Текст книги "Остерегайтесь апокалипсисов. Книга 6 (СИ)"

Автор книги: Holname

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

13
Смерть: ловушка для лучницы

Выбравшись на поверхность, я вновь вернулся в место, которое когда-то звалось городом. Сейчас это было лишь уродливое напоминание: мертвые коробки зданий, разбитые дороги, вывески, потерявшие цвет и голос. Город давно уже не дышал – он стонал от собственной пустоты.

Всё вокруг напоминало черновик мира, набросок, забытый и стёртый, обветшавший под тяжестью времени и безразличия. Здания стояли, но не жили. Их окна зияли тёмными пустотами, в которых обитала не тьма, а нечто иное – выжидающее, вязкое, вечно смотрящее. Улицы были слишком тихими, будто сам воздух боялся произносить хоть звук, чтобы не потревожить мёртвый порядок.

Людей не было. Их отсутствие ощущалось сильнее, чем если бы они были – как будто город сам запомнил их, но забыл, как правильно их изображать. Только по углам прятались тени, не просто от света, а как будто от чужого взгляда. Я ощущал их присутствие не глазами, а чем-то глубже – словно подсознание шептало: за тобой наблюдают. Не напрямую, не в открытую, но следят. Они были частью города, его больными клетками, порождёнными чем-то неестественным, не до конца оформленным.

А потом были тела. Они попадались внезапно, как ловушки, как немые свидетельства того, что раньше здесь всё же кто-то жил. Чаще всего – полуразложившиеся, искривлённые, будто смерть пришла к ним во время паники, в момент попытки скрыться или позвать на помощь. Некоторые были свежими, и от этого становилось только хуже – в мире, где время опаздывало, смерть всё ещё приходила вовремя. По телам ползали ящерицы, с тонкими лапками и шершавыми спинами, с глазами, лишёнными смысла. Они не боялись, не убегали, даже если я подходил слишком близко – как будто понимали, что здесь главный не я.

Я невольно думал об особенностях этого мира. Уже почти привык к тому, что каждое моё действие словно проходит через слой воды. Задержка была в каждом движении – в шаге, повороте головы, даже в том, как опускались веки. И, что пугающе, я почти перестал замечать это. Потому что всё в этом месте было синхронно – сама реальность, казалось, дрожала на полшага позади. Иногда я задавался вопросом: а не я ли сам замедлился, не стал ли частью этого гниющего механизма?

Сложно было избавиться от ощущения, что кто-то специально настроил всё так – чтобы видеть каждую реакцию, каждый взгляд, каждый вздох. Казалось, боги, или кто там сидел наверху, решили замедлить время, чтобы наслаждаться трагедией по-настоящему. Чтобы не упустить ни капли боли, ни одной неловкой паузы, ни одного взгляда, полного обречённости. И при этом они забрали у нас голос – как у марионеток, которым позволили движение, но не слово. В этом была своя издёвка. Словно они знали, что настоящая трагедия должна быть безмолвной.

Я знал, что не могу оставаться на открытом пространстве, и потому юркнул между зданий. Там, в тенях, между бетонными грудой завалов, было чуть спокойнее – или, по крайней мере, казалось таким. Я прижался спиной к стене, прислушался. Тишина была почти липкой, но в ней скрывалась угроза, как в затишье перед выстрелом. Затем я активировал интерфейс:

– Таймер, – скомандовал я одними лишь губами.

Перед глазами всплыло полупрозрачное окно:

Внимание!

До завершения цикла выживания осталось: 3 часа 8 минут.

«Да уж… время тянется чертовски медленно».

Я бросил взгляд по сторонам, не двигаясь с места. Тени не шевелились, но я знал – это временно. Они всегда ждали своего часа. Я чувствовал спиной, кожей, как где-то рядом – совсем близко – кто-то затаился. И в этот раз я не собирался бежать. Я был готов.

«Сириус, наверное, уже сходил с ума», – мысль вырвалась сама собой, словно давно стояла на пороге сознания. – «Я успел умереть уже несколько раз. И если он ощущал регрессии так же остро, как и я…»

Я медленно выдохнул. Воздух был тёплым, слишком тёплым, как дыхание хищника.

«Хоть бы он не натворил глупостей».

Я едва успел сделать шаг из тени, как над головой раздался предательский хруст. Характерный, сухой, как кость под сапогом. Старая черепица на крыше не выдержала чьего-то веса. Кто-то пытался подкрасться – тихо, аккуратно, как охотник, – но его подвела трухлявая конструкция. И именно этого я ждал.

Я резко вскинул голову, взгляд метнулся наверх – туда, где между заброшенными домами теснились крыши.

– Инвентарь, – скомандовал я мысленно, и перед глазами вспыхнуло светом меню.

Мгновение – и в руке материализовался щит. Я тут же присел, упираясь ногой в влажную землю переулка, левой рукой, удерживавшей щит, я частично прикрыл себя, а правую слегка отвел в сторону, готовясь к атаке. В этот момент – почти сразу – над черепичными скатами появилась лучница.

Она летела. Прыжок был не просто метким – выверенным, звериным. Как кошка, что в одно движение преодолевает пропасть, и уже в следующем – развернута лицом к добыче. Лучница была в воздухе, её тело выгнулось дугой, на долю секунды замерло в невесомости. Плащ развернулся, волосы развевались, лук уже был натянут – и в её взгляде было решимостью пропитанное намерение убить. Она будто парила над улицей, играя с гравитацией, будто сама выбрала момент, когда законы физики подчинятся ей.

Две стрелы – тонкие, почти черные, как ночной пепел – сорвались с её тетивы почти одновременно. Я успел – щит вздрогнул у меня в руке, отразив удар. Две глухие вибрации – одна за другой, и я, не теряя ни секунды, представил пламя в моей правой руке. Покорная магическая сила, как всегда, отозвалась жаром в ладонях.

Пламя сорвалось с моих пальцев и устремилось прямо к ней – к её идеально рассчитанному прыжку, к этому мгновению невесомости, когда она была уязвима. Пламя, как чудовище, рвануло в её сторону, рассекая воздух, и огонь поцеловал её тело с яростной, безжалостной силой.

Она лишь успела вскинуть руки, прикрывая лицо – огонь охватил её с плеч до бедер. Взрыв света, с треском воспламенившийся край плаща, обугленные края перчаток. Контроль был потерян. Приземлиться как кошка она уже не могла – тело ударилось о край крыши, скатилось по грубой черепице и с глухим стуком рухнуло вниз, в переулок.

Ощущения в этот момент показались странными. Уже привычная мне полная тишина этого мира внезапно прервалась и сменилась чем-то необычным. В ушах звенело, будто после сильного удара, и голова ломила от этого странного звука. Я не был ранен, и четко понимал это, но чувства будто говорили об обратном. И я понимал, что это были последствия моей магии. Кажется, я уже был на пределе.

Запах гари с примесью металла кружил в воздухе между нами. Он вызывал еще более неприятные чувства – тошноту и слабость.

Я выпрямился, щелчком отправив щит обратно в инвентарь, и сразу двинулся к ней.

Лучница всё ещё шевелилась – с трудом, но пыталась подняться. Пальцы судорожно цеплялись за булыжники, обугленные пряди волос падали ей на лицо. Она попыталась приподнять голову, глядя на меня снизу вверх – глаза испуганные, мокрые от боли. Одна половина лица была закопчённой, но другая – ещё не тронутая пламенем – дрожала, цепляясь за последние крохи сознания.

Я присел рядом, легко, как будто мы просто случайно столкнулись на улице.

Она дрожала. Я смотрел ей в глаза – и медленно, со всей тяжестью накопленной усталости, расплылся в зловещей, почти насмешливой ухмылке.

«Ну, вот и ты, – с облегчением подумал я. – Мой спасительный билет».

Перед глазами разом вспыхнули бесконечные уведомления:

[Уведомление системы]

Лийфэ, богпрозрения, заинтересованввашихдействиях.

[Уведомлениесистемы]

Бриарг, богкары, требуетрасплатызавашежульничество.

[Уведомлениесистемы]

Деомарис, богхаоса, синтересомнаблюдаетзаразвитиемсобытий.

Мир на мгновение застыл, как будто сама реальность выждала, готовясь к следующему шагу. Вокруг воцарилась странная тишина, и даже тени, что скрывались в темных уголках улиц, казались замеревшими.

Я перевел взгляд на девушку. Она лежала на холодной земле, её тело скривилось от боли, а дыхание было редким и срывающимся. Кровь пропитывала её одежду, а лицо, искажённое мучительной агонией, стало почти невидимым под слоем пыли и грязи. Глаза, будто стеклянные, были приоткрыты, но уже не воспринимали ничего вокруг. Она теряла сознание, и каждая её попытка хоть как-то подняться была обречена на провал. Тело её лежало неподвижно, только вздрагивающее от мучительных болей.

Я наклонился к ней, чтобы взять её на руки. Мои ладони скользнули по её телу, приподняли и притянули ближе, стараясь не причинить ещё больше боли. Она была тяжёлой, как если бы её тело было сделано из камня, но я крепко сжал её, поднимая на руки.

Лёгкая дрожь прокатилась по мне, когда я почувствовал её горячую кожу и мягкое, истощённое тело. Её голова бессильно покоилась у меня на плече, а её дыхание было еле слышным, будто каждая вдыхаемая порция воздуха причиняла ей невыносимую боль. В тот момент я внезапно понял: она была живым человеком. Не персонажем истории, не просто каким-то призраком, а человеком из плоти и крови, который пострадал от моих действий.

Я с трудом встал, стараясь удержать её, но тяжесть её тела была почти невыносимой – возможно, так на мне сказывалась накопленная усталость и собственные травмы, оставшиеся после предыдущих сражений.

Моя спина напряглась, а взгляд стал более насторожённым, когда я снова обернулся, почувствовав холодное присутствие тени. Я заметил их: глаза, что смотрели из темных углов, наблюдали с интересом, словно они ожидали, что я сделаю. Они заглядывали в переулок и были уже совсем рядом с нами.

Я знал, что назад дороги нет – идти нужно было туда, где их взгляд будет хоть немного дальше. Чуть крепче прижав к себе обессиленную девушку, я развернулся и быстро двинулся вперёд, стараясь не оглядываться на тех, кто следил за нами.

* * *

Тишина заполнила дом: глухая и жуткая, пронзающая. Здесь никто не жил уже давно. Мрак покрывал стены, а пустые окна смотрели в темные горизонты, словно глаза мертвого существа, ожидающего своего часа. Старые двери, покосившиеся под тяжестью времени, не могли скрыть следов разрушения, а пол, покрытый трещинами, словно рассказывал свою историю исчезнувшей жизни.

Я наблюдал за своей пленницей из тени. Она всё ещё не пришла в себя, её дыхание было слабым и прерывистым, но я видел, как её глаза начинают постепенно возвращаться к жизни.

Она лежала на кровати, связанная, едва прикрытая обгоревшими лохмотьями, которые когда-то были её одеждой. Ткань, истерзанная огнём, едва сдерживала её обнажённую фигуру, оставляя открытыми её стройные ноги и плечи. Даже в этом жалком виде, в окружении пепла и боли, её форма оставалась удивительно привлекательной. Тонкая талия, округлые бедра, изящно очерченные линии тела – всё это контрастировало с разорванными клочьями ткани, придавая ей вид загадочной и уязвимой женщины, которую огонь, несмотря на свою жестокость, не смог полностью уничтожить. Однако это было только внешнее восприятие, скрывающее ужасную реальность. Оголённые части её тела, особенно на груди и руках, были изуродованы ожогами, будто сама плоть была поглощена огнём, оставив лишь горькие, болезненные следы, что с каждым взглядом напоминали о неизбежности страха и боли.

Я видел, как она пытается освободиться, держа голову в напряжении, её руки, обвивающие веревки, с трудом вырвались из их узлов. Она слабо оглядывалась, паника в её глазах быстро перерастала в отчаяние. Она искала, где бы найти выход, но даже тот, кто был рядом, вне зависимости от того, кто я, не мог помочь ей в этой ситуации. И в её глазах я читал, как, несмотря на всю её ярость и отвагу, она чувствовала, что уже не в силах бороться.

«Избавиться от всех её артефактов было хорошей идеей», – пронеслась мысль в голове. Я понимал, что эта девушка – не просто целеустремлённый солдат. Она была связующим звеном в группе, и, вероятно, единственным человеком, кто мог бы составить для меня проблему, если бы я позволил ей свободно действовать.

Её взгляд, когда она наконец заметила меня, был не только испуганным, но и усталым. Это было странное, тяжёлое осознание того, что её жизнь больше не принадлежала ей. Её тело было разбито, её дух устал. Она не могла больше бороться.

Я вышел из тени, шагнув в её поле зрения. Мой взгляд встретился с её, и я знал, что она уже не тот человек, который была вначале. Я знал, что она понимает, что это возможный конец для неё.

«И о чём мне с ней говорить? – невольно задумался я. – Почему вы так хотите меня убить? Будь у меня возможность, может быть, я бы попытался убедить её в том, что теперь я не тот, что был в прошлом, однако я и говорить сейчас не могу. Да и поверила бы она мне на слово?»

Её взгляд изменился почти незаметно – в нём больше не было испуга, только холодная, сдержанная злость, будто внутри что-то щёлкнуло, словно она вспомнила, кем должен быть тот, кто сейчас стоял перед ней. Молча, без слов, она всматривалась в меня, будто сопоставляя мой образ с чьими-то словами, услышанными раньше. Я, конечно, не знал, что именно говорил ей Акира, как описывал меня – антагониста, врага, монстра, – но ни на секунду не сомневался, что отзывается он обо мне без особой симпатии. Особенно после того, что произошло на последнем рейде. Сомневаюсь, что у него остались хоть какие-то оправдания для моих поступков, да и не пытался он, скорее всего, оправдывать – рисовал меня в её сознании чёрными мазками, жирными, мрачными, от которых теперь почти невозможно отмыться.

«Не припомню, чтобы у неё были личные перепалки с антагонистом… – пронеслось в голове, пока я наблюдал за ней. – Лурия – кажется, такое у неё было имя в оригинальной истории?»

Я слегка прищурился, рассматривая её. В голове роились мысли – бессвязные, но упрямые. Лурия была одной из тех, кого сюжет заботливо подложил герою под бок – как будто чтобы он не чувствовал себя одиноким на поле битвы. Как и многие в его окружении, она была ведомой. Жила чужой волей, чужими решениями. Как только он отвернётся – она исчезнет. Как только он скажет – она выстрелит. Даже не подумает. Не усомнится. В её глазах – он смысл, он действие, он причина.

Я знал, как сложится её история: трагическая смерть где-то в середине пути, запланированная, срежиссированная, почти красивая. И потому – не важная. Не стоящая даже того, чтобы я пытался её переосмыслить.

Я вздохнул. Это было… печально. И одновременно неприятно – смотреть, как кто-то так полностью растворяется в чужой воле. Не потому что слаб. А потому что так написано.

«И всё же… мне её почему-то немного жаль».

Будь всё по-другому, развернись сюжет под иным углом – она, скорее всего, стала бы тем же изгоем, что и я. Один на один с системой, которая безжалостно перемалывает тех, кто посмел идти против течения. Но для этого у неё должно быть хотя бы немного воли. А воли – не было.

Не то чтобы меня это действительно заботило. У меня была своя цель. И цель эта, несмотря на всё, достигнута. Тот, кто следил за мной и передавал информацию, больше не сможет произнести ни слова. Никогда. И это всё, что по-настоящему имело значение.

Я медленно развернулся и без спешки прошёлся по комнате, переступая через осколки какого-то чужого напряжения, через остатки её надежд, затаившихся где-то в полутёмных углах. Я остановился у двери, и, не спеша открывать её, позволил себе обернуться. Мимолётно, лениво, с полуулыбкой, как будто между нами была лишь случайная встреча. Как будто всё это – просто эпизод, незначительный кадр в большом фильме. Она замерла, растерянная. Словно не понимала, что сейчас должно произойти. Её дыхание сбилось, а губы дрогнули – на грани немого вопроса.

Но я уже мысленно был в другом месте. Где всё имело свою структуру. Где каждая деталь подчинялась логике. Где я чётко знал, что мне нужно. Ведь помимо устранения наблюдателя, мне был нужен ещё один рычаг давления – весомый аргумент, который не позволит протагонисту пустить меня в расход. Пока Лурия у меня, пока её местоположение остаётся неизвестным, её друзья, её герой будут искать способ вернуть её. Они будут вынуждены сосредоточиться на спасении, а не на мести. И пока тлеет эта искра надежды – квест не завершён. Я выигрываю время.

Именно в этот момент до неё всё дошло. Внезапно, остро, как удар. Она широко раскрыла глаза, подалась вперёд, словно хотела что-то прокричать – но мир был нем. Не издавал звуков. И даже если бы мог, у неё попросту не осталось сил. Тело истощено, травмы серьёзные, и хоть она ещё жива, жизнь в ней будто медленно утекает, оставляя только слабое пульсирующее напоминание, что она всё ещё здесь. Верёвки слишком тугие, движения – слишком вялые. Она уже не может бороться. И не может вырваться. Без посторонней помощи ей не выбраться. А помощь – не приходит.

Если её не найдут до завершения квеста – она застрянет. В этом сломанном, искривлённом мире, где нет выхода для тех, кто не выполнил свою роль до конца. Неужели герой допустит это? Неужели позволит ей исчезнуть так же, как он позволил исчезнуть антагонисту? Хотелось бы верить, что нет.

Я коснулся ручки двери. Сделал глубокий вдох, позволяя тишине опуститься между нами, как завеса. Мне не хотелось думать о прошлом, но оно неизбежно подкрадывалось, вытягивая из меня глухую, усталую мысль:

«По крайней мере, я надеюсь, он не поступит с ней так, как когда-то поступил со мной».

14
Смерть: спасение вместо мести

Чтобы проверить мою теорию, пришлось немного подсуетиться. Все вещи Лурии я сбросил в специально отведённом месте – в центре города, где меня впервые убили в этом проклятом рейде. Если моя теория была верна и где-то среди её личных вещей находился следящий маячок, тогда все остальные члены команды главного героя непременно должны были собраться здесь.

Ждать, пока меня снова убьют, я не собирался, так что намеренно вести за собой героев – это было единственное, что мне оставалось.

Для укрытия я выбрал второй этаж одного из полуразрушенных жилых домов, с прогнившими стенами и пыльными, провалившимися окнами. Сквозь выбитое стекло открывался отличный обзор на площадь – пустую, залитую тусклым серым светом. Сумку Лурии, её лук и колчан я аккуратно положил на ржавую скамью рядом с давно высохшим скелетом, чьи изломанные пальцы словно пытались обнять последний воздух. Его облепили подозрительные ящерицы – мелкие, чешуйчатые, они застыли в неестественном покое, как живые камни.

В округе было достаточно открытого пространства, обрамлённого покосившимися фонарями и обгоревшими деревьями. С моего укрытия всё было как на ладони – идеальное место, чтобы следить.

И вот я ждал. Время шло, главного героя как не было, так и нет. Конечно, Акира не был дураком. Я бы не удивился, если бы он уже давно раскусил мои махинации, плюнул на всё и отправился на поиски подруги.

Но вот проблема – без моей помощи им вряд ли удалось бы легко её найти. Разве что маячок на Лурии был не предметом, а каким-нибудь хитроумным заклинанием… Хотя даже в этом случае – вряд ли они стали бы заниматься моими поисками, когда подруга в опасности.

– Таймер, – приказал я, не произнося ни слова.

Перед глазами вспыхнуло знакомое уведомление – прямоугольник с синим сиянием, слабо пульсирующий в полумраке, словно сердце какой-то чужой машины.

Внимание!

До завершения цикла выживания осталось: 1 часа 58 минут.

«Так странно».

Я отвёл взгляд в сторону, но тут же, с крайней осторожностью, снова посмотрел в окно.

Внизу раскинулась пустынная площадь, залитая мутным серым светом, как будто небо тоже затаило дыхание. В самом её центре возвышался старый фонтан – без воды, потрескавшийся, с облупившейся плиткой, в которой отражались только небо и смерть. На ближайшей к фонтану скамье сидел скелет, развалившись в неестественной позе, словно просто задремал. Его костлявые пальцы всё ещё сжимали ремешки сумки Лурии. Лук и стрелы были аккуратно прислонены рядом, как будто их владелец просто отлучился.

«Так как местность открытая, возможно, главный герой с остальными мог уже заметить, что это ловушка. Но тогда они наверняка должны были хотя бы немного показаться на горизонте. Разве нет?»

Я медленно провёл взглядом по сторонам, изучая каждый угол площади, будто пытался разглядеть движение за застывшей тенью. Вглядывался в переулки, что вились между окружающими зданиями – тёмные, пыльные, полные хлама и беспокойного шороха ящериц.

Из моего укрытия – второго этажа полуразрушенного жилого дома – открывался почти идеальный обзор. Если бы они подошли хоть к одному из переулков напротив, я бы их точно заметил. Единственная слепая точка – те самые переулки, что располагались за домом, и сам этот дом.

Внезапно я заметил движение. Между покосившихся фасадов домов, на фоне мутного неба и обгорелых крыш, показалась одинокая фигура. Он шел уверенно, не скрываясь, как будто прогуливался по знакомым улицам, а не вступал на потенциально враждебную территорию. Это был Акира.

Высокий, как всегда спокойный, с тем же выражением холодной решимости на лице. Ни плаща скрытности, ни намека на попытку замаскироваться – он шел прямо к скамье, словно знал, что за ним наблюдают. Плечи расправлены, шаги ровные и тяжелые, будто каждый его шаг должен отдаваться эхом по пустым переулкам.

Я резко напрягся. Как только увидел его открытое появление, что-то щёлкнуло в памяти – плащ скрытности. Я же совсем забыл про него. Ранее Акира использовал его мастерски, исчезая из поля зрения, как только требовалось. Почему не надел его сейчас? Почему идет прямо, как под пули? Если бы он хотел проверить вещи Лурии, то мог бы давно сделать это в режиме скрытности. Но он даже не пытается.

Он остановился рядом со скамьей. Не спеша, слегка наклонился, будто оценивая то, что держит скелет. На его лице не было страха или ярости – только сосредоточенность, как у охотника, изучающего повадки добычи. Он оглянулся. Один раз влево, второй – направо. Его взгляд скользнул по домам, по крышам, по теням. Он знал, что я где-то здесь.

Мое сердце забилось чаще. Воздух стал тяжелым, почти вязким. Я машинально приложил ладонь к груди, как будто это могло унять тревогу. Отступил назад – тихо, почти неслышно. Половица хрустнула, но я сразу замер.

Что-то было не так. Чутье, давно выработанное в боях и выживания, вдруг вспыхнуло внутри. Предчувствие – не страха, нет. Опасности.

«Так странно… – мелькнуло в голове вновь. – Почему он такой медленный и спокойный? Осталось чуть меньше двух часов. Если они не найдут Лурию… разве она не умрёт?»

Он должен был спешить, паниковать, искать. Он должен был быть отчаянным. Вместо этого – вот он, стоит у скамьи, словно всё под контролем.

Я задержал дыхание.

«Я думал, если дам намек, что Лурия у меня, они откажутся от идеи моего убийства и бросятся её спасать. Но то, как он ведет себя сейчас…»

Акира вдруг поднял голову и посмотрел прямо на мой дом. Его взгляд был ровным, уверенным, и в нем не было ни малейшего намека на сомнение. Он смотрел, как если бы знал точно, что я там, и не было ни одной мысли, что бы он мог ошибиться. И в этот момент в моей голове все как будто прояснилось.

«На ней не было маячка, да? Он был на мне?»

Я не успел как следует переварить это открытие, как позади что-то грохнуло с такой силой, что я не услышал это, а скорее почувствовал вибрацию в полу. Ощущение было такое, как если бы кто-то с невероятной силой сжал здание, и оно не выдержало. В мгновение ока все вокруг разваливалось, а с треском в дыру в крыше ввалился Кайто.

Я быстро отскочил назад. Он стоял там – такой же, как и раньше, только теперь все вокруг казалось туманным и неспешным. Он был тем самым «танком», с которым наша команда столкнулись еще до рейда. Тем самым человеком, у которого я отобрал ценный артефакт. Но теперь он выглядел куда более опасным – его броня была потускневшей от сражений, а выражение лица лишилось прежней беспечности. Кажется, похищение мной его щита сильно сказалось на настроении.

Мы стояли друг напротив друга, и напряжение было настолько ощутимым, что даже воздух казался плотным. Пауза длилась всего полсекунды, но в тот момент мне казалось, что время замедлилось.

Вокруг были только обломки, обрушившаяся крыша, зияющая дыра в полу, и лишь тишина, давящая на уши. Ни звука, ни движения – только взгляды, которые говорили больше слов.

И только в этот момент я понял: Кайто не был один, когда мы впервые столкнулись с ним и его командой. С ним была Эмико, та самая волшебница, чье поведение всегда было дерзким и хладнокровным. И если эти ребята когда-то и установили на меня жучок, то сделали это именно в тот момент, когда мы, возможно, слишком расслабились и не ожидали подвоха.

Сразу после этой мысли я почувствовал, как что-то изменилось в воздухе вокруг меня. Это было чувство, которое невозможно было игнорировать – будто кто-то был рядом. Я резко нырнул вперед, и в этот момент почувствовал, как меч пронесся над моей головой, сминая пространство вокруг меня. Я едва успел повернуться полубоком и понял, что это Акира. Его лицо было абсолютно спокойным, его действия – точными, и его намерения не оставляли никаких сомнений. Мне же оставалось лишь гадать как он оказался прямо здесь.

Я мгновенно понял: если я не сделаю шаг и не прыгну вниз, я не успею. Лишь одной этой мысли хватило, чтобы решительно рвануть вперед, прямо к дыре в полу между мной и Кайто.

Я упал сквозь дыру в полу и сразу ощутил резкую тяжесть. Приземлившись, я едва успел сориентироваться, как передо мной возникла женская фигура. Это была Эмико.

Её глаза… Я никогда не забуду их – яркие, пылающие зловещей радостью. Она стояла в полумраке, её лицо обрамляли короткие волосы, придававшие ей вид хладнокровного бойца. Я видел, как она подняла посох, и её зловещая улыбка окрасила лицо. Тогда-то я и понял, что она ждала меня.

В воздухе мелькнул яркий свет. Я почувствовал, как в округе стало жарче, буквально кожей. Магия Эмико вспыхнула, как молния, и сразу помчалась ко мне. Возможно, замедленность этого мира играла мне на руку. Я соображал быстрее, чем всё происходило. В этот момент в голове мелькнула лишь одна мысль: я не хочу умирать.

Моя рука мгновенно поднялась и вытянулась навстречу. Если я не успею сбежать, то хотя бы немного смогу погасить воздействие её атаки – эта идея возникла в голове как единственный выход.

Рука буквально обожглась – не от её магии, а скорее от моего собственного заклинания, которое сработало чуть ли не на автомате. Я даже не успел осознать, что происходит, как передо мной, в паре шагов, всплыла огненная стена.

Магия Эмико столкнулась с моей, и на мгновение время словно замерло. Всё вокруг стало тихим, будто мир перед тем, как разразиться, взял паузу, чтобы собраться. Энергии, встретившись, начали бурно взаимодействовать, создавая пульсацию, которая пронизывала пространство между нами.

Я видел, как магия Эмико, яркая и разрушительная, врывается в воздух, с каждым мгновением становясь всё более интенсивной. Она была как огонь, который не просто жёг, а поглощал и искажался, как живой организм, впитывающий окружающий мир.

Моя же магия, созданная для защиты, была не менее мощной. Огненная стена, сформированная мгновенно, начала накапливать вокруг себя плотную атмосферу, словно укрепляясь в ответ на её натиск.

И вот, когда всё это столкнулось, воздух буквально накалился. Магии, похожие по своей природе, но несущие совершенно разную силу, столкнулись с такой мощью, что пространство вокруг нас содрогнулось.

Взрыв был такой силы, что мне казалось, будто всё вокруг просто разорвётся на части. Волна разрушительной энергии, не знающая преграды, смела всё на своём пути. Дома дрожали, а стены, казалось, вот-вот падут. Обломки разлетались в стороны, создавая настоящий хаос вокруг.

Здание буквально сотрясалось, камни и бетон разлетались в разные стороны, словно мир сам себя разрушал. Я был отброшен назад, и даже не сразу смог прийти в себя. В воздухе остался запах горелого, дышать казалось невыносимо сложно.

Стены пали, потолок начал обрушиваться, а я оказался на обломках, едва удерживая сознание. Первые секунды даже не получалось понять, где я и что происходило, пока в голове не всплыло уведомление:

Поздравляем!

Вы открыли новый навык: огненная стена.

Описание навыка:

Огненная стена – магическое сооружение, которое создаёт барьер огня. Стена полностью блокирует все атаки и не даёт пройти через неё. Держится на протяжении пары минут, но может быть активирована вновь, в зависимости от наличия маны. Эта стена наносит повреждения всем, кто пытается её пересечь – как врагам, так и самому заклинателю, если тот слишком близко подойдёт к ней.

Я всё-таки смог прийти в себя. Пусть не сразу и не полностью, но собрался с силами, подтянул ноги под себя и начал медленно отползать прочь, сквозь серый пыльный туман, нависший над руинами. Дым мешал дышать, в лёгких резало, а в голове звенело так, будто внутри застрял рой ос. Но вокруг стояла странная, почти пугающая тишина. Ни криков, ни шагов, ни вздохов – будто мир замер, отшатнувшись от произошедшего. Соседние дома горели, кое-где рушились крыши, вспыхивали окна. Повсюду чувствовалась паника, даже если она пока ещё не оформилась в звуки. Только теперь, отступая, я до конца понял масштаб разрушений. Взрыв задел не только этот дом – весь квартал оказался под ударом.

«Что это значит? – непонимающе размышлял я. – Они явно пытались убить меня. Но ведь они знают, что только я могу сказать, где она. Их товарищ в опасности– и всё равно они устроили это? Неужели спасение Эмико им вообще не интересно? Или они изначально не собирались её спасать?»

Грудная клетка сжалась, меня скрутил кашель. Я сплюнул кровь, даже не глядя на то, сколько её. Раны были серьёзными, каждое движение отзывалось тупой, глухой болью. Воздуха не хватало, но я не один задыхался – взрыв был настолько мощным, что досталось всем, кто оказался поблизости. Только магическая защита и, возможно, какое-то невероятное везение удержали меня от гибели в эпицентре. Но выжила ли Эмико – это оставалось вопросом, на который я боялся искать ответ.

Мысль о том, что надо двигаться, пришла сама собой. Оставаться на месте было опасно. В любой момент могли появиться те, кто начал это всё. А может, и что-то хуже. Кое-как мне удалось подняться на ноги. Я старался даже не оглядываться – просто шел сквозь обломки, остатки зданий, что оказались буквально разбросаны в разные стороны.

Огонь разгорался. Где-то треснул деревянный каркас, с глухим грохотом рушась вглубь здания. Пламя набирало силу, охватывая то, что ещё недавно было чьим-то домом. Дым стелился по земле, обволакивал, щипал глаза и душил, словно сам воздух стал ядом. Горело всё – крыши, балки, мусор, даже камни казались раскалёнными. Жара окутала улицу, и каждый вдох напоминал острие ножа, вонзившееся в горло.