Текст книги "Рон Уизли и Узник Азкабана (СИ)"
Автор книги: Galinasky
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)
Но в глазах Снейпа плясали безумные огоньки. Было ясно: никакие доводы его не проймут.
– Все за мной! – скомандовал Снейп. Щелкнул пальцами, и концы шнура, опутавшего Люпина, оказались у него в руке. – Я притащу и оборотня. У дементоров найдется поцелуй и для него.
Гарри в три прыжка пересек комнату и загородил дверь.
– Прочь с дороги, Поттер, ты и так в серьезной беде, – злобствовал Снейп. – Если бы я не подоспел сюда, чтобы спасти твою шкуру...
– Профессор Люпин в этом году мог бы сто раз со мной расправиться. – Гарри попытался урезонить Снейпа. – Он учил меня защищаться от дементоров. Мы постоянно оставались с ним один на один. Если он помогает Блэку, почему он меня не прикончил?
– Я не собираюсь разгадывать, что там происходит в голове у оборотня! – зашипел Снейп. – Дай пройти, Поттер!
– Это глупо! – закричал Гарри. – Из-за какой-то дурацкой всеми забытой шутки вы сейчас не хотите ничего слушать!
– Молчи! Не смей так со мной разговаривать! – безумствовал Снейп. – Каков отец таков и сын! Я только что спас твою жизнь, Поттер, ты меня на коленях благодарить должен! А тебя стоило бы убить. Умер бы, как отец, слишком самоуверенным, чтобы допустить мысль, что Блэк тебя одурачил. А теперь прочь с дороги, Поттер, или я заставлю тебя убраться!
блин, да он вообще не вменяем. Плюс мне было интресно узнать что там с моим крысом.
Не успел Снейп сделать шага, Гарри вскинул волшебную палочку.
– Экспеллиармус! – крикнул он, и, надо заметить, не он один.
Я и Гермиона с удивительным единодушием приняли то же решение.
Грянуло сразу три заклинания, раздался оглушительный взрыв, затрещала дверь, едва удержавшись на древних петлях; Снейпа сбило с ног и ударило о стену, он сполз на пол, потеряв сознание, из-под волос по лицу побежала струйка крови.
Волшебная палочка Снейпа взлетела под потолок и упала на кровать рядом с Живоглотом.
– Зря ты это сделал. – Блэк, сдвинув брови, взглянул на Гарри. – Надо было предоставить его мне...
– Мы напали на преподавателя... Напали на преподавателя... – в ужасе прошептала Гермиона, как зачарованная глядя на безжизненную фигуру Снейпа. – Ох, какие нас ждут неприятности...
Люпин старался освободиться от пут. Блэк поспешно наклонился, развязал его, и тот поднялся, растирая запястья.
– Спасибо, Гарри, – поблагодарил он.
– Я еще не сказал, что верю вам, – возразил Гарри.
– Значит, пора представить веские доказательства, – заявил Блэк – Ты, парень, дай мне Питера.
Но я теснее прижал к груди Паршивца.
– Не подходите. – Голос мой был слаб, но решителен. – Вы что, сбежали из Азкабана только затем, чтобы свернуть ему шею? – я повернулся к Гарри и Гермионе, ища поддержки. – Ладно, допустим, Петтигрю мог превращаться в крысу. Но ведь крыс-то миллионы. Как же он в тюрьме ухитрился узнать, какая именно и есть Питер?
– А это законный вопрос, Сириус, – заметил Люпин, слегка нахмурившись. – В самом деле, как ты узнал, где Питер?
Блэк сунул под мантию крючковатые пальцы и вынул смятый клочок газеты, разгладил его и показал всем.
Это была фотография семейства Уизли, напечатанная прошлым летом в «Ежедневном Пророке». У меня на плече сидел Паршивец.
– Как ты это достал? – поразился Люпин.
– Фадж дал, – ответил Блэк. – В прошлом году он приезжал инспектировать Азкабан и оставил мне газету. А там на первой полосе на плече у этого мальчика я увидел Питера. Я сразу его узнал, ведь я столько раз видел его превращения. В статье было сказано, что паренек учится в Хогвартсе – там же, где и Гарри...
– Бог мой, – прошептал Люпин, переводя взгляд с живой Коросты на картинку и обратно. – Передняя лапа...
– Что с передней лапой? – резко спросил я.
– Нет одного пальца, – пояснил Блэк.
– Вот именно, – выдохнул Люпин. – Просто, как все гениальное... Он сам себе его оттяпал?
– Перед последней трансформацией, – кивнул Блэк – Я загнал его в угол, и он заорал на всю улицу, что это я предал Лили с Джеймсом, и тут же, не успел я рта раскрыть, устроил взрыв, а палочку он держал за спиной. На двадцать футов вокруг все в куски, все погибли, а сам он вместе с другими крысами шмыгнул в канализацию...
– Разве ты не знаешь, Рон? – сказал Люпин. – От Петтигрю нашли всего лишь палец.
Все равно в это верилось с трудом. Наша крыса, как наш крыс мог оказаться анимагом и мы все это не заметили?
– Но Паршивец мог подраться с другой крысой или еще что-нибудь. Он живет в нашей семье испокон веков...
– А точнее, двенадцать лет, – добавил Люпин. – Тебя никогда не удивляло подобное долголетие?
– Ну... мы о нем заботились...
– Хотя, пожалуй, сейчас крыс выглядит не слишком хорошо, а? – продолжал Люпин. – Думаю, он начал худеть, узнав, что Сириус вырвался на свободу...
– Его напугал этот чокнутый кот! – я мотнул головой в сторону Живоглота, который лежал на кровати, продолжая урчать.
– Кот вовсе не чокнутый, – протянув костлявую руку, Блэк погладил рыжую пушистую голову Живоглота. – Таких смышленых котов поискать. Он мгновенно почуял, что это за крыса. И сразу раскусил, что я не настоящий пес. Какое-то время привыкал ко мне... в конце концов я растолковал ему, кого ищу, и он стал моим помощником.
– А как он помогал? – тихо спросила Гермиона.
– Пытался поймать Питера и принести мне. Но у него ничего не получалось. Тогда он выкрал для меня пароли в гриффиндорскую башню. Я понял: он взял их из тумбочки какого-то мальчика...
Ведь бред же, абсурд.
– Но Питер сообразил, чем запахло, и сбежал... Живоглот – вы так его называете? – сообщил мне, что Питер оставил кровь на простынях. Скорее всего, укусил себя. Что ж, фальсификация собственной смерти у него однажды сработала...
– Хотите, объясню, зачем ему потребовалось имитировать собственную смерть? Да затем, что он знал: вы собирались его убить так же, как убили моих родителей!
– Да нет же, Гарри, – попытался успокоить его Люпин.
– А теперь вы здесь, чтобы прикончить его!
– Да, именно этого я и хочу! – Блэк с ненавистью взглянул на крысу.
– Значит, я зря помешал Снейпу схватить вас.
– Гарри! – торопливо вмешался Люпин. – Да пойми ты! Все это время мы считали, что Сириус предал твоих родителей, а Питер выследил его. На самом же деле все было наоборот: Питер предал твоих отца и мать, и Сириус это знал.
– Неправда! – Гарри судорожно сжал кулаки. – Он был их Хранителем Тайны! Он сам сказал до вашего прихода, что это он их убил!
Но Блэк медленно покачал головой, его ввалившиеся глаза ярко вспыхнули.
– Гарри... Я все равно что убил их... В последнюю минуту я уговорил Лили и Джеймса переменить свой выбор, сделать Хранителем Тайны его. В этом моя вина... В ту ночь, когда они погибли, я хотел проверить, как там Питер, убедиться, в безопасности ли он. Приехал к нему в убежище, а его там нет. И никаких следов борьбы. Я заподозрил неладное и сразу же помчался к твоим родителям. Увидел их разрушенный дом, их тела и все понял: Питер предал их. Вот в чем моя вина. У Блэка сорвался голос, и он отвернулся.
– Довольно об этом, – суровым тоном, какого Гарри от него никогда не слышал, заговорил Люпин. – Существует лишь один способ выяснить, что произошло на самом деле. Рон, дай мне крысу.
– А что вы с ней сделаете? – с опаской спросил я.
– Заставим принять истинное обличье. Если это действительно крыса, ей это не повредит.
После краткой борьбы с собой я все же решился, протянул Паршивца, и Люпин взял его. Паршивец визжал уже безостановочно, крутясь и барахтаясь; его маленькие черные глазки лезли из орбит.
– Готов, Сириус? – спросил Люпин.
Блэк взял с кровати волшебную палочку Снейпа и подошел к старому товарищу, держащему бьющуюся в руках крысу. Повлажневшие глаза Блэка запылали огнем.
– Давай вместе? – негромко произнес он.
– Конечно. – Люпин крепко сжал крысу одной рукой, другой поднял волшебную палочку. – Действуем на счет «три». Раз, два, три!
Все кругом озарилось бело-голубой вспышкой из двух волшебных палочек; на какую-то секунду Паршивец завис в воздухе, его черное тельце бешено извивалось. Я взвыл от горя, и крыса с негромким стуком упала на пол. Сверкнула еще одна слепящая вспышка и тогда...
Я как будто наблюдал за ростом дерева в замедленной киносъемке. Проклюнулась и стала увеличиваться голова, появились побеги-конечности. Еще миг – и на том месте, где только что была крыса, стоял человечек, скрючившийся от страха и заламывающий руки. Живоглот на кровати зашипел, заворчал, шерсть у него на спине встала дыбом.
блин, блин, блин. все же анимаг.
Перед нами предстал коротышка, едва ли выше Гарри и Гермионы; жидкие бесцветные волосы растрепаны, на макушке изрядная лысина; кожа на нем висела, как на толстяке, исхудавшем в одночасье. Вид был облезлым, как у Паршивца в последнее время. Да и вообще что-то крысиное сохранилось в остром носике, в круглых водянистых глазках. Прерывисто дыша, он оглядел комнату и бросил быстрый взгляд на дверь.
– Ну здравствуй, Питер, – приветливо произнес Люпин, как будто в Хогвартсе по три раза на дню крысы превращались в старых школьных друзей. – Давненько не виделись.
– С-с-сириус... Р-р-римус... – даже голос у Петтигрю остался писклявым. Он вновь быстро покосился на дверь. – Мои друзья... мои добрые друзья...
Рука Блэка с волшебной палочкой взлетела, но Люпин перехватил ее, послав Блэку предостерегающий взгляд, и, повернувшись к Петтигрю, снова заговорил в самом непринужденном тоне.
– Мы тут, Питер, беседовали о том, как погибли Джеймс и Лили. И вообще о той ночи. Боюсь, ты пропустил кое-какие подробности, пока визжал на кровати...
– Римус, – задыхаясь, вымолвил Петтигрю, и Гарри увидел капли пота, выступившие на его одутловатом лице. – Ты ведь не веришь ему, правда? Он пытался убить меня, Римус...
– Это мы уже слышали, – ответил Люпин уже гораздо холоднее. – Мне хотелось бы прояснить с твоей помощью несколько мелочей, если не возражаешь.
– Он явился сюда, чтобы опять мучить меня и убить! – неожиданно завопил Петтигрю, указывая на Блэка. Гарри бросилось в глаза, что он ткнул в Блэка средним пальцем – указательный на правой руке отсутствовал. – Он убил Лили и Джеймса, а теперь охотится и на меня. Помоги мне, Римус...
Блэк устремил на Петтигрю ледяной взгляд, и лицо его стало особенно похоже на череп.
– Никто не станет тебя мучить и убивать, – успокоил школьного приятеля Люпин. – Прежде надо кое в чем разобраться.
– Разобраться? – взвизгнул Петтигрю, по-прежнему украдкой озираясь и бросая взгляды то на заколоченные окна, то на единственную дверь. – Я знал, что он будет преследовать меня! Знал, что вернется! Я двенадцать лет этого ждал!
– Ты знал, что Сириус собирается бежать из Азкабана? – сдвинул брови Люпин. – Да ведь оттуда никто никогда не убегал!
– На его стороне темные силы, какие нам и не снились! – пронзительно завыл Петтигрю. – Как иначе он смог оттуда вырваться? Тот-Кого-Нельзя-Называть наверняка кое-чему его научил!
Комнату огласил невеселый жутковатый смех Блэка.
– Значит, это Вол-де-Морт меня кое-чему научил?
Петтигрю вздрогнул, словно Блэк пригрозил ему хлыстом.
– Что, страшно слышать имя старого хозяина? – спросил Блэк – Не виню тебя, Питер. Его команда не очень-то была тобой довольна! Верно говорю?
– Не понимаю тебя, Сириус, – промямлил Петтигрю, дыша все чаще; теперь все его лицо блестело от пота.
– Не от меня ты прятался эти двенадцать лет, – усмехнулся Блэк. – Ты скрывался от прежних дружков Вол-де-Морта. Я кое-что слышал в Азкабане, Питер... Все они думают, что ты мертв, иначе тебе пришлось бы держать ответ перед ними... Они много чего интересного говорили во сне, особенно об одном обманщике, который надул их. Вол-де-Морт ведь отправился к Поттерам по твоей наводке. И там его ожидал крах. Но не все же сторонники Вол-де-Морта кончили дни в Азкабане, не так ли? Их еще достаточно много, они выжидают время, прикинулись, будто осознали свои заблуждения... Пронюхай они, что ты жив, Питер...
– Не понимаю... о чем ты, – снова повторил Петтигрю. Вытер лицо рукавом и поднял глаза на Люпина. – Ведь ты не веришь этой... всей этой чепухе, Римус?
– Должен признаться, Питер, мне трудно понять, зачем невиновному человеку жить двенадцать лет в облике крысы, – невозмутимо ответил Люпин.
– Невиновный, но смертельно испуганный! – вновь сбился на крысиный визг Петтигрю. – Если сторонники Вол-де-Морта настроены против меня, то лишь потому, что я отправил в Азкабан одного из их главарей – этого шпиона Сириуса Блэка!
Лицо Блэка исказилось.
– Да как ты смеешь! – Голос его зазвучал точно рык гигантского волкодава, которым он недавно был. – Это я шпионил для Вол-де-Морта? Я никогда не пресмыкался перед теми, кто могущественнее меня! Это ты, Питер, шпион. Никогда не пойму, как же я не сообразил это еще тогда. Тебе всегда нравились большие и сильные друзья, которые покровительствовали бы тебе. Такими были мы... Я и Римус... И Джеймс...
Петтигрю снова вытер лицо, он почти задыхался.
– Я – шпион? Ты не в своем уме... Да как у тебя язык повернулся такое... такое...
– Лили и Джеймс назначили тебя Хранителем Тайны по моему настоянию, – продолжал Блэк с такой злобой, что Петтигрю попятился. – Я думал, что этот блеф сработает. Волан-де-Морт будет охотиться за мной, ему и в голову не придет, что они возьмут в Хранители такое ничтожество, как ты. Но ты предал Поттеров. Наверное, разговор с Вол-де-Мортом стал звездным часом твоей жизни...
Петтигрю что-то смятенно бормотал. Гарри уловил слова «странность», «помешательство», но его внимание больше привлекла мертвенная бледность лица Петтигрю и то, как он продолжал шнырять глазами по окнам и двери.
– Профессор Люпин? – неуверенно вступила в разговор Гермиона. – Могу... могу я кое-что сказать?
– Разумеется, Гермиона, – любезно разрешил Люпин.
– Ну... Паршивец... то есть, я хочу сказать, этот... этот человек – он три года жил в спальне Гарри. Но если он работал на Сами-Знаете-Кого, как вышло, что он никогда не пытался навредить Гарри?
– Вот видите! – пискнул Петтигрю, тыча в Гермиону покалеченной рукой. – Спасибо тебе! Слышишь, Римус? Я волоса на голове Гарри не тронул! Как ты это объяснишь?..
– Я объясню, – прервал его Блэк. – Ты никогда ничего не делал без выгоды для себя. Вол-де-Морт двенадцать лет в бегах, утратил всю свою силу, говорят, он едва жив. Так чего ради совершать убийство под носом Альбуса Дамблдора? Вот если ты будешь абсолютно уверен, что Темный Лорд опять в игре, тогда другое дело. Можно опять бежать под его покровительство. Потому ты и выбрал это пристанище – семью волшебников. Чтобы знать, что происходит в их мире. Вдруг старый хозяин обретет силу – тогда ты сможешь спокойно к нему вернуться...
Петтигрю несколько раз открывал и закрывал рот – казалось, он утратил дар речи.
– Э-э-э... мистер Блэк... Сириус... – робко проговорила Гермиона.
Услыхав эти слова, Блэк вздрогнул и внимательно взглянул на девочку: очевидно, давно отвык от подобной вежливости.
– Позвольте вас спросить, как... как вам удалось выбраться из Азкабана без помощи темной магии?
– Благодарю! – исступленно выдохнул Петтигрю, отчаянно кивая, ей. – В самую точку! Именно это я и хотел...
Но Люпин взглядом заставил его умолкнуть. Блэк чуть нахмурился, глядя на Гермиону, но не потому, что рассердился – казалось, он обдумывает ответ.
– Сам не знаю как, – медленно произнес он. – Думаю, единственной причиной, почему я не потерял рассудка, была мысль, что я невиновен. Ее не назовешь счастливой мыслью, дементоры не могли высосать ее... но она сохранила мой разум и самосознание. А когда приходилось уж совсем круто, я превращался у себя в камере... становился собакой. Вы же знаете, дементоры ничего не видят, – он сглотнул, – они воспринимают людей только через их эмоции... И они ощущали только, что мои чувства в эти часы делаются менее... менее человеческими, менее сложными. Скорее всего, они думали, что я схожу с ума, как все остальные узники. Это их не беспокоило. Но я был очень слаб, и не было никакой надежды, что я с ними справлюсь без волшебной палочки... Летом я увидел Питера на той фотографии... Я догадался, что он в Хогвартсе, рядом с Гарри. Идеальная позиция для нападения, если однажды он проведает, что Темный Лорд вновь набирает силы...
Петтигрю мотал головой, безмолвно шевелил губами, но, будто загипнотизированный, не сводил глаз с Блэка.
– ... Я не сомневался, он нанесет удар, когда будут союзники... Продаст им последнего Поттера. Кто тогда посмеет сказать, что он предал Вол-де-Морта? И его примут назад с почестями... Так что видите, я должен был действовать... Ведь я единственный знал, что Питер еще жив... И у меня в голове как будто зажегся свет. Дементоры не могли мне помешать. Это не было счастливым чувством, это была навязчивая идея, она придавала мне силы, проясняла ум. И однажды вечером, когда дементоры принесли еду, я выскользнул в открытую дверь в облике пса... Им настолько сложнее улавливать чувства животных, что они были сбиты с толку... Я был так истощен, что сумел пролезть сквозь решетки... В обличье пса переплыл пролив, побежал на север и так добрался до окрестностей Хогвартса... Все это время жил в лесу... Только однажды вышел – уж очень захотелось посмотреть квиддич... Ты летаешь так же здорово, как твой отец, Гарри...
Он посмотрел на Гарри, и тот первый раз не отвел взгляда.
– Поверь мне, – прохрипел Блэк. – Поверь, Гарри. Я не предавал Джеймса и Лили. Я бы скорее сам умер.
Гарри просто кивнул.
– Неправда! – Петтигрю упал на колени, словно кивок Гарри был смертным приговором. Подавшись вперед, он пополз к Сириусу, молитвенно сложив руки. – Сириус... это же я... Питер... твой друг... ты же не станешь...
Блэк оттолкнул его, и Петтигрю опрокинулся.
– На моей мантии и без тебя достаточно грязи!
– Римус! – заголосил Петтигрю, повернувшись теперь к Люпину и умоляюще извиваясь перед ним. – Ведь ты не веришь ему... Разве Сириус не сказал бы тебе, что они переменили план?
– Нет, не сказал бы, если думал, что я шпион, – ответил Люпин. – Наверное, ты именно так и думал и потому не сказал мне, Сириус? – мимоходом заметил он поверх головы Петтигрю.
– Прости меня, Римус, – вздохнул Блэк.
– О чем разговор, Бродяга? – сказал Люпин, закатывая рукава. – Прости и ты меня, что я столько лет считал тебя предателем.
– Да чего уж тут... – Тень улыбки скользнула по изможденному лицу Блэка. И он тоже принялся закатывать рукава. – Убьем его вместе?
– Да, вместе, – сурово произнес Люпин.
– Не надо, пожалуйста... вы не можете... – заверещал Петтигрю и пополз ко мне. – Рон... Разве я не был тебе добрым другом... Твоим домашним любимцем? Ты не дашь им убить меня, правда? Ты ведь на моей стороне!
Но я смотрел на него с отвращением:
– И я разрешал тебе спать в моей постели!
– Мой добрый мальчик... добрый хозяин... Ты не допустишь этого... Я был твоей крысой... ласковым зверьком...
– Крыса, как видно, получилась из тебя лучше, чем человек. И хвастать тут нечем, – жестко оборвал его Блэк.
Я побледнел от боли и передвинул сломанную ногу, чтобы Петтигрю не мог до нее дотянуться. Тот развернулся на коленях, подполз к Гермионе и ухватил ее за край мантии.
– Милая девочка... умная девочка... Ты... ты не позволишь им... Спаси меня...
Гермиона выдернула мантию из его пальцев и, потрясенная, отступила назад, к стене.
Петтигрю колотила неудержимая дрожь, он медленно повернулся к Гарри.
– Гарри... Гарри... ты так похож на отца... просто вылитый Джеймс...
– Как ты смеешь обращаться к Гарри? – В глазах Блэка полыхнуло бешенство. – Как смеешь смотреть ему в глаза? Говорить о его отце?
– Гарри, – прошептал Петтигрю, подползая к тому и протягивая руки. – Гарри, Джеймс не стал бы меня убивать... Он бы понял, Гарри, он пощадил бы меня...
Блэк с Люпином ухватили Петтигрю за плечи и оттащили. Он плюхнулся на пол, глядя на них снизу вверх и трясясь от ужаса.
– Ты продал Лили и Джеймса Вол-де-Морту. – Блэка тоже била дрожь. – Будешь еще отрицать это?
Петтигрю зарыдал. Это было жуткое зрелище – он походил на лысого младенца-переростка, съежившегося на полу.
– Сириус, Сириус, что я мог поделать? Темный Лорд... ты себе не представляешь... У него такое оружие, что уму непостижимо... Меня запугали, Сириус, я же никогда не был храбрецом, как ты, Римус или Джеймс... Я не хотел того, что случилось... Меня вынудил Тот-Кого-Нельзя-Называть.
– Не лги! Ты стал его шпионом еще за год до гибели Джеймса и Лили! Ты был его осведомителем!
– Его... его власть была безгранична, – хлюпнул Петтигрю. – Что бы я выиграл, если бы стал противиться ему?
– Да. Что бы ты выиграл, Питер, в борьбе с самым злым волшебником всех времен? – Блэк клокотал от ярости. – Всего-навсего несколько невинных жизней.
– Ты не понимаешь, Сириус! – проскулил Петтигрю. – Он убил бы меня.
– Значит, надо было умереть, – прорычал Блэк. – Умереть, а не предавать друзей. – Мы бы все так поступили ради тебя!
Блэк и Люпин встали плечом к плечу и подняли волшебные палочки.
– Ты должен был понимать, – произнес Люпин тихо, – если тебя не убьет Вол-де-Морт, то это сделаем мы. Прощай, Питер.
Гермиона закрыла руками лицо и отвернулась.
– Нет! – вдруг крикнул Гарри. Он бросился вперед и загородил Петтигрю, повернувшись к волшебным палочкам. – Нельзя его убивать! – сказал он, задыхаясь. – Нельзя!
И Блэк, и Люпин были потрясены.
– Из-за этого выродка ты лишился родителей, Гарри, – прохрипел Блэк. – Этот пресмыкающийся кусок дерьма хладнокровно убил бы и тебя. И даже не повел бровью. Ты его сейчас слышал. Для него собственная вонючая шкура значит больше, чем вся твоя семья.
– Знаю, – тяжело дыша, сказал Гарри. – Мы отведем его в замок и передадим дементорам. Они отвезут его в Азкабан... Но не убивайте его.
– Гарри! – простонал Петтигрю и обнял его колени. – Ты... Спасибо тебе... Я не стою этого... Спасибо...
– Прочь от меня! – гневно выпалил Гарри, с омерзением сбрасывая с себя руки Петтигрю. – Я поступаю так не ради тебя. Я уверен, мой отец не захотел бы, чтобы его лучшие друзья стали убийцами из-за такого, как ты.
Никто не шелохнулся и не издал ни звука, лишь слышалось неровное, с присвистом, дыхание Петтигрю, прижавшего к груди кулачки. Блэк с Люпином переглянулись и одновременно опустили палочки.
– Ты – единственный, у кого есть право решать, – признал Блэк. – Но подумай хорошенько... подумай, что он совершил...
– Пусть его отправят в Азкабан, – повторил Гарри. – Он это заслужил, как никто.
Сзади по-прежнему слышалось сопение Петтигрю.
– Ладно, – согласился Люпин. – Гарри, отойди в сторону.
Но Гарри не двигался с места.
– Я только свяжу его, – пояснил Люпин. – Ничего больше, клянусь.
Гарри отошел. Из волшебной палочки Люпина вылетели тонкие шнуры, и через секунду Петтигрю дергался на полу связанный и с заткнутым ртом.
– Но если ты попытаешься превратиться, Питер, – Блэк потрясал над ним волшебной палочкой, – мы точно тебя убьем. Ты согласен, Гарри?
Гарри посмотрел на жалкую фигуру, скорчившуюся на полу, и кивнул – так, чтобы Петтигрю увидел.
– Ну вот что, – Люпин перешел на деловой тон, – я, Рон, умею сращивать кости далеко не так хорошо, как мадам Помфри, поэтому пока самое лучшее – наложить шину.
Он подошел ко мне, коснулся сломанной ноги волшебной палочкой и тихо произнес:
– Ферула!
Тотчас же ногу обмотали бинты, плотно прижав ее к гипсовому лотку. Я с помощью Люпина встал, осторожно переступил. Боли почти не было. До школы доковыляю.
– Гораздо лучше, – сказал я. – Спасибо.
– А что с профессором Снейпом? – вполголоса спросила Гермиона, глядя на распростертую фигуру преподавателя.
– Ничего серьезного. – Люпин склонился над ним и пощупал его пульс. – Просто вы немного... э-э-э.... перестарались. Все еще без сознания... М-м-м... вероятно, будет лучше, если мы не станем приводить его в чувство, пока благополучно не возвратимся в замок. А доставим его туда вот так.. – Он шепнул: – Мобиликорпус!
Невидимые нити оплели запястья Снейпа, шею, колени, тело приняло вертикальное положение, но голова безвольно моталась во все стороны, словно у огромной куклы. Снейп повис в нескольких дюймах над полом, ноги его безжизненно болтались. Люпин подобрал мантию-невидимку и заботливо спрятал ее в карман.
– Двоих из нас придется приковать вот к этому. – Блэк дернул Петтигрю за веревки. – На всякий случай.
– Меня, – предложил Люпин.
– И меня, – рявкнул я, прохромав вперед. Блэк прямо из воздуха сотворил увесистые наручники, Петтигрю распрямился – левая рука скована с правой Люпина, правая – с левой моей. Истинную сущность Паршивца я воспринял как личное оскорбление. Живоглот легко спрыгнул с кровати и возглавил выход из комнаты – его хвост, похожий на ершик для мытья бутылок, был самодовольно задран.
Глава 20.
Первым спускался Живоглот, следом – Люпин, Петтигрю и я, словно участники какого-то диковинного шестиногого забега; за нами неспешно плыл профессор Снейп, стукаясь ногами о ступени, увлекаемый вниз собственной волшебной палочкой в руке Сириуса Блэка. Гарри и Гермиона замыкали шествие.
Идти по туннелю было непросто. Люпин, Петтигрю и я двигались боком один за другим, причем Люпин все время держал Петтигрю под прицелом волшебной палочки. Сириус с помощью волшебной палочки Снейпа удерживал плывущего по воздуху профессора в вертикальном положении, голова Снейпа то и дело чиркала о низкий потолок.
Дошли до конца туннеля. Сзади переговаривались Сириус и Гарри, но потом замолчали. Живоглот выскочил наверх первый. И наверное, сразу нажал лапой сучок на Иве, так что, выбравшись из-под земли, Люпин, Петтигрю и я не услышали даже шелеста свирепых веток.
Блэк протолкнул Снейпа в дыру и отступил, пропуская вперед Гарри с Гермионой. Наконец все оказались снаружи.
Луга были погружены в темноту, и лишь далекие окна замка светились во мраке. Не говоря ни слова, двинулись дальше; Петтигрю по-прежнему сопел и время от времени принимался хныкать.
– Одно неверное движение, Питер... – грозно предупредил Люпин, его волшебная палочка неизменно смотрела в бок Петтигрю.
Шли молча, огни замка медленно приближались. Снейп парил перед Блэком, подбородок его то и дело ударял в грудь. И тут...
Облака разошлись, и на землю пали неясные тени; вся компания словно окунулась в лунный свет.
твою мать. Люпин опасен, как мы могли об этом забыть.
Люпин, Петтигрю и я остановились так неожиданно, что Снейп на нас натолкнулся. Сириус замер, махнув рукой Гарри и Гермионе, чтобы те не двигались.
Профессор точно окостенел, и тут же его руки и ноги стали дрожать.
– Господи! – ахнула Гермиона. – Он же сегодня не принял зелье! Он опасен!
– Бегите! – негромко крикнул Блэк. – Бегите немедленно!
к сожалению я был прикован к Петтигрю и Люпину. Гарри рванулся ко мне, но Блэк без церемоний обхватил его поперек туловища и отбросил.
– Предоставь это мне... Беги!
Раздался грозный рык. Лицо Люпина вытягивалось, то же происходило и с телом; плечи сузились, руки обратились в когтистые лапы, прямо на глазах он оброс шерстью. У Живоглота мех вновь встал дыбом, кот попятился.
Превращение произошло, и оборотень лязгнул страшными длинными зубами. В тот же миг Сириус исчез – вместо него приготовился к прыжку огромный, похожий на медведя пес.
Едва оборотень вырвался из наручников, пес схватил его за холку и потащил в сторону, подальше от меня и Петтигрю. Звери сцепились, клык к клыку, царапая друг друга когтями.
Гарри стоял, поглощенный схваткой, ничего больше не замечая. Раздался крик Гермионы, и Гарри, придя в себя, обернулся.
Петтигрю кинулся за упавшей волшебной палочкой Люпина; я, не удержавшись на своей забинтованной ноге, упал. Грохнул взрыв, вспышка света – и я лишился чувств.
Глава 21.
Очнулся я в больничном крыле. как рассказали друзья их сначала чуть не поцеловали дементоры, потом им пришлось спасать клювокрыла и Сириуса. Тот улетел на нем, предложив Гарри пожить у него когда это все закончиться. Приятель был очень рад.
Назавтра в полдень мы все покинули больничный отсек. Замок был пуст. Наступившая жара совпала с окончанием экзаменов, и все, кто мог, отправились в Хогсмид насладиться всевозможными удовольствиями. Ни меня, ни Гермиону Хогсмид не привлекал и мы вместе с Гарри бродили вокруг замка, обсуждая удивительные события минувшей ночи и гадая, где теперь могут быть Сириус и Клювокрыл. Посидели у озера и наблюдая, как гигантский кальмар лениво вздымает над водой щупальца.
На нас упала тень, и, подняв глаза, мы увидели Хагрида – лесничий вытирал от пота изрядно опухшую физиономию носовым платком размером с хорошую скатерть и лучезарно улыбался.
– Ну, понимаю... нечего радоваться... как все вышло ночью, – загудел он. – Ну то есть, что Блэк опять сбежал, и все такое. Но угадайте-ка что?
– Что? – наперебой закричали все, изображая любопытство.
– Клювик! Он сбежал! Он на свободе! Я того... всю ночь праздновал...
– Как замечательно! – воскликнула Гермиона, метнув на меня укоризненный взгляд.
Я постарался скрыть веселье.
– Я, видно, не привязал его как следует... – Хагрид сияющим взглядом озирал луга. – Я вот только беспокоился... утром... н-ну.. вдруг он где встретил профессора Люпина, но Люпин... говорит, никогда... то есть не ел никого в эту ночь...
– Что-что? – растерянно спросил Гарри.
– Да вы чо, не слыхали? – посерьезнел Хагрид. Он понизил голос, хотя вокруг не было ни души. – Ну, Снейп, значит... всем слизеринцам сказал... решил, верно, пусть все знают... Что профессор Люпин, он, вишь, того – оборотень. Ну его и носило по полям... прошлой-то ночью. Теперь он, понятное дело, это... собирает вещи.
– Собирает вещи? – встревожился Гарри. – Почему?
– Почему, почему... – удивился Хагрид столь странному вопросу. – Он перво-наперво нынче же утром... отказался от должности. Не могу, грит, подвергать риску, ежели... ну, еще раз такое выйдет.
Гарри вскочил на ноги.
– Пойду повидаюсь с ним, – сказал он нам.
– Но если он уволен...
– ... мы ничего не сможем поделать...
– Все равно я хочу его видеть. Встретимся здесь.
Никто в Хогвартсе не узнал правды о том, что произошло в ту ночь, когда исчезли Сириус, Клювокрыл и Петтигрю. Сколько догадок выслушал я в последние дни перед каникулами! К концу семестра появились множество фантастических версий о том, что тогда случилось, но ни одна из них даже не приблизилась к истине.
