Текст книги "Двадцать один день (СИ)"

Автор книги: Гениальный Идиот

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)

– Ты уверен, что тебе нужен именно этот парень? – изрёк Тайга, дождавшись, когда Момои выйдет.

– Информатор Алекс клялся и божился, что именно он вёл расследование аварии и уволился сразу после того, как оно было закрыто в связи с отсутствием состава преступления, – ответил Тацуя, нахмурившись: обстановка и в самом деле была довольно запущенной, что несколько удивляло.

– И что ты хочешь у него узнать, чтобы подтвердить твою теорию заговора? – спросил Кагами больше от скуки, чем из любопытства.

– При каких обстоятельствах он покинул службу, почему было прекращено расследование, каковы были улики, свидетели, почему материалы дела были уничтожены, а не отправлены в архив, как положено. И прочую ерунду, которая тебя совершенно не интересует, – отозвался Химуро.

– Ага, – брякнул Кагами, пропустив мимо ушей ответ приятеля.

– Я так и подумал, – кивнул тот.

Они оба резко обернулись на звук открывшейся двери. Детектив Аомине оказался высоким мускулистым мужчиной лет тридцати пяти с цепким взглядом синих, чуть прищуренных глаз и коротко подстриженными непослушными иссиня-чёрными волосами. Он прошёл к своему креслу, не поздоровавшись, уселся напротив гостей, положив на стол сцепленные в замок мощные руки, и одарил потенциальных клиентов тяжёлым испытующим взглядом.

– Аомине, – нехотя представился он и тут же откинулся на спинку кресла, потеряв к гостям какой-либо интерес.

– Химуро Тацуя, очень приятно, – улыбнулся журналист. – А это мой друг Кагами Тайга.

– Ну что, педики, хотите, чтобы я накопал компромат на вашего работодателя, который заставляет вас уволиться из-за вашей нетрадиционной ориентации? – прикрыв веки, поинтересовался детектив. – Шантаж – это преступление, между прочим.

– Что? – недоумевающе взревел Кагами. – Какие педики? Ты охренел, что ли?

– Спокойно, Тайга. – Химуро ухватил порывавшегося вскочить товарища за край толстовки, побуждая снова опуститься на стул.

– Ну, значит, не педики. Вернее, не все. Да, Химуро? – Острый взгляд синих глаз впился в лицо журналиста.

– Не все, – кивнул Тацуя, незаметно сжимая лежавшие на коленях руки в кулаки.

– Стало быть, проблемы с боссом только у тебя? – хмыкнул Аомине.

– У меня нет проблем с боссом, Аомине-сан. – Химуро также откинулся на спинку стула. – Мы пришли по другому делу.

– Я прямо теряюсь в догадках. – Детектив закинул руки за голову и устремил взгляд в потолок. – Вы соображали на троих и третий, ну или третья, вас бросил? Потеряли домашнего питомца? Подозреваете старушку, живущую этажом выше, в международном шпионаже? – Аомине выдавал версии одну за другой, не обращая внимания на медленно закипавшего Кагами.

– Мы пришли, чтобы задать Вам несколько вопросов, Аомине-сан, – сдержанно проговорил Химуро под пылающим гневным взглядом товарища. – О причинах Вашего ухода из полиции.

– Не ваше собачье дело. – Аомине поднялся.

– Нам нужна информация, – не выдержал Кагами, ударив по столу кулаком. – И ты нам её дашь, кретин!

– Тебе не кажется, что когда тебе что-то нужно от человека, то надо вежливо попросить? – Детектив смерил Кагами лениво-пренебрежительным взглядом.

– А тебе не кажется, что если у тебя нет очереди из клиентов, то можно было бы быть с ними и подоброжелательнее, а? – Кагами уже орал во всю глотку, вскочив.

– Пошли вон. Оба, – веско подытожил Аомине, указав взглядом на дверь.

– Дай-чан? – В дверях появилась прибежавшая на шум Момои. – Ты опять отказываешься от заказа? Но аренда и коммунальные платежи… – в её голосе прозвучали нотки отчаяния.

– Эти недоноски – не клиенты, Сацуки! – ответил Аомине. – Они пришли разнюхивать про мой уход из полиции.

Лицо Сацуки вытянулось, а глаза расширились, но уже в следующее мгновение она совладала с собой и строго посмотрела на Химуро и Кагами.

– Вам лучше уйти, – чётко и с выражением произнесла она, придержав дверь рукой. – Нам нечего вам сказать.

– Вы, вероятно, не так нас поняли, – затараторил Тацуя, сделав шаг по направлению к девушке. – Мы не причиним вам вреда. Я журналист. Я хочу написать статью о катастрофе, в которой погибли господин и госпожа Куроко. Мне кажется, что дело замяли. Я хочу разобраться. Вы ведь вели расследование, – он обернулся к детективу, внимательно изучая реакцию, – и уволились сразу после того, как его закрыли.

Сацуки поджала губы и вопросительно посмотрела на Аомине. Тот ответил ей бескомпромиссным взглядом из-под сведённых на переносице бровей.

– Слушай, ты, говнюк! – выкрикнул Кагами. – Давай так: сыграем в баскетбол. Я выиграю – ты нам всё расскажешь, ты выиграешь – мы от тебя отстанем.

– Думаешь, сможешь меня развлечь? – Аомине поднял одну бровь. – Хорошо, – медленно проговорил он, не обратив внимания на сдавленное «Дай-чан», произнесённое Момои. – Я играю один на один с одним из вас до десяти мячей. Каждый забитый мяч – вопрос, на который я отвечу честно. Как только я наберу десять, вы, ушлёпки, валите отсюда, забываете моё имя, адрес и номер телефона. Вообще забываете о нашем существовании. – Когда детектив закончил свою пламенную речь, он уже стоял у двери, надев толстовку поверх тёмно-синей футболки и зажав баскетбольный мяч под мышкой. – Только после вас, – картинно поклонился он.

Кагами сжал кулаки и, вскинув подбородок, вышел, Химуро вздохнул и последовал за ним.

– Сацуки, ты останешься в конторе, – инструктировал Аомине вполголоса. – Если я не вернусь через час, звони… сама знаешь кому, – скомканно закончил он, покосившись на замерших в приёмной Тайгу и Тацую.

– Но, Дай-чан… – пролепетала Момои, ухватившись тонкими пальчиками за его толстовку.

– Пока нарой всё, что сможешь, на этих придурков, – уже громче проговорил он, мимолётно коснулся губами лба девушки и развернулся к непрошеным гостям. – Я скоро, – бросил он через плечо.

Баскетбольное кольцо нашлось через два квартала на пустевшей во время весенних каникул территории какой-то средней школы. Аомине шёл уверенной походкой, чуть ссутулив плечи и не оборачиваясь на следовавших за ним Химуро и Кагами.

– Слушай, Тайга, ты должен забить хотя бы пять мячей, – смотря прямо перед собой, инструктировал Тацуя.

– Да я его одной левой сделаю! – вякнул Кагами.

– Не хочу тебя расстраивать, но как раз левая у тебя не фонтан, – понизив голос до шёпота, отрезал Химуро и улыбнулся, дождавшись, пока приятель презрительно фыркнет. – И тебя не настораживает, что он так легко согласился играть? Может, он ас.

– Я тоже не лыком шит. – Кагами упрямо нахмурился.

– В любом случае, не думаю, что он станет охотно всё рассказывать в подробностях, – продолжал рассуждать Тацуя. – Но если не будет врать, то мы сможем хотя бы подтвердить свои догадки.

– Где больше двух, говорят вслух, – уперев руки в бока, Аомине остановился на краю площадки. – Ну что? Кто из вас играет, доходяги?

– Я играю. – Кагами вышел вперёд, скинул толстовку и повёл плечами, разминая мышцы.

– Ладно. – Аомине ударил пару раз мячом о площадку, затем мощно от груди кинул мяч Тайге, тот перехватил и недоумённо посмотрел на противника. – Ты гость, тебе и начинать, – пожал плечами детектив, приготовившись защищать кольцо.

Кагами усмехнулся и бросился в атаку. Прямой, быстрый проход не достиг цели: Аомине перехватил мяч над кольцом в тот самый момент, когда Тайга уже поверил в успех.

– Ты же обещал меня развлечь, – язвительно поджал губы Аомине.

– Это только начало, – процедил Кагами, встав в защиту.

Аомине обошёл его, как стоячего. Каждое его движение было одновременно стремительным и плавным, непредсказуемым. Мяч оказался в корзине так быстро, что Кагами даже не успел сдвинуться с места, только проводил противника взглядом и от удивления приоткрыл рот. «Этот парень вообще человек?»

– Забыл сказать, – детектив хмыкнул, – если захочешь сдаться, не стесняйся.

– Да пошёл ты! – рыкнул Кагами.

– Один-ноль в мою пользу, – поддразнил Аомине, постукивая мячом о площадку и будто бы наслаждаясь реакцией закипающего Тайги.

Кагами шумно втянул воздух и на долю секунды прикрыл глаза. И чего он так разнервничался? Ну, оказался этот бывший коп вдобавок к отвратному характеру ещё и отличным баскетболистом. Не первый и, видимо, не последний раз он недооценил противника. Взгляд бордовых глаз на доли секунды поймал взволнованный взгляд Тацуи. Трудный противник никогда не пугал Кагами, как раз наоборот, он любил их больше всего, ведь только с ними был шанс чему-то научиться, стать лучше, раскрыть потенциал.

Он смог остановить Аомине, только когда счёт грозился стать шесть-ноль. Взлетел в воздух, сжал зубы, выставил руку, вытянулся, словно струна, и кончиками пальцев смог сбить мяч с идеальной траектории в считанных миллиметрах от корзины. Тайга едва услышал радостное «Отлично!», выкрикнутое Тацуей, упёрся руками в колени в попытке перевести дыхание и спиной ощутил колючий, пристально изучающий взгляд детектива.

– Эй! Я не буду ждать сто лет, – послышался голос Аомине.

Кагами принял мяч и стукнул пару раз о площадку. Момент истины, не иначе. Либо он закрепит успех, забьёт и получит вожделенные несколько минут отдыха, чтобы хлебнуть воды и вытереть застилавший глаза пот, пока Химуро будет задавать вопрос, а этот засранец отвечать. Либо забить не сможет, и тогда его положение станет ещё хуже. Даже не хотелось смотреть в сторону Тацуи.

Он забил. На миг время и пространство как будто расслоились, словно воздух в жару, дав ему возможность проскользнуть между этими слоями, втиснуться в мгновение, которого оказалось достаточно, чтобы опередить Аомине на доли секунды и затолкать мяч в корзину, повиснуть на кольце и соскользнуть вниз. Синие глаза смотрели с интересом, с азартом, но по-прежнему свысока. Аомине хрустнул шеей и обернулся к Тацуе.

– Вопрос, – процедил детектив.

– Дело об автокатастрофе, в которой погибли господин и госпожа Куроко, замяли? – Даже сквозь стучавшее в ушах сердце, Кагами чётко расслышал голос Химуро, сформулировавший вопрос.

– Да, – лаконично ответил Аомине и отвернулся, постукивая мячом по асфальту.

– И кто это?.. – азартно начал Тацуя.

– Один мяч – один вопрос, – не оборачиваясь, отрезал детектив. – Силёнки-то остались, малахольный? – обратился он к Кагами.

А дальше этот выпендрёжник загонял Тайгу до седьмого пота на баскетбольной площадке. Кагами всё же удалось забить установленные Тацуей пять мячей, однако на все пять вопросов Аомине ответил без особой охоты, не вдаваясь в подробности, и ни на миллиметр не приблизил их к разгадке внезапно закрытого дела о расследовании автокатастрофы. Всё, что им удалось узнать, заключалось в нескольких сухих фактах, которые до сегодняшнего дня были только догадками Химуро: расследование катастрофы действительно замяли, причём, похоже, распоряжение закрыть дело исходило из самых верхов полиции, никаких улик или контактов свидетелей у детектива не осталось, с кем из полиции можно было бы поговорить на эту тему, он не знает. Аомине накинул толстовку на плечи, подобрал с земли мяч и, бросив напоследок ехидное «сосунки», вальяжной походкой направился восвояси.

По дороге домой уставший как собака Кагами с немого согласия Химуро завернул в ближайшую забегаловку с призывным названием «Маджи-бургер». Взяв дежурную дюжину гамбургеров, куриные наггетсы и большую порцию картошки-фри для Тацуи, а также две больших колы, Тайга протиснулся к угловому столику у окна, где его уже ждал приятель, усиленно строча что-то в блокноте.

– Ну, – начал Кагами, впившись зубами в мягкую булку и сочную котлету. – Что будем делать с Сидом и Нэнси*?

– Дейвом и Мэдди**, – с ироничной улыбкой поправил Химуро. – Хотя Сид и Нэнси – тоже неплохо.

– Без разницы. Я правильно понимаю, что ничего нового мы не узнали? – уточнил Тайга, разворачивая обёртку следующего бургера.

– Почти ничего, – покачал головой Тацуя, подцепив пальцами длинную картофельную стружку, макнув её в соус и отправив в рот. – Вот только я уверен, что он не по своей воле ушёл из полиции. Ты видел, как у него лицо поменялось, когда я спросил, действительно ли он уволился по собственному желанию, как это написано в его досье?

– Прости, не успел рассмотреть его морду лица, – язвительно отозвался Кагами. – Меня несколько волновали его конечности. Он просто монстрила в баскетболе! Удивляюсь, что он не в профессиональной лиге играет. Ты видел тот данк?

– Прости, меня как раз волновало лицо и реакция на мои вопросы, – парировал Химуро. – В любом случае, он явно что-то знает, но не хочет говорить. И расколоть его будет непросто. «Крепкий орешек», что и говорить.

– Вот уж точно! – заржал Тайга. – Чокнутый фанат Брюса Уиллиса. Я б ещё понял, если Брюса Ли. Тебе, кстати, не кажется, что с некоторых пор концентрация психов в нашей жизни зашкаливает? Стоп, телефон. – Кагами быстро дожевал и проглотил кусок котлеты и нажал «Ответить». – Алло!

– Кагами Тайга? – послышался из трубки мужской голос.

– Допустим, – ответил Кагами, нахмурил брови и поднёс палец к губам, пресекая порыв уже открывшего было рот Химуро.

– Вы звонили вчера по номеру 81-3-8435-1284? – задал следующий вопрос незнакомец.

– Звонил, – подтвердил Тайга. – А ты – Кисэ? – с сомнением спросил он. Описание Кисэ, которое дала Фукасаку-сан, да и вкрадчивая интонация, с которой дурик повторял слова своей бывшей сиделки, вообще не стыковались в его голове с суровым резковатым голосом собеседника.

– Нет, – ответил тот.

– Мне нужен Кисэ. Передай ему трубку или прекрати названивать, если я ошибся номером! – возмутился Кагами.

– Вопросы пока задаю я, – отрезал мужчина. – И от того, как ты на них ответишь, будет зависеть наше дальнейшее сотрудничество, – тоже переходя на «ты», продолжил он.

– Кто сказал, что я собираюсь с тобой сотрудничать? – скривив губы, поинтересовался Кагами.

– Тогда зачем звонил? – ответил вопросом на вопрос собеседник. – Какое вообще отношение ты имеешь к Куроко Тецуе?

– Я его новая сиделка, – признался Тайга.

– Вот и отлично. Тогда ты уж точно знаешь, что говорит Куроко, когда что-то идёт не по правилам? – спросил мужчина.

– Талдычит «никуда не годится» по триста раз, раскачивается и стонет, – на автопилоте ответил Тайга, тут же тряхнув головой. – Что за шпионские игры, твою мать?

– Как зовут собаку? – задал новый вопрос собеседник.

– Псину? Он зовёт её Второй, – буркнул Кагами, поморщившись.

– Как Кисэ называет Куроко?

– Так и называет – «Куроко», – раздражённо бросил Тайга. – Только в конце добавляет своё дурацкое «чи», – проговорил он, после нескольких мгновений раздумья. – Ты, чёрт возьми, сейчас объясняешь мне, что это за конспирация долбаная, или я вешаю трубку!

– Нет! Постой! – проговорила трубка совсем другим голосом, в котором Кагами без труда узнал знакомые мягкие интонации. – Я Кисэ. Приятно познакомиться, Кагами-чи!

– Заткнись, болван! – рявкнул на него первый собеседник. – Ещё адрес ему сразу назови и жди гостей, дебил!

– Но он же правильно ответил, Касамацу-семпай! – начал оправдываться Кисэ.

– И фамилию мою расскажи, молодец! За что мне это наказание? – продолжала ворчать трубка.

– Как дела у Куроко-чи? С ним всё в порядке? – продолжал трещать Кисэ, игнорируя предупреждения товарища и обращаясь к Кагами. – Кагами-чи, пожалуйста, ради всего святого, не давай ему таблетки!

– Да что ему сделается-то! – ответил Тайга. – Таблетки отменили пока, его от них тошнит. И я тебе не «чи».

– Ты должен мне всё-всё рассказать, это очень важно! – воскликнул с другого конца Кисэ.

– Хватит! – лаконично высказался Касамацу и, захватив трубку, сурово объяснил, обращаясь к Кагами. – Это не телефонный разговор. Мы вас найдём. Завтра. Сам знаешь, где.

– Бонд недоделанный, – раздражённо буркнул Кагами, едва в трубке пошли частые гудки.

Тайга покачал головой, вздохнул, встретив любопытный взгляд Тацуи, не суливший ничего хорошего, и приготовился рассказывать ему о том, кто такой Кисэ.

Комментарий к День шестой. “Лунный свет” и конспиративные гамбургеры

* Сид и Нэнси – бас-гитарист группы Sex Pistols Сид Вишес и его подруга Нэнси Спанджен

** Дейв и Мэдди – герои сериала “Детективное агентство “Лунный свет”, роли которых исполнили Брюс Уиллис и Сибилл Шепард

========== День седьмой. Сбежавший пёс и полуночная лапша ==========

Парк Мицумото представлял собой крайне редкую для Токио незаселённую территорию почти в сотню гектаров, под завязку напичканную объектами природного наследия. Кагами никогда не был особенно увлечён ботаникой, поэтому ни едва-едва отцветшая сакура, ни набиравшие бутоны японские ирисы не вызывали в нём сильных эмоций, в отличие от подопечного, который обычно останавливался возле каждого хиленького ростка и кропотливо изучал таблички с названиями растений. Обычно. Сегодня же произошло непоправимое, что полностью нарушило их планы.

Пропала псина. Когда они пробрались в тщательно замаскированное место гнездования этого лохматого недоразумения, блохастое чудовище не выскочило навстречу с приветственным лаем, как обычно, и не высунуло свой противный мокрый нос даже на запах котлеты. После десяти минут ожидания Куроко ощутимо занервничал, принявшись шарить по кустам в поисках пропавшей животины, в перерывах заламывая тонкие пальцы и повторяя, разумеется, что сложившаяся ситуация никуда не годится.

Кагами не то чтобы сильно переживал за судьбу псины, наоборот, с удовольствием прокручивал в голове варианты. Например, до него наконец добралась служба по отлову и усыплению бездомных животных, или, к примеру, приглянулся пёсик случайно зашедшему в парк полюбоваться растениями приезжему корейцу, и решил тот приготовить из него вкусное и питательное блюдо. Хотя, при всей своей ненависти к собакам и любви к вкусной еде, пробовать подобное Кагами бы и в голову не пришло. Вот только Куроко так распереживался, что его стало даже жалко: за ним самим-то присмотреть некому, а он о собаке… Лезет, упёртый идиот, в самые заросли. Кагами вздохнул, нахмурился и направился вызволять тушку подопечного из очередного занесённого в красную книгу куста.

– Эй, Куроко! – позвал он, раздвинув мощными руками ветки. – Ты давай, постой в сторонке, а я поищу. Тут такие джунгли, что шут голову сломит.

– У меня нет чувства юмора, – отозвался из глубины подопечный. – Так что я не сломлю.

– Ты прекратишь к словам придираться или нет? – рыкнул Кагами. – Нашёлся мне тут, филолог хренов!

– Я не филолог, я проучился почти год в Токийском университете на факультете математики, – ответил тот. – Надо найти Второго, так никуда не годится. Никуда, никуда не годится.

– Сюда иди, кому сказал! – не унимался Кагами, просовывая ногу в заросли. – В университете он учился. Сейчас это тебе не сильно поможет. Давай, вылезай!

Тайга уже готов был полностью забраться в кусты, когда на его плечо легла чья-то рука, заставившая его громко вскрикнуть, подскочить на месте и свалиться на задницу под ноги незнакомцу. Подняв глаза, он увидел невысокого молодого парня в рваных джинсах и толстовке с капюшоном, низко надвинутым на лицо. Парень протянул ему руку, помогая подняться, и принялся оценивающе рассматривать Кагами тёмно-голубыми глазами из-под сурово сведённых на переносице густых бровей.

– Совсем охренел? – взвился Тайга, отряхивая пострадавшую пятую точку. – Нельзя же так пугать!!!

– Не собаку, случайно, ищете? – спросил незнакомец, и его резковатый голос отчего-то показался Кагами знакомым.

– Угу, – подтвердил Кагами, покосившись на кусты, откуда доносился негромкий голос подопечного, звавшего псину по имени.

– Пойдём со мной, – предложил собеседник.

– С чего это, интересно мне знать? – осведомился Тайга, наблюдая, как в конец расстроенный Куроко кое-как выбирается из зарослей.

– Касамацу, – представился парень, протягивая руку. – Собака с Кисэ. Унюхала знакомый запах и прибежала. Идём.

– Вон оно как, – отозвался Кагами, возвращая рукопожатие. – Эй, подопечный, – он обернулся к Куроко, – пойдём, нашлась пропажа.

Касамацу, поминутно оглядываясь, провёл их вглубь парка, вдоль велосипедной дорожки, через небольшую речку до традиционной беседки, где их ждал Кисэ, мгновенно вскочивший с низкой японской скамьи и сделавший несколько шагов в их сторону. Затолкав вякнувшего было какие-то возражения подопечного за спину, Кагами прищурился, рассматривая Кисэ. На вид ему было лет двадцать пять, и несколько съёмок в журналах, о которых упоминала Фукасаку-сан, явно не прошли незаметно, оставив неизгладимый след на его внешности и стиле одежды в виде вытравленных до золотого цвета волос, модных зауженных джинсов на бёдрах и блестящего колечка серьги в левом ухе. Тайга презрительно фыркнул, однако послушно сделал шаг в сторону, поскольку стоявший за его спиной Куроко не запаниковал, не принялся раскачиваться и твердить в своей обычной манере, что говорить с незнакомыми никуда не годится.

– Куроко-чи! – воскликнул Кисэ, сделав ещё пару шагов к подопечному и доверительно протянув к нему руки. – Как ты? С тобой всё хорошо?

– Добрый день, Кисэ-кун, добрый день, – отозвался Куроко. – Нельзя без предупреждения забирать Второго. Он мог не получить котлету. Прогулка с десяти до двенадцати. Мы могли не успеть.

– Ты рад меня видеть, Куроко-чи? Ты скучал? – сыпал вопросами Кисэ, взволнованно осматривая тощую фигуру, и поднял правую руку, развернув её ладонью к Куроко, очевидно, желая, чтобы дурик дал ему пять.

Тот подошёл ближе и тоже протянул ладонь, осторожно коснувшись пальцами руки Кисэ. Кагами прищурился. Это был первый раз, когда он видел, что подопечный по своей воле касается другого человека. Судя по мягкой улыбке Кисэ, это был какой-то особенный жест, значение которого понимали только эти двое. И Кагами почему-то стало не то чтобы обидно, но он вдруг резко почувствовал себя несправедливо обделённым, и это ему ой как не понравилось.

– «Скучать» значит болезненно переживать отсутствие кого-либо, – пояснил тем временем Куроко, отнимая ладонь и отводя взгляд. – Пока я не видел Кисэ-куна, у меня восемь раз болела голова, четыре раза я засыпал не по расписанию, один день меня тошнило, – принялся рассказывать подопечный, слегка раскачиваясь. – Значит, я скучал.

– Ох, Куроко-чи! – Кисэ всхлипнул, чем заработал снисходительный взгляд от Касамацу и раздражённый – от Кагами. – Я бы ни за что тебя не оставил по своей воле, ты же знаешь, что я бы не оставил!

– Кисэ-кун обещал, – подтвердил Куроко, немного помялся с ноги на ногу, затем добавил, бросив взгляд исподлобья на Кагами: – И никто не играл со мной в баскетбол.

– Здрасьте, приехали! – возмутился Тайга. – Мы играли с тобой позавчера, мелкий врунишка!

– Я всегда говорю правду. Кагами-кун не верит, что я умею играть, – упрямо поджал губы подопечный. – Куроко Тецуя. Номер пятнадцать. Распасовщик.

– Не сошлись характерами? – вставил молчавший до сих пор Касамацу, вскинув густую бровь.

– Я обязательно, обязательно тебя вытащу из этой больницы, слышишь, Куроко-чи? – запел Кисэ. – И тогда ты будешь играть в баскетбол столько, сколько захочешь. Ты мне веришь? – Он попытался поймать ускользающий взгляд голубых глаз.

– Кисэ-кун меня не обманывал, – ответил подопечный.

– Давай вместе покормим Второго! – предложил Кисэ, возвращая оптимистичный настрой. – Как раньше, да, Куроко-чи?

– Котлета у Кагами-куна. – Куроко обернулся к Тайге, тот порылся в рюкзаке и сунул в бледные пальцы контейнер.

– Надо поговорить. – Касамацу тронул Кагами за плечо. – Они тут справятся, не в первый раз, в конце концов.

Кагами кивнул и последовал за Касамацу к расположенной неподалёку скамейке. Плюхнувшись на неё и вытянув ноги, Тайга обернулся к собеседнику, нетерпеливо потиравшему руками бёдра.

– Что тебе известно? – спросил Касамацу, оборачиваясь к нему.

– Ничего, кроме того, что дурик тошнится от таблеток, – соврал Тайга. Рассказывать, что Химуро нарыл про автокатастрофу, и про этого чёртова копа-баскетболиста было явно рановато. – А тебе? – задал он ответный вопрос.

– Таблетки и правда не простые. Феназепам – сильнейший транквилизатор, который угнетает нервную систему. И Куроко явно не нужны такие сильные успокаивающие средства в его состоянии, – проговорил Касамацу.

Кагами нахмурился. Пока этот конспиратор не сказал ему ровным счётом ничего, чего он бы не слышал, к примеру, от Такао. Но знал он явно больше.

– И когда Кисэ понял, что дело тёмное, – продолжил Касамацу, – его выгнали, пригрозив повесить на него кражу медицинских препаратов.

– Ни фига себе! – присвистнул Кагами. – Это ж так и до тюряги недалеко.

– Именно. А за попытку снова повидаться с Куроко он получил два сломанных ребра, отбитые почки, сотрясение мозга и три недели в реанимации, – закончил собеседник, внимательно глядя на Кагами.

– Тогда совсем не понимаю, какого лешего вы сюда припёрлись, – не моргнув глазом ответил тот. – Откуда ты знаешь, что я не накостыляю вам обоим? Или не напишу заявление в полицию, что вы домогаетесь до моего припадочного в особо извращённой форме?

– Не надо меня недооценивать, Кагами-кун, – прищурившись, усмехнулся Касамацу. – Я знаю о тебе достаточно, чтобы понять, что ты впутался в это дело случайно.

Кагами неловко поёрзал на скамейке, было неприятно сознавать, что в его жизни могут совершенно незаметно и безнаказанно копаться абсолютно посторонние люди, и хорошо, если у них при этом нет дурных намерений.

– Прости, не хотел причинить неудобства, – добавил Касамацу, верно разгадав настороженность Тайги. – Если бы не особые обстоятельства, не стал бы лезть в твоё досье в Пожарной академии.

– Хочешь сказать, что кому-то очень надо, чтобы дурик оставался дуриком? – спросил Кагами, желая показать, что тема исчерпана, и вернуться к основному предмету разговора.

– Именно так, – кивнул Касамацу. – И «аргументы» у этих ребят довольно убедительные. Ты понимаешь, во что ввязываешься?

– Не пойму, ты меня запугиваешь? Или чего? – почесал затылок Тайга. – Давай начистоту, мне эти твои шпионские игры надоели!

– Я не запугиваю. Я предупреждаю, – нахмурился Касамацу. – Не рассказать тебе, чем чревато сотрудничество с нами, было бы нечестно.

– Ишь, какой благородный! – фыркнул Кагами, окинув собеседника недоверчивым взглядом.

– На самом деле, нам очень нужна твоя помощь. Нам нужен свой человек рядом с Куроко. Кисэ хочет вытащить его из психушки и доказать дееспособность, – продолжил тот. – Он об этом только и трещит…

– Вожжа твоему Кисэ под хвост попала, – поставил диагноз Тайга. – Слушай, а тебе-то какое вообще дело до всего этого? Ты ему кто? Сват? Брат? – хохотнул он.

– Да нет. В школе мы с ним вместе учились, – вздохнул Касамацу. – В баскетбол играли в одной команде.

– Ого! – обрадовался Кагами. – Я тоже играю! Тяжёлый форвард.

– Разыгрывающий защитник, – усмехнулся Касамацу. – И капитан. И у меня, чёрт возьми, чувство долга перед моими придурками. За ними если не следить, они таких дров умудряются наломать, что просто караул. А потом приползают ко мне. Касамацу, помоги! Касамацу, выручи! Касамацу, вытри сопли! – принялся ворчать он. – А этот олух, – он кивнул в сторону беседки, где остались Кисэ и Куроко, – вообще финиш. У него если глаза загораются, свет во всей остальной голове гаснет. А глаза у него горят постоянно. Так что, сам понимаешь…

– Понимаю, – неожиданно почувствовал родственную душу Тайга. – Есть у меня один такой приятель. К нему всякие аферисты и козлы так и липнут, а он как уши развесит – и через два месяца безумной любви он без гроша у меня в квартире плачется мне в жилетку. Эх… – махнул он рукой, покачав головой. – Нам бы такого капитана, как ты, а то Хьюга только и знает орать.

Около минуты они молчали, опустив головы.

– Слушай, у нас прогулка заканчивается. – Кагами посмотрел на часы. – Если не по расписанию, это чудо ж мне скандал закатит. У меня вообще-то тоже есть кое-какая информация. Точнее, не у меня, а у этого моего приятеля. Он журналист. И дурик мой его почему-то заинтересовал. Там какая-то тёмная история со смертью его родителей.

– Вот как? – заинтересованно посмотрел на него Касамацу, поднимаясь. – Ну, я тоже всех подробностей тебе не рассказал. Давайте пересечёмся вечером? Ты во сколько заканчиваешь?

– В десять отбой, – отозвался Кагами. – Только…

– Лучше встретимся в другом районе, – предложил Касамацу. – Не хочу, чтобы Кисэ лишний раз лицом здесь светил, – пояснил он. – Недалеко от станции Ниппори есть местечко, там делают неплохую лапшу.

– Замётано! – согласился Тайга, поправляя на плече рюкзак. – Мне ехать туда час, наверное.

– Тогда в одиннадцать, – кивнул Касамацу, накинув капюшон и сделав Кисэ знак, что пора уходить.

***

Лапшичная с исключительно поэтическим названием «Благоухающая хризантема» располагалась на одной из узеньких улочек Аракавы и предлагала широкий ассортимент приготовленных по тщательно передаваемым из поколения в поколение семейным рецептам рамена, собы и удона. Кисэ и Касамацу встретили здесь, как родных, поскольку хозяйкой места была девяностошестилетняя прабабушка одного из их общих друзей по старшей школе. Уютно расположившись на мягких подушках за традиционным низким столиком в отдельной нише, юноши сделали заказ, после чего одетая в расшитую хризантемами юкату официантка опустила норэн из плотной бамбуковой ткани, скрывая уважаемых посетителей от посторонних глаз.

– Какое интересное место, – вежливо начал разговор Химуро, поскольку Кагами окончательно разморило после тяжёлого дня и вечернего марафона через парк, и он отчаянно жмурился, пытаясь не заснуть.

– Кобори-сан держит эту забегаловку уже больше пятидесяти лет, – с улыбкой пояснил Кисэ. – А до этого её отец держал передвижную установку для приготовления собы. Она однажды рассказывала мне, как помогала ему…

– Чёрт возьми, Кисэ, перестань тарахтеть! – осадил Касамацу. – Мы дело пришли обсуждать, а ты про лапшу.

– Но Касамацу-семпай! – возразил тот. – Химуро-куну ведь наверняка интересно…

– Обсудим после! – отрезал семпай. – Я так понял, Вы…

– Можно на ты, – сразу поправил Тацуя, склоняясь к столу и впиваясь взглядом в лицо Касамацу.

– Хорошо, – согласился тот. – Ты знаешь что-то по поводу гибели родителей Куроко.

– Ну, скажем так, есть определённые наработки в этой области, – поосторожничал Химуро. – Когда Тайга в первый раз произнёс эту фамилию, мне вспомнился материал двухлетней давности…

Дальнейшую часть разговора Кагами благополучно проспал, подперев голову рукой и прислонившись к тёплой деревянной стене. Проснулся он, только когда перед ним поставили огромную плошку лапши, залитой аппетитно пахнувшим бульоном. Тайга немного поморгал, потянулся за палочками и попытался поймать нить разговора.

– Бедный Куроко-чи! – сокрушённо покачал головой Кисэ. – Мы знали, что он сирота, но… Ты думаешь, их убили? – он вопросительно посмотрел на Химуро, тот пожал плечами.