Соавторы: ,
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)
О блистающих пещерах Агларонда Альмарион, конечно, читал. Да и кто из детей в Амане не интересовался событиями конца Третьей Эпохи?! Читал Алмо и о Мории, и о гномьих городах Белерианда. О Нарготронде и Менегроте, конечно же, не только читал, но и слушал, прикидывая, каково это — жить, да и вообще долго находиться под землей. Однако представлялось ему все, конечно, несколько иначе, чем оно было.
Здесь же, в эльфийских горах, за узким проходом, стены которого поросли мхом, тянулся неширокий извилистый коридор, в котором тот тоже присутствовал. Только растения эти, оказывается, слабо светились, давая, впрочем, достаточно освещения для того, чтобы видеть, и куда ступаешь, и где стена вспухает выступом. Из одного из трех встреченных ответвлений тянуло влагой. Альмарион постоял на «пороге», вдыхая показавшийся необычным запах.
— Да, подтвердил, заметив его недоумение, дядя, — там озеро, но воду из него пить не стоит — примеси. Хотя, мху нравится. И водорослям тоже. И рыбам.
— Но как же они там, в темноте? — не понял Алмо.
— А кто сказал, что в темноте? — в голосе дяди была улыбка. — Там пролом над самой водой. Потом сверху заглянешь, только осторожно. Может, кого из обитателей увидишь.
Дальше их ожидала не пещера, а целая зала. Просторная, с потолком, внезапно взлетевшим на более, чем тройную высоту роста взрослого эльда, с расчищенным, явно руками, полом. Ее своды слабо поблескивали от зажженного Тарменэлем светильника. Альмарион присмотрелся: кристаллики, мелкие, не больше ногтя на мизинце, густо усеивали все поверхности вокруг. Это место изнутри напоминало детский домик, подобный тем, что он не так давно строил из меховых одеял, только размеры были совсем иными. Эльфенок легко дотронулся пальцем до одного из кристаллов — твердый, скользкий, слегка прохладный.
Они прошли залу, ведущую вниз под довольно-таки крутым углом. Потолок следующей пещеры был пониже. Друзы росли здесь реже, но были помощнее, а из явно обработанных стен тут и там проглядывали полувскрытые жеоды.
— Это вы? — шепотом уточнил Алмо, любуясь переливами камней и завитками настенных узоров.
— И я, и мои друзья. Вас ведь встретила Имерлин? Ее родные здесь неподалеку живут лет эдак пятьсот — им в Тирионе шумно. Ты ее потом попроси, пусть проводит тебя в Белую.
— А что это? — конечно же, заинтересовался эльфенок.
— Вот заодно и увидишь — скучать без нас не придется…
«…И никуда не встрянешь», — услышал Алмо невысказанное. Впрочем намеренно влезать куда не следует, он не собирался. Другой вопрос, что непреднамеренность того или иного деяния с далеко идущими последствиями порой сложно было доказать. Но своей цели дядя Тарменэль достиг: Альмарион загорелся желанием посмотреть на озеро и увидеть таинственную Белую, совсем не огорчаясь тому, что его оставят в нижнем лагере.
Пока сын продолжал осматривать красоты пещеры в компании дяди, Лехтэ решила заняться кое-чем другим, не менее важным — поговорить с горой.
Свернув в едва заметный боковой проход, она встала и задумчиво осмотрелась. У горы есть имя, Ингорамил, и это значительно упрощало дело. С такими контакт найти всегда проще. По крайней мере, это верно в отношении вершин.
В коридоре тоже рос мох, хотя и в меньших количествах, и его света вполне хватало, во всяком случае для ее целей. Закрыв глаза, Лехтэ дотронулась рукой до стены и, распахнув осанвэ, попробовала найти фэа Ингорамил или то, что ее заменяло камню.
Установить контакт, объяснить свои цели — все это ей казалось важным с тех самых пор, как она решила освоить профессию геолога. Опыт недвусмысленно подсказывал, что в подобных случаях дела всегда шли легче и лучше, словно гора сама им помогала, а если пренебречь ритуалом, то жди каких-нибудь неприятностей.
Скоро Тэльмэ показалось, что она слышит отклик. Словно вдруг на душе потеплело или пощекотало так легким перышком. Или солнечный зайчик во сне по лицу пробежал. Ощущение усиливалось, и теперь уже она отчетливо поняла, что гора приняла их и не возражает против визита.
Лехтэ открыла глаза, обернулась, намереваясь вернуться, и встретила серьезный взгляд брата.
— Ну как? — спросил он.
— Получилось, — улыбнулась сестра.
Тарменэль заметно расслабился:
— В таком случае не пора ли нам отправляться в лагерь? Нас там кролики ждут.
Желудок тут же сообщил, что идея однозначно хорошая. Рассмеявшись, брат обнял сестру за плечи, и они, захватив Алмо, направились к выходу, однако на полпути назад они остановились, и Тар заговорил:
— Смотри. Там, — он обернулся и ткнул пальцем, указывая вверх, на гору, — находится, по моим подсчетам, мощный пласт железных руд. Но это надо проверить.
— За этим мы туда и лезем?
— Именно, — подтвердил нолдо. — Но есть сложный участок. Стена там идет практически отвесно, и она гладкая, словно зеркало. Трещины мелкие и их очень мало. На всем протяжении, насколько я мог увидеть, ни одного мало-мальски серьезного уступа, на котором мы бы могли отдохнуть. Так что спать, похоже, придется прямо на стене.
Лехтэ задрала голову и присмотрелась к участку внимательнее.
— Значит, — заговорила она, — палантир я оставляю внизу. Там я им все равно воспользоваться не смогу, а Алмо он, в случае чего, будет нужнее.
Они посмотрели друг на друга, словно молчаливо обещая что-то, и Лехтэ сказала решительно:
— Сделаем.
— Отлично.
Анар уже окончательно успел скрыться за горизонтом, и первые звезды проступили на небе. Когда они вернулись в лагерь, лошадей там уже не было. Зато присутствовала Имерлин, снимающая с огня котелок, от которого аппетитно пахло мясом с травами. У ног девы сидел Щен и умильно взирал на ложку в ее руках.
— Я лошадей вниз отправила. Пусть с нашими побегают пока, — уведомила она Тарменэля. — Что решили?
— Мы утром пойдем. За Алмо присмотришь? — Тар снял крышку, вдыхая соблазнительные ароматы.
Пес активнее заработал ноздрями, а уж хвост его, казалось, и вовсе жил своей жизнью.
— Присмотрю. Белую покажу, на рыбалку свожу — не волнуйтесь, — пообещала дева. — Я потом в Тирион, если что нужно — заказывайте.
— Ага, — согласился дядя, извлекая на свет миски и ложки.
Алмо тем временем пошел за водой для квениласа.
— А ты, — велел Лехтэ брат, — иди-ка пока осмотри вещи. Вон там, видишь, у того камня, рюкзак стоит? Он твой, и одежда, что на нем лежит, тоже.
Она оглянулась и, обнаружив искомое, подошла к рюкзаку и принялась знакомиться с его содержимым, не забыв после примерить костюм и обувь. Она оделась, немного попрыгала, размялась. Все сидело идеально. Довольная, Лехтэ вновь переоделась в свое, а брат, тем временем закончив накрывать импровизированный походный стол, встал и подошел к ней.
— Ну что, готова? — спросил он.
Тэльмэ решительно кивнула.
— Я тренировалась в Форменосе. Я в форме.
— Хорошо.
Спать все легли довольные и сытые.
А ночь была… Нет, ночи в Амане всегда прекрасны. И темный бархат неба, и крупные, чистые алмазы звезд, и птичьи трели… Хотя этой ночью было тихо. Даже лягушки молчали. В лесу не перекликались на разные голоса ночные животные, хотя бы потому, что до него они не поднялись. И насекомых почти не было слышно. Эта почти что абсолютная тишина стоила того, чтобы наслаждаться ею, не тратя времени на сон.
Альмарион устроился на прихваченном из палатки одеяле, в некотором удалении от лагеря. Щен, привычно лег рядом, тихо присвистывая во сне. Эльфенок же считал звезды, высматривая среди их скоплений чудесных животных и птиц.
Конечно же, раннее отбытие матери с дядей он проспал.
***
Ночью прошел небольшой дождик, освежив травы, наполнив воздух дивными ароматами свежести. Тар разбудил Лехтэ рано утром, когда Ингорамил еще не успела вынырнуть из тени, и лишь на склонах первые лучи Анара слегка разогнали ночной мрак.
Над костром уже булькал душистый квенилас, рядом лежал в мисках завтрак. Приведя себя в порядок и слегка размявшись, Лехтэ умылась в ближайшей горной реке, оделась в заранее приготовленную амуницию и села подкрепиться. Быстро поев, они убрали все за собой и взяли вещи. Пора.
— Ну, давай, подставляй свои хрупкие плечи эльдиэ, — пошутил Тар и навесил на нее рюкзак, от которого любая другая нис пожалуй что и рухнула бы.
Альпинист, как известно, животное вьючное. Спальники, одежда, снаряжение, продукты, котелок с кружками, лекарственные мази с травами и даже дрова — все приходилось нести на себе, но Лехтэ к такому давно привыкла. Взяв в руки ледоруб и еще раз все тщательно проверив, они тронулись в путь.
После ночного дождя идти по крутым травянистым склонам без самостраховки было нельзя, поэтому ледоруб все время держали наизготовке. Он выполнял функцию и дополнительной точки опоры и, если бы кто-то из них поскользнулся, то помог бы удержаться и не упасть.
Двигались они зигзагом в ритмичном спокойном темпе. Все выше и выше пролегал их путь, хотя гора как таковая еще и не думала начинаться.
Скоро трава сменилась осыпью. Подвижные, неслежавшиеся, средних размеров — здесь возможность срыва камней была гораздо выше. И Тар с Лехтэ снова двигались плавно, неторопливо, отыскивая твердую точку опоры для ноги — небрежность опасна.
Анар тем временем взбирался на небосклон все выше.
***
Альмарион не знал, что именно его разбудило: солнечные лучи или тонкий, но яркий аромат настаивающегося травяного сбора. Скорее, второе: необычное всегда привлекало его, а этот запах был пока ему незнаком. Неподалеку от вновь разожженного очага, урча, уплетал что-то явно вкусное Щен.
— Могуч спать! — услышал он от Имерлин, когда вернулся от ключа, текущего рядом с лагерем.
Сдувая с мокрой челки капли воды, Алмо гордо подтвердил:
— А то! Пока переслушал все, о чем звезды шептали…
— А горы? — серьезно поинтересовалась дева.
Эльфенок задумался:
— Кажется, нет.
Имерлин кивнула, что-то явно взвешивая, и постановила:
— Завтракай и пойдем. Погуляем — глядишь, и они с тобой заговорят.
Она села поодаль, занявшись плетением сложного шнура из тонких полосок кожи. Альмарион же много времени на завтрак не потратил. По правде говоря, большая часть его ушла на смакование того самого напитка, запах которого и разбудил Куруфинвиона. Имерлин, несомненно, отметила это, но не сказала ничего. Промолчал и эльфенок, поняв, что дева не особо жалует слова. В конце концов, по возвращению дядя Тар даст ответы на вопросы, которых не найдет он сам.
***
В верхний лагерь Лехтэ и Тар решили не заходить, чтобы не терять зря время. Ближе к полудню они сделали привал в том месте, где горная река круто изгибалась и подходила довольно близко к их маршруту. Брат сходил за водой, сварил кашу, добавив в нее немного оставшегося от ужина мяса, а потом они попили свежий квенилас.
Анар светил ярко и радостно, озаряя пока еще попадавшиеся чахлые кустики и скупую траву. Однако над их головами уже нависали громады скал, и Тэльмиэль присматривалась к изломам, прикидывая, где будет удобнее всего пройти.
Она еще раз проверила все фляги. До завтрашнего дня, когда они вернутся, как оба надеялись, на это самое место, набрать воды им будет больше негде. Лембас тоже лежал, где положено.
Помыв посуду, брат и сестра снова взвалили рюкзаки на плечи и двинулись дальше.
Еще некоторое время их путь пролегал по осыпи, петляя зигзагами то вправо, то влево, однако в скором времени камни закончились. Начинались настоящие трудности. Закрепив на себе страховочный пояс, они вбили в скалу первый крюк. Восхождение начал Тар, а Лехтэ отправилась за ним следом.
***
Они шли втроем под ярким голубым небом среди становящихся все светлее и выше стен: оставлять Щена в лагере одного на полдня Альмарион не захотел, а Имерлин просто учла, что спутников у нее будет двое. Поэтому в одном месте она провела их в обход чем-то не угодившего ей участка, выглядевшего безопасно и дружелюбно. Однако дева знала, что трава там скрывала многочисленные острые осколки породы. А в другом она сама взяла щенка на руки, когда им пришлось, прыгая с камня на камень, переходить холодную речушку. Майяр Ульмо, видимо, сердились на них, пожелавших преодолеть преграду, не замочив ног, и мелкая, но удивительно холодная водяная взвесь, висящая над бродом, была ценой за переход. Впрочем, солнце высушило их почти вмиг — леди Ариэн благоволила им.
Двигались они явно больше часа, но Алмо и не думал жаловаться — было красиво. Пусть не так, как в Тирионе и Форменосе, не так, как в лесу рядом с крепостью, но впечатляюще. И он наслаждался этой непривычной для себя красотой. И молчал. Сейчас он наконец-то понял Имерлин: слова здесь, в тени высочайших пиков, вольно говорить лишь ветрам, водам и земле. Квенди же лучше слушать.
А потом была Белая. Альмарион не знал, какие породы слагали эту пещеру, он мог только предполагать, но желание угадывать отчего-то его не посетило. Он просто смотрел, изредка касаясь пальцами чуть прозрачного, поблескивающего в лучах принесенных ими светильников камня, шелковистого и прохладного.
Первую резьбу он тоже ощутил пальцами. Алмо поднес лампу ближе, всмотрелся: порода была снята аккуратно, обнажая тонкую жилку примеси. Больше ничего. Но едва свет ее коснулся, она вспыхнула, преломив его чуть иначе основного массива, и на стене распустилось золотое дерево… Светящиеся росные слезы капали с его ветвей.
В восхищенном молчании оглянулся Куруфинвион на Имерлин, сидящую у входа вместе со Щеном, и увидел одобрение в ее глазах. Дальше он искал узоры уже специально. Алмо находил их все больше и больше: брачный танец журавлей, парусник на волнах, олененок, дева, плетущая венок, маяк над океаном, единорог, дельфин…
Оказалось, что при изменении угла и интенсивности освещения узоры перетекают один в другой, меняются и дополняются.
Эльфенок забыл об обеде, а Имерлин не напоминала, не желая мешать — просто тихо вышла покормить Щена, да и после лишь изредка заглядывала в пещеру. Лишь за час до захода, она напомнила о том, что им пора возвращаться.
***
Выискивая в скалах неровности, цепляясь за выступы и шероховатости, брат с сестрой постепенно поднимались все выше и выше. Стена скоро стала совсем отвесной, и продвижение значительно осложнилось. Однако не прервалось.
Две руки, одна нога. Вбить крюк, закрепить страховку. Подняться. Две ноги, одна рука. Три точки опоры. Вытащить флягу и попить. Найти взглядом следующую трещину и попытаться до нее дотянуться. Закрепиться и взять пробу. И снова вперед. Туда, где виднеется где-то далеко впереди цель. Пробы, само собой, нужны, в них весь смысл, но Тэльмэ шла просто ради процесса и получала от него огромное удовольствие.
Сердце восторженно билось, и она почти не замечала, что воздух становился более разреженным, а дышалось все труднее. Ничего, справится. Не в первый раз.
Скоро значительный отрезок пути уже был пройден. Коллекция проб основательно пополнилась, и беглый осмотр образцов вселял надежду, что труд их не был напрасен. Хотя, конечно, подробное изучение находок предстоит значительно позже, не в лагере даже, но в Тирионе, и Лехтэ в нем принимать участие скорее всего не будет. Но Тар ей, конечно же, расскажет о результатах. Однако скорее всего расчеты брата были верными, и руда тут есть, а это значит, что после них сюда придут другие эльдар, и закипит работа. Огромное счастье — знать, что дело, которому ты служишь, приносит пользу другим. Этих ощущений ничто не заменит.
Анар постепенно опускался к западному краю небосклона, щедро расплескивая по горным склонам жидкое золото. Близилась ночь, и следовало подумать об устройстве спального места. На этом отрезке пути это составляло серьезную проблему.
Лехтэ потянулась, пристроила пальцы на небольшом выступе и, проверив, хорошо ли он держится, подтянулась. Вбила очередной крюк и, заметив то, что ей показалось рудной жилой, полезла за инструментом.
В этот момент прозвучал голос брата:
— Устраиваемся на ночлег.
— Я тоже думаю, что пора, — откликнулась Тэльмэ.
Взяла пробу и, наметив подходящий участок, вбила несколько крючьев. Теперь самое сложное — достать раскладной гамак. Удобный, подвешивавшийся на одной петле, но извлекать его приходилось все-таки на весу. Она справилась, подумав мельком, что даже хорошо, что ее в этот момент не видит муж — он ей еще понадобится живым и здоровым. Нет, правда замечательно.
Наконец гамак занял свое место на подвесе, на соседнем расположился рюкзак, удерживаемый веревкой, а в гамаке, не снимая страховочный пояс, Тэльмэ. Рядом все то же самое проделал, устроившись на ночлег, брат. Теперь и поесть можно было.
— Ну как, мы молодцы? — спросила весело Лехтэ Тара.
Тот в ответ улыбнулся:
— Еще какие. Завтра поднимемся вон до той вершины, видишь? И потом вниз, в лагерь.
