Текст книги "Скрываясь от любви (СИ)"
Автор книги: Хэленка
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)
– Еще и за руль сядешь? – ужасаюсь я.
– Я без машины. А ты, никак обо мне беспокоишься?
– Пусть о тебе твои подружки беспокоятся! – да что с ним такое? Что за новая серия игр? Вел же себя, как нормальный человек столько времени!
– Лина! – это что еще за вопль умирающего в пустыне? – Лиииина! – рука в стену у моего лица, вторая – на мое бедро, приподнимая платье, и снова его губы на моих, а его язык хозяйничает у меня во рту. Нет, ну, ладно, он обкуренный, не соображает, что творит, но я почему отвечаю?
Губы... черт! слишком мягкие, слишком горячие, слишком горькие... ай! Больно же! Зачем кусаться? Бью кулаком в каменное плечо, и чувствую, как он шепчет 'прости', почти не отрываясь от моих губ. Его язык выделывает такие пируэты внутри моего рта, что я забываю, кто я. Вообще, не любительница я французских поцелуев, только Кот большой мастер в этом искусстве. А если этот язык применить немного иначе... о, нет! Изо всех сил бью этого озабоченного обкуренного идиота по тупой голове. Все равно, мозгом не пользуется.
– Что? – он еще и удивляется?! Я же говорю, не пользуется серым веществом, совсем.
– Ты вчера своим языком у моей подруги между ног был, а сегодня мне в рот его суешь?! Не подходи ко мне и близко! – Кот еще с минуту смотрит на меня озадаченно, а потом начинает смеяться. Нет, не смеяться – нагло, беззастенчиво ржать.
Молча разворачиваюсь и быстро выхожу на улицу. Повезло, что здесь всегда несколько машин такси дежурят, иначе совсем плохо пришлось бы мне без верхней одежды. Стоит мне назвать адрес, как из дверей выскакивает Тихомиров и всовывает мне в руки плащ.
– Ты же приедешь ко мне на выходные? – все еще смеясь, спрашивает он. Бросаю возмущенный взгляд на это ходячее недоразумение: как же, делать мне больше нечего!
Глава 9
Я вяло собираюсь на работу: впереди три пары, а я с утра еле живая. Даже не думала, что общение с лучшей подругой может оказаться настолько тяжелым испытанием. А прошло только два дня! Вернувшись вчера, нет, какое вчера, сегодня, в четыре утра, Даринка, не задумываясь, разбудила меня и потребовала кормить ужином (или завтраком). Сегодня пусть делает что хочет, я никуда не пойду.
Как обычно, когда утро не задается, первая пара у группы, которая нравится мне меньше всего, а может, когда первая пара у этой группы, у меня настроение портится заранее. Помечтала еще, что не появится милейшая Мариетта, но нет, вся она здесь, во всей своей красе.
– А где Вы были, Николина Владимировна? – томно тянет она, ехидно глядя на меня. – Неужели нездоровилось?
– Ну, что Вы, Петрова, мое здоровье, Вашими молитвами, крепко и непоколебимо. Я была в отъезде.
– А говорят, Вас видели в гостях у одного всем хорошо известного товарища...
– Ах, Петрова, – очень грустно говорю я, – Вам всего девятнадцать, а уже такие проблемы со зрением... или с психикой? Я, конечно, заметила, что Ваша любовь ко мне сильна, но не думала, что стану Вам мерещиться в самых неожиданных местах... – так же грустно качаю головой под смех студентов и начинаю проверку домашнего задания, чтобы больше ни у кого не возникло желания говорить на отвлеченные темы.
От первых отбилась, только не легче мне стало, ох, не легче: вторая пара и моя любимая группа во главе с моим любимым студентом. Мог бы и прогулять!
– Good afternoon! We`ll start checking your homework, – дружный вопль разочарования. Уж простите, я теперь лучше подстрахуюсь, чтобы не было желания глупые вопросы задавать. – Тихомиров, you were absent so let`s begin with you.
– No, YOU were absent. Not me.
Ну что за наглый студент пошел?! Преподаватель не отсутствует, он отлучается по делам! Совсем распустились! И домашняя работа, к моему огромному сожалению, у Тихомирова наличествовала, и сделана была правильно, не придерешься. Жаль, жаль... так этот поганец, заметив мое разочарование, еще и предложил, чтобы я его в следующий раз предупреждала, когда у меня плохое настроение, чтобы он не готовился к занятию, и у меня была возможность на нем оторваться. Хорошо, есть у меня преданный рыцарь – Лешик, поднявший настроение очередным опусом, в котором сравнивал неопределенный предмет своих воздыханий сначала с тортом к новому году, потом с букетом к первому сентября и, в финале, с водкой ко дню рождения. Да, подрастеряли романтизм современные поэты...
Демина за час так достала меня тем, что чуть на колени Тихомирову не залезла во время занятия, что я предложила им уединиться с рекомендацией Коту сделать все, чтобы девушка не страдала от чувства неудовлетворенности. Они, ничуть не смущаясь, вышли, и вернулись минут через двадцать с такими довольными рожами, что меня чуть не стошнило. Слава Богу, Тихомиров завтра исчезнет на очередные несколько дней или недель!
К последней паре явилась Дарина, напомнив, что я ей обещала, что в универе самые симпатичные мальчики. О, нет, не выдержу я неделю ее присутствия! Вечером мне удалось сплавить подругу на свидание, а самой поболтать с Димкой. Он жаловался на то, что соскучился, так что пришлось вместо телефона включать скайп, что я ужасно не люблю, а я ему на назойливую блондинку.
– Хочешь, я ее нейтрализую? – предложил Димка. Я задумалась, но, представив, каким образом он может ее нейтрализовать, отказалась сразу. Еще не хватало, чтобы она мне рассказывала подробности о том, как занимается сексом Димка. Нет, уж, я лучше потерплю ее навязчивое присутствие.
После звонка Гошана я задумалась над причинами такого сложного восприятия лучшей подруги и, откинув вариант собственного эгоизма, нашла сразу две. Первая – мы не общались, скорее, поддерживали связь последние пару лет, после того, как Дарка вышла замуж и почти перестала появляться на занятиях. Мы регулярно перезванивались, постоянно переписывались, иногда проводили не больше часа вместе в каком-нибудь кафе, и все. Вторая, и она мне особенно не понравилась – почти неделю до этого я провела в обществе людей, которые на первое место ставили мои интересы. Ну, возможно, делали вид, что они на первом месте, не важно, впечатление осталось. Меня баловали, обо мне заботились, меня спрашивали, что я хочу... Всего несколько дней, а я успела разбаловаться! Пришла пора брать себя в руки.
Устыдившись собственной избалованности и распущенности, остальные дня я героически посветила подруге: развлекала ее вечерами, сплетничала с ней ночами, ходила на работу, пока она отсыпалась. Зато, на двусмысленные послания Кота реагировать не было ни времени, ни сил, а Димка сам сказал, что позвонит в следующий раз, когда Дарка уедет. Она, кажется, сильно ему не понравилась.
Когда этот благословенный день настал, и я поняла, что череда бесконечных походов в кино, кафе, магазины, клубы и так далее, окончена, я упала на кровать, проспала двенадцать часов, сходила на работу и снова отключилась еще часов на шестнадцать, не меньше. Разбудил меня стук в дверь.
На пороге с озабоченным лицом стоял Димка, отбивая странный ритм по косяку двери. Наверное, меня должно было смутить то, что я предстала перед гостем не то, что в не самом лучшем виде, скорее, в самом ужасном виде, но сколько можно об одном и том же париться? Гошан уже имел счастье лицезреть меня сонную, спросонья, униженную, больную и так далее.
– Заходи, ты что так рано?
– Конечно, в России, когда встал, тогда и утро, но то, что двенадцать не рано, это я заявляю официально.
– Уже? Хорошо, сегодня у меня нет пар, а то могла бы и проспать... А ты почему не в универе?
– Я тебе звонил, ты не ответила, вдруг, думаю, что случилось.
– Нет, все в порядке, пытаюсь прийти в себя, обедать будешь?
– Конечно.
Наскребла жалкие остатки продуктов, выжившие после визита подруги и более суток анабиоза, мне и самой поесть необходимо. Как же здорово вот так посидеть с приятным парнем, не думая, как ты будешь выглядеть в его глазах, не пытаясь изображать из себя сказочную принцессу.
– Дим, а у тебя девушка есть?
– Регулярно, – бурчит Гошан, жуя обжаренную картошку.
– Я не в том смысле. У Кота Лилька, а у тебя?
– Оно мне надо? Тем более, такая, как Лилька. А у тебя кто-то остался в твоем городе? Пишет, как скучает, обещает приехать на праздники...
– Ты можешь себе это представить?
– Теоретически, да.
– Теоретически... – попробовала слово на вкус и оно мне ужасно не понравилось. – Я и теоретически не могу. Какие могут быть отношения с противоположным полом, если несколько лет тебя насилует мерзкий старый мужик? Хоть теоретически, хоть практически...
– Мне кажется, ты не боишься меня...
– Не боюсь. Но ты – особенный.
– Кот тоже особенный?
– Да... наверное, это у вас семейное. Так что я рада, что приехала сюда не студенткой, – добавляю я.
– Это ты к чему?
– Это я к тому, что в противном случае не смогла бы устоять. Хотя... если бы я была только одной из сотен студенток, вы на меня не обратили бы внимания, и я бы страдала молча от неразделенных чувств.
– Кот бы тебя не пропустил... а я не пропустил бы, когда узнал, что он к тебе неровно дышит, – выдал странное умозаключение Димка. Разве полунамеки не прерогатива Тихомирова?
– Он ко всем неровно дышит. Странная у вас парочка, вы поодиночке, наверное, жить не смогли бы.
– А думаешь, почему он сюда поступил? Это только так говорится, что его сюда сослали, на самом деле, заскучал без меня. Когда я не рядом, кого обвинять во всех своих проблемах?
– Я не заметила, чтобы вы настолько не ладили.
– А знаешь, когда ты между нами, все, и правда, немного не так. Не знаю, но когда нас трое, я вспоминаю, что он – мой брат. Ладно, я пойду, а то еще одну пару пропущу.
– Хочешь, я скажу, что ты мне помогал?
– Не надо, – хмыкнул Димка, – сам справлюсь. О тебе и так сплетни ходят. Не съела еще Лилька?
– Подавится. Мне не до нее было, так что я могла просто не заметить попыток. Иди, учись.
– Телефон включи. Слушай, тебя Кот не обижал? – уже в дверях, ну, вот, стоило только расслабиться.
– С чего бы? – как можно равнодушнее.
– Он странный был перед отъездом, дерганый весь.
– Если он дерганый, может, я его обидела?
– Все может быть. Не хочешь – не говори. Если будут проблемы, ты же не станешь от меня скрывать?
– Проблемы с твоим братом? У меня? Думаю, с ним я справлюсь. Но, все равно, спасибо.
– Ты к нему поедешь? – мне кажется, или за этим вопросом стоит что-то, чего я не понимаю?
– Не знаю... скорее, нет, чем да. Слушай, а поехали вдвоем? – Димка поднял бровь и уставился на меня в веселом изумлении.
– Ты серьезно? Нет, я еще жить хочу, а в таком случае, Тихомиров мне не оставит ни одного шанса.
Вот пойми их! Нет, мне, точно, придется осваивать чтение мыслей, чтобы сообразить, что за их словами прячется.
Я проскучала весь остаток дня, отработала пятницу и с чистой совестью направилась домой. Чем заняться сегодня не имела ни одной, даже самой несущественной идеи. Сбили меня с правильного настроя, и вернуться к нему я пока не в состоянии. Кто у нас тут? Димка! Может, подскажет что-нибудь интересное? А еще лучше, позвал бы куда...
– Привет, закончил трудовую неделю? – сразу говорю в трубку.
– Закончил, какие планы?
– Отвечая на звонок, я надеялась, что планы у меня появятся, связанные с тобой, – неприлично напрашиваться, но, в данных отношениях я – не девушка, а друг, так что, имею полное право.
– Я думал, ты уедешь...
– Ты так настаиваешь? – удивляюсь я.
– Ему сейчас очень хреново. Ты можешь помочь. Кстати, автобус в двенадцать, там будешь в десять утра.
Вот так, да? А я уж начала думать, что нравлюсь ему. Ну, и ладно. В конце концов, ничего я не теряю, а посмотреть работу Кота может больше и не будет шанса. Решено, еду.
– В двенадцать, так в двенадцать, – говорю я и отключаюсь.
Ужинаю, навожу порядок, чтобы не вернуться в понедельник в сарай, выбрасываю все скоропортящиеся остатки, бросаю в сумку минимум вещей, только самое необходимое и иду на остановку автобуса. До автовокзала еще час езды.
Оказывается, десятичасовой переезд в сидячем положении не так уж страшен. Особенно, ночью, когда можно поспать с чистой совестью, не отвлекаясь на пейзажи, особенно, если тебе посчастливилось ехать без соседа. Выхожу на вокзале незнакомого города, умываюсь в вокзальном туалете (вот, где настоящий кошмар) и беру такси. Есть, конечно, очень большой шанс, что Кот где-то шляется или дома сидит, но я, все же, надеюсь, что он старается закончить работу, как можно быстрее и вернуться в любимый универ (ха-ха), посему должен вкалывать с утра пораньше. Захожу в кафе через единственную открытую дверь, похожую на будущий черный вход, и иду на звук гремящего рока.
Кот в заляпанных краской драных джинсах и такой же невероятной рубашке стоит на неком подобии строительных лесов и разбрызгивает краску из аэратора. Меня всегда поражали люди, которые карандашом или красками могли отобразить то, что видят. Как они расщепляют цельный образ на отдельные линии?! Но нарисовать что-то этой брызгалкой? Это совершенно за пределами моего понимания. Я сажусь на подоконник, удостоверившись в его относительной чистоте и наблюдаю за парнем, пританцовывающим в такт музыке.
We have nowhere to go
No one to wish us well
A cry to find our home
(Нам некуда идти
Никто не пожелает нам удачи
Крик в поисках дома)
(Black Veil Brides – Fallen Angels)
Да, уж, как всегда, к месту, надо будет поинтересоваться, что это за группа.
При последнем напоминании солиста о его ангельском происхождении, Кот мягким движением спрыгивает на пол (было бы на пару метров выше и – чистый падающий ангел... черный ангел) и направляется в мою сторону. И только сделав несколько шагов, он видит меня.
Как вы относитесь к сюрпризам? Честно говоря, я – не очень. Ну их, эти сюрпризы. Если это что-то приятное, предпочитаю помучиться в ожидании, а уж если неприятное... Вот сейчас я пожалела о своем сюрпризе, потому что выражение лица у Кота было такое, будто это он ангела увидел (вот же привязались небожители). И не сказать, чтобы такая встреча сильно его обрадовала, скорее, ввергла в шок. Я даже начала волноваться о его здоровье. А что, инфаркты молодеют, мало ли, говорят, мужчины нынче нервные пошли. Тут Тихомиров очнулся, и пришла моя пора впадать в ступор: одним движением он преодолел довольно большое расстояние между нами и стиснул меня в объятиях. Наверное, если бы Джульетта вовремя проснулась, так ее обнимал бы Ромео (о, Боже, вот у меня уже и сахарно-сладкие ассоциации поперли). Такие объятия как раз подходят для страстных влюбленных, не видевшихся несколько месяцев, но никак не для друзей, расставшихся несколько дней назад, да, вообще для друзей не подходят ни с одной стороны.
Господи, что он делает?! Сколько еще я смогу это выносить? Я же не железный человек! Котик меня прижимает к себе, покрывая поцелуями мои волосы, стоит только мне поднять лицо, и... Нет, нет, нет! Выдержка и самообладание! Если он поцелует меня еще раз, не знаю, что будет, но будет плохо.
Жаль мое искушение слишком быстро подошло к концу: почти грубо оттолкнув меня, Тихомиров развернулся и, схватив с пола бутылку воды, опрокинул ее в себя всю. Эх, присосался, я сама пить захотела, глядя на это.
– Хорошо, что ты приехала, – не поворачиваясь, хрипло говорит он.
– Котик, с тобой все в порядке?
– Более чем, – слышу усмешку в его голосе. – Просто, думал о тебе, поворачиваюсь, а тут такое. Думал, глюки пошли.
– А что это ты обо мне думал? – с подозрением спрашиваю я.
– Не важно, пошли, ты же приехала смотреть, буду показывать.
А посмотреть было на что. Здесь оказалось целых три зала. Огромный банкетный, в котором я и застала парня, сам как бы являлся одним из каналов, и по стенам с обеих сторон высились здания. О некоторых Тихомиров рассказал мне, что находится внутри, когда и кем были построены, указал на украшения, неприметные с первого взгляда. Второй зал был поменьше и поуютнее и выглядел открытой террасой какого-нибудь дворца с настоящими колоннами и видом на воду, гондольера и здания над водой. Третий, самый маленький, для небольших компаний, желающих уединиться, был пока не расписан и Кот не признался, что именно здесь будет.
Потом на меня напялили какой-то жуткий кусок ткани и дали в руки аэрограф, не слушая мои вопли о том, что я сейчас все испорчу. Все же, капля здравого смысла у него осталась, потому что руку мою Тихомиров не отпустил, создавая только видимость того, что что-то делаю я, и что-то от меня зависит. И все равно, когда из-под твоих пальцев выходят линии, постепенно складывающиеся в цельную картину, это совершенно невероятно.
– Ты почему дрожишь? – вдруг спрашивает парень, сбивая с настроя.
– Это так здорово, такой кайф! Боже, если бы я так умела, мне бы больше ничего не нужно было! Ни развлечения, ни...
– Хорошо, что ты так не умеешь, – забирая аэрограф, смеется Кот. – Спускайся, хватит с тебя кайфа, а то еще привыкание наступит. Пошли, погуляем.
Город, конечно, не настолько красив, как Венеция, но в каждом месте можно найти что-то интересное. Здесь, по словам моего гида, самым интересным местом была центральная площадь, на которую мы и направились. По пути зашли в кино и, воруя друг у друга попкорн, посмотрели какую-то молодежную комедию. Те зрители, у кого было пиво, даже смеялись. Мы тоже смеялись, только не от фильма, а защищая свой попкорн. На площадь вышли, когда уже стемнело. По случаю хорошей погоды и выходного здесь собралась целая толпа: большая компания оттачивала навыки управления скейтом, родители с умилением не отводили глаз от своих чад, старушки сплетничали на лавочках, художники рисовали портреты, музыканты собирали дань и так далее. Послонявшись по площади, зашли в ресторанчик и нашли маленький столик в самом углу.
– Ну, что же тебя сподвигло приехать, – поинтересовался Тихомиров.
– Не что, а кто. Димка меня сподвиг.
– Да? – парень выглядел донельзя удивленным. – Более, чем странно. Боюсь даже предположить, каковы были его мотивы...
– И за что ты его так не любишь? – в очередной раз спросила я, совершенно не ожидая ответа.
– Ревную, – вдруг услышала спокойный, равнодушный ответ.
– Что?
– Глупо, конечно, но отец приходил от них такой довольный и все рассказывал, какой Димочка умненький мальчик, как он рассуждает, пойдет по стопам отца и прочий бред. Наш отец – адвокат, очень известный. А потом он ушел и не вернулся. Мать говорила, что это из-за меня, потому что он вечно злился, что я рисую все время.
– Тебе не кажется все это полнейшим идиотизмом? Твоя мама была зла на весь мир и нашла, кого обвинить в своих бедах. Ладно, тогда ты не мог это правильно воспринимать, но сейчас же ты понимаешь?
– Понимаю. А еще я понимаю, что никому не нужен...
– В таком случае, каким образом тебе удалось раскрутить отца на ягуар? Подозреваю, это – не единственное, что тебе удалось от него получить? – кривая усмешка самовлюбленного красавчика напомнила мне, что передо мной отнюдь не герой сопливого любовного романа. – Аааа, я поняла: решил давить на жалость?
– Ну, да! Я уже и не знаю, с какой стороны к тебе подступиться, – засмеялся парень. – Пошли домой, ты же всю ночь не спала.
– Спала, но, правда, устала. Только моя сумка в кафе осталась.
Кот жил в крохотной однокомнатной квартирке на пятом этаже блочной пятиэтажки. Единственное достоинство – для съемного жилья квартирка была очень чистая и во вполне приличном состоянии.
– Скажи честно, когда ты меня сюда позвал, думал, где я буду спать? – с сомнением осматриваю узкую тахту.
– На полу, детка, где же еще? – Тихомиров по-дружески похлопывает меня по плечу. – Это – будни наемных рабочих. Строители часто вообще в пакетики в туалет ходят.
– Я – не наемный рабочий! И не хочу в пакетике спать.
– Иди в душ, после разберемся.
– Что это тебя так беспокоит моя гигиена? Я уже полна подозрений.
– Твои подозрения далеко не беспочвенны: через сорок минут отключат горячую воду, это если по графику. Могут и раньше.
Мне вслед слышится довольный смех. Развел, как девочку? Не знаю, не знаю, с такими вещами лучше не рисковать. С реактивной скоростью принимаю душ и чищу зубы и, судя по тому с какой скоростью Тихомиров занимает ванную после меня, он не врал. Тахта, или как можно назвать это сомнительное ложе, уже застелена, и я падаю поверх одеяла, хватая планшет брюнета. Будем считать, что он его специально выложил для меня. Нахожу папку с фотографиями и начинаю листать, но уже на двадцать первом кадре я думаю, не удалить ли все это безобразие, а на сороковом возникает желание бросить планшетом о стену. Интересно, что не выдержит первым?
– Что с лицом? – спрашивает еще мокрый Кот, вытирающий волосы. На нем только джинсы, и у меня возникает подозрение, что под ними ничего нет. Я вздрагиваю, но глаз от него отвести не могу. Если бы не черные волосы, он был бы похож на кого-то из многочисленных богов или полубогов Древней Греции. Да, паричок бы ему со светлыми кучерями и готовый Аполлон или Адонис! Представив чуть съехавший набок парик, не могу сдержать ухмылки – когда-нибудь мое слишком живое воображение не доведет меня до добра.
– А что не так с моим лицом?
– Ты смотришь на несчастный планшет, будто только и мечтаешь убить его, предварительно помучив. За что ты его так? Ну-ка, давай посмотрим... – он упал рядом со мной и заглянул на экран. Ох, зря я не закрыла папочку – нехорошо это как-то, чужие фотографии смотреть. – Да, ладно тебе, ты же не всерьез?.. Линка! – он перевернулся на спину, мы оказались лицо к лицу, потому что я так и лежала на животе, уперев подбородок в пальцы рук, упирающиеся на локти. Теперь я могла смотреть на него сверху вниз, хотя мы оба пребывали в горизонтальном положении.
– Что? Чем я вызвала такую бурю восторга? – интересуюсь очень недовольно.
– Ты же ревнуешь!
– Кого?
– Меня!
– Совсем что ли? Размечтался!
– Да я уже стал волноваться за жизнь и здоровье Лильки, думал, что же ты с ней сделаешь: отравишь собственным ядом или подожжешь взглядом!
– Котик! – угрожающе протянула я. – Твои фантазии сослужат тебе дурную службу.
– Что тебе не понравилось в моих фотографиях?
– Да ты на каждой второй с новой девкой! – ой, кажется, это – неправильный ответ.
– Лиина... – его рука обхватывает меня за шею, – Линочка, девочка, здесь я – не твой студент, правда?
– И что изменилось? – осторожно спрашиваю, мягко пытаясь высвободиться.
– Что тебя останавливает? – он мягко давит мне на шею, склоняя мою голову ниже, я сопротивляюсь, как могу, но он, явно, сильнее.
– Что будет дальше? – скажи, что ничего не изменится, у нас будет целых два дня только для тебя и меня, только не обещай светлого будущего и долгой счастливой жизни!
– Ничего с тобой не будет! Если пойдут сплетни, я поговорю с дядей, он не уволит мою девушку.
Резко двигаю головой в сторону, высвобождаясь.
– Который час?
– Одиннадцать, почти, – растеряно отвечает брюнет.
– Вызови такси, я еще успею на автобус, – встаю и беру вещи, чтобы переодеться.
– Уедешь завтра!
– Нет, знаешь, я подумала, будет тяжело сразу с автобуса на работу, а так я смогу отдохнуть, выспаться, – и пореветь в автобусе тоже успею.
– Я могу уйти, оставайся.
– Просто вызови чертово такси! – ору я и исчезаю в ванной, чтобы переодеться, но сначала умыться холодной водой.
