Текст книги "Ирьенин (СИ)"

Автор книги: Читающий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 43 страниц)

   – Принято. – Голова АНБУшника склонилась буквально на несколько миллиметров. – Ну что же... В таком случае, добро пожаловать домой, чуунины Конохи!

   Суета со сдачей трофеев продлилась недолго. В свою очередь, сдав чужой и получив назад свой собственный протектор вкупе с изъятыми в начале экзамена свитками, я отошел в сторону, где и повесил бляху с иероглифом себе на шею.

   – Акира! – В таинственном свете выглянувшей из-за туч луны глаза Ино казались черными. – Наконец-то этот полевой кошмар, по недоразумению называющийся практикой, закончился. Кстати, ты ведь помнишь, что нам положена неделя отдыха?

   – Допустим. – Вопросительно вскидываю бровь, ожидая продолжения.

   – А что тут допускать. – Хмыкает юная химэ. – Такое в жизни один раз бывает. Так что, Аки, мы должны это событие отметить. И учти, – девочка смотрит мне в глаза, – возражения не принимаются.

  Ответить я не успел.

  – Рок Ли! Именем и властью Хокаге помещаю тебя под арест по обвинению в измене Великой Деревне. – Звонкий девичий голос разорвал ночную тишину. – Стража, схватить преступника!

  Резко повернув голову, вижу успевшую нацепить маску куницы Тентен. Н-да, актриса. Поведение девушки разительно изменилось. И куда только девалась ищущая защиты скромница... На лесной опушке стояла гордо выпрямившаяся сотрудница АНБУ, ничем не напоминающая подселенную в нашу команду 'единственную выжившую, перенесшую насилие' девочку.

   – Куница-тян, – буркнул успевший нацепить на запястья Рока блокирующие чакру браслеты здоровенный АНБУшник в маске, изображающей оскаленную медвежью морду, – ты, как всегда, в своем репертуаре.

   – Перестань, Медведь-кун, – хмыкнула Тентен, – и согласись – так гораздо интереснее.

  Сбросившая, а точнее, именно что одевшая маску сотрудница АНБУ направилась ко мне скользящим шагом.

   – Хъюга-сама, Яманака-химэ, – произнесла переломившаяся в подчеркнуто вежливом поклоне девушка, – ничтожная просит прощения за вмешательство в вашу беседу. Хъюга-сама, возможно, у следственного управления АНБУ возникнут вопросы по поводу предателя, именуемого Рок Ли. Нижайше прошу вас не покидать пределы Конохагакуре в ближайшие десять дней.

   Еще раз поклонившись, Тентен отправилась вдогонку за утащившими моего напарника офицерами АНБУ. Провожая процессию взглядом, мне только и оставалось бессильно стиснуть кулаки. Дозащищался, защитничек! Интересно, что он ей наболтал, что его сразу после экзамена решили взять за белы рученьки? А теперь из него выдавят что угодно... Интересно, чего именно добивается Каге? Напрямую взять меня, на основании показаний моего напарника, так просто не выйдет, ведь последнее соглашение, заключенное между Сарутоби и Хиаши, этого сделать попросту не даст. Тогда зачем? Информация? Но что именно АНБУ планирует извлечь из памяти Рока? Ход моих размышлений прервали коснувшиеся моей руки тонкие пальцы стоящей рядом девочки.

  'Аки, я узнаю об этом все!'. – Ино явно была взволнована. – 'Встречаемся сегодня вечером в раменной старого Ичадоре. Но знай, мне все это очень не нравится'.

  Попрощавшись с Ино и ее товарищами из команды 'А', я направился к стоящему в густой тени дерева наставнику.

   – Гай-сенсей. – Обратился я к учителю, черты лица которого сейчас были словно вырезаны из камня. – Необходимо немедленно поговорить с Хиаши-доно.

   – Иди домой, Хъюга. – Бесцветным голосом отозвался наставник, медленно разжимая стиснутые кулаки. – Для начала я попытаюсь выяснить, что произошло, и в чем именно обвиняют моего племянника.

   – Но... – Я все же попытался достучаться до учителя.

   – Домой! – Отрезал Гай, глаза которого сверкнули в лунном свете полированным обсидианом.

  Поклонившись, поворачиваюсь через левое плечо и отправляюсь домой. Грядущий день обещал стать воистину хлопотным...

Интерлюдия VI.

  Конохагакуре, дворцовый комплекс Хъюга. Полдень.

      Одно из самых защищенных от прослушивания мест в деревне Скрытого Листа окутывала давящая тишина. Хиаши Хъюга тяжелым взглядом смотрел на закрывшуюся с легким шорохом дверь, за которой скрылся отпущенный отсыпаться после экзамена один из самых многообещающих подростков нового поколения. Новости, принесенные приемным сыном его брата, заставили его как следует призадуматься. С одной стороны, не так давно было достигнуто соглашение с Хокаге, урегулировавшее, казалось бы, все сложности и давшее клану Хъюга то, что ему было необходимо больше всего. Время! Десять-пятнадцать лет спокойного развития, вот то, ради чего глава одного из сильнейших кланов ойкумены было готов заложить Синигами свою душу. И именно время он выкупил, фактически, согласившись отдать Сарутоби контроль над скрытой деревней без боя. С другой же... Да, один из лучших правителей, когда-либо возглавлявших клан, прекрасно осознавал, что рано или поздно Каге великой деревни укрепит свою власть настолько, чтобы предпринять попытку поставить Хъюг под свой контроль. Сцепив зубы, Хиаши окинул взглядом своих верных соратников, десятилетия служивших ему надежной опорой.

   – Мы успеем. – Старейшина Окини безмятежно поднесла к губам тончайшую чашечку, в которой словно застыл крепко заваренный чай. Что ни говори, подумалось главе клана, а железная старуха по-прежнему обладает недюжинной крепостью рук.

   – Возможно. – Хрипло произнес старейшина Тораки. – Возможно. Только вот, думается мне, из этого молодого голодранца сейчас выдоят все, что только возможно. Не мне вам объяснять, на что способны специалисты клана Яманака, особенно, когда работают с незащищенным разумом!

   – Ну что же, – Хиаши позволил улыбке коснуться своих губ, – значит, меня ожидает очередной разговор с Хирузеном-доно.

   – Попомни мои слова, Хиаши, – оскалился старик, – следующий удар будет нанесен по безродному приемышу. Убежит он на встречу с вертихвосткой-Яманакой, тут-то его и прихватят.

   – Тораки, – голос старейшины Окини прошелестел, словно вынимаемый из ножен отлично смазанный клинок, – ты забываешься. Еще одно оскорбление в адрес моего сына, и малышке Ханаби придется вступить в должность советницы по евгенике досрочно.

   – Акира получил свои приказы. – Глава клана резко хлопнул ладонью по колену. – Он осознает свой долг перед кланом, и он не покинет территорию квартала до разрешения кризиса. И, – внушительно добавил Хиаши, оглядев своих помощников, – хватит об этом.

   – Как скажешь, Хиаши. – Поморщился старейшина Тораки. – Давайте еще раз обсудим, что от нас может потребовать Сарутоби, и на что мы готовы пойти.

  С трудом подавив желание закатить глаза, глава клана Хъюга приготовился в который раз погрузиться с головой в дебри межклановых взаимоотношений. Впрочем, Тораки был прав на все сто процентов, в такой ситуации любая мелочь, упущенная из виду, могла привести к непредсказуемым последствиям.

  * * *

  Конохагакуре, минус четвертый уровень под кварталом АНБУ, камера для проведения особых допросов. Восемнадцать часов вечера.

   Хрипло выругавшись, Иноичи Яманака поднялся на ноги, не глядя на распростертое на каменной плите тело Рока Ли, из уголка губ которого стекала струйка слюны. Пустые глаза подростка, из которых навсегда ушел разум, бессмысленно и бесцельно смотрели на потолок каменного мешка.

   – Итак? – Нарушил тишину Данзо, единственный видимый глаз которого пристально впился в лицо своего заместителя.

  Вместо ответа Иноичи протянул руку, и, коснувшись лба своего начальника, передал ему целый пласт воспоминаний, который удалось выудить из памяти тела подростка. Глава клана Яманака поежился – информация, которую удалось добыть, стоила по-настоящему дорого, и, чего уж там, была крайне опасной. По сути, у них в руках были доказательства сговора кланов Сенжу и Хъюга с повстанцами Киригакуре. Одна мысль о проникшей в самое сердце скрытой деревни измене бросала старого контрразведчика в холодный пот. Вот уж действительно – беда приходит оттуда, откуда не ждали. Да и манипуляции приемыша Хъюг над телом бывшей джинчуурики Санби заставляли призадуматься. Судя по всему, Сенжу и Хъюги давным-давно сговорились, ведь ничем другим не объяснить то, что у мальчишки в руках оказалась техника, за которой уже добрых пятнадцать лет охотились оперативники АНБУ. Иноичи Яманака не строил иллюзий – после извлечения биджу из энергетического тела носителя жить тому оставалось считанные часы, ведь печать, через которую пропускались множество каналов, после извлечения оставляла на своем месте мешанину из оборванных и незамкнутых энергетических линий...

   А тут, гляди-ка, молокосос берет и лечит то, что лечению не подлежит по определению. Собственно, теперь становится понятным, как именно исцелился этот самый Рок Ли, чьи изуродованные каналы не позволяли овладеть элементарными преобразованиями чакры. Напарничек, выходит, постарался.

   – Любопытно, очень любопытно. – Тяжело выдохнул глава спецслужбы. – Вот оно, выходит, как. Ты хорошо поработал, Иноичи-кун, я удовлетворен. И, кстати, – губы старика скривились в нехорошей улыбке, – у меня для тебя подарок. Вот, возьми.

   – Что это, мой господин? – Иноичи аккуратно, словно ядовитую змею, взял в руки протянутый Данзо свиток.

   – Одна крайне любопытная молодая куноичи, имеющая привычку лезть, куда не просят. – Рассмеялся старик, привычным жестом погладив крестообразный шрам на подбородке. – Успокойся, мой добрый Иноичи, она жива. И останется таковой, если, конечно, кто-то возьмет на себя труд отучить девчонку делать глупости.

   – Я все понял, – переломился в поясном поклоне глава клана Яманака, – больше никаких глупостей не будет, клянусь.

   – Надеюсь, что так. – В голосе второго человека в негласной иерархии Конохагакуре отчетливо звякнул металл. – Можешь отправиться домой, Иноичи. Займись воспитанием дочери, что ли. И, еще одно...

   – Да? – Иноичи почувствовал, как по его вискам скользнули вниз капли холодного, липкого пота.

   – Будь готов ко всему. – Резко развернувшись, Данзо Шимура направился к тяжелой, окованной металлом двери камеры. Его ждал крайне неприятный разговор с Каге. Требовалось принять решение.

   Спустя каких-то пять минут Данзо Шимура стоял перед массивной дверью в кабинет Каге. Равнодушно кивнув секретарю главы деревни Скрытого Листа, глава разведки решительно распахнул дверь. Он был, пожалуй, единственным, кому в Конохе дозволялось входить к Сарутоби без предварительного согласования и доклада.

   – В чем дело, Данзо? – Не поднимая головы от биджу знает какого по счету за день документа задал вопрос властитель.

   – Появились доказательства сговора кланов Сенжу и Хъюга с Киригакуре. – Зло улыбнулся глава Корня АНБУ.

  Чубук зажатой в зубах Каге трубки тихо хрупнул. Негромко выругавшись, правитель подхватил перекушенную трубку, и лишь после этого поднял голову.

   – Откуда информация? – Прищурился Сарутоби. – Данзо, за такие слова головой отвечают!

   – Данные получены посредством соматического допроса напарника Акиры Хъюги. – Зло улыбнулся Шимура, и, видя реакцию своего старого друга и командира, протестующе поднял руку. – Никакого произвола, Хиру! Мальчишка сам подставился, наболтав моей сотруднице на два смертных приговора. Так что моя служба была в своем праве.

   – Отчет готов? – Прищурился Хокаге.

   – Расследование еще не завершено. – Тяжело вздохнул глава Корня.

   – Это все? – Каге пристально смотрел в лицо второго человека в негласной иерархии деревни.

   – Нет. – Наконец решился Данзо. – Есть новость не лучше прошлой. Акира Хъюга владеет разработанной Тсунаде Сенжу техникой работы с каналами. Судя по всему, ваша бывшая ученица поделилась своей тайной с Хъюгами.

   – Доказательства? – Прохрипел Каге.

   – Первое, – начал глава Корня, – исследования показали разбалансированность чакра-каналов напарника Хъюги по учебной команде. Часть каналов выглядит куда как менее развитыми, чем прочие. Это объясняет тот факт, что мальчишка, ранее не способный толком воспроизвести элементарщину вроде 'хенге', теперь в состоянии свободно оперировать стихийными техниками категории 'Це'. Второе. Акира оказался в состоянии лечить девчонку, из которой Ягурра вырвал запечатанного демона. Не мне тебе объяснять, какие повреждения в энергетике возникают при...

   – Стоп. Я, слава Высокому Небу, сам ирьенин. Есть что-то еще? – Сарутоби наконец взял себя в руки, и лишь бьющаяся на виске жила выдавала его нешуточное напряжение.

   – А этого мало? – Ощерился Данзо. – Хиру, смотри – в любой момент Хъюги могут перевести своих джоунинов 'А' класса на 'Эс' уровень. Что мы после этого с ними делать будем? Или ты успел забыть, к чему рвался Фугаку Учиха?

   – Хиаши – не Фугаку. – Возразил Каге Скрытого Листа. – Хиаши отнюдь не безумец, любой ценой рвущийся к власти.

   – Этим он и опасен. – Злому шипению Данзо позавидовала бы любая королевская кобра. – И, если уж на то пошло, я прошу санкцию на арест истинного виновника. Акира много знает, мой Каге, кроме того, он еще и замешан в этом с головой.

   – Нет. – Недовольно скривился Каге. – Нельзя. Тут нужно действовать тоньше. Завтра я лично побеседую с главой клана Хъюга.

   – Это измена, Хиру! – Прошипел старик, чья голова была плотно замотана бинтами. – Ее надлежит рвать с корнем. А ты опять все сведешь к компромиссам с предателями идеи Огня!

   – Довольно! – Ладонь Сарутоби с треском впечаталась в стол. – Молчать, Данзо. То, что ты предлагаешь, означает начало внутренней войны в Конохе. Я этого не допущу. А Хъюги... Хъюги со временем заплатят за все. И эта техника, разработанная малышкой Тсу, станет первым взносом, который уплатят предатели. – Губы Каге сложились в ледяную улыбку. – Завтра с утра зайдешь. Будем готовить разговор с нашим дорогим Хиаши.

  Шимура молча поклонился и резко развернувшись, покинул кабинет. Его и правда, ждало множество забот. Судя по всему, спать сегодня ему не придется...

  * * *

  Конохагакуре, поместье клана Яманака, жилые покои наследницы клана. Двадцать часов вечера.

   Иноичи Яманака сложил несколько печатей, после чего осторожно подхватил выпавшее из свитка тело оглушенной дочери. Короткий осмотр показал, что девочка, если, конечно, не учитывать ее гордость, совсем не пострадала. Оперативники Корня, надо отдать им должное, сработали чисто. Опустив бессознательную Ино на футон, отец девочки опустился на колени рядом с постелью дочери.

   – Ино. – Спокойно обратился глава клана к наследнице, чьи веки, наконец, вздрогнули. – Ты что творишь?

   – Отец? – Девочка рывком села и осмотрелась. – Но как? Ты что, следил за мной?

   – Нет, дочь. – Лицо Иноичи напоминало застывшую маску. – Не я. Люди Шимуры-сама. – Ты что творишь?

   – Я... – Ино запнулась и покраснела. – Я собиралась перекусить в кафе, папа.

   – В компании с Акирой, не так ли? – Грустно улыбнулся Иноичи. – Не нужно возражать, девочка. Помнишь наш разговор насчет Хъюги?

   – Да, но... – Вскинулась юная химэ.

   – Не 'нокай'! – Не выдержал глава клана. – Я не зря тебя предупреждал, чтобы ты забыла о своих играх. Но ты решила, что слова отца ничего не значат – и вот результат. Сегодня ты осталась в живых чудом.

   – Папа, что происходит? – В расширившихся глазах Ино стоял страх. – Вы что, решили убить Акиру?

   – Глупышка. – Иноичи тяжело вздохнул. – Игра перестала быть игрой, да?

  Девочка залилась краской, но, тем не менее, головы не опустила. Иноичи с трудом подавил желание врезать кулаком по стене. Проклятие, дочь попалась в свой собственный капкан!

   – Ну что же, это тоже урок, из которого следует сделать выводы. – Холодно улыбнулся отец дочери. – Надеюсь, свои ошибки ты осознаешь.

   – Папа. – Девочка решительно прикусила губу. – Что с Акирой?

   – Неправильный вопрос. – Укоризненно покачал головой Иноичи. – Тебе следовало бы спросить, каковы будут последствия для нашего клана.

   – Папа, пожалуйста... – Глаза Ино налились слезами.

   – Забудь об Акире, маленькая моя. – Отец до боли стиснул кулаки. Как же ему хотелось прижать свою маленькую дочь к груди... Но нельзя. Наследница должна усвоить урок и осознать допущенные ею ошибки. – Ты поймешь. Когда-нибудь.

   – Да, папа, конечно. – Девочка безучастно уставилась в стену, не замечая скатывающихся по щекам слез.

   – Умница. – Поощрительно улыбнулся Иноичи. – И, вот еще что: я запрещаю тебе в течение недели покидать пределы нашего поместья. Для всех будет объявлено, что ты заболела. А теперь, ты можешь отдохнуть и обдумать свое поведение.

  Глава клана вышел из комнаты и аккуратно прикрыл за собой дверь, и лишь после этого позволил себе беззвучно выругаться. Ему не нужно было оглядываться, чтобы понять, что девочка, рыдая, рухнула на футон ничком.

   – Глаз с нее не спускать, ясно? – Произнес Иноичи, обращаясь к застывшим статуями стражам клана. – Химэ запрещено покидать пределы кланового поместья. За исполнение приказа отвечаете головой!

  Резко развернувшись, глава клана Яманака направился в свой кабинет. Сегодня ему спать не придется, тут и монахам-гадателям не ходи – приказы Шимуры-сама были более чем недвусмысленны...

  * * *

  Лес в двадцати километрах к северу от Конохи. Полночь.

   На широкой, толстой ветви дуба сидели двое. Кряжистого старика и уже немолодого мужчину связывало многое. Глухой мрак туманной ночи и таинственный шепот листьев, трепещущих под редкими каплями заканчивающегося дождя, как нельзя лучше подходили для неспешно ведущейся беседы.

   – Так, значит, мой почтенный учитель совсем потерял хватку? – Негромкий смех мужчины, чья кожа по цвету могла соперничать со свежевыпавшим снегом, сильно напоминал змеиное шипение.

   – Я сказал – ты услышал. – Мрачно ответил Данзо.

   – Ну что же, – безразлично пожал плечами тот, кого люди прозвали 'змеиным отшельником', – твои игры в политику мне не интересны. Мне интересно другое.

   – Ты получишь обещанное. – Данзо до хруста стиснул зубы. Проклятого саннина интересовали только знания, и именно поэтому с ним было так сложно общаться. У него, казалось, не было столь обычных для любого шиноби слабостей – женщины, золото, власть, признание – ничто из этого не интересовало могущественное существо, давным-давно утратившее последние человеческие слабости.

   – Договорились. – Согласно качнулась укутанная в темный капюшон голова. – Когда?

   – Завтра ночью. – Лаконично отозвался глава Корня.

   – Торопишься. – Хмыкнул Орочимару.

   – Наоборот. – Жестко улыбнулся Данзо. – Все рассчитано до мелочей.

   – Как скажешь. – Безразлично пожал плечами змеиный саннин. – Потребуются люди, открыть портал с твоей стороны. Иначе попросту я не успею перебросить своих красавчиков.

   – Все будет сделано. – Согласный кивок Данзо вызвал очередную улыбку на тонких губах ученого. – Ближе к полуночи, я полагаю.

   – Мои... Люди... Будут готовы. – Данзо казалось, что его собеседник искренне забавляется. Ему, похоже, зло подумал глава Корня, попросту наплевать как на судьбу его бывшего учителя, так и родной скрытой деревни. – И еще одно, Данзо-сан. Ты упомянул, что у тебя имеется генин, к которому была применена техника моей дорогой Тсу-тян. Он как, еще жив?

   – Жив. – Проворчал глава Корня, извлекая из кармана специальный свиток. – Только вот вопросы ему задавать бесполезно. Его разум практически полностью разрушен.

   – Меня не интересует его разум. – Удовлетворенно ухмыльнулся Орочимару. – Меня интересует только его энергетика.

   – Забирай. – Безразлично пожал плечами старик. – Надеюсь, ты понимаешь, что никто не должен узнать о его судьбе?

   – Понимаю. – Данзо передернуло при звуках шипящего смеха его давнего партнера.

   – В таком случае, я ухожу. – Глава Корня АНБУ сверкнул глазами в свете выглянувшей в просвет между низкими тучами луны.

   – Успехов, Данзо-сан. – Вновь растянул губы в улыбке змеиный саннин.

  Данзо складывал печати техники пространственного перемещения, а в спину ему летел шипящий смех. Все же, подумалось Данзо, заключение контракта с иномировыми тварями чересчур рискованное мероприятие. Ведь он прекрасно помнил, каким был юный Орочимару до того, как ему довелось заключить договор с гигантской анакондой...

  Конохагакуре, дворцовый комплекс Хокаге. Четыре часа утра.

   Нет ничего хуже, чем проснуться от ощущения вспарываемой грудной клетки. Эту простую истину Хирузен Сарутоби осознал, еще не успев толком открыть глаза.

   – С добрым утром, Хиру-кун. – Рассмеялся стоящий у подножия креста Данзо. – Как тебе мое тсукиеме?

   – Надоело быть вторым? – Презрительно улыбнулся погруженный в жутковатое гендзюцу старик.

   – Надоело смотреть, как ты заигрываешь с предателями! – Зло прошипел глава Корня АНБУ. – Впрочем, – мрачная улыбка коснулась губ внимательно разглядывающего энергетические клинки техники клана Хъюга Данзо, – ты проблему создал, ты ее и решишь. Пусть и ценой своей смерти.

   – Вот как, – сглотнул кровь Хирузен, – вижу, ты не терял времени даром. И давно тебе удалось подобрать последовательность печатей под любимую игрушку белоглазых?

   – Пару месяцев назад. – Глава Корня АНБУ небрежно развеял технику. – К сожалению, в бою эта техника малоприменима. Две сотни печатей, сам понимаешь... Но, знаешь, – улыбка Данзо стала шире, – свою роль она уже сыграла.

   – Я так понимаю, Иноичи-доно выступил на твоей стороне? – Невесело улыбнулся пришпиленный к иллюзорному кресту Хокаге.

   – Разумеется. – Удовлетворенно кивнул Данзо. – И, знаешь – он заслужил мою благодарность. Ему действительно удалось взломать защиту на твоем разуме, причем, нужно отметить, он сделал это совершенно незаметно.

   – Мои поздравления. – Хирузен чувствовал, как жизнь по капле покидает его тело. – И что же ты собираешься делать сейчас?

   – Для начала, сам понимаешь, придется решить внутренние вопросы деревни. – Пожал плечами Данзо. – А дальше... Коноха займет полагающееся ей место среди великих деревень. Первое место.

  Холодный взгляд светящегося призрачно-алым сиянием имплантированного шарингана, казалось, проникал в самую душу умирающего старика, наполняя ее предсмертной тоской. Каге не обращал внимания на терзающую его тело боль. Да что там та боль, когда на его глазах рушится все, что он делал на протяжении нескольких десятилетий.

   – Ты же погубишь Коноху, безумец! – Прохрипел Хирузен. – Остановись, Шимура.

   – Погублю? – Бровь Данзо поползла вверх. – Я так не думаю. Наоборот, я спасу деревню от таких, как ты! Впрочем, не волнуйся, мой старый друг, все будет хорошо. И, – холодно рассмеялся глава Корня АНБУ, – можешь быть уверен – твоя смерть еще послужит общему делу. Кстати, похоронная церемония будет поистине великолепной, и я уверен, она тебе понравится. А теперь, уж прости, мне пора. Дела, сам понимаешь...

  С хриплым хохотом Данзо растворился в иллюзорном сиянии алой луны, оставив старого знакомого наедине со смертью и отчаянием.