Текст книги "Боль милосердия (СИ)"
Автор книги: Фриза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 25 страниц)
Глава 7
Март пролетел стремительно, чередуя рабочий кабинет и мягкую тахту. Апрель запомнился исключительно походами в гости к Андрею, в обычную двушку девятиэтажки за мостом. Мужик оправдывал свое казуальное пользование автомобилем тем, что на автобусе порой быстрее добраться. Сама квартира не представляла из себя ничего выдающегося. Большой шкаф в зале и маленькая кухня. Иришка уже привыкла ко мне и называла «Кылой». Мы смотрели мультики, играли и ели вместе. На работе от нечего делать я заучивала рецепты и некоторые из них воплощала в жизнь при помощи продуктов в холодильнике Андрея. Судя по отзывам, получалось очень здорово.
Сам охранник оказался нежным любовником, но слишком резко дифференцировал проявления интима и бытовую жизнь. После нескольких неудачных попыток поцеловать его на людях, я просекла эту особенность и с романтикой не лезла. В остальном было все – совместное времяпровождения, цветы, комплименты. Жизнь занятой дамы так меня втянула, что я даже ноутбук открывала по большой надобности и ещё ни разу не наткнулась на бодрствующего мужика из "Права". Вероятнее всего, тот разобрался со своими проблемами и восстановил обычный режим сна посредству кровати.
– Слушай, Кир, – уложив дочь, Андрей вернулся на кухню и уселся на табурет. – Переезжай ко мне, а?
Вопрос был вполне ожидаем. Андрей уже не раз намекал, чтобы я оставалась у него на ночь, но я всегда отказывалась.
– Давай ещё подождем немного, ладно?
Он впал в состояние болезненной задумчивости. Мне не нравился этот его взгляд.
– Кира…
– Андрей, я не отказываюсь. Просто прошу подождать. Я ведь совсем недавно переехала, мне бы хотя бы одной пожить немного. К тому же у меня договор на год, хозяев квартиры в городе нет.
Судя по продолжающейся трагичной физиономии, он не шибко мне верил, что в свою очередь довольно сильно ранило мои чувства и, я ушла домой пораньше.
Третьего мая стоял ясный солнечный день. Я взяла отгул и уехала в Любинский, чтобы воочию узреть, как обстояли дела. Уже на автобусной остановке на меня пялились как на городскую приезжую незнакомку, которой я, по сути, не была. Маршируя по улицам центра, я решила заглянуть в игровой клуб, но с сожалением заметила, что тот закрылся. Интересно, почему? Вроде прибыльный был.
Перепрыгивая через лужи, я пошла на "овраг". Попадающееся на глаза молодое поколение узнавало меня через раз. В поселке я была единственной представительницей вида гомо сапиенс со штангой в брови. Другое дело, что сейчас я оделась немного не так как раньше, приковывая взгляд одним строгим костюмом и серым пиджаком. Старую одежду пришлось приспособить для ношения дома и теперь выйти в ней на улицу, даже в поселок, было нереально.
Остановившись у калитки, я была тут же поприветствована собачим лаем. Белая дворняжка, основательно увязшая в грязи, лаяла на привязи, не в силах добраться до цели. Съемщики сначала выглянули из окна, затем выползли на крыльцо.
– Здравствуйте.
– Ага.
Лица этой семейной пары мне не очень понравились. Можно даже сказать, они ждали моего появления и имели определенные новости негативного характера. Что у них, крыша сломалась? Или убили кого на участке?
– Тут такое дело, – начал мужчина, проводив меня внутрь. – Неделю назад приехала та девушка о которой вы говорили.
– Екатерина? – удивилась.
– Да. Она потребовала дом обратно, но…
Ого!
– Она была не в себе, – поспешно поправила жена. – Сначала угрожала, потом грозилась в администрацию пойти, окна нам повыбивала….
Я прокашлялась. Екатерина повыбивала окна. Что-то было не то.
– Жила здесь с нами некоторое время, но потом мы решили перевести её в ваш дом, – сказал мужчина.
– Держать её здесь было сложно, поймите. Она совсем уже…
Почесав бровь ногтем указательного пальца, я тупо уставилась на свою бывшую берлогу, стоящую посреди поля грязи и травы. Она даже близко не выглядела обжитой.
– Там же ничего не осталось кроме мебели, – нахмурилась.
– Мы носим туда еду, – уклончиво ответила съемщица.
Супер.
– Я пойду посмотрю. Что-то сомневаюсь, что это Катя. Может вы кого другого подхватили. Много блондинок нынче развелось.
Повесив пиджак на ограждение и закатав штаны, я начала продвигаться через малину. Ключи у меня были, но они не понадобились. Дверь была приоткрыта. Внутри пахло сыростью, стоячий воздухом и чем-то ещё, не свойственным моему дому. По пути раздвигая все шторы и открывая окна, я приметила полное отсутствие электричества. В коридоре сильно протекал потолок.
– Катя, Кать, ты здесь?
В спальне никого не было, в туалете тоже. Я пошла на кухню.
– Катя? Блин! Напугала – мама не горюй! Какого чёрта ты тут забыла?
Подруга сидела на табуретке у окна и смотрела в пол. На ней была серая рубашка с закатанными рукавами и непонятные спортивные штаны. Я открыла шторы с видом на кусты малины и плюхнулась на угловой диванчик рядом. Катька снова в Любинском! Это же уму непостижимо! Могла бы давно мне позвонить!
– Катька! Ты что молчишь? Собирай давай манатки, не дам тебе гнить тут. Нашла из-за чего в депрессию впадать! Любинский это конечно классно, но Омск то! Омск! Вставай…
Соседка странно передернула плечами и медленно подняла голову. Я чуть не прикусила язык, оборвав речь на полуслове. Подруга выглядела ужасно. Нездоровой серо-зеленый оттенок кожи, расширенные зрачки, потрескавшиеся губы. Под глазами синие круги и полное отсутствие косметики. Соседка держала руки в замке на коленях, подёргивая указательными пальцами, как в каком-то фильме про сумасшедших. От подруги неприятно пахло, во взгляде читалось слабое узнавание на половину с туповатостью. В ужасе, я перекинула её спутанные светлые волосы за плечи и узрела покрасневшую шею в синяках. Меня затошнило.
– Катя, Катя, какая сволочь…
Я попыталась дотронуться до неё, но подруга резко вскочила и взмахнула руками. На локтевых сгибах я заметила то, что в жизни не хотела бы увидеть. Второй рвотный рефлекс едва удалось сдержать. Теперь я поняла, чем необычным пахло в квартире.
– Катя! Катя поговори со мной!
Девушка что-то промычала и, опираясь на стол, полезла к шкафу. Трясущимися руками она извлекла мобильный телефон, который резко контрастировал с её одеждой. Еле как попадая по кнопкам и шмыгая носом, она поднесла аппарат к уху. К всеобщему ужасу её пальцы не могли удержать даже такую малость.
– Кому ты звонишь? – спросила, вставая с дивана.
– Он… меня…
– Это он тебя подсадил?! Кто?! Тот, с которым ты уехала?! Что случилось?!
Подруга посмотрела на меня так затравленно, что я чуть не потеряла сознание. В глубине голубых глаз мелькнула боль и тут же пропала, когда на той стороне телефона раздался незнакомый голос.
– Я… я… – Катя взяла трубку обеими руками и начала изъясняться заплетающимся языком. – Она здесь… В селе… в доме… тут…Я говорю тебе, что она… Дай мне… Сначала дай мне! Потом… обещай мне…
Меня охватила самая настоящая паника. Я отпихнула соседку на диван и выхватила трубку. Сердце пропустило один удар. Меня заколотило от страха. Екатерина наркоманка. Моя Катька, соседка моя… на игле. Как… Как, чёрт возьми?!
– Кто вы? – спросила, нервно вытирая пот со лба. – Какого чёрта творится?!
У меня подкашивались ноги, но я старалась не показать слабину в голосе. На той стороне долго молчали, чем только ухудшали моё психическое состояние. Я была готова к тому, чтобы выскочить с подругой из дома и словить первую попутку. Если это были нарики из Любинского, я могла разобраться с ними в два счета, созвав старых знакомых, но про подобные элементы в городе я не знала. Да и наверняка за ними стояли какие-нибудь люди с пистолетами, угрожать которым было недальновидно.
Господи, что если Катька влипла во что-то крупное?
– Если ещё раз продадите ей эту хрень… я вас из-под земли достану и кастрирую.
На той стороне раздался скрип, хлопок и сдавленный утробный смешок, от которого меня буквально кинуло в дрожь.
– Вот я и услышал тебя, ненаглядная. Оставайся в доме, если шкура дорога. Скоро буду.
Короткие гудки.
– Чёрт!
Не помню, когда в жизни собиралась так быстро. За десять минут из квартиры были изъяты все упоминания о нашей с Катькой дислокации. Документы, фото и ценности я положила в сумку, её телефон выкинула в грязь. Сердце колотилось как бешеное, а все коробки из-под медикаментов в шкафу были, как на зло, пусты.
– Вы куда? – крикнули съемщики.
– Закройтесь и не выходите! Скоро приедет мужик, который довёл её до такого состояния, ничего ему не говорите, ради вашего же блага!
Надев пиджак, я последний раз взглянула на дом в котором выросла и, схватив Катьку за руку, поволокла прочь из посёлка. Мы никогда сюда не вернемся. Только через мой труп. Кто был ни был этот урод из системы, вероятнее всего он волочился из центра. Мы бы наверняка столкнулись с ним, попытавшись выйти на автобусную остановку, поэтому вариант "короткой дороги" удалился сразу. Я повела нас на объездную трассу за поселком.
Дальнобойщик Володя не потребовал денег, сразу завалив нас смешными, на его взгляд, историями из жизни. Прижимая трясущуюся Катьку к себе, я молилась, чтобы все было хорошо, параллельно изображая активного слушателя.
В сумерках мужик высадил нас у Исилькуля, небольшого городка на западе от Омска. Население здесь в три раза превышало любинское, поэтому мы без труда вышли в центр и нашли такси. Катька слегка успокоилась и заснула, я же была готова выдергивать на себе волосы от переизбытка нервов.
– Вам куда?
– К музыкальному. И заезжай с Ленинского округа, не по любинской трассе. Заплачу.
Мужик выдался сговорчивым. В городе мы оказались к пяти утра.
– Будете выходить?
– Д-да.
Кое-как растолкав подругу, мы вывалились на воздух. Перед моей пятиэтажкой не наблюдалось никакой подозрительной активности. Да и с чего бы? Вряд ли этот наркобарон знал с кем разговаривал, а съемщики понятия не имели, где я поселилась в Омске. Здесь мы были в безопасности.
Оказавшись в квартире, я закрыла нас на все замки и отправила подругу в ванную. Через полчаса ожидания оказалось, что соседка со своей заторможенностью только и делала, что роняла мыло. Я отмыла подругу и закутав в халат, отвела на тахту. Распарившаяся и чистая Катька, наконец, проявила признаки жизни и начала оглядываться:
– Ты тут живешь?
– Да, – кивнула. – Теперь и ты тут будешь жить. Не о чем не волнуйся. Хочешь есть?
– Да!
Довольно улыбнувшись, я пошла готовить нам завтрак. Глаза слипались, но я по-прежнему сильно нервничала и все равно заснуть бы не смогла. Имело смысл перебить сон большой кружкой крепкого кофе. Пока он готовился, я набрала номер начальника, который исправно приходил к семи и, попросила ещё один отгул, дав обещание поработать дома. Так как с проектами я давно шла впереди графика, мою просьбу тут же удовлетворили.
Сервировав стол яичницей, бутербродами, молоком и хлебом, я потерла лицо и пошла звать подругу. Нам требовалось много обсудить, но до этого следовало заморить червяка.
– … да, я вижу его, немного вдали… да, и набережную вижу…
Катька стояла напротив окна с моим мобильным и активно шепталась:
– … не обратила внимания… нет… не знаю…
Мой полуиспуганный, полуозабоченный крик "Катя!" заставил подругу подпрыгнуть на месте и оглянуться.
– Нет, пятиэтажный, – начала говорить быстрее, – Последний этаж. Лифта нет. Темно очень было, я…
Преодолев расстояние между нами в три огромных шага, я выхватила трубку и закрылась на кухне. Как глупо. Следовало спрятать все средства связи с самого начала.
– Если есть какие-то условия, по которым вы перестанете контактировать с Катей, я с удовольствием их выслушаю, – скрипнула зубами. – Не знаю, какую парашу вы ей…
– Эфедрон.
– Что?
– Она на эфедроне.
Собираясь сесть на стул, я чуть не промахнулась:
– На стимуляторе? Как это п…
– Давай поговорим о тебе, – перебил. – Кира, да? Где ты сейчас находишься, Кира?
Страх вернулся в трехкратном размере. Слышать собственное имя из уст неизвестного мужика, который, судя по всему, имел дела с наркотой – было сомнительным удовольствием. По всем законам жанра я почувствовала себя обязанной молча оглядеться. За окном рассвело. Люди шли на работу. Никаких подозрительных машин под окнами или людей в черном, говорящих по трубке.
– Пойми, Кира, мне ничего не стоит отследить твой телефон. К вечеру я уже буду знать твои паспортные данные. Сэкономь нам обоим время.
– Я не наркоманка и не собираюсь пополнять ваш гербарий. Мы даже не знакомы.
– Ошибаешься. Чем раньше мы встретимся, тем лучше. Для тебя. И для Кати, если хочешь, – мужик немного помолчал. – Эфедрон не вызывает физической зависимости, но психологически твоя подруга уже вляпалась по самые не балуйся. Ей нужны деньги, которые она привыкла от меня получать.
Краем глаза я заметила, как дверь на кухню начинает отпираться.
– Знаешь, что, эфедринист? Иди как ты в зад! Если ФСБ сделает тебе приятное и отследит телефон, я самолично сниму шляпу и подсяду на какой-нить опиат!
Катька вошла как раз, когда я засунула выключенный телефон в карман джинс.
– Кира… – подруга начала издалека. – Послушай, я не хотела…
Я принялась за еду.
– Ты бы только знала, как это, Кира. Люди совсем другие здесь. И развлечения не те, что у нас. Тут это нормально! Они сказали, что один раз можно…
Один раз? Ну-ну.
– Мне просто нужно ещё раз… чтобы понять наверняка…
Колбаса у меня застряла поперёк горла:
– Я тебя вылечу, мы запишем тебя куда-нибудь. Обязательно. Не волнуйся, ещё одного раза не будет.
Катька мотнула головой:
– Нет, Кира! Нет! Просто дай мне позвонить, скажи свой адрес! Он даст мне деньги…
– Какие деньги, Катя?! Кто даст?! – я едва не опрокинула кружку. – Забудь об этом вообще! Я не дам тебе скатиться до уровня городских кислотников! Забыла, что с братом Ивана стало, да?!
Подруга брезгливо поморщилась:
– Степан травкой баловался, а мне даже героин пару раз дали.
Я едва не схватилась за сердце:
– Катя! Одумайся! Зачем?! Это в Любинском могло быть круто и престижно, здесь ты только приравниваешь себя к местным дегенератам…
– Да как ты можешь так говорить, если ни разу не пробовала?! Дай телефон! Мне нужны деньги! Этот урод тебя ищет…
Я аж зажмурилась от страха:
– Кто этот урод? Твой знакомый? Новый парень? Или как вы там называете поставщиков…
– Хватить шутить! – бывшая соседка поднялась на ноги и ударила по столу. – Этот тот Квазимодо из канализации с пробитой бошкой! Все время тебя искал! Жениться на мне хотел! Все покупал, что только не попрошу! Жила как в сказке!..
Пришло моё время строить из себя дерево. Кто кого искал? Кто на ком хотел жениться? Наркобарон и Катя? Как это вообще случилось…
– Ну, же, Кира! Дай мне телефон! Ещё есть время! Он обещал мне много денег, если я тебя найду!
Я сделала над собой большое усилие и промолчала, смотря Екатерине прямо в глаза. Подруга почуяла, что продолжения диалога о выдаче аппарата не будет и, подозрительно быстро смирившись, придвинула к себе бутерброды. Её слегка трясло не то от гнева, не то от ломки. Я встала из-за стола и принялась заваривать чай. Пока соседка скребла вилкой по дну тарелки, вытащила клонидин. Только актов агрессии в чужой квартире мне не хватало. Видимо я переоценила её запущенное состояние и искреннее желание избавиться от зависимости. Подруга была именно в той фазе, когда на уме стояли только деньги и, судя по всему, она знала, где добыть их в нужном количестве.
Покараулив Катю у ванны, я отвела её на тахту, где подруга быстро заснула. Во сне Екатерина выглядела совсем беззащитной и больной, у меня буквально сердце кровью обливалось. Какой надо быть сволочью, чтобы так довести девушку? Я была готова надавать по борщам всем её "новым знакомым".
Эфедрон!
Расфасовав все острые и режущие предметы по шкафам, я закрылась на кухне с ноутбуком. Эфедрон, насколько я знала, был вонючей субстанцией желтого цвета, подвида психостимуляторов, вокруг которых любинская молодежь в свое время навела кучу шуму. Брат Ивана долгое время варил такую парашу на дому и принимал "смеха ради". Пять-шесть дней дозы, три дня на отсыпание. Последствия не заставили себя ждать: у парня развилось слабоумие и психоз. Знакомые братки побросали парашу ещё в самом начале, но Степан отчаянно пробовал новые рецепты, чем и пробил себе дорогу к местным нарикам. Перейдя на амфетамин, парень резко почувствовал себя так плохо, что сам испугался и попытался завязать, но через два месяца вернулся и… не смог выйти. Семья отреклась от него, выгнав из дома, а через несколько недель след новоиспеченного бомжа и вовсе простыл. Искали все, наши гопники – бывшие товарищи, нарики – которым он кучу бабла задолжал. Парень будто сквозь землю провалился.
– Квазимодо?
Я тупо уставилась в стенку. Уставший и желавший сна мозг едва выдерживал выполнение нескольких стратегических задач одновременно. Причем тут был мужик из канализации? Я так и не поняла, как это случилось, но судя по всему, с Катькой пострадавший был знаком не плохо, раз увез в город. С выздоровевшей версией у меня диалог не удался, а с тех пор как я видела обоих в центре, прошло почти полгода. Почему-то я даже предположить не могла, что их, какие бы то ни были, отношения затянутся надолго: Екатерина всегда грезила о жгучих брюнетах с голубыми глазами на гоночной машине. У того же городского волосы были светлее, а глаза обычные – карие, да с таким нахальным прищуром, что сразу становилось понятно – если не готовы подстраиваться, вас просто затопчут.
" Этот тот Квазимодо из канализации с пробитой бошкой! Все время тебя искал!".
Я прокрутила фразу несколько раз. Получается, наркобарон – городской? Не сказать, чтобы я была удивлена. У такого кадра по любому должна была быть дорогая машина и деньги, которые у пострадавшего имелись в достатке. К тому же мужика сплавили в Любинский, да ещё и оставили умирать в подвале, не проходи мы мимо с Катькой в тот день, наверняка бы так и сгнил, подхватив инфекцию или элементарно – от голода или местных гопников. На лицо был результат каких-то серьезных разборок. Наркота отлично вписывалась в картину. А какие дружки его подобрали? Один – бугай на БМВ, другой – какой-то бизнесмен в костюме, наверняка "не чистый". И зачем ему меня искать? Хотел отомстить за то, что я его снотворным опоила? Так не умер же!
В попытках проанализировать все обстоятельства, мне пришло в голову сравнить голоса. Единственное что запомнилось из недавнего диалога – это то, как мужик выговорил моё имя. Утробно и с каким-то придыханием. Сопоставив это с хрипом больного городского, я пришла к выводу, что это вполне мог быть один человек.
Я представила лежащего на собственной кровати мужика в бинтах. Не хотелось катить бочку на невиновного, а интуиция как раз не соглашалась с фактами. Будучи уязвимым, мужик совсем не казался криминальным элементом, хоть и вел себя подозрительно скрытно, будто на дно залег. И разговорный язык у него был пограмотнее моего.
– Наркота значит…
Я повертела выключенный телефон в руке. В обед мне следовало сделать традиционный звонок Андрею, но включать аппарат не хотелось. Было страшно. Если этот городской действительно имел дела с наркотой, пробить номер для него могло оказаться не так сложно. Адрес Екатерины уже не был секретом, съемщики могли сказать все остальное. Единственным безопасным местом была эта квартира… только бы Катька не пыталась позвонить уроду ещё раз!
Дёргая волосы, я выкурила две пачки Пэлл Мэла. Контакт-лист в асе мигал зелеными статусами, но именно юрист из "Права" прибывал в режиме оффлайн. Он был единственным, способным мне помочь, ведь наверняка знал, как разруливаются подобные ситуации с запугиваем и шантажом. Пока у меня было одно преимущество – я знала, как выглядел названивающий и на какой машине в основном передвигался. Запомнил ли он меня? Судя, по стычке в торговом – нет. К тому же я обладала стандартной внешностью худого подростка и могла раствориться в толпе в два счета. С его шрамами провернуть такой маневр было сложновато.
Немного успокоившись, я начала заниматься работой, периодически отрываясь от монитора и вслушиваясь в подозрительные шумы в зале и за окном. Сон подкрался незаметно.
Глава 8
Из глубокой фазы визита к Морфею меня вывел хлопок двери. Оторвав щеку от стола, я вскочила на ноги и больно ударилась коленкой. В зале никого не было, с тумбочки пропали ключи.
– Твою же бабушку!
Я завертелась на месте, пытаясь найти ботинки в темноте коридора. За окнами только начало рассветать, на улице стояла гробовая тишина. Вместо пары гавнодавов на зеленом половике валялся мой телефон. Дисплей слайдера периодически загорался, извещая о принятых сообщениях. Я была готова прямо здесь и сейчас убиться об стенку.
– Чёрт, чёрт!
Катька знала, что у меня была не важная память на имена и числа, поэтому по возможности я везде проставляла заученное "3536". Пин-код не был исключением.
Не найдя ботинки, я в скором порядке открыла чемодан и достала старые кеды с черепами. Уже не мой стиль, но другого не было. Достав запасные ключи под ванной, я выбежала из квартиры, но Катьки и след простыл. Надо отдать ей должное, она действительно знала меня и мою преданность к единственной и любимой паре обуви.
Скрипнув зубами, я пнула пустую лавочку и принялась листать сообщения. Большая часть из них приходилась на рекламу от оператора, но три были самыми настоящими оповещениями о полученных звонках. Одного абонента звонившего два раза я знала, личность другого могла только предпологать. Набрав Андрея, я начала двигаться в сторону офиса.
– Что там у тебя? Заболела?
– У меня подруга из села приехала, просит везде поводить. Не приезжай сегодня за мной ладно?
– Я бы мог вас повозить…
– Нет, мы сами! Центр же.
Он агакнул и быстро сбросил – видимо уже находился на посту. Вмешивать его с дочерью в историю наркобарона было последним поступком на который я могла решиться. Шагая по безлюдной набережной, я то и дело оглядывалась. Вся эта ситуация с телефоном и слежкой уже порядком достала. Более того, теперь подруга имела полный доступ к моей квартире и, Бог только знает, как собиралась его использовать.
В офисе меня встретил один начальник. Отпустив дежурную шутку про совестных сотрудников, он снова заперся у себя. Поздно вспомнив, что забыла снести проекты на флешку, я начала все сначала, нервно кусая губы. Думать о том, что творилось дома, не хотелось.
Ближе к обеду мобильный внезапно пикнул.
Кира Геннадьевна Рождественская. 21.07.1988. Паспорт 32 04 N 813471 Выдан: 12 августа 2006 года ОВД Любинского Района Омской области
На мой безумный крик «Боже!» слетелся ведь отдел. Я сказала, что больно прикусил язык. Сотрудники поверили и даже дали несколько советов. Когда народ рассосался, я попыталась отключить телефон, но аппарат звякнул ещё раз.
Место рождения поселок Любинский, Омская область. Адрес проживания 646160 поселок Любинский, Омская область, ул. Шишкина 14.
Почувствовал, что из губы идёт кровь, я начала активно её облизывать. Через минуту мобильный загорелся снова.
Риэлторская фирма «Континент». Агентский договор зарегистрирован 13-его декабря прошлого года. 23-его декабря представителем фирмы от лица Рождественской К.Г. была осуществлена сделка найма однокомнатной квартиры в г. Омске.
Читая следующее сообщение, я даже отодвинула телефон подальше.
Ул. Королёва, д. 3, корпус 1, кв. 75
На этом любезности закончились и я срочно пошла на перерыв, где добрые женщины поделились успокоительным. Меня просто колотило от нереального ужаса.
Оказавшись за компьютером, я снова проверила аську, но юрист так и не появился. Составлять планы или работать в состоянии оцепенения я не могла, поэтому глотала выложенные в сети видео самообороны и скрещивала пальцы. Если враг не придет сегодня, то уже завтра я должна буду сменить замки. Арендодатели отчетливо дали понять, что не собираются возвращаться в город как минимум до следующего нового года. Передавать квартиру другим было сомнительным делом, тем более за несколько дней.
В половину восьмого я вывалилась из здания в общем потоке с лицом выражающим панику вселенского масштаба. Коллеги быстро разлетелись по машинам и были таковы, я же пошла обходным путем, стараясь как можно сильнее оттянуть волнующий момент. Не в моем стиле было так делать, но другого способа успокоиться перед боем я не видела.
Боже, а что если Катя привела его ко мне?..
Зайдя во двор к двенадцати часам, я была близка к тому, чтобы упасть в обморок. На другом конце дома у моего подъезда, в полной тишине, стоял внедорожник. Я замерла посередине дороги, между двумя домами, всматриваясь вдаль. В свете фонарей нельзя было сказать наверняка, но машина вполне смахивала на красно-вишневую. Все старания угомонить чувства пошли к черту. Меня передёрнуло от страха.
Пока я решала где заночевать, казавшийся мне пустым автомобиль сверкнул фарами и начал движение назад, в мою сторону. В панике я даже не сразу кинулась наутек. Спальный район за музыкальным театром представлял из себя несколько блоков стоящих квадратиком пятиэтажек. В первом дворе я ещё пыталась прятаться в кустах, но словив меня на углу, водитель включил фары и начал преследовать по всем законам хорошего боевика. Пораскинув мозгами, я начала бежать поперек площадок, но и тут скорость авто превышала мою. Я ясно понимала, что выбегать на трассы было бессмысленно.
– Чёрт!
Остановившись у песочницы посреди чужого двора, я перевела дыхание. Заехать на бордюр внедорожник мог, но потом ему бы пришлось притормозить на спуске и, у меня бы было время убежать подальше. Водитель ясно понимал это и вышел из машины, оставив фары включенными. Прохладный ветерок потрепал выбившиеся из тугого хвоста волосы. Я приготовилась бежать так быстро, как только смогу.
Телефон в кармане завибрировал.
Если это был отвлекающий маневр – то очень удачный. Силуэт в свете фар неожиданно возник всего в нескольких метрах. Слишком близко!
Я попятилась назад и, собиралась было развернуться и дать дёру, как была грубо схвачена за плечо. Ещё помнивший любинские потасовки организм среагировал рефлекторно: я резко присела и сделала подсечку. Мужик оказался смышленым и сумел вовремя переставить ноги. Пока он обретал равновесие, я умудрилась пробежать несколько метров. В голове уже вертелись планы о том, как бы сделать крюк по центру и затаиться в зале ожидания железнодорожного вокзала.
Сильный удар пришелся в бок. Я завалилась в сторону, нехорошо впечатавшись в железный турник. Рука мужика тут же схватила меня за шею и подтянула выше, прижимая к остывшему за ночь металлу. По старой привычке я попыталась ударить врага ногой, но тот пережал их собственным телом, лишая меня возможности контратаки. До этой части двора свет фар не доходил, а луну скрывали деревья. Мы практически ничего не видели, но продолжали тяжело дышать друг другу в лицо.
В ожидании у меня пересохло во рту. Переведя дух, мужик отпустил шею, но тут же скрутил мне руки и поволок к машине. Я попыталась сопротивляться, но он просто усилил захват. В пыльных джинсах, подростковых кедах и офисной блузке я выглядела не шибко презентабельно, но вероятность быть отпущенной по причине внешнего несходства с женским идеалом, мне, судя по всему, не светила. Открыв заднюю дверь, мужчина грубо впихнул меня в салон. Я плюхнулась на кожаную обивку лицом вниз, внимая странному запаху. В машине стоял кокосовый ароматизатор. Приняв сидячее положение и нервно облизав губы, я выжидающе уставилась на погружающегося в авто водителя. На нем была коричневая кепка и плотно обхватывающая торс черная кожаная куртка. Выключив фары, он заблокировал все двери и начал разворачивать внедорожник.
– Куда…
– Тихо.
Выехав на главную дорогу из спального района, мужик дал по газам. Автомобиль разогнался до взлетной скорости, срезал через какой-то переулок и погнал вдоль Иртышской набережной. Я ещё не была здесь в темноту, от фонарей на гладь воды тянулись длинные световые линии. Которые, впрочем, скоро пропали, превратившись в непрерывный поток света. Тревожить водителя было недальновидно, я это ясно понимала, но ехать куда-то за город с ним желания тоже не было. Что же делать?
Мужчина сбавил обороты и заехал на метромост. Как и во многих городах, находящихся по обеим сторонам крупных рек, в Омске проблема связи старой центральной части города и относительно новой заречной стояла остро. Строительство завершили недавно, я читала, что это был самый крупный проект городского масштаба этих лет. Интересно, что наркобарон планировал сделать со мной на том берегу? Там располагались спальные районы и коммерческие центры. В остальном – лесополоса. Чикатило? Заведёт в лес, отрежет груди, вытащит прямую кишку? Я огляделась, пытаясь найти что-нибудь тяжелое, но салон пустовал. В заднем багажном отделении лежали несколько подушек и бутылка с водой. Нет. Версия к черту. Если бы он был маньяком, то наверняка бы ударил по голове в самом начале или пригрозил ножом. До этого момента все телодвижения мужика напоминали детский лепет, по сравнению с теми же пьяными потасовками в Любинском. Может, не хотел портить товар? Меня передёрнуло. Надо было везде таскать с собой кастет.
Пока внедорожник съезжал с моста, я потыкала в стены и нашла лампочку освещения. Все-таки, не ошиблась с финансами. Отделка в салоне была на высшем уровне – как в фильмах. Всё пространство обтянуто черной кожей, в передние сидения сзади встроены маленькие экраны. Водитель слегка поднял голову, вроде посмотрел на меня в зеркало. Из-под тени кепки на секунду показался толстый шрам, пересекавший щеку. Заметив, как я пристально рассматриваю его, он снова переключился на дорогу, сильнее натянув головной убор на лицо. Мне стало как-то спокойнее, хотя видит Бог, рациональных причин этому не было! Бедняга так сжимал руль, будто не был уверен, что вождение в данный момент ему по плечу.
Через полчаса езды пикнул GPS навигатор. Панель справа от места водителя выглядела очень дорого: все светилось и мигало, в отличии от привычных сельских приборов. Я притворилась, что заснула. Автомобиль съехал в бок и остановился. Мужчина вытащил ключ и немного посидел в салоне. Вышел. Послышался хлопок сзади. Бранясь про себя, я нашарила кнопку отпирания и вывалилась наружу. Темно как в Аду. Внедорожник стоял на обочине рядом с пустырем. Вокруг ни души, а деревья слишком далеко. Чертыхаясь, я обошла автомобиль и увидела водителя, вольготно устроившегося в открытом багажнике.
– Быстро же ты проснулась.
Луна отлично освещала его пугающе неподвижное лицо со шрамом на щеке, закинутые за голову руки и дорогие кожаные ботинки. Полосы на лбу выглядели намного лучше. Интересно, он вычислил тех людей, что забросили его в поселок?
