ей вреда, он будет обращаться с ней, как с золотом. Это все, что она знала, несмотря на то, что не знала вообще ничего о таком человеке, как Драко Малфой.

Конечно, ситуация могла стать еще хуже.

И она даже не рассматривала этот поворот, потому что он умрет, если она не примет его. И, судя по всему, он не собирался ждать, пока его настигнет горький конец. Она не могла себе представить, что могут сделать с ним месяцы ожидания.

Принятие Драко Малфоя было выше, гораздо выше единственного варианта, когда альтернативой было то, что она будет ответственна за его смерть. Как холодна и бессердечна она должна быть, чтобы приговорить его к смерти из-за юношеского соперничества.

Но проклятие… Она должна была оставаться одна – и Гермиона была совершенно уверена, что супружество с вейлой нарушит это условие. И, очевидно, Малфой не искал львицу в качестве своей пары. Она не знала, сможет ли она вернуться в свою человеческую форму, если проклятие станет вечным.

Она закрыла лицо руками. Он был даже не так уж плох. Никто никогда не понимал и не принимал ее загадок. Он не только знал ответы на все эти вопросы, но и ухмылялся ей, называя их милыми, а его сверкающие серые глаза согревали его лицо так, как она никогда не видела.

Гермиона топнула ногой, прекращая свое бесконечное хождение. Должен же быть какой-то выход, что-то, чего ей не хватало.

А сейчас она просто найдет Малфоя и попытается объяснить ему все детали, все, что знала, потому что тогда, после злополучного визита к колдуну, она проснулась посреди дикой местности, а хижины поблизости не оказалось.

У него явно было время, но его было недостаточно, чтобы он смог дожидаться завершения проклятия в марте следующего года.

Гермионе нужно было убедить его продержаться.

Если было еще хоть что-то, что можно сделать – она это сделает. Даже если это означало спасение его жизни.

Но она понятия не имела, где он живет. Ей придется взломать записи Министерства.

Порывшись в поисках волшебной палочки, она наложила на себя чары скрытности. Затем, проклиная под нос всю ситуацию, Гермиона глубоко вздохнула и трансгрессировала из своей добровольной изоляции в самое сердце Лондона.

Через два часа, а также после нескольких напряженных стычек, в которых она чуть не покалечила нескольких сотрудников Министерства, Гермиона агрессивно стучала в дверь одной из квартир здания в престижном районе Лондона. Она никогда бы не подумала, что Малфой будет жить в квартире в Лондоне.

Ответа не последовало, и, чувствуя, как в груди снова поднимается паника, Гермиона постучала еще громче.

Дверь распахнулась внутрь, и перед ее глазами предстал Нотт, бессвязно ворчащий и натянувший капюшон на лицо. Даже в темноте Гермиона видела, что его глаза налились кровью.

Но его глаза расширились, когда он увидел ее, после чего он быстро оглянулся назад.

– Малфой здесь? – спросила Гермиона, внезапно почувствовав робость. Что, во имя Мерлина, она ему скажет?

– Не знаю, – резко ответил Нотт, проводя рукой по лицу. Он довольно нервно посмотрел на ее горло. – Спит, наверное.

– Ты можешь проверить? – взмолилась Гермиона, борясь с желанием вскочить на ноги и самой вбежать в дом. Она напряглась, готовая отбиваться, если вампир попытается напасть на нее.

Нотт пожал плечами, провел ее внутрь и жестом указал на диван, стоявший в гостиной, а затем исчез в коридоре.