Соавторы: ,
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)
Под ногами раскинулись необозримые пространства долин, лесов. Виднелись башни Тириона, ярко освещенные лучами Анара, сверкавшие на солнце хрустальные лестницы. Если совсем немного отойти с проторенной тропинки, то перед тобой откроется уже абсолютно другой мир — чарующий и удивительный. Раз вдохновившись им, ни забыть, ни разлюбить уже невозможно.
Мечтательно вздохнув, Лехтэ потянулась за лембасом. Скоро и спать. Больше ведь делать тут все равно нечего.
***
Обратно Имерлин вела его другой дорогой, и на закате они остановились у огромного валуна, стоящего в кругу камней поменьше. Вершина его была ровно срезана под небольшим углом, а оттуда, где стоял Алмо, заметно было, что булыжник рассекают несколько трещин.
Дева стояла на месте, Альмарион тоже не двигался. Западный горизонт был открыт, и ничего не мешало ему любоваться последними лучами заката.
Внезапно Щен, отправившийся исследовать большую глыбу, с визгом отпрыгнул от нее. Эльфенок недоуменно посмотрел на друга — никакой опасности среди камней он не видел. Но очень скоро услышал… нечто — низкое, постепенно повышающееся гудение.
Щен прижался к его ногам, и Алмо наклонился подбодрить зверя. Тональность гудения сменилась, почти на грани слуха появилось еще несколько «голосов». «Песня» длилась не больше пары минут. В конце она поднялась выше диапазона, доступного эльдар.
В серебряном свете Исиля горы выглядели совсем иначе, чем днем. Красота окружающего мира стала хищной: резкие тени, размытые контуры, таинственные звуки… Ничего необычного больше в этот вечер не произошло. Они добрались до лагеря, поужинали, а заодно и пообедали, и легли спать. Правда, перед этим Имерлин спросила у него, хочет ли он подготовиться к возвращению матери и дяди. Получив, конечно же, утвердительный ответ, она посоветовала ему засыпать побыстрее — наутро их ждала дальняя дорога и долгая работа.
Пренебрегать советом Альмарион не стал.
***
Они еще немного поговорили, в основном строя планы на будущее, ближайшее и не очень, потихоньку мечтая, как было бы здорово обнаружить в горах Амана мифрил, а потом, когда Анар окончательно скрылся за горизонтом, и звезды обильно высыпали на черном бархате неба, легли спать.
Впрочем, Тэльмэ уснула не сразу. Некоторое время она просто лежала, рассматривая стропы гамака и вспоминая, как страшно ей было ночевать подобным образом в первый раз. Теперь это было уже делом привычным.
Хотелось музыки, но брат спал, она это чувствовала и будить его не намеревалась, поэтому стала напевать про себя. Ветер ласково обдувал лицо, мысли были легкими и приятными, как тот воздух, что ее окружал, как полет сокола в небе. Подумалось, как там внизу Алмо, но было уже поздно, и осанвэ посылать она не стала — завтра вечером расспросит сына. Лехтэ была уверена, что день его прошел интересно, а, может быть, даже удивительно. Совсем как у нее.
Под эти мысли Тэльмэ сама не заметила, как заснула.
***
Для разнообразия наутро Альмарион проснулся сам, едва только нос ладьи Ариэн показался над горизонтом. Умывались они втроем, и тут оказалось, что Имерлин очень не любит, когда на нее брызгают холодной водой. Первым узнал об этом Щен: встряхиваясь, он невольно замочил деву, и тут же был окачен в ответ. Отбежал поближе к Альмариону, снова отряхнулся, и был облит уже эльфенком. Капли попали на деву, и теперь уже Куруфинвион удирал от угрожающе занесенной горсти с водой. Какое-то время они с Имерлин, смеясь, гонялись друг за другом, пытаясь обрызгать. Щен вносил в суету посильную лепту, делая вид, что хочет укусить то одного, то другую. Довольные, они вернулись в лагерь и наскоро перекусив, собрались. Имерлин подозвала щенка, что-то прошептала ему на ухо и махнула рукой в сторону. Щен повертел головой и, подойдя, уселся у ног Альмариона.
— Достойный зверь, — одобрила дева. — Я показала ему дорогу к своему дому. Там ему будет чем заняться, а в обед еще и накормят. Втроем нам будет тяжело.
Куруфинвион обнял щенка, подтвердил команду, и золотистый шар укатился по восточной тропе.
— Нам с тобой сейчас снова под гору, — объяснила дева. — Есть у нас здесь такая хитрая рыбка, умсеной зовут. Живет в подземных озерах, там, где света нет. Сама на бычка похожа, но слепая: ориентируется на запах и вибрацию. А вкуснющая! Ее мы и пойдем ловить.
Прихватив собранные вещи, они направились по тропе к пещере с кристаллами. Собственно, в нее они и шли. Только свернуть на этот раз нужно было во второй коридор. Сначала путь им подсвечивал мох, потом он исчез, и пришлось задействовать фонари, закрепленные на специальных головных уборах. Альмарион совершенно потерялся здесь, в темноте и тишине. Однако страха или беспокойства не было. Пожалуй, он даже хотел бы побродить здесь вовсе без света, но лучи фонарей то и дело выхватывали напластования камня, о которые ничего не стоило расшибить голову.
Дальше было одно узкое место, по счастью, не длинное. Впрочем, Алмо пролез довольно свободно, а Имерлин пришлось тяжелее. Они сели передохнуть, и дева заметила:
— Потому-то мастер Тарменэль и не любит сюда ходить, хотя умсену уважает. Да и кому она не понравится, особенно в масле!
Сегодня она была другой. Как будто вчера Алмо прошел некое испытание и сегодня получил позволение познакомиться с нею настоящей. Впрочем, ему понравились обе Имерлин — каждая из них соответствовала своему моменту.
Вновь стало влажно, потом коридор резко расширился в зал, стены которого спрятались в темноте, а пол опускался к подземному озеру.
— Вот, — прошептала Имерлин, — здесь будет поинтереснее, чем на верхнем.
Альмарион заглянул в темные воды, ожидаемо ничего не увидел и решил ориентироваться по действиям спутницы. Эльдиэ достала из заплечного мешка две донные удочки-закидушки и плотно плетеную коробку с наживкой — кусочками мяса. Они быстро настрополили их, и вскоре Альмарион уже заинтересованно рассматривал темно-серую рыбку длиной в две ладони. На ее крупной голове совсем не было глаз, а вдоль боковой линии под пальцами ощущались неровности. Поймав два десятка умсен, они свернули удочки, выпотрошили добычу и повернули к выходу.
До лагеря добрались, когда Анар прошел три четверти дневного пути. И, едва лишь перекусив, приступили к священнодействию — начали жарить рыбешку на откуда-то добытой Имерлин сковородке.
Алмо не раз сглотнул слюну, вдыхая соблазнительные ароматы, но на предложения взять рыбку всегда отвечал отказом. Ему хотелось дождаться родных и разделить пищу с ними.
***
Самым сложным было привести себя утром в порядок и справить естественные потребности роа, но Лехтэ сделала в конце концов и это. Далее последовал короткий завтрак все тем же лембасом и водой. Увы, ужин к ним сам не пришел, и даже не прилетел, о чем они с утра и пошутили с братом. В связи с чем им оставалось только мечтать, как поедят чего-нибудь более интересного внизу вечером.
Надо было вновь продолжать путь. Вперед и вверх! Висячий лагерь был свернут, гамаки сложены и убраны в рюкзаки, оные же закинуты на плечи, и…
Путь они решили чуть-чуть изменить. Посовещавшись, брат с сестрой пришли к выводу, что не стоит двигаться прямо.
— Лучше забрать правее и взять пробы еще и на том участке, а потом спуститься немного и заглянуть в пещеру, — убеждал Тар. — Без снаряжения ее, увы, не посетить.
Скалы там были уже не отвесными, а хоть и крутыми, но вполне обычными, так что сильно задержать их это не могло.
— А после, — продолжал он, — можно будет вернуться на прежний маршрут и спуститься старым путем. Если, конечно, планы еще раз не переменятся.
Обдумав предложение, Тэльмиэль согласилась. Теперь первой идти предстояло ей, а Тар страховал сестру снизу. Примерившись, она привычно наметила щель в скале, дотянулась до нее и забила крюк.
Больше скалы не заслоняли Анар. Свет бил прямо в лицо, и остро чувствовалось дыхание простертого где-то далеко у ног моря.
Привычно, почти автоматически, нолдиэ продвигалась вперед, забивая в скалу крюки, взглядом старательно высматривая те места, куда идти имело смысл. Тар шел параллельным курсом, чуть ниже, и таким образом они охватывали значительно большую площадь, заодно страхуя друг друга.
Рисунок породы выдавал им характерные черные черточки на фоне сильной магнитности. В отраженном свете можно было различить серовато-буроватый оттенок окраски и изометричность зерен. Магнетит. Скоро их коллекция проб пополнилась несколькими замечательными образцами, но для пущей верности необходимо было все же спуститься в пещеру.
Остановившись на отдых, брат с сестрой посовещались и сообща решили, что выше подниматься уже не имеет смысла, и начали, не откладывая, готовиться к спуску. Надежно закрепив страховку, они принялись понемногу ее вытравливать, трижды пробуя надежность камня, прежде чем на него ступить.
Путь им на сей раз предстоял не самый длинный, и вот уже перед геологами распахнулся темный зев пещеры. Став на пол, оба отцепили за ненадобностью страховочные пояса, молча переглянулись, кивнули друг другу и, достав пару светильников, пошли внутрь.
В толще горы шел все тот же магнетит. Они брали пробы, Тар делал записи в своем дневнике, Лехтэ же просто наслаждалась приятной прогулкой. Хотя, конечно, никаких особенных красот пока поблизости не наблюдалось, но ведь это тоже относительно — смотреть и видеть можно по-разному.
Пол пещеры постепенно понижался, и вскоре им вновь пришлось прибегнуть к помощи страховки. Блики светильников плясали на стенах, шаги отдавались гулким эхом, где-то вдалеке слышался шум капели.
Вскоре путь им преградил отвесный колодец. Тарменэль подобрал камешек и бросил вниз. Звука падения они не услышали. Брат и сестра переглянулись.
— Спустимся? — спросил он.
— Конечно!
Впрочем, лезть вдвоем на этот раз не имело смысла. Тар опоясался страховкой, закрепил надежно веревку и, взяв светильник и инструмент, начал спускаться. Лехтэ осталась наверху.
— Тэльма, посвети мне! — крикнул он снизу, когда прошло уже добрых пол часа.
Она нагнулась и направила фонарь вниз. Его луч выхватил из окружающего мрака узкие стены лаза. Брат что-то сосредоточенно изучал. Наконец, очевидно рассмотрев то, что ему было нужно, погасил и убрал собственный светильник и принялся подниматься.
— Ну что? — нетерпеливо спросила Лехтэ, едва он вновь оказался рядом.
Тот ответил, продолжая одновременно возиться с амуницией:
— Все то же — магнетит. Там его действительно много.
Лехтэ как в юности радостно взвизгнула, и Тар улыбнулся с видом взрослого, наблюдающего за резвящимся малышом.
— Кажется, пора на выход, — подвел он итог их короткому двухдневному путешествию.
Тэльмэ улыбнулась в ответ и кивнула:
— Да, в лагерь.
На обратном пути они обследовали боковой тоннель и пошли к выходу, изрядно нагруженные добычей. Сестра делилась мыслями:
— Немного жаль, что пещера эта не отличается красотами, и все-таки впечатления, будто ее чем-то обделили, нет.
Пусть не наблюдалось великолепия того подземного дворца, который они посетили позавчера, однако какое-то неуловимое величие не заметить было невозможно, хотя сразу и не понять, от чего оное проистекало. То ли от гулких шагов, эхом отдающихся под темными сводами, то ли от осознания, что все вокруг тут пронизано ценными рудами, то ли от всего вместе взятого. А, может быть, имелось еще что-то, укрывшееся от них, увлеченных делами.
Однако теперь стоило поторопиться. Выйдя на воздух, они опоясались страховкой и продолжили путь. Для начала вернулись на маршрут, тот самый, что уже преодолели вчера, а оттуда уже, закрепив веревку, стали спускаться вниз.
Что ж, обратный путь прошел намного быстрее. Оказавшись внизу, брат с сестрой сдернули и свернули снаряжение и двинулись не спеша по осыпям в нижний лагерь. В верхнем они решили не задерживаться.
Запах рыбы нолдор-геологи почувствовали еще на подходе и синхронно облизнулись. Лехтэ потрепала радостно рванувшегося им навстречу Щена, обняла сына.
— Ну, как дела? — спросила она, снимая рюкзак и ставя его на землю. — Чем занимались?
Алмо принялся рассказывать, а Тэльмэ принюхалась еще раз к упоительному аромату жареной умсены. До чего же приятно возвращаться куда-то, когда тебя ждут!
***
Помыть руки и съесть аппетитно пахнущий ужин оказалось делом недолгим. Имерлин распрощалась с ними, пообещав к утру прислать лошадей, Лехтэ же помыла посуду и предложила всем пойти искупаться. И если Тар, сам соскучившийся в горах по воде, горячо поддержал идею, то Альмарион стушевался. Рек в округе было не мало, но, по крайней мере для эльфенка, существовала одна трудность: они была не просто холодные, а ледяные. Нет, умываться было вполне удобно, а брызгаться утром с Имерлин даже забавно, но лезть в них целиком…
Рассмеявшись над сомнениями сына, нолдиэ подхватила купальные принадлежности и пошла вверх по тропинке. Туда, где ближний к лагерю ручей прыгал по уступам, создавая невысокие водопады.
Раздевшись и надев купальный костюм, она взошла на небольшой, нагревшийся на солнце камушек, тщательно примерилась и прыгнула в реку.
Вода освежила, приятно обдав роа прохладой. Тэльмиэль сделала несколько мощных гребков, подплыла к водопаду и, встав под струи, принялась с удовольствием намываться, заодно любуясь звездами. Вот зрелище, которое никогда не надоедает. Почему они различаются по размеру и цвету? Почему одни мерцают, а другие нет? А хвостатые звезды откуда берутся? Вот вопросы, на которые было бы интересно получить ответы.
Закончив с купанием, Лехтэ вышла на берег, тщательно вытерлась, оделась и направилась к лагерю.
Тар ждал своей очереди, выспрашивая заодно у Алмо подробности их с матерью пребывания в Валимаре. Сам же эльфенок, рассказывая, все никак не мог решить, что предпочтительнее: ледяная вода или проезд через Калакирию в немытом виде. Позориться в Альквалондэ не хотелось, поэтому Куруфинвион решился окунуться. Правда, дядя Тарменэль, понаблюдав за его терзаниями, предложил подогреть котелок-другой воды, но племянник посчитал, что согласиться будет слишком позорно — он давно уже не младенец! И никакие уговоры по поводу того, что они-то к такой температуре давно привыкли, не подействовали.
Они с дядей приготовили спальники, заварили квенилас для Лехтэ и, едва она показалась на тропинке, пошли ей навстречу.
— Как водичка? — весело спросил Тарменэль, искоса посматривая на младшего родича.
— Чистая и много — это главное, — ответила Тельмиэль и улыбнулась сыну.
Что сказать — эльфенок был благодарен матери за такие слова. Что-нибудь вроде «освежает» здорово пошатнуло бы его решимость.
Алмо с дядей прошел мимо одной из каменных пирамидок, той, в которой был закреплен светильник, и поинтересовался, кто их сложил.
— Чья идея — не знаю, но осуществляли ее родные Имерлин. И мы с сестрой участвовали. Жаль, вы будете уезжать отсюда при свете дня: огненное ожерелье на Ингорамил — красивое зрелище.
Наконец, добрались до водопадиков. Тар встал под самый высокий и принялся, отфыркиваясь, мыться. Алмо ходил вкруг да около, любуясь звездами. Потом, набравшись храбрости, разделся и, зажмурившись, полез под воду. Дыхание перехватило, кожу обожгло холодом. Он начал энергично растираться и уже минут через десять согрелся.
— Ну как, воображение подвело все же? — спросил его дядя.
— Ваша правда, едва не… все в порядке, дядя, — ответил эльфенок.
В лагере их ждал горячий ароматный травяной отвар и Щен, сообразивший, что хозяин уже вернулся из-под горы.
Первым делом Алмо вцепился в кружку с квениласом, и мать поздравила его с исполнением одного из желаний, высказанных еще в Форменосе — искупаться в горной реке. Тар, взяв предложенную ему порцию напитка, заверил ее, что племянник держался молодцом. Лехтэ еще раз похвалила сына, а потом предложила:
— А может быть, мы сбегаем посмотреть на светильники? Алмо, ты ведь умеешь уже бегать на большие расстояния? Много времени у нас это не займет, скоро вернемся и тогда уже ляжем спать. Соглашайся. Посмотрим на огни. Это очень красиво.
— Тогда уж и я с вами, — вставил Тар, поднимаясь и убирая кружку.
Альмарион, немного помявшись, согласился.
Они встали, привели роар в порядок, настроившись на предстоящее, и побежали. Не так уж и далеко, если разобраться — туда, где начиналась ведущая на гору тропинка и откуда вся красота обвивающих вершину камней была хорошо видна. Желтые, зеленые, синие, розовые — они и впрямь походили на диковинное ожерелье, которым красавица Ингорамил украсила себя к приходу гостей. Пели цикады, ветер играл травами, и можно было подумать, будто время замерло. Вторая ли Эпоха или Седьмая — здесь и сейчас это не имело никакой разницы.
Куруфинвион восхищенно выдохнул, и Лехтэ спросила:
— Ну что, теперь в лагерь и спать? С утра отправляемся в Альквалондэ.
========== 3. Регата в Альквалондэ ==========
С Тарменэлем они простились еще на рассвете и без промедления отправились в путь.
