Автор книги: dadagi
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 24 страниц)
— Ну и он прочитал. Как и мои, без сомнений, выдающиеся умения в боевой магии. Он предложил мне встать под его знаменами, а мне взамен — милашка-дочурка. Обещал провести все необходимые ритуалы, чтобы ребенок точно родился и родился здоровым.
— И ты согласилась, — пораженно качал головой Сириус.
— Ну да, — Белла отпила кофе. — А что такого? Особой щепетильностью я не страдала с того момента, как умер Ди. Сейчас я понимаю, что это был несколько странный путь… Я о том, что я все же хотела, чтобы у моей дочери была такая жизнь, которая мне не досталась. Чтобы она вышла замуж за любимого человека, жила в спокойствии и достатке. Мне даже в голову не приходило, что я не смогу внезапно стереть все, что натворила.
— В каком смысле? — непонимающе сощурился Сириус.
— Как объяснить? — пожала плечами Беллатрикс. — Я… Я как бы была готова на все, чтобы получить свое. Идти по трупам там, все дела. И думала, что как только у меня появится дочка, я сразу брошу все это, заживу так, чтобы воспитать ее правильно.
Сириус грустно улыбнулся. Теперь он понял. Он, пожалуй, тоже в школьные годы мало думал о том, как себя вел. И мысли, что когда-нибудь потом, не сегодня и не завтра, он станет образцовым, жили в нем всегда. В молодости такие мысли не кажутся абсурдными. А чуть повзрослев, стараешься не вспоминать времена своей бурной юности. Стоит ли удивляться, что и Белла попала в эту ловушку. Хотя она, конечно, достигла в этом абсурда.
— Так что же, — напомнил о теме разговора Сириус, — теперь ты боишься его?
— Да, — спокойно ответила женщина. — Он не терпит измен. Об этом я узнала уже после того, как получила метку. Есть только один способ покинуть ряды пожирателей — умереть. Поэтому, поверь мне, многие пожиратели ох как не хотят его возвращения. Они не смогут просто взять и уйти. Пожиратели не бывают бывшими.
— И он точно не умер тогда? Ты в этом уверенна?
— Абсолютно. Он сам говорил, что его нельзя убить. И даже если такое случится, он вернется.
— Подожди, он это так уверенно говорил? — нахмурился Сириус.
— Да, — Белла непонимающе уставилась на нахмурившегося кузена. — А что такое?
— Как сказать… Можно добиться частичной неуязвимости. Например, Гарри защищен от магии Волдеморта. Лили основывалась на старинных ритуалах, так защищали детей и наследников от кровной мести, хотя она явно пошла дальше. Полный круг Ковена может наделить неуязвимостью на какое-то время. Можно с помощью некоторых ритуалов сохранить душу и разум, но, опять-таки, это разовый ритуал, его применяли, когда шли на ответственный бой. Но если он обладал таким умением постоянно — то это Темная магия в самом безжалостном ее применении.
— Безжалостном? — хмыкнула Белла. — Я думала, что там все далеко не для мирный времен придумано.
— Да, — кивнул Блэк. — Но за все нужно платить. Это правило Высшей Магии. Чем он заплатил за свою неуязвимость?
Белла нахмурилась. Она плохо поняла слова кузена, но его напряженность говорила о многом. Вот уж в чем, а в Темной магии он разбирается. Только что, кажется, никогда ею не пользовался. И уж если обычно безрассудный Сириус избегал той части знаний, в которой был силен… это показатель. А если он обеспокоен путем получения таких возможностей, значит, скорее всего, пути достижения ужасны даже по меркам Темного колдовства.
Сириус же, все еще хмурясь, уткнулся взглядом в стол. Сейчас он жалел, что всегда подходил к изучению Темных искусств с этой долей безразличия. Узнав, к чему приводит использование этих сил, каждый раз читая плату за получение тех или иных благ, он всегда считал, что это не для него. Изучал ровно то, что помогает противостоять темным заклинаниям и проклятьям. Остальное оставалось в его памяти лишь отрывками. Но сейчас эти знания не были бы лишними.
Понимая, что завтра закопается в закрытой библиотеке Блэков, он все еще размышлял — учить ли этому Гарри. Поттеры, не смотря на возникший после войны статус «светлой семьи», в темной магии тоже разбирались. Не так как Блэки, всеобъемлюще. Нет, Поттеры были неплохими зельеварами, хорошо распознавали темные ритуалы и знали все о темных рунах, которые вообще мало кому были известны. Это в бою они предпочитали действовать всем известными заклинаниями, причем часто использовали и Высшую Светлую Магию.
В отличие от Темной, эта часть магических знаний, требовала иную плату. Она не пила жизненные силы, не требовала жертв, Свет требовал бескорыстного желания спасти и помочь. А человек, на самом деле, редко способен на вытеснение всех «грязных» мыслей. Поттеры, с их упрямством и каким-то скрытым самоконтролем, были одними из немногих, кто мог похвастаться семейной предрасположенностью. Разумеется, рядом с такими достижениями никто и не вспомнит, как лет триста назад сестра Лорда Поттера была членом последнего Темного Ковена. Ну или что когда-то их далекий предок выкосил несколько деревень, испытывая на маглах свои зелья. Мелочи ведь. Темной магией промышляли все. А вот творить Круг Праведной Защиты, которым прадедушка Гарри укрыл старое здание Мунго, способен далеко не каждый маг. Одна-единственная мысль, что за такое колдовство тебя будут почитать — и круг тут же разрушится. А он пылал желанием защитить людей несколько часов.
Мысли о том, что в каждом маге вполне мирно уживается как Великий Светлый, так и Темный Властелин, чуть развеселили Сириуса. Эта двоякость, конечно, была не абсолютной. Эгоистичные Блэки точно не способны на такое. А вот Дамблдор, чья непогрешимость как светлого вызывала сомнения, не единожды прибегал к этому колдовству. Это обыватели почитают его как образец Света. Старинные семьи, прекрасно знающие об отсутствии четкого разделения на свет и тьму, уважали Дамблдора за невероятный самоконтроль.
— Что усмехаешься? — хмыкнула Белла.
— Как думаешь, что из Гарри быстрее получится — Великий Светлый Маг, или Новый Темный Лорд?
Белла заливисто расхохоталась, едва не опрокинув на себя кружку с подстывшим кофе.
— Знаешь, — призналась она. — Думаю, из него получится редкий тип. Сподвижники будут звать его «мой лорд», а в газетах его прославят как самого сильного светлого.
— Точно не «мой лорд», — качнул головой Сириус. — Он бы помер со смеху от такой фразы.
— О, — мечтательно улыбнулась Белла, — я помню, как он смеялся, когда услышал имя Люциуса.
Оба взрослых улыбнулись каждый своей кружке. Кто бы мог подумать, что Беллатрик и Сириус Блэки будут большую часть своего времени проводить за разговорами о детях. Мало этого, будут ими бесконечно восхищаться.
В кухню, потирая глаза, вышел Ремус. Он вечерами засиживался — готовил интересные летние уроки для детей, поэтому часто засыпал днем, прямо над книгами. Сириус, разумеется, схитрил. Зная непримиримую гордость друга, он предложил ему работу. Летним учителем и круглогодичным консультантом. Учить детей было мечтой Ремуса. Мечтой, которую он боялся произносить вслух. Сириус о ней знал со школы. Тогда, сильно напившись в одной из тайных комнат замка, мародеры невероятно разоткровенничались. Даже сумели разговорить Ремуса, который запрещал себе даже думать о вещах, где его болезнь может выступить препятствием. Действительно, кто возьмет учителем оборотня? Только полусумасшедший Блэк, которого поддержал Лонгботтом, причем последнего даже не признали дееспособным.
— О чем говорите? — сонно спросил Ремус.
— Как всегда. О детях, — призналась Белла.
— А кто кофе варил? Ты, Белс? Тогда можно пить.
Белла опять улыбнулась. Небольшая кухня, высокие табуреты, деревянный стол без скатерти. Сириус, окончательно оправившийся после Азкабана, выглядел почти так же, как в молодости. И этот холеный аристократ пьет кофе из огромной кружки, которую Одри подарила ему на Рождество. Ремус, немного поправившийся, сонно ищет по шкафчикам что-нибудь сладкое, иногда рассеянно потирает небритую щеку. И Белс. Сидит, поджав под себя ноги, и пьет кофе из такой же огромной кружки. Нарцисса права, они все совершенно не подходят этому дому.
— Ладно, нужно к Фрэнку смотаться, — резко встал Сириус. — Пойдешь, Белс?
Кузина лишь недовольно на него зыркнула. Она даже на Невилла смотреть избегала, настолько было стыдно, а уж посмотреть в глаза мужчине, которого сама когда-то пытала… нет, она еще не готова. И вряд ли когда-нибудь будет.
— Он уже несколько раз тебе передавал, что ты можешь перестать его избегать, — хмыкнул Сириус. — И твое общество вполне может перенести.
— Только шутит, что спиной к тебе не повернется, — добавил Ремус, за что получил тычок в бок от друга.
— Он же аврор. К тому же потомственный. Вот Августа, та да. Она тебя ненавидит. А Фрэнк… Фрэнк воспринимает это как превратности судьбы.
— Если бы меня отправили в худшие мои кошмары на десять лет, я бы точно ненавидела, — возразила Белла.
— Так ты же не знаешь Фрэнка, — улыбнулся Сириус.
Но Белла вновь тряхнула головой и даже отвернулась от кузена. Она не готова. Вряд ли за подобное можно простить. Это не разбитая ваза. И даже не сломанная рука. Это десять лет жизни.
========== Глава 28. Фрэнк ==========
Жить было чуть ли не сложнее, чем смотреть свои повторяющиеся кошмары. Быть может, Сириус прав, и все просто кажется непривычным? Фрэнк не был в этом уверен. Даже тело предавало его после стольких лет болезни: от долгой ходьбы дрожали колени, руки больше не могли поднимать привычные ранее тяжести, а пальцы иногда сами собой разжимались, позволяя упасть тому, что недавно крепко держали. Но разве может волновать предательство тела, когда все так изменилось?
Когда в их дом пришли Пожиратели, он спорил с Алисой. Невилл рос робким и скромным, даже несколько изнеженным. А в роду Лонгботтомов всегда рождались воины. Тренировки традиционно начинали в два года. Ничего такого, что не мог бы выполнить такой малыш. Поначалу физические игры, разумеется, с учетом очень юного возраста, постепенно прибавляются самые простые логические загадки, рано учат читать и считать, стараются развивать память и внимание. Так заведено и никогда это еще не навредило ребенку. Алиса же хотела, чтобы у ее сына было более спокойное детство. Спор этот разгорался со дня первого дня рождения Невилла. Мальчику, кроме привычных игрушек и денег, вся родня дарила еще и различные книги и инвентарь. Алиса злилась. Фрэнк не желал уступать.
А тут врываются фигуры в черном, причем они защиту дома преодолели так, будто были членами семьи. Их было пятеро. Двое мужчин увели Алису, еще двое спеленали Фрэнка. Эти сумасшедшие почему-то думали, что он или его жена должны знать местонахождение Волдеморта. Но Фрэнк не знал. Если бы знал — непременно сказал бы, потому что одна фигура отделилась от остальных, прошла в детскую, где плакал Невилл, чутко уловивший что-то страшное. А потом Фрэнка пытали. Круцио, снова Круцио, много Круцио. У него уже не было сил двигаться, когда он услышал спокойный женский голос.
— Из-за всех этих криков ребенок нервничает.
— Но они так ничего и не сказали, — зло ответил мужской голос.
Фрэнк, преодолевая боль, поднял взгляд от пола, посмотрев на женщину. Беллатрикс Лестрейндж, откинув капюшон и сняв маску, качала на руках его сына, кажется, пытаясь успокоить ребенка. Фрэнк тогда попытался подняться, страх за сына помогал пересилить сильнейшую боль, но упал. И упал снова. Невилл оглушительно заревел, увидев на полу папу. Из соседней комнаты доносились крики Алисы, хохот одного из тех, кто увел ее… А Беллатрикс, недовольно поморщившись, подняла палочку:
— Если он что-то знает, то скажет, — уверенно заявила она, — а если нет, то пора уходить.
Синеватый луч ударил в него, и Фрэнк погрузился в сон. Кошмарный бесконечный сон. Там были коридоры и огненные реки, бесконечные погони, сражения, горы умерших, все как в самых страшных кошмарах… вот только этот кошмар не заканчивался. Фрэнк не различал времени. Когда он очнулся, ему показалось, что прошла вечность и одновременно пара минут. А прошло десять лет.
Ему рассказали, что в эти годы он послушно выполнял все, что ему говорили. Как кукла. Говорили встать — он вставал. Говорили лечь — он ложился. Главное — называть его по имени. Мог даже отвечать на простые вопросы, но ответы эти не давали ничего. Если его спрашивали, голоден ли он, хочет ли в туалет, или ему нужно воды, он отвечал «не знаю». Сам же Фрэнк этого не помнил. Но с ужасом представлял, какого пришлось его матери, ведь она ухаживала за ними все эти годы.
Алиса же, в отличие от Фрэнка, не удостоилась чести получить заклинание Блэков. Она действительно сошла с ума. Многочисленные пытки, причем не только с помощью магии, привели к тому, что она, из несколько нервной, хотя и бесконечно доброй девушки, превратилась в ребенка. Пела песенки, играла в куклы, скакала вприпрыжку по коридорам Мунго. Несколько подобранных Сириусом заклинаний немного помогли. Она, по крайней мере, стала узнавать их. Раньше Невилл каждый раз знакомился с ней заново.
Невилл… Их забавный пухлый топотун вырос, пошел в Хогвартс, увлекся гербологией, читает огромное количество книг и даже на каникулах каждый вечер с кем-нибудь разговаривает через зеркало. И боготворит отца, которого почти не знает. Подумать только — он десять лет ходил в больницу к родителям, которые его даже не узнавали. Недавно они забрали Алису из Мунго, перевезли все те вещи, которыми они там обросли… И у Фрэнка замирало сердце, когда он рассматривал все эти поделки, что мастерил им их сын. И которые подписывал. Сначала корявым почерком, затем аккуратными каллиграфическими буковками.
— Опять впадаешь в депрессию? — Сириус, ехидно улыбаясь, стоял в дверях его кабинета.
— Привет, — виновато улыбнулся Фрэнк. — Я даже не услышал, как ты подошел…
— Ну, — Блэк буквально упал в одно из гостевых кресел, — во-первых, ты не до конца поправился. Во-вторых, я ведь тоже работал в аврорате.
— Ты не закончил курсы, — напомнил Фрэнк.
— Было дело, — улыбался Сириус. — Но на меня начали охотиться, ходить на работу в министерство стало проблематично.
На него действительно охотились. Не так, конечно, как на Поттеров. Но за голову Блэка была назначена вполне реальная денежная награда. Правда, ходили слухи, что выполнивший заказ долго не протянет — Блэки непременно отомстят даже за столь безалаберного наследника.
— Что-то случилось? — напомнил Фрэнк. — Или ты зашел поболтать?
— В некотором роде, — поморщился Сириус. — Мне просто кажется все каким-то странным…
— Я знаю, — кивнул Фрэнк. — Но давай посмотрим правде в глаза. Что мы можем сделать? Сквиб. Блэк-который-кобель. Уголовница Беллатрикс. Андромеда, которую уволили из Мунго за применение Темной Магии. Ремус, который оборотень. Лонгботтом, который провалялся в коме десять лет и пока не доказал свою эмоциональную стабильность. Мне продолжать?
Сириус захохотал. Фрэнк был крупным мужчиной, посторонним казался даже несколько полноватым, к тому же был не особенно разговорчивым с малознакомыми людьми, а еще он всегда казался добрым. Только взгляд с усмешкой выдавал в этом мужчине язвительность характера.
— Таким составом мы не можем начинать бороться за нормальные условия в Хогвартса. Всех все устраивает. Или ты хочешь устроить родительскую революцию? Прости, друг, но для этого нужно, чтобы, как минимум, страшный монстр Слизерина покинул свою тайную комнату.
— То есть никогда? — хмыкнул Сириус.
— Почти. Ты же знаешь наши порядки: расшатать этих ретроградов не так-то просто. То, что удалось цербера убрать из коридора, уже событие, — продолжал Фрэнк. — Поэтому пусть миссис Малфой восстанавливает поместье в Шотландии, если что — будем устраивать школу на дому. Я займусь чарами, Ремус защитой, ты будешь объяснять трансфигурацию. Андромеда сварит с ними зелья. Надеюсь, не из разряда Темной магии.
Сириус опять расхохотался. Находясь рядом с Фрэнком, было легко вспомнить старый Орден Феникса. Тогда он часто дежурил с ним, поэтому и знал, что Лонгботтом только кажется милым и добродушным. Ирония и сарказм — его лучшие друзья.
— Но я не могу просто сидеть, — выдохнул Сириус.
— Всегда казалось, что у Блэков есть проблемы с острыми предметами в мягких местах… За учебники возьмись. Слышал, у тебя анимагическая форма пока только с заклинанием получается? Вот, этим можешь заняться. А если совсем скучно — женись. Точно будет весело.
— Я понимаю, что ты не был у меня дома, но я и так как султан в гареме. У меня три кузины и Дора. Еще одна женщина — и я сам найду Волдеморта, чтобы он меня убил.
Фрэнк тоже засмеялся. Такие встречи как-то помогали им обоим собраться, взбодриться. К тому же Блэк, как и всегда, выставил на столик несколько бутылочек с зельем. Андромеда, на самом деле, была не особенно хорошим зельеваром. Но есть такие зелья, которые нельзя заказывать, варить их должен лишь тот, кому доверяешь. А Фрэнку нужно было как можно быстрее вернуться в норму.
