Текст книги "I need a doctor (СИ)"

Автор книги: Happy demon

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Впрочем, я бы скорее удавилась, чем призналась вслух, что старый знакомый все еще способен оказывать на меня такое воздействие.

– Пришел на свидание? – ехидный вопрос сорвался с губ прежде, чем я успела его обдумать. – Почему же без цветов, Ник?

Собственная безрассудная глупость изумляла, почти пугала, но близкое к истерии состояние срывало все стоп-краны, оставляя где-то глубоко внутри зияющую пустоту. Единственное, чего мне действительно хотелось, это выплеснуть всю свою злость на человека, разрушившего мою жизнь несколько лет назад и продолжающего делать это даже сейчас, когда, казалось бы, все уже давным-давно изменилось. Удушающий кошмар стал моей новой реальностью, и на этот раз нельзя было прервать все, проснувшись в холодном поту.

Четко очерченные губы шевельнулись, Харпер что-то произнес, качнув головой, но из-за звукоизоляции я не разобрала ни слова, впрочем, не горя особым желанием это делать. Все равно, ничего нового сказать этот урод не мог, а слушать знакомый хрипловатый, исполненный собственного превосходства голос не хотелось до дрожи в коленях. Сузив глаза и сверля Ника пристальным взглядом, я молча ждала, когда ему надоест просто стоять возле двери, мышцы превратились в камень от охватившего тело напряжения, и все равно я вздрогнула, когда по ушам сначала ударил странный, шипящий звук, а после оглушающая тишина вдруг сменилась фоновым шумом. Собственное дыхание перестало казаться таким уж громким, гудение размещенного где-то на нижних палубах двигателя слилось с ритмичной вибрацией корабля, летящего в варпе, а где-то в коридоре слышались невнятные голоса членов экипажа, но я даже не пыталась разобрать, что они говорят.

В тот момент мне было абсолютно все равно.

– Знаешь, принцесса, а я ведь действительно был рад тебя видеть, – мягко, почти ласково произнес Харпер, приблизившись к разделявшей нас преграде и возвышаясь надо мной непоколебимой скалой. Не смотря на мои попытки держать себя в руках, присутствие старого знакомого нервировало, и я невольно подобралась, словно перед прыжком, когда по команде падда, возникшего в мужских руках, подмигнувшая голубым стена полимера исчезла. Знакомых холодный запах с первым вздохом проник в легкие, взгляд невольно метнулся к демонстративно распахнутой двери, и от внимания Ника это не укрылось. – Помнится, когда-то ты доверяла мне больше, чем кому-либо.

– Потому что я была идиоткой, которая верила, что ты действительно можешь мне помочь, – хмыкнула я, дернув подбородком. От этого простого движения вновь заныла разбитая губа, и я невольно нахмурилась, злясь на себя за это. – Жаль только, что слишком поздно поняла, что это путь в никуда.

– И именно поэтому решила предать?

Резкое движение было почти молниеносным, совершенно неожиданным, и я даже не сразу заметила, как подавшийся вперед мужчина оказался совсем рядом. Сильная мозолистая рука цепко сжалась на шее, перекрывая доступ кислорода, протестующе взвыло запястье, когда я, позабывшись, вцепилась в ладонь Харпера, пытаясь отодрать его пальцы от своей кожи, а холодное дыхание обожгло лицо. Жадно хватая распахнутым в немом крике ртом столь необходимый воздух, я размытым от выступивших слез взглядом уставилась в прозрачный лед серых глаз, находящихся напротив моих.

Силы у Ника было немерено, на мои жалкие трепыхания он даже не обращал внимания, прижав своим телом к стене и надежно зафиксировав ноги, а холодный запах парфюма, щекочущий ноздри, забивал легкие и не позволял вздохнуть полной грудью. От нехватки кислорода перед глазами возникли темные круги, мир начал пульсировать, расплываясь и превращаясь в смутное марево, а звуки, срывающиеся с губ, были больше похожи на жалкие хрипы. Сердце билось, как отбойник, один из ногтей сломался под корень, оставив на бледной коже мужчины алые следы, и я едва не взвыла, когда сухие губы скользнули по влажной от выступившей испарины скуле.

– Думаешь, я не знаю, кто тогда сообщил полиции о сделке? – обжег ухо яростный шепот, пальцы сжались на горле еще сильнее, и я почувствовала, как сознание медленно проваливается в темноту. – Думаешь, мне не донесли, благодаря кому мне пришлось полгода провести в тюрьме? Поверь мне, я знаю, кого благодарить за эти незабываемые дни, и ты даже не представляешь, как долго я ждал нашей встречи. У меня к тебе большие претензии, принцесса, ты должна мне за каждую неприятную минуту, и я намерен спросить с тебя сполна, – голос звучал на грани слышимости, половину слов я едва могла уловить, отчаянно пытаясь удержать ускользающую реальность. – Я поклялся, что найду тебя, сколько бы времени это ни заняло, и представь себе мое удивление, когда маленькая, глупая принцесса сама пришла ко мне. А ведь знала бы ты, как много денег и усилий твой папаша выбросил, чтобы спрятать свою неблагодарную дочурку.

Яростный рывок отозвался хрустом где-то в шее, тело отлетело в сторону, ударившись о стену, а от боли зазвенело в голове, но всего этого я не заметила, жадно вдыхая столь желанный воздух. При каждом вздохе в горле что-то подозрительно хрипело, перед глазами все еще стояла темнота, и мне по-прежнему казалось, будто я задыхаюсь. Стоя на коленях и низко склонив голову, я пыталась прийти в себя как можно быстрее, прекрасно зная, что поворачиваться к Харперу спиной нельзя, однако справиться со слабостью почему-то не получалось.

– Жаль только, что я не увижу выражения лица адмирала Брауна в тот момент, когда ему расскажут, насколько глупа его избалованная девочка, – в голосе Ника отчетливо звенела насмешка, которую он даже не пытался скрыть. – Думаю, ему следовало лучше заниматься твоим воспитанием.

Шаркающие шаги заставили вскинуться отточенные инстинкты, мутный взгляд скользнул в сторону, запутавшись в бликах ярких пятен, однако прежде, чем я успела сгруппироваться, мысок тяжелого ботинка обрушился на мой живот. С искусанных губ сорвался предательский вскрик, тело вновь натолкнулось на стену, о которую я приложилась затылком, а сознание помутилось на несколько мгновений, и я даже не заметила, как еще с десяток ударов болью расцвели на моем теле. Специально для подобных моментов оббитые металлом носки пинали живот, ребра и бедра, выбивали из легких абсолютно весь воздух, и вздохнуть попросту не было времени. Оставалось лишь сжаться с комок, крепко зажмуриться и надеяться, что все это когда-то закончится.

Я знала, что не Харпер сейчас развлекается подобным образом, для этого старый знакомец был слишком осторожен и брезглив, а вот в то, что для болезненного урока он пригласил своих ребят, верилось охотно. Я пробыла с Ником слишком долго, я знала его правила и привычки, и даже в таком положении, отчаянно сжимая челюсти, чтобы не скулить от боли, я едва сдерживала громкий, истерический смех. Прошло столько лет, но совершенно ничего не изменилось…

Очередной удар обрушился на ключицу, опрокинув меня на спину, кровь, скопившаяся во рту, скользнула обратно в горло, и я захлебнулась, чувствуя, что мне нечем дышать. Широко распахнутые глаза уставились в плывущий потолок, растрепанные волосы упали на лицо, заползая в рот и нос, а две громадные тени, нависающие надо мной, даже не пытались принять человеческие очертания. Боль сводила с ума, и ничего не хотелось так сильно, как потерять сознание и позабыть обо всем, как о страшном сне.

– Хватит, – внезапно донесся до моего слуха глухой, едва различимый голос Харпера, и в то же мгновение, как по мановению волшебной палочки, удары прекратились. Двое мужчин, по-прежнему сохраняя молчание, поспешили покинуть мою камеру, а я, боясь даже вздохнуть, попыталась перевернуться на живот.

Ребра отозвались болью, кожа словно горела, превратившись в одну огромную гематому, и я не могла заставить себя пошевелиться, упираясь руками в пол. От собственной крови во рту было горько, к горлу подкатывала тошнота, а виски пульсировали, и сфокусировать взгляд на чем-то совершенно не получалось. Потратив львиную долю усилий, я приподнялась на дрожащих руках, равнодушно наблюдая за тем, как капает на серый пол кровь с разбитых губ, а после с трудом подняла взгляд на Харпера, стоящего передо мной. Ледяные глаза не выражали ни злости, ни сожаления, ни злорадства, мужчина был спокоен, словно скала, и только едва слышно хмыкнул, перехватив мой исполненный ненависти взгляд.

– И что… дальше? – выдохнула я, старательно шевеля припухшими губами и не обращая внимания на то, как катится из уголка тонкая алая струйка. – Убьешь меня?

– Зачем же мне позволять себе столь неоправданное расточительство? – делано удивился он, чуть склонив голову набок и рассматривая меня, словно какого-то диковинного зверька. – Нас с тобой ждет долгая жизнь, моя дорогая. Куда же я без своей принцессы, – Ник широко, довольно улыбнулся, от чего меня буквально передернуло, а после, мазнув взглядом по экрану своего падда, будто бы спохватился. – Прости, но мне придется тебя оставить. У меня важные дела.

Старый знакомый окинул меня последним взглядом, а после ввел короткую команду, и в то же мгновение со знакомой вспышкой на своем законном месте возникла знакомая прозрачная стена, заглушившая все звуки извне. Глухая тишина, прерываемая лишь моим тяжелым, хриплым дыханием вновь зазвенела в ушах, и я внезапно поняла, что в этой маленькой клетке я чувствую себя защищенной. Харпер был там, за стеной, как и его мордовороты, и это значило, что хотя бы на некоторое время я в безопасности.

Молниеносная мысль, вспыхнувшая в сознании, заставила зло дернуть верхней губой, и я, покачав головой, заговорила, не заботясь о том, слышит ли Ник хоть что-то:

– Ты можешь забить меня до полусмерти, можешь посадить в клетку и делать вид, что победил, но победить не сможешь никогда, – голос, сорвавшийся с губ, звучал так, словно когтями по стеклу скребли, от чего самой стало тошно, но сдержать злого смеха, возникающего где-то глубоко внутри, мне так и не удалось. – Ты допустил огромную ошибку, когда напал на флагман Федерации, и можешь поверить, этим ты привлек внимание самого лучшего капитана во всем Звездном флоте. И только вопрос времени, когда его команда найдет тебя и надерет твою задницу.

Выражение лица Ника не изменилось ни на мгновение, но вот в льдистых глазах… В них полыхнула настоящая буря, и в какую-то секунду мне показалось, что он сейчас заставит разделяющую нас стену исчезнуть, а после войдет в камеру и самолично выбьет из меня дух – опущенные по швам руки сжались в кулаки, крылья носа затрепетали от шумного вздоха, и я вдруг поймала себя на мысли, что от этой пантомимы мне стало необыкновенно смешно. Страх ушел, боль притупилась, и я даже нашла в себе силы, чтобы принять сидячее положение, сплюнув скопившуюся во рту смесь крови и слюны.

Терять мне было нечего, побои и угрозы меня не пугали, и ноющие от боли губы растянулись в хищной усмешке.

– Удачной сделки, Ник, – участливо произнесла я, и ответом мне стала беззвучно захлопнувшаяся за спиной мужчины дверь тюремного отсека.

Вся спесь и злорадство слетели с меня, словно сорванная маска, и я, устало прикрыв глаза, позволила тихому стону вырваться из груди. Никуда не девшаяся тошнота сводила с ума, разноцветные круги, пляшущие перед взором, заставляли камеру кружиться, но все, что я могла сделать, это лишь крепко сжать кулак неповрежденной руки, пытаясь унять холодную дрожь, колотящую тело. В голове невольно вспыхнула мысль о том, что умение Кирка влипать в неприятности каким-то волшебным образом передалось мне, только вот рядом сейчас, к сожалению, не было вездесущего Боунса, который без лишнего пиетета схватил бы за ухо и оттащил в медотсек, распиная по поводу проявленного идиотизма.

Мысли о Леонарде заставили хоть немного позабыть обо всем произошедшем, и я, невольно дернув уголком губ, дрожащей рукой вытерла предательские слезы, бегущие по щекам. Собственная слабость казалась постыдной, и я была благодарна каким-то высшим силам за то, что они позволили мне не разреветься позорно прямо перед моими мучителями – этого бы я просто не вынесла. Сохранить достоинство в глазах самой себя было важно, и я совершенно не собиралась позволять Харперу влезть в свою душу.

Он был трусом и садистом, он наслаждался страданиями других, но делать ему такой щедрый подарок я не собиралась. Не тогда, когда в груди все еще теплился слабый, абсолютно иррациональный огонек надежды.

Время совсем потеряло свой счет, а сознание, кажется, все-таки покинуло тело, потому что когда в следующий раз веки распахнулись, в тюремном отсеке что-то неуловимо изменилось. Внимательный взгляд скользнул к круглому иллюминатору, за которым чернела бездонная тьма космоса, тихое гудение корабля смолкло, подсказывая, что судно вышло из варпа, а яркие вспышки неизвестного происхождения заставили подобраться, словно перед прыжком. Какое-то смутное беспокойство натянуло струнами нервы, я неловко подалась вперед, тут же зашипев от вспыхнувшей вновь ломоты во всем теле, и тут же рефлекторно попыталась вцепиться пальцами в гладкий пол, когда корабль как-то странно пошатнулся, будто от сильного толчка. Чертов полимер все еще гасил любые звуки извне, однако дурой я не была, и догадаться, что происходит, было не так уж и сложно.

То, как натужно скрежещет внешняя обшивка флагмана под сильными, точечными ударами, я бы не спутала ни с чем.

– А вот это совсем хреново, – выдохнула я, обращаясь к самой себе, но прежде, чем мне удалось сделать хоть что-нибудь, что-то за стеной позади меня отчаянно загудело, а вслед за этим прогремел взрыв.

Полыхнуло алое зарево, мгновенно ослепившее и заставившее отшатнуться назад, корабль отчетливо тряхнуло, и от позорного падения на пол меня спасло только то, что я уже на нем сидела. Перед испуганным взглядом слезящихся от яркого света глаз плескалось огненное море, один из зарядов пробил корпус в соседней камере, и от разгерметизации отсека меня уберег только тот самый прозрачный полимер, ограждающий полыхающую камеру. Горячие языки жадно облизывали серые, пузырящиеся стены и натужно скрипящую обшивку, сквозь внушительную дыру проглядывало черное полотно космоса, усыпанного звездами, и я заметила, как яркие вспышки участились, озаряя пространство почти ежесекундно. Корабль Харпера определенно находился под обстрелом, он трещал и дрожал, словно готовясь вот-вот развалиться на куски, и я совсем не радовалась тому факту, что в подобной ситуации оказалась заперта в тюремном отсеке.

– Нет, все не может закончиться вот так вот, – выдохнула я, облизав пересохшие губы, а после с трудом поднялась на ноги, чувствуя, как сердце медленно, но верно наполняется самой настоящей паникой. Собственная беспомощность угнетала, пугала до истерики, и я готова была рвать и метать, понимая, насколько это бесполезно. Чертов ограждающий полимер не брал даже взрыв торпеды, что уж говорить о слабой, избитой девчонке, которая могла только отчаянно колотить руками по стене в наивной надежде, что кто-то услышит.

Глупо, как же глупо.

Очередной взрыв сотряс корабль, что-то с силой ударилось в стену позади меня, заставив испуганно оглянуться и уставиться на мрачное серое полотно, отделяющее меня от бескрайнего космоса. Мысль о том, что второго удара обшивка не переживет, ядом отравила кровь, пробралась к самому сердцу, заставив прижаться спиной к полимеру, а глаза распахнулись так широко, что со стороны, наверное, были похожи на блюдца. Рот беззвучно открывался и закрывался, корпус корабля натужно трещал, грозясь вот-вот дать трещину, а перед глазами в какой-то момент пронеслась вся моя яркая, бесполезная жизнь, которую нормальной и назвать-то было сложно.

Знакомое лицо вспыхнуло перед глазами необыкновенно четко, сердце болезненно сжалось, и я, злясь на себя за собственную глупость, едва слышно прошептала:

– Леонард…

Очередной удар оставил внушительную вмятину в корпусе прямо напротив моего лица, лопатки с силой прижались к прозрачной стене в отчаянной попытке оказаться как можно дальше от неминуемой беды, а в следующее мгновение твердый, прочный полимер внезапно исчез, словно бы растворившись в воздухе. Грохот выстрелов и взрывов оглушил, треск обшивки и громкие ругательства ударили по ушам, заставив совершенно растеряться, а изменчивое равновесие подвело, и я, неловко взмахнув руками, принялась заваливаться назад, оставшись без опоры.

Крепкие руки подхватили меня, не позволив упасть, прижали к широкой груди, не давая вырваться и заставив уткнуться носом в пропитанную терпким запахом парфюма и медикаментов ткань. Знакомый запах наполнил легкие и вскружил голову, спутав все мысли, широкая ладонь легла на затылок, путаясь в волосах и не позволяя отстраниться, и я с силой смежила веки, услышав горячий вздох, обжегший макушку:

– Поймал.

Голос, пробравший до дрожи и заставивший невольно всхлипнуть, был исполнен тревоги и невероятного, искреннего облегчения, теплые руки жадно ширили по моей спине и волосам, словно мужчина пытался убедиться в том, что я в порядке, что я рядом, а собственные руки, не подчиняясь приказам сознания, цеплялись за черную ткань, касались широкой груди и крепкой шеи, поднимались к колючим щекам, и я совсем не думала о том, что это выходит за все установленные рамки. Горячие воспоминания единственной ночи, проведенной вместе в маленькой комнатке в общежитии академии, захлестнули разум и помутили рассудок, и от того, что Боунс по-прежнему меня не отпускал, все только сильнее запутывалось.

– Глупая девчонка, почему ты никогда не думаешь своей головой? – горячо прошептал мужчина, зарывшись носом в мои волосы. – Почему каждый раз ты заставляешь меня беспокоиться? Клянусь, когда все закончится, я…

Встревоженный Боунс сел на своего любимого коня, распалялся все больше и больше, явно собираясь прочесть мне очередную горячую лекцию о моей недальновидности, но сейчас я, пожалуй, была слишком рада видеть его, чтобы выслушивать весь этот бред. Подняла голову, чтобы видеть изученное до малейшей черточки лицо, заглянула в потемневшие от тревоги серо-зеленые глаза, всматривающиеся в мои собственные, а после, даже не пытаясь сопротивляться внезапно вспыхнувшему желанию, поднялась на носочки. Дрожащие ладони обхватили лицо мужчины, по телу прокатилась дрожь от иррациональной необходимости быть еще ближе, а припухшие губы с силой прижались к губам мужчины, заставив его умолкнуть.

В голове словно произошел взрыв, сердце застучало колотушкой, и я только сильнее прижалась к главному доктору «Энтерпрайза», мысленно поражаясь своей безрассудности. Я целовала Леонарда жадно, требовательно, прикусывая его нижнюю губу и не обращая внимания на боль, поразившую каждую клеточку тела. Разум давно махнул мне рукой, кончик языка скользнул по крепко сжатым зубам мужчины, застывшего от неожиданности каменным изваянием, а пальцы запутались в жестких темных волосах. Воздуха не хватало просто катастрофически, лицо горело, и крепко зажмуренные глаза открывать было страшно до истерики, но в тот момент мне было абсолютно наплевать, как все это выглядит со стороны.

МакКой по-прежнему не отвечал мне, превратившись в неподвижную глыбу, словно высеченную изо льда, и на какое-то короткое мгновение в сознании возникла шальная мысль, будто все это безумие я затеяла зря. Зубы в отчаянии прихватили нижнюю губу мужчины, невесомый поцелуй тут же коснулся места укуса, будто в извинение, но в тот самый момент, когда я начала отстраняться, руки, лежащие на моей талии, вдруг напряглись. Надежные объятия превратились в цепкие оковы, и уже Леонард прижимал меня к себе, углубив поцелуй. Колкая щетина царапала нежную кожу, крепкие пальцы жадно скользили по телу, словно пытаясь запомнить каждый изгиб, и все остальное было сейчас совершенно неважно. Вокруг происходило неизвестно что, горячий воздух, обжигающий тело, заставлял задыхаться, но я не была уверена, что причина слабости, сбивающей меня с ног, именно в этом. Мягкие чужие губы сводили с ума, горячее дыхание обжигало лицо, и даже боль в избитом теле уходила, стоило только горячим рукам скользнуть под тоненькую сетку гольфа и коснуться смуглой кожи.

– Вы меня простите, конечно, – ворвался в мысли еще один знакомый голос, исполненный искреннего возмущения, – но вокруг все может в любую минуту взлететь на воздух, так что жаркую встречу можно отложить!

В словах говорившего была своя доля правды, и я, с огромным трудом вернув себе контроль над телом, нехотя отстранилась от широкой груди, разрывая поцелуй. Леонард неосознанно подался за мной, распахнув подернутые пеленой глаза, однако в следующее мгновение где-то над нашими головами прогремел взрыв, и обманчиво расслабленный мужчина тут же пришел в движение, рефлекторно оттянув меня в сторону от того места, где мы стояли. Взгляд, испуганно скользнувший по содрогающемуся помещению, натолкнулся на нервно приплясывающего Скотти, крепко сжимающего в руках падд.

– Рад видеть тебя, Тея, – махнул мне инженер, изогнув губы в улыбке, которая, впрочем, тут же немного померкла при виде ссадин и гематом, налившихся кровью за это время. – Кажется, тебе здорово досталось.

– Я в порядке, – кивнула я в ответ, и тут же услышала недоверчивое хмыканье МакКоя, который, вытащив из-за пояса трикодер, уже вовсю сканировал меня, вглядываясь в маленький экран. С каждым мгновением его лицо все больше смурнело, на скулах играли желваки, а в глазах бушевала буря, и почему-то мне показалось, что будь Харпер сейчас где-то рядом, доктор с удовольствием разрядил бы в него фазер, прикрепленный в набедренной кобуре. Пальцы, удерживающие трикодер, сжались так сильно, что побелели костяшки, и я почувствовала исходящее от мужчины напряжение, словно что-то материальное.

– Они что, решили сделать из тебя боксерскую грушу? – прорычал он севшим от злости голосом, пронзительный взгляд пересекся с моим, и я, не выдержав немого возмущения, отвернулась, пытаясь смотреть на что угодно, кроме Леонарда, и чувствуя, как полыхают от смущения уши. Внимание вновь привлек нервничающий Скотти, вздрагивающий от каждого грохота.

– Ты сказал, что все может взлететь на воздух, что происходит? – перевела я тему, чувствуя, как тело наполняется жаждой действий. Разобраться с мыслями и чувствами можно будет потом, когда я окажусь в безопасности на «Энтерпрайзе», а сейчас приходилось действовать. – Корабль под обстрелом?

Стоящий рядом Боунс тихо хмыкнул в ответ на услышанный вопрос, осторожно ощупывая мое вывихнутое запястье, легко пробежался пальцами по поврежденному участку, что-то невнятно пробормотав себе под нос, а после, стоило мне только повернуться к Монтгомери с немым вопросом в глазах, как-то резко дернул руку на себя. По многострадальной конечности прокатилась вспышка боли, с губ сорвалось ругательство, которое сдержать не удалось, однако, что удивило меня больше всего, боль практически сразу поутихла. Сморгнув невольно выступившие слезы, я недоверчиво пошевелила запястьем, схлопотав при этом очередной недовольный взгляд доктора, занятого моим лечением, и почти с удовлетворением констатировала, что сустав стал на место.

– Ты была права, твой старый друг решил связаться с клингонами, – отрывисто кивнул лейтенант-коммандер Скотт, вновь привлекая мое внимание и сверяясь с чем-то на своем падде. Взъерошенный и бледный от волнения, мужчина мало напоминал того веселого инженера, с которым мы резались в покер, и я невольно почувствовала, как под ложечкой засосало. – Нам нужно было помешать сделке любой ценой, так что приходилось импровизировать.

– Это в каком смысле? – в голову закрались вполне оправданные подозрения, но с толку сбила новая вспышка боли, ставшая для меня полной неожиданностью. Зашипев, как рассерженная кошка, я рефлекторно прижала руку к шее, наблюдая за тем, как деловитый МакКой отбросил в сторону использованный гипошприц.

Что за препарат ввел мне доктор, оставалось только догадываться, однако почти сразу же я почувствовала, как отступил проклятый холод, сковавший каждую клеточку тела. Мышцы понемногу расслаблялись, прекращая ныть, медленно, но верно, начала притупляться боль, до этого терзающая меня изнутри, и даже дышать словно бы стало легче, чему я определенно не могла не радоваться. Довольный, насколько это вообще возможно было при сложившихся обстоятельствах, взгляд Леонарда пересекся с моим, и я только благодарно кивнула ему. Иррациональный, преследующий меня много лет страх перед докторами все еще никуда не делся, однако главный врач «Энтерпрайза» полностью выбивался из этого уравнения, и ему мне доверять хотелось.

Очередной взрыв сотряс корабль, заставив покачнуться, и я не успела даже пискнуть, как мигом поменявшийся в лице Боунс, коротко кивнув инженеру, буквально волоком потащил меня за руку к выходу. Моя ладонь почти полностью потерялась в его, большой и сильной, но сопротивляться я даже не думала, послушно спеша за друзьями и вздрагивая при каждом новом грохоте. Взгляд, скользнувший по пустынному коридору, зацепился за несколько тел, лежащих на полу.

– Вы что натворили?!

– Скажем так, когда в самый разгар переговоров по клингонам прилетело несколько торпед, они не стали разбираться, откуда конкретно стреляют по их хищной птице, – фыркнул в ответ МакКой, даже не оглянувшись на меня, и я только поджала губы, начиная догадываться, под чьим именно чутким руководством был разработан план атаки.

Корабль вокруг сотрясался и надсадно скрипел, от каждого удара внутри все буквально обрывалось, а нагревшийся воздух забивал легкие, заставляя дышать словно через силу.Резко двигаться все еще было больно, однако, крепко сцепив зубы, я не позволяла себе остановиться ни на мгновение, прекрасно понимая, чем это может для меня обернуться. Вновь попадаться в ловушку Харпера совершенно не хотелось, мысленно я уже не раз взорвала его флагман вместе со всеми подельниками этого козла, однако для того, чтобы превратить мечты в реальность, нам нужно было убраться отсюда как можно дальше. Решительность, горящая в глазах сопровождающих меня офицеров, подсказывала, что в этот раз Ник точно от правосудия не уйдет, только вот для себя я все еще не могла решить, чего действительно заслуживает бывший знакомец.

Перед внутренним взором полыхали воспоминания с темного, мертвого «Фаррауга», а сознание в свои цепкие объятия захватила искренняя ненависть.

Пустынный, изрешеченный следами выстрелов коридор резко вильнул вправо, впереди мелькнула тень и послышался щелчок снятого с предохранителя фазера, и я, поддавшись мгновенно взвывшим инстинктам, рванула к натолкнувшемуся на нас члену экипажа Харпера. Удар, в который была вложена вся ярость, обрушился на солнечное сплетение, отчаянно взвыло вправленное запястье, а над ухом разорвал общий шум громкий, болезненный стон. Незнакомый мужчина согнулся пополам, жадно втягивая в себя горячий воздух, из ослабевших пальцев выскользнул приведенный в боевую готовность фазер, и я, подхватив его, с силой опустила тяжелую рукоять на темный вихрастый затылок. Бессознательное тело грузно свалилось на пол у моих ног, сердце, спохватившись, заколотилось с удвоенной силой, и я шумно выдохнула, чувствуя, как дрожат руки.

Все произошедшее заняло не больше пары мгновений, явно пораженный взгляд Скотти скользнул с меня на незнакомца, лежащего поперек коридора, а Боунс, как-то странно дернув подбородком, поднес руку к уху, активировав передатчик:

– Джим, Тея у нас, пора сваливать, пока этот корабль не подорвали с нами на борту. Черт с ним, с оружием, оно того не стоит.

Что ответил своему другу капитан, я не знала, огляделась по сторонам, пытаясь сориентироваться в пространстве и не замечать того, что корабль грозится вот-вот развалиться на части, а после резко вскинула голову вверх, услышав льющийся из динамиков равнодушный механический голос, перебиваемый истошно орущей сиреной:

– Активирована красная тревога. Главное орудие приведено в полную боевую готовность. До залпа осталось десять минут. Координаты цели…

– Твою же мать… – протянул Скотти, услышав длинную строку цифр, выданных компьютером, и мне не нужно было никаких объяснений, чтобы понять, что это может значить. Ник идиотом не был никогда, он наверняка понимал, что под атакой клингонов и флагмана Звездного флота его корабль долго не протянет, а не воспользоваться новейшей разработкой в сфере вооружения, когда такая находится на борту… Было бы просто смешно. Тратить залп такой мощности на клингонскую птицу, которую можно было сбить и торпедами, не имело смысла, а вот цель покрупнее…

– Скажите мне, что вы не притащили сюда «Энтерпрайз», – выдохнула я, отчаянно борясь с желанием зажать уши, в которых эхом отбивалась аварийная сирена, и хмурые лица друзей были куда красноречивей ответа.

Боунс с шумом втянул в себя воздух, меняясь прямо на глазах, фразу, которая сорвалась с губ Скотти, я даже не смогла перевести, а у меня самой неприятно засосало под ложечкой. Мир вокруг как-то странно потемнел, и все, что я в тот момент смогла сделать, это с силой сжать пальцы на прохладной рукоятке фазера. Догадка, осенившая сознание, была подобна выстрелу.

Харпер собирался сделать с «Энтерпрайзом» то же, что и с «Фарраугом».

И для того, чтобы его остановить, у нас было всего лишь несколько минут…

========== Часть 14 ==========

Истошный вой сирены эхом отбивался в пустой черепушке, давя на виски и спутывая мысли, яркое полыхание сигнальных огней под потолком било по глазам, и я боролась с невероятным желанием зажать себе уши и крепко зажмуриться. Кровь, подсыхающая где-то в уголке губ, неприятно стягивала кожу, все тело ныло и недвусмысленно намекало на искреннее желание где-то прилечь, однако препарат, введенный Боунсом, все еще действовал, поддерживая силы в избитой тушке, а где-то в груди медленно, но верно разгоралось пламя глухого животного бешенства, справиться с которым я даже не пыталась.

Огляделась по сторонам, словно пытаясь осознать все происходящее, перехватила тяжелый взгляд Леонарда, стоящего рядом, а после уставилась на Скотти, который с возрастающей паникой косился на экран компьютера, отображающий обратный отсчет.

– Сколько тебе понадобится времени, чтобы отключить орудие? – требовательно спросила я явно крепко задумавшегося инженера, а после, осознавая, что моего вопроса он просто не услышал, щелкнула пальцами перед его лицом. – Скотти!

– Что? – словно очнулся мужчина, моргнув и сфокусировав зрение на моей скромной персоне. Нахмурился, неуверенно пожав плечами, и вновь взглянул на компьютер. – Я не могу так просто сказать, мне нужно просканировать это оружие, влезть в систему. Возможно, если мне не удастся совсем его отключить, я смогу изменить координаты цели, однако удаленный доступ невозможен, я должен подключиться напрямую.