Текст книги "Путь познания (СИ)"

Автор книги: Freedom

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

      Ди и Сета нигде не было видно.

      Я старался действовать осторожно, но Калипсо отрыла глаза, лишь только ее спина коснулась песка. Огромные голубые глаза смотрели на меня, лишая возможности двигаться или говорить.

     Полностью обездвижен.

     – Где мы?

     Что я мог ответить? Что мы на пляже? Это она и так знает.

     – Где наша ненаглядная парочка? – Калипсо уперлась руками о песок позади себя, а затем попыталась встать. Я подал ей руку, и она приняла ее.

     – Я знаю не больше твоего. Не прошло и нескольких минут, как я очнулся.

     – Что именно ты сделал?

     – То, что ты просила, – я усмехнулся, – что-то. И теперь мы здесь.

     – По крайней мере, в нас никто не стреляет, – сказала она, отряхивая от песка штаны. – Проверь свою карту.

      Точно, карта. Я идиот.

      Карта показывала, что мы на крошечном острове, наверное, не больше пяти километров в ширину, и едва ли десяти в длину. И все четыре точки были здесь: две на восточном побережье, две – в глубине леса. На противоположном конце был еще один знак, по форме напоминающий амфору. Он пульсировал, как живой, то зажигался, то тух, затем снова зажигался.

       – Тебе это о чем-то говорит? – спросил я, показывая девушке предплечье.

       – Нет. Предлагаю сначала найти Ди и Сета. Боюсь, скоро здесь может стать жарко.

       – Что ты имеешь в виду?

      Калипсо отбросила с глаз светлую челку. В этот момент она выглядела совсем ребенком.

      Шум прибоя расслаблял, и я сразу же почувствовал себя измотанным и несчастным, но это не продлилось долго. Ноги так приятно утопали в прохладном песке, морской бриз наполнял легкие воздухом, а сердце легкостью. Впервые за долгое время я дышал полной грудью. И с каждым вдохом мне становилось все лучше и веселее.

      Не знаю, что произошло, но следующее, что я помню, так это лицо Калипсо в моих руках и вкус ее губ. Ее шелковистые мягкие волосы щекочет мое лицо, ее руки кольцом обвивают мою шею, затем мой торс. Я покрываю поцелуями ее губы, веки, щеки, ее тонкую шею.

      Ее кулак врезается мне в скулу, в следующую секунду с ее губ срывается стон, и она опять целует меня.

      – Я...знаю,...где мы, – шепчет она между поцелуями.  – Нужно...прекратить. Взять...себя...в руки.

      – Не могу...не хочу, я...

      Что-то врезается мне в спину, в грудь, ноги, я падаю.

      –  Дэвид!

       Лицо Калипсо просто переполнено злостью, я вижу кинжал в ее маленьких руках, и двух парней, идущих прямо на нее с оружием. После этого у меня срывает крышу. Словно белая пелена застилает мой взор, и я теряю над собой контроль.

      А затем все становится кристально ясно. Никому не позволю приказывать мне или угрожать моим близким.

      Каждое мое слово – приказ.

      Каждая моя мысль – разящий меч.

      Мне не нужен меч, чтобы защищаться или чтобы атаковать. У меня уже и так есть все, что нужно. Стоит мне только захотеть, и нападающие отлетают от нас, как жалкие насекомые. Это мир с пальмами не мой, но теперь я здесь хозяин.

     Больше нет сомнений или страха неудачи.

     Есть только Создатель.

     Я поднимаю Калипсо на ноги. Слава Богу, она в полном порядке.

      – Твоя спина, Дэвид.

     Моя рубашка промокла от крови, но это мелочи. Рана затягивается силой моей мысли. Огромные испуганные глаза Калипсо следят за мной, словно у меня только что посреди лба вырос рог, как у единорога.

      – Дай мне руку, – прошу я, протягивая к ней ладонь. Она медлит. – Верь мне.

       Калипсо дрожит, и я обнимаю ее и прижимаю к своей груди, стараясь успокоить.

      – Ты сказала, что знаешь, где мы, – говорю я, чтобы отвлечь ее.

       И переношу нас, как только она расслабляется. Секунда, нет, доли секунды, и мы стоим посреди лесной поляны. Больше не нужно искать портал, чтобы переместиться, как и не надо рыскать по лесу в поисках Ди и Сета. Как же все это просто.

       – Ты нашел их?

       – Несколько сот метров на север, – отвечаю я. – Ты не ответила.

       – Да, – ее голос звучит как-то отстраненно. – Как только это случилось... – она смотрит на меня, затем ее глаза опускаются ниже, и Калипсо краснеет. – Я никогда не была здесь раньше, но слышала об этом мире.

       Я понимал, в каком состоянии она находилась, но уже начинал терять терпение. Надеюсь, не придется каждое слово вырывать из нее клещами.

       – Дорогая, пожалуйста, ближе к делу.

       – Извини я..., – она стукнула себя ладонью по лбу, прежде чем продолжить. – Это воздух так влияет на меня, – говорит мгновение спустя. – Здесь все ядовитое: воздух, земля, растения, пища, вода. Это место словно гигантская паутина, а мы в ней – мухи. Войти сюда еще можно, а вот выйти – нет. Такова была воля Создателей. Скорее всего, именно здесь пройдет последний этап игры.

       – Что-то в воздухе. Что именно, какой-то наркотик?

       – Должно быть, – Калипсо пожимает плечами. – Я все равно не разбираюсь в этом. Главная опасность этого места – эмоциональная. Вот за какие нити дергают Создатели, медленно затягивая ловушку. И они не прекратят, пока мы все не умрем, или пока им не надоест смотреть на наши мучения. Они играют с нашими эмоциями, как им угодно: усиливают, перемешивают, доводят до абсурда, или же полностью отключают.

        – Извини, кажется, я плохо слушал в начале. Что именно нужно сделать, чтобы победить в игре?

        – Нужно первым войти во Врата. Это последний портал. И, поверь мне, ты точно не сможешь пропустить трехметровые золотые ворота, зависшие над землей прямо в воздухе.

       Мою руку начало жечь. Засучив рукава, я наблюдал за тем, как загорались и затухали крошечные светящиеся точки на моей карте. Моя личная новогодняя гирлянда, черт подери.

         – Надо найти Ди и Сета, – сказала Калипсо, схватив меня за руку, – пока нас не нашли остальные.

       Пока мы шли, я вслух считал точки.

         – Семнадцать человек.

      Калипсо никак не отреагировала на мое заявление, только еще больше ускорила шаг. Удивительно, как кто-то настолько мелкий может двигаться так быстро.

      – Я вижу их.

       Я тоже видел, и, ей Богу, это было странное зрелище. Ди и Сет стояли в центре поляны, друг напротив друга, и, по-моему, даже не моргали. Сет правой рукой сжимал горло девушки, в то время как обе ее руки сжимали его горло.

       – От любви до ненависти..?

       – Не смешно, Дэвид.  Ты можешь освободить их от этого?

       – Попробую.

       На самом деле даже подойти к ним оказалось нелегко, словно их тела окружало невидимое магнитное поле, не пропускавшее меня внутрь. Раньше это поставило бы меня в тупик, теперь же я рукой продавил поле, оставив на нем невидимую вмятину, а вторым ударом просто разломал. Мне показалось, или я услышал звон битого стекла?

       Сет очнулся первым. Он уставился на Ди широко распахнутыми глазами, а затем на свою руку, сжимавшую ее горло. Ослабив хватку, он даже успел поймать Ди, когда та начала клониться вперед.

        – Что произошло? – прошептала она, глядя на меня.

        – Долго объяснять. У вас есть несколько минут, чтобы собраться с силами.

        – Для чего?

        Я показал ей свою карту, радостно вскрикнув при этом:

        – Их осталось четырнадцать.

        – Кого? – не поняла она.

        Сет закатил глаза:

         – Других игроков. Это последняя локация.

         Калипсо сделала шаг вперед, став со мной плечо к плечу. То есть, стала бы, будь она повыше ростом.

         – Мы можем либо уйти в засаду, либо встретить их здесь. Дэвид?

         – Они охотятся за нами?

         – Не конкретно за нами, они направляются к источнику, но как только мы окажемся у них на пути, займутся и нами.

        До этого я даже не обратил внимание, как близко к нам оказался источник.

        – Уходим, нет смысла драться с ними. Пусть сначала сразятся друг с другом.

        Никто не стал спорить, даже Сет. Позади нас находился грот, а с другой стороны, прямо в нем, ожидал источник. Это была тонкая струйка воды, бившая из-под земли с огромной силой. Стекая по камням и отражая солнечные лучи, вода приобретала всевозможные цвета, от красновато-оранжевого, до темно-синего и болотно-зеленого.

       Словно прочитав мои мысли, Калипсо сказала:

       – Проход откроется, как только Создатели решат, сколько человек останется в живых после этой игры. Этот проход не сможешь открыть даже ты, Дэвид. Не одному Создателю в одиночку не удастся справиться с остальными, когда те заодно.

          Но ведь я буду не я, если не попробую, так ведь?

          К несчастью, ведьма оказалась права. Я не то что натолкнулся на стену, как во все прошлые разы, а вообще не мог понять, где скрывается то, что я должен открыть. Окружающий мир был абсолютно реален. При желании я мог бы разрушить грот до основания или перенести его в другое место, вырыть в земле огромный котлован или же поднять скалу до небес. Мог бы открыть новый проход, но не найти тот, который был нужен. За время существования игры создано миллиарды миров, как мне найти нужный, если я в нем даже никогда не был?

         – Не волнуйся, Дэвид, мы просто можем подождать, или же убьем всех других игроков, если это потребуется.  Мы все должны закончить эту игру.

          Мне хотелось ей верить, очень хотелось, но, если бы я только мог. Создатели вертят нами, как хотят, что помешает им в любой миг в очередной раз сменить правила? Что если они скажут, что на этот раз сможет победить только один, или вообще никто? Я не смогу убить Ди и...ну да, этого парня тоже, ради победы.

        Но не доказывает ли это, что я не достоин победы, раз не готов поставить ради нее на карту все? Что я недостаточно хорош.

         – Они идут.

14

       До источника добралось уже только двенадцать человек. Первыми шли мужчина и девушка, которых я видел в самый первый день. Спортсмены. Мужчина выглядел несколько помятым, в отличие от своей подруги, которая была просто потрясающе красива для женщины, у которой руки были по локоть в крови. В прямом смысле. Она опиралась на длинную палку и несколько волочила по земле левую ногу. Видимо, последняя схватка далась ей нелегко. Не успели они добрести до середины поляны, как из кустов показалось еще двое. Первый – парень лет двадцати, второй, может, года на два старше. Оба в рваной поношенной одежде, с темными холщевыми сумками наперевес, правый глаз первого парня был закрыт куском черной ткани, а по щеке стекали ручьи крови.

      Увидев идущих впереди, старший скривился от ненависти, а затем вытащил откуда-то из-за пазухи короткий нож и бросил его. Девушка вскрикнула и повалилась в траву, с ножом, торчащим между лопаток. Ее напарник даже не обернулся. Вместо этого он ускорил шаг и перекатился в сторону, скрывшись в кустах. Благо, в противоположную сторону от места, где притаились мы.

      Одноглазый склонился над телом девушки и начал обыскивать труп.

       – Оставь, – крикнул второй. – Теперь у нас для победы все, что нужно. Лучше приготовься защищать наш приз. Остальные шакалы будут здесь меньше чем через несколько минут.

       – Где Врата? – парень напрасно вертел лопоухой головой из стороны в сторону. Из-за отсутствия глаза его обзор был еще хуже.

       Его напарник харкнул и сплюнул на землю.

       – Появятся, как только мы перебьем каждую из этих собак. И, кстати, не забывай поглядывать в ту сторону, – он кивнул головой в том направлении, где скрылся мужчина.

       – А если он выстрелит в нас прямо из кустов, а мы ничего не сможем сделать?

       – Кретин, а таблетка тебе на что? Смотри и учись.

        Он вытащил из кармана таблетку и проглотил ее, самодовольно усмехаясь. Мгновение спустя его тело от темечка до пальцев ног покрылось тонкими гибкими доспехами, оставляя незащищенными только глаза.

          – Пусть теперь попробуют добраться до меня, хорьки вонючие, тогда я им покажу, где раки зимуют.

           – Идут.

           – Отлично, – он сжал в вытянутой руке появившийся из воздуха меч, а затем громко прокричал. – Ну что же вы, гости дорогие, подходи, не стесняйтесь. Угощения на всех хватит.

        Из кустов появилось еще четверо: три здоровяка-мужчины и высокая усатая женщина им под стать. Они набросились на латника и одноглазого с боевым кличем.  Развязалась быстрая кровавая схватка. Первым был убит один из здоровяков, он повалился на землю, зажимая ладонью огромную дыру в центре живота, откуда вываливались кишки. Не прошло и нескольких минут, как голова одноглазого покатилась по земле, лишенная опоры в виде туловища, но его напарник в доспехах все еще продолжал защищать свой участок.

        Я даже не обратил внимания, когда появились еще игроки, помню только, что потом их было уже шестеро: парень в доспехах, один из здоровяков, рыжая женщина с длинным шестом и трое мужчин. Слышался звон, крики, во все стороны отлетали отсеченные конечности, кровь хлестала ручьями. Женщина упала на гору трупов, пронзенная мечом рыцаря. Если сначала его доспехи были светло-золотистыми, теперь они покраснели от крови и сильно скрипели при каждом его движении. Падая, женщина схватила его за лодыжку и потянула за собой. Один из мужчин нагнулся и воткнул лезвие кинжала рыцарю в глаз. Затем помог женщине подняться. Она зажимала рукой рану в животе и была бледной, как приведение. Было слышно, как скрежетали ее зубы.

        Их осталось двое, девять окровавленных трупов лежало вокруг полукругом. Мужчина сверился с собственной картой и прокричал.

       – Ну, где же вы, ублюдки? Я знаю, что вы где-то рядом. Выходите, и покончим с этим. Пусть победит достойнейший. Никогда трусу не стать победителем.

        Нас было трое: я, Ди и Сет, плюс напарник девушки, который до сих пор скрывался где-то в зарослях. Всего четыре соперника. Очевидно, мужчина уже серьезно рассчитывал на победу. Хорошо, что не придется ее ни с кем делить, так как женщина, которой он помогал удерживать вертикальное положение, долго не протянет. Ее губы уже стали пепельно-серыми, а грудь вздымалась все чаще и чаще.

       Был наш черед показаться.

       – И так, – заявил мужчина, усмехнувшись, – вы, стало быть, не собираетесь уступить победу нам.

       – Рад, что ты понял это самостоятельно, – хмыкнул Сет.

        Я все еще не мог отвести взгляда от груды тел, сваленных кое как на поляне. Как эти люди могут быть настолько жестокими, настолько бесчеловечными, убивая всех и все на своем пути ради победы? Если бы они еще знали, какой приз их ожидает в конце. С другой стороны, может, так даже лучше, раз победа достанется самому бессердечному ублюдку из всех.

       Приз может стать достойным наказанием.

       Когда я только вступил в игру, то был таким же, как они, но не сейчас. Во мне что-то изменилось, и это более чем странно, что убийства, испытания, смерть, преодоления трусости закалили меня, но не сделали жестче. Теперь есть гораздо большее количество вещей, которые я ценю, вещей, ради которых я готов умереть, или убить. И гораздо больше того, что я готов простить.

       – Уходите, – прошу я, – уходите, откажитесь от игры, и мы не станем вас преследовать. Все равно женщина не протянет долго, если ей немедленно не оказать помощь.

      – Отказаться? – мужчина смеется мне в лицо. – И зависнуть здесь навсегда? После всего того, через что мы прошли? Ты вообще слышишь себя, глупец?

      – Этого никогда не будет, – через силу шепчет женщина, сплевывая кровь. – Лучше умереть, сражаясь, чем покрыть себя позором.

      Сет движется к ним, но я протягиваю руку, удерживая его на месте.

      – Нет, стой. – Затем снова смотрю на наших соперников. – Я прошу в последний раз, хорошенько подумайте над моими словами.

      – Никогда! – кричит женщина. – Лучше пусть я умру...

      В следующее мгновение стрела пронзает ее спину и выходит из груди через сердце. Женщина падает на землю лицом вперед. Вторая стрела вонзается мужчине в череп и выходит из глаза. Все это не занимает и двух секунд. На поляну выходит мужчина, отбрасывая в сторону арбалет, где больше нет стрел.

      Он смотрит так, словно он охотник, а я кабан, и на мгновение я радуюсь, что у него больше нет арбалета. Но это не делает его менее опасным. Скорее наоборот, как знать, какие еще карты есть у него в рукаве?

       – Дэвид, – шепчет Калипсо. – Врата.

     Я поворачиваю голову одновременно с охотником. Там, где раньше был просто грот и просто источник, теперь возвышаются огромные Врата. Все точно, как описывала Калипсо. Так, наверное, должны были выглядеть Врата в Рай, если тот, конечно, существует на самом деле. Хотя почему бы ему не существовать, как и миллионам других миров?

        Сейчас я знаю то, что знает и тот другой, чей тяжелый острый взгляд пронзает меня на короткое мгновение. Они пропустят только одного из всех нас, а после закроются до следующей игры. Второго шанса не будет.

        Мы начинаем бежать одновременно, Ди целится в спортсмена, но он отбивает ее нож лезвием собственного, не останавливаясь и даже не замедляясь. Секунды текут дольше, чем часы, каждый вздох растягивается на годы, биение моего сердца замедляется.

        Остается сделать не больше десяти шагов, когда я понимаю, что дело проиграно: мне ни за что не успеть раньше него. Я думаю о том, что будет с моими друзьями, если я проиграю, что будет с моей семьей, а затем на крошечную долю секунды мелькает мысль, что для меня было бы лучше никогда не выигрывать и не попадать в руки к другим Создателям.

       Это решение острое, как бритва, тяжелое, как гора.

       И оно уже принято.

       Я вытягиваю руку в сторону, а затем резко сжимаю кулак. Мой противник падает на землю, резко скрючившись, его тело дергается от судорог. Я выдыхаю и делаю последнее усилие, чтобы достигнуть Врат.

      Я не оглядываюсь назад, не смотрю на своих друзей или на поверженных врагов. Не думаю о том, что может случиться со мной на той стороне, и что мое тело может так же упасть в траву и остаться там навсегда.

      Не думаю ни о чем.

      Последний шаг, и я внутри.

15

        [...]

       Мое путешествие долго не продлиться. Осталось совсем чуть-чуть, и я знаю это. Этот кошмар, наконец, закончится, нашей победой или нашей смертью, но он закончится.

          Я стараюсь ни на секунду не выпускать руку Ребекки из своей, словно она мой якорь, мой маяк во тьме. Все, что мы прошли, мы прошли вместе, и последний рубеж пройдем точно так же.

          Я хочу кричать, хочу обнять ее, сказать, что люблю, но эти слова замерли у меня на губах, а язык примерз к небу. Я сам словно окаменел, и только ноги продолжают двигаться вперед.

         Хочу называть ее имя, снова и снова. Поцеловать. Умереть за нее, чтобы доказать свою любовь.

         Но вместо этого продолжаю идти.

        Разноцветных точек на моей карте становится меньше с каждым часом, если не с каждой минутой. До последнего портала из сотен доберутся единицы. И мы будем среди них.

        Я знаю, она хочет победить, но не я. Единственное, чего я хочу, – чтобы она была счастлива. Ради нее я сделаю все, что угодно.

        Кажется, каждый шаг придает ей решимости, а мне отваги.

        Слишком поздно я понимаю, что что-то не в порядке, за мгновение до того, как слышу ее крик и инстинктивно поворачиваю голову к порталу. К Вратам, сияющим ярче солнца и подпирающим собою небо. К тому, что ждет за ними. Врата закрываются перед нашими лицами, скрывая фигуру, только что вошедшую внутрь.

         Мы проиграли. Мы выиграли.

         Наша история подошла к концу, наша жизнь только начинается.

         Дневник Спринтера. Воскресенье. 12.21

        (последняя запись)

      Я ожидал увидеть нечто потрясающее. Величайшее творение Создателей, мир в мире, тайну, скрытую в тайне. Вместо этого я вижу перед собой только пустошь, простилающуюся далеко вперед. Под ногами не песок и не снег, а что-то вроде мелких осколков стекла, но они не острые и не режут подошвы обуви.

     Я иду.

     Здесь нет ветра, и, казалось бы, вообще нет воздуха, но осколки под моими ногами приходят в движение и пересыпаются из стороны в сторону, словно кто-то невидимый раскачивает этот мир. Небо свинцово-серое, горизонт – почти черный.

      Я просто иду вперед, не зная, что еще делать, и на ходу борюсь с чувством огромного разочарования. Нет нужды оглядываться назад, чтобы увидеть отсутствие портала за моей спиной: он исчез, как только я ступил на осколки. Здесь нет солнца или какого-то еще видимого источника света, но все равно светло, как днем. Сдвинув носком ботинка горку осколков, гладких, словно отполированных водой и песком, какие часто можно найти на морском берегу, я увидел свет, распространяющийся откуда-то снизу. Он подсвечивал камни-стекла, которые приобретали цвет просто на моих глазах.

       Я иду.

       Осколки пересыпаются еще быстрее, а затем просто расходятся в разные стороны, как море перед Моисеем. Внизу просто песок, зато стеклышки превращаются в густую жидкость. Я вижу, как волнуется «море» по обе стороны от тропинки. Не могу побороть любопытства и поэтому, оказавшись внизу, провожу рукой по поверхности воды.  По ощущениям похоже на желе, мягкое, гладкое и упругое.  Но это желе, которое даже сейчас продолжает двигаться, прямо под моими пальцами.

       Впереди, прямо из песка, поднимается длинный тонкий шпиль. Вслед за шпилем показывается крыша и изящные прозрачные колоны. Песок осыпается с выступов и балконов, собираясь прямо у моих ног. Он сам течет, подобно воде.

     В центре круга из колон ждут пять фигур, одетые в наряды разных цветов. Именно наряды, потому что язык не поворачивается назвать их одеяния одеждой, каждое из которых представляет собой произведение искусства. Первый в древней тоге, второй в длинной меховой шубе и в шапке с перьями, третий в парадном камзоле, с напудренным париком на голове, четвертый в черном смокинге и, наконец, последний в простой холщевой рубахе. Они выглядели, как артисты перед премьерой спектакля, но стоило посмотреть на их лица, и мне тут же захотелось опуститься перед ними на колени и просить о милости.

      Пятеро великих Создателей.

      И я в ловушке.

      И все же они не заставят меня отступиться.

      Поднявшись по лестнице, я оказался прямо перед пятеркой, стоял, гордо расправив плечи, и смотрел прямо перед собой. Вперед вышел мужчина в смокинге.

       – Мы приветствуем победителя, – величественным тоном заявил он. А затем вдруг опустился на колени, чем ввел меня в состояние глубокого шока. – Дэвид Грей – наш новый Создатель.

      Остальные последовали его примеру. Несмотря на подобную позу, хотя их лица и были лишены каких-либо эмоций, в глазах было что-то недоброе. И я никак не мог отделаться от мысли, что сделал что-то не так.

      – Мы долго ждали, пока закончится эта игра, – сказал мужчина в шапке с перьями. – Хотя ее исход был ясен с самого начала.

      – Ты – тот, кого мы ждали очень долго, – подхватил тот, что был в камзоле.

      – Тот, кто дарует нам свободу, – эти слова принадлежали мужчине в рубахе. Говоря их, он смотрел куда-то мимо меня.

      – Или умрет просто здесь, – добавил последний, молчавший все это время.

      Создатель в смокинге вышел вперед, словно приготовившись выступать перед большой публикой, но здесь не было никого, кроме меня, да и то сомневаюсь, что способен оказаться благодарным слушателем.

      – Мы знаем, что ты говорил с нашим братом Флеймом.

      Человек в шубе тряхнул длинноволосой головой.

      – Я даже догадываюсь, что он рассказал тебе о нас.

      – Хитрец любит прикидываться дурачком.

      – И выставлять нас крайними.

      – Ему это так не сойдет с рук.

      Они говорили все одновременно, кроме человека в тоге, и я не мог понять, кому принадлежит какое высказывание. Я словно находился на стадионе или в зале, переполненном людьми, но никак не среди пятерых человек.

      Но, похоже, я был не единственным, кого это начинало раздражать. Создатель в тоге только хлопнул в ладоши, но остальные тут же замолчали, пристыжено опустив головы.

      – В отличие от моего собрата, – он наградил мужчину в камзоле тяжелым взглядом, – я не знаю, что Флейм рассказывал тебе о других Создателях, потому что не имею привычки подслушивать и подглядывать за другими. В любом случае, я искренне верю, что ты достаточно разумен, чтобы делать собственные выводы, а не слепо принимать чужие. Мы можем стать для тебя смертельно опасными врагами или же союзниками, если ты так решишь. Ты даже можешь уйти отсюда, послав нас всех подальше, ведь как победитель заслужил это право. Но, вынужден тебя предупредить: всякое решение имеет свои последствия. И если ты не можешь заплатить эту цену, это сделает кто-то другой. И тут же существует много вариантов: твоя мать, отец, младшая сестра, Ди, Калипсо, твои друзья. Мы можем забрать любого из них или всех сразу. Как ты, должно быть, понимаешь, для нас нет ничего невозможного.

      – Кроме одного, – перебил его я, – вы не можете выйти отсюда.

   Создатель вынужден был согласиться.

      – Тут ты прав. Можешь сказать, что это несправедливо, но подумай вот о чем. Ты завершил игру, и победа твоя. Этот мир, как и все остальные, принадлежит тебе. Можешь делать здесь все, что хочешь. Разве ты никогда не хотел стать богом? Немногим выпадает такая возможность, но у всего есть и своя цена.

       – Если быть Создателем так здорово, почему вы все так хотите выбраться отсюда?

       – Посмотри внимательно на каждого из нас. Только внимательно. Кого ты видишь перед собой?

      Я сделал, как он просил. Заглянув каждому прямо в глаза, и ни один не стал отводить взгляд.

       – Честно? – спросил я, все еще сомневаясь.

       – Иначе бы я не просил.

       – Я вижу перед собой обреченность и одиночество.

       Создатель кивнул:

       – Это то, что я вижу, каждое утро смотрясь в зеркало. Самый молодой из присутствующих здесь закончил свою игру почти триста лет назад. Моя же завершилась так давно, что я уже сбился со счета. Несмотря на практически безграничную власть и возможности, наступает такой момент, когда человек больше не может выдерживать такую ответственность. И тогда он либо сходит с ума, либо ломается, либо пытается сосредоточить в своих руках всю возможную власть. Это случилось со многими твоими предшественниками,  нам пришлось убить их. Но ты не такой, Дэвид. Мы верим, что ты единственный, кто может найти выход отсюда.

        – В чем тогда подвох? – спросил я, понимая, что что-то продолжает настойчиво ускользать от меня. – Почему вы угрожаете вместо того, чтобы просто попросить о помощи?

      Создатель улыбнулся.

        – Ну, во-первых, за столько лет здесь мы отучились просить, а можем только приказывать, а, во-вторых, ничто не терпит пустоты.

        – Что это означает?

        – Кто-то должен поддерживать игру и после нашего ухода, иначе системе придет конец. И никто из нас не знает, к чему это может привести, и сколько миров это разрушит. Существует гипотеза, что миры, из которых пришли первые Создатели, о которых мы знаем, были созданы другими, жившими тысячи, если не миллионы лет назад.

         – И остаться должен именно я, конечно же.

         – Ты единственный из нас, у кого хватит на это сил.

         – Да с чего вы вообще решили, что я справлюсь? Я даже не знаю, как найти эту вашу дверь.

         – Ты справишься, ребенок, – сказал мужчина в перьях. – Ты должен справиться, так как являешься единственной нашей надеждой на освобождение.

         – И вы действительно готовы убить кого-то из моих родных?

         – Ты не представляешь, на что мы готовы, чтобы вырваться отсюда. И убийство не худшее из этого списка.

         – Значит, вы не выпустите меня отсюда, – заявил я.

         Человек в тоге кивнул:

         – Ты завершил игру и можешь забрать свой приз. Но после ты либо навсегда останешься в этом мире с нами и будешь наблюдать, как умрут все, кого ты любишь, либо попытаешься  помочь нам.

         – А если бы я не оказался победителем? Что если бы кто-то вошел в эту дверь до меня?

         – Тогда мы бы признали свою ошибку и смирились с тем, как бездарно прожили последние сто лет. Но в конечном итоге, что могут значить для вечных какие-то сто-двести лет?

           Я больше не мог слушать весь этот бред.

         – Где мой приз? Я хочу его.

       Создатель в тоге развел руки в стороны.

         – Он повсюду. Это место именно такое, каким ты хочешь его видеть.

         – Это место своего рода королевский трон, и он подстраивается под каждого победителя, – добавил мужчина в смокинге.

          Стоило мне подумать над его словами, как земля снова пришла в движение. И если бы я надеялся на что-то потрясающее в этот раз, то меня бы снова ждало разочарование. Все здесь: земля, воздух, небо, вода ощущалось, как мягкая глина, из которой я мог сотворить что угодно. Но это я мог сделать и в любом другом мире.

          Меня жестоко надули.

          Войдя в эти врата, я сам загнал себя в ловушку.

          Единственный вопрос: как выпутаться из этой ситуации. Даже если бы я хотел помочь Создателям бежать отсюда, то я понятия не имею, где находится дверь или как ее найти. То, что я знаю наверняка: я не могу позволить Калипсо, Ди и моей семье умереть. Просто не смогу жить с этим. Пришло время совершить единственный важный поступок в моей жизни. Но для начала мне нужно больше времени.

            – Вам придется выпустить меня отсюда, чтобы я смог найти дверь, – заявил я Создателям, впервые за все время ощущая себя одним из них. Равным. – Здесь я точно не смогу ничего сделать.

             Создатели переглянулись. Тот, что носил шапку с перьями, сказал:

            – Ты же понимаешь, что тебе не удастся обмануть нас? Даже если ты выйдешь за ворота, мы в любой момент найдем тебя.

            – Я не собираюсь бежать.

            – Тогда, прошу, сударь. Считай, что врата уже открыты.

           Я самодовольно усмехнулся прямо ему в лицо:

            – Мне это не нужно.

           Щелчком пальцев я открыл свой собственный выход отсюда, который выглядел, как изящная арка из белого мрамора. Создатели снова переглянулись, когда я вошел в нее.

         Ди, Калипсо и Сет ждали меня снаружи. Ди первой подбежала ко мне. Ее лицо пошло красными пятнами от волнения.

        – И что?

        Я в двух словах пересказал им все, что случилось внутри.

        Ди выглядела огорченной, Сет только приподнял бровь, но ничего не сказал, Калипсо упрямо сжала губы.

        – И что мы будем делать дальше?