Текст книги "Существо, которое ты знаешь (ЛП)"

Автор книги: In_Dreams

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

========== Пролог ==========

14 июня 2000 года

Это было год назад. Прошел год, а Гермиона Грейнджер была истощена по всем показателям: эмоционально, физически и умственно.

Австралийские целители из волшебного госпиталя в Брисбене сказали ей, что восстановление невозможно. Услышав об этом, целители Святого Мунго согласились с коллегами. Ущерб был непоправим.

Если бы она, возможно, произнесла другое заклинание, или же не накладывала вообще ничего, или… почему она вообще произнесла это заклинание? Гермиона устала это слышать. Устала слышать, что ее родители никогда больше не признают себя Патриком и Джин Грейнджер, что они никогда больше не признают ее своей дочерью.

Моника и Венделл Уилкинс теперь должны стать нормальными личностями в своей измененной реальности.

– Должен же быть какой-то выход, – умоляла она целителей, их помощников, всех, кто был готов ее слушать.

– Мне очень жаль, мисс Грейнджер, – сказал целитель Карлсон, один из ведущих целителей в деле ее родителей. – Мы просто ничего не можем сделать. Их умы приняли это изменение. Даже если бы мы могли отменить заклинание, это было бы слишком.

– Спасибо вам, целитель Карлсон, – вздохнула Гермиона, хотя горячие слезы уже наворачивались на ее глаза. – Я ценю ваши усилия.

Она отошла, сгорбившись от поражения, прижав пальцы к вискам в попытке отсрочить назревающую мигрень.

– Попроси колдуна, – прошипел кто-то из кладовки. Пара темных глаз расширилась, когда она подошла ближе. Это был сотрудник отдела магического обслуживания, если судить по оранжевой мантии.

– Того знахаря? – поинтересовалась Гермиона. Но дверь перед ней захлопнулась.

Она уже слышала про него раньше. Его имя произносили шепотом, уносимым ветром, и обладатели этих голосов прятались, как будто сам знахарь мог их услышать. Как будто лишь мысль о таком персонаже леденила кровь.

А когда она попыталась узнать больше, то стала привыкать к тому, что двери закрывались у нее перед носом, шипя предупреждения. Похоже, никто не был готов вдаваться в диалог с ней на эту тему.

Но она была не в состоянии отпустить все.

Она спросила об этом целителя Карлсона, который заметно отшатнулся с широко раскрытыми глазами и нахмуренным лбом. От него она узнала, что тот странный знахарь вовсе не врач, а злой колдун, знаток целительной магии и народной медицины, дом которого был спрятан глубоко в австралийской глуши.

– Но разве он может помочь? – взмолилась Гермиона.

– Я не знаю, – отрезал Карлсон, качая головой. – Но вы должны спросить себя, стоит ли это того. Те, кто даже возвращается после консультации с колдуном… они никогда не бывают прежними.

Но Гермиона была совершенно опустошена, измучена и полна желания вернуться домой. С родителями на буксире. Она была готова попробовать все, что угодно. Разве встреча с этим знахарем может быть хуже, чем встреча с Волдемортом?

***

Она искала информацию, и прошел очередной месяц, прежде чем она нашла хотя бы отдаленно достоверный источник. Колдун жил глубоко в глуши в хижине, которую не мог найти ни один человек.

Поэтому она наняла гида, потратив на эту попытку последние галеоны из своего денежного вознаграждения, полученного от Министерства за заслуги во время войны.

Гид, плохо говоривший на английском языке, дал ей список необходимых вещей. Оказалось, что они могли только трансгрессировать насколько это возможно, а остальная часть пути должна пройти пешком.

Она проигнорировала зловещий голос в глубине своего сознания, говорящий, что все не зря ее предупреждали – это плохая идея.

Вооружившись рюкзаком с едой, водой, медикаментами и спасательным снаряжением для борьбы с палящей жарой и зловещей пустошью, Гермиона и ее проводник отправились из предместий Брисбена, трансгрессировав из города как можно ближе к кромке пустоши, а затем продолжили путь.

К середине дня вовсю палило солнце, Гермиона вся взмокла от пота, а гид не желал давать никаких сведений об их продвижении.

Когда они остановились перекусить сушеным мясом и каким-то местным хлебом, Гермиона предложила разбить лагерь на ночь, но проводник лишь бросил на нее быстрый взгляд, собрал сумку и снова отправился в путь, хотя солнце уже клонилось к горизонту.

Когда стало темнеть, и свет от палочки Гермионы почти не освещал многочисленные корни и препятствия вдоль скудной тропы, они наконец наткнулись на тускло освещенную хижину, и Гермиона не была уверена, стоит ли ей вздохнуть с облегчением или развернуться и убежать. Сама энергия, исходящая из хижины, заставила ее магию злобно отпрянуть.

Проводник держался на безопасном расстоянии и просто указал на хижину, широко раскрыв глаза. Очевидно, он не осмелится войти внутрь.

Собравшись с духом, Гермиона резко постучала в деревянную дверь. Сама хижина выглядела так, словно вот-вот развалится, и если бы не предчувствие, от которого у нее похолодели кости, она могла бы напомнить Гермионе о Норе.

После чрезвычайно напряженной паузы дверь распахнулась внутрь. Лишь несколько факелов мерцали в темной глубине хижины, очерчивая закутанную в плащ с капюшоном фигуру, стоявшую сразу за порогом. Гермиона не видела его лица.

– Так это вы знахарь? – почти шепотом спросила она.

– Да, – ответила фигура хриплым и слабым голосом.

– Я ищу вашего совета, – Гермиона тяжело сглотнула, – и, если возможно, то помощи. Видите ли, мои родители…

– У твоих родителей изменились воспоминания, – прохрипел знахарь. – Ты за это отвечаешь. Ты войдешь внутрь.

Нервно оглянувшись на своего проводника, который нетерпеливо кивнул, но с испуганными глазами, Гермиона последовала за колдуном в темную хижину, стараясь не вздрогнуть, когда дверь за ней закрылась, и этот звук резким эхом разнесся по тесному пространству.

– Вы знаете о моих родителях? – спросила Гермиона, нерешительно присаживаясь на низкий стул перед резным деревянным столом.

– Да, – просто ответил знахарь. – Хочешь чаю?

– Пожалуйста, – сказала Гермиона, удивленная этой банальной вежливостью. Колдун пронесся мимо, держа в руках странно украшенный чайник. Она прикусила губу от отвратительного запаха, который проник ей в ноздри. Он налил ей стакан чая, как и себе, а потом сел по другую сторону стола.

Гермиона все еще не видела его лица, но буря внутри нее почти успокоилась.

Она сделала глоток чая, и он показался ей чужим и потусторонним. Она вдруг задалась вопросом, был ли он отравлен?

– Гермиона Грейнджер, – сказал знахарь, – ты зря проделала такой долгий путь. Я не буду исправлять то положение, в которое ты поставила своих родителей.

– Не будете? – спросила она, удивленная тем, что они так быстро и раздраженно ввязались в это дело, что он даже не выслушал ее. – Или не можете?

– Я не буду, – сказал колдун, и его голос прозвучал яснее, чем раньше. – Судьба твоих родителей изменилась в тот день, когда ты подняла свою палочку. Ты уже один раз нарушила естественное равновесие, и я больше не буду этого делать.

– Но ведь их жизни были в опасности! – настаивала Гермиона, безуспешно пытаясь говорить ровным голосом. Она так устала слушать и не получать нужного ответа. – Если бы я ничего не сделала, они могли бы умереть!

– Тогда они бы умерли, – спокойно сказал знахарь, – и волшебство мира осталось бы в равновесии. Твои действия в тот день сделали больше, чем ты того хотела.

– Пожалуйста, – взмолилась она, не заботясь о том, как выглядит. – Я уже все перепробовала! Это моя последняя надежда!

– Твои усилия достойны восхищения, – сказал знахарь, склонив голову набок. – Но они, боюсь, напрасны. Теперь я позволю тебе уйти. Считай это милостью.

– Вы должны мне помочь, – прошептала Гермиона, умоляя знахаря передумать. – Я знаю, что вы можете помочь им, пожалуйста, только в этот раз.

– Гермиона Грейнджер, – рассмеялся знахарь, и от его смеха по коже побежали мурашки. – Я дал тебе возможность уехать. Тебе не мешало бы научиться смирению и уважению. Я не буду этого делать, и тебе лучше уйти.

Гермиона резко встала, чувствуя, как внутри поднимается гнев, несмотря на глубоко сидящий в ней страх. Она больше этого не вынесет. Она должна была спасти своих родителей.

– Я знаю, что ты можешь все исправить, и все же ты говоришь загадками! – воскликнула она с бешено бьющимся сердцем. – Сколько это будет стоить? Пожалуйста, просто скажи мне!

– Стоимость этой магии намного больше, чем я готов заплатить, – сказал знахарь, тоже поднимаясь, возвышаясь над Гермионой. – Ты умна, Гермиона Грейнджер, но тебе явно не хватает мудрости! Предупреждаю тебя – уходи сейчас же.

– Мне все равно! – фыркнула она, стиснув зубы. – Чего это стоит? Ты сидишь здесь, в этой дурацкой хижине, один, с невообразимой магией, и все же ты не хочешь помочь!

Фонари в хижине замигали, когда пол задрожал. Глаза Гермионы широко распахнулись, когда к ней приблизился знахарь.

– Ты еще научишься, Гермиона Грейнджер! – объявил знахарь, и воздух в хижине начал кружиться и завывать вокруг маленького помещения. Гермиона содрогнулась от глубокого, неестественного страха, когда прохладный ночной воздух окутал ее, холодный ужас охватил ее из-за дерзкого нрава, который она выказала. – Я проклинаю тебя! Ты научишься уважению, смирению и мудрости, и ты будешь той, кто заговорит загадками! В течение тысячи дней ты будешь жить проклятым существованием, одна, и если ты не научишься, то будешь проклята до конца своей ограниченной жизни!

Гермиона задохнулась от внезапного ужаса, когда почувствовала, как холодная и мстительная магия закружилась вокруг нее. Что же она натворила? Она задыхалась от слов, которые не могла произнести, чтобы взять назад свои резкие суждения, и слезы выступили у нее на глазах, когда колдун выпрямился во весь рост, собирая всю свою силу.

Гермиона совершила ужасную ошибку, придя сюда.

Она в панике посмотрела на дверь, и та запульсировала темным светом, когда колдун приблизился, и под капюшоном она увидела его ужасную, злую ухмылку, его кривые и грязные зубы.

– Пожалуйста, – выдохнула она, и воздух вырвался из ее легких, когда грубая, неочищенная магия настигла ее.

Боль, которую она испытала только однажды, пронзила ее кости, разрывая мышцы, и Гермиона закричала, когда холодные волны силы накатывали на нее, одна за другой, пока она не смогла больше терпеть. Последние остатки ее сознания ускользали, и когда магия начала отступать, ее глаза закрылись, и она упала на землю, потеряв сознание.

========== Глава 1 ==========

27 июля 2002 года

Стеклянный пузырек выскользнул из руки Драко Малфоя и тут же разлетелся вдребезги, ударившись о каменный пол.

Выругавшись, Драко быстро взмахнул палочкой, уничтожая беспорядок, но сердце продолжало бешено колотиться. Глазами он быстро обежал комнату, как будто мог каким-то образом найти источник своего дискомфорта.

Шок, который только что пробежал по венам Драко, почти сбивал с ног. Тяжело дыша, он оперся рукой о ближайший стол, чтобы восстановить дыхание. Он никогда не чувствовал ничего подобного.

– Мистер Малфой! – воскликнул мастер Эрреро. – Что такое, во имя Мерлина?..

Мастер зелий резко остановился, увидев его состояние, широко раскрыв глаза и разинув рот. Спустя пару секунд мужчина двинулся вперед, протягивая ему руку. Драко поднял глаза, встречаясь взглядом со своим наставником, и нахмурился.

– Мне нужно идти, – выдохнул он, все еще чувствуя беспокойный стук своего сердца.

– Отлично, – согласился мужчина, махнув рукой в сторону двери. – Тогда идите.

Не раздумывая, Драко схватил свою сумку с ближайшего крючка и аппарировал домой, чувствуя внутри поднимающуюся панику.

– Тео, просыпайся, – осторожно растолкал своего лучшего друга Драко.

– Какого черта, Драко! – прорычал Тео Нотт, резко открывая глаза и переводя взгляд на окно. – Сейчас же полдень!

Драко закатил глаза.

– Совершенно подходящее время, чтобы быть бодрым и продуктивным.

– Ошибаешься, – просто ответил Тео, переворачиваясь на другой бок. – Дай мне поспать.

– Вставай, – процедил Драко сквозь зубы. Он подошел к окну и распахнул шторы, несмотря на нечеловеческое рычание, исходящее от его друга. – Нам нужно идти. Я чувствую… что-то странное.

Тео снова приоткрыл один глаз, потом другой, оценивая выражение бледного лица Драко.

– Что-то? Например…

– Да, – пробормотал Драко, нахмурившись. – Мне нужно идти.

И в самом деле, он почувствовал, как зов пробежал по его венам. Ему было сложно сосредоточиться на этом бессмысленном разговоре с Тео, когда каждая клеточка его существа требовала, чтобы он ушел.

Застонав, Тео поднялся с кровати, и Драко отвел глаза, когда его приятель натянул пару маггловских джинсов и джемпер на голое тело, раздраженно накинув капюшон на лицо и засунув палочку в карман.

– Возьми тоник, я не хочу чтобы ты превратился в пыль, – сказал Драко, сунув флакон в руку Тео, и темноволосый парень выпил зелье без претензий. Кровь стучала в ушах Драко, умоляя ответить на зов. – Пошли отсюда.

– Ты уверен, что это не что-то другое? – спросил Тео, приподняв бровь. – Ты думал, что это случилось в тот день, когда в первый раз появились твои крылья, но это было лишь ложной тревогой.

– Заткнись, Тео, – нетерпеливо сказал Драко, прижимая пальцы к вискам.

– Тебе даже не нужно, чтобы я шел с тобой, – напомнил ему Тео. Он с тоской посмотрел на свою кровать, и Драко с трудом отмахнулся от растущего гнева, даже когда он почувствовал, что руки потеплели, а волосы на затылке встали дыбом. – А как ты вообще найдешь ее?

– Никак, – просто ответил Драко. – Зов очень силен, он меня поведет, – сжав руки в кулаки, он сделал несколько глубоких вдохов, затем схватив Тео за предплечье. – И, блядь, веди себя прилично!

– Как и всегда, – ухмыльнулся Тео. Драко закатил глаза. Зов так сильно отдавался в его голове, что, казалось, его сейчас вырвет.

Он сосредоточился на зове и аппарировал с другом из квартиры.

– Это чертовски неприятно, – сухо прокомментировал Тео, и Драко был склонен с ним согласиться.

Мало того, что они прибыли на свадебный прием, вообще не одетые по случаю, так это, похоже, была свадьба не кого иного, как Гарри Поттера.

– Здесь, наверное, человек пятьсот, – сказал Драко, паника закралась в его сердце, даже когда пульсация крови усилилась в десять раз из-за такой непосредственной близости. – Она может быть где угодно в этой чертовой толпе.

Драко видел, как Поттер и его невеста, та странная блондинка из Когтеврана, смешались с различными гостями. Оркестр играл веселую, жизнерадостную мелодию, в то время как другие гости танцевали, пили и участвовали в праздновании, от которого у Драко скрутило живот.

– Разве ты не чувствуешь ее? – спросил Тео, неловко переминаясь с ноги на ногу и натягивая капюшон еще ниже. Драко почувствовал укол жалости: Тео еще не привык к таким большим сборищам.

– Да, – сказал Драко, прищурившись, когда его глаза привыкли к солнечному свету, – но мои чувства обычно сходят с ума в этот момент. Это должна быть она, Тео. В прошлый раз я не чувствовал себя так, как сейчас.

– Тогда мы найдем ее, – успокаивающе ответил Тео.

Драко блокировал пульсирующие, кричащие позывы достаточно долго, чтобы обратить внимание на своего друга.

– Ты уверен, что с тобой здесь все хорошо?

– Нет, – с нервной усмешкой сказал Тео, которая сверкнула его острыми, как бритва, клыками, – но я должен когда-нибудь научиться, не так ли?

– Сейчас не время учиться, – сказал Драко, направляясь в ту сторону, откуда раздавался зов. Его сердце учащенно забилось в предвкушении. Все его чувства были полностью сосредоточены на этой пульсации. Вот оно, наконец-то он встретится с ней.

Люди оборачивались и смотрели на Драко, когда он проходил мимо. Его глаза остекленели, он попытался заставить свое дыхание замедлиться, а его естественно соблазнительные феромоны успокоиться. Он не проявлял никакого интереса ни к одной из этих женщин и даже к горстке мужчин.

– Нет, это не так, – поморщился Тео, – но ты был рядом со мной, когда не должен был быть. Так что пошли. Но только… если мы сможем избежать танцующих людей… перенапряжения, ты понимаешь.

– Конечно, – сказал Драко и ради Тео отступил от группы танцующих.

Пока он шел, он почувствовал зов, и тот стал частью его существа. Его сердце, его разум, каждая клеточка его тела тянулась к ней. Его половинке.

Краем глаза Драко следил за Тео, пока они шли, просто чтобы убедиться, что его друг не отвлекся, но он не чувствовал ничего, кроме своей цели и предназначения, пока шел в направлении большого шведского стола.

Он найдет ее, схватит и заберет с собой…

Драко остановился, почувствовав физическую боль, которая ударила его в грудь, как камень.

Там, где только что раздался этот призыв, такой настойчивый и всеохватывающий, теперь ничего не было. Осталась пустота.

– Она ушла, – выдохнул Драко, прижав руку к сердцу. Его голова кружилась, сердце бешено колотилось, даже когда он с тревогой оглядывал толпу, на случай если другие чувства каким-то образом подвели его.

– В смысле ушла? – спросил Тео, снова поправляя капюшон. Драко чувствовал, что его дыхание становилось все тяжелее. Он должен был как можно скорее вытащить Тео отсюда. – Например, она трансгрессировала?

– Я даже больше не чувствую ее присутствия, – выдохнул Драко. В голове у него стучало, а от солнечного света его чуть не стошнило. – Даже не отдаленно, как это было раньше.

– Но как это возможно? – выдохнул Тео, понизив голос. Он был бледен под капюшоном, бледнее, чем обычно. В его глазах засветились красные крапинки, и он тяжело сглотнул, высунув язык, чтобы облизать пересохшие губы.

– Я не знаю, – проскрежетал Драко, хватая Тео за руку, – но я вытащу тебя отсюда.

Затем, когда он уже собирался трансгрессировать их обоих домой, Драко увидел, что Поттер заметил их сквозь толпу, и последующее на его лице удивление. Драко заставил себя улыбнуться и коротко кивнуть, и пока Поттер расспрашивал свою невесту, воспользовался возможностью уйти.

Как только они вернулись в свою квартиру, он толкнул Тео в кресло. Тот грыз свою нижнюю губу, и под его зубами кожа легко рассекалась, однако и заживала почти так же быстро, как будто он пытался подавить вожделение.

– У тебя здесь есть кровь? – спросил Драко, держась на безопасном расстоянии, с волшебной палочкой в руке в кармане.

– В моей комнате, – Драко старался не обращать внимания на то, как глаза Тео метнулись к его горлу.

Он должен был сначала подумать, чем выводить Тео из дома без подпитки. Когда призыв затих, Драко обнаружил, что его концентрация вернулась, что беспокоило его так же сильно, как и облегчало. Может быть, это все-таки была не его пара?

Он хотел бы, чтобы целители могли дать ему некоторые реальные ответы, а не простые оценки, основанные на том, как его разбавленная кровь вейлы может пробуждаться.

Очевидно, его кровь была более изменчивой, чем кровь отца в этом возрасте, который никогда не чувствовал призыва к спариванию или же другие признаки, которые с легким ужасом обнаружил Драко.

Он схватил пакет с кровью из деревянного ящика, в котором у Тео был свой тайник, и бросил его через гостиную своему другу, который немедленно разорвал там две небольшие дырочки своими клыками и начал пить.

Прошло уже три месяца с тех пор, как Тео укусили и обратили, и Драко никогда даже не думал бросить старого друга. Несмотря на свою осторожность, он сделал все возможное, чтобы помочь Тео пройти через мучительный переход. А Тео только дважды пытался напасть на него.

Но если вы спросите Тео, женщина, которая превратила его в вампира, несмотря на результат, стоила того.

Затем, почти два месяца назад, когда вейловское наследие Драко начало проявляться себя на его двадцать втором дне рождения, Тео отплатил ему тем же.

Тео кивнул, пока целители, вызванные в его квартиру, так как Драко было слишком больно, чтобы двигаться, проверяли, что с ним происходит.

В то время как кровь вейл Люциуса Малфоя никогда не проявляла себя, как и ни у одного из его предков, да и вообще ни у кого на протяжении многих поколений, Драко нашел старый дневник из середины девятнадцатого века, в котором Малфой испытал похожие симптомы и призыв к супруге.

Но ничто из этого не подготовило Драко к тому, что у него впервые выросли крылья.

Или появлению огня из его рук.

Тео высосал пакетик досуха, не пролив ни капли, и смущенно улыбнулся Драко через всю комнату.

– Ты огорчен.

– Все в порядке, – ответил Драко, пренебрежительно махнув рукой. – Мне следовало бы знать обо всем лучше. Но если честно, я также не ожидал, что мы трансгрессируем в толпу людей.

– Как ты думаешь, куда она пошла? – спросил Тео, снова взяв под контроль свою жажду крови.

– Понятия не имею, – ответил Драко, проводя рукой по лицу. – Она была так близко, а потом просто ушла. Вообще.

– И ты уверен, что это была твоя пара? – задумчиво спросил Тео. – Как странно. Может быть, она еще вернется.

– Почти два месяца прошло, как я впервые это почувствовал, – пожаловался Драко. – Если бы она просто ушла, я бы все еще чувствовал ее, не так ли? Как я чувствовал ее, когда был дома.

Тео пожал плечами:

– Может быть, она живет в другой стране, и расстояние слишком велико, – усмехнулся он. – Может быть, она скандинавская супермодель.

Драко фыркнул от смеха, радуясь возможности отвлечься. Тревога не давала ему покоя с тех пор, как зов таинственным образом исчез. Он опустился на кушетку, вертя в руках волшебную палочку.

Но он не мог игнорировать внезапную пустоту, которая поселилась в его груди подобно тупой пульсации. И он не думал, что расстояния будет достаточно, чтобы полностью убить это совершенно навязчивое желание. Найти. Взять.

– Почему-то я сомневаюсь, что Поттер знает слишком много скандинавских супермоделей, – признал он, и Тео усмехнулся, пожав плечами.

– Наверное, нет, – согласился Тео. – И если она знает Поттера, то она, вероятно, англичанка. Хотя, раз она покинула свадьбу в середине приема, то она не очень хороший друг, либо слишком ветреная.

– Кто бы она ни была… – Драко замолчал, застыв, когда тень того же самого чувства эхом отозвалась в глубине его сознания, словно предупреждающий колокол. Он цеплялся за это чувство, за единственный клочок доказательства того, что его пара вообще существует.

– Драко? – спросил Тео, приподняв одну бровь.

Драко рассеянно поднял один палец, снова сосредоточившись на ощущении, заставляя его выйти на передний план разума. Это было инстинктивно, как он обнаружил, позволяя сосредоточить свое внимание на ауре своей пары.

– Он вернулся, но очень слабый. Я не могу его понять, – пробормотал он, на мгновение закрыв глаза. Или, может быть, он не совсем исчез, но был так далеко, что он сначала даже этого не понял. Словно он искал его на ощупь.

– Ты можешь ее найти? – спросил Тео, не мигая. Это был аспект вампиризма, к которому Драко еще не привык и вряд ли когда-нибудь привыкнет.

– Я пытаюсь, – сказал Драко, извлекая зов, как тонкую, тонкую нить, захватывая его суть в сжатый кулак. – Я так думаю. Пошли.

Тео метнулся через комнату, снова накидывая свой капюшон, и как только он был готов, Драко трансгрессировал их двоих из комнаты.

На этот раз они добрались до опушки леса, и, в отличие от предыдущего раза, вокруг никого не было. Драко немедленно напрягся от полного отсутствия звуков, не было даже пения птиц или насекомых, и его рука дернулась к карману с волшебной палочкой.

Если это был какой-то трюк…

Тео издал странный сдавленный звук рядом с ним, и Драко развернулся, чтобы проследить за его взглядом, вытаскивая палочку. Его сердцебиение ускорилось, стирая слабую нить связи, но рука была тверда, когда он занял оборонительную позицию.

Прямо за линией деревьев притаилась львица, ее прищуренные глаза смотрели на них обоих, а тело было напряжено и готово к прыжку. Драко мельком взглянул на Тео, и его друг, истекая слюной, остекленевшими глазами пристально смотрел на львицу.

– Не смей, мать твою, – прошипел Драко себе под нос. – Возможно, ты уже мертв, но я очень даже жив и намерен оставаться таким и впредь.

Тео фыркнул:

– Я мог бы ее убрать, – он даже не вытащил свою палочку. Хотя теперь Драко полагал, что Тео сам по себе стал хищником.

Он почувствовал укол страха при мысли о том, что его пара находится рядом с этим лесом, рядом со взрослой львицей. И вообще, что делал лев в английском лесу? Ведь Драко не смог бы трансгрессировать без разрешения в другую страну.

Он раздумывал о том, чтобы оглушить животное и просто уйти, но если его пара была здесь, он должен был найти и спасти ее. Нить стала такой слабой, что почти исчезла. Неужели львица напала на нее? Может быть, поэтому связь была такой слабой? При этой мысли его сердце бешено заколотилось.

Но когда он посмотрел на нее, то его брови нахмурились. Дикая кошка выпрямилась, глядя на него в упор. Затем она склонила голову набок, ее зрачки расширились. И что-то было там, в ее глазах, разум или понимание.

Распознавание.

Драко заколебался, но все же убрал палочку, подняв руки в знак капитуляции.

– Какого хрена ты делаешь? – вскрикнул Тео, повернувшись к нему с недоверчивым выражением лица.

– Это не лев, – пробормотал Драко. – Анимаг или что-то в этом роде, – львица фыркнула, как будто смеясь над ним. Глаза Драко удивленно расширились, а брови взлетели вверх. – Ты ведь понимаешь меня, правда?

Львица снова фыркнула, перекатившись на спину в траве. Тео, все еще выглядя озадаченным, пристально смотрел на массивного кота, как будто это была его следующая еда. Драко не знал, смеяться ему или бежать, но что бы он ни сказал, от этого стало бы все равно смешно.

Внезапно львица встала и пошла дальше в глубь леса. Вопреки своему желанию, Драко последовал за ней на безопасном расстоянии, и Тео пошел следом, качая головой.

Они вышли на небольшую поляну, и у входа в небольшую пещеру, которая явно была логовом льва, виднелся клочок придавленной, мертвой травы. Но львицы нигде не было видно.

Драко обернулся на звук позади себя, и его глаза широко распахнулись, когда несколько вещей одновременно пришли ему в голову, и он не знал, что было более шокирующим.

Там, где предположительно была львица, теперь стояла Гермиона Грейнджер, прислонившись к дереву, ее кудрявые волосы были растрепаны, а выражение лица оставалось безучастным.

И, что еще более важно, когда Драко задохнулся при следующем вдохе, каждая клеточка его тела и души теперь кричала о своей паре. Грейнджер – его пара. Он ничего не слышал из-за стука своей крови в ушах. Тео косо взглянул на него.

Он сделал шаг к ней и остановился, собрав всю свою волю в кулак. Потому что Грейнджер смотрела на него так, как будто он был чем-то отвратительным, заставив его остановиться.

Она долго жевала свой язык, как будто пытаясь решить, что сказать. И наконец-то…

– Что ты здесь делаешь? – она выплюнула эти слова как будто с большим трудом.

– Очень неловко, – пробормотал Тео рядом с ним, и взгляд Грейнджер метнулся к нему. Она отшатнулась, словно от неожиданности, и осторожно втянула носом воздух. Драко задумался, не усилил ли ее человеческие чувства тот факт, что она львица.

Драко уставился на него, не зная, что ответить. Он не думал, что вот так вот прямо заявлять о ней как о своей паре было лучшим вариантом. Но она даже не взглянула на него во второй раз, а ведь с тех пор, как его наследство проявилось, он едва ли мог пройти по улице, не привлекая постороннего внимания.

Грейнджер снова фыркнула, нахмурив брови и пристально глядя на него.

– Что ты… – но она оборвала себя, повернувшись к Тео. – Где находится самый глубокий океан? – она поморщилась, покачав головой, хотя и покраснела. – Пожалуйста, подумай хорошенько.

– Какого черта, Грейнджер? – спросил Драко. Тем временем Тео кивнул и задумался над неожиданной загадкой.

– На самой глубине, я так полагаю, – ответил Тео через мгновение. Драко покачал головой, совершенно сбитый с толку.

– Спасибо, – с тяжелым вздохом сказала Грейнджер. Она издала неловкий смешок, на который никто не ответил. – Нервный тик.

Она снова покачала головой, скрестив руки на груди. Драко почувствовал, что его глаза следили за этим движением, останавливившись на ее груди. Он облизнул пересохшие губы.

– Малфой, – воскликнула она, свирепо глядя на него. Его кровь взревела, когда она произнесла его имя. – Что ты здесь делаешь? И почему вы оба так странно пахнете?

Драко резко поднял глаза и встретился с ней взглядом.

– Это похоже на разговор, который нуждается в алкоголе, – Грейнджер усмехнулась, скривив губы и пристально глядя на него. – Ты присоединишься к нам в «Дырявом»?

– Нет, – неуверенно ответила она, – но в более уединенном месте – да. Я бы хотела знать, как вы меня нашли.

– А где мы вообще находимся? – спросил Драко, оглядываясь вокруг. Это ведь не Запретный лес Хогвартса, не так ли?

– Это лес Дин, – пренебрежительно ответила Грейнджер, даже когда вытаскивала свою палочку из кучи мертвой травы. Она пожала плечами, когда они уставились на нее. – Я же не могу носить ее с собой, пока нахожусь в шкуре льва. Никто другой не увидит ее здесь, даже если они будут искать.

– А почему ты была львом? – сухо спросил Тео. Его жажда ее крови, казалось, угасла с тех пор, как она снова превратилась в человека. И это было хорошо, потому что Драко не хотел нападать на Тео, если тот решит напасть на его пару.

Драко поймал себя на том, что снова смотрит на нее, и зов, который был таким слабым, пока она была в своей кошачьей форме, призывал его приблизиться, но ему удалось подавить свои желания.

– Это долгая история, – пожала плечами Грейнджер. – Я расскажу тебе, когда ты объяснишь, почему вы оба пахнете не человеком.

– Верно, – сказал Драко, смахивая остатки транса, в котором он находился, когда пристально смотрел на нее. Кончики его пальцев покалывало от желания почувствовать тепло ее кожи, и он осторожно сложил руки вместе. – За пределами Глостера есть небольшое колдовское селение. У них там есть небольшой паб недалеко от доков.

– Прекрасно, – легко сказала Грейнджер, снова скрестив руки на груди. – Я буду ждать тебя там.

И она исчезла с громким хлопком.

– Драко, – сказал Тео, качая головой. – Что за хуйня. Твоя пара – Грейнджер.

– Да, – пробормотал Драко, чувствуя, как улыбка скользнула по его лицу, когда он задумался. – Она чертовски хороша, не так ли? Эти волосы…

– Ты много лет смеялся над ее волосами, – напомнил ему Тео.

– Они прекрасны, – прошипел Драко, сузив глаза.

– Я удивлен, что ты не набросился на нее прямо тогда, – сказал Тео как ни в чем не бывало, игнорируя его. – Интересно, насколько крепче была бы связь, будь ты чистокровной вейлой?

– Я думаю, мы это выясним, – сказал Драко с гримасой на лице. – Пошли отсюда.

***