Текст книги "Выжить и вернуться домой (СИ)"
Автор книги: fockoffiamrobot
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)
– А Дамблдора и его Орден она хоть и поддерживала на войне, но не простила ему потери сына. Поэтому она живет уединенно и контактов не поддерживает ни с кем кроме старой гвардии того же Ордена, – припечатал Драко. Так, поправочка, Августа – бесполезный нейтрал.
– Ты что-нибудь ответила? – спросил Теодор.
– Да, написала короткую записку с благодарностью за совет и намекнула, что он ничего не изменит. Мне стоит переживать?
– Переживать не стоит, но помнить об этом нужно. И я бы на твоем месте очень подозрительно относился к попыткам Лонгботтома с тобой общаться, если они появятся, – задумчиво протянул Теодор.
– Думаю, нет. Если ты продолжишь общаться с нами, он не приблизится, – сказала Дафна.
– А я продолжу, вы мои книжки заумные читаете! – пошутила я, и Дафна счастливо улыбнулась. Несколько дней назад я прислала ей очередной опус. Книга для Теодора ждала своей очереди в чемодане.
– Ну вот и славно! А теперь доставайте свои задания по Астрономии, у меня там Марс в третьем доме тенью встал, и я не могу понять, где я ошибся, – перевел тему Драко.
Остаток пути мы обсуждали домашние задания, нового преподавателя ЗОТИ (книги Локхарта никто не купил) и прошедшее лето.
Комментарий к Часть 12
* Воробьиный сыч – самая маленькая сова в мире, дина ее тела всего 15-19 см
* Имена лордов Гринграсс и Нотта придуманы автором. Оба не особенно упоминались в каноне
========== Часть 13 ==========
В Большом Зале мы с ребятами привычно разошлись к своим столам, хотя сели по привычке недалеко друг от друга. Я кивнула Роберту Хиллиарду и подумала, что немного скучала по нему – наш староста был на редкость хладнокровным и рассудительным парнем.
Мы просто сидели за пустыми столами и переговаривались, ожидая первокурсников для церемонии распределения. Я тихонько позвала:
– Тикки?
– Да, мисс Грейнджер! – эльф появился буквально в ту же секунду.
– Наша договоренность с деканом продолжается в этом году, и я все так же могу рассчитывать на тебя? – уточнила я.
– Да, мисс Грейнджер!
– Хорошо, иди пока, сегодня я, скорее всего, справлюсь с ужином сама, – эльф кивнул, мотнув ушами, и испарился.
Никто из студентов не обратил на эльфа внимания – привыкли. А вот к тому, что первачки будут реагировать так же, как и все остальные в начале прошлого года, нужно быть готовой.
Из размышлений о том, что год грядущий нам готовит, меня вырвали хлопнувшие двери Большого Зала. По проходу между столами Рейвенкло и Слизерина потянулась, к преподавательскому столу организованная группа первокурсников во главе с МакГонагалл. Дети потрясенно оглядывались, периодически тыкая пальцами в приглянувшийся элемент декора.
МакГонагалл достала список, я вздохнула, предвкушая встречу с Луной Лавгуд.
– Лавгуд, Полумна!
– Рейвенкло!
Зал зааплодировал, к нашему столу направилась немного неряшливая девочка с длинными белыми волосами. Она села далеко от меня, у самого края стола, и я только заметила, как она что-то сказала потянувшимся к ней за знакомством студентам, а те непонятливо переглянулись и умерили энтузиазм.
– Уизли, Джиневра!
Учитывая отсутствие знакомых лиц за столом и нервозность старосты Гриффиндора, Поттер и шестой Уизли вот-вот вполне канонично испортят вечер Гремучей Иве и профессору Снейпу.
– Гриффиндор!
Седьмая присоединилась к составу семейной альма-матер. Симпатичная девочка, опрятно одетая, с восторженным взглядом. Поттера еще причешет и будут любить друг друга всю жизнь. Идиллия!
Со своего места вскочил Северус Снейп и метнулся на выход из Зала через боковую дверь. Эх, канон, куда мы без тебя.
Гриффиндорский дуэт присоединился к праздничному пиру уже после речи директора и выглядел потрепанным воплощением оскорбленной невинности. Ну да, понять, что по Иве и окрестностям их тонким слоем не размазало только чудом – это слишком сложно. Я вспомнила фанфики и присмотрелась к манерам рыжих за столом: все ели нормально, хоть и без изысканных манер, кроме Рона! Тот действительно говорил с открытым ртом, греб все в тарелку, не разбирая, и размахивал приборами. Молли его от Бармаглота прижила? Я тихо хихикнула, подумав, что кличка кота канонной Гермионы – это оммаж.
После ужина я уже направлялась в гостиную, когда меня перехватил запыхавшийся Драко.
– Грейнджер, привет еще раз. Я уже шел в подземелья, когда вспомнил, что не рассказал тебе про легенду!
– Драко, спасибо! Это могло подождать до выходных, – улыбнулась я.
– Да ну, забуду потом еще раз, – отмахнулся Малфой. – Вот книга про ту историю, что ты нашла. Она на старофранцузском, так что вот тебе еще перо-переводчик с инструкцией. Поставишь на ночь, оно переведет. Только потом, как закончишь, с тебя копия перевода! – ух ты, царский подарок!
– Спасибо, Драко! Это очень интересно, я обязательно прочитаю, – ответила я и прижала сверток и книгу к груди.
– Тогда спокойной ночи, Гермиона, – улыбнулся во весь рот друг и убежал в сторону подземелий.
– Грейнджер, ничему тебя жизнь не учит, чокнутая! – блин, да я пары шагов сделать не успела!
– А, мистер Уизли. Вы здесь, чтобы снова рассказать мне о моем статусе крови? – шестой побагровел и хватанул ртом.
– Да ты…
– Раз нет, то приятного вечера! Господа гриффиндорцы, – я кивнула стоящей в дверях компании грифов и пошла вдаль по коридору.
Когда я проходила через гостиную, у меня на пути выросла Лавгуд.
– Говорят, ты чокнутая. Я тоже. Давай дружить! – несколько студентов прыснуло.
– Дружи с теми, кому ты поверила, девочка, – ответила я. Хорошего выхода из ситуации нет, так что придется строить оскорбленную невинность.
– Ладно, – легко ответила Луна и с отсутствующим взглядом убралась с моего пути.
В спальне я быстро распаковала вещи и, разобравшись с подарком Драко, поставила перо-переводчик на первую букву в книге. За ночь точно должно успеть.
Мне не давала покоя мысли о Малфоях, Уизли и дневнике. То, что это был Люциус, было неоспоримо. Будь это кто-то под оборотным зельем, его бы вычислили: драка случилась в присутствии толпы, будь Малфои подставными, настоящие бы открестились и предъявили доказательства, но никакого скандала не было, Драко бы рассказал. Так что, думаю, он просто не хочет вспоминать этот день и оттого молчит. Но почему лорд Малфой подкинул именно вещь, оставленную ему Волдемортом, Уизли? Выдохнув через нос почти весь объем легких, я забралась в постель и мгновенно уснула.
Началась учеба. Количество часов у дисциплин не изменилось, однако теперь почти все занятия у нас были с барсуками: остались только два часа Зелий со змеями и столько же Трансфигурации со львами. Я пожала плечами. Второкурсников у барсуков и змей было четное количество, так что я как сидела одна почти на всех занятиях, так и продолжу.
Мы отпраздновали день рождения Теодора пикником на поляне у озера. Я подарила ему «Пикник на обочине» Стругацких и объяснила, что, хоть эта книга и не несет в себе знаний напрямую, я хочу, чтобы он ее прочел. Теодор кивнул, а через несколько дней подошел в коридоре и спросил, что я имела в виду. Я улыбнулась и ответила:
– Для меня эта книга о том, что цель может не стоить потраченных усилий. Я не хотела намекнуть тебе о чем-то специально, просто у магов гораздо меньше стоящей литературы. Тебе понравилось?
Теодор задумчиво кивнул, поблагодарил еще раз и ушел на занятия. Я вздохнула. Надеюсь, он не воспринял это как намек на его отца и его взгляды.
Мой день рождения прошел на той же поляне. Драко пару дней назад взяли ловцом в квиддичную команду, и, видимо, на радостях, он подарил мне то самое перо-переводчик. Я чуть ли не визжала от восторга – артефакт был невероятно полезен, почти что бог из машины! Теодор преподнес сборник легенд кельтов, а Дафна – зачарованную брошь, которая улучшала внешний вид одежды, на которую ее прикрепляли. Родители прислали мне университетский учебник по неевклидовой геометрии. Кажется, Грейнджеры записали дочь в гении. Это они зря.
Я снова просто училась. Хогвартская программа плюсом к экстернату элитной школы почти не оставляла свободного времени, но я прилежно изучала перевод аквитанской легенды и иллюстрации из нее. Последние требовали чуть ли не досконального изучения – там использовалась геральдика, и я рассматривала изображения с лупой в руках. Слизеринцы ехидничали, но не мешали – каждому нужно свое хобби.
По пути с Хеллоуинского ужина я увидела толпу в коридоре. Передо мной возникли трое моих друзей с огромными глазами и, перебивая друг друга, начали что-то рассказывать.
– Ребят, погодите! Давайте внятно: что случилось? – знаю я, что случилось.
– Идем, – меня потянули в толпу и ткнули рукой на стену с кровавыми разводами.
– Оу. У магов такой обряд инициации юных дев? – неловко пошутила я. Трио переглянулось с непониманием.
– Ладно. Я поняла, что что-то случилось. Но почему вы так напуганы? Кто такой наследник? – Драко и Теодор кивнули друг другу и все трое потащили меня в пустой класс.
– В общем, у слизеринцев есть факультетская легенда, – я понимающе кивнула. Не только у них, – о том, что Салазар Слизерин создал в замке некое место, куда попасть мог только он и его потомки, то есть наследники. Это место назвали Тайной Комнатой, – начал рассказ Драко.
– Согласно вполне официальным историческим хроникам, Слизерин был змееустом, и все думают, что в комнату можно попасть, если ты владеешь парселтангом, – продолжила Дафна.
– Но наследник все равно должен быть прямым потомком Слизерина, ведь обычному змееусту не подчинится некий Ужас, оставленный Салазаром в комнате для ее охраны, – подвел итог Теодор.
– Красивая легенда, – ответила я.
– Грейнджер… Наследником Слизерина во всеуслышание называл себя Темный Лорд.
– У него были дети?! – воскликнула я.
– Насколько нам известно, нет. Но, видимо, были, – вздохнул Драко. – Мы все отправим сегодня письма родителям. Грейнджер, будь осторожна и не ходи никуда одна. Слизерин не хотел обучать в школе маглорожденных, ты в опасности.
– Подожди, Драко. Ребята, давайте рассуждать логически, – все трое выжидающе уставились на меня. – Самым важным мне кажется не то, что Комната открыта, а то, что об этом известили всю школу, а завтра будет знать каждый британский маг. Зачем?
– Чтобы посеять панику, – ответил Теодор. – Отец рассказывал, что, когда он учился в школе, Комнату уже открывали*. Тогда погибла маглорожденная ученица Рейвенкло, ты знаешь ее, как Плаксу Миртл. Теперь понимаешь, почему мы испугались?!
– Ребята, я ценю вашу заботу и не умаляю ее. Я просто хочу понять. Тео, тогда тоже появлялись надписи?
– Нет, отец бы рассказал, но я спрошу еще раз.
– То есть комнату могли и не открыть, а просто пристукнуть кошку Филча и сделать надпись на стене ее кровью, – я знала, что кровь была куриной, но объяснить эти знания было нечем.
– То есть кто-то просто жестоко пошутил? – спросила Дафна скептически.
– Я этого не знаю. И вы тоже. Я обещаю вам быть осторожной и не ходить никуда одна, но и вы пообещайте мне то же самое. На стене было написано о врагах наследника, а не самого Слизерина. Это может быть кто угодно.
– Ты права, Гермиона. Будем соблюдать предельную осторожность, – согласился Теодор.
– Здоровая паранойя – залог здоровья параноика, Тео. Спасибо, что беспокоитесь, но помните, что и я за вас переживаю, – Дафна резко обняла меня, через секунду присоединились и мальчишки.
– Не смей умирать, Грейнджер. Ты нам еще столько книг не подарила! – всхлипнула Гринграсс.
– И вы не смейте, – расчувствовалась я, – а то мне некому будет дарить книги.
Мы разошлись почти перед самым отбоем, и ребята проводили меня до дверей в гостиную. Я юркнула в спальню и улеглась на кровать.
Раз Поттер и Уизли добрались до Квиррелла в прошлом году, то и в этом с василиском они справятся и Седьмую спасут. Мне было интересно другое: кто все-таки будет выбирать жертв? Я не помнила, было ли фанатской теорией то, что Джинни просто устраняла тех, кто мешал ее Очкастому Принцу, или это утверждение из канона. Если это она, то я в безопасности – с Поттером я за все время в школе перекинулась едва ли парой слов. В любом случае, мне лучше сдержать обещание, данное слизеринскому трио, и никуда не ходить одной. Надеюсь, грифам хватит мозгов не взрывать кабинет Зелий, не красть ингредиенты и не варить оборотное зелье, чтобы выведать у Малфоя то, что я услышала сегодня. Судя по всему, Драко не особенно верит Креббу и Гойлу, но постоянно с ними общается, так что не распознать подмену он не может и займется дезинформацией. А оборотное… Я, имея за плечами опыт варки нескольких питательных сред одновременно с запасом на месяц вперед, его бы запорола.
Дай боже, им не придет это в голову, иначе будут у нас еще два трупа в женском туалете на втором этаже.
Комментарий к Часть 13
* По возрасту лорд Нотт вполне мог учиться на первых курсах в Хогвартсе в 1940-х
========== Часть 14 ==========
Студенты обсуждали произошедшее ровно неделю, потом, когда новых инцидентов не случилось, о кровавом послании забыли. Поттер и Шестой хоть и шептались снова по углам, но, судя по их метаниям, ничего особенного не вызнали.
Раз Драко в этом году взяли ловцом в команду факультета, мне пришлось пойти на матч и лично оценить работу Добби. Домовик явно не заморачивался насчет скрытности: сошедший с ума бладжер заметили все. Локхарт, к урокам которого я относилась так же, как и к Истории Магии, а потому не особенно следила за происходящим, удалил Поттеру кости предплечья, и Мальчика Который Выжил унесли в лазарет на носилках.
Драко лютовал. Мы отпаивали его чаем с пирожными и подумывали выпросить у Помфри умиротворяющего бальзама. Помогла короткая записка от миссис Малфой, переданная мгновенно появившимся эльфом. Она сообщала, что очень горда сыном, сравнившимся с игроком с годовалым опытом в свою первую игру. Я выдохнула и начала вещать о том, что теперь Поттер не будет разделывать другие команды подчистую, как в прошлом году, а наконец найдет в младшем Малфое достойного соперника. Теодор аккуратно вставил фразу про усиление остальной команды, ведь, если Слизерин набьет на воротах много очков, Поттер ничего не сможет исправить. Дафна согласно кивала и хитро смотрела на меня. Драко воспрянул духом и кивал. О, это хрупкое мужское эго! Слава богу, у подростков оно легко поддается починке.
На следующий день как пожар распространилась сплетня, что жертвой Ужаса Слизерина стал юный фотограф Колин Криви. Поттер и шестой Уизли с подозрением следили за Драко из каждого угла. Это могло стать проблемой. На всякий случай я выискала заклятие отсечения утерянного в справочнике «Тысяча заклинаний, полезных юным волшебникам», и использовала его каждый вечер. Они ко мне вряд ли сунутся, но свой волос для их авантюры я предоставлять не желала. Еще привлекут за соучастие, если грифы облажаются.
Через неделю на завтраке в Большом Зале было сделано объявление об открытии дуэльного клуба под руководством Гилдероя Локхарта. На Флитвика было страшно смотреть, вороны и некоторые змеи ходили по школе злыми, как черти. Мантия профессора ЗОТИ, должно быть, искрилась от сглазов и проклятий.
На первом и единственном занятии дуэльного клуба Локхарта я встала недалеко от сестер Патил и внимательно за ними следила. Когда перед Поттером упала и зашипела огромная змея, сотворенная Драко, глаза у Падмы остекленели. Ясненько, все-таки индианка – змееуст. Причем, похоже, в отличие от своей сестры-близняшки, которая настороженно схватила ее за плечо. Молодцы девочки, конспирация – наше все! Если бы я не знала, куда смотреть, ни за что бы не заметила.
Поттер зашипел, отчего удивились все. Все, кроме Снейпа. Либо декан змей великолепно держит лицо, либо он знал. Может быть, и то, и другое. Я мысленно вычеркивала строчку из лаб. журнала.
Змею испепелили, студенты потянулись на выход в молчании. Я только начала пробираться к друзьям, как услышала:
– Так это ты наследник, Поттер? – мать твою роскошную женщину, Драко, не лезь туда! Не провоцируй рыжую!
Я буквально подлетела к слизеринскому трио, схватила Малфоя за рукав и потянула к выходу.
– Драко, ну ты и дурак! – распинался Тео через полчаса, когда мы нашли уединенное место. – Ты сам хочешь побыть врагом наследника?! Ты хоть представляешь, на что ты нарываешься?!
– Я даже не подумал об этом. Я так сильно удивился, что у меня все, кроме этого вопроса, из головы вылетело! – вяло отнекивался Малфой младший. До него только сейчас дошло, что он сказал и кому.
– Ребят, успокойтесь и послушайте. Я не думаю, что наследник – это Поттер, – о, Теодор замолчал, хороший знак. – Во-первых, наследник бы не подставился так глупо, его же все ищут, и он об этом знает. Во-вторых, Поттер змееуст, но не единственный в школе, – о, моя любимая форма глаз. Квадратная.
– Ты знаешь еще кого-то, кто знает парселтанг? – удивился Драко.
– Я стояла рядом с сестрами Патил. Если вы помните, они из Индии, эмигрировали в Британию с семьей несколько лет назад, – ребята понимающе переглянулись.
– Обе? – спросила Дафна.
– Нет, похоже, что только Падма. Я видела, как она застыла, услышав шипение, а Парвати схватила ее за руку и выглядела очень испуганной, – поделилась я.
– Ну, она – точно не наследник, – протянул Теодор, – но и Поттер им быть не может. Поттеры всегда были подчеркнуто светлыми, они со Слизерином и его потомками Гонтами даже на одних приемах старались не появляться.
– Тогда это кто-то третий, о ком мы не знаем, – сказал Драко, – но этот кто-то может выбрать меня следующей жертвой, чтобы подставить Поттера и отвести от себя подозрения.
– Будь очень осторожен, Малфой. Ребята, не отходите от него и Креббу с Гойлом передайте то же самое, хорошо? И сообщите родителям. Будет лучше, если они узнают все от вас.
На том и порешили. Я поймала себя на том, что все решения принимаю, исходя из мысли о том, что Седьмая выбирает жертв самостоятельно, и чертыхнулась. Надо быть более объективной, иначе я перестану видеть картину целиком. Дружба с Драко уже была сильным влиянием на события канона, и я боялась, что настанет день, когда мое послезнание потеряет всякую цену.
Следующей жертвой оказался Джастин Финч-Флетчи, везде трезвонящий, что Поттер специально науськивал на него змею. Он попался Ужасу Слизерина в компании Безголового Ника, и потому остался в мире живых, хоть и был помещен в лазарет в окаменевшем состоянии. Я оценила его выражение лица лично, придя в больничное крыло по причине первой в жизни этого тела менструации.
Поппи Помфри оказалась милейшей женщиной, показавшей мне нужные заклинания и проследившей за их верным выполнением. Пара слов на псевдолатыни полностью снимала симптомы! Я впервые задумалась о том, чтобы остаться в волшебном мире, и, поймав себя на этой мысли, больно ударила себя по щеке, так, что выступили слезы. Не сметь! Я обещала! Какие бы пряники ни выдавал мне этот мир, он – не мой, и я обязана вернуться!
Друзья, встретившие меня по пути, добились от заплаканной меня только фразы «я хочу домой» и не стали расспрашивать дальше. Весь вечер я потратила на чтение легенды об основательнице Аквитанской школы волшебства, мадам Алире де Кюзо*.
В XI веке до Статута о Секретности оставалось несколько столетий, ведьм не боялись и не жгли на кострах, а кошек считали посланцами дьявола. Алира де Кюзо родилась в зажиточной семье ремесленника и была восьмым ребенком для отца и вторым для матери. Она росла обычной девочкой, вокруг которой иногда происходили странные вещи, что радовало ее мать-волшебницу. Однажды утром Алира просто перестала понимать французский и латынь, на которых еще вчера свободно изъяснялась, зато бодро заговорила на неизвестном грубоватом наречии. Никто из лекарей, обычных и волшебников, так и не смог помочь, так что девочку начали заново учить французскому. Одной из первых вещей, что она сказала на понятном родителям языке, была просьба вернуть ее домой. Обрадованная мать отвела ребенка в дом, где та, поняв, в чем дело, устроила форменную истерику, вызвавшую магический выброс невиданной силы. После этого мать начала учить Алиру тому, что сама знала о волшебстве.
Ребенок втянулся и показывал невероятную усидчивость и преданность делу. Алира выучила несколько языков, начала помогать отцу и старшим братьям в лавке, часто вопреки их воле, и создавала артефакты, превосходящие свое время. Повзрослев, девушка наотрез отказалась выходить замуж и уехала из отчего дома, основав ремесленную школу для волшебников, продавая их изделия и, как бы сейчас сказали, удерживая процент за реализацию. Романов, как и детей, за ней не заметили, и на покой почти до самой смерти она не уходила, в итоге завещав свою, фактически, гильдию артефакторов одному из учеников.
Легенда приводила ее последние слова, сказанные вовсе не сиделке, а тому самому ученику, более подробно: «Рауль, ты знаешь, я всю жизнь мечтала вернуться домой. В то место, которое впервые назвала домом по-французски. Интересно, когда я умру здесь, смогу ли я вернуться? Мне часто кажется, что достаточно просто закрыть глаза». Ученик утверждал, что она умерла сразу после того, как сказала ему это, и на ее лице была улыбка.
Я отложила рукопись и потянулась, разминая затекшую шею. Пауль Розе*, по словам Дафны, был основателем французской гильдии артефакторов. У меня была зацепка!
На часах был второй час ночи.
Я, не раздеваясь, упала в кровать и уснула.
Комментарий к Часть 14
* Имя выдумано автором, любые совпадения с реальными историческими или канонными персонажами случайны
* Имя выдумано автором, любые совпадения с реальными историческими или канонными персонажами случайны
========== Часть 15 ==========
Утро принесло разочарование в собственных умственных способностях. Какая, к чертям, зацепка? Я, кажется, вчера забылась на фоне эмоционального истощения и решила, что расследую историю, стоящую за расплывчатой легендой. Алира де Кюзо мечтала вернуться домой до самой смерти, но ее последние слова четко показывают, что она не преуспела. Ее записи, даже если они чудом сохранились, вряд ли чем-то мне помогут: я не знаю, занялась она артефакторикой потому, что искала путь домой, или просто у нее хорошо это получалось. Если даже она что-то нащупала, но не успела закончить, то мне придется самой становиться артефактором, чтобы закончить ее исследования, и никто не даст гарантий, что я в итоге приду к успеху. Так что пока я ограничусь заметками о ней и ее ученике в лаб. журнале и продолжу расширенный поиск.
На выходе из гостиной меня ждали трое очень взволнованных слизеринцев. Я почувствовала себя немного виноватой.
– Гермиона, что все-таки вчера случилось? – осторожно спросила Дафна.
– Я была в больничном крыле, ничего серьезного, и увидела тело Джастина. Знаете, у него такой ужас на лице был написан, – рассказывала я подготовленную полуправду. – Мне вспомнился прошлый год и Хеллоуин, и, знаете, будто перед лицом опять МакГонагалл и это ее «Хогвартс – самое безопасное место в Британии!». А здесь постоянно происходит что-то опасное! И мне так захотелось домой, туда, где все привычно и безопасно, что я чуть истерику не устроила. Не хотела сорваться и случайно навредить вам, вот и сбежала к себе в спальню. Простите, я повела себя глупо.
– В целом, ты абсолютно права. Даже с побегом – всем нужно личное пространство. – ободряюще улыбнулся Теодор и положил ладонь мне на плечо, – Мы все равно шли за тобой до гостиной Рейвенкло, мало ли что могло случиться.
– Ты была в таком состоянии, что и Снейпа бы не заметила, – улыбнулся Драко.
– Вы отличные друзья, ребята, – улыбнулась я. – Спасибо!
У нас оставалась неделя до отъезда в Лондон на рождественские каникулы. Грейнджеры предлагали слетать в путешествие, но ответным письмом я отправила отказ – я бы ни за что не успела спокойно сделать домашние задания по всем предметам за остающиеся пару дней каникул. Тем более, мне нужно было отправить подарки 26 декабря, а Мюнхгаузен вряд ли осилит несколько путешествий с континента в Британию и обратно.
Мне не давали покоя мои записи, сделанные летом 1990 года: я не помнила других жертв василиска (или Джинни Уизли), кроме уже пострадавших и себя самой. Гермиона, насколько я помнила по второму фильму, попалась чуть ли не в конце учебного года, то есть василиск спокойно сидел на месте несколько месяцев, с Хеллоуина до Рождества при этом окаменив троих? Это казалось мне подозрительным. Да, примерно сейчас Поттер развлекается с дневником Тома Реддла, но Джинни выкрадет его на днях и снова попадет под влияние крестража. Что-то не сходилось.
Хоть я и не знала, попадут ли гриффиндорцы в Тайную Комнату без подсказки, обеспеченной им в каноне записями окаменевшей боевой подруги, за Седьмую я не переживала: раз феникс директора пробрался в комнату в каноне и сумел вынести оттуда пострадавших, то и в этот раз Джинни отделается испугом и истощением.
Стоп. Феникс! Фоукс – фамилиар Светлейшего со способностью к телепортации! Прохода, не закрывающегося парселтангом, в Тайной Комнате нет, иначе ее бы уже давно обнаружили, вытащили все секреты и устроили внутри музей имени самого жуткого Основателя. Насколько я знаю, аппарировать туда, где ты ни разу не был, невозможно. Работает ли это правило для феникса? Птичка, согласно канону, вполне разумна, хоть и подчиняется директору более чем полностью. Подчиняется директору… Согласно некоторым упоминаниям из книг, фамилиар и его хозяин имеют некоторую возможность общения между собой, не зря в каноне директор несколько раз намекает на это. Так что Дамблдор точно хотя бы раз бывал в Тайной Комнате! Либо его туда впервые перенес феникс, получивший задание найти это место в замке, либо Светлейший сам нашел Комнату и от него Фоукс знал точное место.
– Тео, скажи, известно, что нельзя аппарировать туда, где ты никогда не был? – спросила я, когда мы сидели в библиотеке и воевали с эссе, посвященным настойке растопырника.
– Не совсем. Не был, или не видел в воспоминаниях, на картинке или еще где. При аппарации нужно визуально представить место, – проконсультировал меня Нотт.
– А феникс директора перемещается по тем же законам? Это же не аппарация.
– Нет, не аппарация, это как бы перемещение от всполоха огня на крыльях птицы к любому другому. Нужный огонь феникс создает сам, – задумавшись, ответил Драко, – но он тоже должен знать, куда идет. Иначе рискует застрять в стене.
– Но он же может сжечь стену вокруг себя! Или, сильно пострадав, рассыпаться пеплом и воскреснуть из него же, – заметила Дафна.
– Даф, пепел должен быть собран небольшой кучкой, чтобы феникс воскрес. Если часть застряла в стене, то птичку можно не ждать, – снисходительно сказал Малфой.
– То есть для феникса действуют те же правила, что и для мага при аппарации?
– Получается, так. Ну, если ты бережешь питомца. Я бы берёг, полезная птичка, – пожал плечами Теодор.
Получалось, что Дамблдор бывал в Комнате сам и имел возможность попасть туда в любой момент. Если директор не пробрался в нее, следуя за юным Томом Реддлом, то он должен был владеть парселтангом*, хотя бы на уровне звукоподражания.
Я зависла. Змеи шипят при резком выдохе, у них просто вибрирует хрящ в горле. Они не слышат! То есть парселтанг как феномен существует на некоем ментальном уровне, а слышимое не змееустами шипение – лишь побочный эффект. Тогда не имеет смысла показанный в последнем фильме про Гарри Поттера момент, где Рон Уизли открывает Тайную Комнату, просто подражая шипению лучшего друга, который, по его словам, шипел во сне. Звукоподражание ничего не даст, ты либо говоришь на змеином языке, либо нет!
Справедливости ради, Слизерин мог не знать физиологии змей и зачаровывал стражей комнаты так, чтобы они реагировали на звук. То есть Рон Уизли, который змееустом точно не является, мог научиться шипеть, но змей бы не понимал… Нет, чушь, змеи не выдыхают с определенной интенсивностью, зависящей от смысловой нагрузки. Они просто делают резкий выдох время от времени. Так что стражи комнаты должны быть зачарованы на реакцию на любое шипение, даже от проткнутого воздушного шарика, но тогда получалось, что в Комнату может попасть любой! И что-то мне не верилось, что в туалете на втором этаже ни одна девочка за десять веков не шипела, например, от боли, промывая разбитую коленку.
Кроме того, как вообще можно общаться с рептилией? Змееуст воспринимает шипение змеи как слова. Змеи разумны?! Ни разу, это бы сразу заметили хотя бы по структуре мозга рептилий. Если парселтанг все-таки является неким ментальным взаимодействием, то змееуст наделяет змею неким подобием самосознания, достаточным для понимания человеческой речи и воспроизведения ее, даже в усеченном формате. Но как он тогда активируется? Судя по защите Комнаты, змееусту нужно видеть змею, чтобы заговорить на парселтанге. А что если один змееуст зашипит на змею, а их услышит другой, смотрящий в другую сторону? Он должен понять их разговор – иначе в каноне Поттер не слышал бы василиска из-за стен. Но зачем тогда змеи в Комнате? Для ориентира? Или, не видя змею, ты можешь понять ее, но не ответить? Это все не имело смысла!
Я сжала виски руками. Мою теорию можно было только проверить опытным путем, но тогда я очень сильно подставлюсь. Грохот отодвигающейся раковины привлечет не только Филча с миссис Норрис, но и половину замка, а это явно не мой вариант. К тому же василиск жив, бодр, активен и вполне может поджидать прямо с той стороны умывальника, а у меня не было желания вечно составлять компанию Миртл Уоррен.
Вздохнув, я принялась паковать вещи. Может быть, на Рождество Санта подарит мне озарение. Отдарюсь книжкой по логистике грузоперевозок, наверняка такая есть.
– Чего ты такая загруженная, Грейнджер? Увидела список дополнительной литературы для домашки по Трансфигурации? – поддел меня Драко, как только мы устроились в купе.
– Нет, просто размышляла о некоторых явлениях магического мира, которые не могу объяснить.
– О, поделись с нами, достопочтеннейший философ! Чем заняты мысли твои?
– Как маги объясняют парселтанг?
– Э-э, ну, это врожденный дар говорить на змеином языке. Он либо есть, либо его нет. Из-за Темного Лорда считается темным даром и все змееусты теперь – темные волшебники, – ответил Тео.
– Это я знаю. Он же наследуется, так?
– Ага, закреплен генетически, но может исчезнуть у ребенка линии змееустов и проявиться у его далеких потомков. Насколько я понял, генетически такой способ наследования вполне объясним, – блеснул Малфой знаниями.
– Да, я понимаю. Но, как известно магловским зоологам, змеи не общаются с помощью шипения. Они просто дышат и получается такой звук, – слизеринцы оторопело смотрели на меня. – Потому у меня следующий вопрос: два змееуста могут общаться между собой на змеином языке, или, чтобы начать говорить на парселтанге, перед обладателем дара обязательно должна быть змея, к которой он обращается?
