Текст книги "Тематики (сборник) (СИ)"

Автор книги: Gierre

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

На экране проявились ярлычки программ и фотография для фона. Крис долго смотрел на нее, прежде чем понял, что так поразило Вика. На фотографии была мужская фигура, снятая со спины. На модели были низко опущенные, расстегнутые джинсы, он сцепил ладони за спиной замком, а между лопаток можно было разглядеть полосы от флоггера, совсем светлые, оставленные легкими скользящими ударами. Крис невольно улыбнулся – когда-то эту фотографию он ставил на будильник. Чтоб просыпаться было не так тошно. Он все смотрел, улыбка растягивалась все шире, а потом его осенило.

– Блять.

– Говорил ведь уже, – сказал из кухни Вик, – через «д». Блядь.

Крис отбросил трубку на кровать и пошел в коридор: натягивать обувь. Ему нужно было как можно скорей оказаться где-нибудь в толпе. Клуб подойдет лучше всего.

– Куда собрался? – угрюмо спросил гость, заявившись в коридор с бокалом воды.

– Одевайся, поедем ко мне на Лубянку.

– Боишься оставаться со мной наедине? – усмехнулся Вик.

Крис был уже обут и смотрел на гостя с молчаливым неодобрением.

– Извини, – Вик скрылся на кухне, вернулся с пустыми руками, быстро натянул ботинки, накинул куртку и встал у выхода.

– Знаешь, что самое херовое? – спросил Крис, зажав гостя в углу между дверью и прилегающей стеной. Вик сжался и смотрел почти испуганно. – Херово то, что я хотел тебя. Раньше. – Крис придвинулся вплотную, коснулся губами его уха и прошептал. – И сейчас тоже хочу. Но я лучше сдохну, чем приму подачку, Вик.

Гость судорожно выдохнул, вцепился в пояс мужчины одной рукой, а другой обнял за плечо. Замер и стоял так, пока Крис не отступил на шаг.

– Я не хочу больше жалеть о тебе, Вик, – сказал он, разглядывая устройство замка, чтоб не смотреть в глаза гостю. – Если еще раз налажаю…

– Я понял. Поехали.

Замок щелкнул, и Крис пропустил гостя вперед. Снаружи на них навалилась плотная, почти живая струя горячего воздуха. Вик пошел вызывать лифт, по дороге выравнивая дыхание – Крис слышал прерывистые выдохи, и от них почему-то становилось легче.

9. ТЕРПЕНИЕ

В машине было душно, несмотря на кондиционер. Вик подозревал, что дело в расшатанных нервах и сердце, которое грохотало на весь салон. Некстати пришло возбуждение, и он маялся в чужих джинсах, превосходивших его фигуру на полных два размера. Крис рядом невозмутимо вел авто, не глядя на своего пассажира.

На Лубянке было почти пусто, осталась куча свободного пространства для машины, и Вик этому обрадовался. Ему не хотелось видеть много знакомых Криса, которые знали и его самого тоже, потому что новость о смерти Дмитрия Сергеевича должна была к этому времени долететь до соответствующих кругов, а выслушивать чужие соболезнования душа не лежала. Пластиковая карта так и осталась на кухонном столе у Криса в квартире, а кольцо он оставил в конверте.

– Я сначала побегаю, поговорю с ребятами, – сказал на парковке водитель, разбираясь с мелочью в карманах. Перебирал документы, ключи, деньги. – Посиди сам, ладно? Не хочу, чтоб потом доебывались.

Словно прочел мысли. Хотя, если подумать, Крис оказался в такой же ситуации. Куда ни сунься – сейчас только и будет разговоров о Диме и трагической потере. Вик согласно кивнул.

– Не напивайся, – попросил Крис. Вик кивнул еще раз. Вчера он напился на целую жизнь вперед.

За барной стойкой вертелся Шурик, и Вик сразу пошел к нему, запрыгнув на высокий стул. Бармен посмотрел на посетителя и вытаращил глаза. Вику нравилась эта честность. Он редко заходил на Лубянку, слишком презрительно здесь относились к занятиям Димы, но когда заходил – всегда перекидывался парой фраз с Шуриком. Искренний, добрый парень.

– Виктор Степанович, с вами все нормально? – тихо спросил он, подкравшись ближе.

– Ты про Диму?

– Про Диму? – удивился Шурик. – Ах, про Дмитрия Сергеевича. Нет, я про вас. Где вы это… взяли?

Вик проследил за взглядом Шурика и рассмотрел свою одежду в свете клубных торшеров и приглушенных матовым стеклом ламп. Выглядело чудовищно. Сам Шурик редко блистал шмотками, но даже по его меркам, очевидно, прикид Виктора был мечтой фейс-контроля подростковых дискотек.

– Виктор Степанович, у меня смена скоро закончится, за мной Андрей Евгеньевич приедет. Может, вам привезти что-нибудь? – Шурик понизил голос до шепота.

Вик, ощущая себя заговорщиком, кивнул и попросил телефон. Взять трубку со своей собственной фотографией на заставке он так и не решился. Слишком горячим был пластик смартфона, слишком живо возникала перед глазами фигура Криса, который выбирал обои для девайса.

– Андрей, хорошего вечера – это Вик, – сказал мужчина, когда гудки сменились вежливым «Алло». – Нет-нет, с Сашей все в порядке, я просто остался без телефона. Выбросил. Не мог бы ты заехать по дороге, купить мне одежду? Да, и без одежды тоже. Ну, в каком-то смысле из-за Димы. Да, спасибо. Я скину размеры. Буду должен. Спасибо, а то меня с Лубянки выпрут. Кто-кто – Саша. Да, настолько плохо.

Он передал трубку обратно бармену, попросил стакан минеральной воды и направился за угловой столик, в тайне мечтая, чтобы никто не узнал его в таком виде.

Крис подошел через несколько минут, выражение его лица было хмурым, он уже держал в руке бокал с незамысловатым «виски-кола», плюхнулся на диван рядом с Виком, проигнорировав ряд стульев вокруг столика. Положил руку на плечи, зарылся носом в волосы и с наслаждением, медленно, шумно вдохнул. Вик кожей почувствовал его улыбку, понял, какие неудобства может вызывать слишком просторная одежда и отодвинул от себя стакан с водой. На всякий случай.

– Ты бы еще трахнул меня при всех, – сказал Вик, разглядывая немногочисленных посетителей. Входная дверь то и дело открывалась, пропуская новых знакомых Криса.

– Трахну, обязательно, – прошептал Крис.

– У тебя лицо было такое, будто ты собирался на меня эту свою гадость в стакане вылить, – сказал Вик, стараясь игнорировать губы у себя на шее. – Что вообще на тебя нашло?

– Позвонил один человек.

– Старый знакомый?

– Нет, наоборот, – Крис усмехнулся. – Помнишь, мальчишку спасали? Матвей еще бешеные бабки за него заплатил. Чтоб его устроить, вылечить. Глеб. Помнишь?

Вик вроде бы помнил, но ему было все равно: кожа на шее горела от чужих поцелуев, внезапных, беспорядочных. Он пытался справиться с дыханием и убедить себя в том, что нужно просто перетерпеть. Пройдет пара минут, Крис перестанет неадекватить, и все закончится. Нужно просто ждать.

Крис решил, что молчание означает «да».

– Вот он позвонил сейчас. Они там разбираются, кто кого любит, кто кого не любит. И мудак Матвей отшил его, очевидно, из соображений своей мудачьей благородности.

– Благородства, – машинально поправил Вик. Губы больше не волновали его. Теперь все внимание переключилось на язык, скользящий по коже над ключицей. Крис положил вторую ладонь на бедро и медленно подбирался к паху. – Какого хера ты творишь?

– Я подумал, – не обращая внимания на реплики Вика, продолжил Крис, – что вот-вот начну вести себя как этот мудак. Ты меня хочешь, – он добрался ладонью до паха, провел по ткани кончиками пальцев, а потом переложил руку на живот, под рубашкой, которая мешком висела на Вике. – Я тебя хочу. Какая к херам разница, что хотел сказать своими глубокомысленными записками Дима? Димы больше нет. Мы – есть. Тест на пофигизм ты провалил на выходе из моей квартиры, так что…

– Кгхм, – деликатное покашливание заставило Вика вздрогнуть, а Крис только повернул голову. Возле столика стоял Андрей. Пакет с одеждой он поставил на свободный стул, а сам скрестил на груди руки и выразительно молчал, глядя на Криса.

– Ну, что?! – раздраженно спросил тот.

– Не рановато? – спросил Андрей без тени деликатности. – Или Сережу закопаешь рядом?

– На пару слов, – Крис встал, на прощанье проведя ладонью по волосам Вика, и они вместе с Андреем пошли в служебное помещение.

Вик разглядывал пакет, вспоминая прикосновения, и методично кусал губы. К нему подошел Шурик, пододвинул пакет и ушел обратно – это привело мужчину в чувства.

В туалете он стянул с себя чужие шмотки, надел чистую рубашку, брюки, носки и даже галстук – Андрей подошел к вопросу со всей ответственностью. Сейчас, когда рядом не было слетевшего с катушек Криса, Вик вспомнил слова Ника о том, что Андрею Дима тоже передавал конверт. Стало интересно, что получил тематик-военный. Вещи Сергея он сложил в пакет и поставил рядом с мусорным ведром. К черту, еще не хватало собирать чужое барахло.

Андрей и Крис уже сидели за столиком. Крис развалился на диване и Вик, твердо решивший, что сядет на стул, в последний момент свернул к дивану опустился рядом. Крис пересел ближе к нему, обнял сзади, ловко отодвинув пальцами ткань пиджака, и провел ногтями вдоль позвоночника. Стало хорошо, спокойно и тепло.

– Возьми, – Андрей, не обращая внимания на манипуляции Криса, положил перед Виком конверт, как две капли воды похожий на те, в которых они уже получили послания от мертвеца днем. – Прочти сам.

Вик взял конверт, повертел в руках и почти сорвался к воспоминаниям, но пальцы на его спине, отодвинули ткань рубашки и теперь касались кожи. Воспоминания отступили, реальность была слишком ощутимой.

– Читай, – прошептал на ухо Крис.

Вик достал из конверта бумагу, развернул и пробежал взглядом по строчкам. Пальцы бегали вдоль поясницы, губы вцепились в мочку, язык касался шеи – Вик не понял ни слова и попробовал прочесть еще раз.

– Я упрощу, – сквозь улыбку сказал Андрей и забрал лист из рук Вика. – Он попросил замять то, что всплывет. Не представляю, с какой стати мне стоило бы делать это, но к просьбе прилагалась изрядная сумма. Деньги я вернул Нику – не хватало мне проблем с начальством. Если нужна будет помощь – звони, но лезть к людям с ОМОНом наперевес из-за чужой паранойи невежливо и опасно.

– Хорошо, – кивнул Вик, хотя все мысли были в районе левой ладони Криса.

– Не скучайте, – вместо прощания сказал Андрей и пошел к выходу, где переминался с ноги на ногу сдавший смену Шурик.

– Пойдем в чуланчик, а? – прошептал Крис, подкрепляя слова руками и языком.

– У тебя нет чуланчика, – ответил Вик. Он все ждал, когда безумие закончится, и можно будет ехать домой.

– Какая на хер разница.

– Посмотри на вход, – Вик заметил вошедшего раньше, чем вошедший заметил их, и это преимущество нужно было использовать.

– Блять, ну, какого, а?! – Крис отодвинулся от Вика и грохнул ладонью по дивану. Гость тут же повернул к ним голову. Вик успел только поправить прическу привычным движением, но одежда на нем могла сказать внимательному зрителю целый ворох подробностей. К счастью, гость не был внимательным – он завалился в клуб изрядно пьяным.

– Привет! – радостно поприветствовал Глеба Вик и указал на свободное место. Парень, хмуро оглядывая помещение, грохнулся на стул и попросил водки. – Может, лучше пива? – Вик подключил все свое обаяние, и Глеб заказал пиво. Но от водки не отказался.

Они разговаривали об ублюдке Матвее, который отшил бедолагу прямо в спальне, обломав в самый ответственный момент. Вик размышлял о таких моментах и чувствовал у себя на бедре ладонь Криса, который быстро сообразил, насколько пьян Глеб и как невнимателен он из-за своей проблемы.

Через час пустого трепа, от которого Вику хотелось залезть на стену, а Крис выкурил почти пачку сигарет, Глеб напился до состояния, близкого к отключке.

– Его потом домой тащить придется, – прошептал Вик.

– Сейчас решу, – Крис встал из-за стола и пошел к Иннокентию под предлогом неотложных дел. Бармен сочувственно кивал головой. Крис достал телефон и несколько минут экспрессивно орал кому-то в трубку весьма нецензурные выражения, судя по лицу воспитанного Кеши. Вик ждал, теряя терпение. Секса хотелось настолько, что он готов был трахнуться здесь же, на барной стойке при всех, даже если Крис позовет к этому событию всех своих друзей и знакомых. Он снял галстук и запихнул в карман, дышать и без того было сложно. Глеб продолжал жаловаться на несправедливость жизни.

– Скоро приедет, – сказал Крис, наклонившись вплотную. Вик понял, что ждет прикосновения губ, ждет легких укусов, прохладной дорожки, проложенной языком вдоль шеи и ниже. Все это было так близко, так недавно, и он, резко развернув голову, встретился взглядом с Крисом. Мужчина смотрел прямо и честно, не скрывая желания. Вик широко улыбнулся.

Прошел почти час.

– Слушай, а обязательно его ждать? – спросил Вик шепотом. Глеб почти спал.

– Представь, что он тут устроит, если уйти. Сейчас трахнемся, а разгребать будем неделю. Я восемь лет ждал, мне часом раньше – часом позже, – безразлично ответил Крис, и Вик понял, что его это задело. Крис хитро улыбнулся.

– Ну, а если серьезно? – нахмурился Вик.

– Если серьезно, я за него боюсь, – признался Крис. – Сначала хотелось его напоить, а теперь ясно, что хватило бы пары рюмок. Если он здесь отключится, а этот мудила не приедет, его нужно будет откачивать самостоятельно. Привыкать к трупам я не хочу, Вик.

– Меня всегда поражало, что тебе есть дело до чужих проблем.

– Не до чужих. Я помогаю тем, кто похож на меня.

– Этот? – почти презрительно кивнул в сторону Глеба Вик. Крис довольно усмехнулся, но ответил серьезно:

– Молодой гей, без отца, без матери, никому не сдалось, что с ним будет. Один единственный человек о нем заботился, и тот полный мудила. Если бы кто-нибудь в детстве мне помог, может, я не стал бы таким…

– Сублимируешь?

– Вроде того. Тут ждать-то осталось…

– Вон, явился, – Вик кивнул в сторону входа, где озирался Матвей. Крис махнул ему рукой и дождался, пока бизнесмен доползет до них сквозь ночную толпу клуба.

– Доброй ночи.

– Ублюдок, – Глеб вылил на своего благодетеля рюмку водки, чем немало удивил Вика – тот был уверен, что парень способен только на междометья.

Отстраненно наблюдая за тем, как Матвей пытается строить из себя безразличного мудилу, Вик понял, что имел в виду Крис, когда объяснял внезапную смену настроения. Мужчина смотрелся жалко и фальшиво. Всем видом он показывал, как ему наплевать, но для Вика это было самой яркой иллюстрацией взаимности. Он решил, что ни за что не позволит себе выглядеть также нелепо.

В конце концов, мудацкое настроение гостя вывело Криса из равновесия, он тоже вылил напиток и пошел дышать свежим воздухом. Вик тяжело вздохнул. По всей видимости, разбираться с проблемой предстояло ему. Дипломатический крах Криса не то чтобы стал для него откровением, но никогда раньше ему не доводилось видеть, как решение проблемы целиком остается на его усмотрение. Крис своим уходом будто развязал руки: что хочешь – то и делай.

– … каким напитком предпочитаете плескаться в это время суток?

Вику стало тошно. Он быстро прикинул, что будет наиболее доходчивым инструментом, подобрал нужные слова и сыграл несчастного Ромео, который недавно потерял близкого. Циничный ход, но слишком ярко засели в памяти пальцы Криса. Если Матвею вдруг взбредет в голову проверить – даже бармен подтвердит трагическую потерю.

На улице Крис разглядывал полупустую улицу.

– Дожал? – просто спросил он, заметив Вика.

– Типа того.

– Подождем, пока они свалят, и вернемся.

– Странно все это.

– Ты про них?

– Нет. Про нас.

– Что здесь странного?

– Ведь позавчера он был еще жив.

– Позавчера я тоже был еще жив.

Вик мрачно улыбнулся и протянул руку за сигаретой.

10. ДОРОГА

Вечерняя духота давила на грудь, часть вывесок растворилась в темноте. Вик разглядывал небо, рисуя в своем воображении звезды, которых не видел уже черт знает сколько лет. Времени не хватало обычно даже на сон. Теперь, без телефона, без расписания, без бесконечных счетов, можно было разглядывать серо-желтое небо и представлять созвездия.

– Херово, да? – спросил Крис. Он провожал взглядом Матвея с Глебом на плече. Скоро они скрылись в такси, и когда машина уехала, Крис выбросил окурок и развернулся к Вику. – Ладно, поехали по домам, пока не натворили чего.

Вик смотрел недоверчиво. Несколько часов назад его облапали в клубе так, что можно было выставлять полноценный счет «за вечер». Для галочки не хватало только дежурного «проникновения», а в остальном полный комплект. Он смотрел на Криса, не моргая – боялся упустить, когда тот расскажет, что пошутил. И, главное, когда пошутил. Теперь или тогда, в клубе?

– Не смотри на меня так. Сам знаешь, что это неправильно. Тебе нужно прийти в себя, мне разобраться с Сережей, как-то найти контакты с Ником. Он ведь возьмет на себя ту часть, которой занимался Дима? Я правильно понял?

– Не знаю, – ответил Вик. Он отвернулся к небу и попытался улыбнуться. Снова стало тоскливо и грустно. Впереди мрачной перспективой маячила старая квартира с пустым холодильником, разломанной мебелью и халатом из прошлой жизни. Идти куда-то еще он не собирался.

– Не злись, – нахмурился Крис. Тоже посмотрел на небо и нахмурился еще сильней. – Нихера не видно за этими огоньками.

– Я не злюсь. Просто херово.

– Да, херово. Я так и сказал.

Молча они смотрели на небо, где люди за пару сотен километров от них вполне могли сейчас разглядеть звезды. Всего несколько часов езды, и…

– Давай сгоняем, а? – предложил вдруг Крис. Вик подумал, что тот читает мысли. – Сгоняем куда-нибудь еще напоследок? Хоть на пруд какой.

– Ночью? – возразил Вик. Без особого, впрочем, энтузиазма.

– Да насрать. Чем здесь вариться, можно хоть в воду нырнуть.

– Голыми?

– Тебя вообще ничего больше не интересует, да?

– Я просто уточняю, Крис. Ты чуть не трахнул меня пару часов назад, а сейчас предлагаешь ехать в твоей машине в какой-то Бобруйск. Вали домой уже и не еби мозг! – он сорвался на крик.

В звенящей тишине ко входу в клуб подъехала знакомая машина Сергея. Вик смотрел на нее, как смотрят на привидение в комнате страха дети. За рулем сидела Кристина, Сергей вывалился из салона и зигзагами побрел в направлении входа.

– О! Да вы тут оба! – искренне обрадовался он. – Я, блин, думал, потом искать еще одного! Бинго!

– Ты пьяный, – заметил Крис. Сергей остановился в шаге от него и начал интенсивно копаться в карманах.

– Охуеть ты наблюдательный! – ответил Сергей, за что получил увесистую пощечину. – Эй-эй! Но-но! Руки!

– Чего тебе надо? – спросил Крис. Вик смотрел за ними молча, Кристина осталась в машине.

– Пришел сказать! – Сергей воздел палец к небу. – Я тебе желаю… этого. Счастья. Да, счастья. И вообще. Вот, а тебе, – он с трудом сфокусировал взгляд на Вике, – тебе я телефон притащил. Маги… маг… магичес… магиче…

– Магический, – помог Вик. Ему было страшно и немного противно. Он не любил иметь дела с сильно пьяными. Такие вели себя развязней всего.

– Вот. Именно. На. – Он положил в ладонь Вика айфон последней модели. – Я туда все перенес. Спасибо. Типа. Удачи.

На секунду его взгляд стал абсолютно трезвым. Он смотрел на Вика внимательно, изучающее и прямо. Потом развернулся и пошел обратно к машине. Кристина увезла их обоих обратно, ловко развернув авто.

– Что это сейчас было? – спросил Крис, обращаясь к воздуху.

Вик разблокировал экран айфона и посмотрел адресную книгу – системник ухитрился восстановить все. Вероятно, озадачился с симкартой или хранил резерв где-то у себя. Смотреть на старые номера было особенно странно. Он машинально нажал на быстром вызове единицу. Айфон выдал ошибку, запись Димы Сергей стер подчистую. На единице больше никого не было.

– Что он сделал? – снова спросил Крис.

– Не знаю, – Вик отключил телефон и запихнул в карман брюк. – Наверное, подарок. Поди пойми его, он пьяный был.

– Поехали.

Они сели в машину, и Крис решил, что медленная езда в такое время суток непродуктивна. Вик откинулся на спинку и наслаждался скоростью, стараясь не думать ни о чем, кроме того, что они едут куда-то, и ему можно просто сидеть. Крис остановился возле круглосуточного Макдональдса, вручил пассажиру пирожок и поехал дальше. Теперь, помимо наслаждения скоростью, Вик ел «вредный фастфуд».

– Знаешь, чего я не могу понять? – спросил Крис, уже когда они перемахнули через кольцо.

– Откуда берутся дети?

– Не смешно. Нет, я не могу понять, почему он оставался со мной?

– Тема.

– Сессия в месяц, пара ударов плетью по заднице и осторожный трах? Правда? У него ведь там была целая жизнь.

– Крис, а я знаешь чего не могу понять?

– Ну?

– Раньше тебя все это нихера не волновало, да?

– Не знаю.

– А я знаю. Раньше тебе было срать. Если б Дима еще десять лет перекантовался, мы бы так и жили долбоебами. И, что еще хуже… знаешь?

– Ну?

– Да мы так и будем жить долбоебами.

– Пессимистично как-то, – усмехнулся Крис.

– Это только сейчас так кажется. Завтра с утра включу трубку, освежу в голове расписание, и погнали.

– У тебя денег нет, что ли?

– Почему нет? Есть.

– Так зачем тогда?

– А как по-другому?

– Ну, я вот не трахаюсь налево и направо.

– Так начинай.

– Мудак ты, Вик.

– Ты тоже мудак.

Теперь молчать было опасно. Вик говорил о чем угодно, поднимал старые и давно затертые до дыр темы, старался выскрести из себя побольше какой-нибудь муры, лишь бы не создавать пауз. Когда они приехали к выбранной Крисом гостинице, на улице было уже два часа ночи, а хозяин отеля чуть не выставил их вон.

– И не вздумайте шуметь! – сказал он, передавая Крису старенький ключ.

– Ты винтаж любишь? – спросил Вик, разглядывая номер.

– На тебя ведь запал.

– Очень смешно, да.

– Да, смешно.

– Откуда у тебя моя фотография? – Вик подошел к окну и выглянул, чтоб не встречаться взглядом с Крисом. За окном были звезды. Совершенно реальные. Протяни руку, подтянись и достанешь.

– Дима прислал, – Крис встал рядом и посмотрел туда же. – Красиво, да? Сто лет их не видел. Все работа, дела, хрень какая-то. Раньше любил смотреть.

Вик промолчал. Хуже всего сейчас было бы сказать: «Ты читаешь мои мысли». Лучше уж просто снять штаны и развернуться задницей. Более тонко выйдет.

– Мы с Димой когда только познакомились, он про Тему не знал ни хера. Слышал только всякую дрянь. Я сводил его по знакомству в один клуб, и он там нашел паренька себе. Через пару лет я узнал, что с этим мальчиком они потом неплохо зарабатывали. Посрался, конечно, с Димой, а потом… ну, так вышло, что он мне вроде как помог. Там много всякой дряни было, и всем было насрать, а Дима помог. И я тогда решил для себя, что у него своя жизнь, а у меня – своя. Я не лезу к нему, а он – ко мне. Так и жили.

– Ясно, – ответил Вик, потому что ничего больше сказать не мог. Такого, чтоб не жалеть потом всю жизнь.

– Он присылал мне иногда фотографии своих ребят. Тех, с кем спал сам. У него неплохой глаз был всегда. И эта мне понравилась. Оставил ее. Я тебя тогда не знал.

– Крис? – Вик нервно улыбнулся, стараясь придать лицу как можно больше спокойствия. Выходило глуповато, но лучше так, чем показать настоящее выражение: боль и сочувствие. – Сережа твоими телефонами занимался?

– Типа, – кивнул Крис.

Вик тяжело вздохнул.

– Он видел фото?

– Что?

– Мое фото. Он его видел?

Крис не ответил. Стоял молча и смотрел, а Вик, жалея, что так хорошо понимает чужие лица, смотрел за тем, как удивление сменяется догадкой, догадка – уверенность, уверенность – страхом, а страх – жалостью. Вик досмотрел представление до конца и отвернулся.

– Тебе ведь говорили уже, что ты та еще тварь, да? – он снова смотрел на звезды.

– Ты думаешь, он решил, что…

– Да ни хера я не думаю, Крис. Что тут думать? На меня он запал в первый же день. Потом нашел тебя и увидел на мобильнике мое фото. Чего тут думать? Как, по-твоему, что нормальные люди ставят обоями на телефон?

Крис смотрел удивленно.

– Котиков с цветочками, – ответил Вик. – Что он хотел там увидеть? Себя? Ну, окей, может быть, тебя. Бывают и такие долбоебы. Город какой-нибудь. Кружочки с ромбами. Но не, блять, другого мужика с приватной фотосессии. Мы, Крис, наверное, просто сами по себе какие-то не такие. С прибабахом.

– Ты думаешь, он…

– Да ладно тебе! – перебил Вик. Нервное состояние возвращалось. Ему отчаянно хотелось выпить, накуриться и бродить по ночной Москве, и чтобы дождь смывал с лица всю мерзость. – Ты хочешь, чтобы я тебе сказал, да?

Крис не ответил. Вышел из номера и аккуратно закрыл за собой дверь. В комнате стало пусто и смертельно тихо. Вик сел на край своей кровати и остался смотреть на небосвод. Идти на улицу, чтобы там молчать вместе с Крисом было глупо.

11. НОЧНОЕ НЕБО

На душе было чудовищно мутно и мерзко. Звездное небо, кристально чистое над дешевой гостиницей, выглядело живым доказательством его собственной, внутренней, грязи. Вик ходил по комнате, огибая немногочисленную мебель, вертел в руках разложенные на журнальном столике глянцевые брошюрки столетней давности и пытался понять, что произошло с его жизнью.

Нужно было сложить одно с другим, заштопать чем-нибудь дыру, образовавшуюся с исчезновением Димы. С его смертью, которую до сих пор хотелось назвать длительной командировкой.

Отрицание, гнев… что там было дальше?

Вик кусал ногти, вспоминая себя пятиклассником перед контрольной. Его так волновало тогда, что скажет учительница. Что скажут родители? Что скажет соседка? Обратит ли внимание на эту контрольную бабушка? И все это висело и копилось годами, пока однажды он не позволил себе выпить в компании Дмитрия Сергеевича, находясь на самом дне самооценки, душевных сил и, казалось, бездонного колодца терпения.

Он думал, что ухитрился справиться со стыдом, принял себя и стал двигаться дальше, но теперь выходило, что все это, вся шаткая конструкция его внутреннего мира, держалась на одной вечно пьяной подпорке, которая… Вик скрипнул зубами от охватившего отвращения. Перед глазами были десятки лиц. Все сплошь представительные, интеллигентные и вежливые на людях. Он лег к ним в постель, посмотрел в душу и увидел там отголоски стыда – собственного вечного двигателя.

Постепенно складывались в одну картину разные ракурсы его собственной истории. Он будто выпрыгнул из своей кожи и думал о себе со стороны. Давно забытое чувство. С Димой подумать о своих поступках как-то не получалось. Дима умел жить так, что думать вообще не было нужно. Только делать.

Теперь Вик стоял где-то далеко, на другой планете, в другой галактике и снаружи, со звездного неба смотрел на себя, стоящего в дешевой гостинице. Этот далекий Вик казался детской игрушкой. Казалось, можно достать его из картонного домика и переместить куда-нибудь. В лес, в чужую койку, на переход возле станции метро. Куда угодно, куда только взбредет в голову. Вик ощутил, насколько уязвимым оказался, потеряв Диму. Насколько уязвимым был, пока жил с ним. Насколько глубоко зашли их отношения и насколько глупым, максималистичным был этот поступок.

Игрушечный Вик смотрел на луну и представлял себя семилетним мальчишкой, который уверенно говорит маме, что собирается стать пожарным. Мама хмурится, ведет серьезного пацаненка к папе, а тот высказывает все наболевшее. И про пожарных, и про врачей, и про всех остальных «дармоедов». Папа рассказывает, что заниматься надо деньгами, потому что миром правят именно они.

Потом игрушечный Вик вспомнил жену. Очень кстати она была одета в вечернее бледно-голубое платье. Надела бриллиантовое колье за баснословную сумму, которую игрушечный Вик подарил ей на Новый Год в честь своего очередного повышения. Жена улыбалась Вику и звала в постель, но в постель Вику не хотелось. Он уже был в тот день в постели, и не раз, и постель эта была далеко не первой свежести, и, кроме него, на ней был еще один мужчина. Жена рассказала ему, что по-настоящему правит этим миром, а он поверил, как доверчивый семилетний мальчик.

Потом игрушечный Вик разрыдался. Нашел в душевой полотенце и ревел, вытирая слезы, как будто ему на самом деле было всего семь. Вспоминал Дмитрия Сергеевича, который отнесся к нему, как ко взрослому, и показал, что деньги и секс – это только половина успеха. К ним должна примешаться вера и несколько удачных фраз о ней. Тогда картина мира сложилась перед Виком во всем своем великолепии. Деньги, секс и огрызки веры для тех, кто умеет хорошо и красиво трепаться. Вик научился делать деньги, научился трахаться, научился рассказывать другим про веру и не верить при этом ни во что, кроме своей современной религии. Ни во что, за одним единственным исключением. Без этого исключения конструкция рушилась, становилась циничной и мерзкой.

Когда исчезли даже слезы, он посмотрел на игрушечного Вика и понял, что никуда больше этот парень пойти не сможет. Выбор был невелик. Оставить его в гостинице и уйти или навсегда остаться в этой же гостинице самому. Продолжить жизнь по инерции, гонять ранним утром по столице на какой-нибудь иномарке, просаживать деньги в клубах. Вик глубоко вдохнул и медленно выдохнул, успокаивая расшатанные нервы.

Он ничего уже не мог поделать с тем, что произошло. Не мог вернуть себя семилетнего, не мог прийти к себе на свадьбу и навалять себе от души, не мог даже крикнуть «Не пей!» в злосчастной квартире Димы. И вернуть Диму тоже не мог.

Отложив в сторону полотенце, он быстро умылся, прополоскал рот, вылил воды на шею и пошел на улицу, предвкушая жару и тяжесть.

Жары не было. Вместо нее вокруг шеи плескались волны прохлады. Он даже пожалел, что не захватил пиджак, а потом привык и забыл об этом. На ступеньках сидел Крис, курил и разглядывал звезды.

– Я присяду?

– Валяй.

Вместе они разглядывали звезды, пока на небе не показалась розоватая полоска восхода.

– Когда он тебе сказал? Первый раз? – тихо спросил Крис.

– Что сказал?

– Пойти и переспать с кем-то там, – буркнул Крис, отвернувшись. Вик отчетливо понимал, что соседу противно.

– Сложно сказать, Крис. Я не веду дневник.

– Ну, сразу, не сразу?

– Не сразу. Прошло несколько месяцев, наверное.

– Мы уже были знакомы?

– Что?

– Блять, да ты издеваешься! – Крис вдруг взорвался и посмотрел на Вика зло, с каким-то отчаянием. – Отвечай на вопрос или не отвечай, нахера чтокать?

– Мы были знакомы.

– Помнишь, кажется, весной, у меня был День Рождения, и я позвал вас с Димой? В клуб к Филиппу тогда пошли, чтоб побольше места было. М?

– Помню, – пожал плечами Вик, не понимая, к чему идет разговор.

– Я тогда сказал Диме одну шутку. Напился. Просто шутка. Я сказал, что собираюсь нанять киллера, чтоб ты был свободен.

Вик молчал, обдумывая услышанное. Он не знал ни о шутке, ни о том, что она могла означать. Посетившее его наверху просветление не отступало. Звезды, тишина и прохладный рассвет.

– Он посмотрел тогда очень нехорошо. Не знаю, Вик, никогда не вспоминал этого раньше, а сейчас в голове так и мелькает. Его взгляд и то, как он потом тебя обнял.

– Хорошо хоть не попросил меня подарком, – пошутил Вик, но, встретившись взглядом с Крисом, понял, что шутка вышла крайне неудачной. Заразно, видимо.