Текст книги "Тинни и Дэй (СИ)"

Автор книги: crazyhead

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

– Если сейчас провести сканирование, то от человека меня отличить будет нельзя. Единственное, что может выдать – ткань одежды в некоторых местах срощена с кожей. Но если я перейду к облику номер два – так я его назвал – то есть виду без одежды, тогда сканирование покажет стопроцентного человека. В принципе, ты такой же.

– Ась? – не понял Лорд.

– Твой прежний облик идеально копировал анатомию и физиологию человека. Ты очень натурально чуть не умер от кровотечения, думаю, если бы мы не поспешили с мед помощью, произошло бы превращение, чтобы предотвратить гибель организма. Кстати, полагаю, эти изменения у тебя непроизвольны.

– Непроизвольны? И чего это значит? Проще не можешь сказать?

– Это значит – ты ими не управляешь. Не можешь повлиять.

– А-а-а… то есть обратно я по собственному желанию не смогу?

– Не-а. А ты хочешь вернуть прежний, уж извини, непрезентабельный облик?

– Я Тинни обжег. У меня два члена. Хер знает, че еще обнаружится. Блин, я хочу обратно! Блин! Блин! Блин! А если меня немножко убить?

– Чего? «Немножко убить»?

– Ага. Так чтоб процесс снова запустился. И я обратно превратился. А чего, норм же идея, а? – Лорд с надеждой смотрел то на меня, то на Баламута.

– Рыжий. Нет. Мы не будем тебя «немножко» убивать, – от этой его идеи я пришел в ужас, – это опасно для тебя – раз. Неизвестно к чему это приведет для нас – два. Вдруг ты не станешь человеком, а, например, взорвешься или переродишься в какое-нибудь живое пламя?

– Ну ек… Такого же не бывает!

– Рыжий, я лично наблюдал живой туман. Раз есть туман, почему бы не быть пламени?

– Да чтоб тебя подняло да о земь хлопнуло! – Лорд расстроенно всплеснул руками, – че ж тогда делать? Мне теперь чего – всю жисть без секса, что ли?

– Почему? Ты не переживай, есть же расы с повышенной температурой тела, для соития с ними придуманы особые костюмы. Тонюсенькие, почти незаметные на покровах, но жаропрочные. А еще есть разные специализированные презервативы, вот, смотри. Надевается как трусы – это чтобы не слетел во время активных движений, сам очень тонкий, но прочный – порвать почти нереально. Выдерживает высокие температуры, не повреждается агрессивными средами. Короче, напялил такой и можно не волноваться – партнеру не повредишь. Можно сделать на заказ для совсем уж экзотического строения, – Баламут с воодушевлением демонстрировал Рыжему достижения промышленности.

Я послушал, послушал да и пошел бродить по кораблю – буду искать нам с Рыжим новый приют, раз уж Дэй оккупировал «нашу» каюту. Наверное, надо все-таки прибрать в обезлюдивших каютах: часть вещей выкинуть, что-то полезное оставить, порыться в поисках тайников. В одной из кают встретил давешнего парня, который именно этим и занимался. Оказывается, Баламут зря времени не терял, составил список кают, наметил график, подробно описал, какие предметы его интересуют – их следовало сдать по описи, а какие нет – с ними парень мог поступить по своему усмотрению. Я задержался в каюте, хотел расспросить парня о том, откуда он взялся на корабле. Пока я размышлял о том, как бы половчее начать разговор, парень ловко управлялся с тряпками, протирая стены и полы, перетряхивал постель, залезал во все углы… он как раз наклонился, протирая стык, когда в каюту заглянул Лорд.

– Тинни, хуль ты пялишься на эту тощую жопу, а?

– Э?

– Че «э»-то?!! Зенки свои в сторону отверни, грю! Бесстыжая твоя рожа!

– Рыжий, ты не прав. Я не пялюсь… эй, а ну – не драться! Сам же говорил…

– Да с такой сукой как ты никаких нервов не хватит! Прекрати лупиться на эту шлюху!

– Так…

Мне было очень обидно такое слышать. А еще ругаться при постороннем как-то неприлично, поэтому я, недолго думая, подхватил гневно раздувающего ноздри Рыжего на руки, закинул его на плечо и понес на выход. Конечно, он пинался. И ругался. И раскачивал меня и себя, дергаясь во все стороны, но я упорно тащил его куда-то в глубь корабля, все прямо и прямо.

– Тин! Поставь меня!

– Не-а. Ты будешь драться, а я тебе отвечу. И потом ты будешь говорить, что я мудак.

– Все, я успокоился. Да все, грю! Поставь, меня попустило, все, не трону…

– Лады, но я предупредил. Ежели че – тресну.

Рыжий гневно поджимал губы и стискивал кулаки, спокойным он не выглядел совершенно, поэтому я решил немного обсудить ситуацию.

– Не придумывай больше такой фигни. Говорил же – у хвыров моногамия. Ничего такого не было, я просто смотрел…

– Ты смотрел на его жопу!

– Может быть, но не в этом смысле.

– А в каком? В каком «не этом» смысле можно рассматривать чей-то зад?

– Да не рассматривал я! Ну просто… просто смотрел. Как вот на эту переборку смотрю. Или… или на цветок! Без всякой задней мысли, понимаешь? Короче, Рыжий, прекращай тупь разводить. Я вообще поговорить с ним хотел…

– О чем с этой давалкой можно говорить? – опять вспыхнул Рыжий.

– Ну чего ты так… он тебе не нравится, да? – осенило меня.

– Не то слово! Давно бы выпинал его в открытый космос без скафандра, да слишком многие в команде ему симпатизировали. Еще бы, он же всегда готов к любому прыгнуть в койку! – Лорда прямо распирало от злости.

– И что в этом плохого? После хорошего секса мужики становятся спокойнее, он способствовал улучшению психологического климата в коллективе, тебе, как капитану, это должно было быть только на руку…

– Спокойнее? Да хуй там плавал! Блять! Я не очень понял эту часть про погоду… в общем, из-за этой дряни у меня половина команды была на ножах. То он с одним трахается, то вдруг к другому уходит и эти два идиота устраивают «круг» прямо в кают-компании…

– «Круг»? Что это?

– Ну, это когда отсыпают солью круг, зрители становятся за пределами, внутри – два спорщика. А уж дальше лупятся до кровавых соплей. Кто первым рухнет на соль, разрывая круг, тот и проиграл. Короче, Рик выиграл, забрал свой подгнивший приз, а уже через семь суток дрался с Жоржем. Из-за шмары этой постоянные драки, мутил с несколькими одновременно, поножовщина – стабильно. Пробовал его выгнать, так команда была против. Блин, я так надеялся, что он сдох! Тин, хуль ты его не прикончил, а? Он тебе отсосал, верно?

– Нет! Ты чего? Его вообще не я обнаружил, и не я пощадил…

– Это был я, – с потолка раздался голос Баламута, заставляя нас с Рыжим подпрыгнуть от неожиданности.

– Я зайду, лан? – спросил Баламут и, не дожидаясь ответа, вспучился посреди каюты, моментально перетекая в человеческую форму, – короче, Рыжий, это я его нашел и оставил. У меня на него виды.

– Чего? Какие еще виды? – Рыжий, кажется, не всегда понимал нашу речь, думаю, некоторые слова он просто не знал, употребляя упрощенный вариант стандартного языка.

– Трахаюсь я с ним, – спокойно пояснил Баламут.

– Только не это! – воскликнул Рыжий с отчаяньем в голосе, – и ты тоже!

– Не психуй. От меня не загуляешь, сам подумай – я же за ним наблюдаю каждую гребанную секунду. Кроме того, сейчас на корабле экипаж небольшой, все заняты. Дэй с Шани, Тинни – с тобой, так что Мани остаюсь только я…

– Ага, или только ты, или он отобьет кого-нибудь у его пары!

– Не отобьет. Я слежу. Слушай, Тинни действительно просто смотрел; мне же видно по тепловым датчикам – никакого возбуждения от лицезрения телодвижений Мани Тин не испытывал.

– Точно? – с недоверием переспросил Рыжий.

– Куда уж точнее! Серьезно – тебе не о чем беспокоиться.

Не знаю, убедили ли Рыжего слова Баламута или он просто сумел взять себя в руки, но к этой теме мы больше не возвращались.

***

Корабль выпрыгнул в нормальный космос через несколько часов, мы запросили разрешение на приземление. К сожалению, катеров на корабле не было: один остался на Тине, еще один – в галактике М-230, один посекло осколками взорвавшегося контейнера, больше у Лордовой команды никаких небольших средств для перемещения на планету не осталось. Пришлось подавать заявку на припланечивание всего корабля, а это всегда подозрительно. Одно дело, когда железяка болтается за пределами атмосферы, под прицелами спутников; и совсем иное, когда эдакая махина садится в непосредственной близости от многолюдных городов. Сколько случаев неприятных было! Не у каждой страны найдется, чем ответить огневой мощи космического корабля такого класса, как наш. Да, пиратский корабль был уже не нов, орудия несколько устарели, но все еще могли подмять под себя не самую развитую страну.

Учитывая все это, я не слишком удивился тому, что в двух космопортах отбили отказ – наши документы показались работникам подозрительными. Заслуженно. Сделанные на скорую руку справки и подделанный бортовой журнал у меня тоже вызвали бы уйму вопросов.

Некоторое время мы посылали запросы на все зарегистрированные площадки. Добро удалось получить лишь в малюсеньком космопорту небольшой страны, да и то, видимо, лишь потому, что с нас рассчитывали срубить бабла, и жажда наживы оказалась сильнее гласа разума. Несмотря на то, что условий нам практически никаких не предоставили: ни чистки, ни заправки – сумму за место запросили огромную.

Зато встречал меня и команду аж сам президент. Торжественно так, как будто мы дорогие гости: караул в парадной форме, переливы голограмм, традиционные пляски прямо на покрытии космопорта и маленький приятный презент прибывшим в виде набора местных напитков.

Сначала, когда диспетчер уведомил меня об оказанной чести – запланированной встрече с президентом страны, промелькнула мысль, что это шутка такая. А потом смотрю – машинки яркие к кораблю подтянулись, из квадратного летательного средства вышагнул строй военных и встал двумя линиями, создавая проход для важного лица. Затем к шлюзу нашего корабля прошагал невысокий человек, одетый в стандартный деловой костюм, и потребовал впустить его для обсуждения деталей. В общем, не шутка это была. После встречи нам было выдано приглашение на прием в нашу честь. Правда, список гостей был куда как мал: сам президент, его близкие и несколько министров. Миниприем. Но все равно эта встреча была несколько чересчур теплой. Зачем рассыпаться мелким бисером перед случайными людьми, просто севшими в космопорту? Размышляя над этим, я даже грешным делом заподозрил желание прибить нас втихушку и спиздить кораблик, поэтому оставил Баламута охранять добро.

В назначенное время блестящая колесная машинка доставила нас к резиденции. Нас, это значит маонца, Дэя, Лорда и меня. Мани остался с Баламутом, а механики тут же после посадки попылили в местный бар и бордель, думаю, они намереваются тусить там попеременно до упора, наверстывая долгое безвылазное сидение в машинном.

Пока мы ехали, раздумывал над всей этой фигней. Ситуация была совершенно непонятной: к чему это раздутое гостеприимство? Как-то мне было неспокойно. Поэтому я со вниманием прислушивался ко всему, что говорилось вокруг, благо из уважения абсолютно все: от водителя до носильщика, использовали стандартный язык. Исходя из услышанного, гостеприимная страна находилась в жуткой жопе. С финансами полный швах. В принципе, тщательно скрываемая и маскируемая бедность глядела из каждого угла. Автомобили, бодро проезжающие мимо нашего транспорта, были даже не старые – старинные, но здесь это не было данью моде на все раритетное, виной всему недостаток средств на закупку чего-то более современного. Проезжая по улицам города я не увидел небоскребов, силовых куполов, многоуровневых дорог. Дома удивляли своим видом: невысокие, в два-три этажа, выполненные из материала, похожего на природный камень, со странными двускатными крышами, с небольшими окошечками и высоко расположенными прямоугольными дверьми. Каждый домик был рассчитан всего на одну, максимум – две, семьи. Это так необычно! Кроме того, домики были очень красочными – крыши, стены были покрыты узорами, в окна вставлены цветные светопропускающие пластины. Около каждого строения с левой стороны находился маленький квадратный садик. Крохотный – там помещался всего один кустик и несколько цветков, но очень живописный, так как кустики имели весьма сочные цвета, да еще и флуоресцировали – это стало заметно, когда немного стемнело.

Кажется, жители этой страны испытывают слабость к интенсивным, сочным краскам. Все вокруг было такое насыщенно-яркое, глянцево-блестящее, контрастное. Немного чересчур, как по мне. Зато очень колоритно, очень самобытно, так отличается от безлико-стальных столиц того же Треугольника, где преобладали спокойные серо-бежевые тона.

Я проводил взглядом очередную красную колесную машинку и подумал, что давненько не встречал уже такого транспорта. В центральных галактиках перешли на мини-катера или специально разработанные для городов модели воздушного транспорта. Кое-где предпочитают реактивные ранцы. Но колеса? Это же медленно! Интересно, если в столице перемещаются вот на этом, то что же используют на окраинах – тягловых животных?

Наконец, показалась резиденция. Мы к ней с час пилили! А то и больше. По сравнению с остальными домишками, здание было достаточно внушительных размеров, оно находилось на возвышении, входная дверь, как и везде, приподнята, к ней вела узкая лестница. Почему-то окна были еще меньше, чем в рядовых домах. Здесь не очень жалуют естественное освещение?

Уже знакомый мужчинка в костюме встретил нас и провел через тесный проход – Дэю пришлось идти боком, плечи не поместились, в ярко освещенную залу, где уже было накрыто на стол. Меня посадили возле президента, Дэя и маонца – напротив, Лорда я самовольно усадил рядом – не хотел отпускать его далеко от себя. За ним на подобных мероприятиях явно нужен глаз да глаз.

Первые минуты были неловки – я не привык к официозу. Однако, после первого блюда разговор таки завязался. Сперва речь пошла о финансовом положении страны – видимо, мысли президента все время крутились вокруг этой темы. Я узнал, что на западе наличествует несколько дееспособных заводов, их продукция пользуется спросом, и даже у соседей, но… Но для полноценной торговли этого мало.

– Ах, как тут не вспомнить благословенные времена правления моего батюшки! – закатил глаза Дельи Инноченте, и я узнал, что раньше, во времена молодости «батюшки», то есть лет двести назад, страна поставляла на экспорт какие-то уникальные кристаллы, за счет этого и жила.

Со временем месторождение иссякло; сперва эта новость никого не встревожила, так как согласно выкладкам геологов где-то недалеко должно было находиться еще одно, об этом свидетельствовали и пробы почв, и расчеты, подтверждающие, что именно в этом месте были подходящие условия для формирования. Вроде, все просто – копай да начинай добычу. Однако, техника снимала породу слой за слоем, огромные машины трудились день и ночь… но кристаллов не было. Пришло понимание – жила находится глубже. Или немного в стороне. Для уточнения требуются профессиональные высокоточные сканеры, которым неоткуда взяться в небольшой стране – ранее необходимости в подобных специализированных приборах не возникало. Попробовали справиться без них. В результате поиски нового месторождения затянулись на десятилетия, и все это время страна медленно скатывалась в пропасть.

Интересный нюанс: подобными сканерами оснащен наш корабль. Короче, стало понятно, к чему все идет. Президент прямо сказал: он очень надеется, что мощные системы корабля позволят найти-таки неуловимую жилу. А нам в случае положительного результата скостят плату за постой.

Ну, что ж. Теперь все становилось логичным. Я улыбнулся высокому усатому мужчине, сидящему напротив, подложил Рыжему разноцветного крупинчатого блюда, которое ему понравилось, и снова повернулся к собеседнику. На мне лежала непростая задача – выбить из жадного президента процент с добычи. Пусть небольшой, но хоть какой. Мне, как капитану корабля, нужно думать об амортизации…

И зачем мне такая морока, спрашивается? Капитанство это. Большой корабль – большие проблемы. Это я особенно хорошо прочувствовал после того, как Баламут составил список поломок и необходимых замен; первые строки в его списке занимали вещи абсолютно необходимые, например, деталь для пищевого синтезатора, без которой он перестанет работать. Таких совершенно необходимых покупок набралось на приличную сумму. А монет-то немного у нас! За последние месяцы нас так мотало, столько выкинули средств на разных планетах… короче, надо подумать о том, как подзаработать. За бесплатно я не собирался этому жуку ничего искать. Надо договариваться. Не знаю, может, Дэй бы справился с этой задачей лучше… Правда, сам он считает, что нет. Потому-то они с маонцем и выбрали меня капитаном. Признаться, я немного прифигел, когда Баламут сообщил, что начал вести журнал и на первом совещании членов команды, при соблюдении всех правовых норм, я избран первым капитаном «Прекрасного».

– Ну, е-мое! Уже и кораблю название без меня дали… а чего меня-то на совещание не позвали? Может, я не особо хочу быть капитаном?

– Так надо, брат! – Дэй оскалился и хлопнул меня по плечу.

Ну, раз надо… я смирился. Тем более – с Дэем иногда лучше не спорить, судя по силе типа «дружеского» удара это как раз тот случай. Теперь мне приходилось отдуваться за всех. Дэй и Шани с аппетитом наворачивали местные деликатесы, а мои приборы лежали без дела, ибо жевать и говорить с самим президентом, пусть и маленькой страны, как-то невоспитанно. Папа Ксан не был фанатом этикета, но какие-то основы нам дал. Ну, чисто чтобы не прослыть в центре неотесанными деревенщинами.

Может быть, кто-то, живущий в малопосещаемой системе, удивится: как так? Народов и обычаев во вселенной тьма-тьмущая, как же выучить такую прорву противоречивых, странных, порой даже внушающих отвращение или ужас, правил? Ответ прост: стандартизация. Тот, кто первый это придумал, был гением. Да, на то, чтобы охватить почти все известные планеты ушло не менее сотни лет, но когда титаническая работа завершилась, в каждом космопорту установились всем понятные простые правила. Работники приветствовали пассажиров определенным образом, предоставляли определенный набор услуг и говорили на известном каждому жителю вселенной стандартном языке. Ну, наверняка можно найти отщепенцев, не знающих этот язык. Из любого правила есть исключения, верно? Однако, большинство существ знало этот язык и если не говорило – например, в силу каких-то физических особенностей, то хотя бы понимало. Также огромной комиссией, в составе которой были представители почти всех известных народов, была разработана тоненькая брошюрка, в которой на том же стандартном языке изложены по пунктам простые правила, принятые для первого визита. Пункты простые, никакой экзотики: не разговаривать во время жевания; не издавать посторонних звуков отверстиями тела, отличными ото рта; не дотрагиваться до предметов интерьера, не испросив предварительного согласия хозяина помещения; обязательно уточнить, какой параграф гендерного этикета приемлем, и строго придерживаться пунктов из этого параграфа. Да, я на всякий случай еще раз все перечитал перед тем, как садиться за стол с правителем страны.

Мы с час чинно сидели, растопырив локти, и вели беседу. Я все настаивал на том, что надо бы все-таки монетами заплатить, а не просто бесплатное место парковки предоставить. В ответ на мои намеки мне закатывали глаза, жаловались на ужасную обстановку, на жлобов-соседей, не выдающих даже маленький кредитец, на небольшой прирост населения, на безработицу и проблемы с закупками межпланетарных товаров. Тогда я начал проталкивать идею с процентом. Тут уж дело пошло веселее: все-таки это же не сразу надо из кармана вытащить, а когда уже прибыль пойдет. В итоге договорились мы о совсем скромном проценте, но лично я был доволен.

После принятия пищи нас провели в следующий зал, где президент толканул небольшую речь, мы подписали документы, заверили их электронной подписью и уникальным био-отпечатком – на большинстве планет для таких соглашений используется капелька крови, но в этой стране предпочитали отпечаток языка и образец слюны. Я постарался лизнуть прохладный черный квадратик как можно быстрее – очень уж глупо это выглядело со стороны. А президент совершенно не смущался – застыл с языком, прижатым к пластине, попозировал для местной прессы, еще и улыбался при этом. Он, наверное, привыкший.

После торжественного подписания образовалась пауза: президента обступили репортеры, задавали какие-то вопросы, о регламенте здесь явно никто не слышал. Похоже, отношения с прессой у главы были приятельские. Я видел, как некоторые хлопали его по плечу, поздравляли, прямо тут же договаривались об интервью. Настроение у всех присутствующих было приподнятое, Дельи Инноченте сиял как тысяча звезд, министры сдержанно улыбались из-за его спины, даже на угрюмом лице личного помощника нарисовалась легкая улыбка.

– Ух, я облопался! – ко мне, позевывая, подошел Рыжий, – прям спать хочу. Погнали на «Железного»?

– «Железного»?

– Ага. Так называется корабль. «Железный кулак».

– Назывался. Теперь он «Прекрасный».

– Да лан? Кто такую муть придумал? Че за фигня – «Прекрасный»?!! Хрень! Дурацкое название!

– Может быть. Только ты Дэю такого не говори, это он придумал.

– Я так понимаю, Дэй у нас теперь капитан? – помолчав уточнил Лорд.

– Ну, чем ты слушал, когда нас представляли? Я – капитан, ты – первый помощник капитана, Дэй и Садаршан отвечают за безопасность, а Баламут – штурман.

– Блин, чет я это прослушал. А Мани?

– А что Мани? Он вообще вписан как наемный работник, не входящий в штат. Как ни странно это Баламут настоял. Говорит, что некоторые моменты в старых записях вызывают у него вопросы, поэтому пока будет так.

На это Лорд промычал что-то невнятное, почесал округлившееся пузо, потянулся, сладко позевывая во весь рот – с манерами у него было не очень. Вообще его внешность и поведение порождали некий диссонанс. Хотя личико у Рыжего теперь было как у цыпы-модели с центральной планеты, ухватки оставались грубыми, чисто пиратскими. Конечно, пираты тоже бывают разными, но именно такими, как мой любезный, обычно изображают корсаров в дешевых тридэхах: резкие движения, полное отсутствие каких-либо представлений о приличии – смачно рыгнуть для Рыжего было нормой, вечный подозрительный прищур и постоянная готовность дать кому-нибудь в морду. Ну, последнее у Рыжего постепенно начало сглаживаться, ибо ему в нашей компашке бить было некого. Меня – нельзя, мы же ж «в отношениях», и Лорд очень старался следовать собственным принципам. Дэй был гораздо больше и вызывал в сердце пирата некую опаску. Правильно вызывал, даже я прикладываю все усилия для того, чтобы не бесить братца. Садаршан был еще опаснее братухи. Чего только пасть стоила! Раскрывалась она у него замечательно широко, зубищи блестели отполированной белизной и смотрелись очень впечатляюще. К нему Рыжий старался вообще не приближаться. Плоть Баламута была синтетической, уязвить его было весьма сложно (если вообще возможно), с ним Рыжий держался достаточно почтительно – все-таки, корабельный компьютер – это важнейшая часть корабля. Кроме того, способности Баламута поразили воображение Лорда, я частенько заставал их беседующими о возможностях синпла и вообще – о разном. Баламут – кладезь всевозможной информации, и Рыжий не стеснялся расспрашивать его обо всем, ну а нашему неИИ только в радость потрепаться. Почему-то со своим Мани Баламут столько не общался, впрочем, это их дела.

Толпа журналистов весело гомонила, жужжала регистрирующая техника, некоторые репортеры отошли в сторонку, чтобы, держа планшетники прямо на весу, отредактировать репортаж и разместить свежее сообщение в сети раньше других. А я все ждал, когда же можно будет выцепить кого-нибудь, да того же помощника, который собственно и заправлял всем, и отправиться обратно на корабль. Однако, оказалось, предполагается, что мы останемся. Переночуем, позавтракаем и уж потом поедем в обратный путь.

Спальня оказалась такой уютненькой, что мне даже начала нравиться мысль об этой неожиданной ночевке. М-м-м! Такая мягкая широкая кровать! Мы с Рыжим наконец-то разместились со всем комфортом, не то что на корабле. А еще мне очень понравилось постельное белье – приятное на ощупь, украшенное узорами, оно нежно пахло какими-то незнакомыми цветами.

– Жаль, что Гнильку пришлось оставить на корабле, – со вздохом произнес Рыжий, вытягиваясь под одеялом.

– Пожалуй. Слушай, а почему ты ее так странно зовешь? «Гнилька»?

– Ну, когда я ее нашел, она была полудохлая. Над ней уже мухи летали. На боках шерсть вылезла, кожа покрылась пятнами и какой-то дрянью типа гнили. Потому и Гнилька.

– А что это за животное такое? Баламут не смог найти ее по базам.

– Да хер знает. Просто… ну, симпатичная такая тварька. Она не особо полезная. В основном шатается по кораблю, приходит ко мне только спать. Жрет все подряд. Нужду справляет где-то по углам, наверное. Я, во всяком случае, за ней не прибирал ни разу. И никто не жаловался на нее, что напачкала. В общем, я про нее не очень много знаю. Даже, не уверен, что Гнилька – девочка. Ну, яек-то не видать, верно? Значит, девка.

– Честно говоря, не факт, – покачал головой я.

– Да пофиг, наверное. Я все равно больше таких, как она, не встречал.

Мы замолчали, день выдался тяжелым, я переволновался, устал просто ужасно, но сон все не шел – перед глазами мелькали отрывистые воспоминания, лица людей, которых я встретил сегодня. Местные жители были загорелы, черноволосы, в большинстве своем – темноглазы и так похожи между собой – формой лица, широким мясистым носом, тонкими губами, что я все боялся перепутать одного представленного мне человека с другим. Отличал их по деталям одежды: у кого-то по низу туники шла бахрома, кто-то красовался неброской вышивкой, или звенел многочисленными браслетами. В основном все были одеты достаточно легко, в то, что называется «летний костюм». Кроме одного пожилого дядечки – наверное, ему было прохладно, как и всем старикам. Мне же было жарковато. Даже в летней одежде. Рукав-то полагался длинный. Да и ткань была достаточно плотной – это все регламентировано, вплоть до плотности набивки и состава материала. На улице было жарко, я даже вспотел немного. Баламут сказал, что сейчас самое теплое время года. Но, я так понял, в этой части планеты погоды вообще стоят преимущественно теплые; мороза и снега не бывает вовсе, в холодное время года льют непрерывные дожди, из-за этих-то дождей, при строительстве дверной проем располагают высоко; через несколько дней с начала «мокрого» сезона, вода заливает улочки, так что передвигаться можно лишь в очень высоких сапогах или же на небольших легких лодочках.

– Наверное, прикольно, когда весь город превращается в заводь и жители вытаскивают откуда-нибудь из сарая лодки, и улица оказывается заполнена ими, легко скользящими по глади, – проговорил я, – уверен, в здешнем краю и лодочки тоже изукрашены узорами и какими-нибудь висюльками.

– Ну, не знаю! – с сомнением протянул Лорд, – как-то раз у нас дамбу прорвало. Все залило, воды было – взрослому выше бедер. Все подвалы затопило, в домах еще больше воняло, чем обычно. А я тогда еще мелкий был, так чуть не потонул – там еще течение было неслабое, несло в сторону слива. Если бы затянуло, пизда была б, там жеж труба – прямо в подземную канализацию, решеток нет. Короче, после этого затопления несколько моих друганов пропали. Думаю, их смыло.

– Кошмар какой! – ужаснулся я, – а что же родители за ними не смотрели? Чего вы по улице-то шатались, если опасно?

– Ну, я лично от мамки прятался – она как раз напилась и начала пургу нести. Опять орала, что лучше б я не рождался, мол, это из-за меня у нее с Лочаном детей не выходит…

– Ты-то тут при чем? – в полном ошеломлении спросил я, слова Лорда заставили меня буквально оцепенеть от ужаса.

Не представляю, что чувствовал маленький ребенок, которому самый близкий человек – мать, говорила подобное. Это кем нужно быть, чтобы попрекать сына самим фактом существования? Как так…

– Да она говорила, что я типа повредил ей что-то, когда вылезал. Ну и теперь она мужу никак родить не может.

– Погоди, это тому мужу, который ее лупил постоянно? Или… или это кто-то другой был? Ну, тот мужик, которого я видел в твоем сне, помнишь? Это муж?

– Ну.

– Рыжий. Я чего-то не врубаюсь: он же ее бил смертным боем. Какие еще дети этому… этому выползню подзалупному?!

– Она считала, что любит его. Я не знаю, Тин. Знаешь, я думаю, что некоторым бабам вообще не надо детей заводить. А хочешь секрет? Такой, какой я еще никому не раскрывал?

Лорд повернулся на бок и уставился мне в глаза. Если честно, мне на секундочку стало страшно. В принципе, я знал, что детство у Рыжего было очень тяжелым, но одно дело знать – так, абстрактно. Иное же дело – подробности. Каждый раз, когда Рыжий в обычном бытовом разговоре упоминал что-нибудь, какую-нибудь деталь, – в моей душе взбаламучивался миллион чувств: и смятение, и ужас, и горечь, и жалость к несчастному Лорду, и неловкость от того, что я просто не понимал, как реагировать на подобные откровения. А ведь это все не были секреты! Просто случаи из жизни. Рыжий говорил о них вскользь, как о чем-то незначительном. Что сейчас-то он скажет?

– Конечно, хочу! – как можно увереннее ответил я, – тебе дать обещание? Ну, что никому не расскажу?

– Ха. Не надо. Я обещаниям давно уже не верю. Короче, дело было так. Забежал, значит, домой, на минуточку – рубаху сменить. А там мать, бухая в хлам. Она на меня как набросится и ну орать. Типа Лочан приведет вторую жену, а все это из-за меня, потому что никак у них ребенок не выходит. Понятно, что не выходит. Она ж уже старая была, лет тридцать. На Киа женщины после тридцати почти не рожают, это редкость, но мать, видимо, все это время на что-то надеялась. Короче, я ей так и сказал – куда тебе, старая, рожать? А она как начала меня лупить и орать, что это я, иномирец, испортил ей своей поганой плотью все внутрях, и вообще надо было ей чиститься, а не вынашивать дурное семя… короче, я ее рукоприкладство терпеть не стал и тоже вмазал пару раз в ответку, она упала – пьяная же была и… померла. Почему-то. Получается… я ее убил.

– Ну… ты же нечаянно. И, может, вообще не при чем. Может, она отравилась некачественным алкоголем, и это просто так совпало… ты же не хотел, так что…

Вот это пиздец! Это секрет, так секрет. Что мне-то теперь делать с этим знанием? Мне всю жизнь внушали, что семья – это святое. Брат обязан помочь попавшему в беду брату, а слово отцов и вовсе – закон для нас. По мелочи кое-кто может ослушаться, но, в общем и целом, указаниям родителей мы следуем. Представить себе, что я ударю отца, даже в ответ на его удар – не могу. Это просто невозможно. С другой стороны, и папы нас тоже не лупят и не лупили никогда. За шалости иногда прилетала пара шлепков по жопе, но только за что-то «серьезное». А самое главное – папы нас очень любят. Всех. Любила ли Лорда его мать? С его слов больше похоже на то, что нет. Но разве так бывает? Мамы же всегда любят детей, как иначе? Между тем, Рыжий покачал головой: