Текст книги "Дорожная Пыль в стране магов (СИ)"

Автор книги: Дорожная Пыль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

внутрь этого родового канала. Труба задышала в одном

ритме, её участники слаженно прогибали спины, так что со

стороны казалось, будто по ней проходят волны спазмов.

Двигаться было крайне тяжело, почти невозможно.

Движения тел прижимали его к ковру, не было возможности

согнуть в коленях ноги для толчка, не было возможности

дышать. Труба как будто бы трамбовала его тело, усиливая

201

сцепление всех клеток. Наверное, он достиг середины своего

пути, когда наступил кризис: он не хотел двигаться дальше.

В его памяти всплыли события давнего прошлого. Он

вспомнил своё рождение! Он вспомнил, как хорошо ему

было в животе у мамы: мягкий, жёлтый, приходящий извне

свет, тепло, сытно, слышны приглушенные голоса, чувство

абсолютной защищенности. И вдруг невесомость уходит, все

вокруг начинает давить, обжимать, выталкивать из этого рая

в ад, где нужно дышать, есть – и сопротивляться,

сопротивляться, сопротивляться. Тогда в середине пути он

тоже не хотел рождаться, он хотел смерти. Теперь всё

повторилось снова.

Его воспоминания прервал голос Лю. Она со слезами на

глазах умоляла двигаться: собрать все силы – и двигаться. И,

как тогда, он пошёл на голос матери, из последних сил,

задыхаясь и истекая потом. Он плохо помнил, как выбрался

из трубы, как Кэкэ и Сэсэ в покрывале отнесли его в

отдельную комнату к Лю. Лю закутала его мокрого от пота в

одеяло, положила его голову себе на колени и, раскачиваясь,

бормотала: «Ну, вот, мой хороший, молодец, мой сынок…»

Под звуки ее голоса Дорожная Пыль выключился. Его

воспоминание оборвалось.

Сознание вернуло его в комнату, где он лежал.

– Ну, что? Всё вспомнил? – улыбнулась Сашка. – Пойду,

сообщу нашим, что ты оклемался.

Она вышла и через несколько минут в комнату влетела Лю.

– Ну, как ты? Как себя чувствуешь?

Она присела на краешек кровати и ладошкой погладила его

по лбу.

– Спасибо, мамочка, – счастливо прошептал Дорожная Пыль,

– всё хорошо. Буду жить. Ты спасла меня.

– Что ты! Тебя спасли мы все вместе... Э-этого людоеда я не

считаю.

202

– Зачем ты так о Кэкэ? Он просто задумчивый очень. А тут в

полумире живое существо. Там, где его в принципе быть не

может. Представляешь, какая удача!?

– Эта удача ему боком выйдет, мой хороший! Забудет, как по

мирам шляться, да еще с собой неподготовленных брать. Ты

полежи, я сейчас кашки приготовлю и покормлю тебя.

– Да, я сейчас сам встану. Мне уже нормально совсем.

– Нет-нет, полежи пока, я скоро приду, – и она убежала, мотая

из стороны в сторону косой.

«Как же хорошо быть ещё для кого-нибудь маленьким», -

подумал Дорожная Пыль. Он уже успел забыть, как это

здорово.

Дверь потихоньку открылась, и в проёме появился

смущённый Кэкэ. Из-за его спины выглядывала Люция,

которая, похоже, подталкивала его сзади.

– Ты, это, Дорожная Пыль, извиняй меня. Чё-то я маху дал.

Понимаешь, он такой маленький, голубой, с крылышками.

Удивительно, как он там существует и по каким законам!?

Кэкэ опять стал увлеченно водить руками, но несильный

удар Люции в спину прервал его.

– Да. Ну, в общем, давай, выздоравливай. Буду заходить. Если

чего, давай, я здесь.

– Я те дам, я те дам «давай», – сурово вмешалась Люция. –

Ты, Дорожная Пыль, с выздоровлением не гони. Надо, чтобы

энергия Лю у тебя своей стала. Но всё равно, ты всегда

будешь частью её. Эта связь – как пуповина. Ха, -

усмехнулась она, – я теперь, оказывается, бабка. Ну, ладно,

мы пошли.

Она взяла Кэкэ за руку и вывела из комнаты. Не успела

закрыться дверь за Люцией, как в комнате появились Сэсэ и

Ма. Они поздоровались. Ма справилась о здоровье и ушла.

Сэсэ задержался в дверях.

– Ты вот что, Дорожная Пыль. Ты больше этими

203

экспериментами не занимайся. Такое везение один раз в

жизни бывает, так что не искушай!

– Сэсэ, я хотел спросить у тебя про стадии развития мага.

Мне о них фея Добра говорила, и что у Лю третья стадия.

– Ладно, давай коротенько по старой памяти, – присел на

кровать Сэсэ, – Когда будущий маг начинает обучение и

изменение себя, его основным врагом является страх. Страх

защищает его личность от разрушения. Страх порождается

собственной важностью, которая может пострадать в

результате изменений. Если маг преодолевает этого врага, он

переходит во вторую стадию – стадию ясности. Теперь его

взгляду на мир не мешает личность и собственная важность.

Воспринимая мир, он смотрит на него, вычеркнув себя. Он

перестаёт видеть только то, что хочет видеть, и не замечать

того, что не желает замечать. Он перестаёт манипулировать

окружающими и они тоже не способны манипулировать им.

Его восприятие ничем не ограничено и не замутнено. Он

ясно принимает события, видит последствия. Его трудно

обвести вокруг пальца, его сила возрастает. Стадия ясности

означает также, что маг не отделяет себя от мира, и это также

увеличивает его ясность. Но с её появлением в сердце мага

приходит тоска. Чем больше ясность, тем больше тоска.

– Почему Сэсэ? Почему тоска...

– Знаешь такую мысль: «Во многой мудрости много печали»?

Это не совсем точное выражение. Когда ты выводишь себя из

взгляда на мир, перестаёшь бояться, что-то ожидать, чего-то

желать, то неизбежно опустошаешь себя. Тебе ничего не

нужно от мира. Это порождает тоску – беспричинную и

огромную, как бездна. Маги говорят, что это ощущение

присутствия бесконечности. Так или иначе, после обретения

ясности основным врагом мага становится ясность,

осознание своей непогрешимости. Остаться сомневающимся,

изменяющимся, открытым миру – вот задача мага в

204

преодолении ясности. Если маг преодолевает её, он

переходит в третью стадию – стадию силы. Теперь он всё

ясно видит, и ему подвластны огромные силы.

Лю как раз находится в третьей стадии, только, в отличие от

прочих магов, ее силы невообразимы. И они – главный враг:

искушение воспользоваться ими, когда ты ясно видишь и

можешь исправить, помочь, трудно преодолеть. Для того

чтобы победить силу, маг должен прийти к смирению.

– А что ты понимаешь под смирением?

– Конечно, не то, что ты. Смирение раба божьего – это

покорность, готовность стерпеть, принять нечто неприятное,

не протестуя, не стараясь увильнуть. Другое дело, смирение

сына божьего. Для сына божьего смирение – это

безупречность, не имеющая внешнего оправдания.

– Не понял?

– Безупречность мага на третьей стадии должна перестать

зависеть от событий мира, от мнений, оценок и даже от него

самого, – Сэсэ вопросительно посмотрел на Дорожную Пыль,

как бы проверяя, не утратил ли он нить понимания, и

продолжил. – Ты любишь джаз? Настоящий джаз с

импровизацией, непредсказуемый и живой? – Дорожная

Пыль довольно закивал головой. – Это бывает не часто и не

по желанию участников. Если они профессионалы, то у них

полно всяких накатанных музыкальных всплесков,

неожиданных выходов, но это не то. Когда наступает момент

настоящего джаза – это чувствуют все. Все участники вдруг

начинают понимать, что будет делать тот партнер и тот, и

когда ему самому надо что-то сделать и как. Каждый своей

волей вплетается в это кружево, которое принадлежит уже

им всем и даже не только им. Они не вольны над собой, но

они вольны. Они слушают, мир, чтобы узнать, что делать и

делать так, как только они и способны сделать. Они с

радостью и счастьем покоряются этому потоку, потому что в

205

нём гармония, превышающая гармонию каждого. Ты

понимаешь, что я говорю? Они безупречны не перед собой,

не перед слушателями. Они безупречны перед тем духом,

который ведёт их. Они безупречны, потому что из кожи

лезут, чтобы сделать точно так, как этому духу надо, потому

что только так получится, как надо им самим. Их намерение

отдано намерению силы мира, а сами они превратились в

тончайший слух, чтобы, не дай бог, не пропустить что-то

важное и не сделать. Это и есть истинное смирение, которое

не просто не ограничивает, а, наоборот, возвышает мага до

уровня творца, превращая его в со-творца.

Понимаешь теперь, что я имею в виду, когда говорю о

необходимости смирить свою силу и понять, что она не твоя,

она принадлежит миру!? Сила мага может быть использована

только в соответствии с намерением мира, а никак не своим.

Лю, например, ещё недостаточно смиренна. Последние

события показали это. С её силой она может по своей

прихоти перебросить в другие борозды времени не только

себя, но и огромную часть мира. Это никуда не годится. Маг

должен слушать и слышать шёпот силы мира.

– А когда маг становится смиренным, что тогда?

– Тогда он становится человеком знания и может даже

встретить фею Мудрости, но …, – в этот момент дверь

отворилась и появилась Лю с тарелкой дымящейся манной

каши.

– Всё-всё, разговоры закончены. Пора кушать, – она

бесцеремонно выпроводила Сэсэ, села на кровать и началось:

«За Орла… За маму… За всемирное намерение»… В общем,

всем известный с пелёнок текст.

* * *

Прошло несколько дней. Дорожная Пыль совершенно

оправился от последствий своего путешествия. Все

206

разъехались по своим делам. Только Лю звонила ему два-три

раза в день, требуя отчета: что ел, в чём одет, как спал. Она

оказалась образцовой мамой: ее контроль был тотальным, но

ненавязчивым. Тёплым вечером Кэкэ и Дорожная Пыль

сидели у костра. В ожидании печёной картошки Дорожная

Пыль медитировал, наблюдая за языками пламени. Он

растворялся в этом пламени. Кэкэ прервал его занятия.

– Дорожная Пыль! Я тебе многое рассказал, теперь надо

показывать. Но после этих событий меня никто правильно не

поймет. Маги боятся твою мамочку, как чёрт ладана. Она

ведь до сих пор на меня зуб имеет. Тоже мне, фея Любви

называется! Жуть одна.

– Зря ты так на неё. Она ещё маленькая девочка, милая и

непосредственная.

– Ага, маленькая! Чуть не порвала всех в клочья на хрен.

Чудом дом уцелел, все стены в трещинах.

– Ну, и что теперь делать?

– Ты же хотел подробнее про мир узнать? Хочешь, я тебя

сведу с одним магом? Он дока по этим делам. Потом, когда

всё рассосётся, вернёшься сюда.

– Так я «за». Завтра и поеду.

На следующий день в пять утра Дорожная Пыль уже

сидел в автобусе, который шёл до станции «Деревяткино»,

откуда ему надо было добраться в столицу магических

фонтанов, к таинственному и непонятному магу со странным

именем Басмач.

207

20. Баба Глаша

Всю жизнь копить на чёрный день – белого света не видеть.

Васелин Георгиев

К вечеру Дорожная Пыль наконец добрался до города

магических фонтанов. Городок был небольшой, застроенный

невысокими домами с башенками. Огромное количество

деревьев и разнообразные парки наполняли его тишиной и

благоуханием.

Дорожная Пыль позвонил Басмачу и представился

посланником от Кэкэ. Уже через десять минут они

встретились недалеко от очаровательной церкви, стоявшей в

центре городка. Басмач – смуглый, среднего роста, крепко

сложенный маг, возрастом около сорока лет, глаза чёрные,

внимательные, взгляд пронзительный. В нём чувствовалась

огромная внутренняя сила.

– Меня направил к вам Кэкэ. Я – Дорожная Пыль.

– Очень приятно. Я – Басмач. Как там поживает этот старый

баламут? Слышал, он опять что-то учудил?

208

– Это я виноват. Втянул его в авантюру, а крайним оказался

он.

– Ему не привыкать. Мы с ним много путешествовали по

разным мирам. Во многих переделках побывали. Он вам не

рассказывал?

– Нет. Всё больше учил меня. Вот и к вам за этим послал.

– Он звонил мне с утра. Его просьба для меня закон. Но что-

то вы долго до меня добирались?

– Там большой участок грунтовой дороги, полностью

разбитый. Вы же знаете две основные проблемы: дураки и

дороги.

– Отнюдь, уважаемый, отнюдь. С дураками у нас

напряженно. Просто дураки обычно по какой-то загадочной

причине очень правильно и равномерно распределены. Но

главная проблема всего одна – придурки. Дорожники

придуриваются, что строят дороги, водители – что по ним

можно ездить. Президент придуривается, что заботится о

пенсионерах, пенсионеры – что на эти деньги можно жить.

Продолжать не буду. Все придуриваются: такая национальная

особенность! Как только традиция придуриваться уйдёт в

прошлое, сразу же, минуя настоящее, наступит светлое

будущее, – улыбнулся Басмач. – Кстати, вам же надо где-то

расположиться. У меня, к сожалению, нельзя. Я живу

замкнуто и скромно, не каждому это подойдет. Здесь

недалеко есть небольшая гостиница, «Сугубый» называется,

вполне приличная. Там можете расположиться на полном

пансионе.

– Я бы с удовольствием, но мне нечем оплатить её.

– Это не ваша забота, уважаемый, – с этими словами Басмач

протянул ему небольшой чёрный камушек. – Передайте

администратору. Этого будет достаточно. Ну, что ж? Теперь

идите, располагайтесь и отдыхайте. Завтра утром я вас найду.

Они попрощались, и Дорожная Пыль направился по

209

указанному Басмачом маршруту. Как оказалось, гостиница

располагалась практически в двух шагах от места их встречи.

Небольшое, двухэтажное здание с башенками. Слева –

ажурные деревянные домики, справа – похожие на гостиницу

дома с башенками. Перед гостиницей – необыкновенной

красоты дворец с золотыми куполами, окружённый парками

с фонтанами, из которых главным являлся фонтан «Сугубый,

разрывающий пасть Хейнясенмаа». Позади гостиницы

располагалось живописное озеро с двумя островами, на

каждом из которых было по небольшому замку.

Дорожная Пыль зашел в холл гостиницы и направился к

стойке администратора. Холёного вида молодой человек

оказался чрезвычайно любезным и предложил будущему

постояльцу одноместные номера на выбор. Дорожная Пыль

выбрал небольшой номер, выходящий окнами на озеро.

Администратор дал ему ключи и вопросительно посмотрел

на него. Дорожная Пыль вспомнил о подарке и протянул

камушек. Администратор зажал его в ладони.

– Ого! Где вы столько взяли?

– Извините, не понял?

– Где вы взяли столько силы, говорю? – повторил вопрос

удивлённый администратор.

– Это мне один знакомый дал, – ответил Дорожная Пыль, не

очень понимая, о чём идёт речь.

– Однако, и знакомые у вас! На это вы можете жить у нас на

полном пансионе около года. Да мы вам ещё в придачу

напрокат машину дадим и остальное по мелочи, что

потребуете. Если хотите, можем портного пригласить или

дать карту для покупок. Баба Глаша! – позвал он кого-то из

коридора.

К стойке вышла пожилая женщина неопределенного

возраста. Такие люди иногда встречаются. Может быть, ей

было пятьдесят, а может быть семьдесят. Волосы густые,

210

наполовину седые, фигура стройная, даже слегка худощавая.

Лицо не то, чтобы красивое, но не лишено прежней

миловидности. Кожа подтянутая, щеки слегка розовые, глаза

постоянно улыбаются, хотя лицо серьёзное. Одета просто, но

аккуратно.

– Баб Глаш, ты убирала пятнадцатый номер? Там с утра

постоялец съехал.

– А как же, Митрич. Прямо же утром и прибрала, белье

чистое постелила, полотенца поменяла, всё как положено.

– Баб Глаш, проводи клиента в номер, покажи ему всё.

Кстати, вы надолго к нам?

– Не знаю. Как карта ляжет,– ответил Дорожная Пыль.

– Ну, пойдём, милок, – с этими словами баба Глаша взяла

ключи и неспешно двинулась на второй этаж. – Вот мы и

пришли. Располагайся, сокол.

Номер оказался на удивление уютным. В нём было всё, что

нужно для холостяцкой жизни. Дорожная Пыль остался

очень доволен.

– Как вас величать-то? – спросила баба Глаша. – Ежели чего

понадобится, так кликните, я всегда под рукой.

– Меня зовут Дорожная Пыль. Я не маг, а человек другого

мира.

– Так я ж вижу, не слепая. Вы зовите меня, как все: баба

Глаша. Я привыкла. Да имя-то своё смените, а то нехорошо

Пылью себя называть, тем более придорожной. Видать, поп

вас с похмелья крестил. Да и пыль эта женского свойства, а

вы, я вижу, мужчина.

– Вы, баба Глаша, меня на «ты» называйте: так мне

привычнее. А вот насчет имени… У меня другого нет.

– И такое тоже в жизни бывает. На то она и жизнь. Ты, милок,

тоже меня на «ты» называй. Так и мне сподручнее. У тебя как

батюшку величали?

– Макар…

211

– Ну, Макарычем и будешь. Вот и договорились, вот и

хорошо.

– Баб Глаш, хочу спросить про камушек, что я

администратору, вашему Митричу, дал. Что это за странный

камушек такой?

– Так сила в нём дружка твоего. Камушек для этого дела

самый удобный будет: размер невелик, а вмещает много. Вот

этим и возместится твоя жизнь здесь.

– Так это у вас деньги, что ли? Ну, то есть эквивалент

обмена?

– Какой же это эквивалент? Это прямая сила дружка твоего.

Он и дал тебе её, чтоб ты тут жил. Митрич эту силу другим

даст, кто тебе для жизни способствует.

– Я в своем мире не раз слышал такое мнение, что деньги –

это сила или выражение силы. Как ты думаешь, баб Глаш?

– Деньги ваши не сила, а только заноза одна. Чем денег

больше, тем и мороки больше.

– Постой, баб Глаш. У вас эти камушки не морока, что ли?

– Ты что, Макарыч? Какая ж морока, когда тебе жизнь дают?

Это счастье и здоровье. А как же?

– И почему же так получается? Ведь деньги являются

выражением затраченных усилий и потребности в

результатах труда?

– У вас, Макарыч, деньги за мучения дают, потому как труд

ваш – мука одна. Кто больше муку изведал, тому и денег

больше при прочих равных, конечно.

– Ну, баба Глаша, ты даёшь! А вот, скажем, инфляция? У нас

она совершенно необходима, поскольку принуждает деньги к

обороту. Инфляция заставляет владельцев денег вкладывать

их хотя бы в банки, пуская их тем самым в оборот. А как у

вас обстоят дела с инфляцией жизненной силы?

– А что тут говорить? Нет у нас инфляции.

– Ты вроде как от вопроса ушла. Я тебя спросил: «Нужна ли

212

инфляция на то, что в камушке хранится?»

– Куда мне уходить? Побойся бога: при исполнении я. Ты,

Макарыч, гляжу, умом тронулся? Жизнь в человеке растёт -

это для неё самый банк и есть. Только смерть да старость её

отнимают. Для того, чтобы сила жизни в человеке росла, она

уже у него должна быть, и чем больше, тем лучше. Откуда ж

тут инфляция возьмётся!?

– И, всё-таки, баб Глаш, очень близкие понятия получаются:

оборот денег как затраты силы и оборот самой силы жизни.

– Фантазёр ты! Посуди сам, у вас люди с жизнью расстаются

из-за денег. Разве ж это одно для них? Марковна сказывала,

что из-за денег у вас даже убить могут. Разное это, милок,

разное! Сила жизни – это самое ценное для любого. Так и

сделайте награду человеку из этой самой жизни, если она для

вас главная! И сразу всё наладится у вас. И война может быть

только за деньги и власть. А как за жизнь воевать!? Смешно

даже.

– Баба Глаша, дорогая! Чтобы сделать то, что ты говоришь,

мы должны стать магами. Но мы же не маги! Понимаешь, не-

ма-ги!

– Так кто ж вам мешает!? Вы же не проклятые? Чтоб жизнь

копить, под неё подстраиваться надо; а это работа для души

трудная, не всякому по силе. Вот и придумали для себя

послабление. Выбросите эти деньги из своей жизни – и всё. А

может, ты такой умный, что придумаешь, как можно не

магам ввести силу жизни в оборот? А!? Может быть, может

быть… Ладно, мне идти надо, а то там Митрич, видать, меня

обыскался.

– Баб Глаш, последний вопрос. Откуда ты знаешь все про

наш мир? Ты была у нас?

– Я много где была, Макарыч, даже не упомню. Молодость -

девка бедова да глупа. Однако ж, и у неё есть своя

загогулина... Всё, обустраивайся, я ушла.

213

214

21. Басмач

Я не умещаюсь весь между шляпой и ботинками

Уолт Уитмен

На следующий день ровно в 10.00 в холле гостиницы

«Сугубый» Басмач ждал Дорожную Пыль на утреннюю

прогулку. Они поздоровались, как старые знакомые.

– Ну, как разместились? – исполняя долг вежливости,

спросил Басмач.

– Просто отлично, и кормят вкусно, персонал замечательный.

Я вчера тут с одной бабулькой беседовал. Кладезь мудрости

просто. Даже телевизор расхотелось смотреть.

– О чём была беседа, если не секрет?

– Какой там секрет!? О деньгах говорили: ваших и наших.

Басмач внимательно посмотрел на Дорожную Пыль.

– Очень интересно… Пойдёмте на воздух, там и расскажете.

Сегодня погода просто замечательная. Бабье лето, знаете ли.

Они вышли на воздух и не спеша направились вокруг

озера. Молодые липы ещё не пожелтели, осенняя вода была

особенно прозрачна, тихо шелестели камыши. Дорожная

Пыль подробно рассказал о своей беседе с бабой Глашей.

Басмача она очень заинтересовала.

– Интересно. Прямо так и сказала?

215

– Да, да. Смешная такая.

– У меня возникло одно подозрение, но надо проверить. Вы,

если не трудно будет, держите меня в курсе ваших

разговоров с бабой Глашей. Ладно?

– Хорошо, конечно. Только я из её речи не всё про ваши

деньги понял.

– Ну, что ж? Давайте по порядку, от печки.

Дорожная Пыль согласно закивал головой.

– Итак, что есть капитал? Капитал – это то, что даёт вам

право на преимущественное получение. Получение чего

угодно. Всё, что нам нужно для жизни, нужно и другим, и

этого, как правило, ограниченное количество. Понятно, что

нужны какие-то правила, по которым можно получить это

необходимое. Но права на получение недостаточно, для

организации потребления. По разным причинам ресурсы у

разных людей оказываются распределены не так, как им бы

хотелось. Один, допустим, здоровый спортсмен и ему надо

больше есть, а другой, маленький и щуплый. Аналогично, у

хорошего охотника есть излишки мяса. Оно может

испортиться. Он может отдать его спортсмену, но у

спортсмена нет необходимых овощей, хотя он может хорошо

вскопать огород. Так появляются деньги как право на обмен,

а точнее – право на отложенный обмен. Получив деньги от

спортсмена, охотник может через месяц, когда созреют

овощи, обменять эти деньги на овощи и тем самым

реализовать через деньги право на обмен. Я понятно говорю?

– В общем-то, да, – мотнул головой Дорожная Пыль.

– Хорошо, я продолжу. Эти два права (право на

преимущественное распределение и на отложенный обмен)

организуют потребление в обществе. Право на отложенный

обмен реализуется через деньги. Что есть деньги? Всё, что

угодно. Ведь деньги – это просто метка, памятка о том, что её

обладатель имеет право получить необходимое в замен

216

когда-то отданного. Эта метка будет безотказно работать

только тогда, когда она с удовольствием будет принята той

стороной, у которой есть необходимое для обладателя денег.

Это может быть общественно значимо ценная вещь, нужная

всем, например, золото, серебро, ракушки, кусочки

карельской березы или красиво напечатанные бумажки.

Понятно, что деньги, как право на ОТЛОЖЕННЫЙ обмен

уже по своей природе имеют потенциал к накоплению.

Конечно, в разное время понятие общественно значимой

ценности меняется, и тогда старые деньги приходится

заменять на что-нибудь другое.

Теперь о праве на получение. Такое право может быть

реализовано различными способами, и в каждый момент

времени это право существует в различных видах, но один

вид является доминирующим. Вот, допустим, благородство

происхождения или титул давали такое право в средние века,

потому что они характеризовали отношение к владению

землей. Конечно, были и деньги, которые тоже позволяли

приобретать необходимое, но титул был важнее. Потом на

первое место вышли деньги. В этот период оба права

выражались в одном – в деньгах. Должность тоже имела

значение, но деньги были важнее. Это время истинного

денежного капитализма. Потом появился социализм, и

главным видом капитала стала занимаемая должность. Она

позволяла иметь преимущественное право на распределение,

хотя и деньги тоже оставались, как право на обмен.

Наступило время бюрократического капитализма. Что важно

для капитала? Для капитала важен рост и возможность

передачи по наследству. Каждый вид капитала реализует это

по-своему. Скажем, для аристократического капитала его

рост связан с необходимостью службы королю, для

денежного – это производство, для бюрократического

капитала – это продвижение по службе и преданность

217

начальству. Наследование капитала тоже происходит по-

разному. Это право передачи титула, право наследования

собственности или система блата.

– И какой же капитал у вас? – поинтересовался Дорожная

Пыль.

– Вы нарушаете закон о тайне вкладов, – засмеялся Басмач. -

Не спешите! Каждый капитал ограничен по своей величине.

Допустим, выше короля не прыгнешь, больше емкости рынка

не продашь, выше генерального секретаря партии не

станешь. Чтобы не было застоя и имелась возможность роста

капитала то у одних, то у других, необходимы условия

ротации. Для аристократов лучше войны ничего не

придумаешь, для денег – конкуренция и кризисы, для

чиновников – репрессии. Вот так и живёт капитал

помаленьку.

– Скажите, Басмач, а нельзя вообще обойтись без капитала?

Ну, я имею в виду, без этого права преимущественного

распределения? Однажды мы с феей Справедливости

обсуждали вопрос о равенстве людей. Она убедила меня

тогда, что равенства быть не может. Более того, она убедила

меня, что равенство приводит к гибели и застою. Я до

сегодняшнего дня думал, что хотя равенство невозможно, но

равноправие людей просто необходимо. Теперь вы

утверждаете, что и равноправия не может быть, потому что

капитал – это право на преимущественное распределение и,

следовательно, это принципиальное нарушение равноправия.

Раз есть капитал, значит, нет равноправия. Так?

– Да, так. Ограничение по ресурсам существует всегда, и оно

неуничтожимо. Ограниченный ресурс по определению

означает, что его на всех не хватит, и значит, любой

придуманный способ его распределения будет

неравноправным. Представьте себе, что есть три сердца для

пересадки и 10 смертельно больных пациентов, которым

218

срочно нужна такая пересадка. Полюбому семеро умрут, и в

последние минуты своей жизни они скажут вам, что они

думают о придуманном вами способе "справедливого

распределения трансплантантов". У каждого из нас

непрерывно возникает необходимость доступа к ресурсам,

так что вынуждено мы постоянно живём в среде

неравноправия. Взгляните вокруг. Разве нет? Чтобы эта

борьба не была смертельной хотя бы в обществе людей или

магов, необходимы какие-то правила доступа к этим

ограниченным ресурсам. А эти правила как раз и

формулируют это самое преимущественное право, то есть

капитал. Я это говорю, чтобы вы поняли: в обществе

разумных существ капитал возникает неизбежно хотя бы

просто потому, что они не хотят перебить друг друга. Даже у

животных существует капитал – иерархия в стае. Не так ли?

– Ну, хорошо, допустим. Пока я не вижу в капитале ничего

плохого, а даже, наоборот, если, конечно, вы правы. Почему

тогда столько проблем у нас?

– Проблемы связаны не с идеей капитала вообще, а с её

конкретной реализацией. Важно, как капитал соотносится с

жизнью. Например, это право может быть оторвано от

создания распределяемого. Скажем, бюрократический

капитал напрямую не связан с созидательной функцией. Это

означает, что увеличение права на распределение в виде

должностного продвижения не требует напрямую обеспечить

рост распределяемого. Отсюда с очевидностью следует его

неустойчивость и в конечном итоге замена на другие вида

капитала, связанные с созиданием. С этой точки зрения

денежный капитал на этапе промышленной революции был

самым устойчивым. Тем не менее, и он со временем

превращается в тормоз и приводит к фундаментальным

кризисам. Во-первых, возникают монополии, которые

препятствуют развитию капитала. Как бы вы с ними ни

219

боролись, они есть и будут. Во-вторых, по мере развития

денежного капитала появляются механизмы его роста, не

использующие увеличение или создание чего-то реального.

Это прежде всего кредиты и биржи. Большинство

современных миллионеров в вашем мире родом из банков и

бирж.

Эмиссия денег и ряд других факторов снижают

созидательную функцию денежного капитала, что ведёт к его

неэффективности. Собственно, причина последнего кризиса

в этом и состоит. Это структурный кризис, кризис по

понятиям. Он требует коренного пересмотра отношений в

обществе. Грубо как-то так.

– Хорошо, допустим. Тогда как же вы выкрутились в своём

мире? Вот этими вот камушками?

– Причём тут камушки!? Камушки – это просто кошелёк. Как

я говорил, по мере превращения денег в финансовый капитал

их преимущества стали таять. Увеличение такого капитала

перестало стимулировать жизнь и развитие. Финансовому

капиталу безразлично добро или зло. Война и разорение или

мир и благоденствие – нет никакой разницы, лишь бы росли

деньги. Денежный капитал превратился в тормоз развития.

Мы не стали выдумывать неденежный капитал. Мы обратили

внимание на сами деньги. Да, деньги – это просто знак того,

что ты можешь получить нечто необходимое. Но деньги

могут ещё быть и товаром, например, золото. Из золота

можно сделать украшения, можно использовать в

промышленности. В отличие от обычных бумажек, золото

потребляется как таковое. Конечно, золото сейчас

невозможно использовать в виде денег, поскольку

потребности обмена значительно превышают золотые

запасы. Мы нашли вместо золота другой товар, имеющий

колоссальное, даже всеобъемлющее значение. Мы нашли

товар, которого хватит на любые объёмы обмена и сделали из

220

него деньги. Мы нашли такой товар, который по

определению является и капиталом, и средством обмена. В

этом смысле у нас капитализм. Всё дело в деньгах.

Наши деньги – это наши жизненные силы, это самое

главное для любого человека. Не товар, не земля, не

должность, а именно человеческая жизнь составляет главный

интерес. Каждый человек уже рождается с различным по

объему капиталом. Если он ведёт правильный образ жизни,

он сохраняет его или даже приумножает. Если он беспутен,

он его теряет. Каждый человек может делать что-то для

других людей, затрачивая свои жизненные силы. Если то, что

он делает, нужно для жизни других людей, они отдают часть

своей жизненной силы ему. В этом принципиальные отличия

в наших системах расчета. Мы меняемся не продуктами – мы

меняемся жизненной силой. Продукты – лишь средство

получить жизненную силу. Вы используете деньги, чтобы

получить продукты, а мы – наоборот, потому что ваши

деньги – это минус жизнь, наши – плюс. Всё это приводит к

разнообразным следствиям, определяющим жизнь. Вот

смотрите, что получается у вас. Вы произвели продукт.

Затраченной жизненной силы уже нет. Что есть? Есть

продукт, результат затрат. Это товар, услуга,

интеллектуальный продукт, но всякий раз – это уже не жизнь.

Деньги позволяют вам менять одни продукты на другие; и к

жизненной силе это уже прямого отношения не имеет. Это

легко видно из того, как люди у вас отдают свою жизнь за

деньги. Какой смысл было бы отдавать жизнь за деньги, если

деньги – это и есть жизнь? Счастливые минуты в жизни

каждого человека не связаны с вашими деньгами. Они

связаны с наличием жизненных сил. Спросите у любого, и

он вам подтвердит это. Понимаете разницу: ваши деньги –

эквивалент мучений! С их помощью вы можете свои мучения

поменять на чужие, затраченные при изготовлении какой-

221

нибудь нужной вам вещи. Если же в качестве платы

используется жизненная сила, то ее получение делает