Текст книги "Дорожная Пыль в стране магов (СИ)"

Автор книги: Дорожная Пыль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

итоге они создают модель мира.

– Мне трудно свести воедино всё, что вы сказали. Может

быть, вы приведёте какой-нибудь пример?

– Это огромная работа, не для беседы на лавочке, – задумчиво

произнёс Басмач. – Хотя, знаете, существуют очень

специальные языки для отдельных областей. Часто бывает

так, что, допустим, система распознавания настолько

специфическая, что выводит систему классификации и

соответствующий ей язык из естественно-языковой области в

специально-научную. Я приведу вам пример из области

библиографии. Он хорош тем, что здесь создаётся модель

260

лишь для одного отношения – «чтения».

Итак, существует множество людей и множество книг.

Люди читают книги и тем самым формируют отношение

«чтения». Конечно, нет ни одного человека, который бы

владел знанием обо всём этом отношении, но есть люди,

библиографы, которые неплохо его себе представляют. С

языком всегда так: нет одного человека, формирующего

модель. Я до этого сильно лукавил, когда говорил вам об

одном наблюдателе. Ладно, пойдём дальше. Основная задача

библиографа – на основе этого знания создать систему

предсказания, какие книги предложить человеку, когда он

придёт в библиотеку или в книжный магазин. Понятно, что

человек, как правило, не будет читать уже прочитанную

книгу. Поэтому наши предсказания должны относиться к ещё

не реализовавшемуся чтению. В рамках реляционной модели

это сделать принципиально невозможно.

Итак, мы на основе имеющегося отношения строим

структуры понятий на множестве читателей и множестве

книг и выделяем виды. Теперь нам надо построить системы

распознавания видов для людей и для книг. Как нам найти на

людях отпечатки того, что они читают? Никак, хотя я думаю,

что опытный библиотекарь уже по одному внешнему виду,

поведению и речи имеет представление, что может читать

данный читатель. Здесь нам, однако, везёт. Люди сами себя

отлично классифицируют в качестве вида читателя.

Например, я внутри себя говорю: «Сегодня хорошее

настроение. Давно я анекдоты не читал. Сегодня я читатель-

юморист». Завтра этот читатель уже может быть врачом-

дантистом или математиком-топологом. Короче говоря,

читатель сам себя идентифицирует и сообщает о результатах

этой идентификации библиографу, когда отвечает на вопрос:

«Что вас интересует?»

Теперь нам надо построить систему распознавания книг.

261

Сначала необходимо найти параметры и их значения для

распознавания. Это система ключевых слов, использующихся

в книге. Мы по определенной методике находим эти слова,

что позволяет нам определить, какие читатели будут читать

данную книгу. Всё. Классификационная модель построена.

Мы можем сгруппировать книги на полках в соответствии с

их вхождением в те или иные понятия. Само это вхождение

мы определяем по ключевым словам. Здорово? Да, но не

очень. Ведь в соответствии с пожеланиями читателя нам

надо пускать его в хранилище книг к тем разделам, которые

мы сформировали. Поэтому мы сделаем хитрее.

Мы заменим понятия, реализованные в виде книг,

сгруппированных на полках, на имена этих понятий,

специальным образом построенные. Мы построим эти имена

так, чтобы они в точности отражали систему понятий книг,

вытекающую из отношения чтения: большое количество

читателей имеет мало общих книг, и наоборот. Также и с

именами: книги общего содержания, имеющие много

читателей, получат имена, состоящие из малого количества

слов, а книги специального содержания, имеющие

ограниченное число читателей, получат имена, состоящие из

большого числа слов. В качестве слов мы будем использовать

обычные десятичные цифры, разделенные точкой. Что у нас

получится? Универсальная десятичная классификация или

коды УДК!

Теперь мы может отделиться от надоевшего реального

мира и повысить эффективность. Мы создадим каталог –

прототип языковой модели, но только для книг и только для

одного отношения. Мы туда запустим людей с их

самоидентификацией, и пусть парятся там хоть до вечера.

– Скажите, Басмач, а какие же предложения получаются в

вашем языке, если это, конечно, язык?– удивлённо заметил

Дорожная Пыль.

262

– Очень даже нормальный язык. И предложения здесь

нормальные, просто они скрыты. Точнее, здесь из-за

специфики всегда одно типовое предложение. В качестве

подлежащего выступает имя самоидентификации читателя.

Оно у него в голове и не произносится, поскольку он сам

потребитель этого предложения. В качестве глагола всегда

выступает один и тот же глагол «читать», поэтому он тоже не

произносится. А в качестве дополнения выступает код УДК

или его словесная расшифровка. Возражения есть?

– Хитро вы это всё вывернули! Надо бы поразмыслить. Ещё

какие-нибудь примеры рассмотреть. Что скажете?

– Да рассматривайте ради бога! Вот хотя бы вам задание:

возьмите химические элементы и отношение «вступать в

реакцию», и пройдите путь до языка – до металлов,

щелочных металлов, редкоземельных и так далее. Постройте

систему распознавания, побудьте в шкуре Менделеева.

Договорились? А в следующий раз я жду от вас открытия…

э-э-э периодического закона, а не водки, конечно.

– Хорошо, – почесал темечко Дорожная Пыль, – постараюсь

сорвать нобелевский куш. Меня, честно говоря, по-прежнему

беспокоит одна вещь, связанная с языком. Из опыта общения

с другими магами у меня сложилось впечатление, что

языковой способ мышления оценивается как какое-то

проклятие, которое обворовывает нас. Но из сегодняшней

беседы я не могу сделать такого вывода. Наоборот, языковая

модель представляется мне даром. Могущественным даром.

В это время из церкви потянулся народ. Видимо, утренняя

служба закончилась.

– Вы не могли бы подождать меня недолго: я должен кое-что

передать священнику? Вернусь быстро и обязательно

отвечу на все ваши вопросы.

С этими словами Басмач встал и быстрым шагом направился

в храм.

263

Пояснения по этой главе содержатся в

blum.spb.su/index.php/en/t-rom

264

25. Воровское расслоение

Разделяй и властвуй.

Максима римского сената

Не прошло и десяти минут, как Басмач вернулся и присел

на скамейку рядом с Дорожной Пылью.

– Так на чём мы остановились?

– Я спрашивал о странном отношении к языку в мире магов.

Каком-то неуважительном, что ли.

– Как вам сказать? Из того, что мы обсудили, должно быть

понятно, что классификационная модель, хотя и отдалена от

параметрического восприятия объектов, но всё же не может

работать без него. Мышление обладателя такой модели

может происходить только в контакте с окружающим миром

или, на худой конец, когда обладатель спит и перерабатывает

накопленные данные. Восприятие внешнего мира является

не только стимулом мышления, но и той сценой, на которой

оно разворачивается.

Языковая модель столь удалена от реального мира, что её

использование не требует актов восприятия. Эта модель

отражает реальный мир, но не требует его присутствия так

265

же, как каталог библиотеки отражает её содержимое, но не

требует его наличия. Можно пользоваться каталогом и без

книг.

Эта ситуация порождает два следствия. Во-первых,

отделённость языковой модели от восприятия порождает у её

обладателя ощущение разделённости с миром. Мир – это

там, вне меня, а я – это не мир. Во-вторых, носитель

языковой модели может размышлять без восприятия, когда

захочет, что порождает внутренний диалог. Результаты этих

двух следствий ужасны. Первое следствие порождает

личность и понятия добра и зла. Второе следствие на базе

первого создаёт постоянный стресс и потерю энергии,

поскольку внутренний диалог может порождать эмоции и

страхи, даже когда мир для этого не даёт никаких поводов.

Вот, грубо говоря, как-то так.

– Так, так, – тёр себе подбородок Дорожная Пыль, – не очень-

то и понятно. Вроде, общая схема ясна, но вот детали. Ведь

дьявол прячется в деталях? Правда?

– А что у нас с деталями? – удивился Басмач.

– Я уже не первый раз слышу: «Внутренний диалог,

внутренний диалог». В диалоге участвуют хотя бы двое. Но

из ваших слов можно понять, что речь идёт о монологе

самого с собой. Так? Это раз. Потом, летуны дали нам свой

способ мышления, основанный на речи. Но остался и наш

родной, бессловесный способ мышления. Так? Как они

сосуществуют во мне? Где они? Что это значит? Где я, а где

летун во мне? Не знаю, как у вас, а во мне везде я. Чего вы

все время улыбаетесь!? На эти вопросы у вас, похоже, нет

ответов.

– Почему же нет? Очень даже есть. Просто я не думал, что

вас так тема летунов озаботила. Хорошо, давайте поговорим

о вашей голове. Вы когда-нибудь прислушивались к вашим

разговорам внутри?

266

– Естественно. Я сам их и говорю.

– Возможно, да. Вы никогда не замечали, что во всякий

момент вашего диалога его ведёт некое целостное

образование?

– Не понял?

– Ну, скажем, если в дело вступает критик внутри вас, то он

всегда одинаков и не содержит в себе элементов

либерализма. Или, например, если уж верх взял обиженный

внутренний ребенок, то критику нет места? Замечали?

Дорожная Пыль задумался.

– Вообще-то у меня этот критик обычно командует по утрам.

Я думаю, это совесть.

– Нет-нет, что вы!? Совесть бессловесна. Муки совести не

говорят. Этот критик – критик только для вас, а для других -

он судья. Разве нет? Какая ж это совесть!? Давайте сделаем

так. Я сейчас отойду, чтобы сделать несколько обещанных

звонков, а вы пока подумайте и вспомните, кто кроме

критика занимает у вас трибуну во время диалога.

Басмач достал телефонную трубку, встал и отошёл,

оставаясь в пределах видимости. Дорожная Пыль сидел и

пытался вспомнить, кто за последние дни разговаривал у

него внутри. Ему потребовалось не много времени, чтобы

составить такой список. Он включал критика, подстрекателя

или уговаривателя, ребёнка, умника, хохотуна, нечто

наподобие воина и некую одинокую энергию.

Басмач вернулся, спрятал телефон и вопросительно

посмотрел на Дорожную Пыль.

– Ну, как дела?

– Вот, составил список. Кажется, учёл всех.

Басмач внимательно просмотрел список.

– Что же? Неплохо на первый раз. А что это у вас за одинокая

энергия такая?

– Эта энергия никогда не говорит, она только наблюдает. Она

267

может наблюдать за всеми остальными и фиксировать, кто из

них сейчас болтает.

– Ну, что ж? Похоже, вы сделали ненужными мои

дальнейшие пояснения.

– Не понял!? Вы же ничего не сказали?

– А мне показалось, что вы всё поняли. Ваш внутренний

диалог ведут перечисленные в списке ребята. Собственно,

вся ваша личность и есть эта банда. Она на своё

существование тратит почти все ваши силы. Их

существование – это диалог. Они есть, пока говорят.

Понимаете? Поэтому, когда маги утверждают, что

внутренний диалог пожирает много энергии, они имеют в

виду, что эта банда пожирает эту энергию, чтобы жить.

– Как же мне избавиться от них? Ведь они фактически моя

часть?

– Всё дело в чувстве собственной важности. Именно оно

заставляет вас тратить силы на их диалог. Именно оно делает

их диалог интересным и важным для вас. Вашу так

называемую личность (или банду этих отморозков) делает

значимой для вас чувство собственной важности. Через неё

летуны как раз и получают вашу энергию.

– Триллер какой-то! Вот интересно, по какому принципу они

меняют друг друга во мне? Почему критик уступает трибуну

любезнику, а тот – умнику?

– Ваши эмоции являются для них источником энергии. Они

меняют друг друга так, чтобы лучше всего использовать

ваши эмоции, чтобы как можно больше потребить энергии

осознания. Они и подговаривают вас, и сердят, и сетуют о

несправедливости. Вот ваш критик, допустим, утром говорит

вам, что вы растолстели, ленитесь заниматься спортом, много

едите и прочее. Вы переживаете, растрачиваете силы. Но

стоит вам только реально заняться устранением этих

недостатков, так замечательно изложенных критиком, как тут

268

же появляется подстрекатель, который сделает всё, что в его

силах, чтобы вы отказались от своей затеи и, скажем, съели

кусочек торта. А иначе что же завтра утром будет делать

критик!? – засмеялся Басмач. – Вы когда-нибудь замечали,

как трудно начать что-то увеличивающее вашу силу.

Допустим, встать на весы, чтобы реально увидеть жуткую

ситуацию и начать худеть, доделать какую-нибудь давно

брошенную работу, задумку или что-нибудь в этом роде?

Кто-то внутри мёртво стоит на страже и не пускает вас, хотя

вы действительно хотите изменить это в лучшую сторону.

Ну, что, замечали?

– Так это типа психо-глисты какие-то. Только вот при чём тут

язык?

– Без языка они не могли бы существовать, поскольку, как я

говорил, язык разрывает прямую связь мышления и

восприятия. Иначе, они бы сразу попались на

неадекватности. Да, и к тому же через язык они

воздействуют на вас. Грубо как-то так.

– Хорошо, а где же тогда я сам? Ну, тот, старый, без языка, о

котором вы говорите, что они ему сделают и то, и то.

– Вы – это ваша одинокая энергия. Она не может ничего

сказать, она только наблюдает. Те ребята не дают ей

возможности выступить вперед, за исключением, может быть

сна. Впрочем, у вас не всё так плохо. Вы заметили её и от неё

собственно весь ваш список. Это она вам его дала. Понятно?

– Понятно, ... может быть…

Дорожная Пыль задумался.

– Может быть… А вы, Басмач, знаете, как мне прогнать эту

банду или хотя бы взять их под свой контроль, ну, то есть под

контроль этой одинокой энергии?

– Нет ничего проще.

– У вас в мире магов всегда всё просто. Типа, просто срой эту

гору, перегороди эту реку, стань олимпийским чемпионом.

269

Вы тут, как Дуремары из «Золотого ключика»: «Ещё десять

тысяч вёдер – и можно считать, что ключик у нас в кармане».

Басмач засмеялся. Он смеялся так аппетитно, что у него из

глаз потекли слёзы.

– Не расстраивайтесь Дорожная Пыль, – сказал он, вытирая

слёзы. – В данном случае легко понять, что делать, но

сделать, конечно, труднее. Тем более, что те ребята уже

знают о вашей задумке. Так вот, есть два направления атаки:

снизить их значимость и не давать им трибуну. Чтобы

снизить их значимость, надо победить чувство собственной

важности. Процесс этот долгий и мучительный, но решает

вопрос кардинально. Честно говоря, это отдельная тема для

разговора. Второе направление проще. Надо занять свои

мозги так, чтобы этим ребятам даже щелочки не было для

своей агитации. Можно увлечься чем-нибудь. Например,

доказывать теорему, писать стих или что-то в этом роде. Если

у вас такого под рукой нет, затопите ваш мозг впечатлениями.

– Как можно затопить мозг впечатлениями?

– Допустим, можно начать прислушиваться ко всем

окружающим звукам. Можно начать смотреть, не

отрываясь, на уровень горизонта, а периферийным зрением

контролировать всё вокруг. Так ходить и делать дела.

Уверяю, у вас не останется ни секунды на внутренний

диалог.

– Простите, но так невозможно долго ходить.

– Во-первых, постепенно увеличивая время внутреннего

молчания, вы ослабите своих врагов и вам будет легче

научиться просто так поддерживать внутреннее молчание. И,

во-вторых, когда вы достигните определенного успеха, вы

сумеете остановить мир. Вы сумеете увидеть мир таким,

каков он есть на самом деле: мир аксиом, мир, порождающий

миры.

В это время на колокольне зазвонили колокола. Акустика

270

была замечательная, так что разговаривать дальше не

представлялось никакой возможности. Они быстро

договорились о передаче книг и материалов и разбежались

по своим делам. Дорожная Пыль пошел на базар прикупить

фруктов, а Басмач спешно отправился играть в футбол, где он

исполнял роль хавбека и даже плеймейкера.

271

26. Умное и мудрое

Научиться мудрости также невозможно,

как научиться быть красивым .

Б. Шоу

Придя на базар, Дорожная Пыль у входа столкнулся с

бабой Глашей, которая увлеченно выбирала зелень с лотка

темноволосого продавца.

– О, привет! – радостно поздоровалась она. – Что ты тут

разыскиваешь?

– Да вот, хочу фруктов прикупить. А может быть, что-нибудь

интересное найду. Иногда на базарах такие интересные вещи

попадаются – диву даёшься!

272

– Тогда тебе надо за угол павильона зайти. Там один

китайский мудрец книгами торгует. У него все книги – как на

подбор: премудрости всякие, афоризмы, размышлизмы. Я

сама частенько у него копаюсь, когда свободные средства

имеются. Сходи, а я вот покупки сделаю и тоже подойду.

Дорожная Пыль обрадовался этому предложению, поскольку

ещё на помойке полюбил всякие мудрёные книжицы. За

жизнь у него скопилась целая коллекция. Через минуту он

уже стоял у лотка с книгами и внимательно разглядывал

обложки.

– Что-нибудь интересует? – обратился к нему продавец,

похожий на китайца из боевых сериалов, с жиденькой седой

бородой и усами.

– Не знаю. Что-нибудь магическое, мудрое, чтобы читать и

читать – и возвращаться, и в любом месте чтобы открыть – и

не закрывать.

Продавец с интересом посмотрел на него.

– Да вы, кажется, не местный. С какого мира будете? Стойте!

Я сам отвечу. Э-э-э-э… – закатил он глаза. – С помойного?

– Точно. Как вы догадались!?

– У всех вас глаза и взгляд такой затравленный что ли, -

смутился старик. – А вот хотя бы уникальное издание

потрясающего автора. Кэкэ его зовут, – и старик вынул из

картонной коробки в золочёном переплете точно такое

издание, какое Кэкэ подарил Дорожной Пыли. – Мудрейший,

я вам скажу, автор! Зачитаетесь.

– У меня есть такое издание… с авторским посвящением, -

гордо прервал его Дорожная Пыль.

– Ого! Как вас угораздило!? – удивился старик и снова стал

копаться в коробке.

Кто-то ткнул Дорожную Пыль в бок, он обернулся. Перед

ним стояла баба Глаша.

– Нашёл что интересное?

273

– Нет пока. Хочу найти что-нибудь из собраний мудрости,

афоризмы какие-нибудь.

Продавец разогнулся и, улыбаясь, протянул Дорожной Пыли

книгу.

– Вот отличная книга с афоризмами. Только не мудрая она.

– Почему не мудрая? Мне не нужна глупая книга.

– Это очень умная книга, но не мудрая.

– А как вы различаете умную и мудрую книги? Прям

интересно.

– Это вы лучше у неё спросите, – таинственно тихим голосом

сказал китаец, скосив глаза на бабу Глашу, которая в это

время увлеченно копалась в ящике с книгами.

– У неё!? Почему?

Китаец пожал плечами.

– Ну, хорошо, спрошу. Баб Глаш, послушай! – прервал он её

занятие. – Почему продавец на тебя кивает, чтобы ты

объяснила мне про умные и не мудрые афоризмы?

Баба Глаша хитро сощурила глаза и подморгнула китайцу.

– Кто ж его знает!? Одно слово – китаец. Я, конечно,

попробую, ежели тебе невмоготу узнать.

Китаец согласно закивал головой.

– Ведь что такое ум? Как ты его замечаешь? А? Умный

человек принимает правильные решения. Вот оно как. А что

такое правильные решения? Это решения, которые дают

желаемый результат. А что, на твоё рассуждение, позволяет

ему так решать? Понятно: он умеет предугадывать развитие

событий. Понимает, как всё друг с дружкой связано.

Китаец опять согласно закивал головой:

– Правильно, красавица, говоришь! Умный человек хорошо

умеет модели строить и через них предсказывать: что будет и

к каким последствиям приведут его действия. А что значит

уметь правильно строить модели? Это значит, что он

наблюдателен и замечает все факторы. Имеет хорошую

274

память. Имеет знания о процессах, для которых строит

модель, и поэтому он достаточно в этой области образован. Я

вот так думаю.

– Умно говоришь, – согласилась Баба Глаша. – Так что ум -

это не просто голова хорошая, а и знания, к голове

прикреплённые.

– Всё правильно вы говорите. Только как вы умные книги

определяете?

– Как!? – удивилась баба Глаша. – Сам уж догадался бы.

– В умной книге, дорогой, умные вещи сказаны, – опять

вмешался китаец. – Как что устроено, как что понимать. Э-э-

э, возьмите, например, книгу афоризмов. Что такое хороший

афоризм? Он обычно подмечает какую-то важную, может

быть, парадоксальную сторону процесса. Мы и удивляемся:

«Здорово! Точно подмечено! Как верно сказано!». Потому

что мы сознаём, что это верное замечание, важный фактор.

Поэтому на хорошие афоризмы отклики всегда короткие.

Подмечать важные факторы – признак ума, потому и книга

хороших афоризмов – это умная книга.

– Умный человек, Макарыч, это дальновидный человек,

потому как хорошее понимание позволяет ему далеко

предсказывать. Можно и проще сказать: это просто

предусмотрительный человек.

– Думаю, то, что вы сказали, и к мудрым людям относится

тоже. Добрый ум, ум, в котором есть сердце, и есть

мудрость. Мудрость – это ум, направленный на добро. Ещё

можно и интуицию добавить, например.

– Ох, Макарыч! Всё-то ты перепутал, – укоризненно

посмотрела на него баба Глаша, – ум и мудрость – два разных

способа принимать решения. Так-то… Как считаешь? -

обратилась она к китайцу.

– Верно, красавица. Всё так. Это разные способы работы

сознания: с помощью ума и с помощью мудрости.

275

– Вот вы и попались, дорогие мои, – обрадовался Дорожная

Пыль. – Вот смотрите. Чтобы принимать решения, нужно

уметь предсказывать. Так? Чтобы предсказывать, нужна

модель. Так? Чтобы иметь хорошую модель, надо быть

умным. Так? И места для вашей мудрости здесь нет.

– Вот что я вам скажу, молодой человек, – после некоторой

паузы отозвался китаец. – Есть в математике такое

направление, теорией категорий называется. В какой-то

момент математики заметили, что те теории, которые они

развивают, имеют сходные куски. Но не по природе

изучаемых элементов, как, например, геометрические или

алгебраические элементы, матрицы, векторы и прочее, а по

структуре и взаимоотношениям между элементами.

Другими словами, некоторые части математических теорий

сходны между собой или (на языке математиков) имеют

место морфизмы между теориями. А морфизмами

математики называют разные виды сходства. Так вот,

оказывается, можно изучать теорию как обычно, доказывая

теоремы, а можно просто начать изучать ее морфизмы с

другими теориями и, используя их, как бы перетаскивать

полученные результаты из одной теории в другую без

нудного доказательства теорем.

Ум – это умение развивать конкретную теорию, доказывая

теоремы, что предполагает хорошее знание теории,

предсказание ее результатов. А мудрость – это способность

получать результаты теории через ее морфизмы с другими

теориями. Здесь нужно иметь представление о всей

математике или о значительной её части. Понятно?

– Я ни черта не понял... Правда!

– Меня послушай, – вмешалась баба Глаша. – Вот, если ты

человека хочешь хорошо узнать, ты что будешь делать?

– Ну, буду наблюдать за ним.

– Правильно. Пуд соли будешь есть вместе с ним. А можно и

276

иначе поступить. Можно опросить всех людей, которые его

знают. Собрать все эти знания и потом вместе соединить.

– Согласен, можно и так сделать. Так это и будет мудрость?

– Нет, это не мудрость, это принцип, другой подход. Это я

для головы твоей подмогу даю. Когда мудрый человек ищет

решение, он ищет сходное между тем, о чём он думает и

другими, совсем другими ситуациями. Понимаешь?

– Я бы так сказал, – вмешался китаец, – мудрец ищет

общность в различных структурах ситуаций в своей голове.

Его решение – не просто отражение и понимание процесса.

Не просто правильный прогноз, а это понимание устройства

жизни в разных её проявлениях, схожесть и различие этих

проявлений. Его решение – это принцип, а не просто

предсказание. Поэтому иногда даже кажется, что мудрый

человек недостаточно сведущ в ситуации, и тем не менее его

совет оказывается абсолютно верным: он опирается не на

детальное знание процесса, а на анализ подобия таких

процессов в мире. Поэтому нам кажется, что мудрый человек

не обязательно очень хорошо информирован. Такой, знаете

ли, сельский дедок. Отчасти иногда это бывает верным.

Просто его сознание работает иначе.

– О! – прервала его баба Глаша. – Я про это анекдот

вспомнила. Вот послушай. Когда стали делать первые

реактивные самолеты, столкнулись с проблемой флаттера:

при достижении определенной скорости самолет начинало

трясти, и у него отваливались крылья. Сколько ни изучали

это дело, ничего не выходило. И вот собрались на мозговой

штурм лучшие специалисты, самые умные конструктора.

Думали, думали – ничего придумать не могут. Вдруг один

говорит: «Есть у меня один знакомый еврей. У него богатый

жизненный опыт. Может быть, к нему обратимся?» «А что,

он специалист по самолетам?» – спрашивают конструктора.

«Нет, он просто мудрый человек». Всё равно других идей не

277

было, пригласили его. Всё рассказали и ждут. Подумал еврей

и говорит: «Просверлите дырочки по линии отрыва

крыльев». Все в шоке: там и так ломается, а он ещё и дырки

предлагает сверлить. Но на безрыбье, как говорится,..

Просверлили дырки. Стали испытывать – не ломается.

Бросились к нему: как, что, каким образом, в чём идея!? А он

им отвечает, что просто жизненный опыт у него, понимаешь.

«Помните, – говорит, – выпускали первую туалетную бумагу.

Так она никогда по дырочкам не рвалась, всё время в другом

месте». Вот так-то, Макарыч.

– Ладно, – рассмеялся Дорожная Пыль. – Но по-вашему

получается, что для мудрости ум не нужен.

– Ну, ты даёшь, касатик! Ведь, чтобы сравнивать на

похожесть, должно же в голове быть, что сравнивать. Для

этого много набрать за жизнь надо. Потому мудрые люди

только в зрелом возрасте появляются, а умными и молодые

могут быть.

– Но ведь не все пожилые люди мудрые? Правда?

– Очень даже не все. Да и меньше их становится. Даже в

мире магов их немного, – и она показала взглядом на

продавца. Китаец засмущался.

– Вряд ли меня можно мудрым назвать. Мудрый человек от

каждой прожитой ситуации получает не просто информацию,

а образование. То, что у него остаётся в голове, это не просто

информация, хранящаяся в памяти, а определенная

структура, порой весьма сложная. Ведь поиск сходства

возможен только между структурами, а не просто

информацией. Мудрый человек переполнен структурами,

моделями, а не событиями. Мне кажется, это природное

свойство сознания: перерабатывать информацию в

образование, в структуры. Не каждому оно дано.

– Но ведь можно человека научить, давая ему, например,

превосходное образование, то есть, я хочу сказать, примеры

278

формирования таких структур.

– Я точно не знаю, – ещё больше смутился китаец. – Я так

думаю, что здесь с двух сторон необходимо движение

навстречу. С одной стороны у человека должна быть

склонность к структурированию информации. С другой

желательно, чтобы при обучении ему давали примеры такой

структуризации. Но для этого нужны школы в самом

высоком смысле этого слова: школы, как выставленный

уровень посредственности, где нельзя хуже этого уровня

написать статью, выступить на семинаре, прочитать лекцию.

Школы выстраиваются десятилетиями: одни влезают на

плечи других, пока, наконец, не накапливается определённый

уровень. Ценность школы необычайно высока, и их число в

мире можно пересчитать по пальцам. Создать школу очень

трудно, а разрушить её – пару пустяков. Достаточно

поставить во главе школы начальника, а образование

превратить в переходы на всякие прогрессивные системы:

болонские, вавилонские или какие-нибудь ЕГЭ. А если

школы нет, то и образования нет, независимо от системы. К

тому же, образование сейчас заменила информированность,

некое интернетовское всезнайство. А копнёшь – нет за ним

никаких основ, тем более структур. Вот и получается, что

даже те единицы, которые склоны к постепенному

формированию мудрости, разрушаются из-за замены

образования на это пустозвонство. Скоро у вас мудрых людей

совсем не останется, а так, шушера всякая. Сравните себя

хотя бы с древней Грецией. Вы – и микроскопическая

Греция. Ну, и как!? Даже смешно сравнивать: как люди и

свиньи.

Дорожная Пыль сел на коробку с книгами и задумался.

– Хорошо. Но можно ведь мудрые книги читать. Кстати, как

они, по-вашему, выглядят? Там что ж, из разного об одном,

что ли?

279

– Мудрая книга от умной отличается как притча от афоризма,

– не глядя на него, заметила баба Глаша.

– Не понял.

– В притче из сходных структур, выбирается наиболее

понятная и простая, и на её примере открывается доступ ко

всем сходным структурам у человека. Притча – это ключ

доступа к целому семейству подобного. Потому за хорошей

притчей всегда идут длинные обсуждения. Да и нелегко её

отличить сразу. Вроде, простая история, ничего особенного.

Помните, притчи Христа? Какие-то простейшие ситуации…

То-то же…, – поднял палец вверх китаец. – А всё равно, за

ним все ходят и просят: «Господи, поясни притчу свою».

– Всё же мне кажется, что мудрость как-то связана с

добротой, с великодушием. А у вас она какая-то сухая

получается.

– Мудрость – это не разновидность морали, а разновидность

сознания, – обрубила его баба Глаша. – Просто, когда ты

смотришь на мир так широко, ты различаешь и добро, и зло

и понимаешь, что всему есть своё место и своё время.

Внешне это выглядит как доброжелательность, а это просто

способность принимать мир таким, каков он есть; это

открытость миру и ощущение единства с ним. Такой взгляд

накладывает обет молчания на мудреца. Страшно начинать

говорить, когда за твоим решением стоит целый кусок мира.

Смотришь на вопрошающего и думаешь: «А стоит ли

начинать, а надо ли всё это ему, и главное: поймёт ли!?»

– Так ты что, мудрая что ли? – удивленно уставился на нее

Дорожная Пыль.

– Иди к чёрту, Макарыч, со своими вопросами! От них любой

мудрец с ума сойдёт. А чтобы инициировать к мудрости не

обязательно самой мудрой быть. Вот так, – Баба Глаша

развернулась и пошла по направлению к гостинице.

– Постой, постой! – закричал ей вслед Дорожная Пыль, -

280

Повтори, что ты сказала!

Баба Глаша только махнула рукой.

– Извините, – обратился Дорожная Пыль к китайцу. – Мне

обязательно нужно её догнать.

281

27. Закон созидательного мышления и прочая чепуха

В системе его мышления система явно преобладала над

мышлением

Габриэль Лауб

Прошло несколько дней, в течение которых Дорожная

Пыль безуспешно бился над созданием классификационной

модели реакций химических элементов. Он читал теоремы,

изучал примеры, но это не продвигало работу ни на шаг.

Подобно средневековому алхимику, с воспаленными от

бессонницы глазами, небритый, он ходил в своем номере из

угла в угол и выходил только чтобы поесть. Баба Глаша

изредка навещала его, чтобы убрать гору рваных бумаг, но,

увидев его, притихшая, незаметно пропадала за дверью. Он

уже начал отчаиваться, когда на пороге номера появился

довольный, излучающий счастье Басмач.

– Здравствуйте, господин Менделеев, – торжественно

произнёс он.

– Пионерский привет могущественным магам, – вторил ему

Дорожная Пыль.

– Что у нас с Нобелевской премией?

– Пока я приблизился только к открытию водки. Хотя,

282

признаться, приблизился сильно. Еще чуть-чуть – и начну

испытывать на себе пробные экземпляры.

– Не забывайте, уважаемый, сколько жизней отняло это

изобретение.

– Вы не были бы столь категоричны, если бы вспомнили,

сколько людей обязаны ему своим рождением.