Текст книги "Герой вашего времени (СИ)"

Автор книги: Imladris

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

– Кристина, надо же имечко… – невпопад пробурчал он, и всем стало неловко. Мартовский поднял глаза на часы, встал, опираясь на стол.

– Джентльмены, посидели на дорожку?

– Да, пожалуй, – покорно согласился Ян. – Так что все-таки с Василием, вы скажете адрес или сами отведете? Думаю, мы…

– Повяжем его прям там! – радостно согласился Влад. – Вон нас как много, Рак нам поможет, припугнет, если что, мордой своей. Пора заканчивать с делом и прощаться с Огневым.

Ян поднялся из-за стола, скользнул к подоконнику почти незаметно, сторонясь людей и не желая им мешать, и вытащил пачку сигарет с красноречивой надписью «мучительная смерть». Молниеносно оказавшись рядом с ним, Влад взмахнул рукой и зажег небольшое заклинаньице, которое заплясало на ладони. Мимоходом он заметил, как пристально Мартовский за ними наблюдает, наверняка отмечая слаженность движений.

– Мы пойдем с вами, – кивнул Корак. Затем глупо улыбнулся, когда понял, что Мартовский перевел взгляд с инквизиторов на его берцы, в которых он стоял посреди кухни и поспешил ретироваться на лестничную клетку, позвав за собой Кристину.

Мартовский зашел в залу, заткнул за пояс парабеллум, снял ключи с крючка и поманил за собой инквизиторов. Улыбчиво бросил в сторону Яна: «Лицензия есть!»

Домчались они быстро: дороги оказались довольно свободными, что в центре Петербурга – удачная редкость. Сначала сдали Кристину на попечение улыбающейся Аннушке, которой Ян успел черкнуть пару коротких сообщений – к счастью, они научились понимать друг друга почти без слов. Вампирша вышла, поздоровалась с ребенком на пороге инквизиторского офиса, не обращая внимания на занятых коллег, которые пытались поторопить их, застывших в проходе. Кристина ответила улыбкой и крепко схватила Аннушку за руку, и они исчезли внутри офиса и быстро скрылись за спинами. В двери как раз вводили какого-то огрызающегося воришку, пытавшегося перекинуться в волка на ходу; Ян хотел было вмешаться, но Влад вовремя успел уволочь обратно к машине.

Василий выбрал себе неприметную квартирку в спальном районе; в таких всегда удобно было прятаться – осознанно или нет, скрываясь от жизни, бурлящей в центре: спешащие петербуржцы, туристы, магазины, сувениры… Тут царила густая, долгая тишина, и визг машин разносился пугающе далеко. Проверив табельное в машине, Ян на всякий случай вытащил из бардачка кожаные ножны с набором острейших метательных ножей, прикрепил к широкому ремню. Кивнул коротко, Влад просочился прямо сквозь дверь машины и оказался на улице первым.

Вот здесь пляски Яна с предосторожностью уже не казались такими глупыми. Они шли, озираясь, но замечая только грязненькую парадную, проржавевшие ящики для почты, матерные надписи на болотно-зеленых стенах. Лифт тащился еле-еле, словно грозился остановиться на половине пути, запирая их между этажами. Благо, дотянул. Нужная квартира была прямо напротив, и Влад немного притормозил, вышел в боевой транс, мельком просматривая нити изнанки и содрогаясь от их нехорошего бурого оттенка.

Корак остановился, осмотрел углы на наличие камер. «Грача» у него с собой не было, но он прошептал пару заклинаний, сопровождая абсолютно невладовскими короткими движениями левой рукой, даже не поднимая ее.

– Войцек, будь осторожен. Если что, я на подхвате. Если там Аирош, не спеши кидаться, мало ли, что у нее наколдовано. Мы ехали в лифте, его хорошо слышно, да и осторожность – вполне в ее стиле. Март, Ян, тоже не стреляйте лишний раз. Квартирка вряд ли очень большая, рикошет вообще не то, что нам надо. Я чутка навесил защит, миллион лет этим не занимался. Могу попробовать аккуратно открыть дверь, надо?

У него впервые за поездку загорелись глаза, он будто чуть ожил, чувствуя небольшие порции адреналина. Корак присел около двери на корточки, расположившись ближе к стене со стороны замка, положил на него руку, подогнув мизинец и безымянный, на одну фалангу сжав большой палец и что-то коротко шепнув. Положил руку на ручку, проверил, что не обжегся. Показал пальцами пистолетик и хмыкнул, по готовности дернув ручку вниз и толкнув дверь от себя.

– Спасибо за заботу, – хмыкнул Влад.

Не сказал это с тем гонором, с каким мог бы: не желал обидеть – и сам запутался в том, что собирался выразить. Но это было неподходящее место, чтобы выяснять отношения, и он ринулся в квартиру первым, загораживая Корака. Он мертвый – что ему будет, даже если внутри есть что-то живое. Влад не чувствовал движения на изнанке, мог бы предупредить Корака, но не стал.

Дверь отлетела к стене, громогласно стукнулась ручкой; посыпалась штукатурка. Влад же ринулся глубже в квартиру, не встречая ровно никакого сопротивления; позади что-то тревожно рявкнул Ян, но он его не расслышал, опьяненный магией и самоубийственным рывком. Он знал, что рисков не было – но не мог не рисковать. Комнаты встретили Влада укоризненной тишиной, а потом следом ворвались остальные, живые, дышащие, шумные, грохочущие ботинками по полу, не застеленному коврами. Прокричав что-то из протокола, Ян приготовился было стрелять, заметив, как Влад застыл над чем-то, но опустил пистолет, подумал, убрал его.

– Чисто, – пояснил Влад то, что он уже и сам выяснил. – Только Василий наш мертв. Игнат Палыч, что происходит?

Он отошел, позволяя остальным рассмотреть узкую кровать без матраса, на котором лежало тело. Несомненно, мертвое. Влад попытался было прочитать остатки ауры, еще не испарившиеся, висевшие посмертным сиянием, но подошедший Ян решительно махнул рукой в сторону. Обшаривать тело живыми руками куда сподручнее.

У лежащего на кровати человека было пулевое ранение и завязанные глаза, и Влад не мог бы сказать, что его удивляет больше: то, что Аирош – несомненно, она – решила воспользоваться обычным пистолетом для убийства или странная повязка.

– У вас в Кареоне так принято? – уточнил он. Сам же пытался разобраться с аурой, но окончательно завяз и запутался, глядя на странные клубки энергий, вьющиеся вокруг тела.

– У вас тоже так принято, – брякнул Корак и сел рядом с трупом. – Только здесь выстрел был произведен перед надеванием повязки, у вас обычно наоборот. Ты видишь ауру? Тебе не кажется, что чего-то не хватает?

Корак задрал рукава Василию, осмотрел запястья. Мартовский в это время обнаружил собранные вещи, бережно сваленные в углу. Попытался определить, откуда стреляли, но тело явно двигали, поэтому вышло не очень хорошо. Единственное, что было ясно: Аирош стояла достаточно близко.

В это время Ян вытащил из кармана бумажник, без особого интереса пересчитал чужие деньги, которые мертвецу уж точно не понадобятся, и небрежно отбросил все на подоконник. Куда больше его заинтересовал паспорт без обложки, который он быстро пролистал. Убедившись, что фотография на труп удивительно похожа, что редко случается с фото в документах, Ян скорбно сообщил, что лежащий перед ними человек и есть тот, кого они собирались задерживать. Мечты о прощальной премии от Огнева стремительно испарялись, но вовсе не это заботило Влада. Как и сказал Корак, что-то в отпечатке ауры Василия его ужасно настораживало, но он никак не мог понять…

– Неприятный был человек, не люблю таких, невротик, что ли, – бормотал Влад вслух, потому что так ему лучше думалось. – Сильно волновался, просто умирал от страха. Такие вспышки, что я б с ума сошел, если бы все это было в моей голове. Не хватает чего-то, – севшим голосом добавил он. – Как будто кусок ауры выдрали перед смертью – крайне неаккуратно. С мясом. У него… души нет?

Взгляд остановился на Яне, который, однако, ничуть не испуганно рассматривал труп, а сам между делом сделал пару снимков на мобильник. Не похоже было, что сообщение произвело на него сильное впечатление: во время работы Ян просто не думал ни о чем лишнем.

– Душу возможно отобрать, только когда человек находится на грани смерти, – заученно произнес Ян. – Ну, когда я продавал свою, так было. Хочешь сказать, кому-то понадобилась его душа? Зачем?

Вместо ответов Влад уставился на Корака. От магии Кареона у него начинала болеть мертвая голова. Корак кивал на рассуждения Влада, а вот вопрос Яна заставил его сжать губы в тонкую линию. Он всегда делал так, когда ему что-то не нравилось.

– Она выпила его душу, если быть откровенным. Аирош достаточно нетипичный демон, но все же из подвида Пожирателей Душ. У них очень сложно устроена пищеварительная система, если вам интересно, но тонкое ее устройство позволяет поглощать душу умерших недавно людей, животных и других существ. Однако не думаю, что такой опытный демон, как Аирош, решил перекусить. Аппетит пришел уже во время еды, она вряд ли убила бы его просто так. Собраны вещи и лежит паспорт, возможно, даже настоящий. Скорее всего, Василий решил воспользоваться возможностью и улизнуть. А он стал частью задания Аирош, пешкой в руках Легиона. Из Легиона нельзя уйти просто так…

Мартовский изменился в лице, когда осознал весь смысл слов Корака.

– Я не собирался топать к Кристине днем. Эта мысль посетила меня после разговора с нашим подопечным, – он кивнул на Василия. – Манипуляция?

– Чистой воды, – кивнул Падший. – А глаза… Говорят, глаза сильные проводники. Перед казнью приговоренному закрывают глаза, чтобы тот не проклял палача. Может, Аирош решила, что так ей будет удобнее, не знаю. Что-то взыграло… Вы уже вызвали инквизиторов? Думаю, стоит сделать именно это…

Он стал совсем серо-зеленый, снова грузный и даже слегка неуклюжий. Пополз к выходу, бормоча на ходу.

– Мне пора… слишком долго, слишком…

Последнее слово он напрочь проглотил.

– Какая гадость, – помолчав, с чувством заключил Влад, и Ян кивнул ему: видимо, то же вертелось и у него на уме. – Слава Деннице, наши демоны едят вполне человеческую пищу, только добавляют в нее чертову кучу специй… – Он оборвал себя, когда заметил движение Корака, ринулся за ним: – Рак, ты куда? Эта чокнутая баба до сих пор на свободе, не думай, что она не сможет до тебя добраться! Нам лучше держаться вместе и окопать тебя в гвардейском замка по меньшей мере! Или… у нас тоже есть квартиры в Столице вроде этой… Кара что-нибудь придумает.

– В том и дело, что на свободе, Влад. Она стала слишком опасной для окружающих. Здесь она выстрелила в воздух, предупреждая, что следующий удар будет в цель. Если не в меня, так в любую другую – до тех пор, пока я не обращу внимание, не выдам себя. Мне предложен выбор: ставить под угрозу себя, или вас, или кого-то еще. Я этот выбор сделал. Я забегу под утро в замок, заварите чаю, хорошо?

– И когда это тебе стали так важны жизни людей, которых ты не знаешь? – беспомощно уточнил Влад, чувствуя, как все его убеждения сыплются на глазах. – А Аирош, должно быть, хорошо тебя знает… Она верит в твое милосердие? Да и глупая провокация, она наследит и привлечет внимание Инквизиции, если погонится за количеством жертв.

– И ты готов рискнуть и посмотреть, что будет? – встрял Ян. – Я не собираюсь ждать, пока она выпьет весь город. Но, Корак, идти в одиночку – уж точно не лучший вариант. Пусть Аирош пытается сразиться со всей Гвардией, мы посмотрим на ее потуги. У наших демонов, говорят, нет душ, их не выпить…

– Я тоже с вами, меня не забудьте! – вставил до того молчавший Мартовский, выглядя чуть моложе, чем был на самом деле.

– Жизни незнакомых людей меня, может, и не беспокоят. Но некоторых я все же знаю. Некоторые мне дороги достаточно, чтобы не подвергать их угрозе. – Корак то ли сердито блеснул глазами, то ли что-то совсем другое. – Спасибо, Ян. Я постараюсь не умереть за ночь, хорошо? Но все же ждите меня утром, я расскажу вам, как мы поступим. Надо пока кое-кого навестить…

========== Глава XI ==========

Питер никогда не умирал. Попавшему сюда впервые была в новинку его ночная жизнь. Он будто зеркально отражал, искажал и украшал жизнь провинциальных городов России.

С наступлением ночи в Питере было не менее многолюдно – особенно в пору разведения мостов. Нева оказывалась скована не только камнями набережных и десятками дворцов, со снисхождением взирающих на многоликий город, но и тысячами туристов, неустанно топчащихся с места на место под свист, крики и трещание гидов. И лишь неподалеку от этой суеты под смесь первой оперы Чайковского и «Куклы колдуна» своей привычной жизнью жили петербуржцы.

Корак не успевал насладиться моментом. Вся голова его была занята роем жужжащих в ухо мыслей, планов, эмоций. Будто собака, он на миг перестал думать отрешенно, потерял удивительную способность мыслить по-человечески. В голове его вставали образы, картинки, звуки, запахи. Ассоциации давили. Пришлось ненадолго остановиться, чтобы выкинуть все это из головы и осознать себя.

Если долго не спать, человек теряет идентификацию личности, становится будто над ситуаций и то и дело отключается. Кораку казалось, что он наконец выспался.

Падший причесался, смотрясь в зеркало в туалете какой-то забегаловки. Вздохнул несколько раз, взвешивая решения. Направился обходить магазинчики вокруг, понимая, что путь предстоит нелегкий. Найти алкоголь после двадцати двух оказалось сложнее, чем ключи от Ада. Какой-то мелкий магазинчик вин, объявивший себя баром, был наречен Кораком спасительным. Закупившись вином, шоколадом, отказавшись от крольчатины (господи, как много вокруг частников!), он прошел еще немного, зацепил Невский, свернул на Дворцовую, уставившись на Александрийский столб. Подумал сначала о том, что неразумно быстро с Васильевского попал сюда, затем – об Иштар.

«Приготовлю для тебя золотую колесницу,

С золотыми колесами, с янтарными рогами,

А впрягут в нее бури – могучих мулов…»

И улыбнулся, сам не зная чему.

Она откликнулась быстро. Корак думал, его будут мучить и испытывать. Что он увидит магический вариант «прочитано два часа назад» и будет страдать от ожидания, терпеливо поглядывая на изнанку и мечтая, чтобы она перешагнула миры ради него. Но вот прошло несколько секунд, и Астарте оказалась за ним, вышла из-за чужих спин и как ни в чем не бывало подошла к Кораку. Смахнула непослушную прядку бесцветных волос, упавшую на лицо, но она снова возвратилась, и Астарте сердито сдула ее, дернув хвостом. В этот момент она была похожа на обычную, самую заурядную демоницу, каких вокруг было великое множество, но наваждение спало, стоило лишь ей взглянуть на Корака.

– Любуешься на достопримечательности? – спокойно спросила она. – Правильно, нужно просвещаться, русские зовут этот город культурной столицей. Для чего ты позвал, Корак? – немного обеспокоенно спросила она. – Неужто этот город так хорош, чтобы в нем умереть? Вовсе нет. А ты просишь меня вести тебя на заклание. Нехорошая роль.

– Не торопись… – Он улыбнулся мягко, продолжая вдыхать запах сырой брусчатки. – Когда ты бессмертен, ты вовсе и не живешь. Но если вдруг все может кончиться, как это бодрит, разве нет? Это лишь одна из моих просьб, Царица Цариц… Тебе тут нравится? Мне – да. У меня чувство, будто эта площадь находится в помещении. Она мягкая, будто бы даже чистая. Такая просторная, но скованная. И столько красоты вокруг…

Он вновь улыбнулся, еще мягче прежнего, будто от него веяло теплом и пахло не яблоками, но яблочным хлебом. И Астарте вернула улыбку, довольная, умасленная, почти счастливая секундным комплиментом – вновь чувствуя себя обожаемой и любимой. Пусть не толпой, что собиралась на площади, но одним Кораком.

– Одно время я жила в этом городе, – произнесла Астарте задумчиво. – Поначалу думала, что он ничем не отличается от многих других, я видела их сотни, тысячи… Считала – бездушная копия Венеции, поделка одного гордого царя, который решил оставить в веках не подпись, а целый роман. А потом я поняла, что этот город одним хорош: в нем просто затеряться. Трясина поглотит тебя и не заметит, ты и сам опомниться не успеешь, а болотная хмарь будет вокруг, а топь сомкнется над макушкой. Ты тонешь, Корак, – ласково подсказала Астарте. – Надеешься нащупать дно ногами, но его нет. Никто его не находит. И они остаются в городе навеки – не на всю жизнь. Отчего, думаешь, сюда неудержимо тянет всю нечисть, всех неприкаянных духов и даже нас с тобой?..

«Этот огромный город

Кажется нам пустым…»

Поймала мысль. И замолкла, переводя дух после долгой, такой нехарактерной для нее речи. Астарте выглядела и впрямь странно, диковато – не диковинкой для Петербурга был ее изысканный наряд, золоченые рога. А вот взгляд у Астарте сегодня был шальной и болотистый, зыбкий. Словно она прощалась, не слушая его слов.

– Итак, ты решился? – тяжело спросила Астарте. – Бросил монетку? Ради чего – я думала, подобные нам всегда стараются выжить?.. Жертвенность для глупцов, для громких молодых наглецов, которые думают, что могут двигать миры. Я повидала таких великое множество, кратковременных, как мотыльки…

– Я и могу!.. – воскликнул он и рассмеялся. – Если я не появлюсь на «заклании», многие могут пострадать. Не сочти за неуважение, Бабилони, но многие под угрозой. Каролина и Войцек, Ян и другие… Ты. Я смотрел этот ваш телеящик. Легион – террористы Кареона. Страх – их главное оружие, но их эмоции – подделка, сюр. А я испугался, да. Сейчас, горящий желанием взять тебя за руку, я боюсь, что поставлю кого-то под удар. Если я правда иду на дно, то вспоминайте меня иногда.

Он невесомо провел по ее плечу, двигаясь ближе и задирая голову повыше – смотря на звезды и луну.

– Я бросил монету, но на аверсе и на реверсе одни и те же маленькие изображения. И моего там, возможно, нет.

Ощущая грудью ее тепло, он наконец бросил взгляд на пакет с продуктами и окончательно разомлел, расслабился. Но знал, что Астарте за руку не возьмет и не уйдет на дно с ним вместе – таковы были другие, верные пугающе крепко, иногда – глупо. А вот Астарте никогда не была такова, и думать, что он стал ей кем-то дороже всех тех верениц ее знакомцев, что она веками и тысячелетиями встречала на пути, было наивно. Случались у нее и лучшие, и худшие…

– Я могу связаться с Аирош так же, как и с тобой, – сказала Астарте. – Хоть в эту секунду – лишь скажи. Мне следовало бы сначала спросить, есть ли у тебя план, прикроют ли тебе спину твои гвардейские друзья… Но ты сам достаточно взрослый, Корак.

– Надеюсь, что я их от этого отговорю. Это не их конфликт. Не их и не твой. Но у нас вся ночь впереди. Проведешь ее со мной? Я интересный собеседник. И действительно уже очень взрослый старичок-боровичок! – и хихикнул, радуясь своей иносказательности. – Скажи, что приведешь меня к полудню, куда она скажет. У меня будет достаточно времени, чтобы хорошенько подготовиться к этому свиданию!

Она навострила разум, охватывая город, крохотную в нем Аирош, огрызок его последней певучей мысли…

«Когда я пришел к тебе – я ожидал увидеть

Наркотическую пантеру, неоновую Венеру;

Мурлыкающую на шкурах, лижущую кровь

Последней невинной жертвы…»

***

Вино отпускало голову, оставляя странную боль в висках. Когда раньше не чувствовал ничего, кроме тупой гулкой боли, разрывающей сознание, новые ощущения кажутся интересными, увлекательными и очень яркими. Особенно нотки похмелья. Только без «интересного» и «увлекательного». Просто – яркие.

Но тем не менее, Корак был доволен. Что-то в Астарте было для него волшебным, увлекающим. Ему нравилось думать о том, что она не такая, какой себя выставляет. Ему нравилось тешить себя тем, что он питает хрупкую девочку где-то внутри ее самых сокровенных мыслей.

А вот не нравилось ему, что вызвать такси оказалось сложнее, чем он думал. Воспользоваться порталом казалось небезопасным, попросить Иштар – тоже. Не очень она ладила с головой после времени, проведенного с ним.

Сев в гранту, Корак откинулся на сидении, уперся боком в холодную дверцу, с надеждой выпросил у таксиста стоящую на переднем сидении минералку и прикрыл глаза. Запахло лыжной мазью и русским роком. Где-то в самой голове Корака ему читал нотации Кипелов, орал что-то про знак, танки и «АНГЕЛ СМЕРТИ БУДЕТ ЗДЕСЬ!» Он не запомнил.

Расплатившись оставшимися еще с Мартовского деньгами, Корак заполз в магазин прикладной магии и провозился там с треть часа. Почесав затылок на кассе, отщипнул еще несколько купюр, закатив глаза. Сжал в руке амулет перемещения и, инстинктивно сгруппировавшись, отправился наконец в Ад.

***

За одну ночь можно сделать многое: построить империю или же ее разрушить, сжечь дотла. В этот раз перед Гвардией стояла задача куда скромнее: собрать все силы, чтобы быть готовыми быстро и безболезненно (для себя и гражданских, разумеется) схватить обезумевшую суку Аирош. Именно так заявил Влад Войцек, возникнув прямо посреди двора гвардейского замка и переполошив всех, кто там находился.

За несколько часов удалось выбить разрешение на полную свободу действий у обоих начальств: и адского, и инквизиторских. Гости из других миров пугали их, заставляли сомневаться, так ли надежен выстроенный общими усилиями мир: что, если завтра на них свалится не одна Аирош, а сотни, тысячи таких? Пользуясь этим, Гвардия и Влад, единогласно выбранный оратором, давили на слабые места, выли, угрожали и умоляли, и в итоге всю операцию отдали в их руки. Можно было вздохнуть спокойно, но никто и не думал об этом. Они оставались в замке, напряженные, стискивающие оружие и готовые мгновенно сорваться с места. В псарне тоскливо лаяли адские гончие, а демоны нервно перебрехивались, шатаясь по ставшему вдруг маленьким дворику.

Влад привык считать Корака надоедливым, деструктивным идиотом, которому лучше бы никогда не сваливаться и не портить его уютный мирок в Петербурге – тот, которого они оба, и Рак, и Влад, были одинаково недостойны. Поначалу он готов был перегрызть Кораку горло – пусть и не было зубов. Теперь он отчего-то места себе не находил, часто оглядываясь через плечо, надеясь увидеть наглый оскал или услышать какую-нибудь совершенно неуместную сальную шутку. Или с чем Корак там обычно приходил.

– Он взрослый… человек, – в который раз повторил Владу Ян, как и всегда, привносящий в гвардейскую панику немного сосредоточенной холодности. – Он старше любого из нас и, быть может, нашего мира.

– Знаю, не учи меня!.. – закипал Влад, едва не рыча. – С чего ты взял, что я волнуюсь за этого долбоеба, а не боюсь, как бы Аирош не уничтожила наш город? Все, что нам дорого?

– Потому что Корак нам тоже дорог, – вздохнул Ян. – Чуть меньше, чем город, конечно. С моей любимой кофейней он не сравнится, радости от него точно меньше, чем от прогулок в парке или по набережной…

– Я понял, – проворчал Влад, снова принимаясь шататься из стороны в сторону, притаптывая красный песок. Но тут он замер, насторожившись, как почуявший что-то пес, обернулся, глубоко вдыхая, чуть задерживая дыхание. Всплеск магии ощущался прямо посреди двора – несколько солдат ринулось врассыпную.

Видя такую реакцию, появившийся будто из песка и пыли чуть смутился, собираясь, видимо, выкинуть какой-то еще из любимых фокусов, но остановился, держа в руке два амулета. Только что сработавший амулет телепортации и еще какой-то, мерно помигивающий. Подмышкой он держал пол-литровую бутылку минералки, глаза его щурились от яркого искусственного солнца Преисподней. Падший глянул вокруг, обнаружил Влада и бодро прошагал к нему, кивнув сразу Яну и Владу, будто одному человеку.

– Ты плохо выглядишь… хочешь попить?

– Хочу выпить, – признался Влад. – Чего-нибудь покрепче твоей минералки. Но совсем не дело идти на операцию в дрова, правда?

Он жадно рассматривал Корака, пытаясь по нему прочитать, придумал тот что-то или совсем отчаялся и смирился со смертью. По его лицу всегда сложно было понять. Едва хотел Влад спросить, как мимо него прошуршало, на землю спланировала Кара, быстро убрала крылья, не дав им запылиться поднятым порывом ветра песком. Она с облегчением кивнула Кораку, повела плечами.

– Все готово, – немного хрипло, запыхавшись после долгого полета, сказала Кара. – В любой момент можем отправиться и схватить Аирош, всю Гвардию на уши подняли. Ты знаешь, где она?

– Да, ты обещал нам план, – усмехнулся Влад с, как он позже понял, искренней надеждой.

Корак одной рукой отвинтил крышечку бутылки, налил немного на ладонь и умылся, тряхнув головой.

– Войцек, Кирай, вам совсем нельзя доверить секретики! – Он с ухмылкой глянул на инквизиторов. Но та сломалась на самом важном моменте, обнажая отчаяние. – Ну вот что это? Зачем птичку потревожили? В полдень мы встретимся с чертовой, прости господи, демонессой. А как пойдет – увидим позже. Попробую утащить нашу бойню в Кареон, чтобы тут никто не пострадал. Может, у меня даже созреет какой-то план… Влад, неужели ты так и не понял, что я пытался сказать?..

– У нас так не принято, – неуютно скривился Влад. – Нельзя у нас уходить воевать в одиночку – весь из себя такой романтический герой, без шапки и в мороз… К тому же, эта история давно перестала быть вашей с Аирош личной склокой.

– Она затронула оба наших мира, потревожила простых людей и нелюдей, – поддержала его Кара, словно подхватив мысль за нить, умело ее переплетя с тем, что сама хотела высказать Кораку в лицо. – А Гвардия поклялась защищать и Ад, и Землю, и всех существ, что их населяют.

– Да и, так уж вышло, – продолжил Ян, – ты сам записался в Гвардию, рядовой Корак. Первое, что я понял, когда оказался тут сам: своих они никогда не бросают и не оставляют одних. Извини за то, что я однажды сказал. Я погорячился, боялся за свой город, за семью. Но ты – ее часть.

И вот они стояли напротив него, четко выговаривая общую обжигающую мысль, наблюдали за тем, как чуть меняется лицо Корака, слушающего – и едва ли способного поверить. Они застыли недвижно, озаренные золотым утренним солнцем, преодолевшим грань неба, – вовсе не та Троица, которую воспевали в священных книгах людские пророки. Не та, но столь же неотделимая и явная, цельная, словно отрешенная от спешащего мира, торопливых беспокойных солдат, всей свалки и кутерьмы. Убивший Бога становится им. И они точно хотели, чтобы Корак тоже почувствовал себя частью этого, равного, троеликого… Все стерлось и перемешалось.

Корак медленно и со скрипом переваривал информацию, кидая взгляд то на одного говорящего, то на другого. Это было странно и непонятно, почему они на троих вязали замысловатую речь. Стоило одной петле сползти с серебристого крючка, как она попадала на новый и так до бесконечности, до единого целого. Затем ненадолго бросил взгляд на свою левую руку, на которой красовалась печать Гвардии. Облизнул губы, одновременно растроганный и где-то глубоко в душе сильно разъяренный.

Он так давно не видел человеческого отношения, что, столкнувшись с ним, принимал за редкость, за Грааль и Копье, за все те артефакты, которые находил и создавал, но которые не могли сравниться по объему силы и воодушевлению, какое на него производили гвардейцы.

– Я… мы можем поступить так… – неуверенно начал он, наблюдая, как словно из игрушечного автомата вокруг появляются знакомые лица, готовые слушать.

И птичка-Каролина, давно уже не зовущаяся этим именем, взволнованная и бодрая.

И маг Войцек, теперь уже Влад, уставший и обеспокоенный.

И Ян, обеспокоенный даже больше обеспокоенностью Влада, чем какими-то еще проблемами.

И Ишим, бьющая хвостом по ногам, насупившаяся, похожая на котенка – комочек агрессивной шерсти.

И Рахаб, казавшаяся когда-то суровым капитаном, теперь отличалась действительно решительным взглядом.

И Габриэль, тяжелым взглядом рассматривающая Корака, отринувшая Свет Божий, найдя что-то более важное. Свет человеческий.

И Корак, такой маленький в этом огромном мире существ с широкой душой настоящих людей, хотя людьми они, может, и не были.

***

Аирош назначила встречу в переулке, где никогда ничего не происходило и не было никаких тайн – даже удивительно для такого мистического города. Проверив местечко, инквизиторы с видом знатоков предположили, что ей просто понравился уютный вид этого проулка, окрестных двориков и пары старых домов (отчаянно нуждающихся в ремонте) с грязными стенами неопределенного цвета и высокими большими окнами. Хмуро полетав над двориком, прикрытая заклинанием Влада, Кара предположила, что Аирош наугад ткнула в карту города и дело с концом.

Это было им на руку: Инквизиция подсуетилась, всех гражданских вывели под предлогом возможных неполадок с газом – ни у кого даже вопросов не возникло, наверное, тут с этим действительно были проблемы. Так что пустые, поспешно брошенные квартиры заняли несколько человек из Инквизиции, чтобы место не показалось Аирош подозрительно пустым, если она вдруг решит проверить ауру; скамейки во дворе тоже заняли подставные, переодетые инквизиторы и гвардейцы, любезная Аннушка переоделась в мирную человеческую старушку, которая, сгорбившись, сидела над мотком пряжи, а Рахаб неспешно прохаживалась с адским псом, которого парой хитрых заклинаний замаскировали под болонку.

Казалось, они предусмотрели все. Разместили стрелков и магов на крышах; Ян с Владом лично полезли наверх, используя уловку самой Аирош, точно желая над ней посмеяться. Со всеми возможными путями отходов помог Мартовский, который приехал заранее и по старой ментовской привычке облазил местность вдоль и поперек; там тоже на каждом углу стояло несколько «своих». Кара тысячу раз проверяла заклинание связи, которое любезно навел Влад. Она беспокоилась больше других и, возможно, больше самого Корака, все летала туда-сюда, что он слегка тоскливо посматривал на небольшую фигурку, подбрасываемую мощными черными крылами.

Наконец Кара приземлилась на крыше – той, где засели инквизиторы, – присела на край и хищно уставилась на проход между домами. Спустя несколько мгновений Корак услышал ее голос, точно Кара стояла рядом и шептала ему в ухо:

– Все под контролем, – уверила она. – Возьмем ее быстро.

– Из четырех развязок – один тупик. Она наверняка об этом знает. С другой стороны, вон там… – Мартовский сдержанно махнул рукой Каре за спину. – Какой-то очередной парк, в котором легко скрыться. Туда бы усиленную охрану. Сколько у нас человек? В мое время так оцепляли разве что поезда при осмотре Генсеком своих «владений»…

Корак с интересом наблюдал, как Кара и Игнат Павлович работают сообща, но совершенно не пересекаясь друг с другом. Падший осмотрелся, почесал запястье, будто кожу саднило.

– Север и юг, запад и восток, все оцепили, выглядит надежно. Но вы забыли еще одно важное направление. – Корак запрокинул голову, с тоской вглядываясь в небо. – Кара, ты же видела крылья Фреллис?

– Крылья? – ворвался Влад. – У демона? Ебанутый мир, прости Денница, какого черта ты не сказал раньше?!

– Спокойно, этим займемся мы с Габриэль, – заявила Кара слегка напряженно. – Не думаю, что у Аирош есть опыт настоящего воздушного боя… О, она не знает ангельской муштры, это точно!