Текст книги "Проблемы? Решаю... (СИ)"

Автор книги: Фалькон Джемини

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)

      – П...п... помогите... – промямлила она, глядя на стремительно приближающееся агрессивное растение, которое к тому же начало чхать этой зеленоватой дымкой. Комната стремительно наполнялась приторно сладким запахом, от которого слезились глаза, и першило в горле. Чем ближе подползал "подарочек", тем труднее становилось дышать.

      – Лансер! – снова крикнула Олив. Где он шляется!

      Олив почувствовала головокружение и резкую слабость. Кажется, сейчас она упадет в обморок. Ну, или просто упадет.

      – Ланс... – снова попыталась позвать она, но зашлась мучительным кашлем.

      Девушка посмотрела на растение. Ещё секунда, и оно коснется кончиков её сапог. Она попыталась отодвинуться, но ноги предательски подогнулись. И Оливия упала бы на пол, если бы сильная мужская рука её не подхватила.

      С трудом разлепив веки, Олив увидела, что её держит Девон, а Лансер стоит рядом и у него в руке зажато злополучное растение. Комната начала кружиться у неё перед глазами, а ноги больше не держали.

      – Ей нужно на воздух, – послышался откуда-то издалека голос Девона.

      – Поторопись... – голос Лансера был последним, что она услышала, прежде чем отключится.

      *****

       Марси беспокойно ходила по своей комнате, которая временно превратилась в больничную палату. Полчаса назад она узнала, что на Олив было совершено покушение, и девушка чудом уцелела.

      У всех валькирий очень развито чувство семьи. Они рождаются с желанием защищать младших детей в семье. И Марси уже давно определила на эту роль Олив. Поэтому воспринимала девушку как свою личную ответственность. А покушение на неё – как свой личный недосмотр, свою вину. Не приведи небеса, она не очнется!

      Марселла в сотый раз за последние десять минут подошла к Девону и спросила:

      – Ну, как она?

      – Я что доктор? – огрызнулся демон.

      Он тоже переживал за девушку. Олив ему понравилась. Но ещё больше он переживал за Лансера. Что с ним будет, если она не выкарабкается?

      – Я не понимаю, как это могло произойти? – спросил Скай, просто чтобы между его невестой и братом не произошло ссоры.

      – Её комната защищена от любых видов угроз, – негромко, пустым голосом сказал Лансер. – Я лично заботился о том, чтобы Олив была в безопасности. Просто внести туда что-то опасное нельзя, поэтому проклятие, которое должно было её убить, сжали до размеров зернышка и прорастили в виде растения. Амати верно решила, что он от меня. Ухаживала, растила. А когда оно уже почти созрело, наконец, сработала защита и не вошедшее в полную силу проклятие, вынужденно было атаковать свою жертву, пока его не рассеяло.

      – Не созревшее проклятие? – рыкнула Марселла. – Да ты посмотри, что оно с ней сделало! А что должно было, случится, если бы оно дозрело? На кой вообще такие сложности, если кто-то хотел её убить?

      – А Марси права, – задумчиво проговорил Скай. – Убивать Оливию таким способом – это все равно, что кувалдой мух бить. Слишком сложно.

      – Убить хотели не её, – Лансер по-прежнему не смотрел на них. – Если я правильно понимаю природу проклятия, то созрев, оно должно было бы растворить в кислоте все, что вообще было в той комнате.

      – То есть? – не совсем понял, куда клонит брат Девон.

      – То есть, – с глухой злостью в голосе ответила Марси. – Убить хотели того, кто часто бывает в той комнате и у кого бронированная кожа. А Олив – это так... сопутствующий ущерб.

      Эрскайн подошел ближе и обнял свою невесту в успокаивающем жесте.

      – Мы отомстим, – сказал он, прижавшись своим лбом к её виску.

      – Я – отомщу, – поправил его Лансер.

      – Мы отомстим, – с нажимом повторила за женихом Марси. – Олив – семья. Мою семью обижать нельзя. И не вздумай мешать мне!

      Зарождающийся спор прервал тихий стон. Все присутствующие моментально собрались вокруг кровати.

      Веки Олив дрогнули, и она открыла глаза:

      – Лансер, – её голос был тихим, но благодаря обостренному слуху, его без проблем услышали все.

      – Я здесь, амати, – сказал демон, испытывая мучительную потребность обнять свою возлюбленную и утешить.

      – Мне приснился ... страшный... сон, – Олив трудно было связно говорить. – Твое растение... пыталось... меня убить.

      – Это был не мой подарок, я бы не причинил тебе вред, – Лансер поднес руку к лицу девушки, но так и не смог её коснуться.

      – Где ты был? – в голосе Олив прорезались обвинительные нотки. – Я звала...

      – Не смог к тебе быстро пробиться. Кто бы не устроил это покушение – он позаботился, чтобы никто из вне не смог оказать помощь никому внутри.

      – Олив! – Марси растолкала всех и присела на край собственной кровати. – Как ты себя чувствуешь?

      – Паршиво, – слабым голосом ответила она. – Кто это сделал?

      – Мы пока не знаем... – начала Марси, но Эрскайн её поправил:

      – Мы догадываемся.

      Валькирия тут же бросила на него вопросительный взгляд.

      – Это однозначно был кто-то из чародеев, – неохотно пояснил вместо него Лансер. – Это их любимый прием. Но вычислить злоумышленника будет трудно. Здесь слишком много представителей правящих фракций чародеев. Слишком большой круг подозреваемых.

      – Их можно как-нибудь вычислить? – не сдавалась Марси.

      – На этом этапе – нет, – ответил Лансер. – Но я его найду.

      – А-а-а... – попыталась возразить валькирия, но была им перебита:

      – А вам всем пора, амати уснула, – он вытянулся в полный рост рядом с ней на кровати, давая понять, что сам отсюда никуда не уйдет.

      – Да, Марси, пусть отдохнет, – поддержал брата Эрскайн и в добровольно-принудительном порядке потянул за собой невесту к выходу. – Пойдем отсюда...

      – Куда пойдем? – тихо возмущалась Марселла. – Я тоже хочу с ней побыть! Это моя комната, в конце концов...

      – Зачем ты их отослал? – тихо спросила Олив, когда за последним посетителем закрылась дверь.

      – А почему ты мне не помешала? – вопросом на вопрос ответил Лансер, положив руки за голову.

      – Я устала... – тихо ответила она, как бы оправдываясь.

      – Вот, я их и отослал, – безмятежно отозвался демон и закрыл глаза.

      – Что ты ...делаешь? – зевнув, спросила Олив.

      – Буду с тобой спать, – как нечто само собой разумеющееся ответил Лансер.

      – Что? – от такого заявления сонливость с девушки как рукой сняло.

      – Что? – переспросил демон, даже не глядя на лежащую рядышком Оливию.

      – Ты не можешь здесь спать, – она попробовала встать, но почувствовала слабость и оставила попытки, резюмировав: – Ты – ужасен.

      – И горжусь этим, – ответил Лансер.

      Олив закусила губу. Немного подумав, она все же напомнила ему:

      – Ты все равно не можешь ко мне прикасаться.

      Лансер перевернулся на бок, положив голову на руку и улыбнулся:

      – Кто тебе сказал, что я обязательно должен к тебе прикасаться, чтобы между нами был контакт?

      Олив не поняла о чём он. Да ей было и все равно. Лансер так улыбнулся, что у неё сердце пропустило удар, а к лицу прильнула краска.

      Но девушка быстро взяла себя в руки. Что это с ней? Нет, он что-то делает. Чувства похожие на те, что были после воздействия того проклятого любовного зелья.

      – Если ты, таким образом, пытаешься заставить меня освободить тебя от клятвы... – угрожающе начала она, но демон поднял руку, прерывая поток угроз в зародыше.

      – Амати, ты очень слаба, тебе нужно отдыхать.

      И прежде, чем Олив успела что-то возразить, он сделал непонятный пасс руками, и на неё накатила сонливость. Девушка моргнула несколько раз, пытаясь её согнать. Но ничего не смогла с собой поделать. Зевнув так, что лишь чудом не вывихнула челюсть, Оливия легла на подушку поудобнее и, закрыв глаза, моментально уснула.

      Лансер улыбнулся, и на мгновенье показался его раздвоенный язык.

      – У меня ес-с-сть есчё один брат, девуш-ш-шка, – мужчина устроился поудобнее на подушке. – Он помог мне понять, что я можно быть вмес-с-сте, и не кас-с-с-саясь друг друга. Он знаеш-ш-шь ли демон с-с-сна.

      Лансер закрыл глаза и выровнял дыхание, заставив себя успокоиться, и вскоре тоже погрузился в глубокий сон.

      *****

       Лансер много раз доводил Олив до пика, пока она в изнеможении уснула. Когда девушка снова проснулась, то опять оказалась в спальни Марселлы. Стоило пошевелиться, и тело отозвалось знакомой болью. Как будто ей не становилось лучше вообще.

      Но ведь Олив провела черноглазым демоном такую ночь! Или нет?

      Она повернула голову и встретилась взглядом с Лансером. Он лежал рядом, подложив руку под голову, и хоть его лицо, как и всегда, не выражало никаких эмоций, Оливия прочитала в его взгляде чисто мужское удовлетворение. Значит, ночь все-таки была.

      – И тебе доброе утро, – вздохнула Олив, у которой почему-то быстро испортилось настроение. – Лансер, что происходит?

      – О чём ты? – ровным тоном спросил демон.

      – Почему я опять больна? – устало переспросила девушка и с мучительным стоном подтянулась повыше, стараясь улечься поудобнее. Лансер протянул руку, чтобы помочь ей, но так и не смог прикоснуться. И это обстоятельство несказанно удивило её. – И почему ты не можешь ко мне прикасаться?

      – Потому, что я дал нерушимую клятву, – после некоторой паузы ровным тоном ответил он.

      – Но ведь вчера... – Олив была настолько сбита с толку, что даже не смогла толком сформулировать вопрос. – Но я же... ты же... мы... были вместе. Вчера...

      Лансер кивнул головой в знак согласия:

      – Были, только я к тебе не прикасался.

      – Что? – в этот раз она была даже возмущена. – Знаешь, то, что мы вчера делали невозможно без... тесного контакта!

      Последние слова она еле выдавила из себя, покраснев до кончиков волос. Воспитание говорило ей, что об этом негоже говорить вслух. Где же оно было это воспитание вчера, когда она этим так самозабвенно занималась?

      – Тебе это приснилось, – абсолютно серьезно заявил он.

      Повисла гробовая тишина.

      – Ты издеваешься? – первой заговорила Олив ничего не выражающим тоном. И это первое, что должно было насторожить демона. Но не насторожило.

      – Нет, – спокойно ответил он, глядя ей прямо в глаза. – Я не мог прикасаться к тебе физически, поэтому вторгся в твой сон. Мне помог мой брат Сейолтак.

      – Зачем? – хмуро спросила Олив. Сам факт того, что демон умудрился ей присниться, вообще не казался ей удивительным. Кажется, для демонов вообще нет ничего невозможного.

      – Разве не очевидно? – в его черных глазах мелькнуло что-то похожее на удивление. – Я люблю тебя, хочу быть с тобой. И после сегодняшней ночи вполне очевидно, что и ты меня тоже хочешь.

      Олив молчала достаточно долго, прежде чем ответить:

      – Да, хочу, – признание далось ей легко, не имело смысла это отрицать. – Ты мой первый и пока единственный мужчина. Мне хорошо с тобой. Но этого не достаточно, чтобы я захотела остаться с тобой навсегда.

      – Я не понимаю, – нахмурился Лансер.

      – Лансер, – Олив закусила губу, мучительно пытаясь подобрать слова. – Ты ворвался в мою жизнь без приглашения и украл её навсегда. Теперь я понимаю, что даже если вернусь к братьям, то прежнюю жизнь уже не воротить. Хотел ты того, или нет, но ты меня изменил. Твоими стараниями я стала сильнее и увереннее. И сейчас я точно знаю, что не хочу провести свою короткую жизнь запертой в четырех стенах твоей любовью. Лансер твои чувства... это не любовь. Похоть, одержимость, страсть. Все что угодно, только не любовь.

      – Я знаю, ш-ш-што чувс-с-с-ствую, девуш-ш-шка, – вокруг Лансера постепенно начало вспыхивать пламя.

      – И я знаю, что ты чувствуешь, – грустно сказала она, и по её щеке покатилась слеза. – Ты настолько одержим своими чувствами, что забываешь о моих. Я не о том, чтобы телу было хорошо. Я живая, Лансер. Я стремлюсь, мечтаю, учусь, развиваюсь! Я завожу друзей и хочу проводить с ними время. Я хочу приключений! Я хочу жить!

      Ещё одна слеза скатилась по её щеке.

      – Прошу тебя не плачь, – Лансер почти физически чувствовал боль, от того, что его подруга плачет, а он не может ни утешить её, ни уберечь страданий.

      – Неужели ты не понимаешь, Лансер? – Олив все ещё пыталась до него достучаться. – Это ты, тот из-за кого я плачу. Ты не просил меня, тебя любить, только требовал, угрожал, запугивал...

      – Я изменился, – нахмурился Лансер и вокруг него снова начало полыхать темное пламя. – Ради тебя я обуздал своё безумие...

      – Но твои желания не изменились, – Олив отвернулась от него. – Все, чего ты хочешь – чтобы я сидела одна в каком-нибудь тихом месте, безопасном месте. Сидела и ждала, когда ты придешь, чтобы мы могли провести ещё одну восхитительную ночь вместе. И это все, чего ты хочешь.

      – Чего мне ещё хотеть? – абсолютно серьезно спросил Лансер. – Олив, скажи, что ты хочешь и я дам тебе это. Просто скажи, что сделает тебя счастливой?

      – Дай мне свободу, – тихо попросила она. – Просто дай мне уйти.

      Лансер сел на кровати.

      – Ты моё сердце, моя душа, мой разум, – Оливии почудилось, что в его голосе звучали боль и злость. – Я искал тебя всю свою жизнь. Неужели ты думаешь, я смогу от тебя отказаться? Этому не бывать.

      Олив ничего не услышала, но почувствовала, как демон исчез из комнаты. Она вздохнула и вытерла слезы, которые все не прекращали течь по щекам. Сегодня ночью она кое-что поняла. Не только тело желает прекрасного темного демона. Её сердце тоже взывает к нему. И Олив могла бы любить его. Лансер сильно изменился со времени их первой встречи. Он уже не то чудовище, которое душило её и мучило, причиняя адскую боль. Но он и не тот, с кем Олив могла бы остаться навсегда.

      Олив могла бы остаться с Лансером навсегда. Если бы только он смог понять, что его любовь не может быть всем её миром... Если бы только он смог понять...

       Глава 20.С миру по нитке

      Когда Лансер ушел, Олив почувствовала одиночество. За все время, проведенное в академии, она не ощущала его настолько остро. И разговор с упрямым твердолобым демоном сыграл в этом не последнюю роль.

      Поэтому, когда девушка почувствовала, что на другую сторону кровати кто-то лег, то сильно обрадовалась.

      – Лансер... – девушка повернулась так быстро, как только ей позволяло самочувствие, собираясь предложить ему попробовать найти хоть какой-то компромисс, но слова застряли у неё в горле. Вместо черных глаз, она встретилась с задумчивыми алыми глазами.

      Олив несколько мгновений смотрела на неожиданного визитера, а потом спросила, ничего не выражаемым голосом:

      – Что ты здесь делаешь?

      Почему то именно этому посетителю она была не особо рада.

      – Красивая, очень красивая агония, – сказал Акила, как будто ещё раз убеждаясь в своей правоте, и констатировал факт: – Ты опять ревёшь.

      – Я не реву, – без энтузиазма огрызнулась Олив, и повторила вопрос: – Что ты здесь делаешь?

      Она чувствовала себя больной и слабой. Все, чего она хотела – уснуть. Ну, почему ключи всегда выбирают самое не подходящее время, чтобы объявиться?

      – Ты пострадала... – как будто только сейчас заметил Акила, игнорируя её вопрос.

      Оливия с нажимом повторила:

      – ЧТО ТЫ ЗДЕСЬ ДЕЛАЕШЬ?

      Акила ещё какое-то время молча придирчиво рассматривал её, как будто оценивая нанесенный ущерб, потом удовлетворённо кивнул и, посмотрев на свою новую хозяйку, как на законченную дуру, сказал:

      – Ты сказала найти тебе другие ключи. Я нашел.

      – И где они? – новость настолько обрадовала Олив, что она даже попыталась сесть. Но не рассчитала силы, и снова со стоном упала на подушку.

      Акила любовно убрал волосы с её лица и сказал:

      – Красивая, такая красивая агония.

      Олив тяжело вздохнула. Как же с ним трудно!

      Но девушка взяла себя в руки, и спокойно повторила:

      – Акила, скажи, пожалуйста, где ключи, которые ты нашел?

      Мужчина вдруг стал необыкновенно серьезным, а его голос звучал почти глухо:

      – Я пока нашел только два ключа. Они находятся не так далеко. Первый в обитаемом мире, который сегодня называют Илэза. Его называют Корвус, он заставляет других рассказывать свои самые потаенные секреты. Материальное воплощение – пара золотых серёжек. Хранится в сокровищнице местного вельможи по имени Ураги. Возможные варианты изымания: выкупить, украсть, вырезать всё живое и просто забрать их из сокровищницы...

      – Меня вполне устроит первый вариант! – поспешила заверить, начавшего увлекаться, ключа Олив. И постаралась направить его мысли в другую сторону: – А второй ключ?

      Акила медленно кивнул, на мгновение его взгляд расфокусировался, но вскоре снова стал осмысленным, и мужчина продолжил:

      – Второй ключ – Форнакс. Выполняет функции вора. Материальное воплощение – тонкая, золотая цепочка. Находится в мире, который сейчас называют Шатс, у вождя племени каннибалов...

      – Каннибалов? – сглотнув, переспросила Олив.

      – Пожирателей плоти себе подобных, – как ни в чем не бывало, пояснил Акила, и продолжил. – Форнакс – приоритетная задача.

      – Почему? – обрадовалась возможности уйти от неприятной темы Оливия.

      – Потому, что по мере того, как я буду узнавать месторасположения других ключей, ты можешь использовать его для того, чтобы он их крал.

      – Это прозвучало бы на удивление разумно, если бы было осуществимо, – вздохнула Олив. – Ты забыл, что у вас нет физических тел, кроме заколок, браслетиков и прочего?

      – Разве ты не знаешь? – даже удивился Акила. – Ты можешь дать нам физическую форму, если капнешь на браслет своей крови.

      Олив смогла только изумленно рот открыть.

      – Но почему ни Кайлум, ни Сансер мне об этом не сказали? – спросила она, справившись с удивлением.

      – Думаю, не хотели, чтобы ты об этом узнала, – пожал плечами Акила.

      – Но почему? – воскликнула Оливия, в котором изумление граничило с возмущением.

      – Потому, что не хотели, чтобы ты заставила нас сражаться с эдели сейчас, – ровным тоном сообщил возникший из ниоткуда Сансер.

      Оливия все ещё ничего не понимала, и её достало, что она вынуждена тащить из этих чертовых ключей все клещами.

      Сансер видимо понял, что его объяснение ничего не объяснило новой хозяйке, и лучше ему это по-быстрому исправить, так как принялся рассказывать, не дожидаясь очередного подталкивания с её стороны:

      – Эдели – слишком силен. Если собрать все двенадцать ключей вместе, то мы сможем его победить. Но сейчас мы ему не ровня. Поэтому прячемся, чтобы он не смог нас почувствовать.

      Звучало разумно, но у Олив все равно не могла отделаться от впечатления, что они что-то задумали.

      – Знаете, что? Мне нужно отдохнуть. Я, если что, сильно пострадала. Потом я подумаю над вашими словами, и решу, как мне дальше поступать. Проваливайте оба, и не показывайтесь, пока не позову опять.

      Мужчины испарились практически мгновенно. Она устало перевернулась на бок, всем телом чувствуя насколько "сильно пострадала". Почему Лансер её не вылечил? Ведь он мог... Кривая улыбка коснулась её губ. Мог. Пока она не запретила ему к себе прикасаться. Ему даже для того, чтобы спасти её пришлось Девона звать.

      Хотелось просто лечь и уснуть. Но как назло в мозгу застряли слова Акилы про пожирателей плоти. Стоило закрыть глаза и перед внутренним взором начинали маячить картины одна другой страшнее.

      Олив долго ворочалась, прежде чем её сморил тяжелый сон, полный кошмаров.

      ******

      Около недели понадобилось Олив, чтобы прийти в себя настолько, что бы появилось желание отправиться за Форнаксом. То, что раздобыть его необходимо, Олив не сомневалась. Просто когда ты оказываешься на волосок от гибели, да ещё и такой мучительной, твоё желание впутываться в авантюры как-то угасает. Потом тебя лечат (фанатично так лечат, до последнего синяка), потом день тебя развлекает лучшая подруга и парочка дико обаятельных демонов. На второй день уже не так весело как в первый, но все ещё забавно. На третий день ты понимаешь, что тебе скучно. А ещё через пару дней появляется желание отправиться в самоубийственное путешествие в логово каннибалов за звездным ключом. Да Олив куда угодно отправилась бы, только б не слышать больше "... и тут внезапно вернулся её муж..." или "... а я такая неожиданно провела силовой/болевой/коронный/коварный прием и победила...".

      Нет, своих друзей она по-прежнему очень любит. Но за эти дни она как некогда поняла всю разницу между собой и ними. Демоны, валькирия – они ведь долгожители. И за эту долгую жизнь Марси ничего не делала, только дралась. А Девон только кадрил баб. И мужиков. И какие-то создания среднего пола. И какие-то двуполые создания. Боги! Да он кадрит все, что вообще шевелится! И слушать об этом несколько дней подряд просто невозможно!

      В общем, для начала Оливия сослалась на то, что пора возвращаться к учёбе. А там принялась усердно думать, как бы ей выбраться в мир Шатс не привлекая к себе лишнего внимания. Придумать, как и зачем оказалось сложнее, чем могло показаться на первый взгляд. Как ей отправится в другой мир так, чтобы за ней не увязались Лансер, демоны и Марси? Умные мысли все никак не приходили в голову.

      Олив винила в этом Сонни. Младший брат Максимилиана второй день ходил за нею тенью и сверлил спину ненавидящим взглядом. Да и не только спину. Парень откровенно ненавидел её и не скрывал этого. А ещё Олив начала подозрительно часто спотыкаться в самых неподходящих местах – возле дверных косяков, на лестнице. И Сонни всегда был рядом. Смотрел на неё, так, будто хотел на месте испепелить.

      Вся эта ситуация достаточно быстро достала Олив до печенок и она спросила у попивающей какой-то сок Марси:

      – Какого черта с ним происходит? Что он ко мне пристал?

      Валькирия вздохнула, так как считала общую столовую не самым подходящим местом для обсуждения подобных вопросов, но не стала скрывать правду:

      – Когда на тебя было совершенно покушение, начали шерстить всех чародеев. Максимилиана Драми забрали первым, и он ещё не вернулся. Сонни его обожает. Вот и взъелся на тебя.

      – Прекрасно, – фыркнула Олив в ответ. – Мне только ещё одного врага не хватает для полноты жизни!

      – Да не расстраивайся ты, – попыталась утешить её подруга, но девушку было не унять:

      – Марси, будь другом, посмотри, что у меня на спине?

      – Ничего, – немного удрученно ответила валькирия, не совсем понимая, к чему был этот вопрос.

      – Правда? – Олив казалась озадаченной. – А то мне показалось, что я забыла убрать надпись "Ищу врагов!".

      – Знаешь, в последнее время у тебя все чаще просыпается черный юмор, – закатила глаза Марси. – И ты становишься невыносимой. Просто не обращай внимания на Сонни. Не провоцируй его, и он тебе ничего не сделает.

      Олив так и не поняла, что её толкнуло на то, что она сделала. Просто... в какой-то момент накатила такая злость! Она никого не провоцировала, просто жила себе, простой обычной жизнью. И все равно её уже пытались убить столько раз! А теперь она ещё и провоцировать никого не должна?! Она?!

      – Не провоцировать его? – переспросила Олив с милой улыбкой. – Как это? Может так?

      И повернувшись к Сонни, послала ему самую ослепительную улыбку, на которую только была способна и воздушный поцелуй.

       Марселла прикрыла глаза рукой.

      А Сонни сначала покраснел, потом с такой силой сжал стакан, который держал в руках, что тот просто разлетелся на куски. Парень наградил Оливию полным ярости и ненависти взглядом, и, медленно встав, вышел из столовой. Его проводили взглядом все, кто был в столовой.

      – Ну вот... – неодобрительно вздохнула Марси.

      Олив лишь плечами пожала и вернулась к блинчикам. Она и сама уже успела пожалеть об импульсивной выходке. С другой стороны, всей её фантазии не хватало на то, чтобы увидеть в Сонни кровожадного убийцу, который будет ей жестоко мстить. Сколько она тут учится, юный чародей вел себя тише травы, ниже воды, боялся на неё смотреть и постоянно краснел, если они все же встречались взглядом. Тихий и робкий настолько, что когда заболел даже не смог сам попросить для себя конспекты, прислав Максимилиана.

      И вот этот парень будет ей жестоко мстить? Бред!

      О том, что сильно ошиблась на его счет, Олив поняла уже через несколько часов. Закончились уроки и она, сославшись на уроки, быстро сбежала от Марси к себе в комнату. Хотелось немного тишины и покоя, чтобы просто подумать о происходящем и, особенно о том, как все-таки попасть в этот проклятый мир Шатс!

      Она уже подходила к своей комнате, как Фесс вдруг остановился, как вкопанный.

      – Эй, ты чего? – Олив подошла к нему, чтобы потрогать за плечо, и почувствовала сильный удар по затылку, отправивший её во тьму.

      Когда Олив пришла в себя, то почувствовала что связанна, и сначала решила, что находится в необыкновенно душном помещении без окон, дверей и хотя бы какого-то источника света. Но спустя несколько секунд, после того, как она начала возиться, с неё сдернули мешок, и оказалось, что комната не так уж и плохо освещена. Когда зрение привыкло к свету, девушка смогла рассмотреть свою "темницу". Обычный, ничем не примечательный подвал, никакой сырости, просто куча хламья вокруг. А Олив сидит на стуле, с руками связанными за спинкой, в самом его центре. Но, судя по обстановке, в центре она сидит не для большего устрашения, а потому, что здесь лежало меньше всего хлама, и от него проще всего было избавляться.

      Похитители стояли здесь же, не прячась.

      Поняв, кто её похитил, Олив даже икнула от удивления. Сонни! Ну, надо же!

      – Сонни, что тут ...– начала было она, но хлесткая пощечина её остановила.

      – Молчать! – рявкнул Сонни отчего-то очень высоким голосом, которого сам смутился и тут же отвесил девушке ещё одну пощечину.

      Когда темная пелена перед глазами немного спала, Олив повела челюстью, проверяя, не сломана ли она. Вроде нет. Но синяки останутся знатные.

      Решив больше не испытывать судьбу, девушка в немом ожидании уставилась на Сонни, ожидая от него дальнейших действий. Пока что это даже интересно, потому, что, кажется, похититель и сам не знает, что дальше делать. Парень просто начал ходить со стороны в сторону, о чём-то усиленно думая.

      Это похищение могло закончиться как угодно, если бы в дело не вмешалась третья сторона.

      – Я мог бы его уложить за четыре секунды, – зевнув, сказал Кайлум внезапно оказавшийся рядом.

      Олив от неожиданности испуганно подпрыгнула вместе со стулом. Но Сонни, кажется, этого и не заметил. Он продолжил мерять комнату шагами.

      – Опять хвастаешься, – неодобрительно подал голос справа Сансер.

      – Какого черта вы тут делаете? – забившись, зашипела на них Олив.

      Сонни воспринял эти слова на свой счет и отвесил ей ещё одну пощечину.

      – Просто дай мне с ним разобраться! – аж приплясывал на месте Кайлум.

      – Нет! – вдруг остановил уже готовую согласиться на предложение ключа Олив, Сансер.

      И товарищ, и хозяйка дружно наградили его недоуменными и недовольными взглядами. Кайлум недоумевал, почему не стоит убивать наглого мальца. Ведь это их работа – защищать ганн-тека. Олив недоумевала, почему должна терпеть боль. Конечно, убивать Сонни она бы не позволила, но надавать ему по шее было бы в самый раз. А то взяли в моду обижать тех, кто сдачи дать не может.

      – Он – чародей! – ответил на немой вопрос Сансер таким тоном, как будто это все объясняло.

      На него посмотрели как на дебила.

      – Он может путешествовать между мирами, – вздохнув, разочарованно объяснил он. На него продолжали смотреть две пары безрадостных глаз. – А нам как раз нужно попасть в другой мир!

      После этого Олив, наконец, поняла, куда он клонит. Но все ещё не видела возможности уговорить его или заставить. Но Сансер и тут проявил смекалку.

      – Нужно проявить хитрость и заставить его отвести тебя туда. А на месте мы с ним разберемся и найдем Форнакс, пока за тобой не придет эдели.

      – Отличный план, – одобрительно кивнула Олив.

      – Что? – переспросил Сонни, посчитав, что она обращается к нему.

      – Отличный ты говорю, придумал план с моим похищением, – тут же нашлась она. – Прям гениальный! Никто не узнает, что это был ты.

      Юный чародей криво усмехнулся:

      – Я тебе даже больше скажу, – он подошел ближе и наклонился над шарахнувшейся от него в сторону жертвой (Олив невольно отметила про себя, что ему нужно завязывать есть местный аналог чеснока в таких порциях). – Это место защищено магически, никто тебя не найдет, никто не спасет и никто не услышит, как ты будешь кричать, когда я буду тебя пытать.

      Это могло бы прозвучать устрашающе, если бы не комментарии Кайлума:

      – Ах, сколько пафоса! Слышь, пацантре, забрать конфетку у ребенка – это ещё не пытки!

      Сансер пнул его локтем в бок, и сказал, старающейся сохранить серьезное выражение лица Олив:

      – Спроси, что он собирается делать.

      – Что ты собираешься дальше делать? – послушно спросила она.

      – Я воплощу твой самый страшный кошмар в жизнь! – многообещающе улыбнулся Сонни. По крайней мере, он себе так это представлял.

      Кайлум увидел в его улыбке другое:

      – О, Сансер, глянь! У тебя такое лицо, когда ты стараешься не пернуть!

      И тут же схлопотал кулаком под ребра от покрасневшего товарища. Олив против воли захрюкала, стараясь сдержать смех.

      Сонни воспринял это как попытку сдержать слезы, и принялся пугать с удвоенным энтузиазмом:

      – Я знаю такие пытки, про которые ты даже не догадывалась!

      – Ты и дальше будешь рассказывать о своих планах? Меня ждет жестокая смерть от скуки! – изобразил ужас на своем лице Кайлум. Сансер лишь глаза рукой прикрыл. Он то своего напарника знал, и раз уж того понесло, то уже не остановить.

      Но тут Олив посетила гениальная идея.

      Она придала своему лицу как можно более напуганное и расстроенные лицо. Что было трудно, так как ей пришлось чуть ли не до крови прокусить губу, чтобы не смеяться. Зато слезы, выступившие на глазах, сослужили ей добрую службу.

      – Пожалуйста... – дрожащим голосом сказала она, стараясь сойти за напуганную жертву. – Сонни... отпусти меня, и мы про все забудем! Я же знаю, что ты не такой жестокий как твой брат! Иначе ты бы сразу отнес меня в мир Шатс, ведь это мой самый страшный кошмар! Никакие пытки с ним не сравняться! Но ты этого не сделал! Значит... – тут Олив, которая уже вошла в роль, посмотрела на своего горе-похитителя полными надежды глазами, и трогательно закончила: – Значит, в тебе ещё осталось что-то хорошее.