Текст книги "Скрываясь от любви (СИ)"
Автор книги: Хэленка
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)
– Кот! – укоризненно оборвал Дима.
– Все в порядке. – Я наклонилась и чмокнула Гошана в щеку в знак благодарности. – Я, действительно, ничего не знаю. И я, наверное, последний человек, который может давать советы о том, как общаться с родителями. Прости. – Совершенно искренне сказала я.
– Это ты прости. Она всегда умудряется вывести меня, как я ни пытаюсь держать себя в руках!
– Ты и держать себя в руках? – изумляюсь я. – Ничего не перепутал?
– Что ты хочешь этим сказать? – закипая, спросил Тихомиров.
– Хочу сказать, что если ты когда-нибудь научишься держать себя в руках, при мне это не демонстрируй. Договорились?
– Почему? – настороженно поинтересовался Кот.
– Да потому, что я люблю тебя таким, какой ты есть и не имею никакого желания тебя изменять. Понятно?
– Понятно, – довольно мяукнул брюнет, протягивая здоровую руку в мою сторону, – иди ко мне.
Разве можно отказать больному? А если это негативно скажется на процессе выздоровления? Да и почему, вообще, я должна отказывать в удовольствии и ему, и себе? Я снова наклонилась и младшего из братьев поцеловала уже не в щечку, тот отреагировал сразу и весьма бурно, даром, что пациент больницы. Срочно останавливать через чур активного выздоравливающего пришлось, когда прохладная рука начала движение под мою юбку. В реанимации мне выдавали брючный медицинский костюм, а сегодня снова пришлось переодеваться в то, что принес папа.
– А я? – вдруг подал голос Димка. – Я тоже хочу!
– Сдается мне, что я оказалась в компании наглых симулянтов! – пожаловалась, наклоняясь снова над старшим. Блин, я извращенка, конечно, та еще, но это заводит меня просто невероятно! А уж когда я почувствовала на своем плече ладонь Кота, я сама замурлыкала, что та кошка.
Глава 15.2
Интересные игры сознания: я готов броситься на 'конкурента', когда вижу, как Ник улыбается врачу, или как он что-то говорит ей, наклоняясь слишком близко, и меня совершенно не коробит, когда я вижу, как она целуется с Котом. Не то что не коробит, возникает желание присоединиться. Именно присоединиться, а не отобрать ее. Никак не ожидал от себя таких вывертов... Никогда раньше я не был сторонником групповухи.
А ведь когда она исчезла, я даже обрадовался. Прямо вот будто от тяжести какой-то избавился. Если бы в Бога верил, пошел бы в церковь и свечку поставил в благодарность за то, что все так легко и быстро разрешилось. Это Кот копытом бил: 'надо искать', 'куда она могла деться', только, думаю, в нем ущемленное самолюбие играло. Вернее, поначалу я так думал.
Потом... чем больше времени проходило, тем хуже мне было. Сначала просто скучал. Не как по девушке, как по интересному собеседнику, как по хорошему другу, как по семье, которой у меня никогда и не было. Это только Тихомиров так думает, что у меня все было прекрасно, а на самом деле отца я видел реже него, а мать всю жизнь посвятила тому, чтобы муж снова от нее не ушел. В общем, подобралась троица людей, которые не представляют, что такое нормальная семья, будто мы специально друг друга искали.
Через пару месяцев стало совсем плохо, я вдруг понял, что потерял что-то действительно важное. Что-то, что делало мою жизнь. Что давало смысл. И снова начал искать, по второму кругу. Мы проверили все университеты, техникумы, колледжи и так далее в Иркутске. Когда не нашли, перерыли остальные учебные заведения в городе, даже о детских садах не забыли. Все безрезультатно. Мы наняли профессионалов, только, по всей видимости, эти профессионалы были не особо профессиональными, потому что не нашли никаких следов. Мы списались со всеми приличными учебными заведениями по пути следования этого гребанного поезда. И снова – ноль.
Не знаю, что вдруг меня осенила, каким путем дошла до меня светлая мысль найти ее отца, только это сработало. Когда он позвонил, у меня было единственное желание: найти ее и сделать так, чтобы она поняла, насколько плохо мне было. А когда я ее увидел, осталось одно желание: уговорить, заставить, вынудить, убедить быть со мной. С нами. Потому что Кот, не останавливающийся на одной девушке больше чем на неделю, все эти месяцы жил одним – найти ее.
У него совсем патология: Ник заполнила все пробелы, залатала все дыры в его сердце. Он перестал обвинять отца в предательстве, он понял поведение матери, он простил единственную девушку, которую когда-то давно позволил себе полюбить и которая его предала.
А Ник... она сама взяла и исчезла! После всего, что сделала, после всего, что заставила сделать нас. Единственная девушка, которая от нас убежала. Единственная девушка, которая была нам нужна.
Я не знал, зачем нужна и старался не особо задумываться по этому поводу. Только когда услышал это 'ты мне нужен, вернись ко мне', понял. Мне всегда не хватало того, кто любил бы меня. Любил беззаветно и безусловно. Не обращая внимания на мои минусы и ценя мои плюсы. Который готов умереть за меня или убить. Пусть даже я не смогу ответить тем же. А я могу. Уже смог. Я сам отдам за нее, что угодно. Потому что теперь я точно знаю, зачем она мне.
Чтобы дать то, что дала она. Свое сердце.
Глава 16
– Я тут вещички принес! – услышала я преувеличенно громкое и преувеличенно веселое за спиной. Я резко вскочила от неожиданности, отрываясь от Димки и сбрасывая руку Кота со своего плеча. Впрочем, Тихомиров, озадачив меня, тоже подпрыгнул на своей кровати так, что режиссеры 'Матрицы' обзавидовались бы. Только он сразу рухнул обратно, зашипев от боли.
– Па, ну что же ты так пугаешь?! – укоризненно покачала я головой, забирая у него из рук раскладушку. Интересно, как он умудрился зайти неслышно, таща в руках этот предмет мебели и огромную сумку? Или мы так увлеклись?
– Я же не знал, что вы такие нервные, – пожаловался папа, доставая из сумки кучу нужных вещей.
– Не перебор? – поинтересовалась я, рассматривая безумное количество судочков и баночек, заполненных разной едой.
– Не знаю, это к Оле. Она хотела завтра зайти, если можно. – Парни дружно кивнули.
– Конечно, мы хотели бы поблагодарить за такие изыски, – подал голос Кот. Шипеть он как раз перестал.
– Папа, это – Костя, Костя, это – мой папа, Владимир Александрович. – Тихомиров снова поднялся, но, на этот раз более аккуратно и протянул руку отцу. Родитель ее пожал, но, кажется, испытывал некие сомнения по поводу, стоит ли это делать.
– Мне на работу надо, – извиняющимся тоном сказал отец, и я пошла проводить его до выхода с территории больницы. Заодно и воздухом подышу.
– Дочь, – официально начал он, и я едва сдержалась от смеха. Сейчас последует 'серьезный разговор'. Я, однозначно, должна испытывать сильнейшее чувство смущения, только, ничуть не бывало. – Я хочу с тобой поговорить!
– Поговори, папа! – торжественно разрешила я. Кажется, он немного сбился и забыл, что именно хотел сказать. – Дочь, как ты относишься к Диме? – подсказала я.
– Да, именно об этом я и хотел поговорить. Тебе нравится Дима?
– Нравится? Мне нравится болонка вашей соседки, Вовкина морская свинка нравится. Нет, папа, он мне не нравится. Я его люблю.
– Хорошо. А этот... Костя?
– И Котика люблю, – без малейших сомнений ответила я.
– Николенька, так не бывает!
– Да?! – очень удивилась я. – Па, ты меня любишь?
– Конечно, ты же моя дочь!
– А Вовку?
– Конечно, люблю, – папа понял, к чему я веду.
– И Иру?
– Ты говоришь совершенно не о том! – разгорячился папа. – Природой заложено родителям любить детей, не важно, сколько их. А то, что у вас там творится, это...
– Аморально? Не спорю.
– Не в том проблема, ты же понимаешь, что таким отношениям нет продолжения?
– Продолжение есть, вопрос, насколько долгое. Я знаю. Только, это уже не имеет значения. Сколько будет, за все спасибо.
– Мы поговорим об этом еще.
– Нет, мы больше не будем об этом говорить. Никогда. Спасибо, пап, за все, что ты делаешь для меня.
– Не за что, – смутился папа. – Пока?
– Да, да, иди, работай. И не парься из-за моих заморочек. – Я махнула папе рукой и завернула в киоск, взять пачку сока.
– Что, с тобой прошла воспитательная беседа? – стоило мне вернуться, спросил Димка.
– Угу. Сок хотите? – парни только отмахнулись.
– И как? – продолжил Димка допрос.
– Чудесно! – язвительно ответила я. – Мне обещали показать что-то с Нового года. – И ткнула пальцем в ноутбук, принесенный папой.
– Нет, – твердо сказал Гошан.
– Не вредничай. Ты меня только еще больше интригуешь. Все равно сопротивляться не сможешь, так что и не пытайся. – Ноут я уже сунула Коту.
Димка сурово надулся на своей кровати, но мы не обращали особо внимания на то, как он изображает обиженного хомячка. Кот нашел запись и поставил ее на загрузку, скорость, с которой здесь работал интернет, могла вызывать приступ депрессии у заядлого интернетомана.
Я увидела на экране сцену большого зала университета. Вышел Дима в сопровождении двух девушек, все трое с акустическими гитарами. Зал дружно засвистел, захлопал, завопил и стал издавать другие звуки, означающие одобрение. Некоторое время трио настраивалось, как обычно бывает в таких ситуациях, работали не все микрофоны, так что я успела в ожидании заинтриговаться так, что дальше некуда.
– Многие спрашивают, что означают слова этой песни... В данном случае это совершенно не важно, потому что сейчас эта песня о девушке, которая умудрилась очень некстати потеряться в неизвестном направлении. – Поведал залу Гошан, заставляя меня смутиться. Это обо мне, что ли? Мило...
Я не вернусь
Так говорил когда то
И туман
Глотал мои слова
И превращал их в воду
Я все отдам
За продолжение пути
Оставлю позади
Свою беспечную свободу
Не потерять бы в серебре ее одну
Заветную
Не по себе
От этой тихой и чужой зимы
С которой я на ТЫ
Нам не стерпеть друг друга
И до войны
Мне не добраться никогда
Моя безумная звезда
Ведет меня по кругу
Не потерять бы в серебре ее одну
Заветную
А в облаках
Застыл луны неверный свет
И в нем
Перемешались города и я
Зову ее несмело
Не потерять бы в серебре ее одну
Заветную
Я сидела в недоумении, к счастью, слезы удалось спрятать.
– Дим... скажи, что это – просто концертный номер и ничего больше. – Наконец, я прервала молчание.
– Конечно. Что же еще? И искали мы тебя несколько месяцев только от того, что заняться больше было нечем! – раздраженно ответил Гошан.
– Черт! что-то я совсем запуталась...
– Что тебе неясно? – вступил Кот.
– Мне все неясно. Раньше все было понятно: вы еще дети, вы играете и чем меньше шансов получить игрушку, тем больше желание. Чем дольше мы общаемся, тем меньше я понимаю, – пожаловалась я.
– А что надо делать, чтобы было понятно? – спросил Димка.
– Ничего. Ничего не надо делать. Я разберусь со временем.
– Это – кто? – прервал содержательную беседу Кот, тыча пальцем в экран моего ноутбука. Интересно, как он умудрился обнаружить именно этого типа среди всех фотографий.
– Лёнька, большой человек, местный механик, золотые руки, почти не пьет. – Дала исчерпывающую характеристику я. – Обещал крышу в моем дворце перекрыть при определенных условиях.
– Перекрыл?
– Пока течет.
– Я так и знал, что она там себе какого-нибудь механизатора найдет. – Сообщил Кот в пространство.
– Тоже мне Нострадамус, – хмыкнула я. – Нечего по моим фотографиям без разрешения лазить. Вы что, есть не хотите?
– Хотим, – услышала я, дружное. Можно было и не спрашивать, есть они всегда хотят.
Только я вымыла освободившуюся после запоздавшего обеда посуду, в палату снова кто-то зашел. Я выглянула из ванной: еще одна холеная дама и не менее холеный мужик. Понятно теперь в кого тут такие красавчики. Если я правильно поняла, и это – отец парней, то страшненьким неоткуда было взяться. Женщины, вне сомнений, тоже выглядят так, что обзавидоваться можно, но для женщин есть столько способов изобразить красоту там, где ее нет и не было...
Я полюбовалась на красивую пару и решила сбежать, от греха подальше. Послонялась по парку (или скверу) при больнице. Знаете, каждая приличная больница, построенная во времена социализма, имеет такой. Наверняка, специально для прогулок пациентов их создавали. Сейчас на такие роскошества не тратятся, от подобных затрат прибыли никакой, одни проблемы. А больные и по коридору прогуляются, чай, не баре. А баре в обычных больницах не лечатся, наверное. Для них частные клиники есть. Но здесь был и сквер, и огромные деревья, и тенистые дорожки, и почти целые лавочки. Даже наглые жирные голуби были, так и норовили пристроиться к занявшим стратегические места на самых удобных лавочках, и выклянчить угощение.
Скоро гулять в одиночестве мне надоело, и я пожалела, что не прихватила книгу. Пришлось дойти до киоска и приобрести местную газету. Изучив все новости города, я, надеясь на то, что все посетители на сегодняшний день благополучно рассеялись, направилась обратно. Из палаты парней слышались слишком громкие голоса.
– Что случилось?! – залетела я внутрь, с порога встречаясь взглядом с бешенными глазами Кота.
– Ты где была?! – взревел тот.
– Тихо, ты почему шумишь, спокойно, – я подошла поближе и прижала к себе его голову. В обычном состоянии не рискнула бы, когда Тихомиров бесится, я стараюсь дистанцию соблюдать, но сейчас он, вроде как, раненый боец, так что у меня есть шанс выжить.
– Где ты была? – уже спокойнее переспросил брюнет.
– Он решил, что ты снова сбежала, – разъяснил Дима.
– Вы что, совсем? – по-детски удивилась я. – Куда я могла сбежать? Не хотела присутствовать при очередных семейных разборках. Как все прошло?
– Все в порядке. Нам предложили ехать в Москву, мы отказались, наши гости возмутились и оценили уровень неблагодарности молодого поколения. И уехали самостоятельно. – Отчитался Дима.
– Ты забыл добавить, что папаша нам деньжат подкинул и телефоны, – только сейчас я заметила коробки.
– Представляю, что сейчас начнется, – пожаловалась я.
– А что начнется?
– Вам же теперь звонить каждые пять минут будут!
– Да, и все больше девушки, – с удовольствием закончил мою мысль Тихомиров.
– Ну, и прекрасно! Значит, скучать вы не будете. Пойду, еще погуляю, – поделилась я планами.
– Куда? – Кот схватил меня за запястье с такой силой, что я усомнилась, удастся ли обойтись без синяков. – Сидеть! Нагулялась, хватит. Будешь нас развлекать!
– Ага, мечтай! Может вам стриптиз станцевать?
– Нет, – слишком быстро отверг мое предложение Димка. – В другой раз, через пару недель, когда с меня гипс снимут.
– Я подумаю, – пообещала я. – Так уж и быть, почитаю вам что-нибудь ненавязчивое. Умные книжки потрясенному мозгу Котика противопоказаны.
Я отыскала в дебрях электронной книги 'Стальную Крысу' и забралась на кровать Кота, устроив его голову на своих ногах. Ну и что, что мы все это уже читали? Что может быть лучше старой доброй классики для травмированного мозга. Мне было жуть, как уютно: Тихомиров внимательно рассматривал меня, закинув здоровую руку назад и обняв меня за талию, не вызывая во мне ни малейшего смущения, а моя рука была надежно зарыта в Димкиных волосах.
Остановило наше увлекательное занятие отключение света. Мило так, да? Здесь, как в пионерском лагере в десять вечера свет в палатах вырубают, оставляя совсем тусклую подсветку, которая разве что позволила не совсем на ощупь разложить раскладушку и застелить ее. Да, плевать! Мне, если честно, только лучше: я наконец-то смогу нормально поспать. А к тому, что меня всю ночь за руки держат, я уже привыкла.
Глава 17
Вот уж где я никогда не думала оказаться, так это в Москве. Не очень уютно я себя в этом городе ощущаю.
– Дим, укол сделать? – спрашиваю, на всякий случай. Знаю, что не согласится, но, блин, на него смотреть даже больно. Только гипс сняли – мы уже в поезде. Хорошо, удалось уговорить на самолете не лететь, даже не знаю, как бы он справлялся со всеми подъемами, спусками, переходами и так далее. Половину вещей я у папы оставила, и так все время совесть мучила, что Котику пришлось мой багаж переть.
– Нормально, сейчас пройдет.
Оставляю Диму приходить в себя и совершаю набег на холодильник, душ-то уже захватил Тихомиров. Ну, что, как я и ожидала, кухня сияет девственной чистотой. А у меня два мужика, которым необходимо регулярное, полноценное питание.
– Дима, где ближайший магазин?
– На проспекте, – исчерпывающий ответ. Знать бы, где этот проспект... Ладно, разберемся на месте.
– Я пойду, куплю что-нибудь, у вас тут даже сахара нет.
– Чему удивляться, мы здесь еще не жили.
– А где вы жили?
– В разных концах Москвы. Подальше друг от друга.
– Надеюсь, теперь драться не будете?
– С тобой – нет. Не ходи одна.
– Почему?
– Ты не знаешь города, и таскать тяжести ни к чему, подожди Кота.
– Дим, неужели я не найду магазин? И ему таскать тяжести тоже ни к чему. Я только самое необходимое возьму. Я скоро, – и пока меня в очередной раз не остановили, я выскочила за дверь.
Есть некоторые преимущества в том, что Гошан пока скакать не может. На всякий случай, я не стала дожидаться лифта и понеслась по лестнице. Подумаешь, шестой этаж, не вверх же бежать. На втором этаже сталкиваюсь с девушкой, запирающей дверь. О, это – кстати!
– Привет, не подскажешь, как до ближайшего продуктового дойти? – говорю девушке. Кажется, ей не особо понравилось мое обращение. Может, надо было на 'вы'? А может она в магазины не ходит? Не смотря на явное недовольство, она дает исчерпывающее объяснение. Только пока она мне прокладывала маршрут, из подъезда появился еще более недовольный Кот. Надо сказать, что с влажными волосами, в потертых джинсах и ярко зеленом поло, выглядел он очень даже соблазнительно. Даже багровый шрам по всей внутренней стороне левой руки его не портит.
– Какого хрена ты все время бегаешь?! Подождать никак?
– Котик, ну что вы дергаетесь? Я теперь в магазин буду под конвоем ходить?
– Привет, – вдруг услышала я нежно-медовый голос. Ох, я и забыла о соседке. Повернулась в ее сторону и поразилась перемене: недовольство куда-то враз пропало, зато весь ее вид, а не только голос, источали сладость. Вот она сила мужского обаяния в действии. – Я – Марина, ваша соседка из сто седьмой.
– Безмерно счастлив, – совершенно хамским тоном ответил Тихомиров и потащил меня в неизвестном направлении.
– Спасибо, – только и успела я сказать соседке. – Ты почему так с ней нелюбезно?
– Противная девица. Нам много вещей покупать надо?
– Учитывая, что ничего нет... Можем взять только самое необходимое, а позже разберемся.
– А можем машину взять, – и Тихомиров повел меня на парковку за домом.
– Ты за руль сядешь? – ужаснулась я.
– А что? Мне теперь пешком ходить? Так самое большое количество жертв на дороге среди пешеходов. Пошли, не бойся, если что, умрем красиво, в ягуаре.
– Ладно, если умрем, а если как с вами? Не имею ни малейшего желания, чтобы мне Димка судно подавал.
– Это будет справедливое отмщение! Садись, красотка! – вот-вот, не соответствую я машинке. Чтобы красоткой быть, надо было себя в порядок привести и переодеться.
– Эта квартира съемная? – интересуюсь по дороге.
– Да, не нравится?
– Я еще и не видела ее. А раньше вы тоже снимали?
– Нет, у нас есть собственные квартиры, но они маленькие, тебе там будет неудобно.
– Мне неудобно?! – вот это – сюрприз! – Я полгода провела в доме, где дуло из всех щелей, капало с потолка и доски пола норовили провалиться при каждом шаге. Так что в следующий раз не стоит так из-за меня тратиться.
– Лин, никогда не говори мужчине, что на тебя не стоит тратиться. Скажи, спасибо и наслаждайся тем, что есть.
– Я и больничной палате наслаждалась, потому что вы со мной.
– Даже говорить ничего не стану, – довольно сердито отреагировал Кот.
– О том, что если бы я не бегала, для этого не понадобилась бы больничная палата? Мы же не знаем, как бы все получилось. Слушай, а как вы объяснили то, что вместо своих квартир, в съемной теперь живете, да еще и парой?
– Никому мы ничего не собираемся объяснять. Да? – к непрекращающимся звонкам я уже привыкла. – Ян, мы только приехали, дай в себя прийти. Бл***, лучше бы вещи сами перевезли, тогда бы я просто адрес тебе не дал. Только ненадолго.
– У нас гости?
– Не зря мы машину брали. Ничего?
– Все нормально. Сколько их будет?
– Понятия не имею. Считай, человек десять всего. Я помогу.
– Да, ладно, я справлюсь. Сделаем что-нибудь простое.
В супермаркете мы сначала на полном серьезе нагружали тележку, потом начали дурачиться так, что я ожидала замечаний от работников зала, а потом наше веселье прервал звонок Димки. Мы исполнились сочувствия к сидящему дома в тоске и одиночестве, и быстренько загрузили все в машину.
Дома я замариновала мясо и озадачила Димку чисткой картошки, Кота отправила отдыхать, а сама, наконец-то, о, счастье! добралась до душа. Сегодня пришлось потратить чуть больше времени, чем обычно, чтобы создать красоту на пустом месте, как-то не хотелось перед друзьями парней предстать Золушкой до перевоплощения в принцессу. Когда я снова появилась на кухне, картина происходящего там потрясла меня до глубины души: картошка была почищена и теперь братья слаженным дуэтом творили салат.
– Что из этого должно получиться? – осторожно интересуюсь я, были же у них какие-то планы? Или начали кромсать все подряд, что в сумках обнаружили?
– Цезарь? – с большим сомнением предположил Дима.
– А вы уверены, что в него кладут вареный картофель? Что-то я не припоминаю такого ингредиента. И, кстати, анчоусы мы не покупали, насколько я знаю, если только Кот не смахнул их в тележку, пока я отворачивалась.
– Тогда будет оливье, – блеснул кулинарными познаниями Тихомиров.
– Ну, это, да, в оливье же можно что угодно пихать.
– Нет бы, сказать, какие мы молодцы, – посетовал Кот.
– Вы такие молодцы, что я от шока и не знаю, что сказать, – объяснила я. – Чтобы выразить свою глубокую благодарность и восхищение, я вам пиццу сделаю, хорошо?
– Оу, парни будут в восторге! Давай и побольше, – бурно поддержал Димка.
Пришлось надевать ненавистный мне фартук, потому что наряд, подходящий для встречи гостей я уже надела (они же неизвестно, когда явятся, может, через пять минут, а может, через несколько часов) и менять его совершенно не собиралась. Я быстро замесила тесто, порадовавшись тому, что в супермаркете взгляд случайно упал на прилавок с дрожжами, разрыхлителями и прочей ерундой, и я прихватила на всякий случай всего понемногу. Парней отправила на поиски посуды и начала накрывать на стол. На звонок в дверь отвечать мне очень не хотелось, но услышав вялое переругивание братьев в спальне, поняла, что вариантов нет.
– Привет, заходите, – я отошла в сторону, пропуская внутрь группу незнакомых парней.
– Ээээ, мы, наверное, не туда попали, – задумчиво меня разглядывая, протянул невысокий, на мой взгляд, слишком смазливый блондин.
– Судя по наличию пива, туда, – я кивнула на огромный пакет с явно позвякивающими бутылками. К счастью, на помощь мне явились Дима с Котом, и я, пока все шумно приветствовали друг друга, незаметно скрылась в кухне.
Сказать, что я чувствовала себе неловко – ничего не сказать. Во-первых, я никогда еще не сталкивалась с таким количеством золотой молодежи, собранной в одном месте, во-вторых, я никогда не оставалась одна в такой большой компании, состоящей только из парней, и в-третьих, больше всего меня волновал вопрос, каким образом меня представят гостям. 'Как кухарку', злобно хихикая, подсказало подсознание, пока я вытаскивала пиццу из духовки. Впрочем, что теперь переживать, я знала, на что шла, пора пожинать первые плоды.
Мое появление с одним из самых популярных блюд итальянской кухни вызвало что-то вроде фурора. Может, мальчики были не насколько золотыми, может, у меня неправильное представление о жизни некоторых отдельно взятых групп населения, только питались они, как я поняла, в основном всякой ерундой, к примеру, той же пиццей, только замороженной. Я снова попыталась незаметно скрыться в дебрях квартиры, но, на этот раз, была перехвачена Тихомировым.
– Ты не хочешь познакомиться с нашими друзьями? – с улыбкой поинтересовался Кот, и мне на минуту показалось, что он понимает в деталях, что я сейчас чувствую.
– Конечно, хочу, – я тут же была усажена на подлокотник кресла рядом с Котом. Хорошо, что наряд мой был более чем пуританским: никаких мини, никаких облегающих джинсов, никаких декольте. Хотя это не особо помогло: гости и так пожирали меня любопытными глазами, заставляя испытывать жуткий дискомфорт.
Гостей было шестеро. Блондин, единственный, кого я успела рассмотреть еще на пороге, был школьным другом Димки. Звали этого, совершенно очевидного представителя славянских народов, Рустам. Нет, мне, точно, грех на имя жаловаться. Место рядом с Рустамом на диване занимал Мишка. Вернее, не место, а местА. Мишка отличался комплекцией тяжелоатлета. Очень тяжелого атлета, состоявшего целиком из мышц. Такого огромного качка я еще не встречала на своем жизненном пути. Работала эта груда мышц отнюдь не охранником в ночном клубе. Мишку мне прорекламировали в качестве консультанта по финансовым вопросам. Такое словосочетание не особо раскрывало мне секрет должностных обязанностей парня, поэтому про себя я прозвала его 'бухгалтер'. Кстати, он и произвел на меня самое благоприятное впечатление, не только неотразимой внешностью, но и тем, что постоянно рассказывал о новорожденной дочери, которую вместе с женой накануне отвез к теще. Так что Миша являлся постоянным объектом для подколов со стороны неженатых друзей. Больше всех стебался Илья, высокий, очень симпатичный брюнет, с языка которого просто капал яд. Объектом его, довольно злобных, подколов были все, присутствующие. Он был единственным, кто позволил себе высказаться по поводу нашей троицы.
– Раньше у вас на двоих десятки девок были, а сейчас – одна? Больше никто не дает? – разглядывая меня самым наглым, раздевающим взглядом, лениво спросил Илья.
– Заткнись, – вяло посоветовал Димка, – для тебя, точно, места не осталось.
– Теряем квалификацию, – пожаловался Кот, сводя все к шутке. Я была рада, что они довольно вяло отреагировали на сомнительное высказывание, наивно надеясь, что это поможет отвлечь внимание от наших отношений.
Второй диван занимали близнецы Юра и Дан. Внешне они ничем особо не выделялись из толпы, среднего роста шатены. Братья были бы совершенно идентичными, если бы не разная одежда и прически. А еще они имели забавную манеру говорить вместе. Не одно и то же на два голоса, нет. Один начинал фразу, а другой заканчивал, будто каждому было слишком сложно озвучивать мысль до конца. Между близнецами сидел совсем мелкий темноволосый парень в очках, Ян. Этот последний и был самым шустрым, разговорчивым и даже немного навязчивым.
Вопрос, так мучивший меня, парни решили более, чем просто. Как меня представили? Ник. И все. Дальше думайте, что захотите. Гости порасспрашивали меня о том, чем занимаюсь, о городе, в котором жила, об институте, который закончила, и я чувствовала себя чуть ли не партизаном на допросе. Когда внимание переключилось с меня на общие для парней темы, я принесла мясо с картошкой, вызвав новую серию одобрительных воплей, и снова слиняла. Общаться с компанией, у которой было общее прошлое и настоящее, мне совершенно неизвестное, было сложно: они обсуждали незнакомые мне случаи, людей и дела, к тому же, я постоянно замечала, что гости боятся ляпнуть при мне что-нибудь лишнее.
Я налила себе чая и спряталась на балконе, любуясь заходящим над огромным городом, солнцем. Подумав, что чего-то не хватает, я достала свой айпад, надела наушники и поставила на повтор свою любимую песню. Она всегда давала мне чувство умиротворения, домашнего тепла и уюта.
Summertime,
And the livin' is easy
Fish are jumpin'
And the cotton is high.
Your daddy's rich
And your mamma's good lookin'
So hush little baby
Don't you cry.
Круге на пятом мое удовольствие от одиночества было прервано нежным поцелуем в сочетании с довольно жестким захватом. Шевельнуться в этих объятиях я уже не могла.
– Скучаешь? – прошептал тоном опытного соблазнителя Димка, вытащив наушники.
– Нет. Любуюсь. Что вон там блестит? – показала я.
– Это церковь, можем сходить завтра, посмотришь поближе. Ты ведь не бывала в Москве раньше?
– Была три дня с школьной экскурсией. Вы когда работать начнете?
– Не знаю пока. Я, наверное, через несколько дней попробую. А Коту, пока вторая рука не заработает, можно отдыхать. Почему ушла? Тебя задело то, что сказал Илья?
– Нет, конечно... Вернее, да, но не из-за этого. Не хочу мешать. Они меня будто опасаются.
– Это же хорошо – есть надежда, что будут вести себя прилично и уйдут раньше. Пойдем, а? Я скучаю без тебя. – Я хмыкнула: ну, конечно, заскучал он за последние полчаса в компании друзей и пива. Впрочем, последним от Димы совершенно не пахло.
– Знаешь, я лучше пойду немного отдохну, ладно?
– Ну... хотя, иди, конечно, – улыбнувшись так, будто в его голову пришла блестящая идея, парень снова оставил меня в одиночестве. Я с подозрением посмотрела вслед.
Мышкой проскользнула в душ и намеревалась так же незаметно исчезнуть в своей спальне. Только кое-кто решил мои планы нарушить. В коридоре я сталкиваюсь со слегка пошатывающимся Ильей.
– О, это – ты, милашка! – проявляет неожиданную наблюдательность парень. И повезло же мне столкнуться именно с ним. Теперь хорошего не жди.
– Ты в корне ошибся: я вовсе не милашка, – поправляю, морщась от запаха пива.
– Ну, что ты вы****шься? Возьми вот визитку, позвонишь, когда разнообразия захочется, – я послушно беру из его руки прямоугольничек из через чур плотного картона. Через чур для моих целей. С вызовом глядя в глаза нахалу, я медленно рву визитку, наслаждаясь процессом и подбросив остатки вверх с удовольствием наблюдаю за тем, как они неспешно осыпаются на пол. – Что же ты так? Не знаешь ведь, от чего отказываешься!
Думаете, этот мудак оставил меня в покое? Нет, он оказался настойчивым в своих попытках доказать, непонятно что. Поймав меня за руку и резко дернув на себя, идиот захватил одной рукой оба моих запястья, а второй – затылок и впился в мои губы. Ну, что за мерзкий тип?! Из разряда тех, кто считает, что может осчастливить любую своим вниманием, и что к нему девушки должны в очередь выстраиваться. Героическими усилиями сдержав рвотный позыв и, естественно, не сделав не единого движения, которое можно было бы расценить, как ответную реакцию, я дождалась окончания.
