Текст книги "Уйын Полоза. Книга первая (СИ)"

Автор книги: Дед Скрипун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

Делянка, о которой говорил Угрюм, оказалась простым орешником. Потянуло дымком от костра, и скоро путники вышли к небольшому, на одного человека лагерю на живописной полянке, около хрустального ручья.

Булькал кипятком котелок, а рядом, свернувшись калачиком, мирно спал человек. Рядом с ним, нарубленные, связанные в пучок, готовые к переноске жерди орешника.

Угрюм сел рядом со спящим, подкинул в костер из-под ног ветку.

– Чайком не угостишь? – Хмыкнул он.

Мужчина тут же подпрыгнул, словно и не спал вовсе, и резко выхватив из кобуры револьвер, молниеносно направил его в сторону нежданного гостя, увидел Максима, и прицелился уже ему в грудь, быстро передумал, и вновь нацелился на первого, затем видимо осознал, что его побеспокоили не враги, и кинул оружие в кобуру.

Высокий, рыжий, с коротко постриженной бородой, голубые глаза смотрят безучастно, с какой-то ленцой, голос певучий, размеренный.

– Мог бы и пристрелить. – Он сел и зевнул. – Ты, Угрюм, когда-нибудь доиграешься со своими выходками. – Он невозмутимо вытащил из мешка, совсем еще недавно служившего ему подушкой, кулек, отсыпал в ладонь содержимое и бросил в бурлящий кипяток. – Чашка у меня одна, так что не обессудьте, чай будем пить по очереди. – Он оторвал взгляд от котелка, и перевел на хозяина поселения. – Чего от меня так срочно понадобилось, что даже сюда пришел?

– О чем с Профессором разговаривал? – Задал вопрос, без всяких прелюдий Угрюм, не отрывая взгляда от занявшейся пламенем, подкинутой им в костер ветки.

– С кем? – Поначалу не понял Помело, а потом вдруг до него дошло о ком идет речь, и он хмыкнул. – Со Скрипухой что ли? То же мне Профессора нашли. – Да, ни о чем. Попросил его с Художником познакомить, они вроде как кореша… Тот пообещал. Сказал, что как только тот очнется, так сразу и сведет, и что сам ждет этого момента, чтобы «Слово», передать. Такой весь важный был, загадочный. Я выяснять, что за «Слово» такое не стал, не мое дело, ты же знаешь мой принцип: «Меньше знаешь, лучше спишь». Расплатился с Шашлыком за пиво, и ушел. Вот и весь наш разговор.

– Проболтался-таки дед. – Буркнул Максим.

– Когда тебя столько лет считают ничтожеством, то хочется повысить свой статус любым образом. – Посмотрел на него Угрюм. – Так что не осуждай. – И перевел взгляд на Помело. – А больше никого не видел? Может кто рядом сидел, и слышал ваш разговор?

– Не, не было никого, точно говорю. А из-за чего весь сыр-бор-то? – Рыжий подхватил котелок, плеснул бурую жидкость в оловянную кружку и протянул Угрюму.

– Пропал Профессор, и «Слово» не донес, а это очень важно. – Ответил тот. – Может еще чего вспомнишь?

– А чего тут вспоминать. Вышел я из «Едальни», курить очень хотелось, а спички с собой не взял, прямо напасть какая-то, всегда беру, а тут такой конфуз. Смотрю, Зануда, как всегда, на лавочке сидит и цигарку потягивает. Я подсел, прикурил, поболтали чуток, да домой пошел.

– О чем поболтали? – Уже не надеясь узнать что-то новое спросил Угрюм, отхлебывая их кружки чай.

– Он спросил, что нового в поселке, и с чего это я Скрипуху пивом угощаю? Ну ты сам Угрюм, знаешь его характер, все ему надо знать, на все свое занудное мнение имеет, и обязательно поучать начнет. Да я бы и не подсел к нему, если бы спички не забыл. Ляпнул я, что с Художником познакомится хочу, и что Скрипуха обещал нас свести, как только тот очнется, и дед ему «Слово» передаст. Вот и все. Пожалел потом, что сказал. Зануда такую демагогию затянул, что уши в трубочку свернулись. Едва отбрехался от него, и убежал.

– Так значит Зануда знал, про «Слово»? – Подскочил Угрюм.

– Ну так я же не знал, что это великая тайна. – Хмыкнул Помело. – А что за «Слово»-то такое?

– Меньше знаешь, лучше спишь. Не лезь куда не надо. – Рявкнул на него хозяин поселения, выплеснув в костер чай, и повернулся к Максиму. – Пошли, Художник Зануду трясти будем. Кажется мне, мы на настоящий след напали.

Глава 10 Оторва

– Да что же за напасть такая?! Меня видимо преследуют все эти таинственные исчезновения! – Максим сел за стол, и не сдерживая эмоций врезал кулаком. Смесь разочарования и злобы клокотали в душе, и не сдерживаясь выплескивались раздражением.

Зануда тоже пропал. Его землянка была открыта, вещи не разбросаны, и лежат видимо там, где и лежали все время, пусть и неаккуратно, но на своих местах. На столе холодный чайник, глиняная чашка, с недопитым чаем, медная сковородка с яичницей, и ломоть зачерствевшего, черного хлеба, со следами укуса зубов. Все выглядит так, словно хозяин вышел ненадолго, отвлекшись на что-то очень важное, и сейчас вернется. Но на улице уже далеко не утро, время завтрака, и даже не день, а уже пусть и не поздний, но вечер.

Они пришли к землянке, когда уже смеркалось. Угрюм, по своей привычке, врезав единожды кулаком в дверь, без всякого стеснения ввалился внутрь, Максим зашел следом. Темноту помещения осветила зажженная хозяином поселения спичка, тут же погашенная вздохом глубокого разочарования, но мгновенно вспыхнула новая, и от нее уже загорелась свеча, обозначив кругом света остывший завтрак на столе.

Зануды дома не было, и это странно, потому что он всегда в это время был тут, так как панически боялся темноты и никуда не выходил ночами из дома. Он говорил, что темные дела творятся в темноте, а он человек светлый, и шататься по ночам не привык. Что только не придумает человек, чтобы оправдать свои фобии.

– Н-да. – Угрюм задумчиво почесал затылок. – Последний кто мог прояснить нам ситуацию с исчезновением Профессора, сам пропал. Очень не хочется думать, что сбежал. Мне это совсем не нравится.

– Чего уж тут хорошего. – Максим зло оттолкнул сковородку с яичницей. – Пойду на берег, и еще раз обращусь к васе, пусть повторит «Слово» лично мне.

– Попробуй. – Неуверенно произнес Угрюм. – Но шансов мало, а точнее их вовсе нет. – Награда за задание выдается только один раз, и ты ее уже получил, и не вина этой жабы, Вакуля, что не смог сохранить, и потерял, ведь он выполнил то, что обещал, пусть и не на прямую, а через деда, а что дальше ты сделал со своей наградой, его не касается.

– Ты можешь предложить что-то другое? – Максим резко встал с табурета, на котором сидел, и посмотрел на молча покачавшего отрицательно головой Угрюма. – Чего тогда ноешь? Даже если есть хоть малейший шанс на успех, то надо пробовать, тем более что альтернативы все-равно у нас нет. И не останавливай меня. – Он шагнул к выходу. – Сам сказал, что нет времени… Эх Профессор, Профессор. Куда же ты делся старый недотепа? – Вздохнул и вышел.

***

Ночь медленно накрывала Уйын звездным покрывалом. Две световые дорожки, на фоне зажигающихся звезд, сталкивались отражением, в глади неторопливой реки, одна от заходящего солнца, а другая от поднимающейся луны. Завораживающее зрелище, заставляющее трепетать сердце, но Гвоздеву не было времени любоваться красотами смены дня, и ночи параллельного мира, да и настроение не способствовало подобной релаксации.

Он погрузил лицо в воду, и крикнул.

Волны, мчащегося на встречу с человеком водяного духа, смазали рябью отблеск светил в отражении темнеющего неба, и через короткое время ожидания, васа выскочил на берег, улыбаясь во всю свою щучью пасть, иголками зубов.

– Ты вновь вспомнил Вакуля, друг мой. – Радость встречи светилась в водянистых глазах существа. – Чем я могу помочь, ведь ты же не просто так звал меня? Или все же соскучился?

– Профессор пропал, а вместе с ним и награда. – Не стал юлить Максим. – Ты не можешь повторить, то, что ему передал для меня. Это очень важно.

– Увы, мой друг, увы. Я не могу этого сделать. Полозом установлен строгий закон: «Одно задание – одна награда», нарушившему правило наказание. Это или смерть, или развеяние, а я еще пока не готов умирать.

– Но что же мне делать? – Что-то вроде разочарования прорезалось в голосе Гвоздева. – Мне нужно это «Слово», от него зависят жизни людей.

– А Чукля еще говорит, что я жадный… – Вздохнул сокрушенно васа, но в этом вздохе сквозило скорее ехидство, и не было ни граммы понимания трудностей, с которыми столкнулся Художник.

– При чем тут жадность? – Не понял Гвоздев. – Я говорю о Профессоре.

– Как это причем. – Вакуль назидательно поднял указательный палец вверх. – Жадность двигает вперед прогресс, строит города, и эта же жадность низвергает цивилизации в бездну, разрушая все, что до этого построила. Жадность это и порок, и благодать одновременно. Вот и с твоим профессором то же пошутила жадность.

– Ничего не понял. – Максим мотнул головой. – Ты намекаешь, что дед сбежал с моей наградой? Я в это не верю, не тот он человек, да и зачем ему «Слово», которое он не сможет использовать? Ему не добраться до пещеры Горного.

– А кто говорил о деде? Я говорил про жадность, которая с ним пошутила, дед в этом спектакле персонаж, конечно, трагедийный, но увы, второстепенный, оказавшейся невовремя и в не нужном ему месте. А вот главный герой, тот уже потирает руки в ожидании поживы, и готовит карманы под драгоценные камушки, а грудь под славу героя, которые ему должны достаться за пока еще неудавшееся воровство.

– То есть, ты хочешь сказать, что деда выкрал Зануда? Зачем ему «Слово»? – Гвоздев все больше, и больше запутывался.

– Ему оно уже без надобности. Зачем знания тому, кто раков, да червей собой кормит. Мертвецу слова не нужны, ему покой нужен, да и ничего он не крал, пригласил деда на разговор к жадности, и там упокоился ножом в сердце, а уж жадность сделала с дедом то, что хотела, вернее делает, все что хочет, но пока у нее не получается задуманное.

– Теперь вообще ничего не понимаю. – Максим нахмурился. – Зануду убил некто, кто украл деда? Зачем убил? Теперь этот некто пытается выбить из Профессора мое «Слово». Как он узнал о «Слове», и зачем оно ему? Ты можешь сказать, кто это?

– Конечно могу, потому как все видел собственными глазами. – Засмеялся Вакуль. – Но не скажу. Нельзя. Я и так по кромке дозволенного прошел, намекая тебе, тупоголовому, кто это может быть. Если еще чего лишнего сболтну, меня Полоз накажет. Мы аборигены только подсказывать туманно игрокам можем, а вот напрямую с заданиями помогать, этого нам змей не велит.

– Ну хоть в поселении деда держат, или вывезли куда? – Сделал последнюю попытку выпытать из васы хоть какие-то сведения Максим.

– Все что тебе знать положено, я уже сказал. Дальше сам, своим умом, или попроси кого еще из людей подсказать, но к нежити даже не суйся, не скажут более ничего, нельзя им. – Вакуль улыбнулся. – На том прощай, рад был свидеться, ежели что, зови. – Прыгнул в воду, и унесся в темный грот.

– Черт. Ничего не понятно. – Выругался Максим. – Одно радует, что дед пока жив. Но где же его искать теперь?

***

– Ну и куда послал тебя этот нежить? – Недовольный Угрюм, ждал Максима на лавочке, на которой обычно сидел, покуривая самокрутку, Зануда.

– К тебе и послал. – Хмыкнул Гвоздев.

– Это с какого это перепугу, он тебя ко мне направил? Я деда не крал, это уж точно. Зачем мне узнавать у него «Слово», если ты мне его и так скажешь. – Вскинул удивленные глаза хозяин поселения, и рассмеялся. – Зачем мне это?

– А я и не говорил, что ты виновен. – Максим присел рядом. – Узнал я тут кое, что. Вместе подумать надо, ты местный, может чего поймешь, из того бреда, что мне васа наплел.

– Давай. Рассказывай. – Угрюм превратился в само внимание, слегка склонившись к Художнику.

– Вакуль говорит очень туманно, но кое-что я все же понял. В общем так… Зануду убили, причем убил тот, кто и выкрал деда.

– Черт. Я почему-то так и подумал. – Перебил Угрюм. – Зануда, конечно, сволочь был приличная, но трус каких еще поискать. Подлость от него ожидать, конечно, можно, но вот чтобы человека похитить… Тут кишка тонка. Думаю, его использовали вслепую, и слили затем, за ненадобностью. Давай-ка парень, теперь поподробнее рассказывай. У нежити мелочей не бывает. Думаю, васа твой рассказал все, что знает, только понять теперь надо, что он имел ввиду.

– Да, собственно, и рассказывать-то нечего. Про жадность Вакуль долго разглагольствовал, словно лекцию читал. И что Зануда никого не крал, а только пригласил на разговор, и что теперь раков с червями кормит. В общем не понял я ничего…

– Стоп! – Подпрыгнул с лавки Угрюм, и засверкал возбужденно глазами. – Говоришь про жадность много разглагольствовал… Вот где подсказка. Надо у самого жадного в поселении искать, а кто у нас самый жадный?.. Правильно, Помело. Но вот незадача, он на делянке и скорее всего не причём. Кто тогда еще? – Задумался хозяин поселения. – Шашлык? Но он размазня и на такое не способен. Еще, пожалуй, кузнец будет… А вот тут, пожалуй, в точку, и жадный и удавить Зануду легко мог, подковы руками гнет. Пошли с Медяку, потрясем его. Только ты в разговор не встревай, я говорить буду. Этого бугая нахрапом брать надо, прямо в лоб. Мозги у него туговаты, сообразительностью не отличаются, и потому растеряется он и ляпнет что-нибудь то, что скрывать надумал. Вот тут-то мы его и прищучим. Как скажу: «Смерти ищешь?». – Ты ему в лоб ствол наведи, только стрелять не вздумай.

***

За дверью землянки кузнеца было тихо. В этот раз Угрюм нагло вламываться не стал, а постучался, и дождался довольно грубого, сонного отклика:

– Кому там не спиться ночами? Чего надо? – Раздался хриплый, каркающий, уверенный в себе голос.

– Отрой Медяк, разговор срочный к тебе. – Ответил Угрюм.

– Чего тебе неймется? Шляешься, когда все вокруг уже спят. – Огрызнулся голос, но дверь грохнув щеколдой распахнулась. На пороге показался звероподобного вида мужик, едва помещавшийся в проеме плечами, заросший по самые брови, черной как смоль бородой, с голым по пояс телом быка, и свечкой в руках. – Чего надо?

– Зачем Профессора украл и Зануду удавил. – Выпалил прямо в лоб, без предварительных раскланиваний Угрюм. – Смерти ищешь?

Максим, ошеломлённый таким скоротечным развитием событий, едва не прозевал команду, но вовремя спохватился, и выхватив «Кольт» уткнул его в лоб кузнеца, почти в переносицу, точно посередине, между глаз.

– Когда удавил? Кого скрал? – Тот свел черные зрачки в одну точку, в дуло пистолета. Ни грамма страха, ни один мускул не дрогнул у Медяка, но в глазах растерянность. – Не давил я сегодня никого. Некогда было. Нож я целый день ковал.

– И вчера не давил? – Сощурился Угрюм.

– Я что вам, каток асфальтовый, или пресс кузнечный? Зачем мне кого-то давить? Да и Зануда не блоха… А чего случилось-то? Да убери ты свою пукалку от меня. – Он отвел кольт Максима ладонью в сторону.

– Профессор пропал, и мы его ищем, к его пропаже Зануда имеет какое-то отношение, но того убили. – Вздохнул Угрюм.

– А я-то тут причем? – Не понял Медяк. – Я кузнец, а не бандит, на мокруху не пойду, да и зачем, когда и так платят неплохо, с голоду не пухну. Шли бы вы себе, поздорову, от греха подальше.

***

– Засада. – Угрюм выглядел растерянным. – Ума не приложу, кого еще в подозреваемые назначить. Тут, в поселке, почти все жадные, но только на преступление не пойдут, слишком трусливые, те кто дальше, в Уйын сунуться побоялся, и тут осел. Такие на поступок не способны. А украсть Профессора, да еще и Зануду грохнуть… Нет, пожалуй, кроме Медяка и Помело тут больше нет таких…

– Если мелочи так важны, то не просто так васа вспомнил про раков. – Задумался Максим. – С водой как-то смерть Зануды связана.

– Точно! – Хлопнул себя по лбу Угрюм. – Тело в реке спрятали, тут больше никаких водоемов нет. В таком случае…

– В таком случае кузнец не при чем, он слишком далеко, от воды, а вот дом Помело прямо на берегу. – Продолжил размышления Гвоздев.

– Нет, не вяжется. – Нахмурился глава поселения. – Помело на вырубке, не мог же он быть одновременно, и тут, и там.

– А его жена? – Спросил без всякой надежды в голосе Максим.

– Оторва? – Задумался Угрюм. – А ведь она могла, не зря ведь такое погоняло получила. Только непонятно, как она с Занудой умудрилась схлестнуться. Она ведь не вылезает со своего огорода, а он со своей скамейки не поднимался.

– Так давай сходим к ней и узнаем. – Пожал плечами Гвоздев. – Ночь правда на дворе, не время в гости ходить.

– Время, не время, какая теперь разница. У нас другого выхода нет, нам Профессора найти срочно надо. Иначе конец всему поселению. – Вздохнул Угрюм.

– Так чего ты один корячишься, поднял бы народ, пусть помогают, если жить хотят. – Рыкнул зло Максим. – Это их тоже касается, между прочим.

– Ты местный контингент не знаешь. Инициативы в них ноль, все кто на поступок способны, дальше уходят, а тут амебы бесхребетные остаются. Им самое главное, чтобы безопасно было, и кое-как прожить можно. Плевать они на задания Полоза хотели с риском связанные. Живут в этом болоте, и рады. – Огрызнулся Угрюм.

– А ты тут тогда чего делаешь? На амебу вроде не похож, от каждого шороха не вздрагиваешь? – Максим посмотрел в глаза собеседника.

– Квест у меня тут основной. – Вздохнул тот. – Был. Некуда мне идти больше, пришел уже я. Тут и останусь наверно до конца. Но хватит разглагольствовать. Пошли к Оторве. Только аккуратно. Держи ухо в остро, она баба вспыльчивая и непредсказуемая.

***

Ночь давно вступила в свои права. Луна спряталась за тучи, и мир погрузился в полную тьму. Как Угрюм находил дорогу, непонятно, кругом, куда не кинь взгляд, черный мрак, даже друг друга они видят с трудом.

Свет показался неожиданно. Два мерцающих огня в окошках полуземлянки Помело, как два маячка во мраке, указывали нужную дорогу. Ищущие Профессора люди прибавили шагу. Неожиданный сдавленный крик боли, волнением, и надеждой на скорое окончание поисков, нарушил ночную тишину.

Кричали со стороны полуземлянки, голосом полным надрывной боли, страданья и страха. Они бросились бежать в ту сторону, на ходу вытаскивая пистолеты.

Угрюм с разбегу врезал в закрытые двери плечом, но те устояли и не поддались грубому напору.

– Открывай Оторва. Отдай профессора! Или я буду убивать тебя медленно. Открывай, я знаю, что он у тебя! – Рев хозяина поселения, вперемешку с грохотом сыплющихся в двери пинков не обещал ничего хорошего забаррикадировавшейся в доме женщине.

– Быстро ты догадался. – Послышался глухой, насмешливый голос. – Давай Угрюм договариваться, ты уходишь, а я отпускаю деда. Будешь дальше ломиться, я сначала отрежу ему голову, а потом встречу тебя в упор двенадцатым калибром.

– Послушай. – Вмешался в разговор Максим. – Зачем тебе это все? Ведь «Слово», которое должен мне передать Профессор, спасет все поселение. Отпусти его, и мы уйдем.

– Ты считаешь меня дурой. – Раздался смех. – Угрюм никогда не отпускает того, кто покусился на покой его Сытухи, он носится с этим как курица с яйцом. – Смех стих и раздалось зловещее шипение. – Плевала я тут на всех. Пусть сдохнут. С помощью «Слова», я открою проход к Горному, узнаю, как убить менквов, и буду за камушки отбивать их нападения на города и деревни. Я буду знаменита и богата.

– Ты сдохнешь тварь! – Рявкнул Угрюм.

– Не пугай. Я может и сдохну, но заберу и еще кое-кого с собой, так что ищи выход из этого положения Угрюм. Тебе разрешить создавшуюся ситуацию важнее чем мне, а у меня пути назад нет. Думай Угрюм, думай, и не ошибись.

Хозяин поселения резко повернулся к Максиму, и предупреждающе прижав указательный палец к губам, зашептал:

– Подыграй мне. Ты добрый полицейский я злой. – Он вновь повернулся к дверям и заговорил громко, словно обращаясь к своему напарнику. – Давай их тут спалим к чертям собачьим. «Слово» конечно важно, но ведь можно еще раз у Вакуля квест взять, и узнать его по новой, время позволяет.

– Но там Профессор. – Подмигнул заговорщически Максим. – Я так не могу! Он не в чем не виноват. Оторву, конечно, наказать надо, но деда жалко.

– Ну и что? Подумаешь. Дед свое пожил, пора и на покой. Зато подумай, какое будет удовольствие слушать как воет от боли эта сука! – Засмеялся Угрюм. – Где-то тут у них сено припасено, пойдем сходим да принесем, как раз уже светает, все не впотьмах ковыряться. – Он затопал ногами, словно пошел прочь.

– Ты что задумал, упырь?! – Заорала Оторва. – Совсем берега попутал?! Ты же раньше никогда невинных не трогал? Скрипуху пожалей!

– Все меняется, подруга. Ради того, чтобы тебя грохнуть, я поступлюсь принципами. – Рыкнул по-звериному в закрытые двери Угрюм. – Выходи сама, и тогда я не буду тебя поджаривать, а просто пристрелю.

– Ну уж нет, ты не пристрелишь меня, и я не доставлю тебе даже удовольствия насладится своими криками, смогу убить себя до того, как огонь вырвет из моей груди вопли, и ты их не услышишь.

– Там что-то происходит. – Максим прислушался. – Крики в поселке. На панику похоже.

– Дьявол! – Взревел Угрюм. – Началось. Опоздали мы с оружием Художник. Теперь надо народ спасать. – Он посмотрел куда-то за спину Гвоздева. – Вон одна из тварей сюда по картошке идет. – Он обернулся к дверям. – Готовься Оторва, теперь тебя ни одна баррикада не спасет, только быстрые ноги и чистое поле, ты сдохнешь из-за своей жадности в пасти менква.

– Не стреляй, я выхожу. – Двери щелкнули щеколдой, и в щель высунулся ствол двустволки. – Забудем на время наши обиды. Все разборки перенесем на потом, если выживем, а сейчас у нас общий враг.

– Согласен. Вылазь из берлоги, и Профессора выводи. – Кивнул Угрюм. – И молись, чтобы сдохнуть.