Текст книги "Бастарды (СИ)"
Автор книги: Баса
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц)
Существовало только мое тело: его очертания, каждый сантиметр в отдельности имели значение. Какое оно, как выглядит. Как к нему прикасаются. И это огненное тепло легкими пальцами, подобно поцелуям скользило повсюду. Никогда не ощущала действие афродизиака. Всегда удавалось избежать излюбленной игры Аристократов, благодаря старшей сестре. У той имелась полезная особенность – аллергия на любое лекарство растительного происхождения, только с химией дружил ее организм.
Теперь я в огне афродизиака вся целиком и не могла сопротивляться. Дышала часто беспрерывно, и не приостановить действие, как бы не хотела.
– А нахрена перебинтовалась? – отголоски вопросов дошли сквозь помутненное сознание. Не поднимала глаз, наоборот опустила вниз на красный ковер.
Корсет из бинтов в одежде прекрасно скрывал основные выпуклости, но сейчас обрисовывал силуэт тела. Грудь гладиатора, а талия худенькая. Не пропорционально, уродливо. Выше бинтов увидела точку вхождения энергии, фиолетовой паутинкой расползающейся во всех направлениях: на плечи и по всей ключице. И вовремя я заметила, как пальцы Макса протиснулись спереди к штанам, с ловкостью расстегнули пуговицы. Не знаю, как но, предчувствуя смерть гордости, нашла силы вцепиться в руку Трески когтями.
– Нет, – прошептала, а его пальцы не спешили исчезать.
– Да будет тебе, малышка, – он отклонил мои волосы назад и шепнул в ухо опять. Очень эрогенная зона. – Мы только начали!
Аристократ лизнул по коже, вызвав вновь это не нормальное дикое возбуждение и при том омерзительное лично для меня.
– Трески, заканчивай, она – мой объект издевательств. Отдай, – Не думала, что вмешается этот голос. Я была рада. Наверное. Небольшая передышка перед финальным забегом.
– Не держу, – поднял обе руки этот гад.
А подняться не могла, хотела, но не могла. Ноги приросли к полу. И тут что-то потянуло вперед, и я пошла. Кто-то за руку вел. Хотелось лужей разлечься на полу и не шевелиться. Но я шла, с трудом передвигая ногами, пока не остановилась напротив Хаски.
Моя рука опустилась покорно без сил по бедру. И ноги стали тяжелые, непослушные. Столик позади отъехал со скрипом по ковру, вероятно, предоставляя чуть больше пространства.
– На колени, – словно предложили воды вовремя смертельной засухи. Рухнула, руками опираясь о пол. Больше не могла, мышцы сводило судорогой.
– На меня смотри! – услышала приказ, но сквозь непролазный туман не смогла поднять головы и рассмотреть.
– На меня смотри! – теперь прозвучал рык. Подбородок резко дернули вверх вместе с телом. Хаски держал руку ладонью ко мне. Всего сантиметров двадцать между нами.
Я не успела подумать о боли. Она в миг превратилась в какое-то извращенное удовольствие от прикосновений чужих пальцев при помощи энергии и взгляда хищника, которому меня подали на обед. Друг напротив друга, глаза в глаза.
– Проси прощения слезно, чтобы проникся! – молчала, но страх вошел гвоздем намертво. – А то с тобой мечтает порезвиться Трески, и я не стану мешать. С удовольствием понаблюдаю, не видел как трахают Бастардов.
Он говорил тихо. В лицо, овевая дыханием кожу. С трудом сдерживала желание закрыть глаза предвкушающе, как зверь будет меня есть. Медленно. По кусочкам питаться мною. С удовольствием.
– И групповуху не видел с участием Бастардов. Есть желающие тебя поиметь, несмотря на отвратный видок. Выбирай. Просить прощения или развлекать пол ночи? – с таким придыханием сказал, что мурашки обдали мгновенно.
Хочу этого зверя. Его когти на груди и клыки на шее. Вновь рухнула ладонями на пол, когда он перестал держать мое тело энергией. Я проклята. Со скрипом зубов процедила:
– Прости, – стало скользко и мерзко от самой себя.
– Не слышу, – шепот почти на ухо.
– Прости меня! – насколько хватило сил выкрикнула и посмотрела, наконец, ему в глаза. На хищника.
Несмотря на тягучее давление афродизиака, ненавидела все это. Его улыбку внезапную, он же никогда не улыбался раньше. Его гордую осанку. Тот момент, когда он успокоился и спину положил на диван. Его кулак, поддерживающий щеку и взгляд, которым изучал меня. Паутину энергии на ключице, мои очумелые глаза, колени на полу.
– Знаешь, это даже более возбуждающе, чем когда стоят на коленях и, клянясь в любви, лижут член, – спокойно поведал. Вновь волной окатило с головы до ног. Зверь передо мной, и я реагировала на него. Унизительно. В предвкушении ждала дальнейших шагов.
Но что я могла сказать? Только опять убрать глаза в пол, присесть на ковер без сил и спрятать лицо в коленях.
– Свободна, – это слово было невероятным облегчением.
– Ей, ну дай закончу, – поклянчил Трески. Не надо...
– Нет....Алло...Да... Забирай...обратно, – к кому это относилось? Хотелось голову преклонить на холодный пол и остудиться. Так и сделала.
Спустя пару минут всеобщих смешков, колющих спину, подняли на ноги. Зрение окончательно расфокусировалось. Одели каким-то образом и мешком повалили на спину. В машине заснула.
А потом занесли в общежитие в комнату и только там смогла расслабиться. Под холодный поток воды на голову остудить мысли, тело, заставив стучать зубы. Сколько храбрилась? А по сути оказалось такой же, как и все Бастарды. Трусливой, беспомощной Аней, унизившейся ради спасения. Это была не роль. Я действительно боялась Хаски.
Его ужасных ледяных глаз, они преследовали и сейчас. Смотрели на мое тело, не скрытое бинтами и одеждой. Слишком пристально, очень близко.
Глаза в глаза. Они не отпускали.
Руками вцепилась в пряди мокрых волос, чувствуя скатывающиеся капли по телу. Как поцелуи. Как прикосновения. От него. Душ не помог.
Глава 12 «Сергей Вильмонт»
– Кирилл, как наш объект? – вслух не произносил имени, хотя оба понимали о ком идет речь. Ехали по накатанной колее в сторону Бехера – элитного коттеджного городка, где на данный момент проживала семья одного из подчиненных.
Лес. Чистый воздух и прозрачное озеро. В отсутствии Ани – Кирилл занимался лично моей охраной.
– Я отпустил объект. В первый же день КМД-ники забеспокоились, обнаружив постороннего служащего. Потребовали отчета. Как вы и просили следы замели. Никто ни о чем не догадывается. Пресса раздула шумиху, – отрапортовал Кирилл.
Я кивнул, рассматривая в окно редеющий лес и выезд на открытую площадку. Рядом одно из самых огромных озер по всей некогда стране Гнета.
Водитель посмотрел в зеркало заднего вида:
– Вы не волнуйтесь, уверен объект жив и здоров и, наконец, радуется, что его отпустили на волю! – я ответно посмотрел в зеркало впереди и не сдержал едва заметной ухмылки.
– Каковы результаты? – стерев все признаки малодушия, я вновь вернулся к ухоженной поляне и видневшемуся оттуда пляжу с желтоватым песком и резвящимися детьми.
– Согласно последнему расследованию Пб-ники узнали о Бастарде по телефонному звонку на номер одного из членов группировки. На тот момент, когда мы отследили звонок все данные и тем более существование номера стерли из всех баз...
– Всех? – уточнил, оторвавшись от теплой погоды в октябре месяце. Как не похоже на округ Герберта. Обычно в такое время лили дожди, и температура воздуха стремительно снижалась.
– Всех, – подтвердил Кирилл.
– Так составь список всех, кто имеет такую власть. Это гораздо упрощает жизнь, может даже Яхонт оставим вживых.
Машина плавно съехала на парковку, заставленную автомобилями. К месту водителя спешил охранник парковки с определенной целью.
– Составил, – ответил Кирилл. В ожидании прихода служащего открыл окно, впуская воздух в салон, и положил локоть на дверь. Попутно прикурил сигарету сообщая. – Список в вашем портфеле. Шесть известных наших фамилий, плюс семь из Страдовской верхушки и десять фамилий малоизвестных семей, которые занимаются информационными системами.
Кирилл замолчал, когда к окну подошел охранник. Подал стопочку документов: пропуска и приглашения. Пока мужчина в специализированной охранной форме с фурашкой на голове изучал документы, в салоне стояла тишина из разряда напряженной и очень напрягающей.
– Доброго дня, Сергей Андреевич, – заискивающе улыбнулся охранник, приподнимая козырек и заглядывая в салон автомобиля. Я кивнул и подождал пока охранник исчез.
– Проверь каждую фамилию. Что насчет подозреваемых? – пока не вышли из машины, окна прикрыли. Ожидали когда и остальные сопровождающие автомобили проверят.
– В последнем деле основным подозреваемым остается Шмонт. Он и сам так говорит. Они с Аней повздорили на встрече выпускников. Одноклассники больше не видели ее. А Леонид доказывает, что взял машину и уехал. Аня оставалась возле клуба, где у них и произошла ссора. Винит Шмонт только себя и не отнекивается...
– Кирилл мне некогда сопли развешивать. Настоящие подозрения, версию которую мы выдвинули последней подтверждается? – грубо оборвал работника.
– Хаски? Да. Натянутый мотив был.
– Почему натянутый?
– Первое дело об автомобильной катастрофе с участием Ани. Она намеренно забыла мое охранное кольцо, чтобы ехать на поступление в Военку. Да. Улика против Хаски – иксовая бомба. Но она настолько доисторическая...и к тому же она была отсыревшая. Взрыв не причинил бы ощутимого урона Ане. Смысл?
Второй случай. Аня в Новый Год одна дома и опять без моего кольца. Улика – крылья Баллийцев. (Гнетовцы не умеют летать совсем, погода слишком нелетная для перемещения по воздуху. Здесь ни у кого нет крыльев. Плюс – отношения с Баллийцами – отвратительные. У Страдовцев получше – они им металл поставляют. )
И теперь третий. Виталик Хаски прислал брачный договор и опять отказ. И одновременно – нападение ПБ-ников. И опять Аня без кольца. Шмонт нашел его в своей машине.
Кирилл задумчиво замолчал, тогда я перебил:
– Какие улики? Бомба военных ведомств иксовая и крылья Баллийцев, которые были использованы нападающими во второй раз. Я не могу предъявить эти смешные улики Хаски для обвинения, он меня высмеет...
– Именно поэтому вы столько лет и обвиняете друг друга в терроризме, но открыто не заводите дела. Слишком притянутые факты и улики. Знаете, теперь когда мы объединены одной территорией и законами наши права немножко больше...
– Ты о чем, Кирилл?
– Теперь вы имеете право узнать обо всем военном арсенале Немийцев не правда ли, включая серию, порядковый номер бомбы и ее дальнейшую судьбу.
– Ты, что опять копаешь под бомбы?
– Я копаю под Хаски. Меня смутил последний случай год назад. Взрыв у Стардовцев, в результате которого сильно пострадал наследник Хаски. Ему руки изуродовало. Шумихи знатно было. Мне одно не понравилось. Заряды, на месте взрыва, которые «типа» наши – были слишком древние, вы ими давно не пользуетесь. Прошлый век, у нас даже в запасе их нет. Нет никакой информации. А вы, как обычно, приняли претензии молчаливо и покорно. Почему вы никогда не оправдываетесь? Этот взрыв был не ваша вина.
– Почему же не моя? Это я открыто всем показывал, что не люблю Хаски – вот мой народ и разделяет взгляды.
– Глупости. Вы бы никогда не стали людей впутывать в ваши разборки, – дверь раскрыли, выходя на улицу.
КМЗ-ники ждали возле машины, когда покинем пределы автомобиля. При выходе охранники полным кругом обступили со всех сторон.
***
Потолки возвышались высоко над головами. Колонны сковывали по прямоугольнику помещение зала, будто прочным забором. Винтовая лестница поднималась на второй этаж из центра комнаты. Белые потолки и стены успокаивали психологически. Проектор висел по середине помещения. Возле окна во всю стену располагался огромный диван. Различные предметы декора, такие как камин, шкуры зверей и подобные вещи прибавляли уюта обстановке. Окна скрыты жалюзи, двери плотно закрыты. Если бы не освещение – идеальная темнота без единого просвета.
По залу бесшумно передвигались люди в грязно-сером костюме, вооруженные до зубов. Даже челюсть была смертельна опасна для противника, в клыках которых содержался яд. Генетический продукт. Самое опасное орудие семейства Вильмонт. КМЗ-ки.
И только два человека были без специальных костюмов. Один сидел на диване, в виски которому были направлены стволы винтовок на расстоянии вытянутой руки. Напротив него с совершенно прозрачным лицом без намека на эмоции стоял я.
Поскольку сегодня выходной день, выбрал свободный стиль одежды: простые джинсы и голубую рубашку. Руки сложил на груди и, молча, ждал ответа.
– Сергей Андреевич, как и говорили, я всех подчистил. Всех, кого нашел, – Яхонт нервничал. Тяжело дышал и сглатывал слюну в горле.
– Я говорил всех, а не тех кого найдешь. Ты этих мразей спонсировал два года, пока они тебе выгодны были. Убирал тех, кто был бесполезен, умело пользуясь услугами террористов. Я молчал, пока меня это не касалось, но твои шавки тронули мою дочь, как думаешь я должен реагировать?
– Я не могу пробиться в основу. Не имею малейшего понятия, кто основал их, кто вложил идею. Не знаю, клянусь, – мужчина твердо посмотрел мне в глаза.
– А я не верю. Как ты смог выполнять заказы, при этом не зная, кто остальные?
– Таких, как я, десяток. Те кто наводят справки, достают цели, оплачивают. Я был свидетелем одного из убийств Бастардов. Именно тогда у меня и пришла мысль воспользоваться их услугами...
– Да.да.. – перебил я и сорвался с места, начав передвигаться по залу. – Твою жену убили Бастарды, и ты не прочь поквитаться с каждым из них. Моя дочь тоже попала под твое возмездие?
– Я бы никогда вас не предал, – покаянно склонил светлую голову Яхонт. Совсем юный для главы семьи, потерял жену и остался с маленьким сыном на руках.
– Допустим... – отвлекся на карман собственных джинс. Спустя секунду вытащил мобильный телефон из кармана.– Тихо!
Махнул двумя пальцами, словно стирая пыль. Ладонь одного из КМЗ-ников послушно накрыла рот мужчины, сидевшего на диване в расслабленной позе, чтобы тот не произнес лишних слов.
– Да, Алла! Я занят. К вечеру буду, как и обещал. Тебе ли не знать, у меня кроме основной работы есть и...да...да...как я рад твоей маме, – с сарказмом сказал и сбросил вызов. – Алла, меня убьет.
Внезапно обратил внимание на закрытое жалюзи окно. Взъерошил волосы, задумался.
– Что ты планируешь делать дальше, если я оставлю тебя в живых? Какие мысли есть? – ладонь КМЗ-ника отнялась от чужих губ.
– Осталась небольшая часть наемников в районе причала. Там полутерритория наша Немийская и Баллийская. Вам ли не знать, как они относятся к нарушению границ. Все наемники спрятались там. Я не могу до них достать и нет связей на той стороне.
– Провести – проведу через границу, но дальше я пас, – твердо уверил, отдавая приказ наперед. – Едешь на свой страх и риск, обеспечить защиту никак не могу. Вернешься с выполненной миссией – от тебя только фамилии основателей, убирать не надо. Сам разберусь. За отличную работу получишь награду.
Один короткий взгляд друг другу в глаза.
– Возьмите сына под опеку, кроме меня у него никого нет. А он – будущий глава! – и всего лишь? Приподнял бровь, молчаливо спрашивая окончательное это решение или нет? Тишина.
– Согласен. К тому же, твой сын все равно у меня, – поймал потрясенный взгляд, наполненный болью, страхом потерять любимое существо. Животный, рефлекторный из глубины души, не контролируемый.
Яхонт попытался резко встать, но его за руки взяли. Крепко сжали, заставляя вновь опуститься на диван. Прикладом ударили по позвонку, самому выпирающему. Миша сжался в ожидании новых ударов.
– Твой сын на курорте отдыхает, но помни, что я могу и не отдать его тебе живым и невредимым. Мне нужен скорее результат. Как можно скорее, – я собрался уходить, но что-то развернуло обратно на полушаге. Заставило заговорить:
– И не надо, Миша, меня ненавидеть. Ради своих детей я буду убивать. Как в прочем и ты... Уходим, – коротко отдал приказ.
Те же высокие потолки. Таже цепь колонн по периметру сжимала пространство, и у мужчины, так и не вставшего с дивана было ощущение, что его шею похоже сдавило. Слишком стремительно и без шанса выбраться из удавки.
Глава 13 «Ринг»
Я лежала в кратере вулкана на привязи. Руки и ноги подвешаны на веревках. Под спиной чувствовала жар лавы, что кипела в ожидании извержения. Она так яростна в своем желании, подпекала спину всю ночь.
На груди, на животе ощущала зверские прикосновения. Когти твердые, как и мечтала вчера. Глубже. Сильней. А зверь чувствовал мои желания, поддавался. Прикасался, а я горела не переставая.
И да – это не сон. Действие афродизиака остаточное. Я не спала, а смотрела на потолок в комнате.
Афродизиак должен был сдохнуть в этом кратере, потухнуть, как спящий вулкан. Так почему я думаю об этом долбанном кратере? Что за шизофрения? Так трусливо встать на колени перед каким-то вшивым Аристократом. Как я могла себе такое позволить? Задавалась вопросом целое воскресенье.
От омерзения скручивались внутренности и не лезла ни одна пища. Хорошо, что я сегодня ответственная за приготовление обеда. Вопреки мнениям, я умею готовить. У нас нет штата слуг. Наша семья умеет готовить и убираться.
Я – не зажравшаяся богатая стерва. Представьте себе, уборка и готовка отвлекали от собственных дум. Приготовление обеда позволило отвлечься на насущные проблемы и не утопиться в туалете от жуткой обиды, поселившейся внутри.
Была уверена, что Хаски забыл обо мне, но когда вернулась в комнату после обеда на кровати обнаружила посторонний объект – коробка квадратная. Черная, с большим знаком «Х» серебристого цвета.
– Анька, смотри! – Гиена оказалась шустрее меня трусливого зайца. Схватила коробку, повертела. Маша подошла вторая и присвистнула звонко, протяжно, оглядывая подарок. Я в стороне предпочитала стоять.
– У тебя покровитель появился? – спросила Кристина. Серьезно, но смешинки расслышала в голосе. Девушка не из стеснительных, первая открыла коробочку и достала лист. Возможно, инструкция? Но нет, судя по содержанию, которое Гиена громко зачитала со смехом вперемешку и улыбкой во все лицо:
– Пользуйся, Бастард. Чтобы при первом прозвоне всегда брала трубку, – даже не подписался. Хотя, какой идиот с похожим самомнением будет разговаривать в подобном тоне?
– Вчера между вами что-то произошло? – Кристина радостно улыбалась, складывая листочек на кровать, а телефон наоборот доставая из коробочки. Беленький. Маленький. Бабская модель сразу видно. Я не очень разбираюсь в их продукции, но что иксовый не надо быть семи пядей во лбу. Интересно, если я воспользуюсь телефоном отец откажется от меня? Проклянет и сожжет?
– Что-то – это точно, – недовольно поведала, тем не менее подошла к телефону и взяла из рук Кристины. Повертела черный экран, оглядывая большую букву X на панели. Экран внезапно приобрел краски. Желтые, оранжевые, розовые всполохи линий завертелись.
– Ваше имя? – чуть телефон не выронила. Кристина вместе со мной одновременно подхватила. Это электронный голос. В самом деле, я что неуч какой-то? Что удивительного?
– Анна, – наклонилась к динамику телефона и четко выговорила.
– Добрый день, Анна, – вместо слов электронной девушки на экране волнистым почерком появилась надпись. И зачем спрашивается этот неадекватный дал мне телефон? Что ему еще от меня надо?
Он расквитался со мной? Или нет? Я больше не хочу его видеть, хочу забыть о нем. Спать не могу нормально. Всю ночь проворочалась после их шуток с афродизиаком.
От одного воспоминания, как я стояла перед ним на коленях и просила прощения скулы сводило от желания вырвать ему связки. Какой у него противный, надменный, грубый голос, ни капли мелодичности, бас грудной. А выглядит как? Двухметровая шпала, качок недоделанный. Нет. Не скажу, что он перекаченный, но богатым наследничкам нет необходимости бицепсы наращивать, за ними стеной ходят охранники.
Я его ненавижу. Впервые в жизни твердо уверена, что ненавижу и больше не позволю собой командовать. Надеюсь. Потому что он первый, кого я когда-либо боялась в жизни. Никогда у меня ноги не тряслись перед мужчиной. Собственно, и мужчиной я мало кого могла назвать. Шмонт!?
Эх... Ленька, Ленька. Соскучилась по тебе. Ты иногда такой забавный бывал, особенно когда исполнял мои желания.
Застряла я как-то ночью на машине за двести километров от города в темном лесу. Друг примчался в пять утра, при условии что у него съемки в восемь и ему надо быть красивым и выспавшимся.
Шмонт – это верные наши псы. Основные охранники, самые приближенные друзья много столетий подряд. Это одно из первых крупных семейств, образованных наряду с нами. Довольно часто наши семьи роднились. И я думала, что Шмонт также и на меня смотрел. Как на объект охраны – работодателя, госпожу, как бы это грубо не звучало. Но вел он себя также тупо.
«Аня, твоему папе не понравится, если ты сделаешь так...»
«Аня, там опасно! Я тебя не отпущу, даже если...»
«Аня, не стоит ходить с незнакомыми людьми!»
И так далее и тому подобное. Вел он себя, как робот, и бесил этим. Я его не замечала, хотя учились в одной школе. Он на год старше.
Помню, как в пятнадцать лет на школьной дискотеке одноклассники перебрали и решили зазнавшуюся меня проучить толпой мальчишек. После того дня я занялась активно физическими нагрузками и полюбила различные боевые искусства. Слишком не понравилось чувствовать себя слабой. В школе у меня не было охранника, зачем если на входе и выходе располагались блюстители закона.
На той вечеринке меня Шмонт и спас. Женские и мужские туалеты по соседству за стеной. Он услышал мои крики и помог.
Я была шокирована впервые в жизни, испугана, и не знала, как на спасение реагировать. Просто сбежала от Лёньки.
Потом стала его замечать в коридорах школы. Совесть требовала немедленного облегчения. Пришлось идти благодарить. С тех пор Шмонт и стал шаг за шагом подбираться к моей тушке.
А я не отталкивала, позволяла все больше места занимать в жизни. Сейчас думает, что я умерла. Мой труп нашел он.
***
Вечером в воскресенье – столпотворение в зале общежития, где находился единственный телевизор. С девочками шли в сторону комнат, обсуждали новую неделю. Молились прожить без проблем, когда в глаза попал кадр. Телевидение трезвонило о новости. Полным ходом началось строительство развлекательного острова «W и X». Да, слышала, но разговоры давно были, а действия нет. До сих пор.
Только это заставило остановиться. Пока соседки продолжили дорогу я замерла рядом с кучей парней, жадно впитывая черты лица отца и Кирилла. Они с главой Хаски на видео обходили территорию будущего строительства объекта. Ветер развевал одежду и хлестал по телу. В обществе репортеров и охранников мужчины о чем-то переговаривались. Вполне дружелюбно.
– Ань, подваливай! – услышала не очень галантное предложение от Захара. Кресло возле балкона было занято им и двумя одногруппниками, в которых определила спасателей. Те, что раненную меня тащили через весь университет.
– Присаживайся, – Захар приподнялся, видимо, желал проявить галантность, но я быстро вытащила руки из карманов.
– Не надо! А то я себя леди начинаю чувствовать, – дала понять, что это претит моему внутреннему я. Уселась на подлокотник рядом с парнем, а двое спасателей внизу валялись на ковре. Не помнила, как их звали, но клички приклеились еще в университете.
Колдун – крупный парень, массивный для Бастарда. Вечно сидел на последней парте, локтями упирался в стол и задумчиво разглядывал доску.Вдумчивый, серьезный, редко говорил и появлялся на глазах.
Беатриче – «красавчег», обаяшка и полный перечень баловня судьбы. Уверенный и главное улыбчивый, как я. Много вставлял ехидных фразочек во время лекции. А прозвище я ему такое дала по причине сильной схожести с бегуном-спортсменом.
Отвлеклась на сменившиеся кадры. Женщина по телевизору жадно с блеском в глазах рассказывала про наследника Хаски, его краткую биографию А дальше узнала факт, который из головы совсем вылетел. Он помолвлен с Кристинкой Мерси – дочь председателя объединенной Немии Френа Мерси. Ни мой отец, ни Хаски не стали претендовать на пост, естественно, противоборствующая сторона не позволила бы этому случиться. Поэтому оба, впервые договорившись, проголосовали за того, кто был удобнее всего. Человек без связей, мягкий, податливый и слушающий приказы больших семерок.
– Ананина! – резко вынырнула из границ памяти и подскочила позорно с кресла. Настолько выбыла из происходящего, что не заметила появления новых лиц в пределах зала. Бастарды замолкли при появлении людей Хаски.
– Тебя нынче ждут в прекрасном месте! – Глиста насмешливо поклонился в реверансе, потом выпрямился во весь рост, скептически осмотрел. – Только переоденься!
– Не во что, – чуть смущенно ответила.
– Тогда пошевеливайся. Время не резиновое! – Глен всегда недоволен. Под конвоем препроводили на общественную парковку университета.
В поздний час было темно. Здесь в низине Арзонта – солнце садилось около шести вечера. Становилось немного прохладно для Бастардов, для Аристократов же это было необходимым спасением от жаркого климата города.
В своем неизменном наряде. Стипендии не хватало. Только на еду. Можно конечно попробовать на работу устроиться, но главное кем без диплома образовательного учреждения? В стриптиз не хочу.
Два нефаера. Гроб на колесах, как я их называю. Семиместные. Автомобили располагались один за одним. Оба темные и загораживали желающим возможность покинуть парковку, но господам Аристократа было начихать. Они громко разглагольствовали, наполняя улицу громким смехом и визгом девушек.
Большая толпа, некоторых Аристократов узнала, но много и новых. Взгляды направились в мою сторону. Смех. Не поняла, с чем связан.
– Ананина, – расслышала его голос в темноте и только потом заценила вид Хаски. Крупный дядя. Я без каблуков, как собачка рядом с ним. – У тебя хоть что-нибудь другое надеть есть?
Обреченно покачал головой парень. Сжала челюсть, чтобы не проболтаться. Но щеки покраснели. Умел по больному месту ударить. Что поделать, если это маскировка и у меня всего лишь два вида одежды. И денег нет. Вот тебя бы запихнули в шкуру Бастарда, наследничек, я бы посмеялась!
– Ладно, залазайте, – раскрыл Хаски дверь одного из нефаера заднюю. Там пять мест. Ногой подцепил трубочку и снизу разложилась складная лесенка железная. Без лестницы вряд ли бы госпожа Имина и Олеся залезли на каблуках в машину. Клиренс у машины сантиметров сорок, если мне глазомер не изменял. А передние места еще выше задраны.
Стояла поотдали, смотрела пока девицы лезли, скромно прикрывая пятые точки тканью платьев. А потом залез Трески и Пудель с Виталиком. Так, стоп. А мне куда?
Дверь сзади закрыл Пудель, и тут же передняя открылась по мановению руки Дмитрия Сергеевича. Он давно располагался на водительском сидении.
– Лезь, – командир подал голос из машины. Я вздохнула тяжело и стала обдумывать, как залезть. В очередной раз решили повеселиться за мой счет. Нога не достала бы до порожка, если только в колесо правой ногой опереться и рукой за дверь.
– Шустрее, Ананина, время поджимает! – поторопили меня. Почти взлетела внутрь, даже не шлепнулась, не стукнулась, горда собой. Проверяльщики! Довольно закрыла дверь, не слыша смешков или ехидных замечаний.
Уставилась в боковое окно, стараясь ни на кого не смотреть, только вот боковое зрение крупно подводило.
Я видела, ощущала, осознавала, чувствовала и слышала шебуршание рук, ног и одежды Хаски. Правая рука лежала на руле, на мизинце небольшое колечко с голубым сапфиром – их родовой камень. Эти – кольца принадлежность к роду, к основной ветке, в них заложена энергетическая взаимосвязь охранника и объекта. Снимается кольцо, снимается защита. Мое кольцо снял отец тогда в машине, тем самым освобождая нас с Кириллом от связи. Мою боль и страх охранник больше не ощущал.
Слишком долго смотрела на руку вальяжно выкручивающую руль, на татуировки, которые испещряли кожу. Он же ненавидит все эти вещи? Татуировки, дырки в теле, цветастые прически. Так почему у самого под темной кожанной курткой рассмотрела зигзаг смоляной?
– Ананина, только не пожирай взглядом, – как будто подзатыльник отвесили, до того стыдно стало. А Хаски решил осквернить помещение своими ямочками на щеках. Запоздало отвернулась к окну. Надо отвлечься на поездку, давно не каталась на машине.
И я честно наслаждалась медленным перемещением по гравию, ощущению холодка по лицу, лезущим в лицо волосам. Не слушала голоса сзади. А потом выехали на трассу.
Наследник разогнался, судя по машинам которые мы, как стоячих обгоняли, и деревьям, мельтешащим беспрерывно в окне. Стекло пришлось поднять, а то дышать становилось трудно, когда поток воздуха бил в лицо.
– Дим, мне не нравится, когда ты летишь, давай помедленнее, – жалобный голос Имины раздался сзади.
– Нормально. Сто семьдесят не предел, дорога почти свободная. Правильно, Ананина? – рука Трески опустилась сбоку на мое кресле.
– Ну правда, хватит, – заскулила в голос Олеся.
– Ананина, а ты должно быть никогда на машине не ездила? – ехидный голос Трески на ухо стал раздражать, как каблук внезапно оторвавшийся посредине путешествия. И теперь я, повернув голову к этому «каблуку» размышляла выбросить его в окно или промолчать и попытаться доковылять. Выбрала второй вариант. Боюсь меня отправят вслед, если попытаюсь его руку наглую отправить в лобовое стекло вместе с хозяином.
– Ой-ой. Ты прав, – с сарказмом сказала. – Смотри, а то вырвет и салон испачкаю.
– Не смей блевать у меня в салоне! – резкий окрик оглушил. Визг тормозов также прорезал слух, а сила движения едва лбом не впечатала в панель, хорошо пристегнулась.
– Поаккуратнее никак? – попенял Трески сзади.
– Никак, – грозно ответил Хаски, снизив значение скорости не знаю насколько, но ощутимо по замедлившимся деревьям через окно.
– А ты, – я сразу поняла, что речь обо мне. Повернулась, на меня показывали пальцем. Некультурно. – Терпи, или я заставлю потом слизать все!
От такой угрозы я передернула плечами и скривила губы, представив в мыслях эту картину. Неприятное зрелище.
– Остановить машину? – Мой тупой юмор еще никто не научился понимать. Пришлось разъяснять.
– Я пошутила. Меня не тошнит, – Хаски медленно повернулся на меня. Ему по идее на дорогу надо смотреть, а он на меня по-прежнему. Так и хотелось выкрикнуть: «смотри на дорогу». Но окрик Пуделя вернул его внимание и тот спохватился.
– Ты идиотка, Ананина, а если бы я головой стекло пробил!? – взвизгнул и этот неандерталец. За плечо резко дернул, заставляя на себя смотреть. Бесило их превосходство.
– По-моему, все честно. Трески пошутил, я пошутила, – они очень удивились, как я фамильярно обозвала одного из представителей знатного семейства. – Квиты. Что-то не устраивает – высаживайте.
Молчание гробовое, словно его катком в асфальт закатали, и оно без сил и возможности двигаться успокоилось.
