Текст книги "Проблемы? Решаю... (СИ)"

Автор книги: Фалькон Джемини

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 24 страниц)

       Принц невольно коснулся рукой головы, которую украшала повязка. Ещё одно качество, которое у принцессы не отнять – тяжелая рука. Это не отпугнуло, а наоборот, ещё больше выделяло прекрасную блондинку из толпы женщин вокруг. Ричмонд только сильнее уверился в том, что обязательно женится на неприступной красавице.

       Но как? Он тоскливо поморщил нос.

       От невеселых размышлений его отвлек стук в дверь.

       – Кто там? – насторожился принц. А как не насторожиться, если он уже не знал куда прятаться от преследующей его толпы поклонниц. Они были везде – в столовой, в саду, в библиотеке... О, чём речь, если прежде чем войти в собственную спальню приходится отправлять туда охрану, чтобы вытащили оттуда ещё одну "прекрасную деву", желающую покорить его сердце своими прелестями. Раньше принц только порадовался бы распущенности и беспринципности придворных ошимянок. И точно не преминул бы воспользоваться их...гостеприимностью. Сейчас вся эта стая кровопийц только раздражала его.

       – Позволите войти, милорд? – осторожно поинтересовался седовласый мужчина, заглядывая в комнату. Действовать более решительно он опасался, видя, что принц не в духе. Советник Джингсу служил его батюшке верой и правдой, несмотря на довольно молодой возраст как для такой должности – сорок шесть с небольшим лет. И надеялся сохранить за собой этот пост в дальнейшем, когда трон унаследует принц Вастер.

       Поэтому, и только поэтому советник Джингсу решился на этот разговор.

       – Давай, – равнодушно махнул рукой Ричмонд, мыслями находясь далеко, в покоях непокорной принцессы.

       Советник вошел и церемонно поклонился.

       – Милорд, позвольте своему скромному слуге задать вам вопрос? – услужливо спросил он. И Ричмонд, уже успевший пожалеть, что вообще впустил этого старого карьериста, кивнул головой:

       – Спрашивай, – единственным желанием принца было послать навязанного отцом советника... в Ласитерию! Когда принцу исполнилось двадцать лет, отец приставил к нему Джингсу. Официально – чтобы тот обучал его искусству управления страной. Неофициально – шпионить.

       – На что вы готовы пойти, чтобы завоевать сердце принцессы Ванессы?

       – На все, – не задумываясь, ответил принц.

       – Вы уверенны? – вкрадчиво уточнил советник.

       – Что за вопрос? – раздраженно вскинулся он. – Конечно, да!

       Джингсу проигнорировал вспышку раздражения молодого наследника и продолжил, как ни в чем не бывало:

       – Что ж, тогда я знаю, как вам добиться желаемого, – советник приободрился, увидев, что молодой человек заинтересовался. – Это стопроцентное средство. Но вы должны знать, что вся ответственность за последствия ляжет на ваши плечи...

       – Я готов! – пылко воскликнул принц.

       – Что ж... тогда я расскажу вам все по порядку, – советник сел напротив Ричмонда и немного помолчав, начал свой рассказ. – Около двух лет назад я оказался в довольно щекотливой ситуации. Если ваше высочество соблагоизволит припомнить, наш род издревле является хранителями королевской печати. За долгие века, что этот атрибут королевской власти хранили мои предки, с ним не произошло никакого инцидента. В то злосчастное летнее утро два года назад, я обнаружил, что печать исчезла из хранилища. Моя стража обыскала весь замок, но не нашла и следа пропажи, ни единой зацепки, которая бы говорила о том, как именно похитили драгоценный атрибут. В тот момент, когда я готов был полезть в петлю от отчаянья и позора, которым покрыл свою голову, не сохранив, королевскую печать, мне порекомендовали обратиться в "Агентство по выполнению невыполнимого".

       – Куда? – удивленно перебил его Ричмонд.

       – Есть такое агентство, – с улыбкой просветил его Джингсу. – Которое берется за безнадежные случаи, и решает любую проблему. За определенную плату, естественно.

       – И что? – с сомнением спросил наследник. По его лицу видно было, что он начинает терять интерес.

       – Они прислали ко мне девушку по имени Олив Пентергриф, чтобы она решила мою проблему...

       – Девушку??? – изумленно воскликнул Ричмонд. У него в голове не укладывались сказанные визитером слова. Чтобы женщине доверили такую работу? Немыслимо для уроженца Ласитерии. Какая дикость... Женщины должны заниматься домашним бытом и создавать уют своему мужчине. А не решать проблемы такой сложности. Поведение принцессы Ванессы уже крайне неподобающее. И когда она станет его женой, Ричмонд проследит, чтобы такого не повторилось. Но доверять женщине мужскую работу?!

       – Я понимаю ваш скептицизм, – усмехнулся Джингсу. – Первым моим желанием было выставить её за двери. Но я передумал, когда она в одиночку уложила шестерых моих ребят.

       – Невозможно, – фыркнул принц.

       – Если бы сам не видел – тоже никому не поверил бы, – кивнул головой его собеседник. – После того, как эта хрупкая девушка посрамила отряд моих солдат, я решил, что пусть попробует, хуже уже точно не будет. Но чтобы не остаться в дураках – поставил условие. Я иду с ней.

       – Зачем? – скептически спросил Ричмонд.

       – Мне казалось, что так я смогу контролировать ход расследования и руководить её действиями... – советник ненадолго умолк, собираясь с мыслями, чтобы рассказать наследнику история, о которой мечтал умолчать.

       Днем я ходил в "Агентство" и заключил с ними контракт. Тучный мужчина, который вел со мной беседу, пообещал, что пришлет ко мне лучшего оперативника. И выпроводил меня, приказав ждать.

       Ждать пришлось до глубокой ночи. Я волновался, что время уходит, что вор уже на границе с Порту или Бахрой. Или что ещё хуже – с Ошимой. Если бы он добрался до черного рынка этой небольшой страны, где встречаются два мира, то след печати потерялся бы навсегда. Представьте моё негодование и недоумение: почему они так медлят? Дело то безотлагательное!

       Глубоким вечером, когда нервы уже расшатались до предела, и я стал подумывать о том, чтобы явится к королю с повинной, меня окликнул насмешливый девичий голос:

       – Вы плохо выглядите, советник.

       Я чуть не подпрыгнул от неожиданности. Поймите моё состояние: голоса в пустой комнате. В голове невольно замелькали мысли о том, что нужно меньше пить. Тем не менее, я не мог не спросить:

       – Кто здесь?

       – Я, – в этот раз мне удалось уловить, откуда доносится голос – небольшое кресло у окна. Я взял лампу и подошел поближе, чтобы рассмотреть неожиданную гостью. Хотелось бы сказать, что в голове пронеслось тысяча догадок о том, кто пришел в мой кабинет среди ночи. Но я просто оцепенел от ужаса, и шел туда молча, как ягненок на заклание.

       В кресле сидела невысокая брюнетка, в костюме для верховой езды и в небольшой шляпке приколотой шпилькой набок. Никогда не понимал эту моду, но не о том речь, простите, что отвлекся. Она, конечно красивая, изящная, как и полагается молодой леди, но меня впечатлило не это. Глаза, такие холодные и насмешливые... Не поверите, я даже подумал, что за мной пришла смерть.

       – Звали, советник? – едко спросила она, а я не придумал ничего лучше, чем снова спросить:

       – Кто вы?

       Она некоторое время помолчала, сверля меня глазом, а потом встала и представилась, протянув мне руку:

       – Олив Пентергриф, работаю на "Агентство по выполнению невыполнимого"...

       В этот момент, словно кто-то снял занавес с моих глаз, и я увидел все так, как есть. Кого я тут испугался? Молодой девчонки, по законам Ласитерии даже несовершеннолетней. Да, ей по лобу не сильно стукнешь и убьешь ненароком. Окончательно уверовав, что доверился аферистам, я позвал:

       – Охрана!

       Поверьте, ваше величество, мои люди вышколены не хуже, чем в королевской армии. И среагировали быстро, четко. Они ворвались и попытались схватить её. Шестеро здоровых и сильных мужчин, попытались скрутить одну тощую девицу.

       Представьте мое удивление, когда все шестеро оказались у моих ног. Незнакомка победила всех! А потом, сидя на кучке из двух поверженных солдат, красиво улыбнулась и говорит:

       – Так... вы ещё хотите, чтобы я нашла то, что вы потеряли?

       Я посмотрел на красивую брюнетку, на шестерых сильных солдат у её ног и махнул рукой:

       – Хуже точно не будет... – и тут мне пришла в голову "гениальная" идея. – Но я пойду с тобой!

       На эту мысль меня толкнули несколько соображений. Во-первых, я все ещё не доверял этому агентству. Во-вторых, где гарантии, что Олив, когда найдет печать, не продаст её тому, кто больше предложит?

       Услышав требование, девушка смерила меня ТАКИМ взглядом, что невольно захотелось отказаться от глупой затеи. Но в тоже время, появилось отчетливое желание доказать, что она не права!

       В конечном счете, Олив сдалась и позволила идти с ней. Но сначала пришлось написать расписку, что в случае моей кончины или тяжелых телесных повреждений, я и мои наследники, не будем предъявлять претензии. У них там, в агентстве, вообще жуткая канцелярщина, скажу я вам! Но не о том речь.

       Так вот, когда с формальностями было покончено, я спросил:

       – Созвать слуг?

       – Зачем? – недоуменно вскинула бровь Олив.

       – Ну... как...допросить? – неуверенно предположил я.

       В ответ моя временная напарница расхохоталась так, словно услышала веселый анекдот.

       – Вы серьезно? – в конце концов, догадалась она по моему хмурому лицу. – Да тех, кто вашу печать украл, уже давно и след простыл! Допросы ничем не помогут. Мы только время потеряем.

       – А ты предлагаешь посидеть, подождать пока пропажа сама вернется?

       – Нужно идти по следу, – назидательно ответила ночная гостья, вызвав у меня ещё больше раздражения:

       – А зачем, по-твоему, я предложил допросить свидетелей...

       – Не вора, – она коварно улыбнулась. – По следу украденной ценности.

       Клянусь, ваше величество! Знай, я, что задумала моя ночная гостья, отказался бы от этой затеи раз и навсегда!!!

       Но в тот момент мне показалось, что наглая и невоспитанная девица знает, о чем говорит. И вожжи правления как-то сами оказались у неё в руках.

       Ну, Олив свои секреты, понятное дело раскрывать не стала. Это не помешало ей привести нас в какой-то захудалый трактир на окраине города. Гиблое, знаете ли местечко... В обычных обстоятельствах я бы не рискнул туда сунуться даже под прикрытием армии. А тут пришлось переодеться простолюдином и тихонько идти за ней следом. Ох, и натерпелся я там страху! Если бы вы только знали, Ваше величество! Там было много потных и грязных мужиков, моряков, бродяг и лиц бандитской наружности. А как в том трактире воняло рвотой! Уж, извините, за такие подробности, просто до сих пор как вспомню, мурашки по коже.

       А вот моя новая знакомая была там как дома. Она по-хозяйски подошла к стойке, и пошепталась с барменом. Пока Олив заводила себе знакомства, я объяснял пьяному в хлам бродяге, от которого страшно воняло, почему я не хочу с ним выпить. Слава богу, она быстро вернулась и прогнала его.

       Нет! Не подумайте! Я не испугался и вполне мог бы и сам справиться со здоровым злым и пьяным бугаем. Просто связываться было не охота. Да и мое инкогнито могли раскрыть...

       Ну, я отвлекся.

       Олив рассказала, что ей удалось выяснить:

       – Мы пришли слишком поздно, печать уже продали Георгу Барбери, – хмуро сообщила она. – Он посол, прибыл из Вергары. Забрать её силой не получится.

       – Так, давай перекупим её!

       – Я знаю этого упрямого, самовлюбленного, напыщенного индюка. Барбери расстанется с печатью, только если она ему надоест, и он решит её выкинуть, – фыркнула Олив в ответ и задумчиво добавила. – Тут нужен другой подход.

       Признаюсь, на меня сильно повлияла обстановка, в которой мы находились. Только в этом вижу оправдание посетившей меня крамольной мысли:

       – Может, украдем её?

       Олив смерила меня долгим взглядом, а потом неожиданно оживилась:

       – А что?! Это идея!

       Во взгляде наемницы загорелся такой азарт, что я успел тысячу раз пожалеть о своем предложении. Кто меня тянул за язык?!

       А девушка тем временем изложила свой план:

       – У Георга Барбери три слабости: красивые женщины, дорогие украшения и редкие древности. Мы воспользуемся этим, что совершить кражу...

       – Мы? – я чуть удар не получил, когда она сказала, что мне придется воровать.

       – Конечно,– уверенно сказала она. Была бы я одна – действовала бы иначе. – Но мы команда...

       – К...к...команда???

       – Вы сами на этом настояли, – уверенно продолжила наемница. – Но! Так, как нас двое – это самый лучший план.

       – И как вы себе это представляете?

       Соображениями на этот счет она со мной так и не поделилась, ограничившись емким: "Сам увидишь!". И ушла, сказав, что ей нужно время на подготовку, оставив перед уходом четкие инструкции.

       Скажем прямо. Я оббегал весь город, выполняя поручения. И она как будто специально выбирала места находящиеся в самых дальних уголках столицы. Олив поручила оставить записки с одинаковым текстом в четырех разных концах города. И обязательно подробно объяснить, кто эту записку прислал, и где его можно будет встретить сегодня вечером. А ещё купил два платья. Если бы я только знал зачем – ни за что не подписался бы на э ту авантюру.

       В назначенное время мы встретились возле причала.

       – Все сделал?

       – Да, хоть и считаю, что лучше бы просто ворваться туда с гвардией, сравнять все с землей...

       – И пока ты будешь равнять неровности, – прервала меня Олив. – Барбери подровняет твою печать.

       Что тут скажешь? Пришлось довериться ей.

       -Ладно, держи, – девушка протянула ядовито зеленого цвета пилюлю. – Глотай.

       – Зачем?

       – Так нужно.

       Я посмотрел на пилюлю – её цвет не внушал совершенно никакого доверия – и отрицательно покачал головой. Все-таки, стране будет трудно без умного и здравомыслящего советника. Такого, как ваш покорный слуга. Но я опять отвлекся.

       Олив небрежно пожала плечами и, сказав:

       – Тебе же хуже, – сама её выпила. Её лицо тут же начало неуловимо меняться: нос вытянулся, и на нем появилась горбинка, глаза из чуть раскосых, стали лупоглазыми, кожа обвислой и дряблой, словно ей не двадцать, а все сорок. Потом я заметил, что у неё появился второй подбородок, фигура расплылась, став необъятной и на ней с громким треском разошлась по швам одежда. Мне стало плохо, когда строгий жилет подскочил и вывалился её толстый живот.

       – Что это??? – я был в шоке.

       – Маскировка, – грубым, почти мужским голосом ответила Олив. – Так меня никто не узнает и не будет потом искать.

       Мне показалось это разумным. Я решил последовать её примеру:

       – Ну, ладно, давай свою пилюлю...

       Моё живое воображение уже рисовало того монстра в которого предстояло превратиться. На что не пойдешь, чтобы спасти доброе имя предков... Но мы опять ушли от основной темы.

       – А нету, – развела руками новая Олив, и свисающие складки жира пошли волнами. Но меня не это волновало:

       – Как нет?!

       – Так, – улыбнулась она, обнажив кривые и желтые зубы. – Я брала одну для тебя. Сам не захотел.

       – И чтоже мне теперь делать? Как мне замаскироваться? – у меня было состояние близкое к панике. Королевский советник замешан в грязных делах. Представьте, какой будет скандал! Честь моего рода будет запятнана навеки.

       Олив вздохнула:

       – Сейчас что-нибудь придумаем...

       И она придумала!!! Вообразите, эта девица переодела меня в женское платье, заставила сбрить усы и накрасится, как женщину! Я мог радоваться только тому, что мое лицо было скрыто покрывалом

       В таком виде мы и пошли, как она выразилась: "На дело...".

       Когда мы пришли нас уже ждали и встретили, как дорогих гостей.

       Хозяин дома лично встретил нас в гостевом зале. Вскоре я понял почему...

       – Здравствуйте, несравненная Агата! – Георг Барбери, с гостеприимной улыбкой на губах и непередаваемой брезгливостью в глазах, взял Олив за руку и галантно её поцеловал. – Рад принимать сестру советника Джингсу у себя в гостях...

       Я был в шоке. Она представилась моей сестрой, чтобы её впустили? При этом выглядит вот так? Что обо мне подумают, если все это вскроется? Хотя, если люди обо всем узнают, то уродливую сестру станут обсуждать в последнюю очередь. Ещё бы! Советник короля, переодевшись женщиной шляется по злачным местам. Мрак!!!

       Кто знает, сколько ещё я беспокоился о том, чего могло бы не произойти, если бы Георг не обратился ко мне. Он с самого нашего появления поглядывал на меня сальными глазками, а когда дошла очередь до меня, обслюнявил руку, и попытался заигрывать:

       – А кто это несравненное видение, почтившее своим присутствием мой скромный дом и озарившее его своим небесным светом?

       До меня не сразу дошло, что это обо мне. Я только собрался ответить, но Олив меня перебила:

       – Моя воспитанница, прекрасная Джин, – и негодяйка пнула меня под коленку.

       Я едва не грохнулся, но хозяин дома усмотрел в этом "...изящный реверанс".

       – Она очень скромна, не говорит незнакомыми мужчинами, – продолжила Олив, игнорируя мое возмущенное сопение. – Не стоит вам смущать бедную девушку...

       – Я мог бы ей помочь раскрепоститься, – похабно улыбнулся Барбери. – Если вы понимаете о чём я.

       – Я-то понимаю, – рассмеялась ему в тон она. – Но Джин не понимает. Так что придется вам сосредоточить все свое внимание на мне.

       Георг тут же скис, как забытое на солнце молоко. Он пригласил нас в гостиную и предложил напитки. Олив и тут за меня расписалась, что пить я не буду. И, повернувшись, тихо буркнула:

       – Как ты пить собираешься, не открыв лицо?

       Пришлось сидеть и смотреть, как эти двое лакают дорогое вино.

       – Так, что все-таки привело вас ко мне? – перешел на деловой тон хозяин дома, когда ему надоели несмешные шутки моей напарницы. В этот момент я ему был даже благодарен. Слушать скрипучий смех наемницы уже не было никаких сил.

       – О, ходят слухи, что вы недавно стали владельцем одной древней королевской реликвии... – протянула Олив. – Мой брат заинтересован в том, чтобы приобрести эту...вещь.

       – Боюсь, вы лишь зря проделали весь этот путь, – картинно огорчился Георг. – М-м-м... "Вещь"? Не продается.

       -Жаль, – вздохнула Олив. – А он надеялся, что сможет с вами договориться, пока на вас не падет проклятие...

       – Какое проклятие? – оживился Георг.

       – О, так вы не в курсе? – она так искренне удивилась, что даже мне стало интересно, что там за проклятие.

       – "Вещь" должна храниться в той семье, в жилах которой течет королевская кровь, – гулким голосом ответила Олив. – Если она будет в руках простолюдина, того постигнет кара. Сначала у него начнутся проблемы с памятью, неприятности посыплются на его голову, как из рога изобилия и в конце концов, доведут его до самоубийства...

       – Ну, мне это не грозит, – весело рассмеялся Барбери.

       – С вами это уже началось, – спокойно парировала она, попивая вино.

       – Что? – поперхнулся последовавший её примеру хозяин дома.

       – Вы же забыли, что сами пригласили меня сегодня, – пояснила Олив.

       – Я вас пригласил? – удивленно приподнял брови Георг, но его собеседница не успела ответить. Звонок в дверь прервал беседу. Хозяин дома с милой улыбкой собрался извиниться, и отлучиться посмотреть, что там стряслось, когда из холла донесся шум возни, крики и ругань.

       Он снова мило улыбнулся, вставая, и в этот момент входную дверь вышибли двое дерущихся мужчин. Правда они этого не заметили и продолжили протирать друг другом пол. Барбери ошарашено уставился на незваных гостей, явно не зная, что делать. Пока он в ступоре наблюдал, как громят его дом, в комнату вбежал ещё один мужчина:

       – Так это правда!!! Крыса! Ты продал меня конкурентам!

       Барбери ничего не успел сказать. Вновь прибывший сделал решительный шаг вперед, благодаря хорошему пинку сзади от ещё одного явно незапланированного гостя.

       – Скотина, – прошипел незнакомец, у которого от ярости аж желваки на скулах заходили.

       На Георга страшно было смотреть: лицо покрылось багровыми пятнами, и бедолага находился в предобморочном состоянии.

       Наемница заговорщицки подмигнула, встала и кивнула мне идти с нею. Мы, молча, петляли по коридорам, и никто не сказал нам ни слова. Слугам до нас не было дела – одни сбежались посмотреть на то, что творится в центральном зале, а вторые в панике метались, не зная, куда спрятаться. Охрана, которая должна следить за порядком организованно спешила в главный зал и не обращала на двух женщин никакого внимания. Ну, если не считать того, что нам регулярно кричали:

       – Вон с дороги!

       Наконец, мы поднялись на один из верхних этажей. Олив подошла к большой резной двери и, достав шпильку из волос, открыла замок, немного повозившись. Как только мы вошли, девушка скомандовала:

       – Ищи печать!

       И подала пример, как это нужно делать, вытащив из стола один из ящиков и вытряхнув содержимое на пол. Потом второй, третий... Я, конечно начал бы ей помогать... Но меня интересовало:

       – Что там произошло?

       – Ну, – принялась рассказывать пыхтящая наемница. – Первые двое, ворвавшиеся в зал – это главы кланов Саент и Шабет. Они, как ты, наверное, знаешь непримиримые враги. У них не одно поколение воюет друг с другом по поводу и без повода... А Георг по рассеянности пригласил их к себе домой в один и тот же день, на одно и тоже время...

       – Беда... – я покачал головой. Это ж надо было так оплошать.

       – Он не просто пригласил их в гости, – продолжила Олив, занимаясь своим делом. – Теперь они ещё и в курсе, что Барбери втихаря вел дела и с обоими кланами.

       – Что, правда? – изумился я.

       – Не исключено, – философски заметила девушка. – Мне некогда было узнавать так это или нет. Тем более что с последними двумя гостя ми мы точно угадали.

       – Как угадали? А кто они? Почему мы? – она окончательно меня запутала.

       – Последние двое – главари крупнейших местных банд. Барбери пользовался дипломатической неприкосновенностью и провозил для них оружие, работал на оба фронта так сказать. Они этого не терпят.

       – Почему?

       – По кочану! – передразнила меня Олив и показала печать. – Нашла!

       Моей радости не было предела. Но тут я заметил нечто странное. Олив сильно похудела. Нет, я знал, что физические нагрузки этому способствуют, но не до такой же степени?! Да и лицо стало миловиднее, и глаза не такими, как будто ей сильно врезали по затылку, вот они и по вылетали. Даже второй подбородок исчез!

       Я естественно поделился с напарницей своими соображениями. Она была очень лаконична в выражении своих чувств по этому поводу. И очень нецензурна. Простите, но я воспитанный человек и повторять этого не стану.

       – Действие снадобья заканчивается!

       – И что? – мне все ещё было невдомек, что её так расстроило.

       – А как мы будем выбираться?!

       Выход из положения мы все-таки нашли. Не буду уточнять как именно...

       – Почему? – впервые подал голос принц Вастер.

       – Это не существенно...

       – Мне интересно!

       – Ваше Высочество, право, это скучно и глупо...

       – Я приказываю!

       – Олив сбежала с печатью, пока я целовался с Барбери на прощанье...

       В кабинете повисла неловкая тишина. Первым молчание прервал принц:

       – Ладно, диктуй адрес этой конторы. Пусть попробуют решить проблему...

       Глава 7. Прощание...

       Олив просидела в своей комнате всю ночь, так и не уснув. Девушка много думала: обо всем что произошло, можно было ли этого избежать и как теперь быть. Все из-за той незнакомки... Олив передернуло от мысли, что с ней сделали. С одной стороны – наказание заслуженное. Она втравила свою спасительницу в эти дела, подло ударив исподтишка. С другой стороны... Арена жестокое место, Оливия убедилась в этом на собственной шкуре. Даже подумать страшно, как её могут наказать за попытку побега. Как не старалась, а осуждать уже, наверное, покойницу, Девушка не могла. Наверное, окажись на её месте – тоже попыталась бы сбежать.

       Тряхнув головой, олив попыталась разогнать эти мысли. Что толку терзать себя тем, над, чем не властен? Особенно, если есть более насущные проблемы.

       Что дальше делать?

       С любой другой проблемой можно было бы пойти к братьям. Но то, что с ней произошло... Олив и сама ничего не понимала. Она оказалась далеко от дома в мгновенье. И также легко оказалась в своей комнате. А татуировка? Как её нанесли так, что девушка не заметила и не почувствовала боли. Лекарств ей не давали, это точно. После любого лекарства Оливия всегда чувствовала сонной, вялой и плохо соображала. А тут как раз наоборот. Чтобы не сделал... хозяин турнира, девушка чувствовала себя бодрой, отдохнувшей и полной сил. Неужели он её вылечил? Зачем? Олив была абсолютно уверенна в том, что до этого никогда в жизни его не видела и там, на арене, они повстречались впервые. Какой ему резон помогать совершенно незнакомому человеку? Какая выгода?

       Олив покачала головой. Для решения этой головоломки не достаточно информации.

       Кроме того, мысли постоянно соскакивали на владельца турнира. Олив не знала таких мужчин, таких людей как он. Глаза, лишенные белков и зрачков, чернее самой черной ночи, будто сама тьма в них живет. Невозможно понять, о чем он думает, какие чувства обуревают в тот или другой момент. Хозяин турнира... Нервный смешок вырвался сам собой. Ведь Оливия даже имени его не знает.

       Девушка ещё долго металась бы по комнате из угла в угол, если бы не мисс Пенн. Бывшая няня, самое дорогое создание на всем белом свете после братьев, постучала в дверь спальни:

       – Оливия, деточка, спускайся завтракать.

       Ласковый старческий голос, преисполненный материнской любви и домашнего тепла вернул её к действительности. Олив посмотрела на себя в зеркало: волосы встрепаны и взлохмачены, лицо болезненно бледное, глаза лихорадочно блестят, а под ними как напоминание о бессонной ночи темный круги... Редкой красоты очаровашка! Она не выглядела так паршиво, даже когда гриппом болела. А все из-за чего? Точнее, из-за кого...

       Щеки медленно заалели, при воспоминании о Хозяине турнира. Это было не смущение. Злость пополам со стыдом. Этот не пойми, кто ворвался в её жизнь, перевернул все вверх дном, и запугал до полу-вменяемого состояния. Самое обидное, что напугал новой школой.

       Олив злилась на себя.

       Ну, академия, ну не знать, где, ну, с крайне низкими шансами вернуться домой и снова увидеть семью... Ничем не хуже чем гимназия при храме богини Валсер.

       Фыркнув, Олив взяла за расческу и начала расчесывать. Теперь она смотрела на ситуацию иначе. Да, она во власти этого... демона. Слово пришло само собой, просто всплыло в памяти. Определение казалось таким правильным, что девушка решила применять его по умолчанию. Но никто пока не ограничивал ей свободу действий. Уже там, в академии можно будет разузнать о нем побольше и найти способ с ним бороться. А пока...

       Пока у Олив есть три месяца, которые она проведет в кругу любящей семьи. И начнет прямо с этого момента – ничто так не сближает, как вкуснейшие блинчики с малиновым вареньем, которые готовит мисс

       Пенн.

       Три месяца, это так много, и так мало в тоже время. Они пролетели совершенно незаметно. Каждое мгновенье было наполнено событиями – то Олив с братьями гуляли на ярмарке, то по городу, то ходили рыбачить и охотиться. И эта насыщенность лишь ускоряла бег времени.

       В то утро Оливия проснулась рано, когда небо только алело первыми лучами просыпающегося солнца. Последний день дома. Она долго смотрела на восход и на портреты любимых братьев. Девушка успела провести время и с одним, и с другим. Но как же мало времени у них было! Никогда прежде Олив не ощущала так остро скоротечность времени. Иногда она просыпалась с мыслью, что арена, турнир – это все лишь дурной сон. Но татуировка никуда не пропадала, своей холодной темнотой возвращая к реальности.

       В этой реальности Олив пришлось сесть за красный секретер из вишневого дерева, подаренный ещё отцом, и написать два письма. Первое – в академию, от имени старшего брата, Адама. В нем говорилось, что Олив по семейным обстоятельствам не сможет обучаться последний год. Приносились извинения и искренние заверения, что одна из лучших их учениц вернется к обучению через год. Написано в его стиле, и даже тем же почерком. Ну и конечно подпись. Олив подписывалась ею даже лучше, чем он сам. Так что тут она была спокойна. Подлога не заметят.

       Второе письмо далось ей тяжелее.

       Это было прощанье с семьей.

       Больнее всего было даже не то, что Олив может их больше никогда не увидеть. Сердце разрывалось от того, что нужно им соврать. Адам и Винсент, мисс Пенн... Что будет, если Оливия проиграет и не сможет вернуться? Она не понаслышке знала – хуже всего неизвестность. Те несколько часов, когда дом, в котором был отец рухнул, и никто не знал о его судьбе, были сущим кошмаром.

       Как бы ни хотелось Оливии уберечь их от этой участи, но сказать правду она не могла. Во-первых, братья не отпустили бы её просто так. Адам и Винсент вполне могли бы бросить вызов Хозяину турнира, даже зная, что шансов на победу нет. Видеть, как умирают самые дорогие люди и знать что ты тому виной? Олив готова рискнуть своей жизнью и свободой. Но не их.

       Нельзя втягивать в это семью.

       Поэтому не дрогнувшей рукой Олив написала письмо, в котором просила прощение за то, что уезжает не попрощавшись. Просто в связи с болезнью учеников в конце прошлого учебного года, занятия в этом начнутся раньше. Ей жаль, что так поздно сообщила об этом. Но это же последний год обучения! Через год их любимая младшая сестричка вернется домой навсегда. Пусть потерпят. Она любит их больше жизни, и обязательно найдет дорогу домой, даже через самый страшный кошмар.

       Последние слова были обещанием. Обещанием самой себе.

       Оливия провела день у себя в комнате, сославшись на плохое самочувствие. Адам едва только расслышал о "женском недуге" в панике сбежал, и не появлялся целый день. Взрослый мужчина, охотник за головами без страха и упрека... Боится говорить о таких вещах с младшей сестрой. Олив боялась встретиться с домашними взглядом. Боялась, что твердая уверенность в принятом решении пошатнется. Боялась... что просто разрыдается. А этого нельзя допустить. Ради любимых людей – нужно быть сильной.