Текст книги "На изломе Вечности (СИ)"

Автор книги: Дита

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Король поежился, словно его пробрал холод. Кили, поднявшись, бросил пару обломков каменного угля в камин. Сноп искр осветил побледневшее лицо юноши.

–Взамен чудовища, сотканного черной магией, обреченного на ненависть, я привел вам другого Торина, – Гэндальф наклонился, взяв щипцами уголек из камина и разжигая трубку.

–Кто бы он ни был, но это не дядя, – тихо опустил голову Кили.

Гэндальф затянулся, выпустив колечко дыма в потолок. Торин устало провел рукой по влажному лбу. Несмотря на тепло, почти жару, царившую в покоях, его неожиданно зазнобило.

–Похоже, ты просчитался, старик, – устало произнес король. –Каковы бы ни были твои замыслы и планы, похоже, я в них больше не участвую.

Самозванец… горько прошептал Фили. –Но будь я проклят, если скажу против него хоть слово. Он не дядя, но он взял меня из клетки…и дал мне еще один шанс.

Я знал, что ты другой… прошелестел слабый голос и все, кто присутствовал в комнате, вздрогнули. Приподнявшись, морщась от боли, сел юный эльф Ариен.

–Ты пахнешь иначе…сестра не унюхала этого, её сердцем владеет аромат волос её любимого…но ты…ты иначе пахнешь, чем тот, другой, – голос юноши был слаб и дрожал. – И ты чище…в тебе есть свет и теплота…их не было в том, другом… Кто бы ты ни был, ты спас мне жизнь…и я приношу тебе…клятву…высокой верности…ибо мы с сестрой не простые горные эльфы. Наш отец– принц крови, и третий…по очереди престолонаследия, Анллен Сновидец. Встань, сестра… и склонись перед нашим…новым сюзереном.

Торин вздрогнул, вопросительно глядя на Гэндальфа, который довольно попыхивал своей трубкой. Кили и Фили, пораженные до глубины души, переводили взгляд с Торина на эльфов, а с эльфов на волшебника, и обратно.

–Я скрепляю вашу клятву, – произнес маг, поднимая свой посох, от которого серебристые нити потянулись, обвивая браслетами запястья брата и сестры, и запястья Торина.

На мгновение едва заметно дрогнул пол и стены. Но этого никто не заметил.

–И все же, ты не сказал, зачем вытащил меня сюда, – Торин с трудом стряхнул с себя наваждение. –Теперь ты им рассказал, что я не их родич, и не король этих пещер.

–Я надеялся, что твоя кровь поможет удержать черное колдовство, поднявшееся из глубин, – Гэндальф устало покачал головой. – Но я ошибся. И Фили с Кили тут не могут помочь, ибо они наследуют кровь лишь по материнской линии.

Но разве это важно? непонимающе взглянул король. –Фили и Кили наследовали мне в моем мире…наследовали бы…– он болезненно улыбнулся, стараясь загнать внутрь колыхнувшуюся боль.

–Есть наследник у этих пещер, – волшебник поднялся, с тревогой глядя на стену, по которой поползли мелкие темные трещинки. –Но боюсь, я не успею поведать вам о нем. Скорее, нужно уходить.

–Что? Куда? Зачем?

Нет времени! гаркнул волшебник, поднимая посох. –Кили, бери брата на закорки, девушка, ты помоги своему брату, а ты, Торин, понесешь Ран! Скорее! Я попробую запечатать и зачаровать пещеры до того дня, когда…

Торин уже не слышал его, подгоняя эльфов и развязывая Ран. Та вопреки ожиданиям, не накинулась на него, а, торопливо завернувшись в плащ, помогла Лалти поднять с постели её брата. Торин легко поднял на руки Фили и выбежал из пещеры. Кили спешил за ними, сзади доносился голос волшебника, читающий нараспев заклинания. И снова Торина посетило давешнее чувство присутствия во всех частях Подгорного Королевства. Он замедлил шаг, задохнувшись, глядя на маячившие впереди спины женщин и эльфа. Фили что-то говорил, словно в замедленном кошмарном сне. А Торин видел за стенами тысячи тысяч черных теней, тянущихся из самых недр, шепчущихся между собой, поверяющих свои черные секреты. И видел тонкую сияющую невыносимым светом фигурку волшебника, поднявшего руки и выкрикивающего древние заклинания на языке, что старше Мира.

Скорее, дядя! истошный вопль Кили выдернул его из оцепенения. Торин едва не покатился, споткнувшись о первую ступеньку, здорово разбил колени, но удержал Фили.

Скорее! отчаянно вопил Кили. – Скорее, дядя! Скорее!!!!!!!!!!

Торин мчался вперед, не рискуя оглянуться, но сердцем чуя¸что вот-вот черные тени коснутся его сердца, поглотят душу. Голос волшебника превратился в отчаянный рев. Впереди вспыхнул слепящий свет дня, и короля с его ношей почти выбросило на плато, а сверху, вопя не своим голосом, приземлился Кили.

Их окутало зловоние и пыль, а когда рассеялись они, то беглецы увидели, что вход завален громадным камнем, а волшебник неподвижно лежит на пороге и борода его темна от крови.

====== 6. Горные эльфы. Кхел. ======

Первым очнулся король. Бережно опустив Фили наземь, он прошагал к волшебнику и присел на корточки рядом с ним.

–Гэндальф, – позвал он, чувствуя непреодолимое желание накрутить залитую кровью бороду на кулак и как следует постучать волшебника головой о каменный уступ. –Если ты сейчас не встанешь…

–Господин, он не встанет, – малышка-эльфийка опустилась рядом с волшебником и осторожно ощупала его голову и грудь тонкими пальчиками. –Боюсь, он потратил почти все силы на то, чтобы запечатать пещеры.

Он оставил там всех гномов! горько произнес Торин, покачав головой. Маленькая ладошка легла ему на руку.

–Господин, то, что сделал Хранитель Белого Пламени, было невозможно для любого в нашем мире. Он остановил Время в пещерах Подгорного королевства, дабы запечатать Зло, пока оно не коснулось племени гномов. Но не горюй, господин, Белый Странник жив, и думаю, мы сможем помочь.

–Мы?

Кили горько улыбнулся, взглянув на короля.

–Я все-таки, успел научиться чему-то, дядя… если ты не против, я бы звал тебя так…

–Я буду только рад, малыш, – Торин поднялся, давая юноше место подле неподвижного волшебничьего тела. Он отошел и сел рядом с Фили, с лица которого ещё не сошла мертвенная бледность.

–А я не знаю, как мне называть тебя, – сказал старший из принцев, качая головой. –Кили всегда был рядом…с Кровавым Мечом. Хотя тот часто был безжалостен с братом, но Кили обожал его.

–Лежи спокойно, парень, – ладонь Торина опустилась на грудь приподнявшегося было Фили. –Об этом мы поговорим потом. Сейчас надо подумать, куда нам идти. И где мы сможем найти приют, пока не заживут твои ноги.

Фили одарил его таким взглядом, что внутри у короля все сжалось.

Что за выродком был мой двойник? пробормотал Торин, поднимаясь и подходя к краю плато.

Внизу расстилалась дивной красоты долина, словно обрызганная красками сумасшедшего и гениального художника. Краешек восходящего солнца раскрасил небеса в сиренево-золотые тона. Вдали, за холмами, окаймлявшими долину по другую сторону, паслись какие-то исполинские животные, время от времени ветер доносил до короля их трубные голоса.

–Что это за твари? В нашем мире таких не водилось, – задумчиво произнес он, против воли очарованный прекрасным видом.

–Это муиви, – тихо ответил эльф Ариен, прохромав и встав рядом с королем. –Они безобидны и едят лишь траву и листву древесную… Не беспокойся насчет прибежища, господин. Сегодня же к полудню мы будем в нашем королевстве, в Сияющем Городе Кхел.

Моим…племянникам не причинят зла? глухо произнес Торин, снова напрягшись.

–Нет, господин. В них течет кровь горных эльфов, пусть и мала её доля. К тому же старший из них пострадал, стараясь уберечь меня от… от Кровавого Меча.

–Фили?

–Да, господин. Ни он, ни его младший брат, завладевший сердцем Лалти, не желали моей боли и позора. Но если Кили побоялся прекословить дяде, то Фили проявил больше мужества…за что и поплатился.

Торин молча переваривал новое известие. И все больше проникался теплотой в отношении старшего из братьев. Ему вспомнились собственные слова и поступки в его родном мире, и Торин прикусил губу, чтобы не застонать, такой болью отозвались они в сердце. Если бы не его проклятое упрямство, ЕГО Фили и Кили были бы живы, как и он сам.

–Не вини себя в том, что уже пройдено, – произнес до боли знакомый голос, слабый, но все такой же нахальный. –Не будь ты таким, какой есть, здесь, в этом мире гномы были бы обречены. И даже Ауле их не спас бы. Старый хрен совсем врос в скалы и о судьбе своих потомков и думать забыл.

–Вижу, ты быстро очухался, Гэндальф Серый, – ворчливо буркнул Торин, хотя в душе был несказанно рад слышать голос волшебника. –Твоя магия принесла свои плоды. Но что нам делать дальше? Ты лишь запечатал Подгорное королевство, но что ждет его? В ком есть достаточно королевской крови, чтобы изгнать древнее Зло?

–Зло пробуждается повсюду, – произнес волшебник, устало опускаясь на круглый валун, лежащий у края плато. –Оно тянет цепкие лапы из глубин морских, и из недр земных. В твоем мире лишь спустя пол-сотни лет Тьма поднимет голову. Здесь же…

Торин заметил, как дрожит эльф, одетый лишь в лоскут ткани на бедрах, не думая ни о чем стащил меховой жилет и набросил на его плечи. Солнце уже проделало путь, появившись наполовину и обливая золотом гряду скал, сиреневых в рассветной дымке, и странные величественные башни исполинского города так далеко, что лишь острые глаза короля смогли разглядеть их.

Что это за город, Гэндальф? спросил Торин, прищурившись в попытке рассмотреть детали. Волшебник поднял голову и король поразился тому, как постарело его лицо.

–Не смотри на меня так, – хмыкнул маг, откидывая на спину пегие пряди волос. –Я всего лишь немного устал. Этот город зовется Арквен, он выстроен в незапамятные времена гигантами, но теперь там живут иные хозяева. Нижние его ярусы занимают гномы, средние принадлежат людям, верхние же отданы во владение эльфов и крылатых.

Крылатых? удивленно переспросил Торин, не сводя глаз с далеких очертаний. –Что это ещё за…

Крылатые это потомки Радхи, владычицы грёз, – пояснил волшебник. –Ты познакомишься с ними…со временем.

–Надеюсь, там нет орков и гоблинов, – проворчал Торин, с содроганием вспоминая Азога и остальных Сынов Тьмы. Волшебник фыркнул.

–Если бы! Но об этом позже, Торин, сын Трейна. Взгляни, кажется, это за нами.

Король повернул голову в указанном направлении, да так и замер, не в силах даже закрыть открывшийся от изумления рот. К ним приближалась процессия из пяти колесниц, летящих прямо по воздуху и запряженных белоснежными крылатыми змеями.

Нао! счастливо взвизгнула Лалти, бросаясь к краю плато. – Нао, мы здесь!

Из первой колесницы выпрыгнул рослый черноволосый парень в серебристом одеянии и девушка буквально повисла у него на шее, что-то бурно выплакивая, всхлипывая и поскуливая. Осторожно опустив Лалти в колесницу, рослый Нао шагнул к обитателям плато. Глаза его сузились, когда он увидел Торина.

Ты! прошипел горный эльф, выдергивая из ножен серебристый меч. –Наконец-то ты, грязная мразь! Убийца моего отца!

Он двинулся к Торину, который продолжал спокойно стоять, не делая попыток вытащить кинжал, который был его единственным оружием.

–Стой, брат, – мягкий голос Ариена был словно гром среди ясного неба. –Ты видишь лицо Торина Кровавого Меча, но это не убийца нашего отца. Он подарил мне жизнь.

–Это неважно, он умрет, – прошипел Нао, пытаясь оттолкнуть парня. Но Ариен решительно встал между ним и Торином, кутаясь в меховой жилет короля.

–Раньше тебе придется убить меня, брат. Я принес клятву высокой верности, – просто сказал он, глядя в побелевшие от гнева глаза собрата.

Нао попытался было снова отстранить юношу, но тот подошел к Торину и обнял его, обхватив обеими руками, тесно прижавшись к нему всем телом.

–Тебе придется сначала проколоть мое тело, – спокойно произнес Ариен. –Чтобы добраться до сердца Торина Дубощита.

–Остынь, мальчик, – ладонь волшебника легла на плечо Нао. –Ты всегда верил мне, поверь и сейчас, Наойзе, сын Лаунве, на руках этого гнома нет крови твоего отца. Более того, он не имел резона спасать твоего брата, но тем не менее сделал это.

–Раз ты говоришь, Аурендир, – сквозь зубы произнес эльф, нехотя опуская меч и с ненавистью глядя на Торина. –Эй, Клэр, Оиври, Минги, перенесите в мою колесницу гнома со сломанными ногами! Женщины пусть сядут в колесницу Оале. А ты, брат, вместе с тем, кого защищал так яро, и вместе с Аурендиром займешь колесницу Флатли.

С этими словами Нао развернулся и пошел к первой в ряду колеснице.

Солнце ещё не взошло в зенит, когда колесницы горных эльфов, запряженные белыми крылатыми змеями доставили гномов, бывших пленников и волшебника в похожий на драгоценность, вырезанную из желто-алого жада, город Кхел. Торин, привыкший к великолепию родной Мории и Эребора, видевший красоту Имладриса, все же был поражен красотой этого чудесного города, в котором словно смешались гномья практичность и эльфийская воздушность. Кхел был прекрасен вполне земной, и в то же время волшебной красотой.

Что призадумался, Торин Дубощит? произнес волшебник, с улыбкой глядя на короля, который с жадностью всматривался в резные башенки и чудные домики, в прекрасные галереи и словно парящие в воздухе круглые площадки для колесниц, к одной из которых несли их белые змеи.

Ничего… Торин тряхнул головой, словно сбрасывая наваждение. –Что будет с Фили и Кили? За эльфов я не волнуюсь, но мальчишки и женщина…не хотелось бы, чтобы их коснулся гнев здешних обитателей лишь потому, что они гномы.

–Гнев не коснется их, – сказал Ариен, в нежностью глядя на проплывающие мимо резные балконы и галереи. –И здесь, в Кхеле вы будете в не меньшей безопасности, чем были бы в утробах своих матерей.

Торин не был в этом так уверен, но промолчал, не имея ни сил, ни желания ввязываться в споры. Только сейчас он вдруг ощутил собственное одиночество и смертельную усталость.

–Вот и наш дом, – Ариен улыбнулся какой-то детской, счастливой улыбкой. –И кто бы знал, как я счастлив вернуться сюда!

Больно сжалось сердце короля. Ему некуда было возвращаться.

====== 7. Гости эльфов. Кили. Ран. «Оркхааз!» ======

Комнаты, выделенные для гномов по приказу Ариена, располагались в южном крыле королевского дворца. Волшебник занял прилегающие покои и теперь набирался сил, сидя на балконе и покуривая трубочку. Судя по затуманенному взгляду и расслабленной позе в трубочке был не только добрый табак, но и кое-что покрепче. Торин чихнул, помахал перед собой ладонью, разгоняя дымок, и окликнул волшебника.

–Гэндальф…ты так и не сказал, чего нам ждать…и зачем мы здесь, в этой земле врагов.

–Горные эльфы не враги Торину Дубощиту, – ответил Ариен, входя на балкон и делая ударение на прозвище короля. –Ты устал и едва стоишь на ногах, господин. Я велю девушкам омыть твое тело и привести в порядок твои одежду и оружие.

Вымытый и переодетый в богато затканное драгоценными камнями платье, молодой эльф выглядел поистине по-королевски, сразу было видно, что непростая кровь течет в его жилах.

Торин слабо улыбнулся, покачав головой.

–Для тебя не враг…но не для твоего брата и других эльфов.

–Ни для кого здесь. Я рассказал брату о том, кто ты и каким образом оказался здесь. Наойзе желает выслушать тебя, но прежде он согласился с тем, что тебе нужно как следует отдохнуть.

Торин бросил взгляд на волшебника, который продолжал невозмутимо пускать колечки в быстро темнеющее небо.

–Идем, я выбрал для тебя красивых девушек. Из личного сераля брата, а у него в серале нет уродин, -Ариен с улыбкой взглянул на короля.

И ты думаешь, увидев меня, они будут рады? скептически хмыкнул Торин. –Ну уж нет, я сам справлюсь. В крайнем случае Кили мне поможет.

–Как скажешь, господин. Я велю разбудить Кили.

Торин вздохнул.

–Не надо. Пусть спит.

… Девушки-эльфы помогли ему раздеться и забраться в горячую ароматную воду. Торин блаженно вздохнул. Его тело, разбитое и усталое, нуждалось в отдыхе.

–Если тебе понадобится что-либо, господин, просто дай знать, – улыбнулся Ариен, на миг остановившись у двери. – Если пожелаешь любую из этих девушек, или всех вместе, они твои. Но прошу тебя, не будь груб с ними.

Одна из эльфиек улыбнулась королю с какой-то детской щемящей беспомощностью. Присмотревшись, Торин заметил у неё и у других девушек странные отметины на плечах, похожие на золотисто-алые родимые пятна.

–Подойди, – поманил он стройную черноволосую красавицу, раскладывавшую на полочке мыла и скребки. Осторожно взял её за руку, развернув так, чтобы рассмотреть пятно. Это оказалась искусно сделанная татуировка в виде бутона.

–Что это? – спросил король, с любопытством рассматривая татуировку. Девушка покраснела, но не отвела взора.

–Это знак нашей принадлежности к дому Эйрнэ. Принц Ариен …повелел нам исполнять все твои желания, господин, – голос эльфийки задрожал, она невольно сглотнула.

Ты боишься меня? усмехнулся Торин, выпуская её руку . Девушка прикусила полную губку.

Ты убийца. Будь моя воля, я бы вонзила тебе в сердце этот штырь для полотенец, – сказала она, сверкнув синими глазами.

–Так вонзи, – Торин взял мыло и принялся намыливать грудь. –Что мешает тебе?

–Приказ моего владыки, – сквозь зубы произнесла брюнетка. Остальные девушки смотрели на неё с плохо скрытым ужасом.

–Вы свободны, – сказал Торин, глядя на то, как жмутся друг к дружке красавицы. –Идите туда, откуда пришли и прекратите трястись, наконец.

Последней покинула купальню темноволосая девица. Бросив через плечо пристальный взгляд на короля, она хотела было что-то сказать, но снаружи послышались шаги и брюнетка ускользнула.

Ты отпустил девушек? несколько удивленно заметил Ариен, входя в купальню.

–Да, отпустил, – Торин кое-как промыл рану от кинжала на груди и отложил мыло. Взялся за скребок, но Ариен легко выскользнул из своей роскошной одежды, оставшись лишь в исподнем, присел на край бассейна и взял скребок из рук короля.

–Сестра решила перебраться в это крыло, – хмыкнул юноша, аккуратно обрабатывая плечи Торина. –Знаешь, твой двойник был конечно тем ещё выродком…но за одно я ему благодарен. Он отдал Лалти в хорошие руки.

–Ты про Кили?

Покончив с руками, Ариен перешел к спине, осторожно отскабливая её от грязи.

–Да, про него. Он нерешителен, пока ещё не способен самостоятельно принимать какие-то важные решения. Кровавый меч сделал все, чтобы превратить его в покорную тень и верного раба… Но думаю, ещё можно что-то исправить.

Торин похолодел.

–О чем ты?

–Поговори с Кили. Попробуй как-то его убедить, что ты не тот, другой… Он все ещё боится. А сестра не знает, что делать и не хочет давить на него.

–Боится? Но чего? Мне показалось, что Кили очень любил…того, другого…

–Кили скорее обожествлял его, – Ариен задумчиво отложил скребок и поднялся с бордюра. –Думаю, тот, другой, много чего позволял себе в отношении племянника. И если Фили был сильнее, то младший просто убедил себя в том, что дядя выше всяких упреков и нормативов.

Торин с такой силой стиснул рукоять щетки, что резная деревяшка раскололась на мелкие щепы.

–Просто поговори с ним как сможешь, господин. В твоих силах поправить то, что натворил тот, другой…

Король поднялся и потянул рычаг, открывая заслонку желоба, откуда на него хлынул поток горячей воды. Затем выбрался из бассейна. Ариен протянул роскошно вышитый халат из тонкой серебристой ткани, но Торин даже не посмотрел на него, шустро влез в свои штаны и рубаху, и выжал длинные волосы прямо на пол.

В спальне было прохладно и тихо. Торин проигнорировал богатую постель и устроился на террасе, под открытым небом, стащив туда один из ковров. Поговорить с Кили… королю вдруг стало так жутко, как не было давным-давно. Пусть это и не его Кили, но он ничем не лучше Кровавого меча. Он погубил племянников, поглощенный жаждой золота, жаждой богатства. Не берег себя, не берег их. Так чем он лучше?

Неожиданно в памяти всплыла темная комната, дрожащее стонущее тело. Воспоминание, не принадлежавшее ему, омерзительное по своей наполненности и силе, накрыло грязной холодной волной. Борясь с подступившей тошнотой, Торин вскочил и бросился к мусорному желобу. Его выворачивало наизнанку снова и снова, в висках гулко стучало, а сознание отказывалось принимать чужую память.

Тише, тише, дядя… ласковая ладошка легла на лоб, придерживая его. Торина затрясло от шока, когда он повернулся, увидев полные слез глаза Кили. Он кое-как доплелся до каменной чаши с водой, прополоскал рот и бороду. В глазах плыло и сердце колотилось как безумное.

–Дядя, ты в порядке?

В порядке ли он? Торину захотелось размозжить голову о резную балюстраду. Как можно быть в порядке? Как можно жить с таким кошмаром?

–Иди сюда, малыш, присядь рядом.

Кили покорно опустился на мраморные плиты, доверчиво глядя на короля.

–Выслушай меня, Кили, – Торин про себя взмолился Ауле, прося дать ему достаточно силы и слов, чтобы…чтобы что?

–Да, дядя…

–Что бы ни было между тобой и Кровавым Мечом…это все в прошлом. Я хотел бы, чтобы ты понял.

–Я понимаю…понимаю…

–Только ты сам решаешь за себя и принимаешь свою судьбу. Никто не может за тебя решать. Ни я, ни твой брат.

Кили съежился, обхватив коленки руками.

«На колени, грязь!»

Торин дернулся, снова захлестнутый чужими воспоминаниями. Повинуясь порыву, развернул к себе дрожащего юношу, задирая на нем рубаху. И прикусил губу, ощутив ледяные струйки пота, ползущие по собственной спине. На теле Кили не было живого места. Грубые рубцы, засохшие струпья, кровоподтеки на ребрах, вдоль позвоночника вырезана полоса кожи.

От его прикосновений Кили вздрагивал, беспомощно, как дрожит плененный зверек, но не делал попыток освободиться. А когда Торин поддернул на нем рубаху, заскулил тоненько и едва слышно, съежившись, но не смея сопротивляться.

–Ауле-создатель, – прошептал Торин, опуская рубаху и притягивая к себе захлебывающегося беззвучными рыданиями парня. –Как ты терпел такое?

Кили уткнулся ему в грудь, давясь слезами, а Торин баюкал его, поглаживая по растрепанной голове. Он ничего не говорил, да и сказать было нечего. Только попытаться исправить зло, содеянное его двойником.

Шли дни, превращаясь в недели. Торин понемногу отходил от кошмара. Большую часть времени он проводил в обществе Фили и Кили, беседуя с ними, наблюдая, как умелые целительницы-эльфийки залечивают страшные раны, оставленные его двойником на телах юношей. Залечить же их душевные раны предстояло ему. Но он даже не представлял, с какого места взяться за это. Гэндальф по-прежнему отказывался говорить с ним о чем-то кроме сортов табака и других бытовых мелочей. Но часто подолгу отсутствовал. Торин бродил по дворцу, пару раз ему удалось увидеть ту черноволосую красотку, которая выразила в купальне желание его убить. Она бросала на него весьма красноречивые взгляды. Однажды он вошел в комнату, выделенную для Ран. Девушка как раз была там, расчесывая свои роскошные медовые волосы, стелющиеся по ковру. При виде короля она напряглась, но Торин поднял руки.

–Не бойся, я просто зашел узнать, все ли у тебя в порядке. Уже ухожу.

Постой… Ран поднялась, собирая волосы и завязывая узлом. –Не уходи.

Торин опустился в одно из коротких кожаных кресел, невольно ощущая горькую нежность при взгляде на тонкую фигурку. Вринда. Она по-прежнему владела его снами и часто по ночам он просыпался, грызя собственные наручи от нестерпимого желания завыть от тоски. Лежал и смотрел в звездное небо, видя в очертаниях чужих созвездий дивное лицо.

–Ты не заходил столько дней. Почему вдруг сейчас?

Торин проследил взглядом полет гребня, упавшего на покрытое шелками ложе.

–Просто наверное всему свое время, – сказал он. –По крайней мере, сегодня ты попросила меня остаться.

–Ты непохож на Кровавого Меча, – сказала девушка, задумчиво глядя на него. – Ариен мне говорил, да и сама я не слепая. Ты совсем другой. Никогда не думала, что такое возможно.

–Для волшебников нет ничего невозможного, – горько усмехнулся Торин. –И я не мог представить, что есть ещё одна… такая…

Та, чьим именем ты назвал меня в первую ночь? тихо спросила Ран. Торин кивнул.

–Она была для тебя важна?

Она моя жена и мать моего сына.

Ран опустила голову. Прилетевший со стороны террасы ветерок принес странный запах. Торин нахмурился, пытаясь понять, что за запах. Неприятный, но знакомый.

–Ты любил её, – Ран задумчиво смотрела на короля. –Ты так говоришь о ней. И ты так сильно похож… но все же совсем другой. Думаю, это я почувствовала в ту, первую ночь. То, что ты не Кровавый Меч. Но мы верим собственным глазам. Знаешь, я бы убила тебя, если бы ты не…не накинулся на меня. Я уронила кинжал впотьмах и не могла найти его. Ты был слишком нежен и ласков, Кровавый Меч любил боль, любил страх… в этом он больше был схож с орками…

–Орки, – пробормотал Торин, внезапно вскакивая. –Конечно же…оставайся здесь, женщина!

И бросился вон из спальни.

Навстречу ему уже спешили Фили и Кили. Старший из братьев все ещё хромал, но уже наотрез отказывался использовать палку.

Оркхааз!!!!!!!!! разносился над городом тревожный клич. –Орки идут! Оркхааз!!!!!!!

Торин метнулся в свою спальню, за считанные мгновения облачившись в доспехи и схватив меч. Фили с Кили, вооруженные, ждали его в коридоре. Втроем они спустились на нижние галереи, присоединившись к потоку воинов, спешащих на выручку собратьям. У ворот кипел жаркий бой. Сами ворота, оплавленные, стекающие черными каплями, не могли удержать новые и новые волны чудовищ, проникавших в город.

====== 8. Битва за Кхел. Сторожевая башня. Пираты Ахелона. ======

Торин лихорадочно возвращал в памяти лабиринты города. Орки текли волной, переливаясь через горы эльфовых тел, уже почти не встречая сопротивления.

Галереи женских покоев! рявкнул король, поворачиваясь к спешащим за ним эльфам. –Фили, возьми отряд и поднимайся туда, оттуда есть спуск к воротам. Ударишь сбоку! Кили, живо на сторожевую башню! Какого барлога никто не разжег сигнальный костер? Остальные за мной!

Эльфы подчинились беспрекословно, даже не задумываясь, что ведет их заклятый враг их племени. Словно нож в масло, во главе с Торином вонзились они в поток орков и мелких гоблинов, разя всех на своем пути. Позднее Торин не мог бы сказать, сколько длилась та битва. Сам не свой от охватившей его боевой ярости, он с грозным боевым кличем кидался то вправо, то влево, и от его страшного меча шарахались Дети Тьмы. Воодушевленные его мужеством, эльфы старались не отставать. А со стороны водопадов уже мчались к ним эльфы королевской гвардии под командованием принца Наойзе.

Однако, новые и новые полки Тьмы вливались в пролом в воротах, а заделать его было некому, да и невозможно. Находчивый Фили отправил часть своих воинов на сторожевую галерею над воротами и оттуда эльфы осыпали врагов пламенем и металлом. Но сколько было видно глазу, поля вокруг были заполнены нежитью. Из-за дальних холмов на помощь Темным Ордам шли чудовищные пауки, а из пещер в Проклятых скалах, что были к востоку от Кхела, поднимались умертвия и брели, оглашая воздух стонами и воем.

Это безумие, их больше, чем листьев в лесу! простонал молоденький эльф, в изнеможении опуская меч. Направленную в его грудь оркскую пику отбил короткий меч, а спустя миг голова чудища покатилась под ноги его же сотоварищам. То вступил в бой Ариен, ведя ополчение из стариков, юношей и женщин, в которых был силен боевой дух и которые не пожелали сидеть и ждать своей участи. В их рядах Торин заметил Ран и едва не пропустил удар орочьего палаша.

Пауки! заголосил кто-то, и этот крик ужаса подхватили. В орочьих рядах с радостью, в рядах эльфов с безмерным ужасом.

Забравшийся на сторожевую башню Кили судорожно пытался высечь огонь, но руки его дрожали слишком сильно и кремень не попадал о кресало.

Хашшуууууур! торжествующе прошипел сзади жуткий давящийся голос. Кили обернулся и попятился, дергая меч, застрявший в ножнах. Рослый орк ухмыльнулся во все острые зубы, обходя чашу с кровью земли.

–Хашшшшуууууууууур…-снова зашипел он и Кили едва не завыл от ледяного ужаса. –Кхрррррр…ашшшшшш…ифффиии!

Не для тебя, грязь! холодно произнес девичий голосок, и орк захрипел, схватившись за грудь, из которой вынырнуло окровавленное острие кинжала. Все ещё подрагивающая в конвульсиях туша сползла вниз. Кили потрясенно смотрел на Лалти, которая с кинжалом в руке и с растрепанными волосами выглядела, словно древнее гневное божество.

Разожги огонь! бросила отважная девушка, разворачиваясь к входу на башню и сражая ещё одного орка. Кили крепко стиснул кремень и кресало и с такой силой ударил их друг о друга, что сноп искр посыпался в чашу с черной земной кровью, а кремень раскололся на две половинки. Столб пламени и черного дыма поднялся к небу. Отбросив обломки, Кили выдернул меч из ножен и встал бок о бок со своей женщиной. И руки его больше не дрожали.

Битва кипела внизу, на галереях рабочих уровней. Фили и его отряд ударом сбоку отсекли отряд орков и уничтожили его. Эльфы на стене установили катапульту и теперь метали пропитанные черной земной кровью шерстяные шары, поджигая их. Пламя помогло отогнать пауков кроме тех двух жутких чудовищ, что уже проникли в город и пробирались к верхним ярусам, где были детские площадки. Ближе всех к монстрам оказались остатки отряда Торина во главе с ним самим, вынужденные отступить под натиском орочьих орд.

Займи мое место! рявкнул король, обернувшись в худощавому светловолосому эльфу, яростно бившемуся рядом. Тот сосредоточенно кивнул. Торин сдернул с одной из стен длинный гобелен из серебристой шерсти, накрепко привязал к крюку для факела, вывернутому из стены, и вспрыгнул на бордюр, беря размах пошире. Пауки уже преодолели большую часть подъема и пойди Торин с обход по лестницам, не успел бы. Но сейчас, размахав импровизированную веревку, он закинул крюк на верхнюю галерею, дернул, убедившись, что держит крепко.

Вокруг кипела битва. Торину пришлось отвлечься, чтобы прикрыть спину тощенького молодого эльфа, не видевшего подкравшегося сзади гоблина. Этого хватило паукам, чтобы преодолеть ещё один ярус. Держа меч в зубах, король рванул наверх, молясь Ауле и Хеле-владычице, чтобы успеть.

И он успел! В тот миг, когда лапа первого паука перекинулась через бортик галереи, её встретила острая гномья сталь. От истошного визга чудовища можно было оглохнуть. Торин заорал на малышню, бросившуюся было к нему.

–Куда? Назад все!

Ещё две лапы перекинулись через бортик, и король размахнулся, чтобы обрубить их. Но неожиданно его плечо обожгла дикая боль. Взвыв, Торин опустил меч, перерубая одну из лап. И завертелся, сдирая плавящееся оплечье вместе с кожей и мясом. Боль была такая, что казалось, будто мир раскалывается на части. А потом внезапно пришло облегчение. Боль не исчезла, но пригасла, прибитая водой, коя в изобилии лилась на короля из желоба сверху. Пауки завизжали от злобы, а ребятишки от радости. Торин накинулся на тварей, рубя, калеча, отсекая конечности и вонзая острие меча в рыхлые раздутые тела. Первый паук сорвался и полетел вниз, размахивая семью обрубками, второй последовал за ним спустя пару секунд. Измученный Торин опустился на одно колено. В глазах плыло от слабости и боли. Торин боялся смотреть на плечо, зная, что увидит там проеденные паучьим ядом ошметки, свисающие с костей.