Текст книги "Существо, которое ты знаешь (ЛП)"

Автор книги: In_Dreams

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Сердце Драко подскочило к горлу. Он долго смотрел на свою чашку, совершенно не дыша.

Потом дыхание Грейнджер сбилось, и когда он обернулся, ее глаза блестели от непролитых слез.

– Как это может быть? – прерывисто говорила она. – Это… высвободило мою магию?

Билл сжал губы и уставился на Грейнджер.

– Твоя магия чиста. Твоя кровь, твоя аура, твое тело. Никакого проклятия.

– Может быть, это ловушка? – спросил Драко, и голос его прозвучал совсем тонко, совсем не так, как обычно.

– Если это и так, – сказал Билл, глубоко вздохнув, – то я такого никогда не видел. Магия разрушителя проклятий очень всеобъемлюща, даже заклинания, которые я сейчас наложил, без всего надлежащего испытательного оборудования. Это… довольно трудно обмануть.

– Я с трудом могу в это поверить, – сказала Грейнджер, ее рука скользнула к нему и легла на его бедро.

Осознание пришло, когда Флер, глядя на Драко со слезами на глазах, едва заметным медленным кивком головы подтвердила эту новость.

– Никакого проклятия, – выдохнул Драко, смаргивая слезы с глаз. Он бросил осторожный взгляд на Грейнджер. – Должны ли мы провести более полное тестирование, просто чтобы быть уверенными?

– Драко, – пробормотала Грейнджер, и он уставился на нее, в ее шоколадные глаза, наполнившиеся надеждой. – Оно исчезло. Все будет хорошо.

Драко испустил еще один спертый вздох, сильно прикусив нижнюю губу, когда поток эмоций угрожал захлестнуть его. Он просто прижал руку Грейнджер к своей щеке и кивнул, потеряв дар речи.

***

Гермиона трансгрессировала вейлу в потрясенном состоянии домой из коттеджа Билла и Флер, неуверенная в своих чувствах.

Она едва могла смотреть на него, понимая всю глубину своего обмана. Несмотря на то, что это был не ее план, она согласилась с ним, взвалив на себя такую же ответственность.

Она просто не знала, что еще можно сделать.

Каждый раз, когда она думала о его смерти – о том, что он пожертвовал собой – мучительная волна отчаяния охватывала ее до самых костей, до самого сердца.

Она знала, что он будет чувствовать себя преданным и обиженным, и возненавидит себя за то, что завершил эту связь, когда узнает правду. Может быть, он даже возненавидит ее, Нотта и свою мать, когда загадки вернутся.

Но она просто не могла сидеть сложа руки и смотреть, как он угасает. Она не могла позволить ему умереть.

Ей не хотелось отказываться от того последнего шанса, который предложил ей колдун – далекого, неясного пути, который мог привести или не привести к тому, что все сложится вместе. Но у нее просто не было времени, и Гермиона полностью отдалась плану, который придумали Нотт и Нарцисса, несмотря на то, к какому исходу это приведет: к лучшему или худшему.

Она уже давно смирилась с тем, что останется проклятой, ведь это означало, что он выживет. А в Австралии, когда она поцеловала его, когда сказала, что любит, эта вера превратилась в нечто конкретное.

До такой степени, что она была готова отказаться от своей последней оставшейся надежды … и просто позволить всему идти своим чередом.

Тяжелое, густое чувство застряло у нее в горле, когда Гермиона усадила Малфоя на диван, его веки снова прикрылись.

Теперь ей придется обсудить вопрос о завершении брачных уз, что будет еще более осложнено тем фактом, что он не мог надолго оставаться в сознании.

– Ну и что? – спросил Нотт, прислонившись к стене в коридоре. – Что сказал Билл?

Малфой откинул голову на спинку дивана, и его глаза раскрылись. Он взглянул на Гермиону с непроницаемым выражением лица.

– Билл говорит, что ее проклятие исчезло, – объяснил Малфой, его голос был мягким и дрожащим, как будто он все еще не совсем верил в это.

Нотт разинул рот, его беспечность исчезла, когда он бросился к креслу.

– Что значит – исчезло? Колдун все-таки снял проклятие?

Гермиона закусила губу, встретив многозначительный взгляд карих глаз Нотта.

– Очевидно, – выдохнула она, положив ладонь на руку Малфоя, просто чтобы почувствовать комфорт от его присутствия. – Я не знаю, как это могло случиться.

– Грейнджер, – пробормотал Нотт, задумчиво щелкнув пальцами, – что это за фраза, которую используют маглы? Про лошадь, подарки и прочее?

– Вот именно, – сказала Гермиона, немного вопреки самой себе и серьезности ситуации рассмеявшись. – Более или менее.

Малфой растерянно уставился на них обоих.

– Это просто значит, что когда ты получаешь подарок, не сомневайся в нем, но будь благодарен, – пробормотала Гермиона. Брови Малфоя дрогнули.

– А как же иначе? – спросил он, честно глядя на каждого из них по очереди. – Колдун отказался помочь… он ясно сказал, что не может… а теперь это? Ты уверена, что не можешь трансформироваться?

– Билл сказал, что проклятие исчезло, Драко, – прошептала Гермиона, встретившись с ним взглядом. – Я знаю, что это кажется слишком приятным, чтобы быть правдой…

– Смотри, – сказал Нотт, наклоняясь вперед на своем сиденье. Он разорвал пакет с кровью и сделал большой глоток, прежде чем продолжить. – Ты хотел найти способ для Грейнджер освободиться от проклятия, чтобы завершить брачные узы, – он уставился на Малфоя, высоко подняв брови. – Грейнджер свободна от проклятия – ты можешь завершить брачные узы.

Малфой фыркнул, пожимая плечами.

– Я просто не до конца понимаю.

– Брачная связь, – повторил Нотт, растягивая слоги. – Ну, конечно, не в этот момент, пока я здесь. На самом деле, дайте мне пару минут, чтобы я мог уйти…

– Заткнись, Нотт, – проворчал Малфой, но на его лице появился легкий намек на улыбку. Ее Гермиона не видела со времен Австралии, и она почувствовала, как на нее нахлынуло облегчение. Она знала, что принятие ситуации будет нелегко для него, но она просто надеялась, что сможет положиться на то, что Нотт и Нарцисса превосходно знают парня.

Его серые глаза встретились с ее карими.

– Это не значит, что я не благодарен, раз знахарь по какой-то причине передумал.

– Я знаю, – задумчиво произнесла Гермиона, – мне тоже трудно это понять. Но, если проклятие исчезло… вот и награда за долгие месяцы поисков.

Малфой моргнул и уставился на нее, как будто эта мысль наконец-то дошла до его головы.

– Ты можешь стать моей парой, – выдохнул он.

Гермиона чуть не отвела глаза от стыда.

– Да, – ответила она. – Так и будет.

Он поднес ее руку к своим губам, мягко проводя зубами по коже ее ладони, в то время как его глаза удерживали ее взгляд.

– Просто… – пробормотал он, – сейчас? Или…

– Я пойду, – быстро сказал Нотт, махнув рукой в сторону двери. – Займитесь этим.

– Я не знаю, – призналась Гермиона. Так или иначе, эта внезапность показалась ей странной, как будто она не совсем продумала все до конца.

Она просто знала, что в последний раз, когда загадки исчезли, они вернулись через пару дней.

Это была настоящая, счастливая случайность, что загадки выбрали именно это время, чтобы исчезнуть. Она боялась, что весь план может быть сорван, если они вернутся раньше времени.

– Может быть, нам стоит это сделать, – неожиданно для себя сказала она, ненавидя себя за надежду в его глазах, – сегодня вечером. Раз уж ты так плохо себя чувствуешь.

– Завтра, – сказал он, и его губы изогнулись в улыбке. Он прикусил костяшку указательного пальца и уставился на нее. – Я хочу придумать для тебя что-нибудь приятное.

Впервые за много дней его глаза загорелись, и Гермионе захотелось заплакать при виде этого зрелища. С облегчением, что они наконец-то завершат эту связь, что он выживет, что его боль закончится. А также потому, что она не могла предать его, даже зная, что это было для его же собственного блага – потому что она знала, что это все еще причинит ему боль.

Она не была уверена, насколько сильно это ранит его.

– Хорошо, – выдохнула Гермиона, проводя кончиками пальцев по тыльной стороне его ладони. – Завтра.

========== Глава 17 ==========

12 октября 2002 года

Гермиона моргнула, резко проснувшись от стука в дверь. Бросив быстрый взгляд на часы, она поняла, что проспала дольше обычного. Когда воспоминания о вчерашнем дне заняли первое место в ее сознании, она подавила рвущийся наружу стон.

Прошлой ночью ей было трудно заснуть, ее мучила смесь из нервов и чувства вины.

– Войдите, – пробормотала она, сонно протирая глаза. Садясь на кровати, Гермиона поправила на себе ночную рубашку и провела рукой по растрепанным кудрям, пытаясь их хоть как-то утихомирить.

Ее дверь распахнулась, показав Малфоя, чьи серые глаза светились глубоким волнением, которого она никогда раньше у него не видела.

– Привет, – сказал он, поджав губы, а затем улыбнулся. – Прости, что разбудил тебя.

– Все в порядке, – сказала Гермиона, возвращая ему улыбку и продолжая теребить спутанные локоны. – Мне все равно пора вставать. У меня были проблемы со сном прошлой ночью.

– У меня тоже, – признался он, глядя на нее долгим взглядом. Он бочком вошел в комнату и устроился в ногах ее кровати. – И ты не передумала?

– Конечно, нет, – заверила его Гермиона, садясь рядом с ним и вкладывая свою руку в его. – Нервы, наверное.

Малфой открыл рот, как будто хотел что-то сказать, но тут же закрыл его, и выражение его лица смягчилось.

– Я все еще не могу в это поверить. Мне полночи снились кошмары, что твое проклятие на самом деле не было снято.

Гермиона пожала плечами, а затем сделала такое лицо, как будто сосредоточилась.

– Никакой львицы, – наконец пренебрежительно сказала она. – Как бы то ни было, все хорошо.

Он еще долго с благоговейным трепетом смотрел на нее. В его глазах сверкали серебряные искорки, которые она привыкла ассоциировать с его вейловской стороной. Ей было интересно, какая сторона после принятия связи одержит верх.

– Сегодня вечером, – наконец выдохнул он, – ты станешь моей парой.

Малфой усмехнулся кривой улыбкой от смеси облегчения, счастья и искрящейся любви. Гермиона моргнула, у нее внезапно пересохло во рту.

– Да, – прошептала она, захваченная его неземной красотой.

– Я должен подготовиться, – сказал он беззаботно, оглядывая ее комнату. – Значит, тебе нужно остаться здесь.

– Тебе не нужно делать ничего сумасшедшего, – сказала Гермиона, зная, как легко он уставал в последнее время. – Мне не нужно… ничего особенного.

– Учту, – пробормотал он, – ничего сумасшедшего или особенного.

Малфой рассеянно улыбнулся, сжимая ее руку. Он наклонился и легонько поцеловал ее в щеку. Глаза Гермионы затрепетали и закрылись от этого ощущения. Он заколебался, на этот раз прижавшись губами к уголку ее рта.

Гермиона повернулась к нему лицом, ее сердце бешено колотилось от этого легкого прикосновения, и его губы коснулись ее губ, зажигая искру в ее груди. Он поймал ее нижнюю губу зубами, проводя языком по чувствительной плоти, и Гермиона едва успела всхлипнуть, отстраняясь.

Он прижался лбом к ее лбу, и Гермиона, открыв глаза, чтобы встретиться с ним взглядом, ощутила его дыхание на своих губах. Одна из его рук лениво скользнула по ее руке.

– Увидимся позже.

Гермиона моргнула, уловив намек на усмешку на его губах, когда он поднялся с ее кровати и вышел из комнаты. Она резко выдохнула и откинулась на спинку кровати, когда ее дверь мягко закрылась за ним. Она наклонила голову, ленивая улыбка скользнула по ее лицу, и она пробормотала:

– До встречи.

***

– Перестань ерзать, – сказал Нотт, лежа в кресле в гостиной. – И ради всего святого, перестань ходить туда-сюда.

Гермиона бросила на него сердитый взгляд.

– А разве тебе не надо посылать письма или что-то в этом роде?

– Только не сейчас, – пробормотал он, закатывая глаза. – Он вернется, когда вернется.

– А если что-то случится? – спросила Гермиона, широко раскрыв глаза, когда в ее воображении снова промелькнули всевозможные сценарии.

– А что, если он делает то, что и сказал тебе: готовится для завершения связи? – проворчал Нотт, натягивая капюшон пониже. – Я не знаю, что больная любовью вейла считает необходимым для брачного союза. Просто сядь и жди.

– Я ничего не могу с собой поделать, – призналась Гермиона, встретив налитый кровью взгляд Нотта. – Наверное… я чувствую себя виноватой.

– Ты бы предпочла чувствовать себя виноватой или смотреть, как он умирает? – рявкнул Нотт. – Это полный отстой, но мы с тобой оба знаем, что это был единственный выход.

– Какой единственный выход? – спросил Малфой, заходя в гостиную и выглядя таким же бодрым, как и раньше. Гермиона подскочила, схватившись за сердце, и упала на диван.

Гермиона взглянула на Нотта, который слегка пожал плечами.

– Мы говорили о Салли-Энн. И что отправить ее в колонию Сангвини было лучшим способом для нее приспособиться к вампиризму.

Малфой поднял бровь на Нотта, который определенно сердито посмотрел на Гермиону.

– Ты поддерживал контакт с Салли-Энн? – спросил Малфой, качая головой. – Вот с кем ты так часто переписывался!

– Спасибо, Грейнджер, – с сочившимся от сарказма тоном прошипел Нотт, закатив глаза. Он повернулся к Малфою, словно защищаясь. – И что с того, раз я это сделал?

– Значит, ничего, – сказал Малфой, моргая. – Я очень рад за тебя.

Нотт скорчил гримасу, его брови нахмурились, как будто он ожидал насмешки.

– Ну и ладно… – сказал Малфой, поворачиваясь на месте лицом к Гермионе. Его серые глаза снова засверкали серебром. – Ты готова?

– Да, – выдохнула она, чувствуя, как у нее перехватило дыхание.

– Веселитесь, ребята, – сказал Нотт, откидываясь на спинку стула с пакетом крови. – Будьте осторожны и все такое.

Малфой отмахнулся от него, хотя его пристальный взгляд все еще был прикован к Гермионе. Его рука изогнулась, протянулась к ней, и она вложила в нее свою. Его усмешка заставила ее сердце бешено заколотиться, и прежде чем она успела сказать хоть слово, почувствовала рывок аппарации.

Гермиона моргнула, увидев знакомую обстановку, когда они приземлились в лесу Дин. Бросив на него осторожный взгляд, она прокралась к пещере, которую посещала лишь изредка с тех пор, как поселилась в одной квартире с вейлой и вампиром.

Тихий вздох вырвался из ее груди, когда она достигла входа, увидев, во что он преобразил ее некогда скудную и странно обставленную пещеру. Мягкие шары света висели в воздухе, бросая на окружающее пространство уютный свет.

Стол был накрыт на двоих, на нем стояла их любимая еда. Гермиона осмотрелась и заметила кровать с другой стороны пещеры. Малфой внимательно наблюдал за ней, выражение его лица было нейтральным.

– Я подумал, что мы могли бы просто хорошо провести вечер вместе, – выдохнул он, как будто не осмеливался говорить громче.

– Это прекрасно, – ответила она, заходя внутрь. Она на мгновение задумалась, склонив голову набок. – Только…

Она взмахнула палочкой, и на одной из стен материализовалась карта мира. Рядом с ней он издал нервный смешок.

– Значит, мы будем строить планы на будущее, – пробормотал он, обнимая ее сзади за талию. Гермиона кивнула, смаргивая слезы. Это было то, о чем они обычно избегали говорить.

– Мы отправимся в Италию, Францию, Испанию и… – она замолчала, задумавшись.

– Грецию и Канаду, – подсказал он, и Гермиона почувствовала его смешок, когда его лицо коснулось ее затылка.

– Хорошо, – прошептала она, подходя к карте, постукивая по ней волшебной палочкой и окрашивая ее в зеленый цвет. Малфой подошел к ней поближе, наблюдая и проводя кончиками пальцев по ее спине.

– Карибское море, круиз, – пробормотал он, и Гермиона ткнула по скоплению островов. – И Африка для сафари, и Арктика.

Гермиона улыбнулась и повернулась к нему, прогоняя чувство вины, которое весь день преследовало ее. До тех пор, пока загадки не выберут ужасно неподходящее время для возвращения, пусть все идет своим ходом. И когда он узнает, как она обманула его, как ужасно предала его доверие, она могла лишь надеяться, что он простит ее.

А если загадки вернутся… она постарается отвлечься как можно лучше, и все, что она может сделать, – это надеяться, что этого будет достаточно.

– Ты что, проголодался? – спросила она, бросив взгляд на еду.

– Да, – ответил он, и его серые глаза блеснули серебром. На его губах появилась ухмылка, но затем Малфой покачал головой, как будто все еще не мог в это поверить. – Сегодня вечером ты станешь моей парой.

– Да, – эхом отозвалась она, и это слово прозвучало едва ли громче выдоха.

Она уселась за стол, распределяя еду по тарелкам, чтобы успокоить напряженные нервы, и хотя она старалась не думать о том, что загадки вернутся, или о том, как Малфой отреагирует, когда узнает правду, не сразу поняла, что ее руки дрожат.

– Грейнджер, – протянул он, протягивая руку, чтобы успокоить ее пальцы. Гермиона подняла глаза и встретилась с ним взглядом. Он одарил ее трогательной улыбкой. – Не надо нервничать.

Она только сказала:

– Хорошо, – и передала ему булочку.

Он откусил кусочек булочки и высунул язык, смахивая с губ крошку. Взгляд, которым он одарил ее, был теплым, и Гермиона почувствовала, как ее сердце забилось быстрее.

Некоторое время они ели молча, Гермиона уныло ковырялась в своей тарелке, хотя еда была восхитительной, как всегда. Она откусила кусочек картофеля и осторожно отложила вилку в сторону.

– Я не нервничаю, – она почувствовала потребность сказать, торопясь произнести эти слова. – Я только хочу, чтобы ты знал: я люблю тебя. И я сказала это в Австралии, не только потому, что все покатилось в тартарары. Но потому что я действительно так думала.

– Я тоже тебя люблю, – пробормотал Малфой, смущенно сдвинув брови.

– И еще, – быстро вздохнув, сказала Гермиона, – я хотела бы, чтобы все сложилось с самого начала. Мне жаль, что тебе пришлось разбираться с этим бардаком, и что тебе пришлось так долго страдать, Драко. Мне так жаль, что тебе было больно…

– Гермиона, – прервал он ее, наморщив нос. Драко произносил ее имя так редко, что ее сердце замерло, а глаза вновь встретились с ее глазами. – Чего ты не понимаешь, так это того, что, несмотря на все это, это были лучшие месяцы моей жизни. И я бы сделал все это снова, не задумываясь.

Чувство вины должно было поглотить ее живьем.

– Я не заслуживаю тебя, – выдавила она, качая головой. – Мы должны были завершить связь давным-давно.

– Ты была проклята, – мягко напомнил он ей. – Все будет хорошо, Грейнджер. После сегодняшнего вечера все это уже не будет иметь значения.

– Верно, – кивнула она, сглотнув слюну и заставив себя проглотить еще кусочек своего ужина. – Я просто… это того стоит.

– Я знаю, – выдохнул он, сжимая ее руку в своей. – И я не собираюсь лгать, – Малфой выдохнул, одарив ее плутоватой улыбкой. – Я рад, что все сложилось именно так. Я просто… я знаю, что ты действительно не можешь понять, Гермиона, я просто не мог подвергнуть тебя тому, чтобы ты оставалась проклятой. Не знаю, простил бы я себя когда-нибудь или нет. Я бы всегда смотрел на тебя и знал, что подвел тебя. Ты бы боролась до конца своей жизни, и это было бы из-за меня.

– Драко, – она задохнулась, комок застрял у нее в горле. – Ты бы ничего не испортил. Нет, если это было решение, которое я приняла. И я не вижу этого с такого ключа. Просто для меня важнее, чтобы ты выжил.

– Ну что ж, нам придется просто признать, что мы смотрели на это с разных сторон, – мягко сказал он. – Но сейчас нам не стоит об этом беспокоиться.

Он отпустил ее руку и вернулся к последнему блюду. Гермиона сжала губы, кивнула и заставила себя проглотить еще несколько кусочков ужина, пытаясь сосредоточиться.

Когда-нибудь он простит ее.

Он должен это сделать.

Он должен выжить.

Он как-то странно смотрел на нее через стол, когда взмахом волшебной палочки убрал со стола еду.

– Может быть, ты хочешь поиграть в карты?

Гермиона бы рассмеялась, если бы ей не было так плохо.

– Нет, Драко, – пробормотала она, встретившись с ним взглядом. – Все это прекрасно, но завтра мы можем поиграть в карты. И на следующий день, и еще через день…

Он кивнул, и она поймала его взгляд, мелькнувший позади нее, туда, где, как она знала, была кровать. Она улыбнулась ему, пытаясь унять дрожь в руках, и встала со своего места.

Дело было не в том, что она никогда раньше не занималась сексом, а в ситуации. Это, наконец, происходит.

И Гермиона даже не была уверена, чего она ожидала, но предположила, что для вейлы, которая была лишена естественной связи в течение многих месяцев, которая была на грани смерти, терпение точно не было главным приоритетом.

Когда он приблизился, его серые глаза вспыхнули серебряным светом, а губы встретились с ее губами с желанием, своего рода всеохватывающей потребностью, которую она никогда не могла себе представить. И Гермиона поцеловала его в ответ, зная, что ей это нужно почти так же сильно, как и желание связать их, как магии, настаивающая на том, чтобы она стала его парой.

Что для нее это тоже было сродни инстинкту, хотя и подавлялось так долго. Свобода, освобождение – сейчас связь казалась всем на свете.

Феромоны затопили ее разум, свободно вытекая из ее вейлы, и она зарылась руками в его волосы, покусывая его губу между своими зубами, а его язык предательски проник сквозь ее губы, с какой-то дикой страстью поймав ее собственный.

Гермиона застонала, ее руки скользнули по пуговицам его рубашки, когда она начала неуклюже расстегивать их, в конце концов сбросив рубашку с его плеч.

Он выругался ей в губы, когда ее руки пробежали по его груди, спине, и почти разорвал ее майку, отрываясь от ее рта только для того, чтобы отбросить лохмотья в сторону. Их губы вновь встретились, сокрушая друг друга, и Гермиона не могла думать ни о чем, кроме ощущения его тела, когда она подталкивала его к кровати.

Его колени ударились о матрас, и он упал назад, потянув ее за собой, и так быстро перекатился, что она оказалась под ним.

Малфой отстранился, оставляя дорожку из поцелуев вдоль ее подбородка, зажимая мочку уха между зубами, одной из его рук ловко расстегивая пуговицу на ее джинсах.

Гермиона заскулила, потираясь о него, пока его рот и язык дразнили ее, лаская чувствительную кожу за ее ухом. Она схватила его за задницу одной рукой, а другой расстегнула пуговицу с молнией, позволяя джинсам скользнуть по его бедрам.

Он зашипел, сбрасывая джинсы со своих лодыжек, крепко прижимаясь к ней и посасывая кожу на ее шее. Жар от прикосновения его горячего тела распространялся и на нее.

Гермиона выгнулась ему навстречу, потерявшись в ощущении, стремлении спариться, как животное, и быть спаренной.

Малфой провел дорожку из поцелуев вдоль ее ключицы к груди, прослеживая языком линию ее декольте, когда ее глаза распахнулись от внезапного ужаса.

Ее рука напряглась в его волосах, а его глаза пристально смотрели на нее из-под прикрытых грудей. Его щеки пылали, а губы были приоткрыты.

Гермиона прикусила язык, чувствуя, как волна паники захлестнула ее, когда первые признаки приближающейся загадки прокрались сквозь дымку желания, окутавшую ее разум.

Его глаза все еще смотрели на нее, и Гермиона с немым, невыразимым ужасом наблюдала, как его губы изогнулись в усмешке, а клыки обнажились, когда он снова уткнулся лицом ей в грудь.

Ее разум кружился от отчаяния, Гермиона прижалась к нему, когда он притянул клыки к ее ключице, его губы опустились к плоти, в которую, как она знала, он сейчас вонзится, чтобы отметить ее как свою пару. Он глубоко вдохнул через нос, как будто мог ощутить ее запах.

Язык у нее словно распух, и она знала, что у нее есть всего несколько мгновений до того, как загадка вырвется наружу.

Она почти всхлипнула от несправедливости ситуации, от ужасного, гнилого бремени проклятия.

Потому что если она сейчас выплюнет загадку, Гермиона не могла быть уверена, что Малфой, полностью уступивший место вейле, не отпрянет.

Она крепко зажмурилась, откинув голову назад, когда он начал облизывать ее шею, и почувствовала, как его клыки снова задели то место на ее горле.

Загадка вертелась у нее на кончике языка, готовая все испортить, и Гермиона почувствовала слезы в уголках глаз.

– Драко, – выдохнула она, выгибаясь ему навстречу, когда ее страх и трепет столкнулись с чистой, неподдельной потребностью в своем супруге.

Она почувствовала, как ее когти начинали вырываться из кончиков пальцев, удерживая загадку на расстоянии, и подняла руки за его спину, чтобы не разрезать простыни.

Ей придется броситься за своей палочкой, чтобы она могла трансгрессировать, если понадобится, и она хотела бы, чтобы у нее все еще оказался тот портключ, который сделал Нотт…

Все будет разрушено, Малфой откажется от уз, и будет тосковать по смерти, зная, что она пыталась обмануть его.

Он зарычал ей в шею.

Губы Гермионы с трудом раскрылись, ее язык двигался вопреки разуму.

– Что…

Она резко выдохнула, ее голова откинулась на подушку, когда его клыки погрузились в основание ее шеи, и Гермиона застонала от ощущения феромонов, проходящих через нее, вливаясь в ее кровь, разум и душу. Она задыхалась от непреодолимого потока эмоций, а также от чистой связи и любви, которые она чувствовала, и от того, что она чувствовала его…

Клыки Малфоя глубоко впились в ее шею, из-за чего грудь тяжело вздымалась, а веки затрепетали над прикрытыми глазами.

Мысли Гермионы закружились, все ее тело ожило от того, чего она никогда раньше не чувствовала.

Малфой застонал, и Гермиона ощутила вибрацию во всем своем существе – ее когти выскользнули, как будто побежденные силой его магии, и ее руки снова упали на его волосы, когда она купалась в ощущении связи.

Она поняла, что безостановочно шепчет его имя, как песню, молитву, ликование, и его губы сомкнулись вокруг раны, а язык медленно слизывал проступившую кровь.

Феромоны продолжали просачиваться сквозь укус, и Гермиона не могла контролировать свои чувства, так как нечто гораздо более древнее, чем она сама, взяло под контроль ее тело. Все, что она знала – это он, и то, как он заставлял ее себя чувствовать и…

На резком выдохе она открыла глаза, встретив его пристальный взгляд, когда Малфой отодвинулся от ее шеи. Его язык высунулся, чтобы облизать губы, он смотрел на нее сверху вниз, а медленная усмешка поползла по его лицу.

– Грейнджер, – выдохнул он, целуя ее, и она почувствовала странное сочетание магии, крови и феромонов на его языке, когда он поцеловал ее с отчаянием, которое она вернула откуда-то из глубины своей души.

Пара.

С резким движением он отпустил застежку ее лифчика, его язык проследил путь вниз по ее груди, когда он бросил материю на землю. Гермиона снова выгнулась ему навстречу, феромоны и связь между ними затуманили ее сознание, усиливая чистое осознание его присутствия.

Она схватила его за пояс трусов, стянула их с бедер, когда его пальцы скользнули под пояс ее трусиков. Вскоре она лежала полностью обнаженная под его взглядом, глядя на него снизу вверх, не чувствуя ничего необычного, когда его пристальный взгляд скользил по ее телу.

Он скользнул одним пальцем, а затем и другим внутрь нее, и глаза Гермионы закрылись. Драко уткнулся лицом в ее шею, прошептав:

– Я так сильно тебя люблю.

Она ответила ему тем же на выдохе, выгибаясь ему навстречу, сжимая его в своей руке, когда он погрузил свои пальцы в нее, постанывая в ключицу. Его язык прижался к отметине на ее шее, как будто напоминая себе, что это все реально, и толчок чистой энергии пронзил ее, выпустив крик из ее горла.

Она почувствовала ухмылку на своей коже, когда он сделал это снова.

– Драко, – воскликнула она, когда его пальцы исчезли, но тут же сменились твердым теплом.

Он простонал ее имя, погружаясь в нее, позволяя ей приспособиться на мгновение, прежде чем он начал двигаться. Гермиона снова закрыла глаза, чувствуя, как он накатывает на нее безжалостным приливом, и она тонула в нем, хотя никогда не испытывала ничего подобного.

Ее руки вцепились в мускулы его спины, ноги обвились вокруг его бедер, когда он толкнулся в нее, и поток проклятий и криков вырвался из ее горла, когда она почувствовала связь. Голова откинулась назад на подушку, когда его язык снова задел отметину у основания ее шеи.

Она снова притянула его губы к своим, встречая их со страстью и желанием, о которых даже не подозревала, пока он настраивал ее на свой особый ритм.

И с каждым толчком, с каждым погружением в нее она чувствовала, что движется по спирали к этому необъяснимому, бурлящему пику, ее сердце бешено колотилось, когда она прижималась к нему, целовала его, ее руки скользили по костям его позвоночника.

Он с трудом выдавил ее имя, снова уткнувшись лицом ей в шею, двигаясь все быстрее и сильнее, и Гермиона почти не могла больше этого выносить.

Его язык гладил отметину, и ее зрение взорвалось вспышкой, закружившись в темноте, когда ощущение его, их и их связи пронзило каждую клеточку ее существа.

Со стоном он вошел в нее в последний раз. Его висок был мокрым от пота, когда он уткнулся им о ее щеку. Малфой прошептал ее имя как молитву, и когда его глаза на мгновение прикрылись, а затем открылись, то в них появился невиданный ранее свет.

Его грудь тяжело вздымалась, пока он просто смотрел на нее, вскоре уступив и укладываясь рядом с ней.

Гермиона прижалась к нему, накрыв их обоих простыней, и ее ноги переплелись с его ногами. Он поймал ее лицо рукой и нежно поцеловал в губы.

– Моя пара, – выдохнул он, моргая на нее. – Я твой.

– А я твоя, – прошептала она, и сонная улыбка скользнула по ее лицу, когда она зарылась в него.

Магия метки остановила загадку на кончике ее языка, и она могла только оставаться благодарной. Завтра она разберется со всеми последствиями.

Свет померк от взмаха его руки.

Сегодня вечером существовали только они.

========== Глава 18 ==========

13 октября 2002 года

Как только Гермиона пришла в себя, увидела пару серых глаз, уставившихся на нее в темноте.

Кожу покалывало, тело изнемогало от усталости, а магия бурлила в ней, как бушующее во время шторма море. Она улыбнулась, вспомнив события прошедшей ночи.

– Доброе утро, – прошептала она в пространство между ними, – моя пара.

– Моя пара, – повторил Малфой, его губы изогнулись в самодовольной ухмылке.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она, придвигаясь ближе к нему под одеялом. Ее пальцы скользнули по обнаженной коже его талии.

– Я чувствую себя великолепно, – выдохнул он, ловя ее губы своими в коротком поцелуе. Затем он отстранился, пристально глядя на нее. – Лучше, чем когда-либо.

– Хорошо, – ответила она, чувствуя, как что-то в ее душе расслабляется. С ним все будет в порядке, а все остальное со временем наладится.

Он еще крепче прижал ее к себе, и Гермиона ощутила явное доказательство того, что он себя хорошо чувствует. С улыбкой она схватила его за шею и перекатилась на спину, увлекая за собой. Его ответная ухмылка была определенно порочной, когда он прижался жгучим поцелуем к ее губам.

***

– Только не говори мне, что ты ждал нас.

Драко окинул Тео любопытным взглядом, когда они с Грейнджер трансгрессировали домой, и увидел друга, сидящего на диване в гостиной, с грудой пустых пакетов из-под крови по одну сторону от него и со стопкой пергаментов по другую.