Текст книги "Возвращение Владычицы (СИ)"
Автор книги: Calime
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)
– Мой дорогой, – снова заговорил Макалаурэ, – я пришел, чтобы разделить с тобой радость твоего возвышения и просить тебя, как Нолдарана, сразу по окончании праздника в твою честь…
– Отец, я не собираюсь устраивать никакого праздника, – перебил его Элронд, – Мне столько всего необходимо сделать, столько узнать! Предстоит грандиозная работа! Я желаю реорганизовать армию, провести реформу образования, укрепить отношения с Новым Ласгаленом…
– Эрьо, я уверен, все получится… – твердым голосом ответил Кано, заглядывая в глаза приемного сына.
– Я часто буду спрашивать твоего совета. О чем ты хотел просить меня?
Лорд Макалаурэ тихонько вздохнул, опустив ресницы.
– Эрьо, – сказал он тихо, – теперь ты Нолдаран, и вправе по своему усмотрению распоряжаться судьбами подданных и принимать решения, но я хотел просить тебя… – он сглотнул, – я хотел просить тебя, как Владыку, помочь Морьо избежать преследования и кары Валар из-за того, что случилось на празднике в честь Артанис.
Его приемный сын кивнул, на лицо его легла тень беспокойства.
– Мы поможем ему вместе, отец, – отвечал с готовностью Элронд, – Еще вчера я хотел ехать к вам в Тирион, чтобы предложить мою помочь, и я рад, что теперь в моих силах сделать больше, чем прежде…
Нэрвен и Морьо пробудились поздно. Дом, где жила Ириссэ, стоял на отшибе, и возгласы встречавших торжественно въезжавшего в город Лорда Имладриса, сопровождаемого матерью, супругой, Леди Итарильдэ и Туором, не долетали до них, наслаждавшихся блаженным отдыхом в объятиях друг друга.
Проснувшись, Артанис открыла глаза и вздрогнула, увидев перед собой сине-серый в лучах солнца, робко проникавших сквозь боковые щели в плотных занавесях, глаз Морьо, смотрящий на нее. Снова прикрыв глаза, Нэрвен сдвинулась ниже на постели, поджимая ноги, чтобы оказаться головой на уровне груди кузена и иметь возможность теснее прижаться к нему.
Каждая пядь тела Морьо казалась ей ценнейшей драгоценностью, бесценным сокровищем, обладать которым – наивысшее счастье и благодать. Ночью она успела ощутить, прикасаясь руками, как он красив, но не имела возможности как следует налюбоваться им.
Стройный, сухопарый, с тонкой талией и широкими плечами, Морьо лежал на животе, повернув голову набок и подложив под нее для удобства ладони согнутых в локтях рук. Доходившие до поясницы, как у нее самой, темные, прямые волосы, длинная, сильная шея, крутой разворот плеч, рельефная спина, округлые ягодицы, крепкие, из мускул, ноги – все это хотелось гладить руками, покрывать поцелуями, разглядывать долгими часами. Кожа феанариона, в солнечном свете она ясно видела это, была безупречно гладкой, нежного, бело-розового оттенка, и Нэрвен обмирала от обожания, глядя на него. Ее губы сами собой складывались в благостную, безмятежную улыбку, которая так запоминалась всем, кто хоть раз видел, как улыбается Владычица Лориэна.
Столько твердившая про целомудренную любовь одних лишь феар, которая присуща звездному народу и чужда каких-либо телесных побуждений, Нэрвен сейчас сходила с ума от вполне плотского вожделения, понимая, что скорее дала бы изрубить себя на куски, чем позволила хоть волоску упасть с головы лежащего рядом обожаемого существа.
Она чувствовала, лежа рядом, особую родственную близость между ее роа и роа Морьо, словно меж ними было прямое кровное родство.
С трудом поборов желание убрать прочь покрывало, скрывавшее любимое тело от ее жадных, восхищенных взоров, Артанис обняла Карнистиро за талию, сплетая свои ноги с его сильными длинными ногами, и потерлась щекой о плечо кузена.
Весь мир, казалось, переменился сегодня для Артанис. Сегодня мир Арды праздновал вместе с ней ее счастье, играя и переливаясь самыми яркими и блестящими лучами Анара, самыми веселыми красками и звуками пробуждающейся природы тирионского пригорода. Пение птиц и жужжание насекомых за окнами Нэрвен воспринимала будто райскую музыку, а солнечные лучи в прорезях занавесок, оставлявшие полоски света на стенах гостевой спальни, где они провели ночь, были подобны для нее сиянию благодати Единого Творца. Только этим утром Леди Лориэна по-настоящему осознала красоту окружавшей ее природы Валимара. Лишь сейчас смогла она в полной мере оценить дар Илуватара и Стихий – бессмертие, и во всей полноте осознать свое счастье – возможность находиться там, где она была.
Как ни странно, но в тот момент жемчужина Альквалонде больше чем когда-либо понимала выбор Ундомиэль, всю его сладость и, вместе с тем, всю горечь.
Кузен шевельнулся, глубоко вздохнул и положил руку ей на затылок. Пальцы его принялись перебирать тяжелые золотые пряди. Ощущение было очень приятным. Нэрвен улыбалась, блаженствуя от ласк.
– Я хочу тебя, – произнес Морьо и повернулся к Артанис.
Лежа друг напротив друга, они сплелись слегка согнутыми в коленях ногами, став единым целым. Карнистиро двигался плавно, неспешно, пытливо глядя ей в глаза, от чего щеки Леди Лориэна покрылись ярким румянцем, ничем не уступающим тому, что никогда не покидал скул ее любовника.
– Тебе хорошо, Нэрвен? – спросил он.
Голос Морьо звучал необычно мягко, словно шелест весенней листвы.
– Хорошо, – эхом отозвалась она, довольно улыбаясь, – так хорошо…
Они с Финьо лежали рядом на широком ложе в отдельных покоях бывшего наследника короны нолдор.
Финдекано, с тех пор как снова зажил с Эриен во дворце деда Финвэ, занимал отдельную от супруги спальню.
– Несостоявшийся Верховный король нолдор, Финдекано Астальдо, – промурлыкал Нельо, придвигаясь к нему.
– И я очень рад этому, – с улыбкой отвечал кузен, но тут же взгляд его сделался печальным, – Я лишь встревожен из-за отца, слуга Манвэ сказал – он добровольно ушел навсегда… А что касается власти, то, я убежден в этом, – нами был избран достойнейший, как и указал Манвэ. Сам я не достоин править, да мне и не по силам это тяжкое бремя…
– Ты самый достойный и сильный, – шептал Майтимо, обнимая Финьо, будто укрывая его в безопасном убежище крепких, жарких объятий.
– Есть и еще одна радость, – сладко вздыхая и стараясь устроиться в кольце любимых рук поудобнее, проговорил Финьо, – Мы оба отказались от власти, которая не совместима с тем, о чем мы так много говорили и мечтали. И теперь ты и я можем спокойно видеться и даже жить вместе…
– И спать вместе, – добавил старший феанарион, блаженно улыбаясь и зарываясь лицом в расплетенные волосы Финьо – Знаешь, на что это похоже?
– На что?
– Похоже, будто мы – новобрачные и у нас дни детей…
– Что?! Ах-ах-ах… – Финдекано скрутило от смеха.
Слезы выступили на глазах нолофинвиона, его сотрясали спазмы. Смех его оказался настолько заразительным, что Нельо тоже принялся хохотать, хотя и не находил ничего смешного в своих словах.
Кое-как вырвавшись из объятий Майтимо, его кузен приподнялся и, сгибаясь чуть не пополам в приступе хохота, смог все же запустить в лежавшего рядом феаноринга подушкой, попав точно в рыжеволосую голову.
– Что я такого сказал?! – тоже давясь от смеха, вопрошал Нельо.
– Ох, Нельо, ты отправишь меня в чертоги Намо, – постепенно успокоившись, заговорил Финьо, – Надеюсь, ты не потребуешь от меня подарить тебе рыжеволосого наследника? – собственная шутка вызвала у него очередной приступ хохота и он принялся кататься по широкой постели, сминая и сбрасывая на пол покрывала и простыни.
Темные как ночь, блестевшие отраженным в свете начинавшегося дня, волосы Финьо разметались, лишенные лент и подвесок, по подушкам, и Майтимо хотелось дернуть кузена за один из близлежащих локонов, чтобы отомстить за насмешки.
– Нет, не потребую, – озорно протянул глава Первого Дома, готовясь снова пленить неутомимого Финьо, – Но усилия в работе над его появлением удвою! – и он стремительно метнулся к кузену, опрокинув его и вдавив в матрас.
Финдекано приглушенно охнул, дернулся всем телом, придавленный и обездвиженный превосходящим его в физической силе кузеном, а потом, сдаваясь мучительным ласкам и еще более мучительному наслаждению, которое уже предвкушали оба, произнес тихо:
– Только держи меня за руку, – и принц Второго Дома протянул левую руку, сплетая пальцы с пальцами правой руки Майтимо.
Олорин решил, не дожидаясь рассвета, по горячим следам, заявить самому Манвэ о нападении на него, совершенном одним из преступных сыновей Феанаро. Он горел желанием отомстить наглецу, убрав его с дороги раз и навсегда. Остальным, кто вздумал бы становиться на его пути, после того, как они станут свидетелями унижения и страшной, но справедливой кары четвертого отпрыска Пламенного Духа, сразу расхочется претендовать на Артанис.
Майа спешил, кипя гневом, но прибыл на Таникветиль только к рассвету, застав там лишь неосведомленную о передвижениях Владыки Арды охрану.
Его друг и соратник Эонвэ, будучи оруженосцем и правой рукой Сулимо, также отсутствовал, последовав за господином.
Спустившись на свой страх и риск в Валмар, Олорин решил разузнать что-то у всегда имевших доступ к информации и свежим сплетням из чертогов Ильмарина придворных дворца Ингвэ, который отдыхал после возвращения с праздника и ещё не появлялся в кругу приближенных, но на сей раз все усилия разузнать о местонахождении Владыки Арды оказались тщетными.
Никто не знал, куда он отправился, ни когда возвратится. Эонвэ отбыл в неизвестном никому направлении вместе с Манвэ, в этом на Ойолоссэ были убеждены свято.
Досадуя на обстоятельства и чуть не проклиная все на свете, Олорин, сжав челюсти и кулаки, решился отправиться в сады Вала Ирмо – было необходимо привести в порядок свой внешний вид, да и состояние его феа было далеко не из лучших. Невозможность немедленно информировать Сулимо о произошедшем скандале и нанесённой ему жестокой обиде выводила его из себя, грозя затуманить разум, окончательно лишив способности здраво мыслить.
Одно было ясно – теперь он все понял про Артанис, и майа было горько от того, что раньше он обманывался в златокудрой нолдиэ.
Владычица Лориэна не была идеально-мраморной девой-чародейкой, в которую он был безнадежно влюблен, не была она и сияющей красотой и молодостью жемчужиной Альквалонде, которую он полюбил в Эпоху Древ.
Олорину казалось, что прошлой ночью он встретил какую-то новую, незнакомую ему Артанис Нэрвен. Такую, какую он раньше никогда не видел и о существовании которой даже не подозревал.
Она была невообразимо красива, эта новая Нэрвен, превосходя всяческие фантазии, но красота её была вполне земной, плотской. Ее светло-синие, светящиеся спокойным, теплым светом глаза, казалось, блестели ярче, призывней, губы сделались темнее, как и кожа, приобретшая более насыщенный оттенок. Движения новой Нэрвен были порывистей, поворот головы отчаянней, голос глубже, чувственней… И Олорин не смог устоять перед ее женским очарованием и потерял голову…
Теперь он жалел о случившемся. Кем он выставил себя перед Артанис, чьим мнением о своей персоне дорожил больше, чем мнением Великого Манвэ? И зачем все это было, если не для него, не для майа Олорина, были ее горящие глаза, манящие движения идеального тела и резкие нотки в чарующем голосе?
– И ты поссорился с Леди Галадриэль?! – недоуменно вопрошал Бильбо, когда они встретились в чертогах Эсте, где полурослик теперь постоянно обитал, – Зачем, Гэндальф?!
– Сам не знаю, друг мой, – хмурясь, отвечал истар, – Ее вины здесь нет…
Олорин винил себя за безобразную сцену. В запале он наговорил такого… Его гордость и достоинство были уязвлены, это привело его в бешенство. А еще маг был в отчаянии от осознания никчемности своей любви.
Зачем любить кого-то, кто никогда не сможет ответить взаимностью, с кем невозможно быть вместе? Новое проявление посеянного Морготом искажения Арды? Почему это должно было произойти именно с ним?
– Не унывай, Гэндальф, – успокоительно улыбнулся Фродо, подошедший к ним, сидящим под деревом посреди небольшого парка, начинавшегося за палатами Милосердной Валиэ.
Он присел рядом и прикоснулся своей крохотной ручкой к плечу мага.
– Все исправится, вот увидишь… – продолжал хоббит, – А пока я рад, что ты навестил нас. Побудь подольше здесь и тебе станет легче, – улыбка Фродо сделалась сочувственной.
– Ты прав, мой юный друг, – отозвался Олорин, у которого теплело на сердце при виде двух полуросликов.
Он даже больше чем хоббиты был рад встрече и вдвойне счастлив своему приезду в сады Ирмо. Здесь исцелялась не только роа, но главным образом феа тех, кто нуждался в целительной силе, какой обладало это место и его хозяин – Вала Ирмо.
Командующий вторым по численности полком армии майар Манвэ Сулимо раскрыл объятия двум своим лучшим друзьям и все трое обнялись.
Олорину сразу сделалось легче. Прикрыв глаза, он сидел, обнимая маленьких героев Средиземья.
========== Эпилог ==========
Как только утром следующего дня Манвэ Сулимо возвратился из отлучки, он немедля отдал приказ – созвать остальных Валар и всех владык эльдар на Таникветиль в Круг Судеб. На этом собрании Манвэ намеревался объявить им свое решение, гласившее, что в особых случаях, каждый из которых будет рассматриваться им лично, он в порядке исключения может узаконить расторжение брачных уз.
Владыке Воздуха, разумеется, было доложено о безобразном инциденте с участием Олорина, которым закончился праздник в Альквалонде, устроенный в честь возвращения Артанис Нэрвен.
Информацию Манвэ получал из двух источников. Первым и самым надежным были его верные орлы во главе с Торондором. Вторым неиссякаемым ключом новостей, облекаемых в форму пикантных историй о самых видных обитателях Амана, был Владыка Валмара. Ему в свою очередь доносили обо всем его многочисленные приближенные охочие до сплетен. На сей раз Ингвэ самолично стал свидетелем скандальной драки. Перед началом собрания в Кругу Судеб вхожий в чертоги Ильмарина Ингвэ поведал Сулимо все в самых неприглядных подробностях.
Поблагодарив своего доносчика за детальный отчет, Манвэ отпустил его, и лишь только за Ингвэ затворились двери, хлопком в ладоши вызвал к себе в чертоги Торондора.
– Сразу после разговора в Круге Судеб я хочу видеть здесь Олорина, – строго сказал Манвэ, мерцая холодными серыми глазами.
– Владыка, я не знаю, где искать его, – попробовал уклониться от поручения король орлов.
– Ты привезешь мне его сюда! – отрезал Манвэ звенящим голосом.
Торондору, беспрекословно подчинявшемуся Повелителю Ветров, ничего не оставалось, как и на этот раз без лишних пререканий, раскинув широчайшие крылья, улететь прочь и приступить к выполнению высочайшего приказа.
Прежде чем предпринимать какие-либо действия в отношении участников скандала, Манвэ благоразумно рассудил, что для начала выслушает то, что ему скажет верный Олорин, и лишь затем, обдумав все, даст распоряжения Эонвэ и его свите.
Иногда, когда обстоятельства складывались особенно неблагоприятно по вине того, или иного из князей нолдор, Манвэ начинал жалеть, что в свое время захотел перевести эльдар в Аман. Однако вскоре он ловил себя на мысли, что окончательное переселение всех квенди в Эльдамар, которое уже близилось к своему завершению, было лишь делом времени. Скоро должны были прибыть последние корабли, несущие по волнам из Смертных Земель в их новый дом остававшихся еще в Средиземье Перворожденных.
«Отец, ты видишь, что творится здесь?! – обратился Владыка Арды к Илуватару. – Скажи мне, правильно ли я поступаю?»
Манвэ был склонен думать, что тяжелейший груз ответственности за судьбы детей Эру мог сделать его бесчувственным в отношении подопечных. Часто он сомневался в правильности принятых решений, а потому обдумывал предстоящие приказы тщательно, стараясь рассмотреть вопрос или проблему в деталях и с точки зрения всех заинтересованных лиц.
Природа Манвэ была такова, что свет, сострадание и желание видеть детей Эру счастливыми в нем побеждали порой даже здравый смысл и заветы Единого…
Одним из первых прошений о разводе, полученных канцелярией Манвэ и оказавшихся у него на изящном хрустальном столике, парившем в воздухе рядом с троном, было прошение от благородной Илиссэ Авариэль Хиссимэль из Тириона об официальном расторжении брачных уз, объединивших ее с Морифинвэ Карнистиро Феанарионом. В качестве причины желания развестись досточтимая Илиссэ открыто называла преступный образ жизни супруга и перечисляла совершенные им и его родней преступления, утверждая, что просто не может, учитывая тяжесть противоправных деяний, среди которых было упомянуто и многократное нарушение уната, оставаться его женой, обрекая себя на позор и мучения.
Внимательно ознакомившись с прошением, Владыка Арды после краткого раздумья удовлетворил просьбу благородной нолдиэ, наложив на прошение резолюцию, гласившую «разрешить».
Едва они прибыли в этот одинокий и дикий край, он приступил к строительству хижины. На полноценный дом она не была похожа. Выстроить для них дом было в его ближайших планах, а пока необходимо было соорудить что-то, чтобы иметь крышу над головой. По ночам здесь шли дожди.
Они застали сезон дождей, который должен был скоро завершиться и смениться жарким, влажным, но относительно сухим сезоном.
Хижина, больше напоминавшая подобие навеса, получилась кособокой. Он долго корпел над ее постройкой, целый день возился. Она помогала собирать сухие ветки и широкие, мясистые листья невиданных доселе деревьев.
Было невыносимо жарко, даже когда солнце скрывалось за низко плывущими облаками, наполненными влагой, несущими очередной дождь. По ночам их беспокоили насекомые. Это были не обычные комары, каких приходилось видеть в Хитлуме, эти были крупнее и агрессивнее. Для того, чтобы не быть искусанными и нужна была хижина.
Пришлось приспособить бывшие на них одежды в качестве покрывал. Спали на матрасе из листьев и травы, обнявшись. Ночами резко холодало, и они согревались теплом тел друг друга. Крыша хижины через несколько ночей стала протекать.
На вершинах необычных деревьев, чьи гладкие стволы упирались в ярко-синие небеса, помимо веника из широких, насыщенного зеленого цвета листьев, росли и плоды, которые, она сразу поняла это, можно было употреблять в пищу. Нашелся вскоре и ручей с пресной водой, без которой было не выжить.
Несмотря на многие трудности, они не унывали. Именно наличие стольких неудобств заставляло их постоянно находиться в движении, ища пропитание и новые способы изготовления необходимых в хозяйстве вещей.
С каждым днем им удавалось все больше углубиться в сердце острова, исследуя его лес. А это, так им объяснил Эонвэ, был именно остров. Герольд Сулимо сказал, что на нем есть все необходимое для жизни и вручил ему, прощаясь, кремень, железный прут и средних размеров кинжал.
Он был прав. Почти каждый день они находили новые плоды, пробуя на запах и вкус коренья и даже некоторые виды насекомых, которыми изобиловала лесная чаща. Он плел веревки и сети из волокон древесных стволов, даже сделал из полой трубки тонкого ствола местного тростника маленькую флейту и подумывал о том, чтобы попытаться построить небольшой плот или даже лодку, на которой можно будет отдаляться на сравнительно дальнее расстояние от берега, чтобы рыбачить. Сплести рыболовную сеть он уже мог без труда.
После нескольких недель, проведенных на острове, у них появились первые традиции, одной из которых стало – сидеть, обнявшись, в предзакатных сумерках на берегу и говорить в осанве или просто молчать и наслаждаться ощущением покоя и близости друг друга.
«Посреди острова есть гора…»
«Тебе удалось дойти до подножья?»
«Нет, но сегодня я видел место, где под слоем из листьев были камни. Мы должны дойти до горы и подняться на вершину. Оттуда мы сможем осмотреть остров и море вокруг»
«Значит, мы дойдем и поднимемся, свет моей души»
«Ты не жалеешь о том, что отправилась сюда со мной?»
«Я снова обрела счастье, отправившись сюда с тобой. Как тогда, когда отправилась за тобой в Исход»
И она теснее прижалась, щекой прислонившись к его груди.
«Иримэ, я не жалею ни о чем. Если ты рядом, никакая кара Валар, никакое наказание и никакое проклятие не страшны»
«Я сделала свой выбор давно. Он в том, чтобы быть с тобой. И я никогда ни о чем не жалела»
На следующее утро Нэрвен возвратилась в Альквалонде. Весь путь до родного города она провела, мечтая, словно во сне, о том, как они с Морьо заживут в подаренном им доме. Ей не терпелось начать обустраивать все там по собственному вкусу. Особое внимание она хотела уделить купальне и всему, что было связано с принятием водных процедур. Нэрвен, как истинной телерэ, хотелось плавать и плескаться в воде. Если бы Нэнья сохранило хоть какую-нибудь силу или вновь обрело ее здесь, в Амане, она бы без труда устроила рядом с домом огромный бассейн, где они с Карнистиро могли бы отдыхать в любое время суток, приглашая плавать вместе с ними своих гостей, которыми, Артанис на это надеялась, станут Келебриан с Элрондом, Мирионэль, а так же ее братья и кузены – братья Морьо.
Она вспоминала, как вчера, когда полдень подходил к середине, они, побуждаемые к тому голодом, решили покинуть ставшее их гнездом ложе и отправиться завтракать и мыться. Надев наскоро: Артанис – длинную нижнюю рубаху Морьо и его атласный кушак поверх нее, он – лишь свои штаны, они отправились искать съестное, найдя продукты в оставленной перед домом сумке, которую Нэрвен бросила у скамейки.
Прошли в небольшую уютную кухню. Морьо заваривал квенилас. Тогда же Нэрвен, кутаясь в широкий атласный пояс кузена, словно в шаль, с досадой поняла, что он превосходит ее в поварском искусстве. Дочь Арафинвэ была совершенно чужда премудростям приготовления пищи.
К счастью, среди ее запасов, а также среди обнаружившихся в кухне запасов еды, выданных отпрыску Нэрданелью, обнаружилось достаточно всего, чтобы накормить не только их двоих, но и небольшой отряд воинов, и Нэрвен скоро забыла о своих переживаниях, глядя на то, как Морьо, словно проголодавшийся ребенок, уплетает сыр, хлеб, овощи и сладкие печения, заедая все свежими фруктами. При виде его прожорливости, аппетит разгорелся сам собой, и Нэрвен ела за троих. Никогда в жизни эта простая походная еда, которой они лакомились сейчас, не казалась ей столь восхитительной.
Сразу после того, как осушил второй стакан квенилас, Карнистиро, поднявшись с места, сказал, что скоро вернется. Нэрвен кивнула. Ей самой тоже было необходимо отлучиться для справления всех естественных надобностей, и неловкость, которую она испытывала, могла соперничать со смущением кузена.
Она направилась в купальню, где среди сверкавших на солнце белых полированных плит поблескивали оранжевым изящные медные черпаки и бронзовые ведерки, чьи ручки были сделаны в виде стилизованных сабель и кривых мечей, и большая, покрытая серебряной краской, бронзовая ванна.
Справившись с исправлением нужд роа, Нэрвен принялась набирать в ванну теплой воды. Вскоре обнаружились и пахнувшее лавандой мыло, и масло для волос, и целая банка специально засушенных кореньев и трав, которые в небольших количествах насыпались в воду и служили для расслабления принимавшего ванну. Ею снова овладевало игривое настроение.
Артанис, как и ее возлюбленный кузен, прибежавший в купальню по ее зову, и не вспоминала, плескаясь вместе с Морьо среди облаков пены, о разыскивавших Карнистиро слугах Манвэ, об исчезнувшем дяде Нолмэ, о скандальном инциденте на празднике, об отце, который вместе с остальными домочадцами сходил с ума, теряясь в догадках о том, куда она пропала. Меньше всего она помнила о Лорде Келеборне.
Вскоре они с Морьо сидели на противоположенных краях наполненной ванной, среди облаков из ароматной пены, и пристально всматривались друг в друга, готовые в любой момент сорваться с места и кинуться в объятия. В тот миг в дверь купальни аккуратно постучали.
Артанис приглушенно охнула и пригнулась, погрузившись по макушку в пенное облако. Морьо же, напротив, привстал, ухватившись за края ванной. Оба смотрели на дверь.
Та медленно отворилась. На пороге стоял явно смущенный Турко, из-за его спины, обняв третьего сына Феанаро за плечи, робко выглядывала чернокосая красавица. Она изумленно глядела на Нэрвен и Морьо своими огромными светло-серыми, лучистыми глазами в черных ресницах.
– Привет… ребята, – поздоровался Турко, стараясь не смотреть на них, сидевших в ванне, и подумав о том, что Курво обязательно сказал бы какую-нибудь язвительную глупость, окажись он на его месте, – А мы к вам со свежими новостями… ну и вещи кое-какие забрать…
Тьелкормо и кузина Ар-Фейниэль, а то была именно она, рассказали, что Нолдаран Нолофинвэ добровольно сложил с себя власть и удалился, как говорят, навечно. Местонахождение его слуги Манвэ раскрыть отказались. Новым Нолдараном представителями Второго Дома был избран некто Элронд Пэрэдель, недавно прибывший из Смертных Земель дальний потомок Нолофинвэ.
Сами они решили поселиться вместе в охотничьем доме Туркафинвэ, подаренном ему Вала Оромэ, и казались абсолютно счастливыми. При виде их блаженных и немного смущенных лиц, когда Турко и Арэльде обменивались взглядами, Нэрвен подумала о своем счастье и потянулась за оставленным рядом на полке полотенцем, чтобы вылезти из ванной.
Тем временем, новоявленная пара Ириссэ и Тьелкормо удалились, деликатно прикрыв за собой дверь. Ириссэ перед этим сказала, что ее дом остается в их с Карнистиро полном распоряжении и, как только это станет возможно, они с Турко приведут сюда и вороного коня Морьо, остававшегося в конюшне дома-крепости в Тирионе.
Прощание Нэрвен с четвертым сыном Феанаро было страстным и долгим. Любовник никак не желал отпустить ее, намеревавшуюся отправиться домой еще прошлым вечером. Ночь они провели в попытках вырваться из объятий друг друга, и снова бросаясь в них в любовном безумии. Только с рассветом, когда Морьо начал одолевать сон, Нэрвен удалось удобно уложить его на постели, укрыть простынями и покрывалами и, прошептав ему, что она скоро вернется обратно с вещами, выбраться на улицу.
Войдя в гостиную отцовской половины дворца, Нэрвен лицом к лицу столкнулась с Арафинвэ.
– Дочь моя, – заговорил ее отец возвысив голос, – дочь моя, мы сбились с ног, отправив на твои поиски несколько отрядов стражей! Ты исчезла и целых два дня не давала о себе знать! Тебя ищут и слуги Нолдарана Элронда в Тирионе! – хватаясь руками за голову, кричал финвион.
– Отец, я ездила в Тирион навестить друзей, – спокойно ответила Артанис, гордо выпрямившись.
Она не была готова к такому приему со стороны любимого родителя.
– Мне передали, что ты с каким-то синда отправилась в Тирион, – перевел дух ее отец, пристально осматривая ее высокую фигуру с головы до ног, – И я догадываюсь, к кому ты ездила, – он, качая головой, опустил ресницы.
Повисла пауза…
– Но прошу тебя не подвергать свое и мое имя возможным пересудам и сплетням… – наконец, произнес Арафинвэ.
– Да, я ездила в Тирион, чтобы увидеть кузенов из Первого Дома, Нельо, Морьо и остальных, – призналась Нэрвен, которой эти слова и тон отца показались оскорбительными, – А что в этом предосудительного?!
Ее отец напряженно втянул воздух раздувающимися ноздрями.
– Унат еще никто не отменял, Артанис! – неожиданно громко прогремел под сводами приемной его голос, – Стоило тебе увидеть его и все с начала, так?! Что я скажу твоему супругу, когда он прибудет сюда?! Как я посмотрю ему в глаза?! – и Благородный Финвэ театральным жестом прикрыл собственные глаза ладонью.
– Скажи ему, что я развожусь и начинаю новую жизнь, – просто, без тени беспокойства, ответила его дочь и, не желая дольше продолжать бессмысленный разговор, намеревалась удалиться в свои комнаты, чтобы собрать вещи.
Арафинвэ отшатнулся от Артанис, как от одержимой, рука его сползла по красивому лицу ниже, прикрыв рот.
Двери в приемную распахнулись настежь. Дед Ольвэ, появившийся на пороге в сопровождении свиты из дюжины стражей, просиял при виде внучки.
– Лебедушка моя! – воскликнул Кириаран, – Хвала Единому – ты возвратилась благополучно!
Нэрвен устало улыбнулась деду.
– У меня для вас прекрасные вести, дорогие мои! – на лице Ольвэ играла счастливая улыбка, – Прекрасные вести, с Тол-Эрессеа сообщили – к ним из Смертных Земель прибыл целый флот! Его ведет Лорд Лотлориэна Келеборн вместе с Владыкой Эрин-Гален Тэран-Дуилем. И уже к вечеру они будут здесь!
Третий сын Финвэ, побледнев, рухнул на стоявшую за его спиной оттоманку.
========== Послесловие от автора ==========
В послесловиях я пишу об особенностях данной конкретной работы, раскрываю некоторые подробности и неясности, могущие возникнуть у читателей при прочтении, отвечаю на заданные мне вопросы и делюсь впечатлениями от написания фика.
Так что задавайте ваши вопросы!
В этой работе мне хотелось написать о нескольких волнующих меня вопросах. Прежде всего, я писала о жизни «после». О той жизни, что берет начало за «серой завесой дождя», что открывается взору «за гранью Запада…». Я верю, что такая жизнь ждет нас всех. Каждый в свое время, мы взойдем на лебединый корабль и отправимся к желанным берегам Валинора.
Разумеется, у каждого из нас «Валинор» будет свой. Одно неизменно – в нем нас будут ждать самые дорогие и любимые, в том месте возможно вернуть когда-то упущенные возможности, там происходят самые невероятные чудеса.
Валинор – место, где начинается новая жизнь.
Было и другое в этой работе, но я не хочу раскрывать всех смыслов и тем. Лучше, чтобы каждый находил в ней свое.
По традиции, привожу жутко понамешанный всем подряд play list музыки, вдохновившей меня во время создания работы. Каждая из музыкальных композиций является темой к определенному отрывку или целой главе «Возвращения Владычицы»:
Milky Chance – Stolen Dance
Coldplay (ft. Beyoncé) – Hymn for the weekend (SeeB Remix)
HUGEL & Jasmine Thompson – Where we belong (Original Mix) —
The Weekend – Can’t feel my face
David Guetta (ft. John Legend) – Listen
Lana Del Ray – Summertime Sadness
Bon Jovi – It’s my life
The Chainsmokers (ft. Daya) – Don’t let me down
Logan Epic Canto – Saga of the Kings
Logan Epic Canto – Elven Song
Alan Walker – Sing me to sleep
Sia – Unstopable
Major Lazer (ft. Nyla & Fuse ODG) – Light it Up (Remix)
Ну и разумеется Lind Erebros – Elven Oratory – Valar Glory – ее исполняет Кано на празднике в честь возвращения Галадриэли в Валинор.
Вот оригинальный текст этого гимна:
Melkornen lantane
Ambar nu morwasar
Varya i Quendi
Oome Iluuvatar
Tira
Formenna
Telumi narvie
Kemen
Raavea
Nuumen utuulie
Raakina
Utumno
Ar tenne Tulkas tar
Vala—
Mahtalen
Aayasse Ilumar
Melkor turuuna
Lanyana…
Seere uuvea
Yeenin
Arda samuva!
А это мой вольный перевод:
Мелькор укутал
Мир черным покровом
