Текст книги "Выжить и вернуться домой (СИ)"
Автор книги: fockoffiamrobot
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)
Комментарий к Часть 10
* Анджей Сапковский – польский писатель-фантаст, автор книг о Ведьмаке
* Имя и персонаж придуманы автором, любые совпадения случайны
* Мелатонин – основной гормон эпифиза, регулятор циркадного ритма всех живых организмов. Если он вырабатывается в недостаточных количествах, организм испытывает проблемы со сном
* Согласно канону, Шармбатон находится в Пиренеях, Аквитания же располагалась в центре современной Франции
========== Часть 11 ==========
Через неделю Дафна, Драко и Теодор перехватили меня в коридоре после Зелий и затащили в пустой класс.
– Гермиона, выслушай. Даф поговорила с лордом Гринграссом, а тот связался и с нашими родителями, – заговорил Теодор.
– Мы их предупредили, что одолжений ты не принимаешь и боишься влезать в долги, так что вот, – и Драко протянул мне сверток.
В моих руках оказалась завернутая в пергаментную бумагу брошюра по окклюменции и конверт с тонким золотым колечком. На внутренней стороне серьги было всего несколько рун. Я непонимающе подняла глаза.
– Этот артефакт работает не совсем так, как тот, что ты купила в Косом Переулке. Он тянет твою собственную магию и за счет этого обеспечивает тебя щитом, но только тогда, когда на тебя воздействуют легилименцией. Твоя защита сейчас пассивная, то есть артефакт держит средней силы щит на твоих мыслях все время, пока он на тебе. Для легилимента это как биться в стену. А это кольцо будет будто обрушивать тонну кирпичей на того, кто сунется слишком близко. Слишком настойчивому магу может, как ты выражаешься, «дать по мозгам», – улыбнулся Драко. – Papa очень понравилось выражение.
– То есть это агрессивная защита, более мощная, которая тянет силу с меня? – звучало не очень хорошо.
– Именно. Эта вещь защитит тебя от атаки любой силы и не даст воздействовать на тебя слишком долго, так что истощения ты не заработаешь, не бойся, – успокоил Теодор.
– И все это – подарок. За информацию, которой ты поделилась, и за книги в семейные библиотеки. От наших семей, – вклинилась Дафна. – Они согласны, что подруга их детей должна быть под защитой.
– О, так мы с вами друзья, высокородные сэры, леди? – ухмыльнулась я. Такая забота была приятна, хоть я и была уверена, что детки усиленно компостировали мозг старшему поколению на мой счет. – Для меня это огромная честь!
– Что вы, иномирная мисс, – ухмыльнулся в ответ Теодор, – мы еще и члены секретного клуба по нахальной экспроприации магловских знаний! – мы рассмеялись.
– А брошюрка хоть и тоненькая, но там много хороших техник по развитию окклюменции с нуля. Maman говорит, что тебе необходимо научиться чувствовать, откуда исходит угроза, и вовремя уходить. Артефакт хоть и хороший, но не панацея, – я была полностью согласна с миссис Малфой, тем более, что книг по окклюменции в школьных книгохранилищах не было, а в Выручай-комнату я снова сунуться боялась.
Тварь я дрожащая, еще какая тварь. И даже не стыдно. Моей анимагической формой был бы чихуахуа*.
– Мы поможем, если у тебя будут вопросы, Гермиона. Нас этому учили с детства, – ободряюще сказала Дафна.
Серебряное колечко с потертыми рунами я убрала в косметичку и оставила на всякий случай, заменив его подарком слизеринцев. В тот же вечер я начала свое погружение в мир ментальных наук и быстро поняла, что поиски способов вернуться домой придется отложить на неопределенный срок – тренировки в окклюменции требовали полного погружения. У меня не получалось почти ничего. Больше месяца я потратила только на попытки войти в медитативное состояние и не продвинулась дальше четвертой страницы брошюры. Злилась я страшно, но упорствовать не переставала.
– Мы же говорили, что тут нужна склонность. Не жди результата в ближайшие месяцы, – успокаивала меня подсевшая в библиотеке Дафна.
На соседний стул упал Драко.
– Люди, у нас на подходе скандал! – заявил он, – Кребб с Гойлом заметили что-то неладное с хижиной Хагрида, и я отправил их на разведку. Этот недоразвитый где-то добыл драконье яйцо и пытается его вывести, а Поттер с Уизли к нему как на работу ходят! – здравствуй, канон, давно не виделись.
– Ого, – дернулась Дафна, – надо писать анонимку в Министерство. Эта тварь тут все пожрет!
– Он же будет мелкий, может, просто сбежит? – удивилась я.
– Драконы после рождения жутко ядовиты и плюются огнем во все стороны. Защитный механизм, пока не вырастут. Ну и «маленький» он разве что для Хагрида. Если это не какой-то экзотический вид, о котором я не читал в справочниках, то он после вылупления будет размером с большую собаку и будет заметно расти каждый день, – просветил Драко.
Ничего себе, в каноне такого не было, Норберт был крошечным. Может, Хагрид напортачит с условиями инкубации?
– Я отправил Тео в совятню, у лорда Нотта хорошие отношения с Отделом по Контролю за Магическими Существами. Руквуд только его и слушает.
– Этот мясник? Я думала, он ненавидит бывших “коллег”, – задумчиво сказала Дафна.
– Он хороший притворщик, дорогая, – к нам подошел Теодор. – Письмо я отправил с эльфом, от дракона нас избавят. Спасибо, Драко. Видимо, у Малфоев в крови забота о школе и учениках.
– Как и способность вынюхивать что-то секретное, – похвастался Драко.
Студентам никто ничего не сообщил, но через три дня в Большом Зале все обратили внимание на ушедший чуть ли не в минус по баллам красно-золотой факультет. Рядом с унылым краснолицым Роном Уизли сидел бледный как мел Мальчик Который Выжил и сверлил стол Слизерина ненавидящим взглядом. После завтрака я поймала Драко в коридоре.
– Драко, ты видел выражение лица Поттера? Вы подставились? – зашептала я.
– Нет, просто у Поттера всегда и во всем виноват я, – мотнул он головой. – Вчера в хижину лесника к их милой компании вломился отряд министерских, а там картина не оставляла простора для воображения – на столе треснувшее драконье яйцо, из которого пробивается крыло длиной с руку взрослого человека, и эта троица обсуждает имя для «малыша». Ну, министерские запихнули яйцо в стазис-камеру, вызвали директора и МакКошку. А лесник напал! В общем, Хагрид в школу больше не вернется, а вот Дамблдор выкрутился, – вздохнул блондин.
Я кивнула и пошла на занятия, надеясь, что грифы узнали от великана всю ключевую информацию и канон все еще будет работать. Хотя в Запретный Лес их теперь вряд ли отправят.
Май пролетел незамеченным и пришла пора экзаменов. Я заполнила все тесты для экстерната и отправила Грейнджерам, через две недели получив ответное письмо с поздравлениями и копией идеального табеля успеваемости. Хогвартская система обучения предполагала исключительно зубрежку, так что я заранее смирилась с несовпадением моих уровней обычной и магической образованности. В экзаменационную пору отличилась МакГонагалл, приставшая лично мне с требованием трансфигурировать выданный прутик не просто в медальон, а в точную копию предоставленного ей. У меня получилась более строгая версия, без тонны завитушек, и профессор злорадно влепила мне «Удовлетворительно» за практическую часть. Я не сдержалась:
– Если вам от этого легче, профессор, – и вышла из кабинета.
Вдогонку мне прилетело «Минус двадцать баллов с Рейвенкло». Вечером вся гостиная факультета крыла ведьму на чем свет стоит, а Драко предложил подлить ей валерьянки в кофе. Я отказалась – меня ее злопамятность совершенно не задела, но вот почему она так внезапно на мне сорвалась, я не понимала.
Пятого июля мы отметили день рождения Драко скромным пикником у озера. Я понимала, что основное празднество имело место в гостиной Слизерина, и ребята организовали все только ради меня, и умилялась. Драко получил в подарок «Охотников за микробами»* и долго распинался, что такими темпами переплюнет отца в количестве книг, принесенных в библиотеку рода, еще до совершеннолетия. Слизеринцы вполне официально попросили дарить им книги еще весной, и я заранее заказала Грейнджерам несколько присмотренных ранее научно-популярных трудов – даты рождения своих новых друзей я не знала.
Последняя неделя перед каникулами была ленивой: все экзамены были сданы, и мы бездельничали. Драко, как самый одаренный в ментальных науках, тренировал на мне свои навыки легилименции и пытался таким образом развить чувствительность. Получалось раз через три-четыре.
– Понимаешь, я скорее чувствую, как серьга тянет из меня магию на защиту, чем твою атаку, – злилась я.
– Гермиона, пойми, это не то. Игнорируй это, ты же игнорируешь, когда колдуешь?
– Нет. Я же могу это контролировать.
– В смысле?! – опешили все трое.
– Ну, например, так…
Я создала подряд три Люмоса, без контроля силы, придерживая ее и выдав максимум своих возможностей. Получилось три разных интенсивности света, а вот размер шарика был одинаковым.
– То есть ты как бы держишь поток? – пришел в себя Теодор.
– Ну да. Нас не просят этого делать, но я долго думала, что маглорожденные слабее других волшебников, потому старалась придерживать поток, чтобы не остаться с истощением, – объяснила я. Друзья засмеялись. – Да, я знаю, что это неправда, но мне потребовалось время, чтобы найти подтверждение. А экономлю силу я по привычке.
– Как ты это делаешь? Я чувствую отток силы, но не могу ничего с ним сделать, – пожаловался Драко, тряся палочкой с ярким Люмосом на конце.
– Так я же не сразу научилась! Попробуй его сначала перекрыть полностью, – шарик на его палочке замигал и погас, – вот! Потом попробуй научиться вызывать этот поток без произнесения заклинания. Просто направь палочку на что-то, что не жалко, и, не думая о заклинании, попробуй вызвать это чувство. Может получиться не сразу, – учила я.
– Вау, это… Не так, как когда колдуешь, но похоже, – прошептал Теодор.
– У вас все лето впереди, тренируйтесь, – пожала я плечами. – На Люмосе нагляднее всего, но в теории так чем угодно можно управлять. То же Секо может и надрезать кожицу яблока, и отрубить голову. Обычно говорят, что дело в желании, но что если дело в приложенной силе?
– Я поищу что-нибудь об этом в библиотеке, – сказал Теодор. – Я раньше думал, что это палочка контролирует силу.
– Может, и так. Но ты – источник силы, ты тоже можешь, – ободрила я. – Кстати, можете поискать в библиотеках еще и об этом, – и я рассказала слизеринцам легенду об аквитанской заклинательнице.
– Впервые слышу, чтобы во Франции была школа кроме Шармбатона, – задумчиво протянула Дафна, – но ты права, это не может быть он. Его основали в пятнадцатом веке*, это новейшая волшебная школа континента.
– Может, сейчас ее и нет, но мне интересна эта легенда, – делано равнодушно пожала плечами я.
– История из ее детства очень странная. Ни одна известная болезнь не дает таких эффектов, – сказал Теодор. – Драко, помнишь, ты упоминал сказку от портретов на старофранцузском? Это не могла быть она?
– Я спрошу у них, но не очень похоже, честно говоря. Малфои пришли из Франции как раз в раннем средневековье и долго не теряли связи с аристократией. Я выспрошу и про сказку, и про эту легенду. Грейнджер, покупай чертову сову, как мы будем связь поддерживать?
– Куплю, конечно, но неизвестно, когда. И мы с родителями поедем в отпуск в августе, так что переписываться может быть неудобно.
– Кто-то из нас все равно пришлет тебе сову. Будет здорово пойти за покупками к школе вместе!
– Драко, ты уверен? Это же… – замялся Теодор.
– Представить Гермиону родители нас все равно заставят, – пожала плечами Дафна и поправила волосы, глядя на меня. – Лучше так, чем заставлять ее делать выбор между семьями, – она пояснила. – Будет иметь большое значение, в чей дом ты придешь первой, потому что предложения, скорее всего, пришлют одновременно.
– Я ничего не понимаю в правилах поведения магической аристократии, Дафна. Меня учили этикету, но современному и магловскому. Так что я точно куплю сову, хотя бы затем, чтобы обращаться к вам за консультациями, – я улыбнулась. Подвох на подвохе!
– Без проблем, Гермиона. Не пугайся, если все же получишь приглашение от лордов наших Домов, только пиши ответ пером и на пергаменте, – Теодор обожал припоминать мне картонные подарочные карточки, которые все трое получили на Рождество.
За два дня до нашего отъезда Дамблдор с помпой свинтил из Хогвартса. Я старалась ни на минуту не оставаться одна вне факультетских помещений и не приближаться к гриффиндорскому дуэту суицидников, которые разве что не таскали с собой мигающий транспарант «Мы что-то задумали!». Собирая в сумку вещи в свой предпоследний вечер в школе я с облегчением думала, что, согласно канону, Квиррелл камень достать не сможет, как бы ни хотел, значит, появления третьего легилимента в этом мире ночью не произойдет.
На следующий день за завтраком я осматривала Большой Зал на предмет изменений. Отсутствовала как парочка грифов, так и профессор ЗОТИ, но траурных полотен не наблюдалось. Я вздохнула с облегчением. Все идет по плану.
День прошел в предвкушении праздничного пира и вручения Кубка Школы декану Слизерина, а на ужине канон взял дело в свои руки. Судя по речи прямо-таки сияющего Светлейшего, Невилл Лонгботтом все так же попался Поттеру и Уизли на пути, но был остановлен не заклинанием, а ударом в челюсть от Шестого, за что ему начислили чуть ли не сотню баллов. Поттер и младший Уизли также получили свою награду и Гриффиндор победил с минимальным отрывом в три балла. Слизеринцы все как один сидели с выражением «мы окружены буйнопомешанными» на лицах, как и несколько студентов старших курсов с Хафлпаффа и Рейвенкло, остальные ученики радостно хлопали в ладоши и улюлюкали. Кажется, я слышала «Так и надо этим слизням!» Шестого в этом гвалте, но точно сказать не могла.
– Я не понимаю, что он хотел этим сказать, – пожаловался Теодор, когда мы вышли из Большого Зала. – Будь я грифом, мне показалось бы такое покровительство мерзким.
– Будь ты грифом, ты орал бы про слизней вместе со всеми. Туда по коэффициенту интеллекта отбирают, всех, кто умнее домовика, разворачивают, – веселился Драко.
– Я согласна, – Дафна скептически посмотрела на толпу радостных гриффиндорцев в конце коридора. – Этот кубок не дает привилегий, он просто кочует из гостиной в гостиную. Система баллов просто смешна! А наш декан потворствует.
Мне было нечего им сказать. Я думала не о баллах, а о радостном лице Гарри Поттера, мальчика, менее суток назад совершившего свое первое убийство.
На следующий день сразу после завтрака колонна карет со студентами потянулась в сторону Хогсмида. Мы привычно заняли пустое купе в третьем вагоне поезда и занимались проверкой припасов от Тикки, когда в дверь постучали.
– Заходите, – сказал Теодор и снял свое фирменное запирающее заклинание.
– Привет. Можно я поеду в купе с вами? Мои одноклассники… – Невилл Лонгботтом поморщился.
Далеко же он шел! Первокурсники ехали в четырех вагонах от нас. Скорее всего, именно нас он и искал, но спросить было некого. На лицах моих друзей были те же подозрительные взгляды, что и у меня, но с точки зрения вежливости выбора у нас не было, и все это понимали.
– Проходи, – наконец сказал Теодор и запер дверь за спиной у гриффиндорца.
– Думаю, в нашей ситуации будет уместно еще раз обсудить экзамены, – с вежливой улыбкой начала Дафна. О, богиня пассивной агрессии, преклоняюсь перед тобой! Хотя наследник Лонгботтом вряд ли понял.
– С удовольствием. Помните, я вскользь упоминал зелье определения сути, которое мне попалось на экзамене? Так вот, там в ингредиентах… – понятливо подхватил Драко.
Пару часов мы переливали из пустого в порожнее, обсуждая экзамены. Слизеринцы не тянули Невилла в разговор, и тот просто разглядывал нас. Я мысленно морщилась: либо Гриффиндор отбил у чистокровного волшебника память о манерах, либо бабушка не слишком занималась его воспитанием. Сэндвичами я поделилась со всеми, и Лонгботтом немного оттаял, спросив, не задумывались ли мы о предметах, которые предстояло выбрать на третьем курсе. Вопрос вызвал вполне пристойную дискуссию, в итоге сведенную к мысли о пользе рун и нумерологии. Я продемонстрировала справочник, из которого перерисовывала рунные цепочки в начале года.
– Хорошая книга, добротный труд, но ничего особенного тут нет, – резюмировал Драко. – У Ноттов в библиотеке, по слухам, великолепная подборка исследований по рунам. Тео, пустишь нас к себе на третьем курсе?
– Ну да, так отцу и скажу: «Папа, мои друзья хотят покопаться в бесценных фолиантах седьмого века, чтобы сделать домашку по рунам обогрева помещения», – рассмеялся Теодор.
Лонгботтом нервно ерзал на сидении. Ну да, должно быть сложно осознавать, что «отец» и «жуткий Пожиратель Смерти, психопат и убийца» – один и тот же человек. Я вообще не понимала, как он нас выдерживает. В итоге он смылся из купе еще до того, как поезд сбавил ход, бросив короткое «Пока!» и даже не обернувшись. Слизеринцы снова поморщились.
На вокзале Кингс Кросс мы кивнули друг другу на прощанье и разошлись. Я почти бегом вышла через проход на магловскую сторону вокзала: пересекаться с встречающими отпрысков чистокровными лордами у меня не было желания.
Грейнджеры при встрече заобнимали меня до полусмерти и всю дорогу до дома спрашивали о школе, повторяя некоторые вопросы из своих писем, еще и по нескольку раз. Я смиренно принимала амплуа двенадцатилетней девочки, вернувшейся в любимую семью. Впереди меня ждали два месяца лета и, если верить канону, поездка во Францию.
Комментарий к Часть 11
* Порода собак с весьма известной репутацией. Эти маленькие собачки часто трясутся от холода, также в большинстве своем они крайне агрессивны, если не получили должного воспитания. Порода считается декоративной и хозяева часто пренебрегают дрессировкой питомцев
* “Охотники за микробами” – научно-популярная книга Поля Крюи, первая публикация была в 1926 году
* Выдумка автора, информации об основании Шармбатона в книгах Дж. К. Роулинг не упоминается
========== Часть 12 ==========
Через неделю после возвращения Грейнджеры обрадовали меня новостью о запланированном путешествии во Францию. Пришлось срочно ангажировать отца на поездку в Лондон: мне была нужна информация о магах Франции и сова, чтобы запросить эту самую информацию у младшего Малфоя.
Чаринг-Кросс Роуд была вполне канонной, как и невзрачный бар, зажатый между большим книжным и магазином с компакт-дисками. Мистера Грейнджера пришлось взять за руку, он до последнего не понимал, куда я собираюсь войти, и очень удивился. Оставив отца ждать в машине, я практически бегом двинулась к примеченному ранее торговому центру «Совы». Думаю, оставшихся с прошлого раза тридцати семи галеонов с мелочью мне хватит на незаметную сплюшку или сычика.
Я оказалась права, и продавец охотно вручил мне воробьиного сычика* с взглядом, полным презрения ко всему живому. Птичка была волшебной, как мне объяснили, и могла найти владельца где угодно. Также это пернатое недоразумение могло переносить грузы до пяти килограммов весом, что, на мой взгляд, абсолютно противоречило здравому смыслу. Птичка получила кольцо с именем владельца и контактным адресом, а также кличку Мюнхгаузен, после чего цапнула мне палец до крови и таким образом признала владелицей.
Мистер Грейнджер подивился новому почтальону и аккуратно почесал того по голове. Сычик охотно позволил святотатству случиться, но взглядом не потеплел и категорически отказался лететь домой сам, усевшись сверху на пакет с совиным печеньем, брошенный на заднее сиденье машины.
По приезду несчастная птичка выслушала кучу умильных вздохов от миссис Грейнджер и устроилась на кухонном столе рядом со мной, уже раскладывающей письменные принадлежности, – пора было писать письмо Драко.
Мюнхгаузен вернулся с ответным письмом к ужину и уничтожил все выданные лакомства в мгновение ока. Драко писал, что проход в магический квартал Парижа, по словам его деда Абраксаса, расположен недалеко от Елисейских полей, и даже приложил собственноручно нарисованную карту части города с отмеченным красным крестом местом входа. Сложностей, как в Дырявом Котле, парижане не любили, так что к стене здания просто нужно было приложить волшебную палочку, и открывался проход. Драко просил приобрести ему, Дафне и Теодору что-то из магловских сувениров, а также ненавязчиво сообщал даты рождения наших общих друзей. Как оказалось, Нотт младший был старшим из нас и родился в начале сентября, а Гринграсс – младшей, ведь праздновала двенадцатилетние в середине августа.
Поездка во Францию была крайне насыщенной. Магический квартал Парижа был примерно того же масштаба, что и лондонский, но выглядел чуть современнее. Как и обычные французы, маги отказывались говорить с нами по-английски, но миссис Джина Грейнджер весьма удовлетворительно знала язык и переводила мои вопросы лавочникам. Благодаря моей волшебной палочке и ее лингвистическому дару Грейнджеры стали обладателями бутылки вина из волшебного винограда, а я – защитного амулета для совы, который цеплялся на кольцо на лапке. Мюнхгаузен остался дома и добывал себе пропитание сам, так что я решила, что он заслуживает подарок.
Из Франции мы вернулись загорелыми и отдохнувшими, и с новыми силами погрузились в рабочие будни. Родители планировали расширять клинику и воевали с арендодателями, я строчила заданные на лето эссе и параллельно просматривала учебники по механике. Судя по прогрессу в их изучении, за год мозгов у меня не прибавилось.
Я вела вялую переписку о домашних заданиях со слизеринским трио, где мы в основном ныли по поводу и без, так что прилетевшей в середине августа незнакомой сове с привязанным к лапке письмом я не удивилась: у каждой благородной магической семьи было несколько сов, так что неизменным участником нашей почтовой связи был только мой сычик. Отвязав письмо, я пробежалась взглядом по строчкам и оторопела: письмо было от Невилла Лонгботтома. Не отдав дань элементарным приличиям, тот передавал просьбу леди Лонгботтом прекратить общение с моими друзьями, цитирую, «ради твоего же блага». Я проверила письмо на водяной знак бороды с колокольчиками, но бумага на просвет была обычной. Запоздало перепугавшись, я проверила конверт, письмо и даже сову на присутствие чар и зелий, но, кроме кольца на лапке совы, ничего не дало результата. Хмыкнув и отписав «спасибо за беспокойство, приму к сведению, но ничего делать не собираюсь», я отправила пернатого возмутителя спокойствия адресанту и задумалась.
О Железной Августе я знала мало. Глава семьи, отдавшая в Орден сына и невестку, сама воспитывающая внука. Невилл был рохлей, в отличие от отца, так что я сделала вывод, что леди Лонгботтом было не до него. Чем она занимается? Ее обожаемого сына с невесткой выхаживает Янус Тики в отделении для буйнопомешаных больницы Святого Мунго, внука, судя по канону, третирует дядя. В политике она тоже не светится, Малфой бы меня просветил, он выписывает кучу корреспонденции по совету отца, включая даже ежемесячный новостной листок, отчитывающийся о работе Визенгамота.
Скорее всего, Невилл рассказал бабушке о поездке с нами в купе. Но какое ей дело до меня? В фаноне Августа значилась как фанатичной последовательницей Светлейшего, пропихивающей внука в избранные, так и врагом последнего, заставлявшей Невилла прикидываться валенком. Ни в один из этих образов моя скромная персона не вписывалась, и я терялась в догадках, решив, впрочем, уточнить ее биографию у своих друзей.
Теодор прислал мне чуть ли не официальное приглашение присоединиться к нему, Дафне и Драко с родителями в Косом Переулке в четверг, двадцатого августа. Меня обещали встретить у входа в Гринготтс в одиннадцать утра. Грейнджеры дали добро при условии, что отец возьмет выходной и подождет меня у входа в Дырявый Котел.
В 10:40 утра я появилась у входа в банк с тем же кожаным конвертом для денег в руках. Мой внешний вид миссис Грейнджер подбирала особенно тщательно, так что мне пришлось отказаться от брюк, надев платье и туфли без каблука. Вместо рюкзака я взяла маленькую сумку: Дафна еще в школе просветила меня, что почти все покупки можно попросить прислать совой на дом.
Гоблины выдали мне мои двести галеонов в пункте обмена, и я направилась к выходу. На ступенях уже стоял Драко в сопровождении высокой светловолосой женщины в дорогой темно-синей мантии. Я еще раз смертельно обиделась на судьбу, не пожелавшей предоставить мне Нарциссу Малфой вместо Гермионы Грейнджер, и подошла к ним.
– Доброе утро, мисс Грейнджер, приятно наконец познакомиться с вами, – ответила на мое приветствие миссис Малфой после того, как ее сын нас представил. – Мы ждем лорда Кеннета Гринграсс с внучкой и лорда Георга Нотта с сыном*. Мой муж не сможет присоединиться, к сожалению, дела обязывают, – я кивнула.
– Благодарю за приглашение присоединиться, леди Малфой.
– Ну что вы, мисс Грейнджер. Мы все хотели познакомиться с вами, – ух ты, и ни намека на мое происхождение!
Лорд Нотт оказался высоким представительным темноглазым и темноволосым мужчиной лет шестидесяти. Теодор был его маленькой копией. Я смутно припомнила из канона, что Теодор был единственным и поздним ребенком, потерявшим мать в раннем детстве. Я прониклась уважением: Если Георг Нотт в одиночку при всей его репутации воспитал сына вполне нормальным социализированным ребенком, это достойно уважения. Леди Августа вот не справилась. Я поморщилась, вспомнив о необходимости обсудить ее пожелание.
Последними подошли Дафна с дедом. Лорд Гринграсс блистал военной выправкой, благородной сединой и глубокими морщинами вокруг глаз, которые появлялись, если человек в жизни много щурится. Дафна однажды упоминала, что глава семьи серьезно увлечен артефакторикой.
Мы вежливо раскланялись и пошли в сторону магазинчика писчих принадлежностей.
Наш променад прошел отлично. Взрослые маги раскланивались с многочисленными знакомыми, общались с лавочниками и оплачивали покупки отпрысков. Меня представляли перспективной юной мисс, школьной подругой их детей. По окончании похода за школьными принадлежностями мы оккупировали веранду кафе Флориана Фортескью и неспешно вели беседу.
– Мисс Грейнджер, скажите, ваши родители спокойно относятся к тому, что их дочь – волшебница? – обратилась ко мне миссис Малфой.
– Да, мэм. Им было сложно понять магию такой, какая она есть, все же волшебники как явление встречаются в магловской культуре в несколько ином виде, но они задают вопросы всегда, когда я рассказываю что-то им непонятное, – осторожно, тонкий лед!
– Например? – оживился лорд Гринграсс.
– В основном, вопросы вызвали образовательная и правовая системы магической Британии, сэр. В Хогвартсе и магловских школах нет ни одного общего предмета.
– Ну, это объясняется изоляцией миров, – снисходительно заметил лорд Гринграсс. – А что не так с правом?
– Это довольно неприятно, сэр, обнаружить, что в мире, куда хотят забрать вашего ребенка, у вас нет прав, – поморщилась я. Миссис Малфой вздрогнула и посмотрела на сына, как ни в чем ни бывало уплетающего мороженое. Ну да, он-то в курсе.
– Вы хотите сказать, что это нужно изменить? – осторожно спросил лорд Нотт, до этого просто прислушивавшийся к беседе.
– Нет, сэр. Точнее, это не мое дело. Законотворчество обычно – очень длительный и трудоемкий процесс, так что я успею обзавестись собственными детьми до того, как что-либо изменится. Лезть в это ради блага теоретических маглорожденных волшебников будущего я не хочу, – спокойно ответила я, глядя на него.
– Вы похвально разумны, – сделал мне комплимент дед Дафны.
– Благодарю, сэр. Магический мир возник не вчера, и законы в нем прописывали люди гораздо умнее и образованнее меня. Если он нуждается в изменениях, пусть этим занимаются заинтересованные специалисты. Зачастую простому обывателю гораздо проще и выгоднее приспособиться, чем кричать о несправедливости на улицах, – иными словами, “моя хата с краю”, господа.
– Браво, мисс Грейнджер! – рассмеялся лорд Нотт. – Наши дети ни капли ни приукрасили вас в своих рассказах, – леди Малфой согласно кивнула.
Мои спутники проводили меня до входа в Дырявый Котел со стороны Косого Переулка и раскланялись, пожелав здоровья мне и моей семье. Я высказала ответную любезность и бодрым шагом отправилась к отцовской машине, припаркованной на другой стороне Чаринг-Кросс Роуд.
– Ну, как прошло? – настороженно спросил меня мистер Грейнджер.
– Отлично. Высокородные сэры и леди убедились в моей благовоспитанности и дали добро на продолжение дружбы с их детьми, – он понимающе усмехнулся. – Вам с мамой пожелали здоровья и благополучия.
– Ну, раз так, то не будем их разочаровывать. Домой?
– Да, я ужасно устала держать спину прямо…
Вечером за чашкой чая родители выслушали более подробный рассказ и помогли разгрести последствия нашествия пернатой службы доставки. Мюнхгаузен ревниво гонял сов со двора и с видом победителя грыз совиные печенья, а я смотрела на него и размышляла: зачем лорд Малфой с сыном появится в Косом Переулке через несколько дней и затеет безобразную драку в книжной лавке?
На вокзал Кингс Кросс меня провожал мистер Грейнджер. Мы приехали чуть заранее: я помнила о возможных проблемах с проходом на платформу и не хотела оказаться в компании двух гриффиндорцев, слишком гордых и самостоятельных, чтобы позвать взрослых на помощь.
Я решила заранее занять купе в приглянувшемся нас вагоне, так что Теодор нашел меня уже уткнувшейся в очередной справочник. Мюнхгаузен, отказавшийся лететь в Хогвартс самостоятельно, дремал в тени моего чемодана.
– О, Грейнджер, ты рано! Драко помогает Дафне поднять ее сундук, они скоро будут.
– Не скоро, а прямо сейчас! – заявил появившийся в проходе Малфой. За его спиной маячила Гринграсс. – Привет, Гермиона!
– Привет всем, проходите, располагайтесь, запирайте двери! – развеселилась я. Все же в прошлый раз мы толком не пообщались из-за компании родителей.
– О да, второй раз компанию Лонгботтома я терпеть не хочу, – Теодор запер дверь.
– Кстати, об этом. В начале августа сова принесла мне это, – я достала из сумки письмо Невилла в конверте и передала ребятам.
– Это с одной стороны странно, с другой объяснимо, – ничего не объяснила Дафна, просмотрев письмо по диагонали. Я вопросительно глянула на нее.
– Странно потому, что у леди Лонгботтом нет причины просить внука передать незнакомой маглорожденной девочке что-либо, в том числе и совет. Благотворительностью она не занимается, – я кивнула. – Ты и ей, и ее внуку – никто, в мире магов ты тоже никого не интересуешь, извини, – я снова кивнула, мол, знаю и довольна сложившейся ситуацией.
– Объяснимо это потому, что Железная Августа люто ненавидит всех, кто был на стороне Лорда в прошлой войне, а тех, кто держался нейтралитета, считает крысами, – принято, леди Лонгботтом – сторонница Светлейшего.
