Текст книги "Мой любимый бета (СИ)"
Автор книги: Ifodifo
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)
Очередным потрясением для Джона становится огромное количество альф и омег на каждый квадратный метр жилой и не очень площади Холмсов. С таким количеством альф, прекрасно одетых и прекрасно ладящих друг с другом (а Джон на собственном горьком опыте не единожды имел возможность убедиться в том, насколько они обычно не переносят друг друга, постоянно срываясь на выяснение отношений даже без присутствия в пределах досягаемости омег, просто чтобы «помериться пенисами») Джон еще не сталкивался. Возможно, дело в том, что он ненамеренно вращается в ареалах обитания бет – скромная муниципальная больница обслуживает небогатых людей, а в полиции, за исключением руководящих должностей, также в основном служат беты. Впрочем, количество альф на рождественском ужине, устраиваемом миссис Холмс, не превышает количества приглашенных омег. В воздухе витает одуряющий аромат и тех, и других в такой сильной концентрации, что подкашиваются ноги, а голова начинает кружиться. Шерлок хмурится и сует ему в руки бокал с водой. Джон с благодарностью принимает, делая несколько поспешных глотков, и только потом решает оглядеться. Омеги отличаются от альф. Если последние внешне похожи на них с Шерлоком в своих строгих, пусть и дизайнерских костюмах, то омеги обращают на себя внимание. Они изящны и тонки, у них кричащие расцветки в одежде, большое количество допустимых приличиями украшений (перстни, серьги в ушах, цепочки и браслеты) и макияж на лицах – в основном подводка у глаз, блеск для губ и румяна. Некоторые, особо эксцентричные, щеголяют с пирсингом и татуировками. Джону кажется, что он попал в какой-то великосветский бордель. Губы сами по себе разъезжаются в усмешку, он хочет поделиться возникшей ассоциацией с Шерлоком, но в это время на того налетает ураганом безумно красивый омега. Он не столь эпатажен в одежде – костюм, розовая рубашка, из украшений лишь две серьги с бриллиантами в ухе, но его губы блестят перламутром, а глаза явно подкрашены, чтобы придать взгляду глубину и томность. Омега – высокий и стройный брюнет, под стать Шерлоку, он смеется и тормошит Шерлока так, словно имеет на это право, а Джон знает, насколько Шерлок не любит, когда нарушают его личное пространство и сколь ограниченный круг лиц имеет на это право. А потом омега целует Шерлока в губы, и у Джона на мгновение останавливается сердце, настолько ему больно это видеть. Досмотреть спектакль не получается – его неожиданно увлекает в сторону Майкрофт, заговаривая своим обволакивающим голосом. Джон не успевает понять, каким образом оказывается в длинной галерее, увешанной семейными портретами, слушающим скучнейшую лекцию о родословной Холмсов. Это все ужасно тяготит Джона, которому прямо сейчас следовало бы держаться поближе к Шерлоку, но вежливость и присущая бетам деликатность не позволяют прервать монолог почти Британского правительства. Джон негодует молча и иногда поглядывает на телефон в ожидании смс от Шерлока, смс, которое так и не приходит.
Джон и Майкрофт возвращаются к обществу к началу торжественного ужина. План держаться поближе к Шерлоку опять не срабатывает – Джона усаживают между Майкрофтом и Лестрейдом, еще одним несчастным исключением в этом скопище любимчиков жизни. Шерлок сидит на другом конце стола, между матушкой и тем самым красавчиком-омегой, который ведет себя непозволительно фамильярно, слишком близко склоняясь к Шерлоку и как бы случайно то и дело касаясь его. Джон не может видеть выражения лица друга – между ними стоит ваза с фруктами, спиральная ваза с какими-то морскими деликатесами и нечто хрустальное с чем-то совсем уж неидентифицируемым. Джон начинает раздражаться, кусает губы и периодически бросает сердитые взгляды в сторону Шерлока и его соседа. Джона так и подмывает послать другу столь любимое им смс и высказаться на тему доброго совета держаться поближе. Похоже, не так-то уж Джон ему и нужен на этом приеме. Обида сжимает сердце в тиски и гложет изнутри, недовольство нарастает. Как ни странно, но обиду гасит Лестрейд. Он склоняется к Джону как раз в тот момент, когда последний собирается встать из-за стола и под любым благовидным предлогом покинуть это благородное собрание.
– Это Питер Блэквуд, – шепчет Лестрейд на ухо Джону, – наследник огромного состояния. – Я слышал, леди Кэтрин, – Джон догадывается, что так зовут миссис Холмс, – давно пыталась сосватать его за Шерлока, но тому ловко удавалось уклоняться от посягательств на свою свободу. Нисколько не удивлен, что миссис Холмс не оставила попыток свести этих двоих. Питер и правда чертовски привлекательный омега, – Лестрейд качает головой. – Дети бы у них с Шерлоком получились красивые, – Джон изо всех сил старается забыть то, что только что услышал от инспектора.
Отворачиваясь от Лестрейда, он бросает удивленный взгляд на Майкрофта, безмятежно беседующего с каким-то разукрашенным омегой, сидящим рядом с ним. Почему Лестрейд все это терпит? Зачем ходит на эти дурацкие великосветские ужины, ведь Джон точно знает, инспектор совершенно равнодушен к славе и не ищет покровительства сильных мира сего. Неужели же дело в любви? Тогда почему он молча сносит столь явное пренебрежение к себе со стороны Майкрофта? Джон искренне не понимает. Задумавшись о природе отношений между Майкрофтом и Лестрейдом, он отвлекается от происходящего за столом и просто пропускает начало речи, которую с удивительным воодушевлением произносит миссис Холмс.
– … трудности в отношениях, которые мы, слава богу, преодолели. Я надеюсь, больше ничто и никто не встанет между нами, мой младший сын вернется в семью и подарит своей старой матери наследника. Я вижу будущее сына рядом с его другом детства, который так преданно ждал нашего Шерлока все это время, не отдавая свою руку и сердце никому иному. За маленького альфу или омегу, который объединит два старинных рода Холмсов и Блэквудов. За наше будущее!
Люди за столом одобрительно шумят, поднимаясь и поднимая бокалы за произнесенный леди Кэтрин тост, а Джон смотрит в свою тарелку и с ошеломлением понимает, что теперь его жизнь никогда уже не будет прежней. За то время, что Джон не общался с Шерлоком, друг успел сделать предложение этому счастливчику Питеру, и скоро они сыграют свадьбу, чтобы потом подарить бабушке маленьких внуков. Шерлок захочет жить со своим мужем в Лондоне, и Джону придется съехать, потому что он окажется явно лишним в новой жизни друга. Даже если Шерлок не потребует от Джона освободить верхнюю спальню на Бейкер-стрит, муж Шерлока явно останется недоволен их маленькой квартиркой, рассчитанной на двух холостяков, но никак не на семью с детьми. Скорее всего, Шерлок будет искать себе жилье попросторнее, благо теперь у него не будет трудностей с финансами, и он сможет рассчитывать на поддержку семьи… Боже, и как Джон в такое влип? Почему в который раз позволил себе расслабиться и поверить, что в его жизни может быть хорошо без видимых причин и надолго? За год столь волнующей жизни с Шерлоком придется расплатиться сполна, и самая ближайшая перспектива для Джона – поиск жилья, которое он сможет оплатить на свою крохотную зарплату. Джон кладет вилку, которую все это время сжимал в кулаке, на стол и наконец-то осмеливается поднять взгляд на Шерлока. К сожалению, Шерлока он все еще не видит – будь проклят тот, кто сервировал этот стол. С одного бока что-то бубнит Лестрейд, с другого Майкрофт, опасливо поглядывая на Джона. Джон вытирает вспотевшие руки о дорогие дизайнерские брюки и встает, чтобы уйти, наконец, отсюда, когда на другом конце стола встает Шерлок, и разговоры мгновенно прекращаются. Скорее всего, Шерлок должен сказать ответную речь, как-то поблагодарить собравшихся и Питера, ответившего на его чувства. Уместнее всего Джону было бы сесть обратно, поборов свою гордость или выйти из-за стола и вовсе покинуть собрание, коли уж поднялся. Но Джон не делает ни того, ни другого, он продолжает глупо стоять и пялиться на Шерлока, которого сейчас, когда все преграды между ними остались ниже уровня линии, соединяющей их взгляды, видит совершенно отчетливо. Лицо Шерлока непроницаемо, губы сжаты в тонкую линию, на щеках пылает лихорадочный румянец, что случается с ним в минуты крайнего волнения. Джон – плохой физиономист, он не умеет читать Шерлока с той легкостью, с которой тот читает самого Джона, поэтому Джон просто стоит и ждет, что скажет Шерлок, не в силах отвести взгляд.
– Спасибо, матушка, за веру в меня, спасибо, Питер, за ту верность, что ты демонстрировал все это время… Хотя я не понимаю, как может говорить о верности человек, у которого три действующих романа с альфами, сидящими здесь и сейчас за одним столом. Я опять же не понимаю, почему нас с Питером до сих пор упорно называют друзьями детства. У меня не было друзей, у меня и сейчас нет друзей, – Джон мрачнеет, но не удивляется словам Шерлока – это же Шерлок, высокоактивный социопат. – У меня только один друг, – произносит Шерлок то, что заставляет Джона вздрогнуть. – Это присутствующий здесь Джон Ватсон, – Джон неудержимо краснеет, понимая, сейчас на него смотрят практически все, сидящие за столом. Шерлок тем временем продолжает свои откровения: – Он не только друг, – его голос срывается, но он быстро берет себя в руки. – Мы обручены, и я не понимаю, как матушка может желать моего брака с распущенным и неприятным мне мужчиной, в то время как я уже нашел свою пару. Все, что только что прозвучало из уст моей матери, больно ранит дорогого мне человека, поэтому я, не рассчитывая на понимание родных, считаю себя вправе покинуть это мероприятие. Джон, мы уходим.
Звук отодвигаемого стула на том конце стола звучит, как раскат грома, а стремительные шаги Шерлока, когда он идет к Джону, как шаги Командора. Джон ничего не понимает, он растерян и напуган, единственное, что он может делать, то, что он умеет делать лучше всего, – сохранять невозмутимость. Обо всем, что здесь произошло только что, они поговорят дома, а пока Джон не может подвести Шерлока, который крепкой хваткой сжимает его руку и тянет к выходу. Они уже почти достигли дверей зала, когда в спину ударяется властный голос миссис Холмс:
– Уильям Шерлок Скотт, удели мне две минуты!
Почти сразу рядом с ними возникает Майкрофт. Он подталкивает их куда-то и шипит выразительнее многих рептилий о том, что разговора в кабинете Шерлоку избежать не удастся. Шерлок лишь еще крепче сжимает руку Джона и следует в указанном братом направлении.
Разговор в кабинете повергает Джона во временную мозговую кому, другими словами ему не удается описать свое состояние. Он просто стоит рядом с Шерлоком, позволяя держать себя за руку, слушает и наблюдает, не произнося ни слова. В голове пусто и тупо – слова, наиболее точно и полно характеризующие состояние комы. Миссис Холмс врывается в кабинет фурией. Двери за ней захлопываются, словно подхваченные каким-то магическим ветром. Соболиная горжетка сбилась и теперь напоминает вцепившуюся в горло драную кошку – жутковатое зрелище.
– Уильям Шерлок Скотт, – чеканит женщина гневным голосом, – ты только что испортил мой рождественский ужин!
– Ты сама в этом виновата, – мрачно парирует Шерлок, – не стоило навязывать мне очередного жениха. Сперва поинтересовалась бы моими планами…
– Планами? Ты имеешь в виду план заключить брак с бетой? – она намеренно не смотрит на Джона. – Ты понимаешь, что семья ждет от тебя совсем другого? Ты обязан подарить наследника! У тебя есть долг перед предками! Да они в гробу перевернутся…
– Я никому ничего не должен, – отчетливо произносит Шерлок, бледнея. – Все обязательства я отдаю Джону, – он еще крепче (куда уж крепче?) сжимает руку друга. – Тебе придется смириться с моим выбором или оставить в покое, потеряв сына. Второе предпочтительнее. Как мать ты себя давно дискредитировала.
– Шерлок! – возмущенно восклицает леди Кэтрин, но тут в разговор вмешивается Майкрофт, до этого момента дипломатично хранивший молчание.
– Ты лжешь, Шерлок. Вы не обручены, – заявляет он спокойно.
– Это еще почему? – ощетинивается Шерлок, едва не скаля зубы – пробуждаются инстинкты альфы, обнажившиеся в преддверии стычки с другим альфой, а Джон все еще ничего не понимает.
– Вы оба без колец, – объясняет Майкрофт, не ведясь на агрессию Шерлока. – Влюбленные, решившие пожениться, так себя не ведут.
– Мы сняли их, чтобы не травмировать тебя и матушку, – парирует Шерлок, – но раз ты настаиваешь, я больше не намерен щадить ваши чувства и буду делать то, что считаю правильным, – с этими словами Шерлок достает из кармана пиджака тонкий золотой ободок и надевает на палец. – Доставай, Джон, – говорит он, обращаясь к Джону, – нам больше нечего скрывать.
Джон не понимает, откуда он может достать кольцо, которого у него никогда не было, и потому растерянно хлопает себя по карману, удивленно глядя на Шерлока.
– В другом, – одними губами говорит ему Шерлок, и Джон достает, наконец, золотое кольцо, которое идеально садится на его безымянный палец – Майкрофт смят и унижен.
– Нам пора, – Шерлок вновь сжимает руку Джона и тянет за собой, – не скажу, что вечер удался. Счастливо оставаться.
Майкрофт и миссис Холмс так и остаются стоять в кабинете, словно скульптурная группа, символизирующая собой крайнюю степень удивления, а Шерлок и Джон в молчании покидают особняк Холмсов. В напряженной тишине они едут на Бейкер-стрит, и Шерлок по-прежнему сжимает руку Джона своей. Джон все так же пребывает в мозговой коме, временно утратив способность говорить и анализировать происходящее, а потому в себя приходит, только оказавшись в кресле перед камином в их маленькой квартире (как он выходил из машины Майкрофта, как поднимался по лестнице, совершенно не помнит). Шерлок сидит в соседнем кресле, устало вытянув ноги, и мрачно смотрит в огонь, сложив ладони в молитвенном жесте. Кольцо таинственно поблескивает в свете пляшущего пламени, отчего все происходящее кажется Джону вовсе уж нереальным. Так и не взглянув на Джона, Шерлок неожиданно произносит своим низким красивым голосом с таким характерным альфовским едва пробиваемым глухим рычанием:
– Задавай свои вопросы, Джон. Нам определенно нужно поговорить.
Джон наконец-то отмирает, судорожно выдыхает и спрашивает:
– Что это было? – подразумевая все то, что произошло в доме Холмсов этим вечером.
– А ты как думаешь? – Шерлок бросает на него быстрый пронизывающий взгляд.
Джон медлит, перед тем как ответить.
– Ты использовал меня в конфликте с семьей, – наконец произносит он задумчиво. – Прикрылся мной, чтобы от тебя отстали.
– Ну, вот ты сам все и объяснил, – устало соглашается Шерлок и отводит взгляд в сторону.
– А откуда взялись кольца? – этот вопрос волнует Джона больше всего.
На лице Шерлока на мгновение мелькает беспомощное выражение, которое опять сменяется бесстрастной маской:
– Я просто просчитал все возможные варианты и подготовился к чему-то подобному.
Джон некоторое время переваривает услышанное, с трудом представляя, как Шерлок просчитывает возможность появления на ужине красавчика Питера, бестактное выступление миссис Холмс и вопрос Майкрофта о кольцах. Воистину, нужно быть Шерлоком Холмсом, чтобы учесть степень вероятности наступления этих событий и отправиться в ювелирный магазин. Вздохнув, Джон начинает стягивать с пальца кольцо, которое сидит слишком удобно и органично, чтобы хотелось с ним расстаться. Шерлок болезненно морщится, наблюдая этот процесс, но продолжает молчать.
– Только я не понимаю, как ты будешь теперь выкручиваться, – бурчит Джон, наконец снимая кольцо и протягивая его Шерлоку. – Скажешь, что мы поссорились?
– Нет, – Шерлок медлит забирать его. – Попрошу тебя об одолжении.
– Каком? – сердце Джона холодеет от нехорошего предчувствия.
– Подыграть мне, – отвечает Шерлок. – Выйти за меня замуж.
– Что? – кровь приливает к лицу Джона, а сердце готово выпрыгнуть из груди от волнения. – Ты предлагаешь мне выйти за тебя замуж?
– Фиктивно, – быстро оговаривается Шерлок и нервно облизывает губы. – Хотя бы на год, чтоб родственники смирились с моим выбором или уж вовсе оставили в покое. Клянусь, между нами ничего не изменится. Все будет по-прежнему. Можешь даже кольца не носить, – Шерлок сверлит Джона тяжелым взглядом и ждет ответа, но Джон не в состоянии сейчас даже шевельнуться.
Он отмирает вечность спустя, моргает, поднимает в раз отяжелевшую руку и проводит по спутанным коротко стриженым волосам. Сердцу сейчас очень больно, а глаза неудержимо щиплют непрошеные слезы. Джон держится из последних сил, изображая невозмутимость и спокойствие, но это дается ценой гигантских усилий.
– Я должен подумать, – выдавливает он из себя наконец что-то, похожее на связную человеческую речь, тяжело поднимается из кресла и, не глядя на Шерлока, уходит к себе, даже не пожелав спокойной ночи.
Обручальное кольцо он так и не отдает, зажав его в кулаке, что понимает лишь когда устало опускается на свою кровать. Ему определенно есть о чем подумать.
В комнате Джона сумрачно и тихо, в не зашторенное окно светит, ухмыляясь, луна. Редко проезжающие машины отбрасывают на стены причудливые тени, проносящиеся по пространству комнаты стремительно, и также стремительно исчезающие в ее темных углах. Джону кажется, что он снова стал маленьким испуганным мальчиком, лежащим в своей кровати в большой спальне приюта, среди других таких же маленьких мальчиков, брошенных своими родителями лишь потому, что они родились неправильными. Те же причудливые тени скачут по стенам и прячутся по углам, кто-то тихонько плачет в подушку, а на душе скребутся кошки, облезлые, дикие и голодные. У Джона в душе сейчас именно такой вот кошачий беспредел – сердце болит, кровоточит и тоскует от непонятной обиды и горечи. Обиды на Шерлока. Хотя, в сущности, Шерлок ведет себя как обычно – по-альфовски эгоистично, без оглядки на чувства других. Джон пытается анализировать его поступки, приходя к следующему логическому выводу – фиктивный брак для Шерлока – удачный поворот событий. Он одним махом избавляется от пристального внимания брата, от претензий матери, получает столь долгожданную свободу и полные права на своего соседа. Что и говорить – удобно. Джон с усмешкой думает о том, как правильно Шерлок рассчитал события и их последствия, вот только совершенно не учел чувств Джона, которому горько понимать, что интерес к его персоне носит исключительно прагматический характер. Сам-то он искренне, а вовсе не фиктивно любит Шерлока. А затем Джон внезапно холодеет от пришедшей в голову мысли: вдруг Шерлок как раз учел чувства Джона. Просчитал его эмоциональную зависимость от Шерлока, глупую влюбленность, и теперь манипулирует им, будучи уверенным, что влюбленный Джон ни в чем ему не откажет. То, что он не счел нужным посвятить в свои планы Джона по поводу колец и обручения, может говорить с равной долей вероятности и о том, что события, приведшие к объявлению о помолвке имели мизерные шансы, чтобы случиться, и о том, что Шерлок был абсолютно уверен в Джоне, в его безмолвной поддержке. И в этой связи абсолютная уверенность Шерлока могла как раз покоиться на уверенности во влюбленности в него Джона. От этой неприятной, словно скользкая жаба, мысли Джон морщится – представить Шерлока беспринципным манипулятором тяжело. Нельзя сказать, что раньше Шерлок не манипулировал Джоном – это случалось не раз, но вот в сфере чувств и эмоций подобного еще не происходило. Джону не хочется думать о Шерлоке плохо. Это все равно, что напрочь перечеркнуть их совместный год, дружбу и доверие друг к другу, а к подобному Джон пока не готов. Он еще долго ворочается в кровати, провожая глазами пляшущие тени и старательно не глядя на темные углы, и засыпает только под утро, забываясь коротким тревожным сном.
Просыпается Джон с тяжелой головой, ноющим сердцем и готовым решением. Перед тем, как покинуть комнату, надевает на палец кольцо и только тогда выходит на лестницу. В квартире тихо. Джон спускается вниз, и опять натыкается на неприятную для него картину – молчаливый диалог братьев Холмс в их гостиной. Это становится плохой привычкой.
– Здравствуйте, Джон, – лицемерно улыбается Майкрофт. – Я вижу, вы спите в разных спальнях, – эта реплика призвана лишний раз подчеркнуть правоту Майкрофта по поводу фиктивности в отношениях Шерлока и Джона, но последний не собирается давать такого козыря в его руки – раз приняв решение, Джон не намерен от него отступать.
Он подходит к креслу, в котором замер напряженный Шерлок, садится на подлокотник, приобнимая друга за плечи, целует его в макушку и произносит, чуть зевая:
– В спальне Шерлока какие-то проблемы с отоплением, мы временно перебрались в мою.
Шерлок накрывает ладонью руку Джона, которой тот все еще держится за плечо, незаметно поглаживая пальцами кольцо – «увидел, оценил, благодарит», – отмечает про себя Джон. Майкрофт морщится.
– Неплохая попытка, Джон, – произносит он. – Собственно, я к вам по делу. Матушка переживает по поводу того, как плохо мы расстались в последний раз. Она хотела бы извиниться и взять на себя некоторые расходы в подготовке к свадьбе, – Майкрофт передает Шерлоку сложенный вдвое лист бумаги. – Ну а еще она приглашает вас с Джоном в ресторан в ближайшее время. Сообщите мне удобный для вас день и час, я все организую…
– Никогда, – прерывает его Шерлок. – Мы с Джоном не собираемся в ресторан, чтобы выслушать очередную матушкину отповедь, и уж тем более не собираемся устраивать пышной свадьбы – всего лишь регистрация, – он говорит резко и довольно агрессивно, но после того, как высказался, оборачивается к Джону и спрашивает совсем другим, теплым голосом: – Да, дорогой? – и черты лица его при этом смягчаются.
Джон на некоторое время просто зависает от непривычки видеть столь… доброе к себе отношение – с каких это пор Шерлок интересуется его мнением, но тут же приходит понимание – фарс разыгрывается для Майкрофта, и тогда он просто кивает в ответ, соглашаясь.
– Я в курсе твоих предпочтений, – невозмутимо произносит Майкрофт, – но придется смириться, на церемонию бракосочетания придут те, кто хотел бы вас с Джоном поздравить, так или иначе. И мы с матушкой, конечно же, тоже будем, как ближайшие родственники. Вам в любом случае придется уступить желанию матушки быть полезной и внимательной…
Похоже, Майкрофт собирается убеждать их долго и упорно, поэтому Джон решает вмешаться, раз уж Шерлок собрался поиграть в семью:
– Конечно, Майкрофт. Мы обязательно изучим ваши предложения и обсудим, что сможем счесть приемлемым. Дадим вам знать о своем решении позднее. Да, Шерлок? – на сей раз Джон смотрит на Шерлока так, будто действительно интересуется его мнением.
Шерлок морщится и мрачно кивает головой. Майкрофт, радостно осклабившись, поднимается и, раскланявшись, уходит, прихватив свой зонтик. Джон и Шерлок некоторое время смотрят ему вслед, не решаясь нарушить тишину. Джону хочется что-нибудь сказать, чтобы подбодрить друга, но неловкость момента путает мысли. Первым находит нужные слова Шерлок:
– Спасибо, что не бросил меня, – говорит он тихо, не глядя на Джона. – Я постараюсь свести все неприятные моменты к минимуму.
Джон вздыхает:
– Просто будь собой, и эти моменты не возникнут, – определенно, выяснение отношений – слабая сторона обоих, поэтому он пытается перевести разговор на другую тему: – Что там Майкрофт приготовил? Предлагаю выбрать из списка парочку безболезненных мероприятий – это и будет наша уступка твоей матери. Ну и от ресторана, думаю, отвертеться не удастся.
Шерлок мрачно разворачивает список Майкрофта и бурчит:
– Мне бы твой оптимизм. Я слишком хорошо знаю своих родных, чтобы не сомневаться – так или иначе они сорвут нашу свадьбу, – на мгновение он замирает, осененный какой-то мыслью. – Боюсь, Джон, своим необдуманным решением я только что подверг опасности не только бракосочетание, но и дружбу, – Шерлок в замешательстве смотрит на Джона.
Джон встревоженно сжимает его плечо:
– Ты думаешь, они могут решиться на какое-то радикальное вмешательство в нашу жизнь?
– Я не думаю, – горькая складка появляется в уголках губ Шерлока, – я знаю. Они не позволят этой свадьбе состояться. Кажется, теперь ты в опасности, – Шерлок сжимает руки в кулаки и глухой рык вырывается из его груди: – Клянусь, Джон, я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось.
– Ох, не представляй своих родных монстрами, – пытается пошутить Джон, – и пошли, накормлю нас завтраком. Раз уж мы теперь официально помолвлены…
Шерлок мрачно изучает список Майкрофта, пока Джон варит кофе. Джон спиной чувствует напряжение, витающее в воздухе.
– Можешь зачитать все вслух или сам выбрать что-нибудь безобидное. В конце концов, я не очень силен в ваших великосветских заморочках, – пока кофе не закипел, Джон делает тосты, достает из холодильника масло и джем, накрывает на стол.
Шерлок отстукивает пальцами по дереву какую-то мелодию с незнакомым ритмом и изучающе следит за перемещениями Джона по кухне.
– Ты уже выбрал? – Джон оборачивается, почувствовав его взгляд.
– Фото для пригласительных открыток, посещение флориста, выбор музыкального сопровождения и пошив костюмов, – быстро произносит Шерлок.
– Фото для открыток? – изумляется Джон. – А нельзя ли остановиться на изображении голубков с кольцами, тем более что приглашать мы никого не собираемся?
– Это традиция Холмсов, – неохотно отвечает Шерлок. – Если еще раз доведется побывать в родительском доме, я покажу тебе целый альбом пригласительных свадебных открыток с изображением предков. Ужасное мещанство, от которого легко не отвертеться. Матушка с нас живых не слезет, поэтому лучше согласиться сразу.
– Ладно, – покладисто кивает Джон, снимая с плиты поднявшийся кофе, – а флористы, я так понимаю, будут составлять букет невесты? – он поднимает смеющиеся глаза на Шерлока, и тот невольно улыбается в ответ.
– Нет, цветами матушка планирует украсить зал, где будет проводиться регистрация. Ну и бутоньерки, конечно же. Музыкальное сопровождение по определению нужно, и я не хочу, чтобы это был вальс Мендельсона. А что касается костюмов, – тут Холмс нехорошо ухмыляется, – просто желание разорить Майкрофта на кругленькую сумму. Мы не будем себе ни в чем отказывать…
– А чем плох тот костюм, который мы купили к ужину? – невинно интересуется Джон, ставя перед Шерлоком чашку с кофе.
– Ты был в нем на ужине, – терпеливо объясняет Шерлок, – и кроме того, для свадьбы нужно кое-что другое.
– Ааа… – немного озадаченно тянет Джон и принимается намазывать тост маслом, – тогда конечно.
Некоторое время они молчат: Джон протягивает тост с джемом Шерлоку и принимается намазывать масло на следующий для себя. Шерлок кладет тост на тарелку и пристально смотрит на Джона.
– Скажи, – решается он озвучить, по всему видно, мучающий его вопрос, – почему ты согласился на это безумие?
Не отрываясь от процесса намазывания масла на хлеб, Джон пожимает плечами:
– Может быть потому, что не хотел подставлять тебя, потому что ты мой друг, потому что ты просто не оставил мне пространства для маневра? – предлагает он несколько вариантов. – Выбери подходящий для себя и успокой совесть. Что сделано, то сделано – я не меняю своих решений. Раз уж ввязался в драку, то пойду до конца.
Шерлок слушает внимательно и даже кивает, принимая к сведению, но на лице мелькает выражение неудовлетворения, прежде чем воцариться бесстрастности, будто желаемого ответа он так и не услышал. Но более Шерлок вопросов не задает, мрачно и задумчиво попивая кофе, а Джон удивляется, как быстро он стал принимать фиктивную свадьбу близко к сердцу. Это, определенно, не правильно, но Джон ничего не может с собой поделать – воспринимать все, что связано с Шерлоком чем-то, помимо реальной жизни, почти невозможно. Это «почти» остается крохотным шансом для Джона не сойти в конце концов с ума. Слабенькая перспектива, которой Джон усмехается с неким фатальным налетом саморазрушения.
Провести день дома не удается – смс от Лестрейда выдергивает их из состояния зимней спячки. Шерлок, приунывший после завтрака, воодушевляется, и вот уже они вдвоем мчатся на место преступления в кэбе, глядя каждый в свое окно. Какая привычная и дорогая сердцу картина – Джон готов рыдать от умиления. Увидев труп, Шерлок приходит в настоящий экстаз – начинает носиться вокруг него с таким маньячным видом, что даже Донован не рискует язвить в своей обычной манере, а Андерсон вообще уползает в неизвестном направлении. Шерлок в экстазе – зрелище не для слабонервных, и лишь закаленные в боях Джон и Лестрейд хладнокровно наблюдают за ним, стоя поодаль и попивая дрянной кофе из пластиковых стаканчиков.
– Вас можно поздравить? – произносит инспектор ровным ничего не выражающим голосом.
– А? – Джон не сразу понимает, о чем говорит Лестрейд, увлеченный наблюдением за Шерлоком. – Ах, об этом, – он ловит взгляд инспектора, брошенный украдкой на кольцо, – спасибо, да.
– Честно сказать, я удивлен, – наконец произносит Лестрейд, – это не в духе Холмсов, это вообще не в духе альф – заключать брак с бетами.
– Ну да, – легко соглашается Джон, – Шерлок особенный альфа.
– Он всегда бежал от брака, ответственности, семейных уз, детей, – Лестрейд недоуменно смотрит на Джона. – Что заставило его изменить своим принципам? Пойми меня правильно, Джон, – тут же оговаривается он, – я ничего не имею против тебя, более того, уверен, ты как никто другой заслуживаешь счастья… Но… оно явно не рядом с Шерлоком. Я слишком хорошо его знаю… Таких, как он…
– Что ты имеешь в виду, Грег? – хмурится Джон, разговор становится ему не очень понятным, а потому неприятным. – Что не так с Шерлоком?
– С ним как раз все в порядке, – сбивается Лестрейд и вновь переводит взгляд на Шерлока, – просто… Он же альфа, Джон! Альфы не заключают брак с бетами.
– Это еще почему? – мгновенно ощетинивается Джон, потому что в душе разделяет опасения Лестрейда. – Из всякого правила есть свое исключение. И дело ведь не в том, что он – альфа, а я – бета, главное то, что мы испытываем друг к другу, – Джон говорит и сам очень хочет верить в то, что говорит.
На самом деле это и есть правда, по крайней мере, наполовину – Джон действительно любит Шерлока, и ему плевать, что он альфа. Лестрейд опять морщится как от зубной боли:
– Ты не понял меня, Джон, – досадует он. – Я лишь хотел сказать, что альфами, как и омегами, в отличие от нас, управляет не сердце… Они могут думать, что любят нас, могут и в самом деле любить, но рано или поздно почти всегда появится тот, кто разлучит. Мне не хотелось бы, чтоб ты страдал, Джон, только поэтому я сейчас это говорю…
