Текст книги "Рон Уизли и Узник Азкабана (СИ)"
Автор книги: Galinasky
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)
– А вид у него все такой же нездоровый, – сказал я по дороге в трапезную. – Как ты думаешь, что с ним такое?
За спинами у нас раздалось громкое насмешливое хмыканье. мы обернулись. У ног рыцаря в латах сидела Гермиона и пыталась втиснуть в сумку учебники, которых было так много, что сумка не закрывалась.
– Что это ты хмыкаешь? – обиделся я.
– Ничего я не хмыкаю, – с важным видом ответила Гермиона, закидывая сумку на плечо.
– Я слышал, – настаивал я. – Мне интересно, что происходит с Люпином, а ты тут хмыкаешь...
– А разве это не ясно? – На лице Гермионы было написано такое превосходство, что я буквально взбесился.
– Не хочешь говорить, не надо! Просить не будем!
– Ну и прекрасно! – И Гермиона, пройдя мимо нас, с надменным видом удалилась по коридору.
– Ничего она не знает, – я бросил ей вслед презрительный взгляд. – Просто вид делает.
Через неделю после начала семестра состоялся первый матч. Слизерин встречался с Когтевраном и выиграл с небольшим перевесом. По мнению Вуда, этот результат вполне устраивал гриффиндорцев. Теперь, победи они когтевранцев, второе место им обеспечено. Вуд довел количество тренировок до пяти в неделю. Гермиона столько всего на себя нагрузила, что, похоже, нервы ее стали сдавать. Каждый вечер она сидела в углу Общей гостиной, разложив на нескольких столах учебники, карты с колонками цифр, рунические справочники, схемы, иллюстрирующие способность маглов поднимать тяжести, кипы исписанных пергаментных свитков. Она ни с кем не разговаривала и довольно грубо пресекала все попытки оторвать ее от работы.
– Как она все это совмещает? – однажды вечером спросил я Гарри, который корпел над скучнейшим сочинением для профессора Снейпа о ядах, не оставляющих следа.
Гарри оторвался от своего пергамента. Гермиону почти не было видно за горой наваленных друг на друга книг.
– Что совмещает?
– Уроки. Она учит сразу столько предметов! – сказал я. – Я сам слышал, как она сегодня утром обсуждала с профессором Вектор, ну, с той, которая преподает нумерологию, вчерашний урок. Но Гермиона не могла на нем быть, она ведь была с нами на уходе за магическими существами! А Эрни МакМиллан сказал, что она никогда не пропускает и изучение маглов, хотя половина этих уроков совпадает с прорицанием. Но и прорицание она посещает без пропусков!
но нас прервал подошедший к Гарри Вуд.
– Плохие новости, Гарри. Я только что говорил с профессором МакГонагалл о твоей «Молнии». Она очень на меня рассердилась. Сказала, что у меня перевернута вверх ногами система ценностей. Она думает, что меня больше волнует Кубок, чем твое здоровье. А я всего-то и сказал: «Подумаешь, сбросит! Главное – схватить снитч». – Вуд удивленно покачал головой. – Ты не представляешь, как она на меня накинулась. Как будто я сказал что-то ужасное. Я спросил, сколько еще они будут эту «Молнию» изучать... – Вуд сдвинул брови и продолжал, передразнивая суровый голос профессора: – «Столько, сколько потребуется». Вот и весь ответ... По-моему, Гарри, пора тебе заказывать метлу. На последней странице «Выбери себе метлу» есть купон заказа. Хорошо бы ты заказал «Нимбус-2001», как у Малфоя.
– Я никогда ничего не буду покупать, как у Малфоя, – категорически заявил Гарри.
* * *
Январь незаметно сменился февралем, а холода все еще держались. Матч с Когтевраном приближался. После каждого урока трансфигурации Гарри спрашивал профессора МакГонагалл, готова ли метла. Я, волнуясь, стоял рядом, а Гермиона, отвернувшись, стремительно проходила мимо.
– Нет, Поттер, не готова, – сказала МакГонагалл после двадцатого раза, не успел еще Гарри открыть рта. – Мы исследовали метлу на обычные заклятия, все в порядке, но профессор Флитвик хочет испытать ее еще на Молниеносный бросок. Вот все закончим, и я сразу вам сообщу. Так что, пожалуйста, перестаньте меня терзать.
после очередного урока с Люпином Гарри вернулся в гостиную стискивая в руках свою молнию.
– Она отдала ее тебе? Вот здорово! А можно, я завтра немножко на ней полетаю?
– Конечно, когда хочешь! – Наконец-то у него отлегло от сердца, весь последний месяц он места себе не находил. – Знаешь что, Рон, давай помиримся с Гермионой. Ведь она хотела как лучше....
ладно, можно и помирится.
– Помиримся хоть сейчас. Она в гостиной, работает.
мы свернули в коридор, ведущий в их гостиную, и увидели Невилла Долгопупса. Он умолял сэра Кэдогана пропустить его, но тот со всей твердостью ему отказывал.
– Я записал их на бумажку. – Невилл чуть не плакал. – И где-то ее выронил!
– Свежо предание! – громыхал сэр Кэдоган. Увидев же меня и Гарри, милостиво нам улыбнулся: – Приветствую вас, мои юные йомены! Поспешите заковать в железо этого бездельника. Он хочет силой ворваться в замок!
– Ну, хватит, – сказал я рыцарю, поравнявшись с Невиллом.
– Я потерял бумажку с паролями, – проговорил несчастный Невилл. – Выпросил у него все пароли на эту неделю. Он ведь их то и дело меняет. И теперь не знаю, куда они делись.
– «Острый кинжал», – сказал сэру Кэдогану Гарри, и тот разочарованно, с большой неохотой подвинулся в сторону и пропустил в гостиную всю компанию.
Головы присутствующих тотчас обратились к нам, гостиную наполнил взволнованный шепот, все окружили Гарри, восхищенно глядя на «Молнию» и наперебой восклицая:
– Где ты ее взял, Гарри?
– Дашь мне полетать?
– Ты уже пробовал летать на ней?
– Теперь когтевранцы проиграют! Они все летают на «Чистометах-7»!
– Гарри, дай немного подержать!
Минут десять «Молния» переходила из рук в руки, ее вертели так и этак. Наконец все более или менее угомонились и разошлись по своим местам. Гермиона единственная не подошла к нам. Она сидела, склонившись над работой, стараясь не глядеть в их сторону. Гарри и я остановились у ее стола, и она оторвалась от книг.
– Мне вернули ее. – Гарри улыбнулся и протянул ей метлу.
– Видишь, с ней все в порядке! – сказал я.
– А могло быть и не в порядке! Во всяком случае, вы теперь уверены, что нет никакой опасности.
– Да, конечно, – кивнул Гарри. – Пойду отнесу ее в спальню.
– Я отнесу! – вызвался с энтузиазмом я – Мне все равно надо пойти дать лекарство Паршивцу.
я взял «Молнию» и, держа ее, как будто она сделана из хрусталя, поспешил наверх в спальню мальчиков.
положил метлу и стал искать своего крыса. так это еще что? я в ступоре смотрел на кровавое пятно на моей простыне. нет, нет, нет... Я бросился искать крыса еще активнее. но все было тщетно. этот рыжий урод его сожрал! я выбежал на лестницу и кинулся в гостиную. в руках у меня белела скомканная простыня.
– ГЛЯДИ! – завопил я, подбегая к столу Гермионы. – Нет, ты гляди! – тряс я простыней перед ее глазами.
– Рон, что случилось...
– Паршивец! БЕДНЫЙ ПАРШИВЕЦ!
Гермиона, ничего не понимая, отпрянула от меня. Гарри взглянул на одну из простыней.
– Это кровь! – кричал я в притихшей гостиной. – Паршивец исчез! Азнаете, что было на полу?
– Н-нет, – дрожащим голосом ответила Гермиона.
я бросил рыжие кошачьи волосы на перевод рун.
видеть её не хочу. как и её кота.
Глава 13.
На этом, казалось, дружба между мной и Гермионой кончилась навсегда. мы так рассердились друг на друга, что Гарри и не надеялся нас помирить.
Меня особенно возмущало, что Гермиона никогда не принимала попытки Живоглота сожрать Паршивца всерьез. Даже сейчас она отстаивала невиновность Глотика и посоветовала мне хорошенько поискать крысу под кроватями в спальне. Гермиона категорически утверждала: у меня нет никаких доказательств, что Живоглот съел крысу, рыжие волоски могли остаться там еще с рождественских каникул. я же не мог забыть, как тот прыгнул мне на голову в зоомагазине. да и его поведение после.
я тяжело переживал пропажу Паршивца.
– Хватит тебе, Рон, – уговаривал меня Фред. Ты ведь всегда говорил, что Паршивец уже совсем старый, просто ходячая древность. Буквально на глазах тает. Ему же лучше, что его сожрал Глотик. Ам! – и нет. Не мучался.
– Фред! – возмутилась Джинни. – Как тебе не стыдно!
– Ты сам говорил, что она только ест и спит, – поддержал близнеца Джордж.
– А помните, как он укусил Гойла? Хотел сделать нам приятное, – со слезами на глазах вспоминал я.
– Да, было такое, – подтвердил Гарри.
– Звездный час Паршивца. – Фреду едва удавалось сохранить серьезную мину. – Пусть укушенный палец Гойла будет вечным памятником благородному Паршивцу. Ну что ты разнюнился, Рон! Будешь в Хогсмиде – купи себе новую крысу. Было бы из-за чего страдать!
Гарри позвал меня с собой на тренировку – матч с Когтевраном предстоял уже завтра – и пообещал после тренировки дать полетать на «Молнии». я перестал сокрушаться («Конечно, идем! Потренируюсь на ней забрасывать мячи в кольца».), и мы отправились на стадион.
Мадам Трюк все еще опекала Гарри во время тренировок и, как все, пришла в восторг от «Молнии». Взяла ее в руки и стала разглядывать как профессионал.
– Только гляньте на этот противовес! Если у «Нимбусов» есть какие-то недостатки, так только легкий крен хвоста. После нескольких лет их начинает немного заносить в сторону. И рукоять они усовершенствовали, она чуть тоньше, чем у «Чистометов». Напоминает старые «Серебряные стрелы», жаль, что их перестали делать. Я училась на «Стреле», просто замечательная была метла...
Казалось, мадам Трюк не остановится, и Вуду пришлось ее прервать.
– Простите, мадам Трюк, можно Гарри возьмет свою «Молнию»? Нам надо еще немного потренироваться...
– Да, да, конечно, – протянула она Гарри метлу. – Пойду посижу наверху...
И она со мной покинула поле, а команда собралась вокруг Вуда послушать его последние наставления перед завтрашним матчем.
я с восторгом следил за тренировкой Гарри. после её окончания все поспешили в раздевалку, а Гарри пошел мне навстречу. Мадам Трюк тем временем досматривала на скамейке третий сон.
– Держи, – протянул Гарри мне метлу. я, сияя от счастья, вскочил на «Молнию» и воспарил в густеющую тьму, а Гарри пошел по краю поля. Когда мадам Трюк, вздрогнув, проснулась, было уже совсем темно. Побранив нас за то, что они не разбудили ее, она велела нам немедленно идти в замок.
я и Гарри с «Молнией» на плече покинули темный стадион, обсуждая потрясающие качества «Молнии», – удивительную плавность, молниеносное переключение скоростей, предельную точность при поворотах.
На полдороге Гарри глянул налево и остановился как вкопанный.
– Что с тобой? – встревожился я. Гарри ткнул влево пальцем. я вынул из кармана волшебную палочку.
– Люмос, – велел я.
Луч света метнулся по траве, корням дерева, по кроне. Там среди ветвей с уже набухшими почками сидел рыжий Живоглот.
– Брысь! – крикнул я, нагнулся и поднял с земли камень.
Но бросить его он не успел – Живоглот, грациозно махнув рыжим хвостом, растворился в темноте.
– Ты видел? – я опять разъярился. – Она продолжает выпускать его. Живоглот гуляет где хочет. Переварил, наверное, моего Паршивца и сейчас решил закусить птичкой...
Гарри ничего не ответил. И скоро мы благополучно дошли до ярко освещенного главного входа.
* * *
На другое утро Гарри вошел в Большой зал в сопровождении свиты: наша спальня решила, что «Молния» достойна таких почестей. Все головы обернулись к нам, зал наполнился восхищенными возгласами. Команда же Слизерина была точно громом поражена.
– Ты видел его лицо? – спросил я, бросив ликующий взгляд на Малфоя. – У него даже рот перекосило!
Вуд тоже сиял в отраженных лучах славы.
– Давай положим метлу на середину стола, – предложил он Гарри и стал бережно укладывать ее надписью вверх для всеобщего обозрения.
Скоро к столу начали подходить когтевранцы и пуффендуйцы. Седрик Диггори поздравил Гарри с приобретением, достойно заменившим погибший «Нимбус», а Пенелопа Кристал, подруга Перси из Когтеврана, попросила подержать «Молнию». Она долго и внимательно разглядывала ее, так что Перси не без тревоги воскликнул:
– Смотри, Пенни, не испорть чего-нибудь! Мы с Пенелопой поспорили на десять галлеонов, кто выиграет.
Пенелопа положила метлу на место, поблагодарила Гарри и вернулась за свой стол.
– Да-да, Пенни, я уже иду! – И Перси поспешил присоединиться к ней за столом для старост.
– А ты уверен, Поттер, что эта техника тебе по зубам? – послышался насмешливый голос. – Жаль, что она не снабжена парашютом. Вдруг рядом очутится дементор!
Крэбб с Гойлом дружно заржали.
– Жаль, Малфой, что у тебя нет дополнительной пары рук, – сказал Гарри. – С четырьмя ты точно золотого мяча не упустишь.
Тут уж захохотали гриффиндорцы. Малфой злобно сощурил белесые глазки и поспешно отошел к своему столу. Взгляды всех слизеринцев обратились к нему: они наверняка спрашивали, настоящая ли у Гарри «Молния».
Без четверти одиннадцать команда Гриффиндора отправилась в раздевалку. День был прохладный и солнечный, дул легкий ветерок – полная противоположность осеннему дню, когда была игра с пуффендуйцами. Видимость была отличная.
– Вуд, Дэйвис, обменяйтесь рукопожатием, – сухим судейским тоном произнесла мадам Трюк, и капитаны пожали друг другу руки. – Седлайте метлы... По свистку... Три... два... один!
Гарри на «Молнии» взлетел в небо выше и быстрее всех Он парил над полем, высматривая золотой снитч.
– Команды стартовали. Главное событие этого матча – «Молния», на которой летает ловец гриффиндорцев Гарри Поттер. Как пишет «Волшебная метла», в этом сезоне на мировом чемпионате по квиддичу все команды отдадут предпочтение именно этой модели...
– Вы не могли бы, Джордан, комментировать то, что происходит на поле, – прервал его голос профессора МакГонагалл.
– Перехожу к комментарию, профессор. Немного информации всегда полезно. Между прочим, «Молния» имеет встроенный автоматический тормоз...
– Джордан!
– Сейчас, сейчас... Гриффиндорцы ведут игру, Кэти Белл рвется к кольцам Когтеврана...
Гарри пронесся мимо Кэти. Чжоу, не отставая, висела у него на хвосте.
Облетая ворота когтевранцев, Гарри резко прибавил скорость, и Чжоу заметно отстала. Как раз в это время Кэти закинула в кольцо первый мяч, трибуна гриффиндорцев взорвалась восторженными криками.
Гарри вошел в пике, Чжоу увидела его маневр и ринулась за ним Гарри прибавил скорость, он ликовал – пике его любимая фигура высшего пилотажа. Снитч был всего метрах в трех... Но под носом внезапно возник бладжер, посланный противником, Гарри свернул и потерял несколько драгоценных секунд – желанная добыча исчезла из виду.
По трибунам гриффиндорцев пронеслось разочарованное «о-ох!», когтевранцы же приветствовали своего загонщика бурными аплодисментами. Джордж Уизли в порыве чувств отправил второй бладжер в сторону обидчика, который избежал столкновения, сделав в воздухе сальто.
– Гриффиндор ведет со счетом восемьдесят – ноль, – вещал комментатор. – Посмотрите, что вытворяет на «Молнии» Гарри Поттер! Он демонстрирует все ее возможности! Особенно видна сейчас точно выверенная балансировка...
– ДЖОРДАН! ВАС ЧТО, НАНЯЛИ РЕКЛАМИРОВАТЬ «МОЛНИИ»? КОММЕНТИРУЙТЕ МАТЧ!
Когтевранцы начали выравнивать счет, им удалось забросить три мяча, и теперь разрыв между командами составлял всего пятьдесят очков. Если Чжоу поймает снитч, когтевранцы выиграют. Гарри спикировал вниз, едва не столкнувшись с загонщиком противника. У самых ворот гриффиндорцев блеснула золотая вспышка...
Гарри прибавил скорость, глаза не отрывались от золотого пятнышка. Откуда ни возьмись, в двух шагах возникла Чжоу, и Гарри, сбросив скорость, вильнул в сторону.
Он снова вошел в пике, Чжоу решила, что он заметил снитч, и рванула за ним. Гарри круто вышел из пике и опять взмыл с быстротой пули. Чжоу не успела повторить его маневр и продолжала падать вниз. И тут он увидел снитч – в третий раз. Снитч парил над самой травой на половине когтевранцев.
Гарри развил бешеную скорость. Чжоу – у самой земли – тоже. Но где ей за ним угнаться! Снитч все ближе с каждой секундой...
– А-а! – вдруг крикнула Чжоу, указав куда-то пальцем.
Три дементора, три высокие черные фигуры в балахонах двигались прямо на Гарри.
Ни секунды не медля, Гарри сунул руку за пазуху, мгновенно достал волшебную палочку и крикнул:
– Экспекто патронум!
Что-то огромное серебристо-белое выплыло из его палочки. Протянул руку, все еще сжимавшую палочку, и пальцы сумели крепко схватить крошечный сопротивляющийся, снитч.
Прозвучал свисток мадам Трюк. Команда набросилась на него с такой силой, что чуть не оторвала от метлы. А внизу на трибунах бушевали гриффиндорцы, кричали до хрипоты «ура!».
– Молодец! Молодец! – твердил как заведенный Вуд.
Алисия, Анджелина и Кэти зацеловали его, а Фред так крепко сжал в объятиях. Таким спутанным клубком команда и приземлилась на поле. Гарри соскочил с метлы и двинулся навстречу бегущим на поле гриффиндорцам во главе с мной. Его окружила ликующая толпа.
– Хо-хо-хо! – кричал я.
– Отлично сработано, Гарри! – важно произнес Перси, очень довольный. – Десять галлеонов мои! Прости, мне нужно найти Пенелопу.
– Ты, Гарри, просто гений! – орал Симус Финниган.
– Бриллиант, чисто бриллиант! – громыхал Хагрид поверх голов гриффиндорцев, отплясывающих танец дикарей.
Гарри обернулся и увидел профессора Люпина, который выглядел потрясенным и счастливым одновременно.
– Я нисколько не испугался дементоров, – сказал Гарри. – Просто вообще ничего не почувствовал.
– Скорее всего, наверное, потому, что они... они были ненастоящие. Пойдемте посмотрим.
И профессор Люпин повел Гарри в конец поля.
– Вы сильно напугали мистера Малфоя, – сказал он.
Гарри смотрел на груду черных балахонов, барахтающихся на траве. Это были Малфой, Крэбб, Гойл и Маркус Флинт, капитан команды слизеринцев. Малфой, кажется, взгромоздился на плечи Гойла. Четверка негодяев пыталась высвободиться из длинных черных балахонов. Рядом стояла профессор МакГонагалл, лицо ее выражало крайнюю степень возмущения.
– Недостойное трюкачество! – кричала она. – Подлая и трусливая попытка вывести из игры ловца гриффиндорцев! Все выбудете строго наказаны. И минус пятьдесят очков Слизерину. Я буду говорить с профессором Дамблдором о вашем поведении. Вот он, кстати, сам идет сюда.
Это был последний, завершающий штрих к победе гриффиндорцев. я, после того как пробился сквозь толпу к Гарри, сложился пополам от смеха, глядя, как Малфой выползает из черного балахона, из-под которого все еще старался выбраться Гойл.
– Скорее, Гарри! – крикнул подоспевший Джордж. – Устроим грандиозный праздник! Все в нашу гостиную!
– Прекрасная идея! – подхватил Гарри.
Гриффиндорцы во главе с командой, которая все еще была в алых мантиях, покинули стадион и двинулись к главному входу замка.
* * *
Праздновали так, как будто выиграли Кубок, пиршество и веселье длились до глубокой ночи. Фред с Джорджем часа на два отлучились и вернулись нагруженные бутылочками со сливочным пивом, шипучим тыквенным соком и пакетами, полными сладостями из «Сладкого королевства». Счастливый Джордж стал разбрасывать «мятных лягушек» как конфетти.
– Как вы все это достали? – изумилась Анджелина Джонсон.
Только одна Гермиона не принимала участия в общем веселье. Она – невероятно! – сидела в углу и пыталась читать толстенную книгу «Быт и нравы британских маглов». Гарри вышел из-за стола, где Фред с Джорджем начали жонглировать бутылочками, и подошел к ней.
– Ты хоть на матче-то была? – спросил он.
– Конечно, – ответила Гермиона странным тоненьким голосом, не отрывая взгляда от книги. – Я очень рада, что мы выиграли. Ты играл прекрасно, но мне надо к понедельнику прочитать всю эту книгу.
– Иди к нам, Гермиона, поешь чего-нибудь, – позвал ее Гарри, бросив взгляд на меня.
– Я правда не могу, Гарри, мне еще читать четыреста двадцать две страницы. – В голосе ее теперь явно звучали слезы. – И вообще... Рон не хочет сидеть со мной за одном столом.
Я как раз в эту минуту высказался:
– Бедный Паршивец! Если бы его не съели, он бы сейчас полакомился «пестрыми пчелками», он так их любил.
Гермиона расплакалась. Не успел Гарри открыть рот, она захлопнула книжищу, сунула ее под мышку, рыдая, побежала к лестнице, ведущей в спальню девочек, и исчезла из виду.
– Не пора ли утихомириться, Рон? – не повышая голоса, сказал Гарри.
– Нет, – твердо ответил я. – Она хоть бы немножко раскаялась! Но Гермиона никогда не признает себя неправой. Ведет себя, как будто с Паршивцем ничего не случилось, – гуляет где-то, или уехал на каникулы.
Праздник закончился в час ночи; пришла профессор МакГонагалл, одетая в домашний халат из шотландки и с сеточкой на волосах, и велела всем идти спать. Гарри и я всю дорогу в спальню не переставали обсуждать матч. после чего разделись и легли спать.
странно что меня разбудило? что? это еще что за мужик с ножем над моей кроватью?!
– А-а-а-а-а-а-а-а-а-а! Не-е-е-е-е-е-е-е-ет!
– Что случилось? – раздался в другом конце голос Симуса Финнигана.
Хлопнула дверь спальни. Гарри раздернул края полога, и в тот же миг Дин Томас включил настольную лампу.
я с перекошенным от ужаса лицом сидел на кровати, полог её с одного края был разорван.
– Блэк! Сириус Блэк! С ножом! – кричал я без передышки.
– Что?!
– Был здесь! Только что! Разрезал полог! Разбудил меня!
– Тебе это не приснилось? – спросил Дин.
– Посмотрите на полог. Говорю вам, что он был здесь!
Все повскакали с кроватей. Гарри первый добежал до двери, и все ринулись вниз по лестнице. Позади нас захлопали двери, послышались сонные голоса:
– Кто кричал?
– Что случилось?
Общая гостиная была освещена дотлевающими в камине углями, пол усеян мусором, оставшимся после праздника. В гостиной – никого.
– Ты уверен, Рон, что это тебе не приснилось?
– Говорю вам, я его видел!
– Почему такой шум?
– Профессор МакГонагалл велела всем идти спать!
В гостиную спустились девочки, зевая и поплотнее запахивая халаты. Прибывало и мальчиков.
– Прекрасно! Значит, продолжим праздновать! – провозгласил неунывающий Фред Уизли.
– Все марш наверх! – скомандовал ворвавшийся в гостиную Перси, прикалывая к пижаме значок старосты школы.
– Перси, здесь Сириус Блэк. Он был у нас в спальне. С ножом. Разбудил меня.
В гостиной стало тихо-тихо.
– Глупости! – сказал Перси, но было видно, что он потрясен. – Ты переел, и тебе приснился кошмар...
– Говорю тебе...
– Ладно, замолчи. Хватит!
В гостиную вернулась профессор МакГонагалл. Захлопнула за собой портрет с сэром Кэдоганом и обрушила на гостиную гневную тираду:
– Я, разумеется, счастлива, что Гриффиндор выиграл. Но всему есть предел! Перси, я от вас такого не ожидала!
– Я здесь ни при чем, профессор. Я только что приказал всем вернуться в спальни. Моему брату Рону приснился кошмар...
– Неправда, это был не кошмар! – обиделся я. – Я проснулся, профессор, а Сириус Блэк стоит надо мной с ножом в руке!
МакГонагалл повернулась к Рону.
– Это смешно, – сказала она. – Как он мог пройти в гостиную мимо нашего стража?
– А вы у него спросите. – Рон указал пальцем на изнанку портрета сэра Кэдогана. – Спросите, не видел ли он...
Глянув на меня с подозрением, МакГонагалл толкнула портрет и вышла. Вся гостиная затаила дыхание.
– Сэр Кэдоган, вы вот только что никого не впускали в башню?
– Как же, добрая леди, впустил.
– Вы... впустили? А... а пароль?!
– А у него они были! – гордо сказал сэр Кэдоган. – На всю неделю, миледи. Целый список на кусочке пергамента. Он их мне прочитал!
Профессор МакГонагалл вернулась сквозь узкий проем в гостиную. Гриффиндорцы оторопело молчали, профессор была бледна как мел.
– Какой, – дрожащим голосом начала она, – какой неописуемый глупец написал на клочке пергамента все пароли недели и потом потерял его?
Гробовое молчание в гриффиндорской гостиной было нарушено слабым, испуганным всхлипом. Невилл Долгопупс, дрожа от макушки до носков пушистых комнатных тапочек, медленно поднял руку.
Глава 14.
В ту ночь никто в башне Гриффиндора не спал. Все знали, что замок снова обыскивают сверху донизу. Собрались в Общей гостиной и ждали новостей. На рассвете в гостиную спустилась профессор МакГонагалл и сказала, что Блэк опять ускользнул.
На другой день по всему замку были приняты более жесткие охранные меры. Профессор Флитвик учил главные входные двери распознавать Блэка по увеличенному портрету. Филч носился по всем закоулкам и коридорам, заколачивал все щели и мышиные норы. Сэра Кэдогана уволили, его портрет отправили обратно на пустынную площадку восьмого этажа. На входе в башню Гриффиндор опять появилась Полная Дама, отреставрированная специалистами. Она все еще нервничала и согласилась вернуться на работу при одном условии: ей дадут дополнительную охрану. Специально для нее наняли грозного вида троллей, которые ходили по коридору, злобно хрюкали и мерились дубинками.
Однако одноглазая ведьма не охранялась и доступ к ней был открыт. Очевидно, Фред и Джордж правы: только они, а теперь еще Гарри, я и Гермиона знали о тайном ходе прямо под ней.
– Как по-твоему, – спросил Гарри меня, – не сказать ли о нем кому-нибудь?
– Нет, – помотал головой я. – Ведь он сюда проник не через «Сладкое королевство». Если бы магазин был ночью взломан, знаешь сколько было бы шуму!
Я в мгновение ока стал знаменитостью. Первый раз в жизни не Гарри, а я был в центре всеобщего внимания. И надо сказать, мне это нравилось. Хотя я все еще окончательно не пришел в себя после ночных переживаний, я взахлеб рассказывал всем и каждому об этом происшествии, украсив его россыпью подробностей: "Сплю это я и вдруг слышу, как будто кто-то что-то рвет. Я подумал – это во сне. Но тут, представляете, чувствую сквозняк... Проснулся, гляжу: полог с одной стороны сорван. Я повернулся, а он прямо надо мной стоит... как скелет. Волосы колтуном. В руке огромный нож, сантиметров тридцать, а то и сорок. Смотрит на меня, а я на него. Я как заору – и его как ветром сдуло.
Прослушав эту душераздирающую историю, девочки со второго курса вернулись к своим делам. А я обратился к Гарри:
– Как ты думаешь, почему он исчез?
– Наверное, решил, что ты своим криком разбудил всю башню и ему надо скорее уходить из замка, – поразмыслив, сказал Гарри. – Помедли он немного, ему бы пришлось убить всех гриффиндорцев, иначе из гостиной не выбраться. Да еще учителя...
А Невилл попал в опалу. Профессор МакГонагалл просто рассвирепела: навсегда отлучила его от Хогсмида, наложила наказание и запретила сообщать ему пароль. Бедный Невилл каждый вечер теперь ждал у портрета с Дамой, пока кто-нибудь подойдет и проведет его, дежурные тролли, фланирующие по коридору, смотрели на него с большим подозрением. Но конечно, самому суровому наказанию Невилла подвергла бабушка – все остальное было так, пустяки. Два дня спустя после вторжения Блэка она прислала ему Громовещатель. Эта позорная кара обрушилась на Невилла во время завтрака.
Совы-почтальоны, как всегда, влетели в Большой зал, неся в клювах письма. На стол перед Невиллом приземлилась огромная амбарная сова, в клюве у нее был красный конверт. Сидевшие напротив Гарри и я сразу узнали Громовещатель – я в прошлом году получил такой же от миссис Уизли.
– Хватай его и скорее беги отсюда! – крикнул я.
Говорить дважды не надо было. Невилл схватил письмо и; держа его перед собой как бомбу, пулей вылетел в холл. Слизеринцы за своим столом покатились со смеху. Письмо взорвалось почти у самых входных дверей. Голос бабушки, стократ усиленный, наполнил замок.
– так опозорить всё славное семейство Логботомов!
Гарри не сразу заметил, что и ему есть письмо. Опомнился он, когда Хедвиг больно клюнула его в руку.
– Ой! – воскликнул он от неожиданности. А, это ты, Хедвиг!
Он взял у нее письмо и открыл конверт, а Хедвиг тем временем принялась за хлопья, оставленные Невиллом. Записка была от Хагрида.
Дорогие Гарри и Рон!
Как вы насчет того, чтобы выпить со мной чашку чая сегодня вечером около шести? Я зайду за вами в замок. ЖДИТЕ МЕНЯ В ХОЛЛЕ. ВАМ ОДНИМ ВЫХОДИТЬ ЗАПРЕЩЕНО.
Не вешайте носа.
Хагрид
– Он, наверное, хочет подробнее узнать про Блэка! – решил я.
Ровно в шесть друзья вышли из гриффиндорской гостиной, миновали чуть не бегом троллей и спустились в холл.
Хагрид уже их ждал.
– Привет, Хагрид! Ты, наверное, хочешь узнать, как все было в ту ночь? – спросил я.
– Я знаю. – Хагрид отворил двери и выпустил их наружу.
– А-а, – слегка разочарованно протянул я. Первое, что мы увидели в хижине Хагрида,
был Клювокрыл. Он лежал, вытянувшись во всю длину на лоскутном одеяле Хагрида, плотно прижав крылья к бокам, и с наслаждением уплетал тушки хорьков, лежащие перед ним на большом блюде. На дверце гардероба, на плечиках, висел огромный каштанового цвета костюм с премерзким оранжевым в желтую полоску галстуком, явно приготовленные для выхода.
– Ты куда-то собрался, Хагрид? – спросил Гарри.
– На слушание дела «Клювокрыл против Комиссии по обезвреживанию опасных существ». Оно будет в эту пятницу. Поедем в Лондон вместе, Клювокрыл и я. Я уже заказал два спальных места в «Ночном рыцаре».
блин, я совсем забыл, что суд над Клювокрылом так скоро. у меня совсем вылетело из головы обещание подумать над защитой Клювокрыла. Вновь обретенная «Молния» затмила все другие дела и заботы.
Хагрид налил нам чаю и предложил сдобных булочек с цукатами, но мы от булочек отказались: нам слишком хорошо была знакома стряпня Хагрида.
– У меня к вам... э-э... нелегкий разговор, – на редкость серьезно заявил Хагрид.
– О чем? – спросил Гарри.
– О Гермионе.
– А что с ней такое? – спросил я.
– Как бы это сказать... После рождественских каникул она частенько сюда захаживает. Уж больно ей одиноко. Сначала вы из-за «Молнии» перестали разговаривать. А теперь вот из-за кота...
– Он сожрал мою крысу, – взвился я.
– Так ведут себя все коты, – упрямо продолжал Хагрид. – Она часто плачет. У ней нелегкое время, да. Сдается мне... она это... откусила слишком большой кусок. Ну, все эти предметы... А она еще – представьте себе! – нашла время помочь мне и Клювокрылу. Такие дала... э-э... советы... Теперь у Клювокрыла есть надежда...
– Прости, Хагрид, это мы должны были помочь... – начал смущенно оправдываться Гарри.
