Текст книги "Смерть после жизни (СИ)"

Автор книги: calling my name

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

– Арагорн… ты куда? – чуть запинаясь, спросила она, не торопясь пропускать его к двери. Следопыт даже не успел заметить, как она оказалась рядом, стоило ему только встать.

Он и сам не знал точный ответ, зачем хочет прямо сейчас спуститься вниз. Просто пришло понимание, что это необходимо сделать, и быстро.

– Я вниз, Морин, но ты лучше…

Девушка помотала головой и, хихикая, чуть не упала прямо ему на грудь.

– Я с тобой… просто посижу там. Не буду мешать… бороться со злом. Кстати, для этого тебе не надо… никуда ходить, нуменорец.

А вот не надо было наливать ей так много. Теперь отправить ее спать можно только одним способом – собственноручно снять платье, затолкать в постель и запереть дверь снаружи, но Арагорн все же предпочел обойтись без насилия. Хотя искушение решить проблему так легко и просто было почти непреодолимым.

– Я не нуменорец… Нуменор давно разрушен, – машинально ответил Арагорн, мягко убирая от своего лица ее тяжелые черные пряди, чьи щекочущие прикосновения мешали сосредоточиться и нормально вдохнуть. – Я расскажу тебе, как, если хочешь, в более подходящее время. А пока… лучше останься здесь, Морин.

– Но ты все равно… нуменорец, – перестав наконец смеяться, совершенно серьезно произнесла она, окинув его с ног до головы странным взглядом. – И со мной все прекрасно, было и гораздо хуже. Только помоги мне… немного. – Она чуть пошатнулась на каблучках, в очередной раз уткнувшись лицом ему в шею.

– Ладно! – испытывая сильное желание крепко выругаться, Арагорн медленно спустился по лестнице под прицелом десятка пар глаз, поддерживая не слишком уверенно стоявшую на ногах Морин под руку. Убедить ее прилечь отдохнуть так и не удалось, да и времени на уговоры не было. Следопыт от души постарался вложить в ответный взгляд все невысказанное, отчего любопытствующие смутились и поспешили отвернуться.

Толпа посетителей для нехитрого времяпрепровождения с кружкой пива и сплетнями худо-бедно собралась заново. Знакомые все лица… хотя нет, он никогда не ошибается. Четверо молодых хоббитов, казалось, веселились вместе со всеми, вполне освоившись в ярко освещенном пламенем камина и многочисленными подсвечниками прокуренном зале.

Клубы табачного дыма не давали как следует рассмотреть их лиц, но следы тревоги и напряжения, не прошедшие и после доброй кружки пива, были заметны даже издали. Взгляду следопыта, по крайней мере, остальные вполне могли ничего особенного не замечать.

– Посиди пока здесь… – Арагорн на секунду отвлекся, показывая на свой любимый стол в дальнем углу у камина. – Но пиво пить не советую.

Хотя, с другой стороны, возможно, это выход, ему сейчас совершенно не до нее.

Один из хоббитов, излишне расслабившись за уже не первой кружкой, начал со смехом рассказывать трактирщику и собравшимся рядом случайным знакомым о знаменитом Угощении на день рождения Бильбо. Посторонние мысли разом отступили далеко за край сознания, а как следопыт преодолел отделяющее его от хоббитов расстояние, не смог заметить никто.

– Прерви его, быстро, – объясняться с темноволосым хоббитом, Фродо, как сказал Гэндальф, было некогда. Вот же… он должен был сегодня сидеть здесь весь вечер и ждать их, тогда не упустил бы момент.

К счастью, Фродо спорить не стал, хотя и испугался, что-то во взгляде и голосе Арагорна всегда действовало безотказно в критические моменты. Казалось, опасный инцидент все же удалось замять, но…

Голоса разом смолкли, все дружно ахнули и замерли на месте, приоткрыв рты, кто-то даже поперхнулся или облился пивом. Ни с того, ни с сего подскользнувшийся Фродо плашмя упал на пол, и неожиданно исчез, не успев его коснуться.

– Что случилось? – удивленно спросила Морин у случайно (или нет, любопытство нередко побеждает даже самый сильный страх) оказавшейся рядом хоббитянки. Трактирная служанка, до сих пор не сводившая с нее возбужденно блестевших глаз, теперь таращилась на Наркиса, точнее, на неуклюжего молодого хоббита, секунду назад умудрившегося споткнуться на ровном месте поблизости от хозяина. Коротышка с невыносимо глупым видом сидел на полу, бессмысленно шаря по сторонам полубезумным взглядом.

– Он же пропал, – умирающим голосом пробормотала Линда, как ни в чем не бывало прижимаясь к порождению тьмы. Про бессовестную черноволосую девку она думала именно так, с первого взгляда и до сих пор. – Не видишь, что ли?

– Пропал? – с недоумением переспросила Морин, еще раз взглянув на бедолагу прямо у ног трактирщика. – Да вон же он сидит. Упал этот… мелкий. Ой!.. – Глаза девушки мгновенно потемнели и вспыхнули острым любопытством. – Зря он его надел. Глупый хоббит!

========== Часть 2 ==========

Вино – несравненное изобретение людей. Но как же путает мысли, и голова потом жутко болит.

Она вообще слабое место… у них. И у нее теперь тоже.

У нее.

Ну что за идиотский обычай приносить в жертву девушек? Зла не хватает. С трудом дойдя до стола, Морин жадно выпила большую кружку воды, зажмурившись от удовольствия. Слабый луч солнца – мутноватое оконное стекло заметно приглушило его жар – как назло, коснулся век неприятно жгучей вспышкой. И даже бестолковое мельтешение танцующих в его конусе пылинок раздражало.

Настолько плохо ей не было уже давно, точнее, плохо-то бывало, но именно так впервые. Если не считать момента… недавнего рождения, но об этом вспоминать не хотелось совсем никогда.

А ведь он… она, вот именно, голова, скорее всего, болит отнюдь не от вина, оно, наоборот, помогает, насколько это вообще возможно. Так вот, даже еще не видел… ла себя, зеркало до сих пор на пути не встретилось.

Острое желание сделать это прямо сейчас даже смогло отодвинуть на задний план непрекращающийся кошмар последних дней – постоянно всплывающие в памяти пустые картинки, сменяющиеся настолько дикими и непонятными в нынешней реальности сюжетами, что лучше бы и они стерлись тогда уж.

Надо наконец взглянуть на себя, хотя кое-что отлично видно и так. На мечах точно не подерешься, и не убежишь далеко. Да даже и не потанцуешь. Ну почему хромота так и не прошла за почти три эпохи? Могла бы уже, сколько ж можно. Не потому, конечно, что «кто же её такую замуж возьмет», жаль, что гадкую Линду нельзя убить, только пожелав этого, одним взмахом руки. Просто надоело, и ходить неудобно, особенно в похожих на изощренное орудие пыток туфлях.

Так и норовящие то подвернуться, то попасть в трещину между половицами каблучки делали дорогу до кухни долгим и непростым путешествием.

От заполнившего все тесное пространство пара и чада опасно закружилась голова и засосало под ложечкой. Пришлось поглубже вдохнуть и на всякий случай поплотнее прижаться к стене.

Нуменорца, в объятиях которого можно так надежно и безопасно избежать встречи с земной твердью, поблизости не было, как ни жаль.

– Линда!

С лица сосредоточено хлопотавшей у кухонного стола хоббитянки мгновенно сошла улыбка. Противень с маленькими круглыми лепешками накренился, чуть было не опрокинувшись на пол.

Внушать страх этой дуре – так себе достижение, конечно, но хоть что-то приятное. Может, это только начало, а дальше все постепенно наладится? И еще вчера она вроде не так откровенно шарахалась… что-то случилось, что ли?

– Да, госпожа… Морин… Вы есть хотите, или…?

Кое-как засунув чуть не выпавший из рук противень в печь, Линда метнулась в сторону, как испуганная кошка.

И к этому имени… трудно привыкнуть. Как на самом деле звали девчонку, вылетело из головы напрочь и, похоже, навсегда. Какое-то время оно приходило помимо воли в навязчивых воспоминаниях, но потом ушло.

– Попозже… где зеркало?

От удушливого жара начали слезиться глаза.

– Или пива? – Линда заискивающе улыбнулась, протягивая не слишком чистую глиняную кружку, но глаза ее горели столь откровенным недоброжелательством, что Морин даже растерялась.

Да что с ней такое?

Морин протерла край замызганной кружки подолом юбки, прежде чем осторожно отпить сомнительного, но такого соблазнительно холодного напитка. Вот же гадость горькая, охотнее всего она выплюнула бы его обратно.

– Зеркало… вот пожалуйста. – Все это время сверлившая ее неприязненно-испуганным взглядом служанка достала из кармана передника круглое ручное зеркальце в темной костяной оправе, и подняла его в вытянутой руке.

– О Негасимое пламя… – встретившись взглядом с хрупкой, как эльфийский цветочек, девушкой лет шестнадцати, Морин одним глотком проглотила оставшееся пиво, как воду, даже не поморщившись.

Нет, у Судьбы, или кто там это устроил, могло в тот момент быть настроение пошутить, но зачем уж так-то издеваться?

– А ты сначала по-другому выглядела… ниже ростом была и глаза черные, и по лестницам бегала, а не как сейчас, – выпалила Линда и, сдавлено ойкнув, отпрыгнула к двери. – Черные всадники… это все ты, до тебя не бывало здесь такого. И когда хоббит вчера пропал, одна ты его видела.

Не обращая внимания на выпавшее из рук зеркало и начавшие уже пригорать лепешки, хоббитянка опрометью выбежала за дверь и быстро закрыла ее, задвинув деревянный засов.

***

– Заберите ее с собой, господин Бродяжник, будьте уж так добры… и поскорее. А не нужна она вам – оставьте где-нибудь на тракте, только от Бри подальше. Для нее же лучше будет. – растерявший всю свою обычную невозмутимость трактирщик с жаром наседал на Арагорна.

И без того угрюмый Бродяжник молча слушал его, не пытаясь вставить ни слова, только все больше мрачнел и крепко сжимал правой рукой рукоять меча.

– Не будет ей здесь жизни… никакой. – Руки трактирщика дрожали, как после тяжелой болезни или недельной попойки, а глаза лихорадочно блестели страхом и какой-то больной решимостью.

О, Эру… дай сил не сорваться и не пожелать этим… пригорянам чего-то совсем нехорошего. Или даже не сделать, под горячую руку.

После напряженной бессонной ночи гудела голова, леденящий душу злобно-разочарованный вой назгулов стоял в ушах до сих пор. Неудивительно, что после такого тут все с ума посходили, увы. Времени на долгие уговоры и бесплодные попытки все уладить не было, да и смысла тоже.

Судя по настрою Наркиса, раз даже и он теперь туда же.

Оставалось только или действительно взять девчонку с собой в Раздол, или оставить здесь, чтобы ее на костре сожгли… добрые жители. Возможно, это ничуть не преувеличение. «На тракте ее оставить подальше от Бри»… тогда уж в лес отвезти и к дереву привязать, чтобы наверняка.

В появлении на улицах Бри черных всадников, разгромивших комнату хоббитов, и во вчерашнем исчезновении Фродо (угораздило же его случайно кольцо надеть) виновата исключительно она и ничего им не докажешь.

Как-то совпало все… некстати и крайне неудачно. Тем более и нет у него возможности пуститься в объяснения, что на самом деле случилось вчера.

Чистой воды безумие везти ещё и девчонку через леса и болота Глухоманья, с преследующими по пятам кольценосцами. Наверное, оставить ее здесь было единственным верным решением, слишком многое поставлено на карту. Но он просто не мог так поступить.

Тем более, судя по шуму и крикам, доносящимся снизу, дело принимало скверный оборот.

– Провалиться им всем в Пустоту! – все-таки выругался следопыт, с видимым усилием убирая руку от меча.

– Доедайте быстрее, – уже в дверях бросил он как ни в чем не бывало продолжавшим жевать хоббитам. – И поклажу с пони уберите.

Еле сдерживаясь, чтобы не отвесить кому-нибудь оплеуху – давно уже его так не выводили из себя – Арагорн протиснулся к кухонной двери и настолько сильно дернул засов, что он треснул пополам, безоговорочно уступив напору закаленного в многочисленных стычках с порождениями Тьмы потомка нуменорских воителей.

– Зачем вы ее там заперли, совсем с ума посходили?

Опасения, что девчонка задохнулась от дыма – в печке явно что-то сгорело, даже сквозь закрытую дверь глаза резало, или эти олухи что-то с ней сделали – к счастью, не оправдались. Морин тут же сама выскочила наружу, как кошка из воды, налетев на него. Ее волосы насквозь пропитались запахом гари, а щеки намокли от слез и горели лихорадочным румянцем, но больше никаких ран или повреждений заметно не было.

– Ты на них обиделась, или болит что-то? – утешать плачущих женщин и детей Бродяжник и в более подходящей обстановке не особо умел. Морин он с уверенностью отнес к последним, благо семидесятилетняя разница в возрасте иного выбора не оставляла.

– Нет… оно само как-то… не знаю почему… от дыма. – Морин отвернулась в сторону, изо всех сил стараясь сделать вид, что ничего не было, не думала она плакать, всем показалось. Естественная и обычная реакция девушки ее возраста, потоки слез и забившийся нос то есть, почему-то сильно смутила ее и заставила злиться на саму себя, как что-то странное и неприличное.

– Ну и все значит, умойся и пошли… едем в Раздол. – Арагорн слегка удивился, заметив как на ее лицо набежала тень, словно ей в Мордор поехать предложили, или еще куда похуже. – Насильно не потащу, можешь тут остаться… но я бы не советовал. Постой… так ты недалеко уйдешь.

Арагорн усадил все еще шмыгающую носом и вытирающую глаза девушку на стул, и, чуть приподняв подол, с нескрываемым неудовольствием снял одну из туфель.

– Это не пойдет, нормальную обувь найдите… какой болван туфли на каблуках ей дал?

– Хорошие они, – страх перед колдуньей постоянно боролся в бойкой языкастой служанке с желанием ей нахамить. – У нее ноги кривые просто, в любых спотыкаться будет.

Морин молча схватила туфлю и изо всех сил запустила ее в Линду, служанка вскрикнула и осела на пол, получив каблуком по лбу. Вторую, прежде чем удивленный Бродяжник успел ей помешать, столь же метко швырнула в трактирщика. Слезы на ее щеках почти полностью высохли, только ресницы еще оставались мокрыми и слипшимися, а настроение кардинально сменилось на воинственное.

Пробормотав: «Я убью тебя!», девушка с неожиданной резвостью соскочила со стула и попыталась броситься на хоббитянку.

Но устроить драку Арагорн ей не позволил, перехватил за руку и крепко прижал к себе, приподняв над полом.

– Побереги силы, в пути пригодятся, – пристально глядя в ставшие почти черными от вспыхнувшей ненависти глаза, подчеркнуто спокойно сказал он. Надо всем брать себя в руки, в том числе и ему. – Но только по делу, и когда я скажу. Будешь плохо себя вести – выгоню, где мы ни были. Поняла?

– Да… – неожиданно легко согласилась Морин, не пытаясь освободиться из захвата. Арагорн приготовился, что она начнет брыкаться, кусаться и бунтовать, но девушка просто замерла, затаив дыхание.

Принесенные неизвестно откуда запыхавшимся Бобом, еще одним работником трактирщика, удобные полуботинки идеально подошли. Вздохнув с облегчением, что неожиданные проблемы наконец остались позади, Арагорн легко поднял Морин одной рукой и быстрым шагом направился к уже заждавшимся во дворе хоббитам. Покинуть столь негостеприимный на этот раз трактир хотелось как можно скорее, хотя ожидающие впереди проблемы и испытания не шли ни в какое сравнение со здешними неприятностями.

– Так быстрее, – коротко пояснил он, – но в походе я тебя постоянно носить не буду, имей в виду. Если только щитом послужить не хочешь. На пони поедешь вместо поклажи, а где-то и пешком придется.

Морин ничего не ответила, расслабленно прижавшись к нему и закрыв глаза, даже не стала любоваться плодами своей безоговорочной победы над Линдой. Хоббитянка полулежала на стуле, прижимая ко лбу слегка окрашенную красным мокрую тряпку. Арагорн так и не решил, осудить ему девчонку, или восхититься силой и точностью вполне заслуженного пострадавшей удара.

Под, казалось, прожигающими насквозь взглядами не только четырех хоббитов, с недовольным видом стоявших у забора рядом с тощим белым пони, но и, наверное, всего городка, Арагорн почти мгновенно пересек двор, на всякий случай не отнимая правую руку от рукояти меча.

– Держись крепче! – коротко напутствовал он Морин, усадив ее на пони. – Не свались.

И более не обращая на нее внимания, пошел впереди, пристально глядя, казалось, во все стороны одновременно. И даже в глаза любопытствующим, заставляя их смущаться и отводить взгляд.

Ездить верхом оказалось для Морин в диковинку, она сильно напряглась, неестественно выпрямившись и вцепившись в поводья. Пин, Сэм и Мерри отнеслись к нежданной спутнице и к значительно увеличившемуся по ее вине весу заплечных мешков с плохо скрываемым неудовольствием. Морин, совершенно не стремясь наладить отношения, одарила коротышек откровенно пренебрежительным взглядом.

– Я помогу, не бойся! – Фродо, в отличие от товарищей, с искренней доброжелательностью улыбнулся новой знакомой, и взял пони под уздцы. – Ты научишься, это несложно. Я Фродо! А Пин, Сэм и Мерри тоже рады познакомиться, ты не думай… просто не выспались. А ты Морин, да? Арагорн нам уже сказал.

– Спасибо… Фродо, – после небольшой паузы ответила она, натянуто улыбнувшись. В глубине ее глаз не было бесхитростного дружелюбия хоббита, взгляд, чуть погрузившись в полупрозрачную серую глубину, натыкался на невидимый барьер, скрывающий за собой лишь Эру знает чего. Проплывающие мимо приземистые каменные домики с высокими треугольными крышами не вызывали в Морин ни малейшего интереса, а любопытствующие жители заставляли кривить губы и откровенно морщиться, что сильно портило ее красоту.

Только спелое ярко-красное яблоко, которое достал из кармана и начал с аппетитом грызть запасливый Сэм, привлекло ее внимание, и даже заставило судорожно проглотить разом скопившуюся во рту слюну.

– Ты есть хочешь? На, возьми… – Порывшись в заплечном мешке, Фродо достал копченую колбаску и ломоть хлеба, предусмотрительно завернутые в тряпицу заботливым Сэмом, и, игнорируя недовольный взгляд последнего, протянул девушке.

– Это вкусно, попробуй! – заметив, с какой настороженностью Морин разглядывает угощение, поспешил подбодрить ее хоббит. – Сэм, яблоко дай! Хорошее найди, не червивое… это тоже тебе. Колбаса особенно с пивом хороша, жаль его нет.

– Ничуть! Как можно пить такую гадость? – опять скривилась Морин, но откусив кусок, все же улыбнулась, на этот раз не вымученно. – Да, правда вкусно…

Ярко-золотистый свет осеннего солнца, высоко стоящего в хрустальной синеве неба, тонул в глубокой черноте ее волос, не добавляя им ни капли блеска.

– Твои волосы такие черные… как Вечная Тьма за Вратами Ночи! – ни с того, ни с сего произнес Фродо, засовывая в карман недоеденное яблоко. – Я что-то не то сказал… извини. Дядя… Бильбо часто стихи мне читал, свои, истории всякие. Он часто так выражался, я и…

– Там правда темно, Фродо, ты прав. Даже не представляешь, насколько. И лучше не говори со мной об этом.

– Да, конечно… – смутился Фродо. Злить Морин и портить ей настроение он совсем не хотел, исключительно наоборот. Нормально же общались… зачем делать такое каменное лицо, что ее задело, непонятно. Ничего плохого он вроде не сказал. – Я тебе сейчас… расскажу кое-что.

– Про твое колечко? – наклонившись к самому уху хоббита, почти с нежностью прошептала она и чуть прищурилась. – Ну смотри… Лучше не здесь о таком беседовать.

– Э… а откуда ты… – Фродо не понимал, почему совсем не удивился и не испугался.

– Я видела. А ты… ты же меня совсем не знаешь. Плохой ты хранитель, Фродо… неосторожный. Боюсь, не проживешь долго, если так и дальше пойдет.

– Нет я… я осторожный. Никому его показывать не хочу, хоть режьте и даже говорить о нем. Но ты… я почему-то чувствую, что ты не захочешь его забрать.

========== Часть 3 ==========

– А потом Бильбо сказал: «Половину из вас я знаю вдвое меньше, чем хотел бы знать, а вторую люблю вдвое меньше, чем они того заслуживают». И…

– Фродо! – резко оборвал его Арагорн, неодобрительно нахмурившись. Хоббит много болтал со знакомой всего пару дней девчонкой. Слишком много.

– Иди отдохни немного, со старыми друзьями поговори, – следопыт выразительно показал рукой на державшихся чуть поодаль Пина, Мерри и Сэма. – А то забыл их совсем.

Морин быстро взглянула на него, собираясь что-то возразить, но когда Арагорн подошел вплотную и с на миг вспыхнувшей легкой усмешкой взял пони под уздцы, выдохнула и промолчала, заметно покраснев.

– Ты как, сама-то еще не научилась ездить? Надо бы постараться, а то…

Арагорн мгновенно подобрался, да и не расслаблялся он почти, глядя на виднеющийся вдалеке тракт. Отряд как раз поднялся на небольшой холм, болотистая низина с вечной холодной сыростью и зудящей мошкарой наконец осталась позади.

– Там… – сдавленным голосом пробормотал сзади кто-то из хоббитов.

По полускрытой за деревьями темной извилистой ленте дороги ползло нечто, похожее на ожившую ночную тень. Черный конь и закутанный с ног до головы во все черное всадник вызывали под ярким светом дня болезненно-пугающее ощущение чего-то неправильного.

– Надо идти быстрее, – отрывисто бросил Арагорн, – если не хотите познакомиться с ними поближе. Может, в трактире тебе было и безопаснее… на самом деле. Эти всадники пострашнее Линды и пригорян будут.

– Я их не боюсь… – не отрывая глаз от вот-вот готовой скрыться за поворотом темной фигуры, Морин приподнялась в седле и прижала пальцы к вискам, пытаясь сильнее сфокусировать взгляд.

– А надо бы. – Арагорн резко дернул поводья, отчего девушка завалилась вбок, чуть не упав прямо на него. – Осторожнее! Я не всегда буду рядом, имей в виду.

– Не боишься… – недоверчиво протянул Пин. – Что ты будешь делать-то, если увидишь такого?

– Ничего… я не могу вас от них защитить, – ровным голосом ответила Морин, продолжая зачарованно вглядываться в уже готовый скрыться за вершиной холма тракт.

Хоббиты нервно захихикали, недоуменно переглянувшись.

– Нет, Морин, защищать вас от них моя задача, – серьезно произнес Арагорн, – а у тебя совсем другая. Очень сложная и ответственная, но ты должна справиться. Если сильно постараешься.

– Какая? – быстро спросила она, переводя взгляд на следопыта и опять чуть было не потеряв равновесие.

Арагорн, мимолетно ухмыльнувшись, поддержал ее, крепко прижав бедром, отчего по щекам девушки вновь расползся румянец, а зрачки сильно расширились.

– С пони не упасть, – невозмутимо закончил Бродяжник под уже гораздо более веселое хихиканье хоббитов.

– Ну, знаешь… Я могу больше, чем ты думаешь, нуменорец! – Морин со злостью откинула назад растрепанные ветром волосы и бросила убийственный взгляд на развеселившихся коротышек. – Я посмеюсь… когда они до вас доберутся. А тебе не выстоять в одиночку против этих… лишенных душ и тел, твой меч им не страшен.

– Кого? – удивленно переспросил Арагорн, на этот раз с неподдельным интересом взглянув на нее. Да, девчонка обладала специфическими и неожиданными познаниями. Наверное, наука харадских жрецов намертво въелась в память, а собственное имя, как ни странно, нет. – А ты умна не по годам…

– Из них выпило души… кольцо. Ничего не осталось, кроме неутолимой и непреодолимой тяги. Не прикасайся к нему, нуменорец, никогда.

– Фродо тебе успел все-таки про кольцо рассказать? – Арагорн укоризненно взглянул на виновато опустившего глаза хоббита.

– Да, оно…

– Нет, о кольце мы все же пока не будем… не время, – решительно оборвал ее Арагорн. Не стоит произносить ничего вслух сейчас, когда назгулы уже буквально наступают на пятки. – Лучше я тебе про Нуменор расскажу, как обещал. Ты же хотела узнать, как он был разрушен.

Следопыт вздохнул и еще больше помрачнел. Невеселая тема, но явно меньшее из двух зол. И, может, она наконец прекратит называть его нуменорцем – Арагорн терпеть не мог это обращение.

– Да, давай расскажи! – Морин, наоборот, заметно оживилась и одарила всех обаятельнейшей улыбкой, осветившей ее лицо, как солнечный луч. Трагедия Нуменора почему-то не нашла у нее ни малейшего сочувствия.

– … тело Саурона кануло в бездну, вместе с Нуменором, по воле Илуватара. Но дух его не погиб, вернулся в Средиземье, но не без потерь – принимать прекрасный облик он больше не может.

Морин до сих пор внимательно слушала, не прерывая его никакими вопросами или замечаниями и даже почти не дыша, только по лицу ее постоянно пробегали, сменяя друг друга, самые противоречивые эмоции.

Но на злосчастной фразе о постигшей Саурона сокрушительной неудаче она так громко, почти истерически расхохоталась, запрокинув голову, что Арагорн захотел зажать ей рот. Все враги, способные хоть что-то услышать, теперь наверняка узнали, где их искать.

Совершенно не понявшие, что тут может быть смешного, хоббиты озадаченно посмотрели на спутницу, и неосознанно теснее прижались друг к другу, словно ища поддержки тающей храбрости. Они и всю историю не очень-то поняли, тем более, следопыт говорил тихо, обращаясь только к Морин.

– Прости, Арагорн! – осознала свою ошибку девушка, все еще сдавленно хихикая. – Но это так… Так им… то есть ему и надо.

– Нельзя не согласиться, – проворчал Бродяжник, вглядываясь в быстро сгущающуюся темноту. – Поднимемся на Амон-Сул и заночуем там. Веселье отгоняет страх, правда не знаю, надолго ли.

– А это точно хорошая идея? – с сомнением пробормотала Морин, глядя на уже совсем близкую вершину горы, увенчанную полуразрушенными остатками каменной стены, некогда бывшей сторожевой башней дунэдайн.

***

– Морин! – полушепотом позвал Фродо из окончательно вступившей в свои права ночной темноты. Большой обломок валуна на склоне полностью скрывал его из глаз.

– Чего тебе? – раздраженно ответила девушка, быстро вытирая глаза рукой. Она уже некоторое время пыталась делать вид, что ничего не слышит, но хоббит оказался крайне настойчив.

Провалиться тебе… глубже корней гор, коротышка.

Добавила она уже про себя. Хоббит ничем не провинился, но как же раздражал… и надо было выместить обиду ну хоть на ком-то. Тем более, она сама не до конца понимала, что ее расстроило. Что нуменорец ушел, не сказав куда, а перед этим смотрел несколько минут, почти не мигая, в покрытое косматыми тучами ещё безлунное небо, с бесконечной нежностью перебирая в памяти дорогое и сокровенное, к чему не сможет приблизиться и прикоснуться никто и никогда? Что именно, она увидеть не могла, эта способность тоже ее покинула… еще один повод пролить прозрачную соленую влагу из глаз и накричать на хоббита.

– Иди сюда… Я тебе покажу, что обещал, ты же хотела.

– Да? – желание разводить постыдную и непонятно зачем нужную людям сырость заметно уменьшилось, но полностью не прошло.

Воровато оглянувшись на приятелей Фродо – хоббиты сгрудились вместе в небольшой ложбинке на склоне – Морин зашла за камень, с опаской бросив взгляд вниз. Низина, да и сам склон утонули в густой тьме, в которой невольно мерещились еще более темные тени. Если даже ей чуть не по себе, то как эта мелюзга жива еще? А про совершенно невозмутимо ушедшего во мрак Арагорна и говорить нечего.

– Что ты… тебя кто-то обидел?

Все! Твоей жизни, хоббит, не хватит, чтобы перечислить.

Лучший напиток людей, вино, хоть немного помогает… отвлечься и примириться. И чему-то еще, что трудно описать. Его бы сейчас… или хотя бы мерзкого горького пива. Гадость конечно, того, кто его впервые сварил, стоило бы найти и убить. Но на крайний случай и оно сойдет.

– Нет! – злость на себя и не в меру наблюдательного хоббита переполнила ее, как неосторожно налитый до краев стакан.

Пытаясь удержать ее в себе, Морин отвернулась, глубоко вздохнув. Усилившийся к ночи ветер трепал волосы (убирать их в прическу она все время забывала) и холодил щеки. Некоторые вещи… да почти все, невозможно объяснить, и тем более найти какое-то утешение. Неужели все так и останется… до конца этой человеческой жизни. А что после нее? И есть ли способ… что-то вернуть?

Ладонь, касающаяся еще не полностью расставшейся с накопленным за день теплом горы еще смутно помнила, как можно поднять такие горы вверх, но поросшая жесткой пожухшей травой каменистая поверхность никак не отзывалась, по ней можно было только ударить в сердцах, и потом долго жалеть об этом, потирая ушибленные пальцы.

– Я покажу его тебе, хочешь?

Приятно теплая рука хоббита легла поверх ее и чуть сжала, дружески и сочувственно, заставив вздрогнуть от неожиданного и непривычного ощущения.

– И ты правда совсем не боишься?

Фродо настолько глуп и доверчив… или что-то видит и чувствует, недоступное другим? Это кольцо, оно необратимо меняет смертных (и не только), делает более восприимчивыми и близкими… к тьме.

– Не надевай его часто, Фродо, а лучше вообще никогда. Отдай лучше Сэму, или Пину, пусть пока поносят. Вы же хотите… избавиться от колечка Майрона, да? Не ему его несете.

– Кого? – недоуменно переспросил Фродо. – Нет, я не хочу его никому отдавать и даже показывать. Но ты обязательно должна… посмотреть на него. Ты такая же, как…

– Как твоя прелесть, Фродо? – побороть желание неудержимо захихикать оказалось еще тяжелее, чем удерживать слезы, пришлось до боли прикусить губы. Как люди досадно… малоуправляемы.

Поразительно… и предположить было невозможно, что разговор с хоббитом может настолько забавлять. И этим можно проникнуться, и реагировать как шестнадцатилетняя харадримская рабыня. На какое-то время даже забыть, что все не так… или уже так?

– Вот, посмотри…

Рука хоббита быстро скользнула в карман и неприметное на первый взгляд золотое колечко смутно блеснуло в свете почти полностью скрытой низкими облаками луны. Но она никогда не сочла бы его простым и ничем не примечательным. Самое примечательное кольцо Средиземья.

– О! – глаза Морин мгновенно потемнели, а зрачки неестественно расширились, даже больше, чем от близости нуменорца. – Дай мне его… посмотреть.

Без всяких сомнений и внутренней борьбы Фродо положил свое сокровище на подрагивающую от нетерпения узкую девичью ладонь. И оно тут же ожило, засветилось собственным теплым золотисто-желтым светом, а по всей поверхности проступила причудливая вязь огненных букв. Как в тот раз, когда Гэндальф бросил кольцо в камин, только гораздо ярче.

– Что это? – недоуменно прошептала девушка, поднося ладонь с кольцом ближе к лицу, и, прищурившись, провела пальцем вдоль надписи, беззвучно шевеля губами.

Чуть помедлив, Морин также, как и маг, запинаясь, прочла написанное. Фродо и тогда, и сейчас не смог запомнить слов странно и пугающе неприятно звучащего языка.

Одно кольцо притянет, и в черную цепь скует их.

В стране по имени Мордор, где распростерся мрак.

– Да, отличное колечко Майрон себе сделал, только потерял, бедный, – усмехнулась Морин – на, забери…

Дикий, леденящий вой, не идущий ни в какое сравнение с волчьим, ибо не было в нем ничего, присущего живым созданиям, раздался, казалось, совсем близко, у подножия горы.

========== Часть 4 ==========

– Тушите костер, придурки!

Хотя поздно уже, да и при чем тут костер. Кольцо они почувствовали, зря она его взяла, не время было для этого, и не место. Преисполненный неизбывной ненависти ко всему живому вой в первое мгновение спутал все мысли и вызвал почти неконтролируемое желание предаться панике вместе с чуть живыми от непреодолимого для смертных ужаса хоббитами.