Текст книги "Выжить и вернуться домой (СИ)"
Автор книги: fockoffiamrobot
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)
– То есть у маглов тоже есть такие… – Дафна замялась.
– Извращенцы? – спасибо, Драко! Ты чудесно предсказуем.
– Да. Только обычные люди никогда не видели гоблинов, кентавров, великанов и других магических существ гуманоидной формы, – поймав три непонимающих взгляда, я поторопилась пояснить, – Гуманоидный значит визуально похожий на человека. Но когда европейцы впервые увидели чернокожих людей из Африки, например, они сочли их другим, менее развитым видом, и считали тех, кто с ними спал и плодил детей, извращенцами.
– Это до сих пор так? – глухо сказал Теодор. Он уже знал ответ. Еще бы, у нас по школе спокойно ходит тот же Дин Томас и никто не делает из этого проблемы.
– Для большинства – нет. Это заняло несколько сотен лет, но в этом веке проводилась куча исследований и сравнений темнокожих и белокожих людей, а также азиатов по разным параметрам. Если усреднить, то все мы относительно одинаковы и не можем относиться к разным видам. Скоро ученые прочтут геном человека*, и он только подтвердит это, – ну, например, не так уж и скоро, но вы на своем веку застанете.
– Это странно, – суммировал Драко, – что такое геном?
– Вы называете это кровью. Вот, например, чистокровный – это волшебник, предки которого никогда не женились на представителях других видов, правильно?
– И на маглах тоже, – добавила Дафна.
– А разве вы не считаете обычных людей без волшебных способностей другим видом? – удивилась я.
– Гермиона Грейнджер, мы не такие глупые, – снисходительно сказал Теодор, – если бы маглы были другим видом, то откуда бы брались сквибы и такие, как ты?
– Разумно, прошу прощения. Так вот, геном – это то, что определяет, какими вы будете. Некий текст внутри вас, который говорит телу, вырастете вы гоблином, кентавром, магом или маглом. Каждый из вас получает половину такого текста от матери и половину от отца, потому вы так похожи на родителей.
– И маглы смогли это прочитать? Как?! – у Драко глаза были почти как у Тикки. Любо-дорого глядеть!
– Это очень сложно. Только в пятидесятых обнаружили место хранения такого текста, он микроскопический, его нельзя увидеть даже в лупу. Чтобы научиться его читать по буквам, нужно еще много исследований, но они находятся в завершающей фазе. Через десять лет геном человека будет расшифрован, еще через двадцать вы сможете спокойно расшифровать свой собственный и, например, узнать, есть ли у вас шанс получить кареглазого ребенка и так далее*.
– Ух ты. Это звучит невероятно, – пробормотала Дафна.
– Инновации всегда звучат фантастически, но к ним быстро привыкают. Маги же не с самого своего возникновения колдовали палочками, и ничего, жили как-то и даже считали, что все в порядке. Но сейчас же лучше, верно? – улыбнулась я.
– У нас исследованиями в основном занимаются в Отделе Тайн. Ты туда хочешь пойти после школы? – полюбопытствовала Дафна.
– Нет. Наука обычных людей полностью заняла мое сердце, так что после Хогвартса я вернусь в магловский мир и буду учиться дальше, чтобы стать ученым.
– Я думал, Тео пошутил, – пробормотал Драко. Я улыбнулась.
– Дело не в том, что ваш мир – плохой, просто обычных людей гораздо больше, чем волшебников. Значит, шансов изучать именно то, что хочется, у меня больше, да и в целом исследования идут быстрее. Как я поняла, Отдел Тайн в каждой стране практически изолирован, а вот у обычных людей научное сообщество постоянно передает данные друг другу.
– Хвастаются, – фыркнул Теодор, а я кивнула.
– Именно так. И это очень помогает*, – я не знала, куда еще вести этот разговор, потому свернула тему. – Давайте перекусим?
Троица согласно кивнула, и мы приступили к ланчу, иногда переговариваясь уже о школьных буднях и заданиях на каникулы.
Вечером, когда мы уже подъезжали к Лондону, Дафна все-таки спросила:
– А откуда можно побольше узнать о вещах вроде этой ксенофобии? Есть же книги, правда? Ты же это где-то прочитала? – Теодор согласно кивнул, а Драко посмотрел на меня с сомнением.
– Да, жанр таких книг называется научно-популярной литературой, кратко – научпоп. Книг очень много, мне повезло, что у родителей дома большая библиотека, которую семья отца собирала несколько поколений, – я заслужила уважительные взгляды всех троих. Так, а теперь аккуратно. – Я могу привезти несколько книг после каникул. Только не слишком много. И выберите темы, что ли.
– Что-то про особенности поведения, – сказала Дафна и, хитро глянув на Драко, продолжила. – И про исследования крови. Только попроще.
– Поищу, должно что-то быть. Далеко не все обычные люди имеют образование в науке, но многим интересно знать, как работают вещи, – сказала я. – Теодор, ты что-то хочешь?
– Ты не можешь их прислать? Боюсь, в школе будет недостаточно времени, чтобы спокойно почитать что-то интересное, – задумчиво предложил он. Ты ж моя умница!
– У меня нет совы. Для переписки с родителями я использую школьных, но сейчас они недоступны, – развела я руки.
– Кто-то из нас может прислать тебе сову. Или все сразу, если всем интересно, – обрадовалась Дафна. – Когда тебе удобно?
– Давайте на следующий день после Рождества, двадцать шестого? Мне нужно время, чтобы пройтись по книжным магазинам. И книги будут подарками, их не нужно будет возвращать. Пополните семейные собрания чужеродными знаниями, – ухмыльнулась я, – только сов подпишите, что ли.
Слизеринцы согласно закивали и начали стаскивать с полок чемоданы – мы почти приехали. Кажется, я обрастаю связями. Удача Поттера не знает осечек!
Комментарий к Часть 8
* Проект Геном Человека – международный научно-исследовательский проект, главной целью которого было определение пар оснований, которые составляют ДНК человека, а также выявление, картирование и секвенирование всех генов человеческого генома как с физической, так и с функциональной точки зрения. Этот проект остается крупнейшим международным проектом, когда-либо проводившимся в биологии. К 2003 году было секвенировано лишь 85 % генома человека, представленные эухроматином, проект был завершён в 2022 году, когда было достигнуто полное секвенирование генома человека
* Главная героиня сознательно привирает, занижая сроки
* На самом деле, все куда сложнее. В научном сообществе остро стоит проблема “кризиса публикации” – из-за системы научных грантов многие исследовательские группы вынуждены плодить неинформативные научные статьи, чтобы продолжать получать финансирование
========== Часть 9 ==========
Сидя на кухне родительского дома в компании мистера и миссис Грейнджер, я размышляла над книгами для новых знакомых. Большинство из прочитанных мной “при жизни” научно-популярных трудов еще не были написаны, значит, придется пролистать кучу незнакомого материала по предметам, в которых я никогда не была специалистом. Потому что Драко свой томик Докинза получит в любом случае. Я улыбнулась.
– Гермиона, ты уверена, что ты хочешь общаться с этими детьми? – в который раз уточнила мать. Я явно перестаралась этим летом, рассказывая о расслоении в магическом мире.
– Мам, не переживай. На худшее по их мнению оскорбление я могу только улыбнуться и кивнуть, – ответила я.
– Ох, дочь, как знаешь, – задумчиво протянул мистер Грейнджер.
Как будто у меня был выбор. Мне нужны их книги! Если придется общаться с одиннадцатилетками, то я хотя бы подтяну их до приемлемого уровня.
Еще в прошлом году я убедилась, что и на Британских островах на рождественских праздниках не работает вообще ничего, так что мы с отцом выделили целый день на то, чтобы ограбить лондонские книжные магазины: в домашней библиотеке подходящих трудов не нашлось. Итоговым уловом я была относительно довольна, а мистер Грейнджер теперь смотрел на дочь со священным ужасом. Пришлось довольно подробно рассказать, сколько книг я пролистала за семестр в школе, и от меня отстали, со смехом назвав библиофилом.
Рождество в семейном кругу прошло тихо и мило. У четы Грейнджер не было живых родственников, а все их приятели и коллеги отмечали праздник в семейном кругу, как и было положено. Не дожидаясь завтрашнего дня, мне вручили весьма приятную сумму с наказом растранжирить все до последнего пенса. Я отдарилась синим и бронзовым шарфами, купленными во время похода за книгами.
Ранним утром в День Подарков миссис Грейнджер вытащила меня на крыльцо и продемонстрировала двух роскошных сов и весьма хмурого филина, сидящих на ограде палисадника и всем видом показывающих, что снег в Британии – это недоразумение. У каждого к лапе было привязано по свертку.
Я, попросив мать вынести им какого-нибудь мяса, умчалась в дом за подарками. Вернувшись, определила по карточкам, что филин был от Теодора. Птица была занята своей порцией угощения, так что позволила отвязать мою посылку и взамен прикрепить сверток с «Драконами Эдема»*. Малфоевская неясыть попыталась клюнуть меня в палец, но получила подзатыльник и, недовольно ухнув, утащила своему владельцу «Эгоистичный ген»*. Ушастая сова от Гринграссов даже позволила себя почесать, так что понравилась мне больше всего. Ткнувшись мне в руку, она взлетела, унося с собой «Агрессию»*. Я кивнула самой себе, собрала свертки и вернулась в дом.
Слизеринцы были весьма предсказуемы: я получила в подарок сладости. Немного удивил Теодор, прислав простенький вредноскоп с инструкцией. Мистер Грейнджер сыронизировал над внешним видом* и помог прицепить его на карабин, чтобы можно было всегда носить приборчик с собой.
Каникулы показались довольно долгими. Грейнджеры возили меня в Лондон на ярмарку и на каток, один раз мы выбрались на барбекю с семьей их коллеги, Хопкинса. Затея была неудачной, потому что все только и делали, что спрашивали о моем самочувствии и скорбно смотрели на родителей. Тем вечером разозленный мистер Грейнджер пил коньяк в кабинете.
Домашние задания довольно быстро кончились, и я маялась бездельем. Дошло даже до нацарапывания той самой рунной цепочки от недоброжелателей под косяком двери, на чем меня поймала мать и долго потом вглядывалась в символы, не понимая, как эти закорючки смогут не пустить в дом человека.
2 января 1991 года я методично собирала вещи и пыталась прикинуть, не уснуло ли трио благородных наследников над подаренным чтивом. Хотелось бы обсудить, да и за подарки поблагодарить стоило. Эх, придется покупать сову.
На подходе к Хогвартс-экспрессу меня перехватила Дафна и, едва поздоровавшись, утащила в купе. Компания была в сборе и, судя по взглядам, ждала меня.
– Грейнджер, ты что нам прислала? – спросил Драко. Я в непонимании подняла глаза.
– В общем, у Дафны книгу перехватил дед, прочитал около четверти и стал допытываться, от кого та ее получила. Связался с моими родителями, потом с лордом Ноттом. В итоге, книги нам вернули через несколько дней и настоятельно советовали выяснить кто надоумил тебя агитировать нас в промагловскую сторону.
– Извините, но никто. И это не зелья и не ментальное воздействие – я ношу артефакты. Я прислала вам в подарок то, что показалось мне достойным выбором. Тем, на которые написаны хорошие книги, не так много, к сожалению, – вздохнула я.
– Да мы так и поняли, но родители словно с цепи сорвались, – махнул рукой Теодор, – а мне еще и рекомендовали попробовать перетянуть тебя к нам, – Драко и Дафна переглянулись и согласно кивнули.
– К вам – это куда? Если в магический мир, то нет, спасибо, – усмехнулась я. Фух, пронесло. Высокородные сэры решили обойтись без суда Линча.
– Нет, скорее к изоляционистам, – подметила Дафна.
– Ну, изоляционизм никогда не был разумным подходом в долгосрочной перспективе, – протянула я. – Или ты просто так их назвала?
– Нет, почти все чистокровные волшебники придерживаются именно такой позиции. Если кратко, то маглы опасны и нам нужно максимально от них дистанцироваться, – объяснил Теодор.
– Маглы и правда опасны, для волшебников в том числе. Их очень много, они шапками вас закидают. А, поняв, что у вас есть знания и необычные способности, потащат исследовать, и никого не спросят. Права человека не принимаются во внимание, если человека юридически не существует. Так что с этим я поспорить не могу.
– А с чем можешь? – сглотнул Драко.
– С производственными издержками. Смотри, если, грубо говоря, разделить полностью миры магический и обычный, то что у вас изменится? Останется ли прежним поток еды, продуктов легкой промышленности и ресурсов? Производство? Экономика? Куда вы будете девать сквибов и маглорожденных?
– Последний вопрос в яблочко, – улыбнулась Дафна.
– И еще одно. Ваши родители сочли серьезной агитацией книги, которые я вам прислала, – все трое согласно кивнули. – Книги, доступные любому желающему в обычном мире. Что мешает вам выйти туда, купить их и использовать полученные знания по своему усмотрению?
– Ничего! – развеселился Теодор. – Мы можем получать результаты исследований маглов и использовать их по своему усмотрению!
– Это звучит ужасающе. Ты представляешь, какой разрыв накопился со времен Статута о Секретности? – одернула его Дафна.
– Ну, информация просачивалась так или иначе, не драматизируй. Иначе вы бы не знали, что такое унитаз, – успокоила я.
– Это же… Отец будет в восторге! Спасибо, Грейнджер! – улыбнулся Драко.
– Да пожалуйста. Только не переманивайте меня в магический мир, я вам в магловском пригожусь как координатор, – ввернула я то, ради чего все затевалось.
– Да, где мы сейчас найдем маглорожденного, который не пытается ассимилироваться и пустить корни у нас, – пробормотал Теодор.
– Гермиона, а какие гарантии, что ты не пойдешь с этим к кому-то еще? – тихо спросила Дафна. Парни сразу спали с лица и напряглись. Ого, что-то намечается.
– Ты имеешь ввиду правительства обычных людей? Нет уж, спасибо. Меня же первую, как опытный образец, на эксперименты и заберут. Максимум попытаюсь доказать научно что-то, что известно волшебникам и неизвестно маглам. Но никаких исследований артефактов, упаси боже. Еще взорвется.
– Спасибо, но Дафна говорит не об этом. Ты, может, не знаешь, но старые семьи находятся в оппозиции маглолюбцам.
– Это Уизли и им подобным, что ли? Уверяю тебя, Теодор, они знают об обычных людях меньше вашего, потому что напридумывали небылиц и поверили в них, – усмехнулась я. Ну давайте же…
– Мы говорим о Дамблдоре и его свите, – наконец сказал Драко, – и очень тебя просим не ходить с этим к нему.
– Драко, директор – кумир маглорожденных. Добрый дедушка, который поймет, утешит и направит. Он наверняка знает об информационном разнообразии магловского мира, и достаточно давно. Если вы думаете, что он не использует любые доступные знания, то вы ошибаетесь, – вздохнула я.
– О чем ты?!
– Все его поведение – классика мягкого воздействия на детскую психику. Исследования на эту тему ведутся не так давно, и он явно идет если не в ногу с ними, то максимум на шаг позади. Вряд ли он сам по себе такой продуманный.
– Тебе не нравится директор? – осторожно спросил Теодор.
– Он меня пугает, – ответила я и, помявшись, рассказала о своих мыслях на этот счет, опустив историю с Орденом Феникса.
– Ты говоришь, как наши родители, – потрясенно выдохнул Драко.
– Говорят, Дамблдор потому и сидит в школе, что собирает компромат и понемногу опутывает подростков обещаниями и одолжениями, – сказала Дафна.
– Значит, я была права, когда решила, что в школе веры нет никому, – ребята поддержали меня хмыканьем. Вас это тоже касается, зайчики.
– Грейнджер… Держись нас, – сказал Теодор. – Если у тебя начнутся проблемы, мы заметим. Покровительство не предлагаю, но с отцом на Пасху поговорю. Ты нужна нам так же, как мы тебе, – младший Малфой серьезно кивнул.
Вы нужны мне много больше, дорогие дети. Вы не представляете, насколько сильно. Я для вас – возможная ниточка к будущему процветанию, без которой можно обойтись, хоть и не хочется. Вы для меня вполне можете оказаться последней надеждой.
Со слизеринцами мы не разошлись на перроне, поехали в замок в общей карете и в Большой Зал зашли вместе. Меня попробовали позвать за стол змей, но я отказалась, кивнув в сторону преподавателей. Давить они не стали.
– Привет, Грейнджер, – рядом со мной на скамью села Патил, – к тебе прицепились слизни?
– Здравствуй, Падма, нет, все хорошо, – ответила я, раздумывая, стоит ли заказывать еду заранее.
– А почему тогда они вокруг тебя крутились? Обижают, да? Если что, грязнокровка – это обзывательство! – вот это наглость у девицы! Это ей сестричка политинформацию все каникулы в уши заливала?
– Падма, я впервые слышу это слово не только в свой адрес, но и вообще в жизни. Заметь, от тебя, – спокойно ответила я.
– Все слизеринцы злые и ненавидят маглорожденных! – заявила она. – Я просто хочу помочь!
– Я обращусь к тебе, Падма Патил, если мне понадобится помощь.
– Правильно! Сама ты не справишься, ты же из маглов, – довольно изрекла так и отсела к Лайзе.
Мрак. Если эта зараза с Гриффиндора проползет на мой факультет, я буду просить политического убежища в подземельях.
Праздничный ужин прошел в штатном режиме. На выходе из Большого Зала я присоединилась к слизеринскому трио, и мы уже направились в сторону гостиных, как вдруг нас окликнули:
– Смотрите, психованная совсем с катушек слетела, теперь со слизнями водится, – срывался мальчишеский голос.
Я оглянулась. У самых дверей Зала стояли несколько первокурсников Гриффиндора и сверлили нас взглядами. Видимо, голос подал младший Уизли. Да, об этом факторе общения с юным наследником Малфоев я позабыла. Драко уже сжимал кулаки, так что мне пришлось вмешаться:
– Благодарю за внимание к моей скромной персоне, мистер Уизли, молодые люди. Вы что-то хотели? – я не отходила от ребят, но эхо в коридоре добавляло голосу громкости.
– Думаешь, ты им нужна, зубрила? Ты же для них просто грязнокровка! – я широко улыбнулась, смотря прямо на него. Грифы опешили, а Теодор за моей спиной тихо хихикнул.
– Пятьдесят баллов с Гриффиндора за оскорбление и дискриминацию маглорожденной студентки, мистер Уизли, – произнес надменный голос. – Думаю, мы только что имели счастье наблюдать истинное лицо вашего факультета.
Мы кивнули обиженным грифам и продолжили путь. Обожаю Снейпа! Я понятия не имею, как он умудряется появляться из ниоткуда в самых подходящий момент, но это невероятно полезно! Надо будет теперь чуть усерднее готовиться к Зельям, буду оправдывать расположение его подопечных.
– Ты в порядке? – участливо спросила Дафна. Я непонимающе уставилась на нее.
– Это просто слово, ребят. Грубое, но слово. Что оно, кстати, на самом деле значит?
– Грязной кровь считается у тех, кто имел в предках нелюдей. Но в последнее время чаще применяется к маглорожденным теми, кто утверждает, что маглы – не люди, – неловко замявшись, пояснил Драко.
– То есть для них это все равно что назвать бастарда ублюдком? – уточнила я и, дождавшись согласного кивка, продолжила. – Ну и почему мне должно быть обидно? Тем более если это прозвучало от предателя крови?
Ребята переглянулись и обступили меня.
– Ты знаешь?
– Драко, не обижайся, но только при мне ты называл его так раз десять. Так что я заинтересовалась и прочитала определение в справочнике семнадцатого века. Там, конечно, ссылки стояли на более древние тома, но я не умею читать на староанглийском. Мне, кстати, непонятно, почему ты тогда все время с ним дерешься.
– Понимаешь, – замялся Драко, – для таких, как мы, Уизли словно красная тряпка. Ярость зашкаливает возле них. Ребята могут терпеть, а я плохо контролирую эмоции. Мама меня учит, она же из Блэков, но пока получается плохо.
– Я могу понять. У маглов предательство семьи и своей истории тоже порицается, но не так сильно. Хочешь, я расскажу тебе технику дыхания, которую использую, чтобы успокоиться? Вряд ли это перевесит опыт твоей мамы, но хоть что-то, – сочувственно сказала я. У меня самой с контролем полный швах, даже старина Олли* подтвердил.
– Да, давай на выходных. Все пригодится.
Договорившись встретиться через несколько дней, мы разошлись по гостиным. По говорящей птичьей голове я точно не скучала.
– Речка спятила с ума, по домам пошла сама. Что это?
– Водопровод, – ответила я и прошла в гостиную, чтобы тут же быть остановленной старостой.
– Грейнджер, ты как? – да чего вы все прицепились?!
– Нормально, а что случилось?
– Уизли случился. Это вся школа слышала, – ответила сидящая в кресле Пенелопа. Пара девочек возле нее согласно хмыкнула.
– А. Мне ребята объяснили, что он имел в виду и что это на самом деле значит. Честно говоря, не особенно обидно, – пожала плечами я.
– Хорошо. Если к тебе кто-то прицепится, не важно, с какого факультета, говори мне. Разберемся, – важно кивнул мне Роберт.
Я еще раз пожала плечами и ушла в спальню разбирать вещи. Выставив на бортик ванны свечи и набор масел, соли и пены, я удовлетворенно вздохнула.
Красиво жить не запретишь!
Комментарий к Часть 9
* “Драконы Эдема: Рассуждения об эволюции человеческого мозга” – научно-популярная книга Карла Сагана, выпущенная в 1977 году
* “Эгоистичный ген” – научно-популярная книга Ричарда Докинза, выпущенная в 1976 году
* “Агрессия, или Так называемое зло” – научно-популярная книга Конрада Лоренца, выпущенная в 1963 году
* Вредноскоп, согласно канону, внешне похож на юлу
* Фамильярное сокращение фамилии Олливандера
========== Часть 10 ==========
Учебные будни потянулись с прежним темпом. Пару раз в неделю мы со слизеринским трио собирались в библиотеке школы корпеть над домашним заданием и вполголоса обсуждать школьные новости. В гостиные других факультетов студентам хода не было, так что всем моим восхищенным рассказам про библиотеку Рейвенкло мои новые друзья просто верили на слово и довольствовались изредка приносимыми оттуда книгами. Драко усиленно пыхтел на четыре счета в присутствии младшего Уизли и только смотрел на него, как на грязь. Рыжий бесился еще больше и постоянно влетал на отработки, что радовало Малфоя даже больше отличных оценок по Зельям. Все трое искренне пытались подтянуть меня по учебе, признавая, что потенциал есть, но я отговорилась занятостью с экстернатом и от меня отстали. Поттер с Уизли ходили по школе с таинственными рожами и постоянно шушукались по углам, будто нарочно вызывая подозрения во всех смертных грехах. Если я правильно помню, то на очереди у них весенняя эпопея с драконьим яйцом и поход в Запретный Лес. Я решила, что на канонные события влиять все равно не буду, так что если фирменная блэковская психопатия взыграет в крови Драко и потащит его следить за грифами, я не буду его останавливать.
– Грейнджер! Ты с нами? – потряс меня за плечо Теодор.
– Да, извини, задумалась.
– Ты будто в другом мире была, Гермиона, – сказала Дафна, – мы тебя уже минуту зовем.
– А что, маг может попасть в другой мир? – внутренне подобралась я.
– Ну, в теории может. Было что-то такое, мне портреты предков в детстве сказку рассказывали. На старофранцузском, – улыбнулся Драко. Выяснить, срочно! Код красный!
– Грейнджер, – снова потряс меня Теодор, – ты артефакты давно проверяла?
– На Рождество, – похолодела я и схватилась за серьгу, – кольцо и медальон еще ни разу не срабатывали…
– А на серьге у тебя руны немного поистерлись. До нечитаемости далеко, но такими темпами долго не протянет, – просветил меня Теодор.
– Но прошло чуть больше месяца! Его должно хватать еще на год минимум!
– Это при условии поверхностной легилименции. А тут явно направленная, но либо в неполную силу, либо без заклинания. От попытки чтения в полную силу это колечко расплавилось бы прямо у тебя в ухе, – сообщил Драко. Я в ужасе посмотрела на него.
– Кому вообще я могла понадобиться?! – вариантов в любом случае не много.
– Ну, известных легилиментов среди педсостава двое, – протянула Дафна.
– Я скорее предпочту поверить, что кто-то из талантливых воронов со старших курсов практикуется, чем что я заинтересовала кого-то из этих двоих, – ответила я.
– Шанс мизерный, но кто я такой, чтобы мешать юной леди обманывать себя.
– Спасибо, Теодор, – саркастично ответила я. – И что мне теперь, судорожно изучать окклюменцию?
– Даже у очень талантливых людей уходят годы, чтобы достичь хотя бы приемлемого уровня. А это, извини, явно не твой случай – иначе ты бы инстинктивно почувствовала вторжение.
– Знаю, Дафна. Но артефакт сильнее нынешнего я смогу достать только на каникулах и то, если смогу себе его позволить, – паниковала я.
– Я поговорю с дедом, – решительно заявила Дафна, – у нас может найтись что-то подобное. Он согласен, что в наших интересах защищать тебя по мере сил. Серьга в ухо – это не армия телохранителей.
– Дафна, я не согласна на одолжение. Извини, но нет.
– Сначала я поговорю с дедом, – непререкаемым тоном сказала Гринграсс, – пока что мне нечего тебе предложить. Потом посмотрим.
– Не в ту сторону воюешь, Гермиона, – уговаривал Теодор, но я не верила.
Итак, из известных легилиментов в педсоставе Хогвартса наблюдались Светлейший и Снейп. Оба в данный момент на одной стороне, то есть ничем хорошим эти попытки меня прочесть грозить не могут. Дай боже, если это просто интерес к странной маглорожденной девочке, подружившейся с наследниками чистокровных родов. В любом случае, окклюменции стоит научиться хотя бы чтобы чувствовать угрозу. Другого способа определить кто именно так развлекается и портит мой дорогущий артефакт у меня нет. Значит, придется все-таки провести разведывательную миссию на восьмой этаж.
Я промаялась еще три дня, проверяя состояние рун на серьге каждый раз, когда у меня была такая возможность, и едва предотвратила паническую атаку после того, как мне с утра померещились еще чуть стершиеся символы. Была пятница, и я, отговорившись желанием побродить и успокоить нервы, ушла от ребят и побрела на восьмой этаж школы, изо всех сил делая вид, что мыслями я витаю где-то далеко. На первый взгляд личности на портретах не особенно обращали на меня внимание, но точно сказать было нельзя.
В коридоре восьмого этажа я концентрировалась на кабинете с подборкой книг о путешествиях между мирами и одновременно осматривала стены с картинами в поисках знаменитого тролльего балета. Окклюменция, конечно, важная штука, но вдруг шанса вернуться сюда у меня не будет? Картину я так и не увидела, но, услышав за спиной глухой скрежет, обернулась и увидела в стене дверь, которой раньше не было. Недоуменно оглядевшись на всякий случай, я толкнула дверь и вошла.
Дверь с щелчком закрылась за моей спиной, но я этого почти не заметила. Я стояла в точной копии запрошенного кабинета, вот только книжный шкаф, в моем сознании забитый книгами, стоял почти пустым. На многочисленных полках было пять переплетенных книг разной степени пошарпанности, наспех перевязанная жгутом рукопись и три свитка. Я перетащила все на стол, села и вытащила из сумки лаб. журнал и ручку – в первую очередь нужно переписать названия!
Самым нетронутым был трактат «Об эволюции магических рас» за авторством аж одиннадцати магов, утверждающий, что все магические расы пришли на эту планету из своих умирающих миров и создали специфическое магическое поле, давшее людям магию. Что удивительно, среди авторов опуса Сапковского* не значилось.
Весьма потрепанными были две книжки с чем-то вроде приключенческих романов. Их названия, авторов и годы выпуска я тоже переписала, хоть и признала бесперспективными. Толстенный учебник по продвинутой артефакторике чуть ли не наполовину состоял из информации о маховиках времени и на интересную мне тему вещал только в предупреждениях. Если упрощать, то неверно изготовленный маховик может забросить вас куда угодно, но рады вы точно не будете. Со вздохом я отложила и его.
Последней книгой стал тоненький сборник легенд разных народов Европы, где в нескольких главах упоминались люди, потерявшие память о собственной жизни и притом с пеной у рта доказывающие, что в этой вселенной они – гости. Ссылки на временной период и народность прилагались, но подробностей не сообщалось. А вот это уже интересно, я переписала не только информацию о сборнике, но и ссылки из заинтересовавших легенд, и сунула сборник в сумку: вдруг получится вынести его отсюда.
У рукописи не было названия и написана она была на неизвестном мне языке. Я даже определить его не смогла. На всякий случай я перенесла в лаб. журнал первый абзац из предполагаемого начала.
Два из трех свитков оказались записями одного и того же сумасшедшего мага. Он писал на устаревшем английском, но было вполне очевидно, что ни одно из предложений в тексте не имело смысла и было никак не связано с последующими. Может, и шифр, но я отнеслась к ним скептически. И единственное упоминание об интересной мне теме заключалось в фразе «я и есть иной мир, снаружи и по спирали».
Третий свиток был исписан едва ли на треть.
«Я надеюсь, это письмо найдет адресата. Меня зовут Рой Пэмбер*, но здесь я известен под другим именем. Я исчез в Монтане в 1987 году в возрасте сорока двух лет и появился здесь пятнадцатилетним, за несколько лет до своего рождения. Мне долго казалось, что я сошел с ума или вспомнил прошлую жизнь, но это не объясняло исчезновение памяти об этом мире и обратный скачок во времени. Я проверил все книги, которые смог раздобыть, и ничего, кроме фантазий и легенд, не нашел. Я мучил себя и окружающих несколько лет, но сегодня я принял решение забыть о прошлом. Скорее всего, я умер в Монтане в момент своего перемещения, и, если так, мне не стоит искать путей возвращения. Если с тобой случилось то же самое, прошу тебя, забудь себя прежнего. Здесь тоже есть жизнь. Этот мир тоже настоящий. Не пропадай в фантазиях. Если же ты оказался настойчивей меня и нашел путь обратно, прошу, подумай, стоит ли оно того.»
Я, сдерживая слезы, принялась переписывать текст. Я обещала себе, что, вернувшись домой, найду Роя Пэмбера в Монтане и расскажу ему, что он слишком рано сдался. Если понадобится, я выгравирую эту надпись на его могильной плите!
Я запихнула свиток в сумку и направилась прочь из комнаты. На выходе никого не было, до отбоя было двадцать минут. Я глотала слезы на ходу и обещала всем, кого я любила, что я ни за что не сдамся.
Этой ночью я не могла уснуть, но паника обошла меня стороной. Около двух часов ночи, помянув системы мелатонинового синтеза* нехорошим словом, я вышла в гостиную и принялась искать книги с легендами, на которые ссылался присмотренный ранее сборник. Он, разумеется, не обнаружился в сумке, как и свиток. Что же, не зря я все переписала.
Аквитанская легенда о средневековой волшебнице, и, на мой взгляд, потенциальной попаданке, рассказывала историю всей ее жизни. Переломный момент случился в десятилетнем возрасте, причем упоминалось, что ребенок забыл оба языка, на которых до этого прекрасно изъяснялся, зато залопотал на чем-то незнакомом. Также были проблемы с координацией, полная потеря личностной памяти и взявшиеся из ниоткуда знания и навыки. Девочка долго утверждала, что она выглядит не так и зовут ее по-другому, но через несколько лет сдалась. Она выросла знаменитым артефактором и основала ремесленный институт, со временем выросший до размера полноценного учебного заведения. Ее последними словами был вопрос, обращенный к сиделке: «Если я сейчас закрою глаза, вернусь ли я домой?». Записей с ее слов не сохранилось. Я пообещала себе прочесть о французских школах магии. Судя по региону, это не Шармбатон*.
