Текст книги "Хрустальное сердце фарфоровой куклы (СИ)"
Автор книги: да_Винчи
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)
– Было бы очень здорово!
Класс зашумел. Все учащиеся выражали своё желание пройти вступительный экзамен в лучшую геройскую академию Японии и снова встретиться там со своей любимейшей учительницей.
Нынешний герой №1 Динамит и лучшая учительница средней школы Префектуры Сидзуока заключили законный брак, едва взрывному блондину исполнилось восемнадцать. Точнее, именно в день своего рождения парень потащил возлюбленную в храм (Бакуго в сущности никогда не верил во что-то определённое, а вот его невеста была христианкой), потребовав подарка от Сейи в виде брака. К слову будет сказано, не все их одноклассники знали об этом событии, а судачить стали только тогда, когда спустя несколько недель заметили-таки кольца на их безымянных пальцах левых рук.
К тому времени Эрику уже полностью оправдали, после чего её официально удочерил Тошинори. В сущности эти двое друг другу были не больше, чем наставник и ученица, а в переводе на родственную связь – дядя и племянница. Сейя никогда не называла Всемогущего отцом или опекуном, всегда обращаясь к нему с уважительным суффиксом –сенсей, да и сам мужчина не собирался требовать чего-то другого. Получив от опекуна, как указано в законе, письменное разрешение на брак, Эрика, особо не задумываясь, ответила согласием на практически приказ любимого.
Не хотя, но после Бакуго несколько раз признавался, что тот день был лучшим в его жизни. Ведь ему не составило особого труда выполнить долго вынашиваемый план по привязке к себе той, кого он мог назвать одержимостью.
Некоторые злые языки, не знающие точную дату бракосочетания, поговаривали, что вся спешная и скрытая свадьба была фарсом, чтобы скрыть «залёт» шатенки – всего через год после скрытого от посторонних глаз торжества у молодожёнов появилась славная девочка Эйми{?}[«очень любимая»].
Забота о ребёнка легла на хрупкие плечи неподготовленной к воспитательной деятельности Эрики, ведь Кацуки после выпуска из UA начал работать в Геройском Агентстве Бест Джинса. Парень старался как можно больше разделять обязанности с женой, не раз он благодарил своих родителей за их колоссальную помощь сыну и невестке. Бабушка и дедушка Бакуго души не чаяли в своей внучке и ради всеобщего удобства они предложили молодой семье пожить вместе с ними хотя бы первое время.
Первые два года бывшая Сейя просидела дома, уйдя с головой в воспитание и взращивание своей малышки. Когда Эрика заметила, что времени у неё стало появляться всё больше и больше – спасибо госпоже Бакуго и Эбигейл, которая приходилась крёстной матерью Эйми, – она подала заявление на заочное обучение в педагогический университет. С её интеллектуальными причудами шатенка с лёгкостью завершила обучение экстерном на высший бал.
Когда Эйми пора было отдавать в детский сад, с согласия мужа Эрика устроилась на работу учителем. В ту пору Кацуки с семьёй уже съехал в свою квартиру. Сейчас же они обосновались в очень не дешёвом пентхаусе в крутом квартале, где обычно жили толстосумы и прогрессивных взглядов герои с очень приличной оплатой труда, такие как, собственно, сам Динамит.
Эйми была прелестной девочкой. Если женой Бакуго был одержим даже спустя годы, то в своей дочери он души не чаял и едва ли не боготворил её. Эрика не знала в чём причина: особенное это отношение к своей плоти и крови, или отдельную роль играет тот факт, что малышка просто полная копия своей матери, начиная с причуды интеллекта и заканчивая каштановыми волосами, шоколадными глазами и своей миниатюрностью вкупе с худобой. Сама госпожа Бакуго перестала походить на скелета только когда родила дочку, и после беременности стала весить всего на пять килограмм больше, чем до неё.
В общем, всё, что в Эйми было от отца – это необычный характер.
В отличие от мужа, Эрика в росте не набрала ни на дюйм, но стала женственнее и изящнее. Гуляя, она часто чувствовала на себе взгляды прохожих мужчин, некоторые из которых даже останавливались, чтобы посмотреть в след такой феечке. Это замечал и Бакуго, от чего в ответ зевакам прилетал взгляд полный огня и ярой неприязни, едва ли не граничащей с ненавистью.
Весь мир был в курсе не только, кто такой Динамит, но и кем ему приходилась эта волшебная и миниатюрная женщина рядом с ним, которая часто появлялась с героем «на публике». Кацуки предпочитал не выходить один на улицу, если это не было связано с работой и патрулированием, а также не особо был рад одиночным прогулкам супруги, если таковые имели место быть. Даже в магазины они ходили вместе, будь их целью продукты или же банальный шопинг. В последнем деле Эрике иногда составляла компанию Эбигейл, но в таких случаях где-то неподалёку всегда находились «два брата-акробата» по имени Кацуки и Шото.
А впрочем, Бакуго, как ребёнку модельеров, нравилось помогать выбирать одежду жене даже больше, чем ей самой. Обычно Эрика просто покорно принимало огромное количество подарков от родителей супруга в виде их брендовой одежды.
Бывшая Сейя никогда не отращивала волосы ниже плеч, а в школе на работе заплетала хвостик. В то же время она стала закрашивать свою седую прядь, которая ей очень не нравилась. Кацуки противиться не стал – в конце концов, ему важно было душевное здоровье любимой.
С годами с помощью дополнительных операций Эрике свели почти все шрамы, включая порез на лице и унизительное оскорбление на спине. Однако женщина не отказалась от своей любви к закрытым и немного объёмным вещам, поэтому дома часто стаскивала рубашки или толстовки мужа. Бакуго это нравилось так сильно, что он готов был скупить всю линию этой одежды у родителей, чтобы на постоянной основе видеть супругу «в обновках». Каблуки шатенка рисковала обувать только на важные мероприятия мужа, куда он всегда «таскал» с собой жену, чтобы отделаться от навязчивого и надоедливого внимание со стороны противоположенного пола. Однако возможность видеть Эрику в каком-нибудь красивом и невероятно сексуальном платье – паранджу он не позволял ей надевать – была единственной приятной вещью, которая позволяла блондину переживать такие вечера.
Бакуго повзрослел как внутренне, так и внешне (хотя волосы остались всё такими же колючими). Стал ещё более высоким и «широким», обрастая стальными мускулами и «затачивая» их рельеф, челюсть приняла немного квадратную форму. Некоторые не особо приличные люди при взгляде на него и его жену задаются вопросом – как блондин ещё не переломал свою жену во время секса, а его родимого у супругов было ой как много. Кацуки хоть и стал более сдержанным, но всё ещё продолжал оправдывать своё взрывоопасное геройское имя. Заводясь, снять с себя напряжение он мог либо хорошей дракой, либо ещё более прекрасным времяпрепровождением с Эрикой в совершенно разных позициях тел – не всегда горизонтальных, не всегда на кровати, даже не всегда в спальне. Хорошо, что любимая бабушка частенько забирала к себе Эйми с ночёвкой, лишая молодых людей лишнего беспокойства о целостности психики ребёнка.
В общем, Динамит выглядел ещё более угрожающим, чем во времена старшей школы. И Эрика с дочерью чувствовали себя всегда как за каменной стеной, даже если находились с главой семьи в разлуке.
Тем не менее, Бакуго оброс толпой фанатов не только среди мирного населения и некоторых других героев и подражателей, но и в кругах злодеев, каждый из которых считал себя заклятым врагом героя №1. В связи с этим на Эрику было совершенно уже два покушения (нашлись же бессмертные идиоты), после чего Кацуки установил ультиматум – либо она преподаёт со следующего учебного года в UA, либо трудится с ним в его личном Геройском Агентстве, либо просто-напросто сидит домом и занимается собой и их дочерью. Быть секретаршей супруга Эрика не хотел – такая перспектива была чревата конфликтами на пустом месте из-за работы. А уходить в какое-нибудь блогерство навроде «Жена супергероя» или «Мамочка прекрасной девочки» ей не хотелось. Тем более обучать детей и подростков ей было в радость – сказались несколько лет жизни рядом с педагогами UA. Поэтому этот день в средней школе был последним не только для класса Бакуго-сенсей, но и для неё самой.
Прозвенел звонок. Ученики едва ли не со слезами ломанулись для общих обнимашек со своей классной руководительницей. Эрика потрепала по голове абсолютно каждого, пожелав поступить туда, куда им хочется, а тем, кто жаждал обучаться в Академии UA – скорейшей встречи.
Посидев после окончания уроков с уже бывшими коллегами (день был сокращённым, госпожа Бакуго могла позволить себе задержаться в школе) и достойно попрощавшись с ними за чашкой чая с тортиком, шатенка засобиралась за дочерью. Подходило время забирать Эйми из парка аттракционов, в который та пошла вместе со своим классом, чтобы отпраздновать конец учебного года. На чёрную водолазку и белые брюки-бананы женщина надела серое клетчатое пальто и переобулась из простеньких туфлей в кроссовки в цвет брюк и вышла из школы на прохладный свежий мартовский воздух.
У Эрики были водительские права, но Кацуки запрещал пользоваться автомобилем без его присутствия – это было его личным «бзиком», который возник после того, как супруга попала в аварию пару лет тому назад. После столкновения, в котором вина лежала полностью на водителе другой машины (тоже женщины, к слову), шатенка пролежала в больнице месяц, пока старая знакомая семьи, Исцеляющая девочка, не вернулась из-за океана (она была в Америке по личным делам) и не вылечила ей несколько переломов. В то время Бакуго был на патруле, а его супруга ехала забрать дочку от её бабушки.
Долгое время шатенка сама боялась сесть за руль, а Кацуки вообще категорически был против этого. Только полгода назад он снизошёл до разрешения жене водить автомобиль, купленный ей на день рождения осенью, но только в его присутствии. Так ему было спокойнее. Эрика сразу отметила все навороты своей и так недешёвой машины-броневика, включая те, что повышали безопасность владелицы, но ничего по этому поводу мужу не предъявила. К чему лишние ссоры, если Кацуки только печётся о безопасности самого важного человека в своей жизни?
В общем, из-за всей этой «весёленькой» ситуации Эрике приходилось пользоваться услугами такси. Белый Мерседес VIP-класса уже ожидал её на небольшой, но личной парковке учебного заведения. Написав СМС своему беспокойному супругу о том, что она выехала за дочерью, женщина юркнула внутрь автомобиля и попросила начать движения.
Дорога заняла не больше десяти минут. Сегодня была пятница, поэтому парк был заполнен множеством людей и их детей. То тут, то там можно было заметить плакаты с героями современности, не раз Эрика видела изображения мужа в спец. костюме или его бывших одноклассников. Второй герой Деку и герой №3 «Шото» были не менее популярны лидера их профессионального топа, поэтому первый сверкал своей улыбкой чуть ли не с каждого фонарного столба, а второй взирал с постеров своим прохладно-угрюмым взглядом. Дети часто останавливались рядом с ними, чтобы лишний раз поглазеть на кумиров. Иногда на рекламных экранах показывали некоторые битвы героев, как некогда – победы Всемогущего. Госпожа Бакуго остановилась под одним из таких электронных стендов и набрала классной руководительнице своей дочери, чтобы та объяснила, как шатенке добраться до них.
Как только Эйми увидела приближающуюся фигуру матери, она вырвала ладошку из руки своего друга Джана{?}[Персидское имя. Одно из значений – «душа»] и, радостно крича «Мама!», поспешила женщине навстречу. Эрика ускорила шаг, заключая едва ли не с разбегу ребёнка в объятия. Одноклассники Эйми запрыгали в предвкушении появления про-героя Динамита, всякий раз надеясь, что тот придёт забрать дочь вместе с женой.
– А где папа? – спросила юная ученица – ей и самой хотелось лишний раз увидеть родителя. Как и Кацуки, Эйми обоюдно обожала своего отца.
Эрика улыбнулась девчушке, пригладив её растрепавшуюся причёску.
– Он ещё на работе.
– Но у меня завтра день рождения! – недовольно сказала Эйми, памятуя о том, что профессиональная деятельность отца частенько обязывает его оставаться в своём штабе больше, чем надо. Порою даже больше, чем сутки, а то и двое. – Он обещал поздравить меня в полночь!
– Принцесса моя, ты же помнишь, что тебе говорил папа? Если обещал, значит…
– …сделает, – с кивком закончила практически цитату родителя младшеклассница.
– Конечно. Сейчас наш папа наваляет плохим дядям, а потом обязательно вернётся домой. Скажу тебе по секрету, – Эрика склонилась к ушку дочери и, прикрыла ладошкой рот, словно собиралась сообщить нечто очень важное и таинственное, – мы с ним договорились испечь тебе клубничный торт на завтра.
Сперва Эйми обрадовано подпрыгнула, предвкушая божественный вкус любимого десерта, но после, осознав один не очень радостный факт, нахмурилась.
– А можно папа один будет готовить?
Эрика готовила сносно только под чьим-либо руководством. Это и понятно – она никогда этого не делала, поэтому некоторые простые истины для неё сперва были не знакомы. Что солить лучше из рук, а не из банки. Что иногда супы сахарят и что сахар гасит кислотность. Что уксус иногда выглядит как подсолнечное масло, если он яблочный, поэтому прежде, чем что-то выливать на сковороду, надо хотя бы нюхать это. Что маргарин и сливочное масло схожи только внешне. Что начинать готовку надо на горячей сковороде (как, впрочем, и выпекать в предварительно разогретой духовке), и что масло в холодную лить не следует. Что всегда надо следить за временем и температурой еды. И ещё многие-многие маленькие, но важные мелочи. Неведение шатенки однажды привело к тому, что она приготовила солёный торт, что очевидно оставило её дочери психологическую травму.
Шатенка улыбнулась какой-то просящей прощения за тот инцидент улыбкой. Кто же знал, что Кацуки предпочитает хранить соль в баночке, а не в мельнице, как это было у подростков в общежитии академии. Женщина была неплоха в готовке – блондин наверстал её умения за эти годы, да и видео-рецепты помогали, – но истинным правителем на кухне был Бакуго.
– Не волнуйся. Папа не даст мне испортить твой торт, – заверила Эрика дочь.
Эйми всё ещё смотрела с подозрением, но в итоге кивнула, давая разрешения матери участвовать в создании своей главной деньрожденной сладости.
К ним подбежал Джан – лучший друг Эйми ещё с детского сада, – и обнял ногу Эрики. Женщина с приветливой улыбкой потрепала мальчика по его светловолосой голове.
– Привет, милый. Как дела у госпожи Эрдем?
Семья Каи Эрдем переехала из Турции в Японию ещё два поколения назад. К сожалению, отец Джана умер, когда мальчику было всего три года, поэтому Кая осталась матерью-одиночкой. Эрика хороша была знакома с этой сильной, суровой, но справедливой и доброй женщиной, как и с её родители, которые помогали дочери с воспитанием своего внука. Можно было сказать, что они дружили семьями. Старик Эрдем даже упоминал несколько раз, что Джан и Эйми стали бы очень красивой парой, на что ревнивый отец Кацуки предпринимал попытки тут же воспрепятствовать общению своей малышки и паренька (у него ещё теплилось воспоминание о том, что Шото и Эбигейл начали свои отношения после идентичного приятельства и общения с малых лет). Правда, получалось у него это так себе, и дети продолжали быть лучшими друзьями.
– У мама – лучше всех! – отвечал Джан, отрывая лицо от женской ноги и поднимая свои большие золотисто-карие глаза на Эрику. – Благодарю, что спросили, госпожа Бакуго!
– Такой маленький, а уже джентльмен, – шатенка снова потрепала мальчика по волосам. – Ты придёшь к Эйми на день рождение?
– Конечно!
– Славно.
Эрика присела на асфальте, чтобы завязать шнурки на ботиночке Джана. Когда дело было сделано, и она с улыбкой посмотрела на мальчугана, тот порывисто обнял её.
– Госпожа Бакуго, я Вас так люблю!
Тихо рассмеявшись, женщина погладила паренька по спине.
– И я тебя люблю, мой дорогой.
Джан отстранился, взирая на Эрику глазами полными счастья и надежды.
– Когда я вырасту, я женюсь на Вас, можно?
Бакуго снова рассмеялась, снисходительно пообещав мальчику поговорить об этом позже. Лет так через пять-шесть.
Тут Эйми недовольная тем, что Джан обнимает её маму, а мама обнимает её Джана, подошла к ним и отпихнула своего друга. Затем схватила родительницу за талию и попыталась поднять её, чтобы та выпрямилась, встав на ноги. Немного растерянная таким поведением дочери женщина покорно выполнила её немое, но весьма доходчивое желание. Затем Эйми схватила мать за руку и потянула в сторону выхода из парка.
– Пойдём! – скомандовала она. – Пока, Джан! Пойдём, мама!
– Подожди, принцесса, мне надо расписаться у Коямы-сенсей{?}[с яп. 小山 – «маленькая гора»] о том, что я пришла за тобой и забрала.
Эрика всё ещё не понимала, почему девочка стала вести себя так, как её отец во времена обучения в академии. Даже сверхдедукция не сразу подсказала женщине, что ребёнок просто ревнует. Убедив дочку в том, что отметиться у классной руководительницы надо обязательно, она сходила к учительнице. Сделав дело и попрощавшись с госпожой Коямой, Эрика вернулась к маленькой хулиганше.
По пути к выходу из парка Эйми остановилась у одного из экранов, где показывали недавнее сражение её отца с бандой грабителей. Этого времени хватило матери, чтобы спокойно вызвать такси без перспективы во что-нибудь взрезаться, будучи занятой гаджетом, или ожидать машины у входа в парк вместе с активным ребёнком. Некоторые люди шептались, завидев мать и дочь, узнавая в женщине супругу героя №1. Правда, подходить и уточнять никто не решался.
Двери лифта открылись, ведя в пентхаус. Дом встретил приятной теплотой и умопомрачительным запахом готовящегося ужина. Эрика переглянулась с дочерью, разуваясь возле шкафчика для обуви.
– Похоже, бабушка с дедушкой уже приехали, – озвучила она одну догадку на двоих девочке.
Эйми, кое-как выпрыгнув из ботиночек и бросив под лестницу, ведущую на второй этаж, сумку с учебниками, помчалась на кухню. Спящего в гостиной дедушку она не заметила, но весьма эффективно разбудила. Зевнув, господин Бакуго растёр сонное лицо и сел на диване.
Пентхаус, в котором жил про-герой №1 вместе со своей семьёй, не был чем-то вычурным и кричащем о заработке известнейшей личности страны и значимой фигуры в мирове. Обстановка была выполнена со вкусом, в современном стиле – было сложно догадаться, что здесь живёт потомственный японец. В цветах преобладал белый, который сочетался с некоторыми элементами, имитирующими дерево, а декор выполнен из блестящего металла.
Прихожая от просторной гостиной была отделено только визуально. Здесь стоял белый низкий диван немного буквой «П», рядом – необычный столик из комплекта. Он стоял на коричневом тонком, но безумно мягком коврике. На стене напротив висел телевизор невероятных размеров, от которого безумно фанатела Эйми. Под ним, в стене – имитация огня.
За диваном в стене находился шкаф, половина которого занимала небольшая, но хорошая винотека, а вторую – некоторые книги, которые были поставлена сюда для антуража. Достать их можно было только со второго этажа с лестничного пролёта, который служил балконом, а выглядел как мостик между правой и левой верхней частью дома.
– Добрый вечер, Масару-сан, – приветствовала Эрика со свёкром, проходя в гостиную. Мужчина сонно улыбнулся невестке и поздоровался. Женщина пошла к матери мужа и дочери.
По обеим сторонам от телевизора в стене были проходы. Маленькую «проходную» комнатку, в которую они вели, в семье называли читальным уголком. Здесь на сером ковре стояла пара белых кресла с журнальным столиком между ними. Две стены в глубине наполовину были скрыты книжными шкафами. Третью образовывал шкаф со стороны кухни. Эйми предпочитала читать в своей комнате, но здесь для неё всё равно «на всякий пожарный» лежало кресло-мешок. Эрика подошла к нему и оттянула к углу, который образовывали шкафы, потому как этот бесформенный предмет мебели откровенно валялся не на своём месте.
Пройдя читательный уголок, можно было попасть на сочленённую со столовой кухню. Здесь было много света благодаря обилию больших окон и светлым тонам в интерьере. Это место всегда содержалась в идеальной чистоте из-за педантичного хозяина дома с высокими запросами к тому, что он ел и как эта еда готовилась. Компактная раковина, индукционная плита и небольшая посудомойка были встроены в кухонный островок, над которым находилась вытяжка. Островок был ближайшим к шкафу-стене, в последнем были скрыты холодильник и морозильная камера, а так же навороченный духовой шкаф. Тут же хранилась вся посуда.
Дальше находился стол, за которым происходил непосредственно приём пищи. Его окружали восемь белых изогнутых стульев в современном стиле. За обеденным столом никто не готовил, так как на островке рядом с плитой было достаточно места для этого.
Дальше за стеклянной стеной находился балкон. В летние дни туда выносили лёгкие на подъём стол и стулья и ели на свежем воздухе.
Как уже упоминалось, на кухне всегда царил порядок, за исключением того времени, когда за готовку принималась бабушка Бакуго и её непоседливая внучка. Сейчас обеденный стол был завален пакетами с продуктами, купленными на завтрашний праздник, а за кухонным островком стряпала сама Мицуки.
– Здравствуй, милая, – не отрываясь от своего дела, поздоровалась женщина, пока Эрика, машинально обменявшись приветствием, с выпученными глазами смотрела на столешницу, практически скрытую за ингредиентами и их остатками.
Сегодня Бакуго-старшая договорилась с невесткой о том, что она купит все нужные продукты, а потом заедет и приготовит на завтра свои два фирменные блюда, которые обожают Эйми и ей сын – вкусы у отца с дочерью были практически идентичные.
– Сразу к делу, пока не поздно, – Мицуки оторвалась от нарезания овощей, дольки которых то и дело «подворовывала» Эйми в угоду своему животику. – Не могла до тебя дозвониться. Мы побывали в трёх магазинах, но не нашли клубнику и кукурузный крахмал. И ещё я забыла купить васаби, а того, что есть у вас, не хватит наших остроедам.
– Ну, васаби можно бы было купить и завтра после батутного парка, а вот ингредиенты для торта это серьёзно.
Мицуки кивнула.
– Я тоже об этом подумала, поэтому и звонила тебе. Думала, что в центре вы найдёте нужный магазин.
Пока женщина говорила, Эрика достала телефон, чтобы проверить, до скольки работает один её любимый супермаркет, который находился достаточно далеко от их района. Прикинув, что ей хватит времени съездить в него за недостающими продуктами и вернуться ещё до позднего вечера, она объявила, что сейчас же отправится, и вызвала себе такси.
– Эйми, принцесса моя, пойди убери свою школьную сумку и переоденься. Потом можешь помочь бабушке, если она не против.
– Как я могу быть против помощи своей любимой внучки? – весело воскликнула Мицуки, подмигивая хихикающей малышке. Эйми заговорщески улыбнулась и помчалась в свою комнату, едва ли не сбивая мать с ног. – Подумать только, как летит время! Ещё вчера я нянчилась с Кацуки, а уже завтра моей внучке исполняется десять лет.
Эрика понимающе улыбнулась, а затем озвучила свои мысли:
– Я могу вернуться немного позднее, чем рассчитывала, но два часа – это максимум. Вы можете дождаться Кацуки, чтобы не оставлять Эйми одну?
– Не волнуйся, милая, мы и тебя дождёмся, и ужин приготовим!
Шатенка поблагодарила свекровь и обнялась с ней, после чего её телефон пиликнул СМС-кой. Пришло уведомление, что такси приехали. Попрощавшись, Эрика пошла к лифту, примечая по пути, что господин Бакуго снова задремал, однако в этот раз под новости, которые он недавно включил. По главному каналу рассказывали о сегодняшнем неудавшемся ограблении крупного банка, который предотвратили про-герои Динамит и Деку. По выражению лица Кацуки, заснятому прыткими журналистами, было видно, что даже с годами он не особо потеплел к бывшему однокласснику, однако уже мог, не морщась (хотя и очень хмуро), пожать ему руку в благодарность за помощь.
Эрика улыбнулась своим мыслям, обулась и вышла из квартиры, не решаясь будить Масару, чтобы только попрощаться с ним.
Бакуго вернулся домой сегодня ещё затемно – спустя чуть меньше часа после ухода супруги. Ещё в прихожей не найдя кроссовки, в которых женщина сегодня ушла на работе, он заподозрил её отсутствие. Кацуки уже хотел окликнуть жену, но заметил работающий в гостиной телевизор и прошёл туда. На диване всё так же сидел сонный Масару.
– Йо, – поздоровался про-герой, вырывая родителя из пограничного с дрёмой состояния.
– Привет, сын.
Кацуки проверил на смартфоне время, удостоверившись, что сейчас довольно не гостевое время.
– А чего вы так поздно ещё у нас тусуетесь?
– Не знаю, – Масару пожал плечами, не догадываясь, что хозяйки дома дома-то и нет. – Мать твоя не скомандовала отчаливать, вот и маринуюсь здесь.
– Ясно. Женщины на кухне?
Положительного кивка от отца Бакуго почти не ждал, так как был уверен в своей догадке на сто процентов.
Зайдя в святая святых дома, Кацуки в ступоре замер. Мицуки, готовя ужин, не убирала бардак, оставшийся от стряпания праздничных блюд, решив разобраться со всём вместе после. Поэтому рамён, который уже готовый приятно благоухал, стоял на плите, а вот обеденный стол вопреки небольшому семейному запрету на готовку на нём был завален тем, что оставалось после обработки ингредиентов.
– Отомри, сынок, а то у тебя уже глаз дёргается, – вместо приветствия произнесла Мицуки, убирая столешницу кухонного островка. После слов матери мужчина нахмурился, едва ли не проскрипев зубами.
Женщина усмехнулась, поднимая глаза на своё чадо и осматривая его глазами. Кацуки был одет в чёрные спортивные штаны и мерч своей бывшей академии – белую чуть большеватую футболку с алой надписью «PLVS VLTRA». На лбу у него была широкая повязка, сдерживающая колючую чёлку от попадания в глаза. Мицуки заметила на руках сына часть его супергеройского костюма – гренадёрские наручи, только без доп. экипировки в виде огромных гранат. Под левым глазом на порез был прилеплен пластырь.
– Что, нет слов? – спросила Мицуки с усмешкой, глядя на то, как его сын уже в десятый раз обводит напряжённым взглядом кухню.
– Угу. Одни мысли, и те – матом, – он с прищуром посмотрел на мать. – Где мои девочки?
– Эйми сейчас прибежит, а Эрика поехала за недостающими продуктами для торта в центр.
Бакуго нахмурился ещё больше, и тут в его бедро вцепилась маленькая обезьянка, повисшая на крепкой ноге отца.
– Папочка, ты вернулся! – заголосила Эйми, пока Кацуки поднимал дочку одной рукой, прижимая к себе. Миниатюрностью девочка пошла в мать. Несмотря на то, что завтра ребёнку исполняется десять лет, больше семи ей было сложно дать.
– Привет, мартышка, – Бакуго улыбнулся своему чаду, но потом вернул смешанный взгляд на мать. – В смысле уехала? Как? Почему я ничего не знаю?
Мицуки пожала плечами.
– Ну, Риччан, наверное, замоталась и забыла тебе сообщить. И вообще, хватит так сильно контролировать передвижения своей жены.
Не обращая внимания на слова матери, Кацуки достал из кармана штанов смартфон. Любопытная Эйми наблюдала за тем, как папа разблокировал гаджет и зашёл в контакты, чтобы найти номер «Эри-чан»{?}[Сокращение Эри от Эрики можно перевести как «счастливый приз».] с прикреплённой фотографией жены.
– Пап, ты маме звонишь?
На вопрос дочери Бакуго только кивнул, нажав на вызов и приложив телефон к уху.
Мицуки разочарованно вздохнула.
– Кацуки, ну зачем?
– Не суети, – только ответил он и, услышав, как гудки прервали, а с той стороны послышалось женское «Да, любимый?». – Звезда моя, ты где?
– Я только что зашла в супермаркет. Мицуки-сан тебе ничего не рассказала?
– Она-то рассказала. А ты мне почему не позвонила?
– Я по новостям видела, что ты занят.
– Так, ясно. Жди меня, одна не уходи.
Кацуки поставил дочку на пол и попросил её ещё немного побыть с бабушкой. Не слушая вздохи и причитания матери, он вернулся в прихожую, обулся, а потом вышел на балкон и с помощью взрывов взлетел над городом, который только-только начал покрывать сумраком вечер.
Супругу Бакуго перехватил в супермаркете ровно тогда, когда она, оплатив покупки, начала поднимать пакеты. Мужчина не дал ей этого сделать, стремительно подойдя к кассе и перехватив тканевые ручки. Не смотря на то, что абсолютно каждый посетитель и работник магазина таращился в сторону самого известного героя страны, Кацуки оставался спокойный и непроницательным. Переместив пакеты в одну руку, второй он приобнял жену и повёл её к выходу, рассчитывая сбежать от назойливых фанатов до того, как они очнутся и начнут просить автографы или – того хуже – фотографировать супругов.
Когда они вернулись домой, Мицуки и Масару уже были в верхней одежде Вместе с внучкой бабушка и дедушка поужинали и теперь смотрели какую-то познавательную передачу. Как только лифт издал характерный звук, а его двери разъехались, Бакуго-старшие поднялись. Супруги уже задержались на пару часов, пора было возвращаться домой, тем более за Эйми уже можно не волноваться – её родители уже здесь.
Попрощавшись с ними, Кацуки и Эрика пошли на кухню. Девочка побежала за ними, почему-то недовольно смотря то на мать, то на отца. К радости главы их небольшой семьи, Мицуки вместе с внучкой убралась, и сейчас помещение было практически так же чисто, как до её прихода. Эйми включила ту же передачу, что смотрела с бабушкой и дедушкой, на телевизоре в кухне, не оставляя родителям право выбора. Супруги принялись сперва за ужин, решив готовить любимый клубничный торт дочери позже.
Когда с приёмом пищи было покончено, Эрика собрала тарелки и понесла их к раковине. Пока женщина мыла посуду, Эйми выключила звук на телевизоре и потрепала отца за руку, чтобы тот оторвался от телефона – там он просматривал сегодняшние новости, чтобы, в случае нахождения в СМИ провокационной информации о нём, наставлять звездюлей своей нерасторопной помощнице. Кацуки не сразу обратил внимание на дочку, только после её следующих слов, произнесённых крайне недовольно:
– А мама тебе изменяет!
Эрика едва ли не выронила тарелку от неожиданности, а вот Бакуго довольно спокойно поднял глаза на сердитую моську Эйми.
– Вот как? – он приподнял бровь. Девочка поняла, что её слова ничуть не тронули отца.
Тем временем Эрика окончила мыть посуду и, вытирая руки полотенцем, подошла к столу, внимательно слушая разговор домочадцев.
– И кто этот бессмертный? – спокойно вопрошал Бакуго.
– Это Джан! Он сказал маме, что любит её и прилип к её ноге! И мама сказала, что тоже любит его, и даже по голове погладила!
