Текст книги "Остерегайтесь апокалипсисов. Книга 6 (СИ)"

Автор книги: Holname

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)

23
Смерть: ключевой пазл

Тело было чужим. Налитым свинцом, разодранным на куски, обожжённым изнутри. Голова гудела так, будто в череп вбили раскалённый клин. Что-то давило сверху, тяжёлое, неподъёмное, словно каменная плита легла на грудь и медленно вдавливала меня в землю.

Я распахнул глаза, но сознание ещё плыло в вязкой пустоте. Мир встретил меня ярко-алым небом, таким насыщенным, будто кто-то вылил туда ведро крови и перемешал с жидким золотом. Рассвет тянулся над горизонтом, растекаясь по облакам длинными огненными жилами. Я смотрел на это и, как странно, в голове не возникало ни одной мысли о том, что чёрт возьми произошло внизу, под землёй.

– Проснулся?

Голос ударил, как щелчок по нерву. Внутри сразу что-то переключилось. Я не знал, кто это сказал, но был уверен – этот голос я никогда раньше не слышал.

Я резко сел, и в тот же миг грудь пронзила острая боль. Схватился за неё – под пальцами шуршали тугие бинты. Плотные, насквозь пропитанные чужой работой. Из-под них местами торчала почерневшая, обугленная кожа – плата за предыдущее заклинание. На груди висел он: амулет вечного пламени. Холодный, тяжёлый, но тянущий к себе.

Когда дыхание выровнялось, я поднял голову. И увидел его. Человека, которого меньше всего ожидал встретить сейчас.

Акира. Он сидел напротив, облокотившись на ствол дерева, как будто это утро было для него просто очередным. Расслаблен, почти ленив. Позади него тянулся густой лиственный лес, ветви которого утопали в предрассветной дымке. Позади меня же пейзаж глох – земля рвалась скалами, уходила в рвы, а дальше начиналась полная мёртвая пустошь.

– Откуда такой страх в глазах? – в голосе Акиры прозвучала едва заметная насмешка. – Ещё недавно ты смотрел на меня с вызовом.

Я не сразу понял, что именно во мне он пытается подцепить. Внутри всё было смято, непонятно. Его появление здесь – как ещё один удар под дых от судьбы, в тот момент, когда и без того не хватало воздуха.

И только теперь, в этом зыбком промежутке тишины, память начала шевелиться. Вспышками, резкими обрывками. Тьма, тряска, пламя. Сколько раз я умер? Почему снова дышу? Куда исчезло божество?

Ответов не было. Лишь давящее, глухое ощущение, что они где-то рядом – и что я, возможно, не хочу их знать.

Я не стал отвечать. Вместо этого оглянулся, будто потерял что-то жизненно важное. И тут же нашёл.

Сириус. Он лежал рядом, лицом в сторону алого неба, неподвижный, но не безжизненный. Кожа бледная, с глубокими порезами и ожогами, одежда разодрана, пропитана засохшей кровью. Даже во сне его брови были сведены – будто он и там, за гранью сознания, продолжает бой.

– Рёта, да? – тихо, почти безэмоционально произнёс Акира, переведя взгляд на него. – Он в порядке. Его я вытащил первым, из-под завалов.

Я уставился на Акиру неуверенно. С подозрением, от которого внутри разрастался холод. Слишком спокойно он говорил о Сириусе. И даже как-то слишком заботливо. И это при том, что тот находился в теле его бывшего товарища – и сейчас стоял на моей стороне.

Акира должен был ненавидеть его. Должен был презирать. Но в его голосе этого не было.

– Лучница, – произнёс я вслух, догадавшись, кто мог передать информацию о Сириусе и о том, что с ним случилось.

– А ты думал, что я спас бы вас двоих просто так? – уголки его губ дрогнули. – Можешь считать, что именно ей ты обязан жизнью.

– Она попросила тебя?

– Нет, – усмешка стала шире, но холоднее. – Лурия сказала бы оставить вас умирать, если бы оказалась здесь. Но тот факт, что ты не только не убил её, но ещё и вытащил во время нашей прошлой встречи заставил меня вмешаться.

Я снова замолчал. Слова застряли, как если бы внутри меня была набита вата – тяжёлая, глушащая всё. Только сейчас, после всего, до меня по-настоящему дошло, насколько нам повезло остаться в живых.

Марс. Пропавшее божество. Оно могло убить нас без усилий, всего одним движением, одним дыханием своей силы. Как и многие божества этого мира, Марс имел свою несокрушимую способность – ту самую, о которой Бог Переломных Судеб предупреждал меня, требуя закончить всё как можно быстрее.

Я пытался собрать мысли в кучу, а Акира просто сидел напротив, молча, не двигаясь. Он будто понимал, что мне нужно время, и позволял этому времени течь.

– Почему ты здесь? – спросил я, наконец.

– Потому же, что и ты. – Он кивнул на мою грудь. – Пришёл за этой вещицей.

Я машинально опустил взгляд. Амулет Вечного Пламени тускло поблёскивал сквозь бинты.

– Но ты так и не забрал его.

– Нет смысла отнимать у огненного мага огненный артефакт, – в его голосе не было сарказма, только сухая констатация. – Особенно, когда артефакт уже признал тебя.

Он говорил спокойно, но где-то в глубине интонации проскальзывала тень раздражения.

– Однако, чтобы достать его, – продолжил он, – я пошёл против своего бога. Оплошность, учитывая, что в итоге я ничего не добился.

Я вскинул голову.

– Ты пошёл против бога? Разве не боги сообщили тебе об этом месте? Только они знали, что…

– Они и сообщили, – перебил он. – А потом передумали.

Его взгляд потяжелел. Не просто холодный, а какой-то выверяющий, будто он пытался просканировать моё лицо, вычисляя, о чем именно я сейчас думаю.

– Мне строго приказали не идти сюда, – сказал он медленно. – Теперь я знаю почему. Идёшь против богов, Ренджи? Решил, что пора замахнуться выше? Вот и решил сговориться со мной?

Я усмехнулся, но смех сорвался на кашель. Боль хлестнула по телу, как раскалённый кнут. Рёбра жгло, каждый вдох отдавался тупыми ударами в бинтах. Они тянули кожу, под ними пульсировала обугленная плоть, а амулет, прижатый к груди, будто добавлял своей тяжести.

– Что ж, – выдохнул я. – Рад, что Лурия передала мои намерения о перемирии.

– Я до сих пор не понимаю, что ты задумал, – прищурился он. – Хочешь отвернуть от меня всех богов?

– Это ты пошёл против их воли, Акира. Не нужно впутывать меня.

– Тем не менее, – он чуть наклонил голову, – каким образом ты довёл их до такого, что они решили устроить на тебя засаду?

– Сам бы хотел знать. – Я отвёл взгляд, хотя чувствовал, что он продолжает смотреть, оценивая, взвешивая – и, возможно, уже зная ответ, которого я сам ещё не понимал.

Акира тяжело выдохнул – коротко, будто с усталостью и раздражением одновременно. Плечи чуть осели, но взгляд остался острым.

– За спасение, – сказал он негромко, – я требую награду.

– И что ты хочешь? – голос у меня вышел хрипловатым, пересохшее горло резануло сухим теплом.

– Информацию о боге, который напал на тебя. Ты ведь уже понял, кем он был?

Я нахмурился, задержал взгляд на его лице. На секунду в груди что-то сжалось, будто стянутое железным обручем. В висках туго пульсировала кровь. Подозрения, настороженность, глухое ощущение, что меня загоняют в угол. И вдруг в голове вспыхнула догадка, как молния в темноте:

– Ты был там? – слова прозвучали тише, чем я рассчитывал. – В зале с драгоценностями. Видел всё?

– Я пришёл туда за артефактом, – его голос был ровен, но слишком выверен, будто он отсеивал каждое лишнее слово. – А потом, откуда ни возьмись, появился бог. Следом и вы с Рётой. Мне не оставалось ничего, кроме как затаиться.

В одно мгновение всё внутри охладилось. По спине прошёл хлесткий, почти физический холод, как если бы кто-то вылил на меня ведро ледяной воды. Пальцы непроизвольно сжались, чувствуя шершавую ткань бинтов. Если он был свидетелем – значит, видел слишком много. Может, не всю правду, но детали случившегося он точно знал.

Я всмотрелся в него пристальнее. Он сидел неподвижно, расслабленно опершись о ствол дерева, но в глазах мелькнул едва уловимый сбой. Чуть резче сомкнутые веки, крошечная тень у переносицы. Тонкий, холодный отблеск страха.

Он был там. Он видел ту бойню – пусть и помнил только последнюю регрессию. И теперь знал, насколько чудовищно опасны боги. Понимал, что в будущем ему придётся сражаться с подобными.

Но этот страх был не паническим. Он был холодным, обдуманным – страхом того, кто привык просчитывать ходы. В нём теснились сомнение, осторожность и настойчивая жажда добыть хоть крупицу знания о враге, чтобы однажды остаться в живых.

– Интересно, – я произнёс с полуулыбкой, хотя в уголках губ больше пряталась усталость, чем насмешка, – что ты задаёшь этот вопрос мне, а не своему божеству-покровителю.

– Задавать вопрос о боге другому богу? – в голосе Акиры скользнуло лёгкое недоумение, как будто я сморозил что-то откровенно глупое. Но глаза его оставались серьёзными. Кажется, сейчас он как никогда ясно осознавал: мы, люди, плыли в одной лодке… а боги – в другой. И эти лодки шли в разных направлениях.

– Это был Марс, – сказал я ровно. – Бог войны из греческой мифологии.

– Значит, ты знал, кто он?

– Я понял, что это именно Марс, но не сразу.

– Зато ты сразу понял, что он бог.

– У богов золотые глаза, – я чуть прищурился, вспоминая, как они сверкнули в полумраке зала. – Пусть они и выглядят, как люди, но даже ты явно заметил: энергия вокруг них чужая, жёсткая, как лезвие. Думаю, если бы ты этого сам не понял, не стал бы прятаться в тени, как крыса.

Акира скривился, уголки губ дёрнулись, но он промолчал.

– Мне казалось, – тихо бросил он, – что ты хочешь перемирия, а не драки.

– Прости-прости, – я ответил, даже не пытаясь придать голосу убедительности.

Наступила тишина, но она уже не была просто звуком – она обволакивала, цеплялась за кожу липким холодком. Ветер принес запах сырой земли и прогретого камня, словно напоминая о недавнем бою и пыли, что ещё витала в воздухе. Я чувствовал, как ткань бинтов медленно впивается в ожоги, оставляя за собой тупую, но назойливую боль. Каждый вдох отдавался металлическим привкусом крови на языке.

Акира чуть склонил голову, его тёмные волосы на миг заслонили глаза, но я успел уловить в них живой, колючий интерес. Он был похож на хищника, который ждал, пока добыча сделает неверный шаг.

– Так, какие способности есть у этого бога? – наконец спросил он. Его голос прозвучал ровно, но в нем была тихая жажда, словно он пытался выудить из меня не просто ответ, а слабое место.

– Думаю, для него было бы позором использовать эти способности на мне сейчас. Я слишком слаб, чтобы называться богоубийцей.

– Кто такие богоубийцы?

Я на мгновение закрыл глаза, словно слова, уже сорвавшиеся с губ, можно было бы загнать обратно. В висках отозвалась ноющая тяжесть. Перед внутренним взором промелькнули картины будущего – пылающие города, лица тех, кто решится бросить вызов богам. Но до той войны был ещё год.

– Слово для тех, кто способен бороться против богов, – тихо сказал я, стараясь, чтобы голос звучал обыденно. – Оно просто всплыло в моей голове. Я не знаю ни одного человека, кого уже можно было бы считать таковым. Как ни крути, люди слабы.

Акира задумался. Я видел, как его пальцы медленно сжались в кулак, будто он хотел удержать само слово, вырезать его на своей памяти.

– Марс имеет всего три способности, – продолжил я. – Количество таких особенных навыков у всех богов ограничено. Понять их – ключ к успеху в будущем.

– И ты поведаешь мне эту правду?

Я улыбнулся широко, и в этой улыбке было что-то от ножа, который уже коснулся кожи, но ещё не прорезал её. Да, я определенно испытывал смесь радости и жажды мести.

– Хочу понаблюдать за реакцией остальных богов. Когда они поймут, что их любимчик собирает о них сведения, у кого-то затрясутся поджилки. Это будет прекрасная месть за то, что они сделали со мной.

Акира нахмурился, в его взгляде промелькнуло недоверие.

– Любимчик?

– А как мне тебя ещё назвать. Тебе боги сами подсовывают места, где лежат артефакты. Против меня же устраивают засады.

Его губы дрогнули, будто он хотел что-то возразить, но взгляд остался холодным, цепким.

– В общем, – я говорил уже спокойнее, словно вынимая из глубины памяти тяжёлую книгу знаний, – у Марса всего три особенных навыка, которые делают его по-настоящему опасным.

Я почувствовал, как воздух вокруг будто сгущается – словно само слово «Марс» наполняло пространство тяжестью древних войн и кровопролитий.

– Первый – «Арена богов». Марс способен вырезать кусок мира и превратить его в арену, где все законы подчиняются ритуалу войны: боль не уходит, оружие не ломается, кровь не сворачивается. Здесь он становится абсолютным судьёй, и даже другие боги не могут вмешаться.

Акира прищурился, будто пытаясь представить, каково это – оказаться в таком месте. Его плечи напряглись, а пальцы сжались в кулак, будто он уже готовился к этому немыслимому испытанию. Я видел, как у него на лбу проступили капли пота – даже без прямого столкновения с Марсом холодок страха проникал под кожу.

– Второй – «Осквернённая Победа». Любая победа над Марсом приносит необратимую потерю. Друг, часть себя, цель или смысл – что-то из этого непременно уходит навсегда. Никто не выигрывает войну против него без расплаты. Даже если победил – ты уже проиграл. Но эта способность работает только тогда, когда он ее активирует.

Акира молча кивнул, в его глазах мелькнула тень понимания и ужаса одновременно. Он будто ловил на себе тяжесть этих слов, испытывая ту же боль заранее.

– И наконец, – я сделал паузу, чувствуя, как каждое слово ложится тяжелым камнем на мои плечи, – «Знамёна Погибших Легионов». В момент своего наивысшего гнева Марс вызывает эту армию. Это не просто фантомы – это тени богов и воинов из разных эпох. Их присутствие стирает силы и разрушает заклинания.

В воображении всплыли призрачные фигуры, скованные цепями времени и смерти. Полубоги, обагрённые проклятиями, с древним, забытым оружием, всё ещё способным убивать. Их крики, от которых дрожит не только тело, но и дух, разрушая магию врагов.

Акира глубоко вздохнул, глаза его чуть округлились.

– Теперь ты понимаешь, – сказал я тихо, – почему с ним нельзя бороться просто силой. Его мир – ловушка, его победа – проклятие, а его войско – само воплощение смерти.

В этой тишине, пропитанной ощущением неминуемой гибели, мы оба понимали – борьба будет долгой, и каждый наш шаг – на грани между жизнью и забвением.

– И ты не собираешься рассказывать мне, откуда у тебя эта информация? – голос Акиры прозвучал с легкой насмешкой, но глаза жадно искали правды.

– У тебя свои источники, – ответил я, – у меня – свои.

Внезапно перед глазами вспыхнуло первое уведомление, словно холодный свет монитора вырезал пространство вокруг. Я моргнул, и тут же появились еще два, один за другим:

[Уведомление системы]

Боги возмущены тем, что вы только что сделали.

[Уведомление системы]

Арвелион, Хранитель Вечных Условий, говорит, что вам это с рук не сойдет.

[Уведомление системы]

Марс, бог войны, замер в напряжённом молчании.

Я не мог отвести взгляд от последнего сообщения. В груди повисла тяжесть – холодный страх, острый и пронизывающий, как тончайшая игла.

Марс наблюдал за мной. Его присутствие, хоть и невидимое, было ощутимо всей кожей, каждой нервной клеткой.

Я замер, будто окаменев. Даже выдох застрял в горле. Потому что это значило одно – он уже не стоял на человеческой земле. Боги не могли просто так появляться в нашем мире, и это давало мимолётное ощущение безопасности. Но в глубине души я знал – этот миг – лишь передышка. Никто не знал, что грядёт дальше.

– Тогда следующий вопрос, – голос Акиры вырвал меня из пеленой мыслей, – что ты планируешь делать дальше? К чему всё это перемирие, и что ты задумал?

Я замолчал, пытаясь выбрать верные слова. Перемирие с главным героем – ключевой пазл в этой страшной игре, без него я не смог бы объединить разрозненные силы, заставить людей идти против богов. Антагонист никогда бы на такое не решился.

– Я хочу пройти все испытания богов и, наконец, вернуться к нормальной жизни.

Брови Акиры резко приподнялись, словно в изумлении, что мой ответ так прост и одновременно невероятен для него.

– Не будет никакой нормальной жизни. Никогда.

– Ты сам в это веришь? – с усмешкой спросил я. – Если бы верил, не стал бы охотиться за информацией о слабостях богов.

Акира замолчал, а я наконец взглянул на него под новым углом. Его фигура была крепкой, подтянутой – не слишком высокой, но с мускулами, которые говорили о дисциплине и боевом опыте. Тёмные густые волосы, плотные брови, проницательные карие глаза. В другие времена он мог бы стать моделью – харизматичный главный герой, который притягивает взгляды.

– У меня есть условие, – внезапно произнёс он, голос стал серьёзнее. – Я готов пойти на перемирие с тобой, но только если ты вернёшься в наш лагерь вместе с Рётой.

– Ты имеешь в виду переехать к вам с концами?

– Да.

– Ты понимаешь, что в вашем лагере половина людей с радостью оторвала бы мне голову под покровом ночи?

– Когда-то этот лагерь был и твоим тоже. Мы вместе строили его, – сказал он твёрдо, глядя прямо в мои глаза.

В душе всплыло яркое, болезненное желание напомнить ему, почему я покинул тот лагерь и встал на тропу войны. Честно говоря, я не был уверен – это желание исходило от меня, или от того, кем стал настоящий Ренджи.

Ветер тихо шуршал листьями вокруг, и в этот момент между нами повисла тяжелая тишина – полная невыраженных слов, сомнений и прошлого, которое не отпускает.

– К тому же, – продолжил Акира, бросая искоса взгляд на всё ещё безмятежно спящего Сириуса, – я хочу обеспечить ему безопасность. Он заслужил жить в месте, где о нем позаботятся. Он многое сделал ради нас всех.

Я удивлённо посмотрел сначала на Акиру, затем на Сириуса. На моём лице появилась нервная улыбка – странное чувство от осознания того, что Акира всерьёз хочет оберегать водного духа, способного одним движением руки затопить целый город.

Но через мгновение я успокоился и попытался трезво оценить ситуацию: как отреагирует Сириус, если его действительно поместят в этот лагерь? В конце концов, там придётся играть по правилам этого мира. Под именем того, кем он не является. Сумеет ли он выдержать?

Так или иначе, я быстро понял, что хотел бы на это взглянуть. В какой-то степени неуверенность Сириуса и его неловкость – услада моих глаз.

С лёгкой тенью зловещей улыбки я посмотрел Акире в глаза и уверенно сказал:

– Договорились.

– Что это за недобрый блеск у тебя в глазах? – с подозрением спросил Акира.

– Лурия же говорила тебе, что Рёта потерял память?

– Да, именно поэтому я хочу вернуть его к нам.

– Он уже не тот, что раньше. С ним нужно быть немного пожёстче.

Акира нахмурился, явно не понимая, что я имею в виду. Но потом, словно смирившись с тем, что наши мысли идут по разным тропам, он встал, подошёл ко мне плавной, уверенной походкой и протянул руку.

Я взглянул на него – в его глазах отражалось нечто большее, чем просто договор. Там было понимание, тяжесть ответственности и надежда. Мысли в голове ворочались – этот союз способен перевернуть всё. Это может стать началом спасения, началом новой истории.

Не раздумывая, я протянул руку навстречу и крепко пожал его ладонь. Это стало первым шагом на пути к спасению мира от апокалипсиса.