Текст книги "Боль милосердия (СИ)"
Автор книги: Фриза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 25 страниц)
Глава 12
– Всё взяла?
– Флешка, деньги, ключи.
– Паспорт?
– Да, вот.
Андрей с Ириной проводили меня до автобусной остановки, которая находилась в дальней части санатория. Стояло раннее утро.
– Не забудь отдать её в группу, – напомнила. – В девять уже можно.
– Я подумаю. Настюха хотела, чтобы они с Русланом как-нибудь вместе посидели.
– Ты уверен, что им можно отдавать Ирину?
– Думаю, проблем не будет.
Я потянула девочку за щеку и, поцеловав Андрея (специально огляделась, дабы проверить, что никого нет), заставила их идти обратно. Ему ведь на работу через час.
В автобусе я заняла сидячее место и имела целых два часа на составление плана действий. Мне надо было не только сдать проекты, встретить юриста, но и проверить собственную квартиру. Вытащив мобильный, я сверила часы. Вроде всё успевала.
– А вот и ты! – Лиля купила себе новую юбку, чем заняла меня на целых десять минут.
Начальник дал ещё несколько заданий, некоторые из которых я сделала на месте и час дня, вышла из офиса.
Kyrie: Я всё.
Dmoz: Ок, я сейчас тоже заканчиваю.
Dmoz: Через полчаса. Кофе "Зонт". Угловой столик у окна.
Kyrie: Ок.
Юрист, узнав, что мне надо в офис, решил тоже заехать к себе. Рассчитав, что имею ещё полчаса, я двинула домой. В квартире, которую снимала, я не была уже больше месяца. Дверь открылась с большим трудом. Свет в коридоре не включился. Я прошла в зал. Большой шкаф был открыт. Белье, книги и сувениры валялись на полу в общей куче. Плафоны на люстре были выкручены, тахта стояла на боку, подпирая свернутый напольный ковёр. У меня глаза на лоб полезли. Ограбление!
На кухне дела обстояли не лучше. Ничего не было разбито, но вся посуда стояла на столе, в то время как кухонный уголок был открыт настежь и пустовал. В ванной комнате тоже самое было проделано с моющими средствами – все они лежали в раковине.
Что за… Первое что я сделала – это обзвонила соседей.
– Ну, так вчера же приходили! – ответила женщина, живущая напротив. – Двое. Вы ещё музыку слушали!
– Как они выглядели?
– А что сама не помнишь?
– Выпила много.
– Ну… невзрачные такие. В темное одеты… Обычные!
– Спасибо.
Чёрт. Не смотря на степень погрома, "заначка" тоже нашлась в общей куче, как и все драгоценности, которых, в принципе, у меня было не так много. Я взяла рюкзак, с которым приехала из Любинского, и запихала туда всё ценное. Ключей от квартиры Андрея с собой у меня не было, поэтому пришлось провести финальную селекцию. Кому вообще надо было переворачивать квартиру вверх тормашками? Неужели Катя? Нет. Замки уже были сменены. Кто тогда?
Выйдя на улицу, я огляделась. Не так как это делали туристы в крупных городах, а как гопник со стажем, задолжавший браткам пять косарей. На радаре было чисто. Стоя у перехода, я протерла ботинки влажной салфеткой, подтянула джинсы и поправила рубашку. Должна была выглядеть как самая обычная любительница офисного кэжуала. Даже говнодавы на этот раз были совсем безобидные – на детской платформе и без лишнего металла. К набережной я направлялась широким шагом, слегка подбегая. Опаздывала уже на двадцать минут. Не хорошо.
Местом встречи было большое кафе со столиками на улице. Зайдя внутрь, я тут же столкнулась с официантом. В обеденное время людей было очень много. Кондиционированный воздух отлично освежал атмосферу. Пахло кофе.
– Угловой у окна, угловой у окна…
Такой был один и, за ним спиной к входу, уже сидел мужчина. Опоздала! Как неудобно. Выпустив воздух из лёгких, я проверила наличие флешки в кармане и двинула к столику. Вариантов плакатов я сделала предостаточно – целых одиннадцать штук. Из них он должен был подтвердить три-четыре, которые в будущем расклеили бы по всему городу.
– Здрасьте-здрасьте.
На ходу стягивая рюкзак с плеча, я плюхнулась на стул. В голове крутились другие реплики приветствия, но ни одна из них не подходила. Удивительно, но за все наше долгое общение я понятия не имела, как звали этого юриста.
– Слегка припозднилась, ЧП небольшое…
Задумавшись, как закончить фразу и можно ли просить профессиональной помощи, в этой ситуации с квартирой, я подняла взор с поверхности стола и встретилась с ошалевшим взглядом карих глаз. Некоторое время я не понимала, что вижу. Ум ещё работал над описанием для каждого плаката. Когда мыслительная деятельность прекратилась, мои брови полетели вверх.
– Ты! – выдохнул, – Наркоманка!
За столом обшитой кожей картонкой меню сидел городской. Лохматые русые волосы, расширенные карие глаза. На нем была слегка помятая черная рубашка с кожаной жилеткой, родство с байкерскими вариантами которой было сложной отрицать. Мы смотрели друг на друга как на инопланетные объекты. Не могли найти слов, лишь периодически открывая рот, чтобы набрать воздуха. Шнурок с кокосом, висящий на его крепкой шее, только всё усугублял.
– Девушка пришла, теперь будете заказывать? – голос сбоку.
Одна, две, три секунды молчания и мы синхронно встали из-за стола. Моим первым порывом был побег, что уж думать. Гримаса мужика была непревзойдённа в своем ужасе. Когда он схватил меня за руку, я с перепуга оттолкнула официанта. Представитель персонала в белоснежной рубашке и черном фартуке приземлился на соседний столик, чудом не задев тарелки. Его маленький блокнотик шлёпнулся мне на ботинок, а звон катящейся по полу ручки до сих пор отслеживался где-то сбоку. Сидящие рядом люди хором ахнули, но помогать не собирались – побросали еду и уставились на нас как на зверей из зоопарка.
– Садись, – прошипел городской, склонившись над моим ухом.
– Иначе что? – мне было совершенно начихать на публику, я здесь ни разу не обедала.
– Работу потеряешь. Сидеть я сказал!
Забыв про боль в руке от железной хватки, я попыталась прорваться к выходу. На виду у всех трапезничающих, юрист из Права, по совместительству промышляющий наркотой, схватил меня за шею сзади. Я вжала голову в плечи, кипя от злости и раздражения. Драки хотел? Не проблема. Это была последняя капля.
Расслабив руки и не поворачиваясь, я ударила мужика в лицо и сходу заехала локтем в ребра. Городской резко выдохнул, но клешню не отпустил. Пришлось ещё наступить ему на ногу для верности. В кафе все притихли. Еле как растолкав зевак у выхода, я оказалась на улице, но тут же была снова схвачена за шею.
– Иди на…
– Не дёргайся, – судя по голосу, он был раздражен не меньше моего.
– Отпусти.
– Ногами двигай.
– Отпусти, сказала.
– А я сказал, двигай палками!
Захват усилился. Я была знакома с последствиями, поэтому подчинилась. В такой нетрадиционной парной позе мы зашли в соседнее кафе, больше похожее на общественную столовую. Тут городской убрал руки и подтолкнул меня к одному из столиков в углу. Пока он заказывал еду, я достала ключи и отцепила брелок-нож под столом.
– И так, – плюхнулся на стул напротив. – Покажешь дизайны плакатов?
Я быстро вытащила флешку из кармана и положила на стол:
– Теперь я могу уйти?
– Нет, поешь, – медленно кивнул на картошку фри.
Некоторое время я тупо следила за тем, как этот шатен, со шрамированной рожей, жевал собственные губы. Зрелище не для детских глаз. Пялился мужик куда-то впереди себя, наверное, решал на что меня подсадить.
Попала так попала. Видок у него был более цивильный, в отличии от нашей последней встречи. Взять ту же одежду, но пару минут назад даже со всей атрибутикой приличного мужчины картинка была один в один: маска недовольства и надменности. Почему-то я и думать не могла, что история с наркобароном продолжиться. Не собирался преследовать? Какого черта я вообще ему поверила? Он ведь городской – дояркам не понять!
– Ты Кира, так ведь? Кира Рождественская. По отчеству Геннадьевна.
Решив, что нервные клетки не восстанавливаются, я придвинула тарелку с картошкой и начала есть. Городской наблюдал, сложив руки на груди:
– Забавно. Это совсем выпало у меня из головы. Игорь говорил, что в Риарте высокий конкурс. Там не работают наркоманки. Как ты прошла? Выглядишь нормально. Успела бросить наркоту?
Весь букет эмоций по этому поводу отразился у меня на лице. Мужик спросил это с такой наивной заинтересованностью, что мне стало не по себе.
– А я с ней когда-то сходилась?
Вопрос был задан в небо. Откуда ему знать? Судя по всему, меня опять не собирались убивать на месте. Деньги значит, были не нужны, драгоценности тоже… Всего-лишь плакаты? Но он ведь платил за них… над этим надо было подумать тщательнее и не здесь. Городской, слава Богу, пока ни с кем не успел связаться. В зоне видимости я его мобильного не наблюдала.
– Так ты не принимаешь или что? – озадачился.
– Или, – ответила.
Мужик пристально всмотрелся мне в лицо. Будто задался целью сосчитать все поры. В своем уме или под кайфом? Наверное, второе.
Не прошло и минуты, как он, неудовлетворенный тем, что увидел, схватил меня за руки и задрал рубашку до локтей. К счастью, обедающие здесь были слишком заняты едой, чтобы задаваться вопросом, зачем взрослому мужчине растягивать руки молодой девушки на столе.
– Слушай, – я отвоевала конечности и спустила рукава. – Всё очень здорово и обдурил ты меня классно, но хватит. На флешке одиннадцать вариантов. Выбирай любой. В отдельной папке вариации со шрифтами. Всё. Я не хочу иметь с вашим контингентом ничего общего и у меня нечего предложить, это очевидно.
Я убрала выбившиеся из хвоста волосы за уши и встала из-за стола.
– Сядь.
– Нет. Я совершенно никаким боком не связана с этой парашей и не собираюсь. Найди другую…
– У нас произошло недопонимание, – перебил, гладя переносицу. – Сядь.
Несколько долгих секунд я смотрела на городского сверху вниз. Он выжидал, сминая руками салфетку. На какой-то момент мне даже показалось, что я вижу растерянность. Ничего. Я ему ничего не должна. Нельзя угодить всем, а этот мне ясно добра не хотел.
По набережной я бежала на полной скорости. Ветер бил в лицо, вокруг оборачивались люди, но я чувствовала невероятную легкость. Мужик нёсся следом. Мы синхронно забежали в троллейбус и пронеслись по салону. Упитанная кондукторша вовремя поменяла своё местоположение в пространстве. Я успела выбежать в самую последнюю секунду. Смотреть городскому в лицо даже не хотелось. Помогла один раз и что теперь? Сюжет развился не в мою пользу. Уже несколько месяцев я думала, что лучше бы не затаскивала в дом никаких раненых. Не только ради себя, но и ради Кати. Ведь теперь я даже не знала где она, хотя полгода назад мы буквально делили один огород! И когда эгоизм стал скрываться за желанием помочь?
Я огляделась по сторонам и перешла через дорогу. Побыстрее бы добраться до Андрея. С ним было сравнительно безопасно. Наркобарон был в курсе моего дома в Любинском и однокомнатной квартиры. Повторять ночь с бегалками от большого внедорожника не хотелось. Интересно все же, зачем ему было наводить беспорядок в квартире? Что искал? Из его машины в ту ночь я ничего брала. При мне даже сумки не было.
Зазвонил телефон.
– Сейчас уже приеду, – выдохнула. – Встретишь, ладно?
– Где?
– У входа. Ты сейчас работаешь?
Андрей долго молчал. Я села в свой автобус и расплатилась.
– Алло?
На экране высвечивался скрытый номер. Чёрт! А ведь этот бандюк мне ещё смс-ки слал с паспортными данными! Теперь не мудрено, как он получил и информацию о квартирном договоре! Юрист! Наркобарон-юрист!
Я пересела на заднее высокое сидение у окна и сгорбилась. И так… что теперь? Мобильный я тут же выключила, волосы распустила, рукава рубашки закатила. Все действия были произведены в автоматическом режиме. Мне ещё не доводилось избегать преследования в крупных городах. Что делать, чёрт возьми?!
Наркобарон знал… дофига он знал! И где я работала и в каком семейном положении состояла. Выудил все, что только мог, кроме адреса.
Андрей! Если подумать, то все было не так радужно. Охранник знал наркобарона, курсирующего на мотоциклах и ещё, чёрт знает сколько, дружков. Рассказывать ему о произошедшем в квартире было небезопасно, как и о самом… городском.
Как можно жить рядом с человеком, с которым чувствуешь себя небезопасно?
В санаторий я подъехала к девяти: слишком большой оборот желающих выбраться из города. Ещё полчаса на длинную аллею и я оказалась в номере. Ирина спала у себя в комнате. Андрей смотрел телевизор в зале. За стеной было тихо, но свет горел – видела, когда подходила.
– Что случилось? – спросил Андрей, – Выглядишь потрепанной.
Я вытащила книжку со списком направлений и нашла тренажерный зал с утра. То, что надо.
– Кира? – Андрей встал с дивана и посмотрел на обводимые мной строки, – Решила лишний вес скинуть? Все же в порядке.
– Ничто не бывает в порядке.
Забрав книжку с собой я пошла в ванную, где продолжила думать над тем, как дам отпор врагу в первый рабочий день. Какому-то наркобарону из города даже не снилось на что способна сельская доярка!
Глава 13
– Кухня чисто, гостиная чисто, туалет… ты забыла щетку.
– Пусть лежит, новую куплю.
– Хорошо. Детская…
Мы с Ириной стояли в общем коридоре. Все сумки были на мне. Двадцать четыре календарных дня прошли неплохо. В последние три недели я только и делала, что водила нас с малышкой по залам. Пока девочка прыгала на батутах и кидала мячи, мне удалось подкачать руки и живот. Со времен Любинского я немного забросила своё тело, и даже отжиматься поначалу было сложновато.
– Всё, пошли.
Андрей взял самую тяжелую сумку и мы выскочили из корпуса. Его босс отправился домой вчера утром с другим сопровождением, поэтому мы имели свободный от служебных обязанностей день. Андрей заметно преобразился и вчера до ночи таскал нас по кафе и барам в нижней части санатория, где было вырыто искусственное озеро. Мы даже немного загорели на пляже. Удивительно, что в конце дня он снова поднял тему работы. Я и на этот раз ответила отказом: сидеть дома с ребенком для меня было слишком дико.
Ирина забралась на заднее сидение. Я пристегнула её ремнем и уселась на переднее. Андрей завел машину и мы вырулили на общую трассу.
Все-таки хорошее место. Можно было приезжать сюда чаще.
– Кира, что у тебя там с…
– Подвезёшь меня сразу до работы.
Я договаривалась на двадцать четыре дня, а сегодня был уже двадцать пятый.
– Мне самому надо. Детей брать нельзя.
– А если Светла…
– Нет. Я её послал ещё тогда.
Я прикусила щеку:
– У меня отдельный кабинет. Могу взять, но ты должен нас встретить. Мы не выйдем, пока тебя не увидим.
– У вас там, что сотрудниц крадут на выходе? – слабо улыбнулся.
– Андрей.
– Ладно, ладно. В девять только.
– Хорошо.
У Риарта в полдень стояли только машины моих коллег. Никаких подозрительных личностей или признаков погрома. Помахав Андрею рукой, мы с Ириной пошли отчитываться по всем законченным за последнею неделю проектам.
– Кира, – Лиля зашла к нам после разбора полётов. – Слушай, у тебя такой вид!
– Какой вид?
Я подкинула Ирине несколько брелков и уселась за стол. Начальник разрешил притащить одно кожаное кресло из приемной сюда – какой хороший все-таки человек!
– Ну, такой! – Лиля показала какую-то позу Дискобола.
На мне было тоже, что и всегда. Удобные джинсы, заправленные в ботинки и белая блузка.
– Парень-охранник наверное, повлиял, да? Я где-то такое читала, что профессии партнеров…
У меня чуть глаза на лоб не полезли:
– Откуда ты узнала, что он охранник?
– А нам Игорь сказал.
– Какой Игорь?
– Ну, муж "Королевы". Заходит такой на обед – "Что-то наш сторож к вам зачастил", говорит. А мы ему, "Да тут его девушка работает, сегодня вот приехала"…
Само собой, что конца рабочего дня я ждала с невидимым дробовиком в руках. В девять часов позвонил Андрей и я снова выключила мобильный. На всякий случай. Ирина уже подремывала, поэтому я просто взяла её на руки. Пришлось закрыть все кабинеты. Вокруг крыльца уже никого не было. Разве что сумерки. Простоять нам пришлось несколько минут. Андрей помог уложить Ирину в машину. Обходя автомобиль, чтобы сесть на переднее, боковое зрение уловило стремительное движение на той стороне дороги. По лестнице от чёрного входа Права спускался он.
– Андрей, быстрее! – я быстро запрыгнула внутрь.
Охранник начал разворачивать автомобиль, но остановился. Наркобарон был совсем близко и шел прямо на нас. Господи Боже, с нами же ребёнок!
– Что стоишь? – прошипела. – Поехали!
– Тихо. Это мой начальник.
Мы немного подождали. Видимо Андрей уповал на то, что босс пройдет мимо, но фигура в темном свитере и джинсах остановилась прямо напротив машины. Охранник заметно нахмурился и выключил мотор:
– Подожди здесь, – и вышел, хлопнув дверцей.
Ну, всё. Наркобарон был крутым не только на втором виде деятельности, он и в "Праве" рулил. Они разговаривали довольно долго. Лицо городского не было видно, из-за кожаной кепки, дающей резкую тень, от света фонаря. Я припустила окно, чтобы хоть что-то слышать, но ничего этим не добилась. Через пару минут оба мужчины пошли в сторону машины. Я вытащила связку ключей и отцепила брелок.
– Вот, – Андрей обошёл авто и открыл мою дверцу. – Она?
У меня пот побежал по спине. Развернувшись в пол-оборота, я приготовилась бить врага ногами, но охранник быстро отошёл, давая стоящему в метре начальнику прямой угол обзора.
– Ты… – прикусила губу.
Городской не спешил приближаться. Он внимательно смотрел на меня, воображение дорисовывало раздраженный взгляд под тенью кепки. Андрей выдал меня. Так просто. Удивительно, но мозг отказывался принимать этот факт. Мы же… у нас же была какая-то совместная жизнь, быт, мы спали даже в одной кровати иногда. Неужели в городе это ничего не значило?
Наркобарон приподнял голову, захватывая взглядом и Андрея.
– Она, – кивнул и вытащил руки из карманов, демонстрируя перчатки без пальцев.
Я вцепилась в обивку кресла. Если подумать, два мужика – это не так страшно. Городской не обладал никакими феноменальными навыками уличного боя, это я поняла ещё в Любинском, угрозу представлял лишь Андрей. У охранника была железная хватка и слишком сильные руки – дочь он мог носить часами. Пару раз мы даже устраивали что-то типа спарринга, мне было интересно узнать секретные приемы омских секьюрити – так и не поняла, каким образом оказывалась на полу. Андрей не поверил, что в Любинском я могла набить кому-то умывальник.
– Кира… – городской сделал эти два шага.
От этого голоса, неожиданно вкрадчивого и вопросительного, мне стало не по себе. Наркобарон протянул руку, приглашая выйти. Я уставилась на его клешню. Чёрт, что делать?
– Пошли со мной, Кира, – мягко попросил.
Видимо так действовали змеи-искусители. Или юристы?
– Дядя? Кила кто дядя?
Городской дёрнулся и нагнулся, чтобы заглянуть внутрь салона. Я приготовилась пинать мужика ногой, но помог Андрей и захлопнул дверцу автомобиля прямо у начальника перед носом. Я поспешила заблокировать салон и мы быстро уехали. Юрист преследовать нас не стал. Уже дома Андрей решил заговорить, лишь когда дочь заснула:
– Ч у тебя с… ним?
– Что у меня с ним? Ничего. Совсем ничего, правда.
Взгляд охранника казался вдвойне задумчивым. Постояв у окна ещё немного, я заварила чай и разлила его по кружкам:
– Мне важно, чтобы твой начальник меня не нашел – сказала.
– Это я понял, – уселся на стул. – Его долей в фирме сейчас официально владеет другой. Но он по-прежнему партнер Панькова. Они и их друзья – учредители "Права". Я беспокоюсь об Иришке.
Я поперхнулась чаем:
– Неужели он станет…
– Кто его знает. Неприятный тип, – поморщился. – Меняет секретарей раз в три месяца. Да и криминал за собой тянет… Как вы вообще познакомились?
Выпив пол кружки зеленого, я в общих чертах рассказала, то, что произошло. По ходу повествования Андрей, то становился ещё задумчивее, то поднимал брови, будто поворот сюжета его удивил.
– Полгода назад – это когда, он вышел из тени, – сказал. – Когда он отказался от своей доли, то оставил много связей… которые больше не смогли окупаться. Его стали преследовать. Он ушел на дно в прошлом году и вернулся как раз летом. Взялся за дело и… исчез.
– Но кем он работает?
– Нотариус с очень обширными связями. Самый успешный в "Праве" по статистике последних лет.
– А как же… – я прокашлялась. – Наркотики?
– Думаю, вы тут просто попутали что-то, – пожал плечи. – Он не может их продавать, будучи помешанным на здоровом образе жизни. Он сует свой нос буквально во все дела с дурью. Закрыл несколько притонов, к нему даже до сих пор приходят родственники пострадавших, приходится пропускать их вне очереди. Некоторым даже помогает с деньгами. Вернее, помогал. Я видел эту Екатерину пару раз. Он приводил её в "Право". Обычная фифа, так и не скажешь, что из села. Хорошо он её одевал, видимо просила… Но у них что-то не заладилось. В последние дни это было заметно. Судя по твоему рассказу, на неё и парня пытались слить какую-то уголовщину, предварительно воспользовавшись, как дополнительными руками – это происходит повсеместно. Может она его ещё убить во сне пыталась? – зевнул. – У этих из "Права" дофига врагов, не парься. И подругу не ищи, станешь ещё подозреваемой.
Заснуть я не могла примерно с час. Зачем юристу, борющегося за здоровый образ жизни искать со мной встречи? Гантели вместе потягать что ли?
Наутро Андрей был молчалив как никогда. Видимо исчерпал свой лимит сказанных слов. К счастью то было воскресенье и нам не надо было никуда идти. Я слегка убралась в квартире, пока он с дочерью смотрел телевизор. Звонок в дверь раздался внезапно.
– Нет, мы не будем открывать… – попыталась остановить охранника.
Загораживать путь Андрею было бесполезно. Ответив на домофон, он открыл дверь. Я замерла на месте. Ага. Вот где театр заканчивался…
– Кира, что бы ты сейчас не увидела, это не то, что ты ду…
В квартиру зашла высокая блондинка в белом платье. Я уставилась на неё как на волшебное видение. Наряд был слишком коротким – девушка в нем не могла состоять в команде захвата. За блондинкой закрыла дверь женщина постарше, похожая на мать. Увидев меня, стоящую в коридоре обе как-то странно уставились на Андрея. Они не имели понятия, кто я, а я даже предполагать боялась, кто они. Вообще, я до последнего ожидала увидеть городского или несколько бугаев, которые в два присеста выволокли бы меня на улицу или придушили на месте.
– В зале, – сказал Андрей.
Не разуваясь, обе прошли в зал. Девушка в белом платье вытащила из пакета какие-то конфеты и игрушку. Ирина подошла к ним.
Полторы недели назад у неё было день рождения и отметили мы его в санатории, в узком семейном кругу. У Андрея семья переехала на Урал несколько лет назад. Это не могли быть его родственники.
Отдав ребенку подарок, блондинка распрямилась и поправила волосы. Автозагар у неё был как в фильмах – бронзовый. Губы накрашены белым, под цвет платья. Примерный продукт современного, городского общества. В Любинском бы такую взяла за патлы и отвели к ближайшему дереву. Почему-то всплыла ассоциация с проститутками – такой только жвачки во рту не хватало. Мать девушки взяла Ирину на руки и начала тыкать игрушкой малышке в лицо. Ирина не называла этих женщин по именам, но вела себя дружелюбно, улыбаясь и смеясь. С совершенно незнакомыми людьми она была другой. Мы с Андреем стояли у стены.
Никогда ещё не видела его таким. Задумчивый взгляд уступил место чему-то более страшному. Он сложил руки на груди в защитном жесте и наблюдал исподлобья за поправляющей лямку блондинкой. В этом взгляде было столько боли и желания, что стало трудно дышать. Андрей никогда не смотрел так. Ни на меня, ни на Ирину. Чёрт, даже телевизор не вызывал у него таких эмоций.
Когда мать блондинки наигралась, обе взяли свои сумки и поплыли обратно в коридор. Андрей по инерции потянулся за девушкой, когда та проходила рядом. Хлопок двери.
Мы одновременно завалились на кухню. Я открыла окно и вытащила Пэлл Мэл, а Андрей достал банку пива. В помещении повисла тишина, нарушаемая разве что доносимыми из зала звуками телевизора. Ну, надо признать, там было, что любить. Грудь раза в три больше моей, ухоженный длинный волос, умение пользовать косметикой и носить женские наряды. В этом вся женщина, не так ли? К тому же явно городская, с продвинутыми интересами, не пасующая перед современными развлечениями. Ничего удивительного, что он находил её привлекательной… что имел от неё ребенка.
– Подвезёшь?
Андрей не силился поднять взгляд с пустой жестебанки. Желание ушло из его взгляда, но осталась боль и… сожаление?
– Кира, мы бы могли… – закрыл глаза, – если постараться, то можно…
– Нет.
Я собралась буквально за полчаса: всегда держала вещи в одном месте. Андрей совсем не помогал, налегая на новую банку. Зачем непьющему человеку держать в холодильнике пиво? Раньше я не уделяла этому особое внимание, сейчас же всё стало до смеха очевидным. По дороге в центр, я изо всех сил пыталась не смотреть на сидящую в кресле девочку. Она ничего и не подозревала, играя с мягким крокодилом. Только не сейчас. Только не сейчас, когда я всё решила. Он не мог заставить меня усомниться.
– Кира… – попытался вновь начать диалог, когда мы остановились на красный, – она приходит только на дни рождения Иришки. Мы не виделись почти год…
– Это не важно…
– … она совершенно ничего не значит для меня. Мать из неё никакая. Ты же видела…
Панельная пятиэтажка с утра выглядела непривычно. Я открыла дверь и начала вытаскивать сумки.
– Кира, послушай, – охранник нарисовался рядом, даже не помышляя помогать. – Может, ты просто отдохнешь? Я найду новую няньку. Сделаю ремонт… Мы что-нибудь…
– Нет. Не проси Андрей. Я не готова. Это слишком сложно для первых отношений.
– Что сложного?
Я прикусила щеку. Это было невозможно описать словами. Андрей захлопнул дверцу:
– И что ты решила? Полгода и ничего? За одно утро?
– Езжай уже…
– Кира, ты уверена? Ты об Ире подумала? Ей нужна мать…
– Так найти её мать, блин! – я почувствовала, что завожусь. – На что тебе замена? Я не она! Мы не похожи ни капли! Это же детский сад какой-то! Она что, уже за другого выскочила, что ты не можешь подход найти?! Сохнешь, слюну пускаешь, а шаг сделать боишься?! Что вообще случилось, что ты так убиваешься? Как будто я слепая!
Андрей сплюнул на бордюр:
– Ты ничего не знаешь, – отрезал.
– Я вижу как ты целыми днями ходишь с этой рожей лица, будто на похоронах.
Охранник фыркнул. Впервые за полгода я видела на его лице раздражение:
– Бля! Стелется она под других, усекаешь?! Каждую ночь календаря, когда мы с тобой спим в наших кроватях, она где-то там… трахается с кошельками, – охранник буквально выплевывал каждое слово. – Ты даже представить, бля, не можешь, насколько эта падла не подходит на роль матери, бля! Сука, какой свет не видывал! Ангидрит твою перекись марганца, да она даже суп варить не умела, бля!
Время трехэтажного мата в любой жизненно ситуации вызывало во мне стойкое желание уйти. Я взяла сумки и двинула к подъезду.
– Я тебе позвоню, когда остынешь! – крикнул. – Отдыхай!
Пока я искала ключ от домофона, охранник залез в машину и уехал. Мне как-то разом стало плохо. Вот он, городской ум. Сложные поведенческие схемы в целях получения желаемого. Переставляя сумки с площадки на площадку, я добралась до своего этажа, ввались в квартиру и в бессилии уселась на тумбочку в коридоре.
Теперь, когда образ охранника расцвел, мне даже стало вдвойне не по себе. Это очень походило на любинский контингент. Зачем он сдерживался? Чтобы мы продолжали встречаться? Я с самого начала заметила, что мужчина что-то скрывал, но не посчитала это наблюдение значимым для принятия решения. Глупо. Неужели все городские носили маски? А его бывшая… она получается, настоящая проститутка. Наверное, на этой почве у мужика расцвели серьезные проблемы. Было страшно даже допустить мысль, будто я могла остаться с ним и разгребать эти причуды. Милосердие милосердием, жалость жалостью, но это… это мазохизм.
– Расквадрат твою гипотенузу, – выразилась в стиле пьяного Андрея и упала на тумбочку в коридоре.
Я бы могла подождать, пока он забудет блондинку, если бы не те другие маленькие минусы, которые с каждым прожитым с Андреем днем, накапливались в непрерывную линию. У мужика был реальный сдвиг по фазе: ему хотелось контролировать, иметь посудомойку, подстилку в кровать, которая бы сидели дома и воспитывала дочь. Я в свою очередь, не была безвозвратно влюблена. Если на то пошло, то Андрей вообще не вызывал во мне ни одного из тех высших чувств о которых говорили книги и кинематограф. Он был просто… подходящим, как мне казалось, человеком. С какой стати мне было уступать?
Я достала Пэлл Мэл и сидела в темноте коридора, пока не выкурила всю пачку. Хорошо, что девочка была слишком маленькой, чтобы что-то запомнить. Это был отличный опыт. И возможно, он уже оказал подсознательное влияние на мое развитое чувство долга и жалости. Впрочем, больше так рисковать я не имела право. Никаких серьезных отношений с городскими мужчинами, пока не встану на ноги! Иначе потеряюсь.
– Бог ты мой…
Вновь находясь наедине с собой, я ощущала дикое чувство свободы. План действий вырисовывался четко как никогда. Сбегав на рынок, я заменила личинки обоих замков входных дверей. И лишь удостоверившись, что в квартиру никто не сможет проникнуть, пошла за продуктами. Уже стемнело. Выбрасывая мешок в урну, я чуть не потеряла сознание от внезапной встречи с…
– Блин!
Из мусорного ящика высунулась тёмная собачья морда.
– Ты чего там забыл? – удивилась. – Вылезти не можешь?
Животное не выглядело агрессивным, а я любила собак, поэтому приблизилась, решив помочь малышке выпрыгнуть из ловушки…
– Давай, давай лапки сюда…
Собака обнюхала мои руки и отодвинула их носом. Я зашла с другого боку, но опоздала. Ящик качнулся и животное оказалось на воле. Это был далеко не щенок, а уже рослая особь, слишком крупная для дворняги, но и чересчур худой комплекции, чтобы быть спутанной с волком. Понюхав землю, она оглянулась на меня. В растерянности, я зашла в магазин.
По пути обратно четвероногий гигант мне уже не повстречался.
