Текст книги "Возвращение Владычицы (СИ)"
Автор книги: Calime
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)
Около столов с яствами и вином на всей их протяженности толпились многочисленные придворные Ольвэ и гости. Видя такое невообразимое столпотворение, Лорд Имладриса подумал, что мудрее будет протиснуться, выстояв очередь, к столу, у которого прислужники разливали мируворэ, дабы главный тост вечера не застал их троих врасплох.
Одетая в ярко-серебристый наряд, усыпанный бриллиантовыми блестками, Леди Келебриан крутила головой во все стороны и не переставая восхищалась роскошью дворцового убранства, однако, когда к ней навстречу, чтобы приветствовать, вышел сам Кириаран, она тут же сказала ему, к вящей гордости Элронда, что, несмотря на потрясающее воображение великолепие, царящее в королевских чертогах, она предпочитает скромное жилище свекрови, потому что в нем ей уютнее и ее «дорогой господин» с ней рядом, а о большем она и не мечтает.
Забывшись посреди светской беседы с Владыкой тэлери, Лорд Элронд упустил из виду другого венценосного Владыку дома Ольвэ.
– Что за прекрасное создание удостоило праздник своим присутствием? Вы ослепляете своим блеском, словно огромный бриллиант, которому нет равных, – обходя вокруг растерявшейся от такого напора и отвыкшей от посторонних ухаживаний Келебриан говорил царственного вида синда в темно-зеленом парчовом кафтане, расшитом золотым орнаментом из переплетавшихся меж собой стилизованных цветочных стеблей.
– Я – Элронд, Владыка Имладриса, – заговорил с ним ее супруг, – Это – моя жена, Леди Келебриан.
Синда недовольно выгнул бровь, покосившись в его сторону.
– Вы – внук Лютиэн? – недоверчиво произнес он, поворачиваясь и оглядывая Элронда с головы до ног.
– Правнук, если быть точным, – отвечал Лорд Элронд, начиная закипать от подобного обращения не желавшего назвать свое имя синда.
– А это – мой старший брат, Эльвэ, – с улыбкой представил его подоспевший в компании других квенди из синдар Кириаран.
Леди Эльвинг всплеснула руками, разглядывая высокого и гордого синда с насмешливым выражением лица. В его правильных, красивых чертах было что-то привлекающее и одновременно загадочное.
Тут же в разговор вмешался показавшийся Элронду знакомым другой синда, подошедший к ним:
– Лорд Пэрэдель, звезды сияют в час нашей встречи, – он тоже насмешливо кривил рот в улыбке, обнажая ровные сверкающие зубы.
– Рад приветствовать, – кратко ответил Элронд.
Вспомнить, кем был этот не слишком приятный синда, не получалось. И все же, эарендилион был уверен, что уже видел его лицо.
Кириаран, тем временем, отвлекся общением с Эльвинг и Келебриан. Они весело смеялись. Дамам тут же поднесли на большом подносе закуски и вино.
– С моей супругой вы не знакомы, – продолжал неизвестный синда, – Это Леди Нифрелас, – стоявшая рядом с ним наряженная в нежно-зеленый атлас русоволосая леди слегка склонила голову.
Напряженный от неловкости своего положения Элронд поклонился ей и сказал, как он рад их знакомству. Пришел черед представляться другой паре, скромно стоявшей за спиной Ольвэ.
– Я – Эльмо, а это – моя Лейтиан, – просто, без церемоний, представил их обоих мужчина, – Орофер говорил о вас… – он обратил взор в сторону того, чье имя никак не желало всплывать в памяти Элронда.
«Так это же Владыка Орофер, что безрассудно пал при Дагорладе…» – понял Лорд Имладриса.
Не успел Элронд подумать о том, насколько поразительным было сходство прекрасного Эльмо с оставшимся в своих владениях Владыкой Зеленолесья и разобраться в хитросплетениях родственных связей меж братьями Кириарана и их потомками, как его внимание отвлекла заигравшая внезапно громкая, торжественная музыка. Все взгляды обратились к распахнутым дверям парадного входа.
В залу входила целая процессия одетых в темно-синие цвета благородных квенди. Во главе шел среднего роста миловидный нолдо в щегольском темно-синем укороченном плаще, подбитом песцовым мехом. Взгляд приковывали его густые, черные, отражавшие свет, заплетенные в тугие косы, волосы. Золото и серебро лент переплетались в них с самоцветным блеском подвесок и заколок.
Чернокосый вел под руки двух одетых в темно-синее дам. Их платья были утканы серебряными цветами и мелкими звездами, на изящных шеях сияли бриллианты. Одна из дам, было заметно, принадлежала к синдар, другая, похожая чертами на сопровождавшего ее чернокосого, была истинной нолдиэ.
Шагавшего следом за дамами квендэ Элронд узнал без труда. Это был его друг, родич и Владыка – Эрейнион, по прозвищу Сияющая Звезда. Он озирался по сторонам в незнакомом месте и окидывал взглядом гостей, не замечая Лорда Имладриса.
Вслед за Эрейнионом, Лорд Элронд понял это интуитивно, исполненной величия и сознания собственной важности походкой, следовал его прадед и второй сын Нолофинвэ – Лорд Турукано. Он вел под руку супругу – Эленве из ваниар.
Прадед был высок ростом, могучего сложения, но при этом выдающейся стати, с тонкими запястьями, длинными стройными ногами и темными, достаточно пышными, волнистыми волосами, уложенными вдоль спины. Он словно бы искал кого-то взором ярко-синих глаз.
Далее следовала пара, которую Элронд нашел весьма странной – он казался обычным светловолосым молодым человеком, а она была точной копией супруги Тургона – золотоволосой ваниэ.
«Леди Келебриндель…» – догадался Элронд. Сопровождавший ее гордый адан, видимо, был как раз тем дедом Туором, на которого ему намекала Галадриэль, говоря о том, что ему не пристало чинить препятствия браку между Арвен и Эстелем Элессаром.
Замыкали процессию приятно улыбавшийся, высоченный ростом совсем молодой нолдо, одетый в щегольские одежды похожего кроя, на те, что были надеты на вошедшем первым чернокосом. Он держал за руку изящную, тоненькую нолдиэ в платье цветов Второго Дома с зауженным подолом.
Хозяин гостеприимного жилища, Ольвэ, тут же устремился навстречу новоприбывшим.
Элронд пребывал в раздумьях, стоило ли ему приближаться к ним, раз уж судьба захотела, чтобы они встретились здесь этим вечером, или лучше будет выждать удобного момента и, не привлекая к себе внимания прочих, подойти к Леди Келебриндель и Туору.
Не успел эарендилион отметить про себя, что Нолдаран на торжество не явился, как послышались звуки фанфар, возвещавшие появление среди приглашенных самой Владычицы Лориэна и жемчужины Альквалонде.
Артанис спускалась по высоким ступеням расположенной в центре зала третьего этажа лестницы, ведомая под руку Лордом Арафинвэ.
На ней было подаренное Фириэль платье и бриллиантовые ожерелье, серьги и диадема, приподнесенные когда-то лучшими ювелирами Средиземья из Гвайт-и-Мирдайн, которые она бережно хранила, надевая лишь в самых торжественных случаях. Они с отцом медленно, как и подобает, спускались, задерживаясь на миг на каждой из ступеней и позволяя, таким образом, рассмотреть себя во всех деталях.
Отец был одет в праздничный золотой, как и его роскошные ваниарские волосы, усыпанный самоцветами, парчовый камзол, сверкавший ослепительно в свете множества ярких светильников, фонариков и ламп. На лице Лорда Третьего Дома читались гордость и торжество в смеси с искренним счастьем. Сегодня Арафинвэ финвион чествовал любимую и долгожданную дочь.
Нэрвен вспомнилось их единственная короткая встреча в Землях Изгнанных. Как только стало известно о прибытии Арафинвэ во главе армии нолдор из Валимара, чтобы сражаться вместе со смешанной армией остававшихся еще в Белерианде квенди, ведомой Эрейнионом, против сил Черного Врага, Нэрвен, преодолев на пути тысяча и одну опасность, приехала в ставку командования объединенных сил нолдор и майар, чтобы встретиться с отцом.
Предвидя, что ее не пропустят в укрепленный лагерь ставки, если она явится в атласном одеянии в пол, отделанном газом и кружевом, какие носили благородные леди при дворе Эльвэ Синголло, Нэрвен облачилась в мужское платье, надев поверх него свой старый серебряный доспех, привезенный из Амана, и с отрядом закованных также, как и госпожа, в доспехи, верных нисси, смогла пройти в самое сердце ставки, к шатру Нолдарана Арафинвэ.
Вход в шатер командующего охранялся, но Артанис заявила стражам, что дело срочное, добавив также, что является родней их Владыки и командира.
Ее пропустили внутрь после доклада. Только оказавшись в плохо освещенном двумя коптившими светильниками, установленным один напротив другого на треногах, шатре, дочь Арафинвэ решилась снять бывший у нее на голове шлем.
Отец сидел, неудобно ссутулившись за крохотным походным столиком, на низком табурете и что-то писал при тусклом свете свечи. На нем была простая, даже грубая одежда, поверх надежный и самый обычный стальной доспех со следами вмятин на наплечниках и царапин на грудном панцире. Густые золотые волосы Арафинвэ показались ей потускневшими и были небрежно стянуты в толстую, растрепанную косу, лежавшую на левом плече. Потемневшее лицо главы Третьего Дома, на котором Нэрвен заметила следы недавних ссадин, носило печать напряжения и усталости. Щеки были испачканы какой-то сажей.
– Кто ты и что тебе нужно? – спросил он, почти не отрываясь от письма, лишь на мгновение подняв голову и бросив суровый взгляд на вошедшую дочь.
– Отец… – проговорила ошеломлённая Нэрвен, – Это я, Артанис…
Неужели за пять с половиной столетий, проведённых в изгнании, она так изменилась, так пала, что любивший и баловавший её больше остальных детей отец не в состоянии узнать её?!
Арафинвэ медленно поднял голову, пристально вгляделся в её лицо и вдруг схватился рукой за сердце, отбросив перо. Из глаз его ручьём полились слезы, черты исказились гримасой боли.
Сорвавшись с места, Нэрвен бросилась ему в ноги. Ей так хотелось ощутить вновь его ласку, его отеческую нежность и тепло рук.
Спустившись по широкой парадной лестнице до первого этажа, они преодолели зал, ярко освещенную множеством фонариков дорожку, покрытую розовыми лепестками, и поднялись на просторную палубу флагмана военного флота тэлери, который издавна принадлежал деду Ольвэ. Дед всегда лично выводил «Маранвэ» из порта и только нескольким самым доверенным своим стражам доверял управление им, стараясь при этом проводить больше времени за его огромных размеров штурвалом.
Первый «Маранвэ» был похищен дядей Феанаро и бесславно поглощён пламенем в Лосгаре. Тот, на котором сейчас Кириаран устраивал праздник в честь обожаемой внучки, был точной копией сожженного восемь тысячелетий назад корабля.
Благородный Финвэ подвел Артанис к установленному у носа судна высокому помосту. За ними на палубу стали постепенно подниматься приглашенные гости.
У подножия помоста их уже ждали Кириаран, ее мать и братья с семьями, представители Второго Дома, Лорд Элронд с матерью и счастливо улыбавшейся Келебриан. Рядом с ними стоял, о чем-то беседуя с приемным сыном, застенчиво опустивший глаза при ее появлении Лорд Макалаурэ, Кано… Он выглядел словно сошедший с иллюстраций в фолиантах по истории нолдор принц.
Нэрвен широко улыбалась блаженной улыбкой. Видеть настрадавшегося больше других братьев во время мытарств феанарионов в Эндоре Макалаурэ таким нарядным и счастливым доставляло ее сердцу, ищущему во всем высшую справедливость, необычайную радость.
Тем временем, окруженные сияющей великолепием одежд и украшений свитой, на борт ступили Владыка Валмара Ингвэ в сопровождении Индис, ее дочерей и Амариэ, за которой следовали нарядно одетые дети.
Гости невольно расступались перед заставлявшим меркнуть все вокруг великолепием посланников Вечноснежной Вершины.
Ингвэ и Индис приветственно кивнули, Амариэ поклонилась. Арафинвэ, передав руку дочери ее деду Ольвэ, направился для теплого приветствия к матери и дяде. Нэрвен знала, что лишь ее отца в Валмаре негласно признавали полноценным принцем и истинным наследником короны нолдор за его благородство, доброту, мудрость и спокойный, кроткий нрав – признак всех ваниар. Немалую роль сыграли и ярко-золотые, доставшиеся от его матери, волосы Арафинвэ Инголдо, так разительно отличавшие его от остальных детей Индис.
Зазвучали первые, красноречивее любых возгласов призывающие к битве, исполненные величия, аккорды гимна Славы Валар. Кано поднимался на помост во внезапно повисшей над палубой тишине.
Когда над портом и замершем в ночи городом раздалось раскатистое и гордое – «Мелькорнен лантанэ*…» в исполнении хора, мороз прошёл вдоль позвоночника Леди Лориэна. Выражения лиц всех присутствующих сделались серьёзными и решительными.
Чарующий голос Кано лился, открывая слушавшим его все свои грани и оттенки, поддерживаемый стоявшим в глубине помоста хором придворных певцов. Голос Макалаурэ, казалось, все выше и выше возвышался над землёй, эхом отражаясь от звёздного купола, простиравшегося в вышине, над всеми ими.
Чувства, испытываемые Нэрвен и разделяемые другими, можно было описать как абсолютный восторг и ранящая до глубин феа гордость. Ей казалось, что она парит на орле под облаками вместе с Манвэ и свитой майр, возглавляемой Эонвэ.
Финальное «Мир на долгие столетия…» Кано пропел в оглушительной тишине, уже без музыкального сопровождения. Оно вышло особенно прочувствованным, с оттенком изнеможения, какое накрывает после тяжкого сражения воинов, даже если битва выиграна.
Он вложил всего себя в эту песнь, словно прося таким способом прощения у Валар за все неправедные деяния, начиная с ухода за Феанаро в Форменоссэ и заканчивая организованным разбойным нападением на шатёр Эонвэ.
Через миг все зааплодировали ему. Слезы навернулись на глаза отчаянно хлопавшей в ладоши Артанис. Молодые квенди из нолдор и тэлери в полном восторге выкрикивали «Великий Макалаурэ!», чокаясь стеклянными бокалами с игристым вином.
Кано низко кланялся, благодарно и смущенно улыбался и вскоре легко сбежал с помоста, подойдя к Амариэ и сопровождавшим ее владыкам Валмара.
И вот, под громкие аплодисменты, на помост поднялся Кириаран, ведя за собой внучку. С этой, возвышавшей ее над пришедшими на праздник гостями, убранной цветами и яркими светильниками сцены, Артанис было удобнее разглядывать многочисленных приглашенных. Сама не отдавая себе в этом отчета, она то и дело взглядывала в сторону, где был установлены ступени, по которым пришедшие чествовать ее поднимались на палубу «Маранвэ». Нэрвен чувствовала каким-то шестым чувством, что остальные братья феанарионы запаздывали и только должны были ступить на борт корабля.
Дед Ольвэ начал свою торжественную речь:
– Благодарю всех вас, что откликнулись на приглашение! Мы воздаем сегодня хвалу Валар за то, что сохранили жизнь жемчужины Альквалонде и позволили ей возвратиться невредимой в родной город, в лоно ее семьи. Нашей жемчужины, Артанис Нэрвен, какой мы помним ее, больше нет! За время, что мы провели в молитвах за нее, она успела превратиться в самую могущественную и прекрасную Леди по обе стороны Великого Моря. И сегодня я счастлив и горд тем, что она вновь с нами!
С этими словами Ольвэ взял Артанис за руку и подвел к краю помоста. Гости аплодировали. Слуга поднес им с дедом два кубка, в которых прозрачно-алым блестел мируворэ.
– А сейчас, прошу вас, – разнесся зычный молодой голос Кириарана над собравшимися вокруг многочисленными гостями, – поднимем чаши и кубки за нашу дорогую несравненную Алатариэль! – и Ольвэ вытянул руку, устремив свой кубок в направлении собравшихся.
Радостные крики и громкие возгласы «Да здравствует!» и «Слава Алатариэль!» огласили палубу и весь порт. Грянула музыка, зазвенели сотни кубков, сталкиваясь друг с другом.
Пришла очередь виновницы торжества произнести речь перед гостями.
– Я очень рада быть здесь сегодня, – заговорила Нэрвен, – Признаюсь, я не надеялась, что этот день наступит. Когда мне была явлена воля Валар, их милость, я не верила своему счастью. Но милосердие и доброту Валар я смогла оценить, лишь прибыв сюда…
На этих словах она замерла, прищурившись, вглядываясь вдаль, туда, где по ступеням на тесно заполненную толпившимися на ней квенди, палубу вступали Нельо в ярко-алом, сияющем драгоценными камнями кафтане, поддерживавший под руку Нэрданель, и шедшие за ними остальные феаноринги.
«Они здесь… Он здесь…» – сладко и счастливо пропел тоненький голосок в ее феа.
– Здесь я увидела, что Валар возродили к жизни страдавших и искупивших страданиями свои прегрешения. Возвратившись сюда, в мой дом, в мой город, на мою родину, я почувствовала себя счастливейшей из квенди. Я благодарна моим родичам за неугасимую временем любовь, которую разделяю. Я благодарна всем вам за то, что пришли на этот праздник и хочу, чтобы он знаменовал единение и братскую дружбу между всеми народами Амана. Во имя Валар, пусть эта дружба будет нерушима и длится вечно!
Вновь зазвучали аплодисменты. Нэрвен подозвала слугу с подносом, на котором стояли кубки с мируворэ, попросила добавить еще несколько, чтобы хватило всем им, и, взяв у слуги уставленный чашами поднос, стала спускаться с помоста.
Она не сводила взгляда с сыновей Феанаро, что пытались протиснуться ближе.
Заметив, что она направляется к ним, Нельо приветственно поднял руку, энергичнее расталкивая гостей, пробираясь в направлении шедшей навстречу ему и остальным Артанис.
Оказавшись лицом к лицу с главой Первого Дома и его госпожой, Нэрвен с поклоном поднесла новоприбывшим сладкий медовый напиток.
Среди собравшихся вокруг них прошел сдержанный ропот. Слышались вздохи и приглушенные возгласы удивления.
– За тебя, Нэрвен! – улыбаясь, произнес Нельо, первым взяв в руки чашу.
– За Нэрвен! – тут же поддержал его, довольно оскалившись, Курво.
– За нашу золотую малышку! – нежно улыбался подоспевший со своим кубком Кано.
– За красавицу и умницу! – сиял улыбкой Турко.
– За несравненную Артанис! – хором произнесли тост Тельо и Питьо.
– За тебя! – последним из братьев подойдя к ней, чтобы взять с подноса чашу с мируворэ, приветствовал ее Морьо.
========== 27. Герой вечера ==========
– О, как же прекрасно ты пел… У меня нет слов… Поздравляю! Ты – золотой голос Валимара! Это – дар Илуватара! – восхищалась Нэрвен, обращаясь к Кано.
– Ну что ты, Артанис… – смутился, как обычно, кузен, – Ведь ты – его солнце…
Тут к ней подошли Тьелпе и Мирионэль.
– За мудрую Владычицу Галадриэль! – с поклоном обратился к ней сын Курво.
– За мою прекрасную госпожу! – вторила кузену Мирионэль.
И вслед за ними все окружавшие их потянулись своими кубками к ней, произнося славившие Нэрвен тосты и слова восхищения. Она стояла в центре ярко освещенной палубы лебединого корабля, поворачиваясь то вправо, то влево, крутя головой, лучезарно улыбаясь, благодаря, кивая, в попытке уделить внимание как можно большему числу родичей, друзей и знакомых.
Артанис узнавала некоторых из них в лицо, но не помнила имени. Других же, наоборот, помнила отчетливо, будто они расстались лишь вчера.
Родичи деда Ольвэ из синдар подошли к ней вместе с их свитой. Среди сопровождавших Владыку Орофера Нэрвен заметила бледное строгое лицо какого-то синда, одетого почему-то в скромную по меркам нолдор, ваниар и тэлери, праздничную одежду лаиквенди. Он смотрел пристально, пытливо, словно силясь разглядеть что-то в ее чертах или на одежде. Когда их взгляды встретились, воин медленно склонил голову в поклоне.
Как раз в то мгновение до слуха Артанис донесся разговор дочери Морьо с Орофером.
– Владыка Орофер! – воскликнула Мирионэль, заметив свекра.
– О, я вижу, Леди Галадриэль не единственная мужняя жена, которая позволяет себе веселиться здесь в отсутствие супруга, – усмехнулся Орофер, – Жаль, что сейчас с нами нет Лиса, – сказал он, погрустнев.
– Да, вы правы! – согласилась его собеседница, – А еще здесь не хватает нашего с ним сына! Ведь у нас с Лисом взрослый сын! Я всегда знала, что он выживет!
– У вас с ним сын?! Мой внук… Наследник… – округлил выразительные светло-голубые глаза Владыка Нового Ласгалена.
Дальше Нэрвен недослушала, отвернувшись, отвлеченная разговором других родичей.
– А где Нолдаран? – громко спросил Турко, крутя головой.
– Ты лучше спросил бы, где Ириссэ! – съязвил Курво.
Нельо при всех заключил в объятия кузена Финьо. Тоже проделал кузен Турьо с их старшим. Все вокруг обнимали друг друга, чокались лившимся рекой вином и мируворэ, оживленно беседовали и веселились.
– Мама! Как же я счастлива! – воскликнула оказавшаяся рядом с ней Келебриан, – Я и не знала, что на свете возможно подобное счастье!
Леди Лориэна крепко обняла свою жемчужину.
– А я, признаюсь, догадывался, что на родине вас будет ждать подобный праздник, – заговорил улыбавшийся Элронд, – И могу ручаться, что вы его заслуживаете. За мудрейшую Галадриэль!
– За маму! – вторила супругу Леди Келебриан.
Тем временем, возвестили о начале танцев. Кто-то крикнул «Славься Артанис!» и почти сразу же вокруг недвижно стоявшей Нэрвен, не успевшей мгновенно сориентироваться, чтобы протестовать, образовался круг из державшихся за руки танцующих, двигавшихся то в одну, то в другую сторону, отбивая коваными каблуками сапог быстрый ритм, сопровождаемый возгласом «Хэй!». Вскоре первый круг танцующих был окружен вторым, более широким, двигавшимся в направлении, противоположенном движению внутреннего круга.
Второй круг ожидала судьба первого – он также был окружен другим, еще более широким, который также, в свою очередь, избирал всякий раз направление движения, противоположенное движению танцующих перед ними во втором круге квенди.
Глядя на этот непрестанно двигавшийся хоровод, стиравший всяческие сословные и расовые границы между танцевавшими, делая их равными, Артанис поворачивалась вокруг себя, оставаясь на одном месте. Она чувствовала легкое головокружение от выпитого мируворэ, быстрого, отчаянного ритма музыки, ощущения трепетавшего в роа и феа счастья и мельтешивших перед ее взором танцоров в ярких, блистающих снопами искр от самоцветов и бриллиантов, кафтанах и платьях.
Взглядом она искала Карнистиро. Выделить его получилось не сразу, хоть он и был одним из самых резвых и отчаянных, привлекающих внимание отточенностью движений. Дело было в том, что четвертый сын Феанаро улыбался. Открытая улыбка, обнажавшая белые зубы – она никогда не видела такой улыбки у Морьо. Улыбался он крайне редко и никогда открыто.
Лишь ее взгляд встретился с взглядом его блиставших красным огнем темных глаз, она услышала в осанве:
«Эй, Нэрвен!» – словно эхо громогласно разносившегося над палубой корабля клича, сопровождаемого гулким треском досок деревянного настила под каблуками и подошвами танцевавших.
«Морьо!»
«Ты сама-то танцевать не разучилась?»
«Я могу!»
«Сейчас закончится и проверим!»
«Ты меня приглашаешь?!»
«Я тебя забираю!»
Сделав большой глоток из бывшей у нее в руках чаши с мируворэ, Нэрвен таким образом осушила ее. Она весело и звонко рассмеялась, кружась на месте и позволяя вырваться на волю длинным волнистым локонам своей прически.
По окончании танца, отдававшего очередную дань ее величию, все долго смеялись и затем снова принялись произносить тосты в честь Валар, Владычицы Лориэна и процветания Амана и его народов. Слуги сновали между гостями с подносами, уставленными чашами и бокалами.
Следующим традиционно следовал парный танец. Слегка запыхавшийся Морьо сражу же, как завершился танец-величание, подбежал к Артанис. Несколько особенно смелых и нетерпеливых пар уже хаотично кружились в центре импровизированной площадки.
Вокруг них бурлил вовсю шумный праздник. Отовсюду слышались возгласы захмелевших от мируворэ и вина гостей, веселый смех звенел, сливаясь с музыкой. Не принимавшие участия в танцах развлекали друг друга светской беседой, шутили, радовались встрече, братались, хлопали друг друга по плечам, улыбались.
Не без досады и беспокойства Артанис заметила, что несколько миловидных дев, увидев улыбавшегося Карнистиро, тоже принялись улыбаться ему, задерживая взгляды подернутых поволокой глаз на его лице и фигуре.
– Ну же, пойдем! – Морьо, все также улыбаясь, обхватил Нэрвен за плечи и кивнул в сторону центра палубы на уже танцевавших там квенди.
Она согласно кивнула, осторожно обхватила талию феанариона и улыбнулась, заглядывая ему в глаза. Счастливые кузены уже собирались пуститься вприпрыжку, чтобы присоединиться к другим парам, когда Артанис услышала над самым ухом голос неожиданно, словно из-под земли, появившегося истара:
– Звезды да осият час нашей встречи, Галадриэль, – приветствовал так некстати появившийся майа Олорин.
– Здравствуй, Митрандир, – повернулась к нему Нэрвен.
– Я не мог пропустить такое событие, как праздник в твою честь, – продолжал Олорин, – И вижу, что пришел на самое грандиозное чествование, какие знали эти земли.
– Спасибо. Я рада, что ты здесь. Отца и Ольвэ ты найдешь рядом с помостом, – стараясь отделаться от него, проговорила Нэрвен.
Морьо с ненавистью сверлил майа горящим взором исподлобья.
– Я пришел к тебе, Артанис, – поклонился ей Митрандир, – и не только, чтобы поздравить, но и чтобы говорить с тобой об одном важном деле…
– Мы поговорим позже, Митрандир, – нервно отозвалась Леди Лориэна, – Сейчас я хочу танцевать.
– Боюсь, дело не терпит отлагательств, – отрицательно качал головой майа Олорин, – Эту новость я хочу сообщить тебе первой. Уверен, она тебя обрадует…
Артанис, привычная к средиземским важным новостям и секретным заседаниям Совета Мудрых, на которых ей приходилось вещать, как истинная прорицательница, и мудрствовать, как настоящая волшебница, умоляюще посмотрела на Морьо.
– Я скоро вернусь, и мы будем танцевать, – сказала она извиняющимся тоном.
Карнистиро кивнул, не произнеся ни слова. Было заметно, как сразу же помрачнел его взгляд. От улыбки не осталось и следа. Румянец ярче зажегся на щеках, а в зрачках замерцал красноватый свет. Он склонил голову, отпуская ее из объятий.
– Я скоро, – повторила Нэрвен и, схватив блистающий шлейф платья, чтобы не мешался во время быстрой ходьбы, последовала за Олорином.
Они спустились в обставленный с изяществом салон-приемную, где горели теплым мягким светом несколько светильников, вокруг которых кружили ночные мотыльки.
Здесь шум праздника слышался очень отдаленно. Множество ковров на стенах, широкие кресла и диван, устланные тяжелыми атласными и шерстяными покрывалами, создавали с этом желто-оранжевом освещении атмосферу уюта и покоя, убаюкивая внимание гостя иллюзией уединения.
– Хочешь выпить? – спросил маг, поднося ей очередной бокал с вином.
– Нет, – раздраженно ответила Нэрвен, – Говори!
Вызывая ее на срочный разговор, истар обмолвился, что новость, которую он желал сообщить, должна ее обрадовать. Только по этой причине Нэрвен согласилась говорить с ним.
– Я прибыл сюда из чертогов Ильмарина, Галадриэль, – отвечал Олорин, – Владыка Арды шлет тебе свой привет и разделяет ваше ликование…
– Благодари его! Это все?
– Нет, – снова покачал головой майа, – Манвэ Сулимо намерен в ближайшие дни собрать в Круге Судеб владык Валмара, Тириона и Альквалонде, чтобы объявить им свою волю…
– Кстати о владыках, – перебила его Артанис, – Тебе известно что-нибудь о Нолдаране? Его сыновья не знают, где он. Они встревожены. Дядя Ноломэ мудр и рассудителен, однако, всем также известно, что он способен и на сумасбродство…
– Этой ночью он говорил с Владыкой Арды в Ильмарине, – был ответ, – Результатом той беседы и явилось решение созвать Круг Судеб.
– Ты говоришь загадками, – нервничала Леди Лориэна, – Где Нолдаран? Все еще у Манвэ?
– Он уже далеко… – закатив глаза, произнес Олорин.
– Что?! – воскликнула его собеседница.
– Галадриэль, наш Владыка, после разговора с Нолофинвэ, принял решение дозволить разводы среди эльдар! – майа приблизился к ней, пытаясь поймать взгляд Нэрвен, – Отныне любой желающий расторгнуть брак сможет обратиться к Сулимо через кого-либо из его свиты с этой просьбой. Владыка будет рассматривать прошения о разводах и лично выносить вердикт.
– Не понимаю… – мотала головой ошеломленная Артанис, – Разводы?
– Да, Галадриэль, – заговорил, вплотную подойдя, Митрандир, – Это значит – ты сможешь расторгнуть твой брак с Лордом Келеборном, рядом с которым тебя многие столетия удерживала лишь невозможность расторжения брачных уз!
– Эру Единый! Что ты говоришь?! – в испуге Нэрвен попятилась к дивану.
Увидев это ее движение, Олорин, не помня себя, подался за ней, молниеносно повалив Артанис на мягкие подушки и покрывала, и вдруг обхватил Владычицу руками и крепко сжал, пытаясь дотянуться ртом до ее губ.
– Нет! – изо всех сил отчаянно крикнула Нэрвен, выгибаясь и запрокинув голову.
Сила, с которой Митрандир стискивал её, была магической и в разы превышала природную силу, которой обладала Артанис.
– Ты – моя, Нэрвен… – задыхаясь, прошептал Олорин, – Не противься, прошу… Я не хочу причинять тебе боли… Ты рождена, чтобы быть супругой майа! Разве ты не прочла это в твоем зеркале?! – пытаясь стянуть с нее платье, вопрошал истар.
Драгоценная ткань затрещала.
– Нет! Нет! Отпусти! – вне себя от ужаса надрывала горло его жертва, не в силах поверить в то, что все это происходит на самом деле.
Перед глазами у Нэрвен все плыло. Воздуха не хватало. Еще немного и она могла потерять сознание от страха и невозможности полноценно дышать.
В этот миг чья-то рука крепко схватила ее обидчика за горло и сжалась, словно капкан. Олорин глухо захрипел и ослабил магические тиски, в которых удерживал свою добычу.
Набравшись решимости, Элронд пригласил танцевать Леди Келебриан. Он, приехав сюда, переживал чувства, похожие на те, что обуревали его всякий раз, когда он приезжал в Лотлориэн, чтобы держать совет с его владыками, а юная Келебриан, казавшаяся ему тогда легкомысленной и несмышленой, просила его читать ей вслух на квенья, который плохо знала, целые главы из «Айнулиндале» Румиля.
Он обожал ее до дрожи и безумно боялся быть отвергнутым этим совершенным созданием Эру. Сейчас он смотрел на нее с прежним трепетом, видя в супруге то же невинное, беспечальное дитя, каким она предстала Лорду Имладриса в день их первой встречи.
– Откуда ты знаешь этот танец? – спросила она, улыбаясь.
Келебриан была из первых в том, что касалось танцевального искусства, пока жила под родительским кровом. Галадриэль обучила ее всем танцам, которые исполнялись во время танцевальных вечеров и праздников в Тирионе, Альквалонде и Валмаре.
– Меня учил танцевать Лорд Маглор, – отвечал Элронд, остановившись и обвив руки вокруг тонкой талии Келебриан.
С тех пор, как случилось горе, и жемчужина Лориэна была похищена орками, их жизнь изменилась, казалось, навсегда. По возвращении из плена, едва живая от ран и побоев, его девочка выжила лишь благодаря тому, что он отдал ей почти все свои силы. Тело ее со временем выздоровело окончательно, а феа была нанесена очень глубокая, незаживающая рана. Элронд понимал это и не винил ее ни в чем.
