Автор книги: dadagi
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)
— Что, все еще не получается? — заметила потуги кузена Беллатрикс.
— Чтобы ты знала, у меня и до Азкабана не особенно хорошо получалось без палочки колдовать. Приманить к себе предмет было вершиной моих умений. Как только получится — сразу пойду разбираться с родовыми алтарями, традициями и прочим бредом.
Белла грустно вздохнула. Магия у них обоих была пока нестабильна. Прежняя сила не желала возвращаться в полной мере. На кураже, как выражался Сириус, у него получались даже очень мощные заклинания. А потом — раз! — и не выходит самое простейшее. Сейчас таких скачков уже не было, но соваться в место силы Блэков он пока не рисковал. А вот владение беспалочковой магией предполагало тонкий контроль магический сил. Поэтому Сириус и не переставал пытаться сделать то, что до Азкабана получалось почти всегда. Как только чертова пачка прыгнет к нему в руки — пойдет творить безобразие, как когда-то Джеймс в шутку называл все эти семейные обряды.
— Ты поэтому еще не расторг контракт Беллы на замужество? — спросила Нарцисса.
— Да, — устало упал на спинку кресла Сириус. — Нужно слово, так сказать, главного мужчины в роду. Для этого нужно поклясться перед Родом защищать, оберегать, продолжать и так далее.
— И развод Белс будет первым на очереди? — допытывалась Нарцисса.
— Да. Там и делать-то нечего. Лестрейнджи были не в самом выгодном положении тогда. Невеста старшего, место которой заняла Белс, погибла сразу после выпуска из Хогвартса.
— Он никогда ее не любил, — пренебрежительно бросила Беллатрикс.
— Это не важно. Главное — они надеялись на ее приданное, а оно уплыло из рук. Им нужна была богатая невеста. Белс же была, как осторожно выражаются, девушка с прошлым.
— Называй вещи своими именами, — хмыкнула Белла. — Потеряла девственность еще в пятнадцать.
Сириус, смеясь, покачал головой. То, что Беллу с ее женихом связывает не только брачный договор, знали все. Но никто особо не осуждал их, все ведь решено, какие могут быть препятствия для влюбленных. Кто мог знать, что он погибнет?
— Поэтому брак заключали по контракту, — продолжил Сириус. — Друэлла сама выписывала этот договор. Ваша мама очень трепетно относилась к вашим мечтам. Блэки закрывают финансовые проблемы Лестрейнджей, плюс развод был невозможен до рождения ребенка. Мальчик носил бы фамилию Лестрейндж и мог быть лишь воспитан в семье Блэков.
— А девочка была априори моей, — мечтательно улыбнулась Белла.
— И первой родилась девочка. Не знаю, может им сильно был нужен наследник, поэтому они спрятали Одри, -продолжил Сириус.
— Не думаю, — зло буркнула Белла. — Мы ведь с Руди и правда хорошо общались в Хогвартсе. Брак не был таким уж отвратительным. Но, чтобы избежать некоторых проблем семейной жизни, мы оба выпили зелье добровольной страсти.
— О, классика чистокровных браков, — улыбнулась Меда.
Зелье было сложным в приготовлении и дорогим. Да еще и строго индивидуальным, часть ингредиентов приходилось подбирать для каждой пары супругов отдельно. И выпить его нужно было непременно добровольно, чтобы разум не сражался с обманом магии. Да еще и строго в присутствии друг друга. Мешать с другими приворотами категорически запрещено, а из-за Империо зелье может вообще не подействовать… Одним словом, это был самый добровольный и гуманный способ затащить двух чужих друг другу людей в одну постель.
— И его действие вообще-то не бесконечно, — напомнила Белла. — И во время беременности я пила столько очищающих зелий, что даже следы этого приворотного из моей крови выветрились. Наверное, они думали, что я соглашусь выпить еще одну порцию, если родить ребенка не получилось…
— Говард говорит, что Грэгори посчитал Одри сквибом.
— Еще бы, — опять зло сощурилась Белла. — В меня попало три проклятья. Три! А ей до рождения было еще почти три месяца. Я ведь поверила, что она умерла. Кто вообще может выжить, родившись так рано, да еще в таких обстоятельствах? Какие магические выбросы, вся ее жизнь — сплошное волшебство. Нет. Он знал, что она будет волшебницей. Зачем-то я была им нужна.
Андромеда, сидевшая на одном диване с Беллатрикс, с грустной улыбкой притянула к себе сестру, обнимая ее. Всем было ясно, что больше всего мучает Беллу. То, что она могла бы еще тогда быть со своей дочерью. Запереться где-нибудь, спрятаться, и воспитывать ребенка, о котором мечтала. Не смотря на явный талант к Темным Искусствам, старшая из сестер Блэк больше тяготела к материнству, чем к войне.
— Честно говоря, больше всего я удивлена, что у тебя, Энни, всего один Драко, — честно призналась Меда. — С мужем ты явно ладишь…
— Ну да, — несколько горько согласилась Нарцисса.
Обе сестры тут же направили на нее заинтересованные взгляды. Сириус, не столь умелый в опознании всех женских эмоций, продолжал манить к себе пачку сигарет.
— Тааак… — ехидно пропела Белла. — Я чувствую, запахло сногсшибающей сплетней. Что не ладно в семействе Малфоев? И почему я не узнала об этом до того, как стала уголовницей?
Нарцисса замялась, пряча взгляд, а потом горько вздохнула, готовясь признаться в своей главной семейной тайне. Она ведь поэтому так старательно искала общества сестер, не так ли?
— У меня с Люциусом есть определенные проблемы… — осторожно начала она. — В которых я была не уверенна какое-то время…
— Не тяни кота за яйца, — припечатала Меда с присущей Блэкам неаристократической грубостью.
— Ему не нравятся женщины, — скороговоркой выдохнула Нарцисса.
В полнейшей тишине пачка сигарет пронеслась через комнату прямо в протянутую ладонь Сириуса.
— А я-то думал, почему он меня так бесит. Теперь все понятно, — меланхолично заметил Сириус, доставая сигарету.
Взрыв хохота двух сестер Блэк явно дал понять Нарциссе, что пощады не будет. Андромеда откинула голову назад, а Белла просто упала на сестру, хохоча ей в колени. Сириус же, пуская аккуратные колечки дыма, лишь подливал масла в огонь:
— Тебя тоже развести надо, наверное? А то как ты целых двенадцать лет без супружеского долга-то прожила? Даже у Белс срок явно не такой выдающийся.
Андромеда начала всхлипывать от смеха, а Белла глухо завыла, не в силах сдерживать эмоции.
— А как Драко-то появился? Тоже зелье? — все с той же меланхолией продолжал Сириус. — Или более… прогрессивные способы.
— Зелье, — надувшись, ответила Нарцисса.
— Тебя должно утешить, что половина Хогвартса того года была влюблена в мужчину нетрадиционной ориентацией, — сквозь слезы произнесла Меда. — Но кто бы мог подумать, что суровый аристократ Люциус — и за другую команду.
— Я тут горем делюсь, — вспыхнула Нарцисса, — а вы смеетесь!
Сестры опять расхохотались, едва не падая с дивана, а Сириус, усмехаясь, продолжал пускать колечки дыма в потолок.
— И как же он скрывает свое постыдное для порядочного аристократа увлечение? — Белла наконец поднялась, вытирая насухо слезы.
— Да иди ты! — буркнула Нарцисса.
— Не сердись, — все еще хихикала Андромеда. — Вот Сириус тебе явно сочувствует.
— Ну да, — хихикнула Белла. — ему кажется особенно страшным перспектива жить… с Люциусом.
Обе сестры вновь засмеялись, буквально захлебываясь от веселья. Только Сириус сохранял как минимум видимость сочувствия к кузине. При этом обдумывая, что за все время, когда он видел Люциуса издалека и даже когда общался с ним, ничего не предвещало такого… открытия.
— Спрошу еще раз, — Сириус прицельным броском, отправил окурок в камин. — Мне твой контракт искать? Там все, конечно, не так хорошо расписано, как у Белс, но Друэлла не могла оставить тебя совсем беззащитной.
— Развод? — недовольно нахмурилась Нарцисса. — Это неприлично.
Теперь уже не выдержал даже Сириус, засмеялся своим лающим смехом под недовольным взглядом кузины. Нарцисса сложила руки на груди, демонстрируя свое отношение к родственникам, которые не могут даже нормально посочувствовать чужому горю. Но вид довольно хохочущего Сириуса заставил растаять даже ее недовольство. Вскоре она уже не смогла сдерживать улыбку, а потом и вовсе пульнула в кузена подушку.
— И как я могла забыть, что вы все меня невероятно раздражаете? — философски вздохнула она.
— Милая, — улыбнулась Белла, — мы бы не смеялись, если бы не были действительно удивлены. Пойми. Ты, столько времени живущая в браке, который тебя не устраивает… Это настолько не похоже на любого Блэка, что и словами не передать.
Нарцисса опять вздохнула, найдя в словах своей сестры отражение собственных мыслей. Блэки никогда подобное не терпят. Иначе бы их никогда не прозвали сумасшедшими. Только девушки Блэк могли позволить себе громкие разводы, битье посуды посреди приема, грязные ругательства и неподобающую одежду. Наверное, та война и правда затушила пылкость Нарциссы, раз она столько лет вела настолько образцовую жизнь, что даже ее мать называла дом Малфоев скучным. Блэки и скандалы всегда идут рука об руку.
========== Глава 24. Педсовет ==========
Нимфадора в рыбалке не разбиралась, зато хорошо ориентировалась в магловском мире. С легкостью найдя магазин для рыбаков, она изрядно повеселилась, выбирая с продавцом такой тип удочки, чтобы можно было снять шляпу с человека. И теперь, подхватив компактное орудие будущего розыгрыша, Дора неспешно направилась к дому. Переписка с Гарри была тем самым, что помогало ей радоваться жизни, хотя очень хотелось впасть в депрессию и меланхолию, лелея свои отвергнутые чувства. Быть может, мама права, и Дора просто все слишком драматизирует?
Она свернула в один из непримечательных переулков, откуда и аппарировала домой. Удочку, упаковав ее в несколько слоев бумаги, отправила с огромной белоснежной совой Гарри. Умная птица прилетела за посылкой для хозяина, попутно подъедая совиные галеты, которые мама держала для пернатых гостей. Как и его хозяин, белоснежный филин по кличке Ахил ел много и с видимым удовольствием.
— Ты можешь стать самым толстым почтальоном, — Дора коснулась перьев птицы.
Ахил в ответ легонько куснул ее за палец и взлетел, таща довольно тяжелую посылку. Быть может, он так старательно отъедался именно из-за крайне тяжелых заказов Гарри, которые он исправно доставлял в Хогвартс. Вечером этого же дня удочка была в гостиной Гриффиндора, где ее торжественно передали близнецам Уизли.
Им пришлось хорошенько потренироваться: несколько дней запирались в пустых классах с Ли, репетируя процесс задержки профессора на одном месте и закидывание удочки. Когда Фред научился действовать оружием безошибочно, шепотом было назначено время и место для всех заинтересованных зрителей.
После ужина профессора обычно выходили из Большого зала вместе со студентами, а не через свою «учительскую» дверь позади их стола. Они суровым видом старались разогнать столпотворение в холле с часами — некая Мекка веселого общения всех факультетов — ну и потом, буквально через полчаса, учителя собирались на «летучки». Жалобы и предложения в конце каждого учебного дня часто плавно перетекали в чаепития, с которых всегда сбегали немногочисленные профессора мужского пола.
Близнецы решили перехватить Квирелла до собрания. В холле с часами будет толкаться много народа, никто не заподозрит первокурсников-гриффиндорцев в соучастниках, да и вообще наличие зрителей лишь делало шалость смешнее. Фред быстро поднялся по мраморной лестнице наверх, чтобы оказаться чуть выше, а Джордж занял позицию у дверей, ожидая профессора. Квиррел всегда очень быстро пересекал холл, словно боится детей. Но сегодня ему пришлось остановиться и выслушивать вопрос Джорджа. Разумеется, крайне запутанный, но строго по теме предмета. И именно в этот момент что-то потянуло вверх его головной убор и все заклинания, направленные на удержание его на месте, не сработали ввиду оригинальности способа снятия.
Миг — и школу оглашает пронзительный визг профессора Стебель, которая буквально нос к носу столкнулась с жильцом на затылке Квирелла. А вот профессор Снейп среагировал гораздо профессиональнее. Один взмах палочкой и Квирелл падает на пол, пораженный простейшим обездвиживанием. А Снейп нахмурился, кляня свои рефлексы. Любой, переживший войну, привык сначала бить, потом спрашивать. Северус, работая в школе, использовал относительно безвредного заклинание, но это явно не сделало счастливее лицо на затылке. Снейп с некоторым недоверием рассматривал лежащее тело. Просто не мог поверить, что ему не мерещится.
Раздался девчачий визг, тут же образовалась небольшая толпа, щелкнул затвор фотокамеры, испуганно охнула МакГонагал, не хуже Снейпа распознавшая степень глупости такого молодого еще Квирелла.
— Минерва, — попросил Северус, прекрасно понимая, что отрезает себе путь в стан пожирателей и поднял палочку, готовясь применить что-нибудь посильнее.
Но МакГонагал, вместо того, чтобы привычно взять на себя обязанности разбирательства с детьми, применила собственную магию, легко превратив Квирелла в табакерку, и проворно схватила его с пола.
— Зачем в табакерку? — зашипел Северус, стараясь скрыть смех.
— Прости, привычка. И удобно, маленькая, — ответила коллега, заворачивая табакерку в платочек.
Дух не сможет выбраться из трансфигурированного объекта, что особенно важно. Но превращать людей в табакерки — это не кроликов в тапочки. Нужно учитывать сохранность разума подопытного, да и вес заколдовываемого предмета МакГонагал уменьшила значительно. Но Северус был более, чем уверен, что Квирелл сохранит не только все части тела, но и разум.
— Уизли! — гаркнула Железная Леди Гриффиндора. — Завтра с утра ко мне в кабинет.
— Все разошлись по спальням, — вторил ей Снейп. — Ничего необычного не произошло, так что нечего здесь толкаться.
Не смотря на некоторую вражду факультетов и, следовательно, их деканов, Снейп и МакГонагал в работе понимали друг друга с полуслова. Для наведения порядка в коридорах им не нужно было устраивать летучки и совещания. Они просто выполняли работу, деля ее надвое так же привычно, как и не одобряли методы воспитания, который применял коллега. Они друг друга искренне недолюбливали. Но при этом вынуждены были делить обязанности заместителей директора.
Краем уха Снейп услышал пораженный голос Поттера:
— Что за школа? Ничего необычного не произошло?! У нашего преподавателя в затылке еще одно лицо!
— Зачем оно ему? — нахмурилась Гермиона, стараясь не отставать от друзей, которые уже зашагали в спальни.
— Ну уж точно не для того, чтобы есть, — хмыкнул Невилл.
— Думаю, это что-то вроде симбионта, только магического, — задумчиво протянул Гарри.
Толпа учеников поспешно покидала холл с часами — вид сердитых Снейпа и МакГонагал не располагал к пререканиям. Сами же главы факультетов, прихватив с собой и Помону, видевшей весь спектакль от начала и до конца, поспешили в кабинет директора. Дамблдор, не смотря на почтенный возраст, в свой кабинет уходил с по-настоящему волшебной скоростью.
— Северус, что это вообще такое? — почти шепотом спросила МакГонагал.
Она не любила это признавать, но в вопросах подобных странностей Снейп был более осведомлен, чем она. То, что Квирелл одержим духом, она догадалась легко. Все же информация о подобном встречается не редко. Но, как правило, «дух» — это приведение, неупокоенная душа, существо слабое и не способное поработить мага. В теории, встречаются сильные духи, способные поработить волю даже сильного колдуна… но Квирелл ведь не подавал каких-либо признаков одержимости.
— Думаю, директор нам все объяснит, — буркнул крайне недовольный Снейп.
— Северус, — укоризненно произнесла МакГонагал.
Директор крайне редко говорит что-то прямо. Не считая некоторых организаторских вопросов, Дамблдор предпочитает лишь указывать направления, а выкручивается каждый учитель отдельно. С одной стороны, это давало возможность спокойно работать, не строча в день по тысяче отчетов. С другой — большинство проблем так же приходилось решать самостоятельно. И поэтому прямого ответа от директора можно и не дождаться, что было прекрасно известно всем профессорам.
— Думаю, это дух Того-кого-нельзя-называть, — неохотно признался Северус. — Мы ведь и так считали, что он не погиб в ту ночь.
— О, Мерлин! — ахнула Помона. — И он все это время был совсем рядом с детьми… Даже с Гарри…
— Если бы ему нужно было кого-то убить, он бы уже сделал это, — горько вздохнула МакГонагал.
— Ты думаешь? — начала Помона и тут же замолчала.
В школе хранится философский камень, неужели за ним? Такая мысль пронеслась в голове у обеих женщин, но тут уже не выдержал Снейп.
— Квирелл подал заявку на новую должность еще в мае, когда бывший преподаватель… ммм… покинул пост, — напомнил он. — Тогда на дом Фламеля даже не нападали, а уж о просьбе спрятать камень и речи не было.
