Текст книги "Сдвинув Призму. Книга Первая (СИ)"

Автор книги: BloodyHatt

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Вокруг было относительно пусто и тихо. Ранние пташки завтракали редкими островками среди пустоты зала, даже за преподавательским столом сидела лишь Макгонагалл, что маленькими глотками пила чай и читала газету. Хагрид под мои подбадривающие смешки все же установил рождественское дерево и, кивнув декану, пошел на выход, призывно махнув рукой.

– Я вижу, ты завел себе сову. Красивая…

– Да не моя она. Посылку принесла, пару раз почту мне носила, вот и все.

Полярная сова недовольно ухнула, снова щипнув меня за ухо.

– Ай! Она еще и злобная, вон как прожекторы свои пучит…

– Эхе-хе-хех. Выбрала она тебя. Такое редко случается, но случается. Хозяин ты теперь ей, если, конечно, не прогонишь, – хитро сощурив глаза, он смерил нас изучающим взглядом веселых глаз-бусинок и, открыв широкую дверь, вышел на мороз и вьюгу. Птица взмахнула крыльями, сохраняя равновесие, и еще сильнее вцепилась в ткань мантии, не желая улетать.

– Не знаю, еще не решил. Может и оставлю, если она не будет такой букой… Ай! Зараза…

Хагрид вновь улыбнулся и с моего молчаливого согласия поднял меня за шкирку, посадив себе на плечо. Центральная дорога в Хогсмид, где был расположен перрон Хогвартс-Экспреса, была расчищена, и стройные ряды карет из черного дерева дожидались пассажиров, будучи запряженными странными лошадьми. Черные кожистые крылья, безволосые и сухие словно жертвы концлагеря…

– Держись! Тут глубоко!

Желание спросить о странных созданиях пропало, когда полувеликан по пояс провалился в заметенную вьюгой тропку, которую, наверное, он и протоптал, когда тащил ели. Я поплотнее замотал лицо шарфом Рона и вцепился руками в толстый ворот мехового пальто-плаща. Добрел к дому ледокол по имени Хагрид быстро, поставив меня на порог, он открыл дверь огромным ключом и, спрятав его обратно, пропустил меня внутрь. Камин не горел и было слегка прохладно, что подтвердил и Клык, залезший в собственно приготовленное для себя кубло-лежак из старых простыней и покрывал. Я достал палочку и четко произнес заклинание, благо, зубы уже отросли и выделялись лишь своей относительной белизной в сравнении со старыми.

Пока Хагрид оббивал сапоги и стряхивал налипший снег, я распалил камин и дотащил наполненный водой чугунный чайник, поставив его на решетку. Сова, все так же вцепившись мне в плечо, не позволяла даже мантию снять, пусть мне и не сильно хотелось, в доме было все еще холодно.

– Дай ей имя. А то не отцепится, – лесник убирал со стола, заставляя его тарелками с печеньем, кексами и прочими кондитерскими изделиями, которые опасно есть.

– Да какое? Может быть, Белая? Аа-ай! Да что ж это такое! Ты мне все уши оборвешь.

Она начала бить крыльями, и мне ничего не оставалось, как устало плюхнуться за высокий стульчик и, взяв чашку в руки, хмуро посмотреть в глаза веселящегося лесника.

– Может быть, Шарлота?

– Ну нет, это же сова, а не корабль… – протянул лесник, с задумчивым видом уставившись в обледенелое окно.

– При чем тут корабль?

– А?

– Ладно, проехали, – сделав глоток горячего травяного сбора, я свел брови у переносицы, начав думать об имени для противной совы.

– Ну назови её хоть как-то. Ну вот она белая, полярная, подумай о ассоциациях…

– Легко тебе говорить…

– Не бурчи, да и вижу я, что вы два сапога пара. Вот, например, змеюку свою ты как-то назвал, вот и её назови.

– Зёбрыча-то? Так он полосатый был, монохромный, так сказать. Вот и назвал…

– Ну вот и её назови.

– Хм-м, Хаг.

– У-ум?

– Я тут недавно читал историю магии, был один колдун. Кельтский друид или знающий, не помню, как точно…

– Ведун.

– О, точно. Букль Морозный, он римлян пачками валил, замораживая их лагеря, насылая морозные бури.

– Эт да, слышал о таком, – Хагрид передернул плечами и, подлив мне чаю в и так почти полную кружку, жестом показал продолжать.

– Ну так вот, она птица зимняя, наверняка такая же злобная как и Морозный… Ай! Вот! Ну, что я говорил?

– Букля? Хм-м, ну неплохо. Она вроде не против…

– Она?

– Ну да. Самка, так сказать.

Я осторожно повернул голову к сове и увидел два внимательно сверлящих меня глаза, янтарно-желтые, поблескивающие в отсветах огня, горевшего в камине.

– Будешь Буклей?

– Ух-ухху, – она вспорхнула с моего плеча белым призраком, исчезнув в самом темном углу дома, где стоял высокий шкаф.

– Ну, вот и ладненько, – лесник хлопнул в ладоши и, пододвинув ко мне тарелку с «деревянными» кексами, улыбнулся: – Я тебе такое сейчас расскажу, не поверишь…

========== Глава 26 “Подарки и Услуги” ==========

– Конь бьет ладью. Тебе мат, Гарри.

– Угу.

– Ты чего такой задумчивый сегодня? Завтра Рождество, я не еду домой, и все орехи полетят на патлатую голову Чарли. Мама снова будет пытаться его постричь и охать при виде его ожогов, – мечтательно протянул Рон, вновь начав почесывать кончик носа. Я же сонно водил ложечкой в десертной чаше, где пломбир вот уже как час растаял. Вокруг было ни души, по крайней мере, за нашим столом. Близнецы на отработках, так как заколдовали снежки, что гонялись за тюрбаном профессора Квиррелла. Перси сидел в библиотеке, а больше никто из наших и не остался, замок опустел, словно вымер. Лишь редкие сквозняки, шепчущие в коридорах, и вой бушующей вьюги за окном.

– Ладно, Рон, я доверю тебе одну тайну, надеюсь ты никому не расскажешь?

– Тайна? Я могила! – вскрикнул он, и тут же покраснел, так как из-за соседних столов – и в большей мере преподавательского – на нас бросили несколько взглядов. Снова моя скептически выгнутая бровь, и рыжик что изобразил закрытие замка на рту.

– Ладно. Твой брат Чарли ведь работает с драконами?

– Ага, изучает, разводит и отлавливает, – начал он загибать пальцы, говоря шепотом: – А тебе зачем? Или стой! Ты хочешь сказать…

– Да, оно самое.

– Ты где его взял? Они же огромные… А-а, заливай-заливай, так я тебе и поверил…

– Рон. Драконы бывают и маленькие, уж ты-то должен об этом знать.

– Маленький? Ого, а где он? Покажи…

– Он еще не вылупился… – как только я это произнес, Рон тут же выставил руки, останавливая продолжение диалога, и кивнул мне на выход, став очень серьезным. Встав, мы быстро побросали шахматы в коробку, преодолев их сопротивление и писки, и, выскочив из зала, забежали в первый попавшийся класс. Рон подошел к окну и, открыв форточку, тут же впустил холод внутрь.

– Ты чего делаешь? А-а-а, ну ладно, – протянул я, выхватив из новой пачки сигарету, и, подкурив выпустил клуб дыма. – Где достал, мне вот никто не хотел продавать или же давать…

– Близнецы всё достанут, но теперь я им должен, – с намеком произнес он.

– Да-да, ладно.

– А ты где достал?

– Еще не достал, да и не я.

– А кто?

– Хагрид.

– Хагрид?

– Ну да, большой волосатый…

– Я знаю, кто такой Хагрид. Зачем ему этот геморрой, при чем незаконный?

– В смысле? Тебя вроде не заботила законность маленького дракончика.

– Так на то он и маленький, – с превосходством струсил он пепел и, выбросив окурок в окно, закрыл форточку.

– Вот ничего не понял, – сложив руки на груди, я облокотился о старую парту и стал ждать. Видно было, что Рону нравится знать то, чего не знаю я.

– Купить вылупившегося дракона не проблема, таким многие промышляют, но нужно разрешение. Но вот яйцо дракона не купить. Законно, – добавил он, подняв палец вверх. –Дело в том, что все яйца драконов находятся на учете в заповедниках и, следовательно, у министерств. Просто так его никто не продаст, видишь, к чему клоню?

– Его сперли?

– Возможно, а возможно и нет. Может у кого-то есть незаконный дракон, который и принес приплод…

– Ох, мать его так. Это же жопа. Если начнут задавать вопросы, то Хагрида закроют.

– Ага, и никто не спросит, зачем он ему. А кстати, зачем?

– Он всегда хотел дракона, а тут подфартило выйти на нужного человека.

– Ну не знаю, нужно его отговорить, не то у него будут проблемы, большие проблемы…

Разговор с Роном заставил меня задуматься о наличии интеллекта у Хагрида, о возможных проблемах и о сохранении тайны. Все же нужно было его выручать. Отговорить купить яйцо не получится – я уже пробовал, спереть его у него тоже – он сразу же узнает кто, сдать его не вариант – он все же друг, каким бы дуриком ни был.

Рождественское утро было пасмурным, белоснежные облака окрасились сталью, размывая свет солнца, вьюга не утихала вот уже несколько дней, и ни у кого не появлялось желания высунуть нос из замка. Я проснулся, когда еще за окном стояла темень, книга о тысяче приемов как обуздать дракона отдавила мне руку, и, разминая её, я все же нашел плюс: маленький, но приятный. Зрение стало четче, так что нужно будет подойти к Перси и заказать через него новые очки. Он тоже их носил, но лишь тогда, когда читал.

– Гарри! Просыпайся!

– Я не сплю… – сказал я прямо в лицо Уизли, что прорвался через завесу балдахина и, схватив меня за руку, потащил из кровати.

– Ты чего? Так подаркам обрадовался?

– И это тоже! – он, улыбаясь, схватил мои очки, всучил их мне и вытащил из-за пояса пижамных штанов письмо. – Это от Чарли, он сможет помочь, при этом сохранив тайну.

– Ох, как знал, что знают двое – то знает свинья.

– Вот не надо тут, я нашел реальное решение проблемы, а ты тут обзываешься.

– Ладно, излагай.

– Так всё в письме… Ладно, не кипятись. В двух словах: нам нужно его вылупить, тогда никаких вопросов к Чарли не возникнет, а потом в условленное время нам нужно будет переправить его за территорию Хогвартса, ну, чтобы его забрали.

– А его не смущает, что вылупить дракона – это два года тюрьмы?

– А у нас есть варианты? – сердито дернулся Рон, забирая письмо.

– Окей, извини. Спасибо тебе и твоему брату…

– Сам лично ему скажешь. А я в этом участвовать не намерен, иначе меня точно выгонят и мать меня убьет. Кстати, о маме, вот, – он бросил мне бумажный сверток, замотанный бечевкой, и, вновь улыбнувшись, вышел за дверь, побежав в гостиную. Только сейчас я заметил, что он был в бордовом свитере с буквой «Р», вышитой на груди. Размотав упаковку подарка, я обнаружил похожий свитер, только изумрудно-зеленого цвета и с такой же буквой «Г», вышитой золотистой нитью. Это было чертовски приятно. Я тут же его надел и сразу же снял, так как на голое тело он ужасно щипался. Пришлось надеть футболку и только затем свитер. У выхода я вспомнил о подарках и, метнувшись обратно к кровати, вытащил из-под неё четыре коробочки.

Две коробочки метнулись в сторону дальних кресел, вызвав «Ойк» и дружный смех: – Спасибо, Гарри!

Подойдя к каминной полке, рядом с которой в кресле всегда читал Перси, я положил на кресло коробочку и подошел к Рону, что разрывал подарочную бумагу, сидя у маленькой ели, ну, как маленькой – высотой до потолка, но все же меньше, чем в Большом Зале.

– Держи.

– Спасибо, – он взял в руки коробочку и потряс ею у уха. – Конфеты или носки?

– Угадал, – с хитрым прищуром произнес я.

Он открыл коробку и, разорвав бумажный пакетик, увидел гладкие коричневые носки размера так сорок-пятого.

– А где конфеты?

– А ты попробуй.

– Ты серьезно? – блеснув глазами на мой задерживаемый хохот, он улыбнулся, мотнув зажатыми в руке ириско-носками в сторону дальней части гостиной, откуда слышался грохот взрывающихся петард и шутих: – Это они посоветовали?

– Ну нет, я просто спросил, где такое можно достать, ну или что-то в этом роде, – помахав загадочно руками в воздухе, я толкнул его в плечо и достал другой подарок.

– Держи, свежий фотоальбом Пушек Педдл за этот сезон… – радостный крик, укушенный на автомате сладкий носок и сдавленное мычание, когда ириски склеили его зубы. Он обиженно огляделся по сторонам, а я, зажав его щеки пальцами, нагло улыбнулся: – Вот так тебе и надо.

– Гы-м-м-м.

– И тебя с Рождеством!

Когда Рон успокоился и перестал бегать за мной по всей гостиной, я вернулся к елке и нашел там десяток разных подарков с моим именем. Конфеты и тянучки от сокомандниц по квиддичу, брошюрка вместе с мастиками и лаком для ухода за метлой от Вуда, подарки близнецов я не вскрывал под их обиженные моськи, от Гермионы я получил теплый шарф и варежки, от Рона личный набор шахмат, а то одолженные у Дина меня не слушаются. От Трейси была книга о десяти способах вырастить зубы в домашних условиях и большая упаковка кислотных шипучек. Был еще один сверток, но без подписи, лишь мое имя и все. Его я не стал открывать и, взяв все в охапку, потащил наверх, там рассортирую и осмотрю.

Через пару минут моя голова торчала над перилами балкончика, высматривая Уизли: он как раз с умным видом и напряжением челюстей дожевывал мой шуточный подарок, да так, что у него покраснело все лицо, но вид был одухотворенный, я бы даже сказал, задумчивый.

– Ей! Рон, иди сюда!

– Иду!

Взбежав по лестнице, он был затащен в нашу комнату, и я, захлопнув дверь, потащил его к окну, где лежал странный подарок.

– Вот, смотри! – мягкая ткань заструилась по пальцам, в то время как я набросил на себя мантию, растворяясь в воздухе.

– Ах-ре-не-ть…

– Ага, я сначала испугался, у меня блин все тело в отражении пропало.

– Это блин мантия-невидимка! Я слышал о них! – он отбросил пачку конфет, что схватил ранее со своей кровати и, смахнув крыса на пол, уселся, заворожено глядя на мою голову, зависшую в воздухе как бы без тела.

– Ты это, покрутись. Я слышал, они рябят, когда совершают быстрые движения, – я покрутился, и у Уизли вновь отвисла челюсть. – Её не видно! В смысле, не видно, что она скрывает, эм-м, ну ты понял…

– Сам в шоке! Мне её подарили, и там была записка…

– От кого?

– Не знаю, – трясущимися пальцами я нежно снял её с плеч и положил на кровать, доставая записку из кармана.

– Хм-м, используй её с умом, – Рон с задумчивым выражением лица тер подбородок, вчитываясь в маленькую записку. Он так сильно приблизил к ней лицо, силясь разглядеть скрытые подсказки или шифры, что чуть носом не чесал пергамент листка.

– Да, больше ничего нет. Ну кроме того, что она принадлежала отцу, ну ты и так прочитал.

– Ага, это круто. И, эм, соболезную, Гарри.

– А-а, да ничего. Я не знал их, но все равно приятно, что их вещь досталась мне, словно я стал чуточку ближе к ним.

– Угу, но блин! – отдав мне записку, он с задумчивым видом уставился в окно: – Очень интересно, наша проблема с ты сам знаешь чем, и вот её решение – ну, как вынести его за пределы школы.

– Я тоже об этом подумал. И мне вдруг показалось, что это ловушка…

– Хах, нет, точно нет.

– Это почему?

– Мантии-невидимки очень редки и дорогостоящие, особенно такие. Выходит, очень дорогая ловушка.

– Очень? – переспросил я, в то время как Рон с моего молчаливого позволения сам примерил мантию и так же растаял в воздухе.

– Очень. Я бы сказал, бесценна, ты это, никому не говори. Вообще никому! – шепотом начал он из-за моей спины, на что я рефлекторно двинул локтем за спину.

– Ай! Ты чего дерёшься!

– А ты не подкрадывайся, – с усмешкой сказал я появившейся обиженной роже Уизли.

Все стало ясно за завтраком. Столы преподавательского состава и факультетов исчезли, на смену им появился один большой стол, за которым уже сидело человек двадцать. Профессор Снейп с кислой миной смотрел в потолок, не желая участвовать в разгорающемуся психозе. Ну, а как это было еще назвать: Альбус Дамблдор выхватывал огромные хлопушки, что стреляли горами конфетти и разномастными шляпами, тут же надевая их на остальных. Профессор Макгонагалл получила розовый в зеленую крапинку цилиндр, сам директор надел пиратскую треуголку. Мне же досталась шляпа ковбоя, в то время как у Рона на голове был детский чепчик. Из хлопушек также вылетали стайки наколдованных птиц, белых мышек – скорее всего, подарок для миссис Норис – и даже несколько накладных носов и бород, белоснежных.

Хагрид гудел о чем-то на ухо профессору Квирреллу, их очень внимательно слушал высокий мужчина со множеством шрамов на лице, и я, к прискорбию, заметил, что у него вместо руки был протез. Он под всеобщий смех снял с головы директора треуголку и, загнув пальцы металлической руки в крюк, начал кричать «Ар-р-р!» детишкам, сидящим рядом, и мне в том числе.

Хагрид часто прикладывался к стакану, такому же огромному, как и он сам, его глаза хмелели, щеки, видимые из-под бороды, розовели, а взгляд директора, веселящийся и с искорками, на мгновение превращался в обеспокоено-усталый. Встретившись с ним взглядом, я понял, что он знает о том, что задумал Хагрид, и, возможно, о том, что задумали мы. Отсалютовав мне бокалом, он слегка улыбнулся сквозь серебристую бороду, и я ответил тем же. Я вспомнил его почерк, и понял что мантию подарил-вернул именно он.

Наевшись до отвала, я под внимательным взглядом прищуренных глаз зельевара, культурно со всеми попрощался и, схватив Рона под руку, поволок его от стола. Он обожрался, я был в этом уверен, но не мог оторваться от пудинга с клубничным суфле. Встретившись взглядом с зельеваром, я скупо улыбнулся и едва повернул голову к Хагриду, как шрам вновь прострелил иголочкой боли.

– К-хм, идём, Рон, будет еще обед и ужин, там поешь до отвала.

– Я уже не могу… И-ик…

========== Глава 27 “Пол дракона тоже важен!” ==========

Снег хрустел под ногами, в то время как ладони Гермионы цепкой хваткой пальцев, что чувствовалось даже сквозь ткань утеплённой мантии, держались за наши плечи. Рон имел вид недовольный, но все же терпеливо шел вперед под звуки завывания вьюги. Мне же было относительно все равно, то, что она девчонка и водится с нами, не заботило мой ум в данный момент. Сейчас я смотрел в белые завихрения мелкого снега, что кружился у нас над головой, и думал о многом. О том, что нужно как-то выручить Хагрида, возможно, помочь или снова попытаться его отговорить. Аргументом будет посылка, которую я вновь несу в его дом, только уже распакованную, но вновь перевязанную веревками бечевки.

Лица были замотаны шарфами, так что после стука лицо лесника выглядело озадаченным, и, лишь приглядевшись, он смог более-менее различить, кто из нас кто: попытка его была почти успешной:

– Привет, Гарри, эм-м, Рон и… кто это с вами? – обратился он сначала к Рону, потом ко мне и следом – к Гермионе, которую он еще не знал, но был наслышан.

– Это я, Хаг, привет, – разматывая шарф, я с молчаливого позволения лесника указал рукой Грейнджер присаживаться и чувствовать себя как дома, не забывая, что она в гостях.

– Здоров, Хагрид, как оно? – это уже был Рон, что тактично помогал распутать шарф девочки, который запутался в её волосах.

– Нормально всьо! А чего это вы решили в гости зайти? Нет, я-то не против, но…

– Ты знаешь чего, – отбрил я подозрения лесника или же, скорее всего, подтвердил, когда его глаза посмурнели. – Это, кстати, Гермиона Грейнджер, я тебе о ней уже рассказывал.

– Да, наслышан. Приятно познакомиться, Гермиона, – он, получив ответную улыбку, сразу же двинулся к камину ставить чайник на решетку.

– А ну не сбегай, разговор к тебе есть. Как друга прошу… – надавил я на слабое место, усаживая Гермиону за стол, придвинув к ней тарелку с печеньем и ткнув рыжего под бок, чтобы просветил об их опасности Грейнджер.

– Ну Гарри! – простонал Хагрид, переминаясь с ноги на ногу, жалостливым взглядом буравя мое серьезное лицо.

– Спокойно, Хаг, спокойно. Я знаю, что это для тебя важно, и только поэтому я тебе помогу, – примирительно подняв ладони, я обошел лесника и, схватив прихватку, с натугой поднял тяжелый чугун чайника, водрузив его на стол.

– Но ты должен принять наши условия, – подключился к разговору Рон. Он спрыгнул с высокого стула и, покопавшись в карманах мантии, достал письмо от своего брата: – Я написал Чарли о надвигающейся проблеме, и он готов помочь. Вот, держи, – протянув ему письмо, он похлопал лесника по колену – выше не доставал – и самостоятельно налил чай в заварник, подмигнув недоумевающей и стесняющейся Грейнджер.

Не думаю, что она стеснялась лесника или же пребывания у него в гостях, уверен, что она стеснялась своих мыслей о нем и о том, что он так нас с Роном подставляет, но держалась, не проронив и звука, как мы условились. Все же ей, наверное, было приятно то, что мы открыли ей маленькую тайну, что может перерасти в большую задницу.

Хагрид достал из кармана маленькое пенсне и, водрузив его на нос, начал читать письмо, шевеля губами: – Как это отослать с ним в Румынию?

– А вот так! – припечатал я ответ, поставив посылку на стол, и с молчаливого одобрения Рона Гермиона проделала то же, но с тяжелым талмудом, что был извлечен из сумки и незаконно вынесен ею же из библиотеки. Все же мы плохо на неё влияем. Или наоборот.

– Твой выход, Гермиона, – сказал я, усадив с помощью Рона поддавшегося нам лесника за стол.

– Кхм-м. Мистер Хагрид…

– Да какой я мистер, просто Хагрид… – махнув рукой, он понуро начал смотреть на свои пальцы, теребившие кусочек газеты, смотанный в свечу для разжигания камина.

– Кх-м, – вновь прочистила она горло и, открыв страницу, окинула лесника строгим взглядом карих глаз: – Хагрид. Мальчики попросили просветить тебя о драконах и их особенностях, о которых, по их же словам, ты забыл по причине невероятного желания, граничащего с безумием, – подкрепила она эти слова, посмотрев на нас с Роном. Мы же молчаливо пили чай, отдав весь процесс промывки мозгов на возвращение сознательности и логики в её нежные руки.

– Так, а что я-то не знаю о драконах? Они милые и красивые… – мечтательно начал он, но был тут же перебит Гермионой.

– Самая мелкая особь представляется видом Перуанский Змеезуб, длина пятнадцать футов, вес полторы тонны. Но это будет лучшим раскладом, Вы ведь не знаете, чьё яйцо покупаете.

– Ну так-то…

– Я не закончила, – припечатала она, вновь начав водить пальцем по строкам старых страниц. – Скорость роста ускоренная. Из мелкого яйца в два килограмма он за две недели увеличивает свой вес до двух центнеров пропорционально размеру. Пламя сможет выдыхать лишь к концу третьей недели, но не это проблема. Проблема Ваша в том, что защитные механизмы природы магического создания, именуемого не иначе как драконом, предполагает, что главное оружие как защиты, так и охоты детеныша, будь он в отрыве от матери или же нет, это его яд, производимый огнедышащими железами в период созревания…

Она все печатала и печатала слова, придавливая понурого лесника как взглядом, так и постукиванием ладоней по ветхим страницам книги, в которой она ориентировалась лучше, чем мы в замке. Выдергивая предложения из страниц книги, она вбивала последние гвозди в крышку гроба желания лесника оставить дракона.

Как итог – у неё пересохло в горле, и она, устало похлопав его по ладошке, села пить чай, обиженно бросая взгляды на нас: ей было неловко, тем более в первую встречу с человеком, раздавить его мечты и желания. Именно это мы её и попросили сделать, как для нашего блага, так и для блага Хагрида, возможно, еще и школы.

– Хаг, успокойся. Ты ведь понимаешь, что когда он вырастет, то ты не сможешь его прокормить. Он начнет жрать гиппогрифов, да и остальную живность в лесу. Сжигать его во время охоты, нападать на людей, ведь он не человек, которому можно все объяснить и научить. Он огромная, огнедышащая и прожорливая тварь…

– Не надо так… – проблеял Хагрид, чуть не плача и комкая в руках обрывки газет.

– Я не говорю, что он плохой, нет, но ему не место в школе. Это опасно как для тебя, так и для детей, что здесь живут и учатся магии. Мы решим проблему, отправим его к Чарли в заповедник, к его родичам. Там ему будет хорошо…

– Да-а-а, хорошо, Гарри, – слезы покатились из его глаз, и я, кивнув Рону, поднялся и обнял, вернее, попытался обнять лесника, что ревел как маленький китенок.

– Все будет хорошо, мы его вылупим. Ты осуществишь мечту, пусть и на маленький срок, а затем мы отправим его в хорошее место и надёжные руки.

– Хорошо-о-о-о, я знаю Чарли-и-и-и. Он позаботится о малыше-е-е-е-е…

Ревел он еще с полчаса, но все же успокоился и бросал на нас взгляды благодарности, бегая по дому в поисках всяких вкусностей, что загромоздили весь стол. Мне было приятно, что он нас понял и воспринял все хорошо, ведь мы желали лишь помочь ему и проявили заботу.

Гермиона включилась в разговор в своей привычной манере и начала доить Хагрида насчёт знаний о повадках зверюшек и всевозможных чудовищ. Это здорово его отвлекло, и он сел ей на уши, излюбленным образом травя байки и называя тварей, с которыми лучше не встречаться, милыми зверюшками, которых почему-то люди боятся…

– А что это за коробка? – Хагрид перевел дыхание, глотнув теплого травяного сбора из кружки, и ткнул пальцем в коробку, стоящую у моих ног.

– Да, Гарри, что там? Ты мне так и не сказал… – это уже был Рон, что тягал за щеки Клыка, на что тот стучал хвостом по полу, все так же роняя слюни.

– Точно, почти что забыл. Вот, смотрите, – спрыгнув со стула, я поставил на него коробку и, размотав веревки, явил свету металлический ящик голубого цвета с облупленной краской. На нем было много шероховатостей. Впервые с тех пор, как его получил, мне пришлось стирать с него тряпкой остатки земли и грязи, что дало ответ, где же он был все это время.

С легким лязгом крышка открылась, показывая промасленные ветоши, уже размотанные моей рукой. На них покоился огромный пистолет: деревянные щечки рукояти, длинный и массивный ствол, серебрящийся в отсветах камина.

– Что это за штука? – Хагрид придвинулся ближе, в то время как Гермиона задохнулась от возмущения и шока.

– Да, Гарри, что это?

– Это ствол, друг, – довольно произнес я, нежно извлекая огромный пистолет из металлического ящика.

– Это незаконно!

– Да, Гермиона, незаконно, но, будь он у меня в вечер Хэллоуина, ты бы так не говорила.

Она, хватая воздух ртом, сцепила руки на столе, сверля меня взглядом, по которому было видно, что внутри её головы идёт борьба.

– Ладно! Но с этого момента я в этом не участвую, что бы вы не собрались делать.

– Хорошо, но я и так не хотел тебя втягивать в переделку.

– Спасибо и на этом. А теперь мне пора, до отбоя осталось двадцать минут, и я не хочу попасть на отработки. Доброго всем вечера, – спрыгнув со стула, она начала облачаться в теплую мантию, вновь накручивая шарф на лицо, и я кивнул Рону с просьбой её проводить. Он, закатив глаза, кивнул и бросил последний взгляд на пистолет, мигнул мне глазами:

– Жду подробностей.

Когда они ушли, под скулеж Клыка, которому запал в его собачью душу рыжий Уизли, я начал протирать тряпкой засаленные бока пистолета. Наверное, его намазали чем-то, чтобы он не заржавел.

– Так что это? И почему это незаконно-то?

– А? Так это пистолет, оружие в мире маглов. Из него стреляют…

– Как из арбалета что ли?

– Типа того, сам еще не разобрался. Но он намного убойней арбалета…

– Убойней? А ну-ка отдай, спрячу подальше. Оружие детям не игрушка! – он протянул свою руку к пистолету, и я шлепнул его ладошкой.

– Это для самозащиты, будь он у меня тогда, я бы не выпрыгивал в окно, спасаясь от тролля.

– Эк оно как, ну ладно. Так зачем ты его сюда притащил?

–Это твоя страховка. Колдовать тебе нельзя, значит, защититься от контрабандистов ты не сможешь…

– Контрабандистов-то? Хах, не-е-е, с ними я дел не имею, вот. То у Наза яйцо появилось, он свой парень, пусть и мутный чутка…

– Наз?

– Наземникус Флетчер, тот еще пройдоха, но я его давно знаю.

Смерив лесника подозрительным взглядом, я передернул затвор, проверяя ход механизма подачи, и, щелкнув курком, спрятал пистолет обратно. – Ладно, не надо так не надо. Но будь осторожен, ладно?

– Хорошо-хорошо, буду. Но мне приятно, что ты обо мне переживаешь.

– Ну так вот, знай, что если тебя укокошат, дурилка здоровенная, так я буду плакать на твоей могиле. Понял?

– Ну так что, ты избавишься от него? – уперев руки в бока, она стояла посреди нашей спальни, буравя меня, по её мнению, самым тяжелым взглядом.

– Нет, зачем?

– Потому что это опасная вещь! Ты можешь пораниться, а то и убить кого ненароком! – сдув прядь падающих на лицо волос, она продолжала на меня смотреть, в то время как я лениво её игнорировал, лежа на кровати и читая, или, скорее, делая вид, что читаю книгу.

– Гермиона, в двадцать эм-м… – я опустил книгу на грудь и повернул голову в сторону ухахатывающегося с происходящего Рона.

– Двадцать четвертый, кажется. Может ты плакаты начнешь рисовать или же будешь вести дневник отказов, а то она не отцепится, я уверен. Ах-аха-хаха-ахах-хаха…

– Я вообще-то здесь, Рональд! – топнув ногой о мягкий ворс ковра, что заглушил все звуки драматического эффекта, она вновь мотнула головой и, указав на меня перстом, закончила разговор: – Если я увижу, что ты будешь носиться с ним по всей школе или использовать его… – она запнулась на методе использования, все же она понимала его полезность в ситуациях определенного характера, что и заставило ей замолчать на короткое время, которое, увы, закончилось: – то я расскажу о нем декану или того хуже – директору Дамблдору!

Хлопнув дверью, она ушла, оставив хохочущего на кровати Рона, раздраженно почесывающего живот меня и недоумевающего Лонгботтома, что сидел как мышка, спрятавшись за подушкой от пышущей гневом однокурсницы.

– А чего это она пришла? Вы что-то прячете? Опасное? – прошептал Невилл, бросая на нас опасливые взгляды.

– Да, Нев, прячем, – устало произнес я, выхватив подушку из-под головы и метнув её в наглую веснушчатую рожу.

– А что это? – спросил он задумчиво, тут же переключившись на свои мысли, при этом подключив воображение, тут же замолкнув и пискнув от надуманного ужаса.

– Ты точно хочешь знать?..

– Нет! – снова пискнул он и выбежал как угорелый из комнаты, заставив Уизли дергаться в припадке и пищать от смеха.

– Да заткнись ты уже!..

Гермиона в итоге не отстала, но поубавила свой гнев, когда я выполнил её требования не таскать его всюду. Пусть мне и сильно хотелось, хоть пистолет – опасное оружие, но руки так и тянулись подержать его словно любимую игрушку – поймав себя на этой мысли, я спрятал его под кровать с глаз долой, ведь я понимал, что Гермиона права.

Но все же и я был прав.

Через три дня после визита к Хагриду Букля принесла короткую записку. Величаво вышагивая из стороны в сторону и отряхивая лапы от налипшей на них овсянки, она зорко следила за моей реакцией и тем, как я пишу ответ.

– Ну гмо-ом пишет? – не переставая жевать, с интересом спросил Рон, получив взгляд неодобрения от Грейнджер.

– Все в норме, приглашает сегодня на него посмотреть. Ты пойдешь?

– А то! – поднял он вилку вверх с наколотой на нее сосиской. Капли соуса заляпали стол, и он стыдливо их накрыл салфеткой.

– Господи, Рон! Перестань вести себя как свинья!

– А че не так?

– Все не так! – осадила она, гордо распрямив спину и выскочив из-за стола, быстрой походкой удаляясь из Большого Зала.