Текст книги "Выжить и вернуться домой (СИ)"
Автор книги: fockoffiamrobot
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)
– Я… Я не знаю. Никто не изучал змееустов, может, только они сами. Дар очень редкий, – растерялась Гринграсс.
– Ну, технически, мы можем. У нас есть Поттер и Патил, – улыбнулась я.
– Они живыми не дадутся, – понятливо усмехнулся Теодор.
– Верно. Но, согласитесь, это интересно. Ведь змеи глухи, так что шипеть на них без дара можно сколько угодно. Даже если вы подражаете тому, что шипит змееуст настоящей змее, она среагирует только на него, но не на вас, – поделилась я своими умозаключениями.
– Блин, Грейнджер, ты умудряешься иногда говорить такие вещи, что я начинаю сомневаться во всех своих знаниях о мире, в котором живу, – задумчиво ответил Малфой.
– Это хороший подход, Драко. У меня что-то вроде профдеформации, я же почти настоящий ученый, – грустно улыбнулась я, вспоминая наполовину законченную диссертацию по клеточной биологии. – Как ты докопаешься до истины, если не будешь задавать вопросов?
Слизеринцы задумчиво кивнули. Я не стала сводить разговор на Тайную Комнату и ее защиту – еще полезли бы проверять и нахватали проблем. Нет, они нужны мне здоровыми, счастливыми и вместе с семейными библиотеками.
Рождественские каникулы я провела в том же режиме, что и в прошлом году. В День Подарков мой все так же ненавидящий все живое воробьиный сычик потащил Малфоям, Гринграссам и Ноттам посылки с книгами и бутылками хорошего алкоголя. Мистер Грейнджер, помогавший мне выбирать последний для семей моих друзей, сильно переживал за выбор и чуть ли не требовал меня выяснить у друзей, понравилось ли их родителям подношение. Я вздохнула и добавила этот вопрос к письмам с благодарностями.
Как-то само собой получилось, что я дарила друзьям стоящие по моему мнению книги из мира обычных людей, они же отдаривались чем-то по их мнению достойным из мира магов. Всех нас устраивала сложившаяся традиция, но я обещала себе, что, упомяни кто-то из змеек желаемую вещь, он или она получит ее в следующий праздник. Если я смогу себе такое позволить, разумеется. Все же финансовое положение у меня сильно отличалось от чистокровных детей, но я не хотела ничего менять. Заработать деньги, не привлекая к себе ненужного внимания, я не могла, а потому легко смирилась с необходимостью тянуть финансы из Грейнджеров. Мои родители были довольно обеспеченными людьми, в последние годы только увеличившими свой доход, так что с нуждой мне столкнуться не грозило.
Увидев на вокзале Кингс Кросс белобрысую макушку Лавгуд в компании Невилла Лонгботтома с бабушкой, я усмехнулась. Интересно, это она последовала моему совету, или ее дружба с запасным Избранным никак с человеком, объявившим меня чокнутой, не связана?
Привычно заняв купе в полюбившемся вагоне и отгородившись от студентов фирменным запирающим от Теодора, мы с друзьями делились впечатлениями после каникул. Драко ныл о достающих его по всему дому портретах предков, раздающих указания на старофранцузском и отказывающихся воспринимать английскую речь, Дафна грозилась уступить уговорам сестры и затащить меня в поместье Гринграсс на летних каникулах, а Теодор молча слушал, чему-то улыбаясь.
С каждым часом, приближавшим нас к Хогвартсу, я мрачнела. Василиск за время каникул стал казаться более грозной проблемой. На всякий случай я купила в местной оптике пять пар очков с зеркальным напылением на линзах и теперь думала, как преподнести из друзьям. Наконец, я решилась:
– Ребята, никто не думал о том, что может быть Ужасом Слизерина?
– Судя по тому, что ты начала этот разговор, у тебя есть идеи, – заметил Теодор, перестав улыбаться. Я опустила голову.
– Я сначала расскажу, как я размышляла. Поправьте, если что, многое из этого – пустые умозаключения, основанные только на логике, а не на знании магического мира, – Дафна кивнула. Друзья обратились в слух. – Это должно быть что-то, что сможет остаться живым до прихода наследника. Слизерин поместил свой Ужас в Тайную Комнату, согласно легенде, в X веке, надеясь, что оно дождется его наследника. Зачем монстру ждать наследника? Салазар вряд ли хотел смерти потомку, о чем и говорит часть легенды про «подчинится лишь наследнику». То есть это огромная реликтовая дрянь, способная жить в подземельях десять столетий, – может, ее и посещали другие наследники, но все равно они бывали там явно не каждые выходные, – и опознать наследника Слизерина. Слизерин был змееустом, а этот дар передается потомкам. Змеи способны впадать в гибернацию, но никакая змея, даже волшебная, не живет так долго и не может плодиться сама по себе. Кроме одной.
– Василиск, – пораженно выдохнул Драко. – По школе ползает тысячелетний василиск!
– Мне кажется, что это должен быть василиск, – поправила я, – Только такое чудовище может оставаться живым десять столетий. Василиски убивают взглядом, а у нас три окаменевших жертвы в лазарете.
– Это… Это вполне резонно, но он должен быть огромным! Метра два в диаметре, не меньше! – Драко вообще не контролировал эмоции. Я в чем-то понимаю его французских предков. – Как его не заметили?!
– Салазар Слизерин принимал участие в постройке школы. Из Тайной Комнаты вполне может быть доступ в любой коридор, который вполне может открываться чем-то, настроенным на шипение змеи, – Теодор иногда меня пугал.
– Мы едем в школу, в которой кто-то разбудил тварь высшего класса опасности и позволил нападать на учеников, – резюмировала Дафна. – Что будем делать?
– Молчать и носить это, – я вытащила из сумки зеркальные очки. – Василиск не ел своих жертв, только смотрел им в глаза. Точнее, они смотрели ему в глаза, но каждый раз им на пути попадалась преграда. Поэтому они просто окаменели, а не умерли. Так что если вы услышали странный шорох или шипение в коридоре, то сразу зажмуривайтесь, вставайте к стене и надевайте это. Стойте тихо и неподвижно.
– Раз змей не поедает жертв, то он мог и не хотеть причинять вред. Опасен в первую очередь не змей, а тот, кто его выпустил. Человек, – выдохнула Дафна. Я кивнула.
– Очки спасут только от смерти, поэтому я и прошу зажмуриваться. Ребята, вы мне дороги, так что, пожалуйста, носите очки всегда с собой. Они должны поддаваться «Репаро» при поломке, но у меня есть одни запасные на всякий случай, – змеи мрачно кивнули.
– Нельзя сообщать родителям. Мы ничего не докажем, это только умозаключения. Если догадалась Грейнджер, то и профессора должны быть в курсе. Значит, эта афера с василиском кому-то нужна, – догадался Малфой.
– Если этот кто-то выпустит на делегацию родителей василиска, мы все лишимся глав семей. А, я думаю, он может, раз это помешает его планам, – согласился Теодор.
– Значит, нужно вести себя тихо и осторожно и надеяться, что мы к этим планам никак не причастны, – подвела я итог.
Остаток пути мы ехали молча, слегка дрожа. Перспективы пугали, приоритет оставался неизменным.
Одно короткое слово.
«Выжить».
Комментарий к Часть 15
* Согласно канону, директор и правда змееуст, но главная героиня об этом не знает
========== Часть 16 ==========
Я начинала понимать, почему студенты любили Хогвартс даже после окончания обучения. Он всегда был одинаков. Все потрясения, происходящие здесь, быстро забывались, – ведь все равно ничего не менялось. Поведение преподавательского состава только усиливало эффект – профессора постоянно вежливо улыбались, ничем не выдавая обеспокоенность жизнями студентов, превратившихся в каменные статуи и запертых в больничном крыле школы. Их будто вообще не касалось, что ученики пропустят больше половины учебного года по прихоти дирекции, не пожелавшей закупать ингредиенты для зелья, способного вывести детей из этого состояния*. Все причастные будто сознательно поддерживали антураж доброй сказки, и дети потворствовали им, не задавая вопросов и привыкая к тому, что к лету все наладится. Привыкая не уведомлять родителей.
Я ковырялась ложкой в ризотто, любезно предоставленном Тикки, и размышляла. Отличный табель экстерната и весьма неплохой Хогвартса были просто запасным планом. Планом на случай, если я не преуспею. Я не была согласна с Алирой де Кюзо, я думала, что, умерев в этом мире, я просто перестану существовать. Точечная кротовая нора между двумя телами в разных мирах или что-то мне неизвестное, приведшее к моему появлению в теле юной мисс Грейнджер, вряд ли сработает назад в момент моей смерти. Если я и вернусь в родной мир, то совсем не в свое тело или не в тот момент, в который я его покинула. Я похолодела, в очередной раз представив, что нас могло поменять местами с настоящей Гермионой. Если так, то нужно возвращаться ровно в ту же минуту, иначе эта заносчивая дура разрушит мою жизнь!
Я отмахнулась от этой мысли. Мне было необходимо существенно сузить круг поиска. Я явно делала недостаточно, шел уже третий год моей жизни в этом мире, а я все еще трепыхалась на этапе «возможно».
Я решила исходить из страхов блондинки Роуз, встреченной мной в первый день в школе. Вполне вероятно, что она ошиблась, но что если моя дружба с чистокровными отпрысками древних родов была единственно верным шагом? Если на самом деле Роуз поняла все правильно и испугалась потому, что я спросила о по-настоящему темном и запрещенном разделе волшебства?
В следующие несколько недель я практически переехала в библиотеку Хогвартса, которая существенно превосходила факультетскую собранием книг по истории магического права. Я тщательно выписывала названия книг, заклинания, магические направления и ритуалы, запрещенные в Британии с момента появления там правовой системы и законодательства. Очередная тетрадь была заполнена почти на три четверти, а я была только на пятнадцатом веке. Меня удивила частота запретов ритуалов с пометкой «в расширенном варианте», и я уточнила вопрос у друзей.
– А, так вот чем ты занимаешься в этот раз. Легенды надоели? – развалившись на стуле, спросил Драко. Дафна недовольно шикнула на него.
– Не совсем, просто я нашла все, что хотела, благодаря твоей книге, Драко, – улыбнулась я блондину. – А теперь мне интересно, почему я в первый день в школе напугала старшекурсницу чуть ли не до слез, – я рассказала слизеринцам про Роуз.
– Вы, вороны, иногда слишком много думаете, – авторитетно заявил Теодор. – Она услышала не твой вопрос, а свою ассоциацию с ним, и потому испугалась.
– Мы все – рабы своей точки зрения, – поддержала Дафна.
– То, о чем ты спросила, Грейнджер, является весьма скользкой формулировкой. Грубо говоря, ритуал не запрещен, но разрешенным является только тот его формат, от которого отрезали возможности и уточнения. То есть, если убрать еще хоть одну черточку в ритуальном круге, например, то вообще ничего уже не сработает.
– Разве каждый символ не влияет на ритуал? Если я отрежу руну в ритуале, возьмем наобум, погребения любимого хомячка, не станет ли он ритуалом воскрешения содержимого соседнего погоста? – удивилась я.
– Ну ты и придумала, – рассмеялся Тео, – воскрешение кладбища одной руной, неплохо!
– У ритуалов есть основа, от которой они и происходят*. Например, все без исключения ритуалы одного чистокровного рода имеют под собой конкретный рисунок, нанесенный для простоты на пол ритуального зала в главном доме семьи, родовом замке или мэноре. Сам по себе он неактивен, и для каждого ритуала поверх наносятся дополнительные рисунки и символы, ставятся ритуальные предметы, шьются специальные робы и так далее, – объяснила Дафна. – У любых ритуалов, завязанных на природе и взаимодействии со стихиями, в основе всегда пентакль, и неважно, вызываешь ты дождь или пытаешься пройти посвящение в друиды. С любым другим рисунком просто не получится.
– То есть у всех ритуалов, запрещенных с такой пометкой, разрешена только основа? – спросила я.
– Да. То есть использовать все, придуманное до запрета, ты не можешь, как и создать новый. Поэтому формулировка и скользкая – фактически запрещен весь ритуал, а не только его производные.
– Поняла. А вы откуда так много об этом знаете? Учили, чтобы случайно не нарушить закон?
– Можно и так сказать, Грейнджер, – загадочно улыбнулся Малфой.
– Отлично, раз вы такие образованные, то скажите: у вас есть идеи, что именно так напугало Роуз? – я затаила дыхание. Нужно контролировать интонации, я не имею права проколоться!
– Ну, вариантов несколько. Она же с Рейвенкло, – протянула Дафна.
– Если брать твой вопрос дословно, то я думаю, ее скорее напугала сказанная ей самой фраза про переселения душ. Это напоминает мне два ритуала – создание отпечатка и захват тела. Оба запрещены еще веке в шестнадцатом из-за необходимости человеческих жертвоприношений.
– Согласен с тобой, Драко. Если кратко, Гермиона, то отпечаток создает некий якорь для твоей души, и, при смерти покинув тело, она не растворяется в мире, а поселяется в выбранном предмете. Этот ритуал крайне трудозатратен и притом не дает идеальный эффект. Душа твоя же, а вот память и личность будут те, что вложены в отпечаток. Забыл хоть что-то и все, ты уже не тот человек, что прежде.
– Жуть какая. Невозможно же помнить вообще все!
– Верно. А захват тела фактически выдавливает душу и личность реципиента из тела, заполняя их место твоими. Твое тело умирает, душа реципиента растворяется, у тебя новое тело. По описаниям работает ритуал отлично, но силы на него тоже нужно немерено и удачного реципиента найти очень сложно. Проводить можно сколько угодно раз, но записей о более чем трех, проведенных одним человеком… вернее, одной душой, нет, – закончил объяснять Теодор.
– Да уж, серьезно, – задумчиво пробормотала я. – Дайте угадаю, все ритуалы, связанные с душами, давно и прочно запрещены?
– Не совсем. Есть парочка условно разрешенных, которые не требуют жертв в изначальном варианте. Например, ритуал сродства, – ответила Дафна. Теодор и Драко фыркнули.
– Ну ты и вспомнила! Это же вопиющая древность в комплексе с идиотизмом!
– Спасибо, господа! Я так вам благодарна! – Гринграсс явно обиделась, и я сурово глянула на парней. Те притихли.
– Извини их, Даф. Они не думают, что говорят. Расскажи, пожалуйста, – попросила я.
– Этот ритуал и правда считается глупым, но у меня с ним связана семейная легенда, и мы в нее верим, – вздохнула Дафна и злобно глянула на мальчишек. – Ритуал сродства, проведенный по всем правилам, притягивает душу человека к чему-то самому родному и дорогому, что у него есть. Он очень старый и сложный, даже из тех немногих, кто в него верил, – Нотту и Малфою достался еще один грозный взгляд, – на него почти никто не решался. Проведший ритуал волшебник будто сходит с ума, не может спать и есть, только мчится в одному ему известном направлении, туда, куда ведет его сила ритуала. Те, кто провел ритуал и ошибся с приоритетами, сходят с ума. Семейная легенда Гринграсс гласит, что так наш предок нашел свою жену, когда ее похитили инквизиторы во время охоты на ведьм.
– Очень красивая история, Дафна, – улыбнулась я. Парни сделали страшные глаза, и я непонимающе уставилась на них.
– К сожалению, нет, Гермиона, – грустно улыбнулась Дафна. – Мой предок пришел к большому костру. Извините, – Гринграсс быстро собрала вещи и вышла из библиотеки.
Я подняла глаза на парней.
– Не переживай, ты не могла знать. И ничего такого ты не сказала. Просто это действительно страшная история, – успокаивал меня Теодор.
– Не важно, Дафну нужно догнать. Она ушла одна, хоть сейчас и не вечер!
Дафна нашлась возле окна в конце коридора, неловко улыбающаяся и в зеркальных очках.
– Я сглупила, ребят. Я не сержусь. Извините!
– Ничего, ничего. Пойдемте на обед.
Из перечисленных ребятами ритуалов ни один мне не подходил. Зато, кажется, подходил Волдеморде, и тот им воспользовался. Хотя я точно уверена, что крестражи создаются с помощью ритуала, утверждать, что это и есть тот самый ритуал создания отпечатка, я не могу.
Я представила себе Змеемордого во всем его красноглазом и чешуйчатом великолепии, который сразу после завершения ритуала с, к примеру, Чашей Хельги Хафлпафф, смотрит в пустоту пару секунд, а потом выдает «Бл*, забыл!» и хлопает себя ладонью по лбу. Я покатилась со смеху. С такой стороны крестражи вряд ли кто-то рассматривал. Захотелось рассказать друзьям, в том числе и Малфою, но я сдержала порыв. Если Волди обнаружит эту шутку у него в мозгах на шестом курсе, то другу не жить. И мне тоже. Да и знание о крестражах мне объяснить нечем. Настроение быстро испортилось.
Все же идея с ритуалами неплохая, нужно просто больше информации. У Роя Пэмбера явно было меньше времени в Хогвартсе, чем у меня, и к тому же я не могу утверждать, что он смог залезть в семейные библиотеки чистокровных. А я смогу, если постараюсь. Главное успеть сделать это до конца четвертого курса, притом не вызвав подозрений. Потом придется свернуть почти все общение со змеями, дабы не вызвать интерес их повелителя. Да, после окончания Турнира Трех Волшебников в магическом мире станет жарко…
Учебный год подходил к логическому завершению, экзамены начинались через пару недель. Я нервничала и ждала подвоха. Поттер и шестой Уизли без наводки Хагрида, покинувшего школу в прошлом году, до Арагога не добрались. Или добрались, но об этом никто не узнал, хотя резких изменений в их поведении я так и не заметила. Василиск больше никак не проявлял себя, надписей на стенах тоже не было, но я помнила, что она должна быть, и нервничала с каждым днем все больше.
Мы со слизеринцами сидели в библиотеке и штудировали книги по Истории Магии, когда услышали голос МакГонагалл, разносившийся по всему замку:
– Всем студентам сейчас же вернуться в жилые комнаты! Всем преподавателям немедленно пройти в коридор второго этажа! – свершилось!
– Да что же это такое, я так к экзаменам не подготовлюсь! Что на этот раз случилось? – простонал Драко, откинувшись на спинку стула.
– Видимо, это крещендо плана нашего таинственного наследника Слизерина, – прошептала Дафна. Я кивнула. – Нужно возвращаться в гостиные и сидеть тихо, как мыши.
– Сидеть в гостиной змей как мышь я не советую: примут за корм, – неловко пошутила я и захлопнула учебник. – Я найду студентов своего дома и пойду с ними. Не тратьте время на сопровождение, ребята. В коридорах может быть опасно.
Змейки кивнули и, проследив, как я пошла в сторону столика, занятого студентами Рейвенкло, ушли из библиотеки. Старшие вороны собрали младшекурсников и группой пошли в сторону своей башни. По пути из одного из коридоров я услышала визгливое «Гарри, это же моя сестра!» и улыбнулась. Кажется, шестой уговаривает Героя Магической Британии на очередное приключение.
– Все идет по плану*, – пропела я и зашагала дальше.
На следующее утро на завтраке было объявлено, что пострадавших отпоили зельем из свежей мандрагоры, и они пришли в себя. За столом Гриффиндора я заметила Колина Криви и Джинни Уизли, Джастин Финч-Флетчли тоже вернулся к барсукам. Вся троица «оживших статуй» выглядела потерянно, и только миссис Норрис мурлыкала о чем-то своем на руках хозяина. Дамблдор широким жестом отменил экзамены, а я оглядела раздраженных студентов старших курсов. Ну да, СОВ и ЖАБА директор отменить не в силах, так что студентам было очень завидно. Как я поняла, нам выставят оценки из средних за семестр. В этот раз никакого саботажа на экзамене, профессор МакГонагалл!
Я переглянулась с друзьями и заметила Драко, который радостно показал губами «Никакой Истории Магии!» и хмыкнула. Лишний месяц каникул у Малфоев будет не очень – Люциус утром как раз должен был получить поджопник от домовика, думаю, его эго такую рану залечивать будет долго. Я так и не разобралась, почему лорд Малфой повел себя в каноне так, как повел, но решила не лезть. Вместо этого я отправила Мюнхгаузена с уведомлением Грейнджерам о том, что их дочь прибудет на каникулы раньше положенного.
Мы со слизеринским трио ехали в купе любимого вагона и подводили итоги услышанных за последние пару дней сплетен. Василиск был мертв, крестраж Тома Реддла уничтожен, меч Годрика Гриффиндора получил примочку для уничтожения темномагической дряни, за учебный год никто не умер и не получил увечий.
Хогвартс-экспресс мчался на юг, а я строила планы по освоению библиотек древнейших домов. Надеюсь, Астория Гринграсс очень хочет меня видеть.
Комментарий к Часть 16
* Дирекция школы выжидала созревания мандрагор до конца лета, чтобы приготовить зелье, способное вернуть к жизни пострадавших студентов. Учитывая, что это растение содержится в теплицах, цикл его созревания может быть любым, да и вряд ли школа обладает всемирной монополией на выращивание мандрагор
* Уточнения про ритуалистику здесь и дальше не противоречат канону, но являются фантазией автора
*Everything goes according to plan – строчки из одноименной песни Panic! At The Disco. Главная героиня не палится знанием русского, не переживайте
========== Часть 17 ==========
Грейнджеры очень возмутились отменой экзаменов, особенно учитывая, что я не рассказала причины, отговорившись некими внутренними делами школы, в которые нас не посвятили. Даже подарок Драко на день рождения я не вручала лично, а отправила совой. Было странно проводить июнь не в школе.
У меня был лишний месяц каникул в запасе, но я не могла потратить его на поиски ритуалов, подходящих под мой случай, – книги из Хогвартса выносить запрещалось. Я маялась бездельем и пыталась вникнуть в университетские учебники, подаренные родителями, но ни на чем не могла сконцентрироваться. Я мучила себя мыслями о том, что недостаточно стараюсь, что делаю недостаточно, и это сводило меня с ума. Однажды мне приснился сон о том, что маги узнали, кто я такая на самом деле, и заперли меня в глубинах Отдела Тайн для изучения. Паники сон не вызвал, но несколько следующих дней я чувствовала себя отвратительно. Я была словно в клетке, из которой не было выхода.
Я знала, что это такое. Невозможность поделиться проблемой давит на личность и будет давить все сильнее со временем. Именно поэтому я так хотела действовать – это давало ощущение движения, давало отсрочку сумасшествию. Я уверилась в том, что если я пойму, что способа вернуться нет, я сойду с ума.
Родители явно понимали, что что-то со мной происходит. Я объяснила свое состояние необходимостью учебы в Хогвартсе. Рассказала, как я устаю, получая фактически два образования разом, и как тяжело жить окруженной магами, уверенными, что все, чего я хочу, – набрать побольше знаний о их мире волшебстве. Это было моим любимым способом лжи. Если тебя припрут к стенке, окажется, что ты не врал ни единым словом. Полезная штука, особенно с моей памятью. «Я не люблю лгать, у меня слишком плохая память». Не помню, кто это сказал…
В таком состоянии, на грани эмоционального истощения, меня нашло письмо Дафны. Она приглашала меня провести несколько дней в доме ее семьи, Гринграсс-мэноре. Грейнджеры ответили согласием, явно решив, что подруга меня отвлечет. Что же, частично они были правы.
Дафна с дедом встретили меня у прохода в Косой Переулок и камином переместили в Гринграсс-мэнор. Путешествие с помощью летучего пороха было чуть приятнее аппарации и не в пример меньше дезориентировало, так что мне удалось устоять на ногах.
В зале, куда мы прибыли, нас встречали оставшиеся члены семьи*. Двое взрослых и ребенок – родители Дафны и ее младшая сестра. Имен мистера и миссис Гринграсс я не запомнила, а Асторию согласилась называть Тори. Сестры утянули меня на экскурсию по замку, я не сопротивлялась, надеясь увидеть библиотеку. Мне продемонстрировали целых две, просто огромную для посетителей и сильно меньшую – семейную. Чтобы войти во вторую требовалось разрешение взрослого члена семьи, так что экскурсию по разделам, не вдаваясь в подробности, провел лорд Гринграсс лично. Я впечатлялась и выражала восторг. Как и положено хорошей гостье, я подавила в себе желание взять в заложники младшую внучку лорда Гринграсса и потребовать права рыться в их библиотеке без ограничений. Судя по взгляду главы семьи, он не первый раз видит человека с подобными желаниями в своем доме, но впервые – настолько молодого. На всякий случай я мило улыбнулась ему.
Тори в ультимативной форме потребовала каждый ее или Дафны рассказ об устройстве мира магии сопровождать повествованием о тех же вещах у обычных людей. Я посмеялась и обещала стараться, но только не в присутствии взрослых. Тори важно кивнула и заметила, что врага нужно знать в лицо. Я удивленно посмотрела на Дафну.
– Тори, я же тебе говорила об уместном цитировании! – вздохнула Даф и развернулась ко мне. – Понимаешь, твою лекцию о ксенофобии Тори приняла слишком буквально, потом еще и как-то добралась до «Агрессии», которую дедушка оставил в гостиной, и вот, перед тобой результат.
– О, хорошо, я, кажется, знаю, как исправить непонимание, – рассмеялась я. – Тори, ты сочла маглов враждебным племенем для магов и записала их во враги, так? – девочка кивнула и с любопытством посмотрела на меня, – Смотри, у ксенофобии, о которой тебе с моих слов поведала старшая сестра, есть один весьма любопытный эффект. Он называется «Зловещая долина». Это понятие, описывающее ощущение, которое возникает, когда ты видишь что-то слишком сильно похожее на человека, притом отлично зная, что человеком это не является.
– Как гоблин?
– Ну, может быть, но, скорее, как вейла. Они не люди, и ты это знаешь. Они выглядят в точности как люди, красивые человеческие женщины, но ты будто подсознательно ждешь, что они сейчас сделают что-то такое, что выбьется из образа человека. Например, их лицо вытянется и проявятся птичьи черты, – Дафна поежилась и кивнула.
– То есть все, кто похож на человека, но с ним будто что-то не так, вызывает отторжение, и это правильно? – уточнила Астория.
– Да. Гоблин вообще не похож на человека, как и кентавр. У нас есть общие черты, но с людьми ты их не спутаешь. А вот вейлы в спокойном состоянии выглядят в точности как люди. Хочешь еще один пример?
– Давай-давай, мне тоже интересно, – подбодрила меня Дафна.
– Вы знаете как выглядят коллекционные фарфоровые куклы? – сестры кивнули. – Если на них долго смотреть, они кажутся довольно жуткими как раз из-за своей похожести на уменьшенных людей. Обычные люди даже эксплуатируют именно образ ожившей фарфоровой куклы в страшных фильмах, – здесь я решила обойтись без подробностей.
– А что с маглами? – спросила Тори.
– Маги и маглы – один вид, иначе у нас не получалось бы смешанного потомства, которое тоже способно иметь детей*. Мы не враги друг другу, если оставить миры разделенными. Людей без магического дара очень много, такого врага магическое сообщество не переживет. Но да, о них лучше знать побольше, просто на случай внезапной встречи. Чтобы не прыгать вокруг них как вокруг цирковых обезьян, тыкая пальцем, как некоторые необразованные волшебники, – ой, Остапа понесло!
– Тем более, Тори, не стоит называть маглов врагами. В Хогвартсе осенью ты встретишь достаточно волшебников, родители которых магическим даром не обладают, но очень любимы своими детьми, которые могут тебя услышать, – наставляла сестру Дафна.
– Даф, не переживай ты так. Тори сейчас столько же лет, сколько было тебе, когда мы познакомились. За пару лет мы вряд ли сильно поумнели, так что она уже примерно на нашем уровне. И сама сделает выводы. Насчет резкости суждений ты права, остальное она поймет со временем на своем опыте, – попыталась я сгладить ситуацию.
– Гермиона, ты не понимаешь, Тори будет единственной из детей семей нашего положения на курсе. Это сложно, – поморщилась старшая из сестер.
– Я примерно понимаю, о чем ты, и ты права, это и правда сложно. Но она будет не одна, – ободряюще улыбнулась я темноволосой Астории. Она была очень похожа на сестру, какой я впервые увидела ее в поезде.
На следующий день после ланча лорд Гринграсс пригласил меня в большую библиотеку.
– Мисс Грейнджер, я не стал приглашать вас в свой кабинет, чтобы не давить. Но разговор у меня к вам, тем не менее, серьезный, – я кивнула. – Скажу прямо, ваша дружба с моей внучкой меня удивляет. Я никогда не думал, что кто-то из моей семьи с удовольствием будет общаться с маглорожденной волшебницей.
– Я вполне понимаю, сэр, и скажу лишь, что Дафна стала для меня другом случайно, но я благодарна Теодору за наше знакомство.
– Солидарен с вами. Вы оказались весьма полезным знакомством для моей семьи, и, думаю, эта польза со временем не иссякнет. Но я хочу знать, чего вы хотите от моей внучки, – я выдохнула. Лгать Гринграссу не позволял инстинкт самосохранения.
– Не скрою, та информация о магическом мире, которой со мной делятся Дафна, Драко и Теодор, мне интересна. Когда-то я говорила им, что могу использовать известность некоторых фактов для магов в своей научной работе, которая, смею надеяться, у меня будет, – осторожно сказала я.
– Что вы имеете в виду?
– Некоторые вещи, которые маги воспринимают как само собой разумеющиеся, маглами не обнаружены и не доказаны. Самыми простыми примерами, пожалуй, будут душа и путешествия во времени.
– Маглы не знают о душе? Это чушь, мисс Грейнджер, еще во времена до Статута о Секретности они вполне спокойно оперировали этим понятием, – вздернул бровь мой собеседник.
– Понятие души известно обычным людям и широко ими используется, сэр, но доказать существование души не получилось ни единым способом, – терпеливо объяснила я. – Многочисленные эксперименты, якобы ее обнаружившие и даже измерившие, не прошли проверку научным подходом. Доказано существование личности как собирательного от всех признаков, что делают вас вами, а меня – мной, но ученые, чьи книги, смею надеяться, вам понравились, такого понятия избегают. Душа для маглов – это нечто из сферы философии или эзотерики, но не науки.
– Как интересно, – расслабился в кресле Гринграсс.
– Это только пример, сэр. Но вполне подходящий для меня, в отличие от перемещений во времени.
– Почему же?
– Мне кажется, и, признаю, это буквально голое умозаключение, что способы показать наличие души будут сильно безопаснее способов отправить некий объект в другое время. Маглы исследовали время и пространство как величины, теоретически, разумеется, и показали, что изменения временного полотна могут нести крайне разрушительные последствия. Мне попросту страшно, сэр, – я пожала плечами.
– И что же может случиться? – полюбопытствовал глава семьи.
– Если кратко, сэр, то все, что угодно. Многое зависит от типа и силы воздействия. Я точно могу вам сказать, что в нашей вселенной существуют места, где время идет по-другому. Несколько сотен лет на Земле равны одному часу там. Если вы, например, неким образом мгновенно перенесетесь на одну из планет, близких к центру нашей галактики, выпьете там бокал вина и сразу же вернетесь, то вы застанете внучек в том же возрасте, что и вы сами, если не более. Но, в отличие от той жуткой истории с неисправным Маховиком Времени, вы вполне спокойно вернетесь к обычной жизни, – “Интерстеллар*” наше все.
