Текст книги "Скрываясь от любви (СИ)"
Автор книги: Хэленка
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)
– Злая? – подсказываю, на всякий случай. – Еще есть слово 'бездушная'. И чем же я заслужила такие эпитеты? – если честно, говорить мне не то, чтобы не хочется, скорее, страшно. Да и сил нет.
– Пошто оставила меня одного в печали моей превеликой? – о! а говорят, мужчины такие слабые, хрупкие создания. Меня измордовал до состояния полной обездвиженности, а сам хоть бы что. Такие слова складывает и не запинается. – Только попробуй улизнуть еще раз: поймаю и на цепь посажу.
– У? – ну, это все, с чем справляется мой орган речи. Это он сейчас о чем?
– Я говорю, на фиг твою Тулу, будете со мной жить. Не зря же я дом строил... с балконом.
Я честно хотела сразу высказать свое мнение и по поводу дома, и по поводу балкона, и по поводу совместного проживания, а потом подумала, что вполне могу сделать это как-нибудь потом. Когда буду не настолько измотанной. И не настолько расслабленной. И не настолько доброй.
Глава 30
Просыпаюсь от радостного вопля: 'Мама!'. Я кутаюсь а одеяло, лихорадочно размышляя, что же делать. Верочку перехватывает Кот и, повалив на постели со своей стороны, принимается щекотать. Ну, у него-то хотя бы боксеры наличествуют, а что мне делать? Осмотр прилегающей территории результатов не дал – моих вещей нигде не видно. И тут в мою сторону без предупреждения летит мужская футболка. Я пытаюсь незаметно для дочери натянуть ее и, как ни странно, справляюсь с задачей. Еще бы нижнее белье, и я бы чувствовала себя почти нормально.
– Котик, где мой подарок? – борясь со смехом 'скромно' спрашивает Вера. Каждое утро она приходила ко мне продемонстрировать что-то, подаренное брюнетом. Я даже не злилась, недоумевала только, с чего он так всерьез ее воспринял. То не вспоминал даже, что у него ребенок где-то вполне возможно имеется, то вдруг отцовскими чувствами воспылал моментально. Еще один слишком активно желающий мне дочь баловать. Впрочем, если бы Вера поддавалась на такие провокации, уже была бы избалована до полного безобразия.
Сегодня она получила игрушечный пылесос, и оказалось, что об этом она и мечтала уже давно. Вот уж чего я понять не могу: хочешь пылесосить, возьми настоящий и вперед, нет, нужен специальный, чтобы все по-взрослому, но не совсем. Зато Коту удалось направить малышку в гостиную, потому что именно там ужасно грязно, и я, наконец, смогла одеться.
– Я же просила будильник завести, – обращаюсь к Тихомирову с укором.
– Я и завел, только ты никакими силами не будилась, так что без претензий. А что ты так нервничаешь?
– Ты серьезно или издеваешься?
– Издеваюсь? Что за бред? Лин, я, на самом деле, не могу понять.
– То есть, ты считаешь, что то, что Вера застала меня в твоей постели – нормально?
– Рано или поздно это случилось бы, тем более, что у нас будет общая спальня, – как о вопросе, не подлежащем обсуждению, сказал Кот.
– Какая еще общая спальня? Что ты несешь? Может, сначала стоит поинтересоваться моими планами на будущее?! – ну, просто финиш! Я совершенно разучилась держать себя в руках!
– Лина, я не стану интересоваться твоими планами сейчас, потому что ты со своим вечным стремлением все усложнять, вполне способна снова совершить ошибку. Сейчас ты будешь делать то, что скажу я и жить так, как я решу.
– Совсем офигел? – литературный язык меня подвел, других подходящих для данной ситуации слов я найти не смогла. Вернее, другие слова не только имели мало отношения к литературному языку, но и в приличном обществе были под запретом. – И когда же мой господин позволит мне распоряжаться собственной жизнью?
– Когда увижу, что ты способна принимать правильные решения.
– Кот, ты...
– Подожди! Послушай меня! Пожалуйста, один раз послушай и постарайся услышать. Доверься мне. Ведь ты можешь попробовать? Ничего же не случится, если ты просто попробуешь? Правда? Ты уже столько ошибок наделала, дай мне шанс!
– Можно подумать, ты ошибок не совершал! – возмутилась я.
– Да кучу! Только я сделал выводы. Я пойду на все, чтобы вернуть тебя. А что с тобой я не понимаю. Если бы ты любила кого-то другого, если бы ты не любила меня, я бы понял, но, сейчас я вообще ничего не понимаю. Почему ты сопротивляешься?
– С чего ты взял, что я тебя люблю? – совершенно не своим голосом спросила я. Так, наверное, чувствует себя шпион, которого раскрыли. Еще надеется убедить всех, что произошла ошибка, но уже понимает, что шансов никаких.
– Потому что чувствую тебя, как себя. И меня обмануть не получится. И, Лина, я добьюсь того, чтобы Вера носила мою фамилию.
– Зачем? – с трудом выдавила я.
– Потому что она – моя дочь.
– Этого даже я не знаю.
– Знаешь. И я знаю.
– Папа! Все чисто! Пора завтракать! – влетая ураганом в спальню, выкрикнула Вера.
– Вот видишь, даже Верочка это знает! – хмыкнул Кот. – Пошли, приготовим что-нибудь маме на завтрак, раз уж ты с утра трудишься, – и он подхватил малышку на руки. – Иди, переодевайся. И, кстати, сегодня вечером мы улетаем. Завтра нас ждет встреча с адвокатом.
– Надеюсь, адвокат – не...
– Ну, а смысл привлекать кого-то еще, когда есть столько профессионалов внутри семьи. Или ты хочешь, чтобы я попросил отца?
– Боже упаси!
– Котик, а ты на маме женишься? – спросила Вера, когда до аэропорта осталось ехать не больше пяти минут. Я вздрогнула, сжалась и стала лихорадочно соображать, как свести все к шутке.
– А надо? – без всякого удивления спросил Тихомиров.
– Ты же принц, ты спас принцессу, теперь должен жениться.
– В другой раз будешь думать, стоит ли кого-то спасать, – не удержалась я от колкости.
– На самом деле, я не принц, я – Бэтмен, – поправил Кот, – но на принцессе, наверное, все же женюсь. Настоящих принцесс так мало осталось. Грех не воспользоваться таким случаем.
Эпилог
– Солнце мое, я уже близко! – завораживающе шепчет Кот, и, кажется, телефон, прижатый к моему уху, излучает не вредоносные волны, разрушающие мозг, а горячую сексуальность.
– Что, дорогу так и не восстановили? – спрашиваю, хотя прекрасно знаю ответ, мне нужно отвлечься от мыслей, вовсе не подходящих настоящей леди, а главное, матери крутящегося под ногами маленького урагана.
– Это – папа?! Это – папа?! – в восторге повторяет Верочка. Я киваю в ответ, ураган усиливается и перемещается в сторону балкона. Я следую за дочерью.
– У тебя шикарный бэк-вокал, – хмыкает Тихомиров, – дашь ему слово?
Я протягиваю дочери трубку, улыбаясь. Могу заранее озвучить ее первые слова в телефонную трубку.
– Папа! Подарок будет?! – рявкает малышка в трубку почти басом. Назвать ее меркантильной я никак не могу: привычка получать подарки ежедневно не имеет ничего общего с жадностью. Разве только с жадной жаждой любви и внимания.
– Разве я – не самый лучший подарок?
– А ты будешь играть со мной в прятки? – с надеждой спрашивает Вера: она никогда не упустит возможность выцыганить дополнительные минуты времени, посвященные только ей. Особенно сейчас – как только Кот получает очередной заказ, в Вере просыпается просто бешеное желание проводить с ним как можно больше времени.
– Я подумаю. Считай, что твое предложение принято к рассмотрению. Вернешь телефон маме? – с радостным воплем: 'Ура, папа обещал поиграть со мной!', Вера исчезает в дебрях квартиры. – Как у вас день прошел?
Я уже привыкла к таким переговорам: когда Кот работал, он звонил мне постоянно, и не только по дороге домой. Вместо музыки он теперь слушал мой ангельский голосок. Это был настоящий психоз, но мне он нравился, даже то, что большую часть дня приходилось проводить с включенной гарнитурой, не выводило из себя. Знакомые смотрели на меня озадаченно, наверняка за спиной крутя пальцем у виска, но меня это ничуть не заботило. Впрочем, Кот был в том же положении. Это только в те периоды, когда он работал в Москве, кстати, именно поэтому мы и переместились на эти две недели в городскую квартиру из дома. Если заказ был за пределами столицы, мы выезжали на его выполнение втроем. Интересно, что будем делать, когда Вера в школу пойдет?
– Прекрасно, а главное, с великолепным музыкальным сопровождением, – я протянула трубку в сторону улицы, – слышишь?
Иногда мне казалось, что Тихомиров погорячился, выбрав квартиру не в элитной новостройке, а в обычной, хотя и недавно отремонтированной сталинке. Нет, сама квартира, двор и все остальное мне очень даже нравилась. Но некоторое наследство прошлого имелось, например, группы подростков, проводящих досуг во дворе. Сегодня чуть ли не с самого утра шел замечательный концерт под гитару, в основном, состоящий из шедевров полукриминального происхождения. А то, что пение больше напоминало мяуканье мартовского кота с хроническим насморком (интересно, у котов бывает насморк?), никого не беспокоило.
– О, да! Это – великолепно! 'Радио Шансон' не просто нервно курит в сторонке, оно уже все годовые запасы выкурило. Надеюсь, концерт посвящен даме?
– По репертуару не скажешь, хотя вопль 'Марго, выйди на минутку' прерывает музыкальные хиты с завидной регулярностью... Я тебя вижу! – возможно, мой крик показывает куда больше восхищения, чем стоит проявлять при встрече с мужчиной, но, как всегда, я не могу сдержаться. Слишком долго мне приходилось изображать кого-то, кем я, на самом деле, не являюсь. Услышав меня, Верочка возвращается на балкон, лезет на стул и машет рукой.
Как ни странно, Кот останавливается перед лавочкой с подростками. Интересно, какие общие темы он нашел для беседы с молодым поколением? Напряженно замираю, наблюдая, как, взяв гитару, Тихомиров усаживается на лавочку, на мгновенно освобожденное для него место.
– Как ты относишься к серенадам под окном? – интересуется он, вновь набрав мой номер.
– Тихомиров, я тебя убью! – вот уж о чем никогда не мечтала, даже в подростковом возрасте. Видала я такую 'романтику' в гробу в белых тапочках со стразами.
– Голуби летят над нашей зоной... – начинает Кот не менее гундосо, чем исполнитель до него, и я в истерике сползаю на пол балкона. Чуть отойдя, умудряюсь подняться и, на словах 'И собаки рвутся с поводов', грожу исполнителю кулаком. – Что, прекрасную даму не устраивает репертуар? – уже не пользуясь телефоном, снизу спрашивает он.
– Я в восторге! – отвечаю, закатывая глаза.
– Мы сейчас подберем что-нибудь еще! – обещает мой менестрель и задумывается.
Лестница здесь. Девять шагов до заветной двери.
А за дверями русская печь и гость на постой.
Двое не спят. Двое глотают колеса любви.
Им хорошо. Станем ли мы нарушать их покой.
Час на часах. Ночь как змея поползла по земле.
У фонаря смерть наклонилась над новой строкой.
Двое не спят. Двое сидят у любви на игле.
Им хорошо. Станем ли мы нарушать их покой.
Нечего ждать. Некому верить. Икона в крови.
У штаба полка в глыбу из льда вмерз часовой.
А двое не спят. Двое дымят папиросой любви.
Им хорошо. Станем ли мы нарушать их покой.
Если б я знал, как это трудно – уснуть одному.
Если б я знал, что меня ждет, я бы вышел в окно.
А так все идет. Скучно в Москве и дождливо в Крыму.
И все хорошо. И эти двое уснули давно.
Только, когда Кот поднялся, отдал гитару, поклонился одобрительно кивающим 'уличным музыкантам' и, махнув мне рукой, направился к нашему подъезду, я поняла, что нужно срочно бежать в ванную, умываться. Совсем я в сентиментальность впала!
– Мама, мама! Ты слышала?! Мама, папа поет лучше, чем по телевизору! – восторгу Верочки не было предела. Впрочем, спорить я бы не стала, то, что исполняется по центральным каналам, редко можно назвать шедеврами. Так что, да, Кот вполне мог конкурировать.
– Привет, мои принцессы! – Тихомиров подхватил Верочку на руки и прижал меня. – Ты плакала?
– Так, приступ сентиментальности, не обращай внимания. Ты был великолепен. Но больше так не делай, не хочу отбивать твое тело от нападений малолетних (а может, и не только малолетних) соседок.
– Хорошо, буду держать себя в руках. Это – подарок.
– А мне? – вклинилась дочь.
– И тебе, – ей он протянул пакет, из которого девочка тут же достала небольшой блестящий розовый рюкзачок, украшенный стразами, образующими большое сердце посередине.
– Ух, ты, просто мечта Барби! – 'восхитилась' я.
– Мама, не огорчайся, я дам тебе поносить, – обрадовала дочь и убежала в свою комнату, чтобы сложить в обновку все самое необходимое.
– Сегодня праздник? – заинтересовалась я.
– Еще какой. Вообще, в нормальных семьях женщины помнят о таких датах и требуют подарки.
– Чем больше я буду требовать, тем больше тебе придется работать, а я предпочитаю, чтобы ты проводил время со мной, – я встала на цыпочки и поцеловала брюнета в губы. Лихорадочное перебирание всех возможных дат ничего не дало.
– Сегодня день нашего знакомства.
– Да ладно! А ведь правда. Но я тут не при чем, знакомы мы уже много лет, за это время меня начали мучить склероз и старческое слабоумие, и ты ни разу не вспоминал об этом.
– А сейчас вспомнил. Разве не повод для праздника?
– Еще какой! Предадимся воспоминаниям, посмотрим фотографии, прослезимся над какой-нибудь записью, как тебе такой план празднования?
– У меня план несколько иной: уложим Веру, позовем няню, а сами смоемся в клуб.
– Что там делать? – скептически поморщилась я.
– Напьемся, встретимся с друзьями, потанцуем, будем целоваться по углам и не только.
– С твоими друзьями?
– И твоими тоже, Маша и Дарина обещали прийти.
– Так ты уже обо всем договорился, даже не спросив моего мнения?!
– Но ты же меня простишь? И накормишь... и приласкаешь...
– Накормлю, так уж и быть, а вот о втором пункте можешь и не думать! – решила немного повредничать я. На самом деле, давно мы никуда не выходили, так что и встретиться с друзьями и потанцевать было совсем не лишним.
Когда мы подошли к вип зоне одного из самых популярных клубов города, за столиком собралась уже целая толпа. Я поцеловала Машу, Дарину и Тамару и даже слегка коснулась щекой щеки Димки. Странно, но он не вызывал во мне ни малейшего интереса. Я не ревновала, могла целовать его совершенно спокойно, и вообще, относилась исключительно, как к брату. Правда, Кот этому не очень верил, ничего не говорил, но следил за мной неотрывно, стоило нам оказаться поблизости. Друзьям я просто махнула рукой, если быть совсем уж честной, теперь Тихомиров ревновал меня ко всем подряд, и я старалась не давать ему повода, хотя он никогда не говорил мне ни слова. Просто, я видела, как ему плохо. Примерно, как мне, в начале наших отношений, когда я видела, что к брюнету приближается какая-нибудь девушка.
Мы принялись планомерно напиваться, прерывая это увлекательное занятие только для того, чтобы выйти на танцпол. Стоило к нам с девчонками присоединиться Коту, и мой танец заканчивался предсказуемо: страстными поцелуями и возмущенными воплями подвыпивших подруг. Они утверждали, что излучать сексуальное влечение друг к другу после девяти лет знакомства – преступление.
Когда нас оттащили друг от друга в очередной раз и снова усадили на удобный диванчик, разговор за столом принял неожиданный для меня оборот. Даже не представляла, что тема: 'Сколько времени нужно быть знакомыми, перед тем, как узаконить отношения', может быть интересна для парней. Димка и Рустам делились опытом, поскольку только эти двое были женаты. Остальные или жили с постоянными партнершами, или (большая часть) мотались от девки к девке, как жесть по ветру.
– Когда наступает пора срочно делать предложение с точки зрения девушки? – поинтересовался Мишка мнением общественности. Он был как раз из тех, которые 'жесть по ветру'. Интересно, ему-то что? Боится подзадержаться с очередной подружкой, пытается узнать время наступления опасности?
– Как только ты с ней переспал, – авторитетно отвечает Дан. В последнее время парень везде появлялся в одиночестве, к чему я так и не смогла привыкнуть. Вернее, не в одиночестве, а без Юры. Тот, неожиданно для всех знакомых, решил 'немного пожить в Канаде'. Правда, его место заняла молчаливая Регина, походившая на братьев настолько, что шутки об их родстве не стихали.
– Меня, все-таки интересует мнение девушек, – Мишка, видно, перебрал, если так настойчиво поднимает тему, которую народ не особо активно поддерживает. Впрочем, девушки стали выдвигать разные сроки от месяца, до нескольких лет, каждая находя несколько аргументов.
– Ник, а что ты думаешь? – спросила Маша. Странно, обычно она не рискует задавать вопросы, которые могут некоторым показаться бестактными.
– Я? Не знаю. По мне, так это вообще не имеет ни малейшего значения. Разве штамп в паспорте и очередное кольцо что-то меняют в жизни? – равнодушно пожимаю плечами.
– А разве женщины не чувствуют себя более защищено, когда они в браке? – это уже Димка. Ну, ну...
– Возможно...
– Давай, мы тебе зададим прямой вопрос: ты хочешь замуж? – снова Мишка. Интересно, сколько дают за нанесение тяжких телесных повреждений?
С надеждой смотрю на Кота, только он почему-то не спешит ко мне на выручку. Это злит.
– Ты решил сделать мне предложение? – спрашиваю друга Тихомирова слишком резко, чтобы это могло прозвучать, как шутка. – Успокойся, – сдаю позиции сразу, стоит только заметить, как вытянулось его лицо. – Даже если ты будешь очень настаивать, я не соглашусь: ты слишком много ешь, – тема еды – любимая для Мишки, он обожает подшучивать над собой и своими гастрономическими пристрастиями. А пристрастие у него одно 'побольше и посытнее'.
Девчонки подхватывают мысль, приходя к выводу, что потому и меняются подруги Мишани с такой скоростью, что опасаются его аппетитов.
– А я не слишком много ем? – спрашивает Кот, и почему-то все разговоры, шутки и подколы сразу стихают.
– Нет, – настороженно отвечаю, – нормально.
– Тогда я могу надеяться, что ты согласишься, если я буду очень настаивать? – я замираю, отчаянно ища слова, которые могли бы перевести дурацкий разговор в шутку. – Можно это считать одним из весомых аргументов?
На стол передо мной ложится бархатная красная коробочка. Я не могу протянуть руку, не могу побороть страх. Я не хочу замуж!!! Даже за Кота. Нет, тем более, за Кота! Вдруг, все разрушится? Не хочу никаких перемен! Тамара вонзает свой локоть мне в бок, и приходится выходить из состояния летаргии. Вяло протягиваю руку и открываю коробочку. Открытие последней аккомпонируется дружным 'ах!'. Да, кольцо мне нравится, очень нравится. Три ряда полосок золота, похожих по форме на тонкие веревочки, соединяются большими х-образными вставками из белого металла (если я знаю Тихомирова достаточно хорошо – платины), сплошь усыпанными бриллиантами. Красиво, что скажешь, и никаких огромных камней, которые я так не люблю, и которые постоянно преподносил мне Георгиев.
– Я подумаю, – отвечаю, захлопывая коробочку. По толпе друзей проходит волна возмущенных охов, поначалу довольно вялых, но набирающих силу.
– Тихомиров, женись на мне, – предлагает Тамара, – а то некоторые тут слишком задумчивые.
– Кот, не обращай внимания, это Ник боится, что ты по углам ее зажимать перестанешь, – успокаивает Мишка.
– Давай, прогуляемся, – прошу я, меня все это оживление уже вывело из себя окончательно и бесповоротно. – Котик, это было серьезно? – спрашиваю уже на улице.
– А что, очень похоже на шутку? – мрачно смотрит в небо Тихомиров.
– Зачем тебе это? – теперь мрачного взгляда удостаивается моя скромная особа. – Тебя что-то не устраивает? Пойми, я, на самом деле, боюсь. Боюсь, что все изменится, не будет так, как сейчас. – Меня с минуту рассматривают самым внимательным образом.
– Не ты ли только что говорила, что штамп в паспорте ничего не меняет?
– Ну, говорила, – признаю, неохотно. – Все равно, боюсь сглазить.
– Лин... ничего не изменится. Вернее, наверняка все изменится рано или поздно, но не в худшую сторону. Правда. Я люблю тебя.
– Это – хорошо, только жениться зачем?
– Не хочу снова доказывать свое отцовство.
– Что за аргумент? Во-первых, не так уж это и сложно, а во-вторых, какое еще отцовство, что ты придумал?
– Давай, маленький спор.
– Какой? – вздыхаю, устало. Иногда он ведет себя совершенно по-детски.
– Если тест покажет, что ты беременна – ты принимаешь мое предложение...
– Кот, я не беременна, с чего ты это придумал!
– Хорошо, если результат будет отрицательный, я куплю тебе новую машину.
– Какую? – хватаюсь за идею.
– Помнишь, Хендай тебе понравился, – знает, чем меня заинтересовать! И о чем только думает? Со мной все в порядке, уж сама-то я точно знаю.
– Договорились, поблизости есть аптека?
– Может, до утра потерпишь?
– Ну, уж, нет! Утром мы поедем в салон, цвет выбирать.
– Как скажешь, – хмыкает Тихомиров и усаживает меня в такси. Минут через пятнадцать, не больше, мы возвращаемся в бар. Содержимое моей сумочки пополнилось стаканчиком и упаковкой тестов на беременность. Можно было, конечно, домой поехать, только я не намеревалась прекращать веселье из-за странной фантазии брюнета, да и похвастать тем, что почти стала владелицей нового автомобиля, надо.
– Жди меня здесь и никуда не уходи, – торжественно требую, заходя в уборную. Интересно, часто в этом помещении тесты на беременность делают, хихикаю про себя. Настроение у меня совершенно великолепное, даже протрезвела слегка от предвкушения. Засекаю пять минут, выбрасываю стаканчик и жду появления полоски. Она появляется почти сразу, и я слегка потряхиваю тестом в воздухе, торопя его – торчать здесь не очень приятно. Подумав, что время пройдет быстрее, если заняться чем-то, начинаю набирать сообщение Дарине с просьбой не уходить. Сейчас еще намекну ей на неожиданную новость. И тут мой взгляд падает на кусочек пластика, который я заботливо уложила на бачок унитаза. Я зажмуриваюсь, открываю глаза, зажмуриваюсь снова. Наверное, я переоценила свою трезвость: в глазах двоится. Да, точно, двоится в глазах, вот, в чем дело.
Быстро вымыв руки, выскакиваю навстречу Тихомирову.
– Сколько полосок? – сразу спрашиваю его.
– Две! – довольно щурясь, как мартовский кот после удачной прогулки, радует меня новостью он.
– Посмотри внимательно! – требую, дергая его за руку.
– Даже не сомневайся, здесь две полосы!
– Не может быть! – шепчу я. Сказать, что я в шоке? Нет, я не в шоке, я в полной жопе! Как такое могло произойти? – И как только ты умудрился?
– Как-то само собой вышло, – голосом человека, которого хвалят за то, что он сделал что-то очень-очень хорошее, кается Кот. – Пошли, назначим день свадьбы, и приглашения рассылать не придется.
– Стой, надо еще проверить, может, тест испорчен или алкоголь повлиял.
– Можешь проверять, сколько захочешь, результат будет тот же. Только суть спора заключалась именно в этом тесте.
– То есть?
– Мы договорились, что ты согласишься выйти за меня замуж, если его результат будет положительным.
– Ты сжульничал?
– Каким образом?
– Понятия не имею... скажи, что это – розыгрыш!
– Нет, какой розыгрыш! Как можно такое подделать?
– Тогда откуда ты узнал?
– Заметил. Ты изменилась.
– Да? – с сомнением переспросила я. – Как же я изменилась?
– Стала такая спокойная, мягкая, ласковая. И красивая, вернее, еще красивее, чем обычно.
– Ерунда какая-то.
– Конечно ерунда. Ребята, у вас на седьмое октября никаких планов? Вот ничего и не планируйте! И подарки готовьте.
– Вы все-таки решили пожениться? – почти с восторгом спрашивает Маша.
– Это не мы решили, это – судьба! – важно сообщает всем Кот, но я вижу, что на самом деле он еле сдерживает смех.
– Да, уж... судьба... – подтверждаю, неодобрительно.
