Текст книги "На изломе Вечности (СИ)"

Автор книги: Дита

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

====== 1. Сделка. Странности. ======

Ему казалось, что боль будет вечно. Исколотое, иссеченное тело пульсировало, разрываясь, разламываясь на мелкие осколки. Он попытался вдохнуть, это удалось, хотя и с огромным трудом.

В…рин…да… прохрипел он, задыхаясь. Прохладная ладонь легла на его лоб, по телу поплыли волны покоя и тепла. Под их напором боль отступила и он, наконец, смог открыть глаза.

–Тише, Торин, – в глазах волшебника была теплота, какой он никогда не видел раньше. –Ты слышишь? Ты понимаешь?

–Да…

Прохладные ласковые пальцы скользят по лицу, смахивая выступившие от боли слезы.

–Торин, нам нужна твоя помощь…

Он не понимал. Моргнул, стряхивая влагу с ресниц, удивленно глядя на Гэндальфа. Но волшебник, похоже, был серьезен.

– Ты бы согласился жить в мире, похожем на этот? Жить, сражаться…

Он закрыл глаза, возвращая в памяти нежное гладкое лицо, мягкие губы, огромные темные глаза.

–Врин…да…

Твоя женщина… волшебник опустил голову. –Здесь она будет в большей безопасности. И она сумеет вырастить твоего сына. Принца Тайрина.

Горло стискивает горячая петля.

–Живы…

–Да. Помоги нам, Торин. И я позабочусь, чтобы они никогда не знали нужды…и чтобы со временем твой сын занял место, подобающее ему, как потомку Дарина. Согласен ли ты помочь нам, Торин Дубощит? Если да, то я вложу в твои руки Аркенстон, и он уведет тебя из нашего мира в тот, что отныне станет твоим домом.

Боль возвращается. А сознание уплывает, и мир вокруг рассыпается алыми осколками. Он успевает лишь сказать «Согласен…», чувствует, как живой, нестерпимо горячий камень ложится на грудь, запуская тонкие нити пламени к едва бьющемуся сердцу, и Тьма принимает его в свои объятия, милосердно избавляя от боли. Тьма смерти…или чего-то другого…

…Он открыл глаза и сел, и почти сразу услышал вопль ужаса и удаляющийся топот. Боль ушла, он согнул руки, ощущая прежнюю силу, ощупал лицо. Огляделся, с изумлением отмечая, что комната непохожа на ту, в которой он пребывал до сих пор. Откуда-то сбоку донесся грохот и он развернулся, готовый к бою. С родного, и в то же время странно чужого лица на него смотрели полные отчаяния глаза. Торин спрыгнул с каменной плиты, устланной шкурами варгов, шагнул к сжавшемуся в комок парню.

–Кили!

Зубы мальчишки выбивали дробь, а в глазах… ООО, сколько всего было в этих глазах!

Повелитель… Кили, дрожа, повалился на колени и склонился перед ошеломленным королем. –Ты жив…

–Кили, – Торин поднял дрожащего парня и прижал к себе, гладя по голове. –Все хорошо, малыш…все хорошо. А Фили? Он тоже здесь?

–Н-нет…п-повелитель…– у Кили зуб на зуб не попадал. -Ты ведь сам…велел его…держать в клетке…

Торин подумал, что ослышался. Изумление на его лице было таким открытым, что перепуганный Кили снова повалился ему в ноги.

–Повелитель, мы лишь выполняли твой приказ…

Торин вздрогнул, мысленно кляня сумасшедшего волшебника, отправившего его Эру знает в какой новый кошмар. Трясущийся от ужаса Кили у его ног был чем-то настолько противоестественным, что Торину впервые в жизни стало по-настоящему жутко. Наклонившись, он поднял голову юноши за подбородок.

–Кили… Кили, послушай меня. Теперь ты не должен бояться …пока ты со мной, тебе вообще нечего бояться. Иди и приведи ко мне Фили. А потом…потом мы поговорим.

Кили недоверчиво смотрел на него.

–Привести? Но повелитель…ты ведь…

–Что?

–Ты велел сломать ему ноги…

Мир померк перед глазами. Окаменев от ужаса, Торин смотрел на племянника, не в силах вымолвить ни слова. И, кажется, это его выражение лица окончательно убедило Кили в том, что что-то не так. Юноша нерешительно коснулся руки короля, доверчиво заглядывая ему в глаза.

Так значит, чары спали с тебя, повелитель? с надеждой прошептал он и Торин увидел, как по юному, почти детскому лицу племянника покатились слезы. Сам не свой от душевной боли, он обнял Кили и позволил ему выплакаться. Снаружи уже слышались шаги.

Повелитель… Кили в ужасе вцепился в его одежду, – это Босли, колдун…он зачаровал тебя…о Хела, владычица…он идет сюда…

Торин торопливо отстранил юношу.

–Все как прежде, – успел он шепнуть прежде, чем в комнату вошел тощий, седой от старости гном с бегающим взглядом пронзительных черных глазок. Кили покорно склонился перед стариком, пятясь спиной, пока не исчез за дверью.

–Мой повелитель, – старый гном озадаченно смотрел на Торина, который сидел на каменной плите, откинув голову, с рассыпавшимися по спине и плечам волосами. –Ты очнулся! Прости…твои верные слуги были уверены, что твоему племяннику удалось сделать черное дело. От яда лицо твое было уже черным, и даже я был не в силах изгнать его!

–Если ты говоришь о Фили, – наугад произнес Торин, – то я... простил его. И желаю, чтобы его перенесли в мои покои. Я сам им займусь.

Старик поклонился и Торину показалось, что в его взгляде мелькнуло злое удовольствие.

–Ооо…повелитель желает сам покарать негодного мальчишку…все будет исполнено, мой король…

–А теперь убирайся, – Торин не без труда сполз с плиты и заставил себя стоять твердо, хотя колени подгибались и голова кружилась. Старик задом вымелся из комнаты, видимо, хорошо знакомый с характером её обитателя. Торин обессилено сполз на ковер из шкур, покрывавший каменный пол. Его била дрожь.

Куда ты притащил меня, Гэндальф? едва слышно застонал он. –Что это за проклятое место, где мои родные так ненавидят меня, что готовы отравить? И почему Кили до смерти боится? Что за чары были на мне?

«Позже…Торин!»– неожиданно оглушительно прозвучал в голове голос волшебника. Вскрикнув, король ухватился за голову. Но голос уже исчез. Торин поднялся, цепляясь за плиту и дрожа как в лихорадке. Надо взять себя в руки. Где бы он ни оказался, слабость тут неуместна. И если он хочет выжить, ему следует взять себя в руки. С этими мыслями Торин, шатаясь, побрел к двери.

====== 2. В покоях короля. Пленники. Освобождение. ======

–Дозволь, повелитель, – Кили почти силком вырвал из рук у Торина кружку с подогретым вином и отпил глоток. Вздохнул, зажмурившись, видимо, прислушиваясь к ощущениям, затем с поклоном подал кружку королю.

Однажды тебя уже пытались отравить… покраснев, пояснил юноша. –Если это удастся, мы останемся без короля… а древний закон магии гласит, что кровь короля– защита для всего племени гномов. Не думаю, что Босли упустит такой шанс…

–Расскажи мне о нем, – тихо произнес Торин, бросив быстрый взгляд на закрытую дверь, тяжелую, из черного мореного дуба. –Но прежде помоги напоить Фили.

Лежащий на королевском ложе светловолосый гном заметался и застонал, пытаясь столкнуть с себя их руки. На глазах у Кили выступили слезы. Он погладил брата по волосам и беспомощно взглянул на Торина.

–Он не в себе, повелитель. Не гневайся на него.

–Успокойся, племянник, – Торин стиснул зубы, стараясь загнать внутрь рвущийся рык. –И ты, и он в безопасности. Придержи его, я волью немного вина ему в рот.

Наконец им общими усилиями удалось заставить Фили разжать зубы и юноша дернулся, закашлявшись. Но почти сразу жадно глотнул и больше уже не противился. Когда кружка опустела, Торин отставил её в сторону и укрыл парня барсовой шкурой. Кили устроился рядом с ложем, тихо глотая слезы.

…Когда Фили принесли в королевскую спальню, Торин ужаснулся его виду. Тело юноши было покрыто уже почерневшими кровоподтеками, сломанные изувеченные ноги ужасно распухли. Им понадобилось много времени прежде, чем удалось промыть кошмарные раны и наложить шины. Но Фили весь горел, и его брат не без причины боялся за его жизнь.

И я приказал сотворить с ним такое? горько прошептал Торин, глядя на мечущегося в бреду племянника. –Что же за чудовищем я был?

–Ты не был таким раньше, – тихо произнес Кили, меняя на лбу у брата примочку. –Ты всегда был добр и народ гномов любил тебя…но с тех пор как Босли пришел во дворец…с тех пор все стало иначе. Повелитель, я боюсь…

Торин погладил юношу по голове, поднявшись и нервно меряя комнату шагами.

–Расскажи мне все об этом гноме. Все, что знаешь.

–Но я мало знаю, повелитель…

–И прекрати звать меня так… зови, как звал до того, как… как я изменился.

–Повели…прости…дядя, – Кили робко взглянул на него. –Я звал тебя дядей…а Фили по-имени… он ведь постарше немного.

–Вот и отлично, – Торин ободряюще улыбнулся. –А теперь расскажи мне.

Да…дядя… Кили запнулся, видимо, собираясь с мыслями. –О нем…об этом гноме…ходит много странных слухов. Он– служитель Гхула, и владеет темной магией Глубин. Он просто пришел однажды в твой дворец. Предстал перед тобой. И ты велел… велел ему говорить. И он говорил…

А потом ты изменился. Очень сильно изменился. Тебе понравилось…видеть боль, слышать плач и мольбы. Должен ли я продолжать?

–Тебе больно говорить об этом?

–Да…но если ты прикажешь…

–Это правда, что меня отравил Фили?

–Нет, повелитель. Это сделал эльф, тот, которого привели к тебе седьмицу тому назад.

Эльф? Торин напрягся, глядя на племянника. –Эльф здесь, в…во владениях гномов?

–Пленник…ты захватил его как добычу во время охоты. Его, и его девчонку. Он называет её сестрой.

–Эльф? – Торин потрясенно провел рукой по лбу. –Он все ещё жив?

–Да, пове…прости…дядя. Да, он ещё жив.

–Но как он мог подобраться ко мне, чтобы отравить?

Кили покраснел до ушей. Видимо, говорить на эту тему ему не хотелось. Торин нахмурился.

–Отвечай, племянник.

–Ты повелел приготовить его для ложа, – едва слышно произнес юноша, не смея поднять взгляда. –Сказал, что эльфы годны…только чтобы…согревать постель.

Торин ощутил подкатившую тошноту. Чтобы справиться с ней, плеснул щедрой рукой вина в кубок и отпил изрядный глоток.

–Где он сейчас?

Кили вздрогнул, испуганно глядя на короля.

–Ты повелел бросить его в клетку с аспидами. Он и сейчас там. Змеи его не тронули. Эльфийская магия сильна. А его сестру…ты подарил её…

Кому? глаза Торина превратились в две полыхающие синевой расщелины.

Кили трепеща, склонился перед ним.

–Мне…повелитель…ты подарил её мне.

Пещера была освещена факелами, чуть поодаль, налитая в тонкие желоба вдоль стен, горела черная кровь земли. Торин знаком велел стражу остаться за дверью, поманил Кили. Вдвоем они стали спускаться по длинной витой лестнице, туда, где над озерком черной жижи висели клети с заключенными в них пленниками.

За что здесь все эти гномы? тихо спросил Торин, ощущая холодок по спине от взглядов пленников. Кили бросил на него быстрый взгляд.

–По твоему приказу, пов…дядя. Это те, кто пытался открыть тебе глаза на происки колдуна.

Торин стиснул зубы так, что десны засочились кровью.

–Помоги мне опустить клети, – почти прорычал он, бросаясь вперед.

–Стой, дядя, – Кили нырнул впереди него, – сначала надо выдвинуть платформу, иначе клети рухнут в озеро.

Вдвоем им пришлось изрядно повозиться прежде, чем освобожденные из своих узилищ пленники, недоверчиво щурясь и поддерживая друг дружку, цепочкой потянулись по решетке к твердой земле. Кили бегал между клетей, отпирая их ключом, взятым у стражника. Торин тем временем давал стражу указания и тот слушал их с явным облегчением.

–Он здесь, дядя, – юноша наконец нашел то, что искал, и помахал Торину, зовя его. Король помог последнему узнику перепрыгнуть на твердую землю и двинулся между клетей к племяннику.

–Боюсь, сам он идти не сможет, -тихо произнес Кили, кивая на свернувшееся в клетке худое тело. Алый, в золотых узорах аспид медленно перекатывал кольца по темным волосам, волнами струившимся из клети. Торин отстранил племянника и наклонился, обернутыми в плащ руками поддевая неподвижное тело. Змеи зашипели, но прокусить плащ, сотканный из асбестовых нитей было им не под силу. Торин осторожно вытянул хрупкое тело из клети и удивленно взглянул на Кили.

–Эльф? Он же даже ниже тебя!

–Дядя, ты говоришь странные вещи, – Кили недоверчиво взглянул на короля. –Это ведь горный эльф. Они все одного роста с нами, но потоньше.

Торин поудобнее перехватил неподвижное тело и пошел к лестнице.

–Идемте, – произнес он, обращаясь к сгрудившимся у ступеней узникам. –Возвращайтесь в свои пещеры. И не бойтесь больше.

–Король, – выдвинулся вперед седобородый гном с ярко-голубыми, точно сапфиры глазами. –Неужто чары спали с тебя? Неужто вернулся прежний Король Под Горой?

Не ответил Торин, лишь стал подниматься по лестнице, держа на руках тело эльфа.

====== 3. Лалти. В храме Гхула. “Кто ты, незнакомец? ” ======

Кили ворвался в свою небольшую пещеру так, словно за ним гнались стаи варгов с лучниками на спинах. Глаза юноши сияли словно два черных алмаза, щеки разрумянились.

Лалти, скорее вставай! он бросился к ложу в углу, с которого ему навстречу поднялась нежная хрупкая девушка, в чьих огромных глазах плеснула паника. –Лалти…ты только не пугайся…идем…нам нужна твоя помощь. Ты ведь говорила, что умеешь исцелять раны? Торин…он снова стал прежним…и он освободил Ариена!

Девушка вскрикнула, прижав ко рту дрожащие пальцы.

–Ариен жив!

–Да, но ему нужна помощь.

Торин встретил их у дверей и велел Кили запереть за ним.

–Займитесь обоими, и Фили, и эльфом. Я скоро вернусь.

Кили не посмел прекословить, но в его взгляде ясно читалось, что он предпочел бы отправиться с дядей. Однако, Торин предпочел действовать в одиночку. Возле поворота, где его ждал стражник, он остановился, стараясь привести в порядок чувства и обуздать безумную ярость.

–Иди вперед, – велел он склонившемуся перед ним парню, – к святилищу Гхула. Как дойдем, останешься у входа. И да… как тебя звать?

–Аури, сын Грои, повелитель, – склонил голову гном.

–Слушай меня, Аури, сын Грои, что бы ни видел ты, что бы ни слышал, не входи в святилище, покуда я не призову тебя. И следи, чтобы не вошел никто.

Страж подчинился, не задавая лишних вопросов. Это было на руку. Торин шел следом за ним, размышляя о том, сколько всего предстоит узнать, и, если получится, изменить в этом жутком мире. Из головы у него не выходили слова Кили об эльфе. При мысли о том, что он мог проделать с этим мальчишкой, у Торина к горлу подкатывала тошнота, и хотелось мыть и скрести руки и тело, пока не слезет кожа. В одном он был уверен, проклятый колдун, наложивший на него свои грязные чары, должен умереть. Пусть он– служитель Древних, пусть владеет их силой…у него найдется, что противопоставить этому ублюдку.

–Мы пришли, повелитель, – тихо произнес Аури, тронув его за руку. –По твоему приказу все те, кого ты помиловал, собрались здесь.

Торин улыбнулся. Все было как надо.

Храм Гхула был вырезан в сплошном кристалле раухтопаза, продернутого нитями, так, что стены его были непрозрачны. Ступая на гладкий пол внутреннего дворика, Торин ощутил слабую вибрацию. По телу побежали мурашки. Король чуть прикрыл глаза, возвращая в памяти лицо женщины, которая была для него навеки потеряна, но которую он любил несмотря ни на что.

Вринда… прошептал он, словно заклинание. –Тайрин… жена моя…сын мой…

Вибрация усилилась, но Торин продолжал свой путь, не думая ни о чем более, кроме возлюбленной и сына. Он не мог бы сказать, что заставило его держать облик хрупкой медовласой красавицы, но чувствовал, что это мешает чему-то пробиться извне. Чему-то темному, всколыхнувшему мерзкие, кошмарные воспоминания, не принадлежавшие ему. Воспоминания о Фили, бьющемся в руках стражей, о дорожке из крови, льющейся из пропоротых сломанными костями ног, о белом как мел лице Кили… И о худом дрожащем теле под ним, о вкусе чужого пота и крови на его языке, о мерзкой похоти, излитой им на беззащитного пленника. О плаче и криках женщин, которых приводили к нему под покровом ночи. Гномихах и эльфийках-пленницах. Лишь образ нежной медовласой женщины с ланьими глазами удерживал его от того, чтобы возжелать этого снова. Сердце подрагивало в груди грязным холодным комком, зато в паху разгоралось черное пламя похоти.

Зачем ты пришел сюда, король? злобное шипение заставило его сбросить наваждение. Старый гном прижался спиной к подножью алтаря. На его лице был написан страх, но больше страха была ненависть в бегающих черных глазках.

Торин усмехнулся, вынимая меч из ножен.

–Сегодня твой грязный бог получит свою последнюю грязную жертву, – произнес король, наступая на жреца. Тот неожиданно усмехнулся, поднимая руки.

–Убьешь безоружного, мой король?

Не я… Торин брезгливо поморщился. –Я не стану убивать тебя, падаль. Недостойно короля марать руки о такую мразь. Это сделают те, кого коснулись твои мерзкие чары.

Не обращая внимания на визг и проклятия, которыми осыпал его колдун, Торин крепко сжал его за шею и поволок к выходу их храма. Старый тощий гном оказался неожиданно сильнее, чем предполагал Торин. Он нанес сильный удар королю и вырвавшись из его рук, бросился обратно в святилище.

–Гхул! Повелитель! Призываю, восстань! Во имя Неназываемых, породивших Мир…акхххх…

Торин, не веря собственным глазам, смотрел на оперенную черным стрелу, торчащую из затылка чародея. Тот качнулся и повалился на серо-коричневый полированный пол.

Дядя… Кили опустил лук, виновато глядя на Торина. –Прости, что нарушил твою волю…но нельзя было дать ему коснуться алтаря.

Идем отсюда… Торин положил руку на темноволосую голову племянника и повел прочь из мерзкого святилища. –Откуда ты знал, что нельзя было?

Кили колебался, пока они не переступили проклятый порог и не оказались снаружи. Торин взглянул на сгрудившихся поодаль гномов.

–Уничтожить эту мерзость! – кивнул он на храм. –Чтобы камня на камне не осталось!

С радостными воплями гномы устремились к темным стенам, размахивая кирками и топорами. Торин обнял дрожащего Кили и повел по тропинке, уводящей к жилым пещерам. Кили всхлипывал, уже не в силах сдержать напряжения, видимо. Копившегося уже долгое время. Торин погладил его по вздрагивающей спине.

–Так откуда ты знал?

Кили поднял на него мокрые глаза.

–Ты велел мне учиться у проклятого старика его грязной магии. И я не посмел…не посмел ослушаться…

Но почему? И почему ты терпел, и не убил меня, когда я велел… Торин прикусил губу. –Велел изувечить Фили… почему?

Потому что мой гейс быть твоим верным слугой и служить тебе душой и телом, – тихо ответил юноша, опустив голову. –Гейс, данный мне Хранителем Огня Анора когда я ещё был ребенком.

Торин вздрогнул от изумления. Хранитель Огня Анора! Значит, и здесь о нем известно!

Гэндальф? невольно вырвалось у него.

Но Кили уже не услышал его, завернув за угол. Торин прикусил язык. Гэндальф! Стало быть, он здесь!

Повелитель! бросился к нему рослый седой гном в доспехах королевской гвардии. –Правда ли то, что слышали сейчас мои уши? Ты велел уничтожить проклятое место и убил его служителя?

–Сообщи об этом всем, – ответил Торин, немного подумав. –Сообщи о том, что произошло, и объяви на сегодня праздник. Пусть гномы веселятся, темные чары сняты с наших пещер.

В королевских покоях его встретил сияющий, хотя ещё с мокрыми ресницами, Кили, и настороженная девушка, чье нежное личико было красиво совсем не гномьей красотой.

–Лалти говорит, что Фили сможет ходить…и даже бегать, – Кили улыбнулся и от этой улыбки у Торина заныло сердце. –И она спрашивает, позволишь ли ты ей забрать её брата в её пещеру и заботиться о нем.

–Он останется здесь и она тоже. Я переберусь в соседнюю пещеру, – Торин устало провел рукой по лбу. –Кили, принеси мне вина и чего-нибудь съестного. И я бы хотел поспать хотя бы пару часов.

В ту ночь в гномьем королевстве царила радость и веселье. Здравицы в честь короля доносились даже за тяжелые дубовые двери и толстые стены.

–Они ни в чем не винят тебя, Торин, – слабо произнес Фили, сжав слабой рукой дядины пальцы. –И я ни в чем тебя не виню. Проклятый колдун сумел наложить сильные чары. Но что ты будешь делать с эльфом, когда Лалти вылечит его? Он ведь отравил тебя!

Торин бросил взгляд на прекрасное тонкое лицо эльфа. Его сестра склонилась над ним, заботливо отирая капли испарины с его лба. При последних словах Фили она испуганно сжалась, бросив на Кили беспомощный взгляд.

–Ничего, – пожал плечами Торин. –На его месте я бы тоже попытался прикончить своего обидчика.

Фили с Кили удивленно уставились на дядю. Потом переглянулись.

–Странные слова для тебя, – тихо произнесла девушка, подняв голову. – Ведь даже будучи не под чарами, ты славился своей ненавистью к нашему племени. Ты убил стольких эльфов! И теперь признаешь право мести со стороны одного из нас? Нет, ты не Торин Кровавый меч! Кто ты, незнакомец? И почему так похож на заклятого врага всех эльфов?

====== 4. В ночи густой. «Умри, Кровавый меч!». Хранитель Белого Огня. ======

Торин тряхнул головой, прогоняя усталость. Кили бочком придвинулся так, чтобы загородить девчонку и парня. От взгляда короля не укрылось то, как его племянник смотрит на эльфийку, и как она смотрит на него. И снова заныло в груди, полыхнув медовым светом и ароматом степной травы. Торин поднялся с места, обошел испуганных ребят и остановился уже у самого входа.

–Кили…ты говорил, что можешь…что тебе подвластна магия. Можешь ли ты призвать Хранителя Огня Анора?

Юноша поежился, глядя на короля.

–Д-да…я не уверен…дядя…я никогда не пытался раньше. Но я попытаюсь. Он живет в паре лиг отсюда, за Стародавним Лесом.

Призови его, скажи, что король Торин желает его видеть. А потом дозволяю тебе и твоей женщине отдохнуть. Отныне эта комната ваша. Если вам понадобится что-то, отдайте приказ и это будет вам доставлено незамедлительно.

Он вышел из комнаты, притворив дверь, но не смог уйти сразу, замерев и вслушиваясь в то, что происходило там за его спиной. Кили нежно утешал девушку.

–Не бойся, Лалти…я ведь говорил тебе, что он изменился. Быть может, чары, уйдя, унесли и его ненависть к вашему племени. Такое тоже может быть. Не бойся, девочка, иди сюда.

Послышался всхлип и Торин опустил голову. Странное ощущение внезапно посетило его. Словно он оказался внутри хрустальной друзы. Все звуки и всполохи света были далеки и близки одновременно, и он словно проник за пределы коридора, за мореную дверь. И стоял, глядя, как Кили нежно утирает ладонью слезы со щек своей наложницы… А потом вдруг очутился в пиршественном зале, погрузившись в грохот праздника. И одновременно он был возле разрушенного, размолотого в крошку раухтопазового храма. Холмик крошки– вот все, что осталось от Места Зла. На его вершине сидел небольшой коричневый паучок. Бодро перебирая лапками, маленькая тварь исчезла в расщелине.

Торину пришлось облокотиться о стену, чтобы не упасть. Неожиданно нежные руки подхватили его и он вздрогнул, отстранившись, глядя на хрупкую фигурку, скользнувшую к нему.

–Кто ты?

Я та, кто приходит в ночи… прошелестел нежный, словно шелк голос. –Позволь помочь тебе, повелитель.

Голова кружилась и Торин оперся о плечи женщины, а её рука обвилась вокруг его талии, поддерживая. Она потянула его куда-то, но король решительно завернул к соседней пещере. Раньше тут жил Кили. Обычное скромное убранство, маленькая плошка с кровью земли на низком столике. На каменном полу шкуры барсов и горных львов. В углу узенькое ложе, в другом углу ложе пошире. Торин слабо улыбнулся. Ох уж этот Кили, даже в его родном мире он всегда ужасно смущался девчонок, даже тех, у кого ещё не начала расти борода.

–Я сейчас, мой господин…

Женщина быстро перетащила второе ложе и сделала одно большое. Торин не видел её лица, только длинные пышные волосы, метущие пол. Он не мог во тьме различить, какого они цвета.

Он почти без сил опустился на потертые шкуры ложа. Маленькие ручки нежно коснулись его лица, губ. Скользнули вниз, расстегивая ремни и почти срывая заклепки. Торин вздрогнул, ощутив горький аромат её волос. Аромат степной травы. Голова снова закружилась, а горло сдавила горячая петля.

Вринда… прошептал он, теряя понимание, где он и что происходит. Вся его тоска по любимой, вся боль вырвались сейчас из одинокого жаждущего сердца. Женщина оказалась рядом, нагая, как в час своего рождения. Очертания тела слишком знакомы. Торин уже ничего не понимал и не хотел понимать. Ни о чем не думая, он накинулся на мягкое теплое женское тело, подминая его под себя, ударом колена раздвигая ноги, сквозь пелену волос по дыханию отыскивая рот и впиваясь в него голодным мучительным поцелуем.

Вринда! почти прорыдал он, овладевая затрепетавшей под ним женщиной, жадно, свирепо вторгаясь в неё, вгрызаясь в дрожащие губы, дыша ароматом её волос. Вринда! Его потерянная любовь, она и здесь была! И теперь все было неважно. Торин стиснул её в объятиях, радуясь тому, что во тьме кромешной не видно его слез. Она застонала под его бешеным напором, острые коготки вонзились в его лопатки, даря сладчайшее из всех наслаждений.

Вринда! стонал он, вбиваясь в податливое женское тело. –Вринда…любимая…

Она застонала, извиваясь под ним, невнятно что-то бормоча, хныча. А потом завыла тихонько, прикусив его плечо до крови. Её горячая плоть бешено запульсировала, выдаивая его до капли в голодное женское лоно. Торин уткнулся лицом в её волосы, чуть живой после мощной вспышки наслаждения. Он почти потерял сознание, такой сильной была эта вспышка. Сердце тяжело бухало о ребра. Он ощутил движение под собой, не сразу поняв, что она змеей выскользнула из-под него. Он перевернулся на спину, пытаясь поймать ускользающее женское тело.

Она упала на него, упираясь одной рукой в его грудь, второй что-то нашаривая на полу. Полу-невменяемый от ещё не схлынувшей истомы мозг отказывался соображать. Торин болезненно вздрогнул, ощутив острые коготки, вонзающиеся в грудь возле сердца. Боль заскользила, превращаясь в наслаждение.

Вринда… едва слышно простонал он.

Умри, Кровавый Меч… прошелестело в ночи.

Торин успел увидеть острие, летящее в его грудь. Тренированное тело воина среагировало долей мгновения раньше. Острие вонзилось в грудь, но не прошло до конца, уткнувшись в ребро, а убийца отлетела к стене, ударившись о неё, слабо вскрикнув и неподвижно распластавшись на полу. Торин поднялся, нашарив на столике огниво и запалив кровь земли. Затем зажег ещё и небольшой факел в держателе на стене. Истома слетела, теперь голова была кристально ясной. Король подошел к неподвижно лежащей женщине, опустившись на колено и приподняв её за плечи. Волосы густой медовой волной заскользили, открывая молодое измученное лицо. По телу Торина прошла крупная дрожь, сердце заколотилось сильнее.

Вринда… произнес он, облизав прокушенные губы.

Он перенес женщину на постель, перевернул её, стянув руки за спиной кожаной тесьмой от одежды. Затем нацедил из бочонка в углу вина в бронзовую чашу. Сердце сжалось при виде нежного лица, лица его возлюбленной.

Прижав край чаши к её губам, он влил немного вина в рот женщине. Она дернулась, закашлявшись, тревожно заворочавшись. Открыла глаза, мутные, плывущие, расфокусированные.

Тише, не кричи… он накрыл её рот рукой и тут же отдернул, охнув от резкой боли. Она вцепилась зубами в его пальцы.

Ублюдок… застонала она, пытаясь отстраниться. –Отпусти меня и дай мне меч…

Торин осторожно уложил её на ложе, сев рядом и подобрав отброшенный кинжал. Кровь все ещё струилась по его груди, но он не обращал внимания, внимательно разглядывая синеватое лезвие.

–Не кричи, – спокойно сказал он в ответ на поток брани, вырвавшийся из уст женщины. –Я не хочу, чтобы ты погибла. И не желаю тебе худого, Вринда.

–Я не Вринда, ты, грязь глубинная, – свирепо выдохнула она. –Меня зовут Ран, и не притворяйся, что не помнишь! Ты хорошо знал мое имя, и имя моего отца, когда брал меня у него на глазах. Его закололи по твоему приказу после того, как ты закончил свое черное дело. Убийца!

Торин размашисто воткнул кинжал в стол. Его трясло, но он усилием воли заставил себя говорить ровно.

–Как звали твоего отца, Ран?

Она плюнула, попав ему в плечо. В зеленом взоре было столько ненависти, что если бы она могла убивать, то он был бы мертв уже много раз.

–Его звали Велин, глубинная грязь! И не притворяйся, что не помнишь!

В дверь тихо стукнули. Вздрогнув, король поднялся на ноги, инстинктивно схватившись за кинжал.

Кто там? грубо окликнул он. –Убирайтесь!

И даже я? донесся из-за двери вкрадчивый голос. Торин выронил кинжал и бросился открывать.

Серая тень проскользнула в спальню, просочившись в узкий проем. Торин закрыл дверь и задвинул засов.

–Ты быстро явился, Гэндальф!

–Иногда быстрота важна, – пожал плечами волшебник, глядя на извивающуюся на ложе женщину, прикрытую лишь своими густыми волосами. Торин покраснел, подобрав плащ и набросив на обнаженное тело.

–Вижу, ты уже свел знакомство с Ран, – спокойно произнес Гэндальф, усаживаясь в низкое кожаное кресло, стоящее в углу.

Ублюдок! Торин обтер кровоточащую грудь собственными волосами и щедро плеснул себе вина в кубок. –Это и есть твой мир, Хранитель Белого Огня? Зачем ты приволок меня сюда? Чтобы дать убедиться, что мой близнец из этого мира был чудовищем? Чего ещё я не знаю, Гэндальф? Что ещё мне предстоит узнать?

–Много чего, – волшебник достал из своих серых лохмотьев небольшую деревянную чашу и нимало не смущаясь, нацедил себе винца. –Но для начала давай выпьем. Вино тут неплохое.

Что ж, по крайней мере, одно оставалось неизменным, подумал Торин, прихлебывая вино и слушая тихую ругань женщины. Это поразительная, нереальная и невдолбенная наглость проклятого Гэндальфа. Что ж, пусть будет хоть это…хоть какая-то надежность в чудовищном калейдоскопе событий последних дней.

Торин как следует тяпнул вина и вздохнул.

–Ну что, маг, похоже, тебе предстоит многое мне рассказать…

====== 5. Когда разверзается ад… ======

Гэндальф допил свое вино, глядя на всех, собравшихся в бывшей королевской спальне. По его настоянию они с Торином перебрались туда и Торин перенес женщину, укутав её в свой плащ.

–Думаю, то, что следует знать вам всем, – произнес волшебник, отставляя кружку и чуть наклоняясь вперед. –Тот, кого вы доселе звали Торином Кровавым Мечом, на самом деле Торин Дубощит.

В застывшей недоверчивой тишине лишь слабо застонал, заворочавшись, Фили.

Дубощит? тихо произнес Кили. –Торин…Дубощит?

–Старый Босли преподал тебе начальные знания о Сотканных и Спетых Мирах, – Гэндальф достал из кармашка на плаще длинную трубку, из другого кармашка извлек мешочек с куревом и принялся набивать трубку.

–Да…иные миры…-Кили тряхнул головой, зажмурившись, – ты хочешь сказать, что это не наш Торин?

–Ты всегда был умным мальчиком, – одобрительно кивнул Гэндальф. – Недаром в жилах твоего отца текла четверть эльфийской крови.

Получается, это не наш дядя? тихо спросил Фили. –Но что же случилось с Кровавым Мечом?

–Его больше нет, – с неожиданной суровостью произнес волшебник. –Он был отравлен не только ядом Черного Червя, но прежде того – ядом древней, черной магии, идущей из самой глубины, из черной глубины Черного Сердца. Он не мог выжить… это был уже не Торин…