Текст книги "Бастарды (СИ)"
Автор книги: Баса
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 26 страниц)
– Здесь много интересного. Кто знает, что можешь пропустить, – пожала плечами и попыталась вымучить из себя улыбку. Представьте, очень сложно улыбаться Хаски. В конце концов, знатно жизнь подпортил, а я о нем волнуюсь. Тоже мне. Пусть сидит тухнет.
Подняла локти с дивана и пошла к лестнице.
– Доброй ночи, – воспитание никуда не денешь. Как кожа, оно всегда на мне.
– Доброй, – послышалось в спину. Должно быть еще сплю. Выкинула из головы все нежелательные мысли. Сделала, что могла. Хочет заработать синяки под глазами, его проблемы. А я пойду отсыпаться. Ему достаточно четырех часов для полного восстановления сил, а мне и семь не всегда хватало. Слабенький я Бастард.
Глава 19 «Экстремальные горки»
Довольно темно, хотя самый пик дня – двенадцать часов. Я так и не поняла, как называется это сооружение, похоже на подъемник в виде закрытой стеклянной кабины. Наверное, подъемник. В него мы благополучно забились с целью осмотреть достопримечательности Белесья сверху: и снег, и зелень, и море за пределами гор.
Но в нашем случае план оказался перевыполнен. На высоте примерно двести метров располагалось около двадцати человек. Едва-едва могла дышать. Грудную клетку – подпирало тело Трески. Не нравится мне его поведение. Пускай я маленький Бастард, и гляжу ему ровно в ямку между ключицами.
– Что тебе надо? – подняла глаза, которые сегодня решила не устрашать с определенной целью – показать Хаски, что я далека от уродца. Но в жизни всё не по уставу. Лицо повернуто к Трески, а задом постоянно ощущала ноги Хаски. Вот такая разница в росте. До бедер не доставала. Что за невезуха?
– Бутерброд... – пояснил с усмешкой Трески. – Ты серединка – мы с Диманом по бокам...
– Увольте, – раздалось за спиной. Снял с языка, Хаски. – Может отодвинешься? – постучал по плечу. Я обернулась.
– Как видишь, не могу. Придется потерпеть мое жалкое присутствие, господин недотрога, – с сарказмом сказала. На это сзади не ответили.
Сколько мы будем путешествовать в замкнутом пространстве? Хотели называется посмотреть красоты Белесья. Через головы людей не разглядишь красоту внизу. У меня начинались головные боли от недостатка кислорода. Помассировала виски, склонив голову.
Сильный грохот заставил руки схватиться за запястья Трески. Что это? Аристократ улыбнулся. Не почувствовал? Очередной стук по кабине.
В ушах одновременно загудели несколько звуков: шум ветра, напевающего на ухо мелодию, и стук двух массивных предметов друг с другом. Как камень с камнем. Фоновым звуком донеслась какофония разбивающихся осколков.
Предметы, люди пришли в движение. Визг голосов оглушил. Двери подъемника отсутствовали, оттуда сквозил ветер. Едва не потеряла опору под ногами, но благо Аристократы прихватили за локти. Пространство вновь пришло в движение, и теперь я не стояла, а висела. Под ногами огромный белый настил снега. Обманчиво мягкий, невероятно далекий.
Рывок за руки. И я в относительной безопасности. Перекладина за спиной мешала упасть в снег. Хаски и Трески по бокам.
Кабина подъемника накренена боком вниз, один из металлических тросов сорванный периодически стучал по окну. Провод коротил. Это плохо.
Морозный воздух закрепился в легких и тут же был выгнан сильнейшим ударом в спину и грудь. Поперхнулась, подумав что после такого удара могла сломать и ребра. Тело сжал прочный, черный канат из металлических прутьев, лишая возможности вздохнуть.
Обернулась назад, откуда прилетело. Канат змеей уполз вниз, освободив ребра.
В проеме подъемника человек – Пб-ник. Их же подчистили насмерть, папа постарался. Но это Пб-ник. В грязно-серой форме и с распахнутыми железными крыльями – высокотехнологичная гибкая конструкция, созданная Баллийцами. Два крыла около метра в длину, распахнутые, способные двигаться при необходимости. Каждая металлическая вставка, как паутинка, отвечала за целостность конструкции. Нарушишь одну, устройство придет в негодность.
Взмах каната между мной и Пб-ником, и пространство вновь в движении. Орудие не держало, оно только ударило и исчезло. А я стукнулась о стену плечом и пронеслась вниз. Скользила не в силах остановить падение в открытое снежное пространство. Каната не было, Баллийца тоже.
Искрящийся снег подо мной. Белоснежный и будто зазывающий окунуться в объятия. Ногами попыталась затормозить. Безуспешно. Успела развернуться на живот, надеясь спастись, если зацеплюсь за пол руками. Не долго так выдержу, но хоть что-то – может перемещусь от испуга. Где моя сила? Где она, когда так нужна?
Ногтями царапала грязный пол, хорошо никто сверху не летел. Ноги потеряли ощущение твердой поверхности, и я рухнула вниз в пропасть, почти невозможно уцепилась за край пола. И почувствовала полный простор внизу.
Ни страха перед смертью – а это факт двести метров над уровнем сугроба. И отжаться на руках не могла. Они не слушались, висели неподъемным грузом, словно трость не сгибающаяся. Я умела реагировать на критические ситуации. Обученный боец, почти поступивший в Военку элитного служащего боевого взвода. Но сейчас не могла адекватно воспринимать информацию. Руки тряпичные, безжизненные, как у маленького ребенка не знающего, как обращаться с ними.
По сторонам никаких звуков. Никаких Пб-ников, звуков крыльев, рассекающих воздух. Относительная тишина на высоте. Куда делись? Или охрана активизировалась Белесья?
Моих сил надолго не хватит, а если кто-то сорвется из оставшихся людей... Задрала голову и не поверила глазам.
Хаски схватили за руку, не пнул и не выкинул. Как пушинку забросил обратно в кабину. В тепло и на твердый пол ногами. Не сразу поняла, что произошло. Нервы от напряжения подрагивали, и мышцы не слушались.
Мое тело Аристократ прислонил в угол кабины. Туда, где более или менее безопасно, а когда закрыли спасательной, мощной грудью задрожала по-настоящему. Я на волосок. Поправка – мы все. Аристократы и Бастарды.
Кабина раскачивалась из стороны в сторону, вися на одном проводе, подобно велению ветра. Хаски с двух сторон сдерживал натиск сверху, где на него кто-то рухнул. Дмитрий повел плечами, скидывая человека вниз от себя подальше. Понимала, что бесчувственно, но не имела права осуждать. Меня он выдернул из белого плена снега. Наши глаза встретились – и оба неадекватные.
Машка с Виталиком в самом углу сверху. Им трудно, учитывая, что Мария их держала обоих на одной руке. Трески сверху по середине вцепился в поручень. И несколько таких же бедолаг, как и мы. Далеко не двадцать человек, гораздо меньше.
Хаски поднял одну руку перед лицом – левую, постучал пальцами по циферблату наручных часов. Знакомый знак. Вызывал охранников? Боюсь только это и может спасти. Оглядела кольцо с голубым сапфиром. А где его личный охранник? Не настолько критическая ситуация? По-моему хуже некуда...
Хаски оглянулся назад, переглядываясь с друзьями. Внезапно мощная вибрация исполосовала спину, которой я соприкасалась с металлической стенкой. Мышцы одеревенели. Простонала от боли ели слышно.
Скрежет. По середине корпуса прошла расщелина, увеличившись с нескольких сантиметров до огромных размеров, прорвав корпус и разделив на двое за несколько секунд. Хаски обернулся на меня, и я прочитала удивление в его взгляде, впервые. Он не контролировал ситуацию, не знал, что делать. Может это придало сил.
Почти не испугалась, когда половина кабины оторвалась и под воздействием силы тяжести рванула вниз. А мы остались в легком полуобъятии.
Я вцепилась неосознанно в крепкие запястья мужчины рядом и закрыла глаза. Посильнее подтянула свое тело к нему. Страшно немного лететь, сдерживая крик в горле и слыша свист ветра, шепчущий о кончине. С такой силы вцепилась в большую ладонь Хаски, едва не когтями царапая кожу. Страшно. Но так комфортнее. Мне казалось Хаски всегда выйдет из положения. Каким бы страшным оно ни было. И не верилось в неизбежную смерть.
Больно. Поняла спиной, врезавшись во что-то твердое и холодное, похоже, что снег. Потом тяжелое тело сверху придавило, как плитой. И мы покатились головой, спиной, собирая синяки.
На земле. Хотелось завопить, заорать не своим голосом. Я жива. Я чувствовала землю.
Переместилась. Спасибо всем силам. Мы долго летели, врезаясь друг в друга. Но я ощущал что жива, благодаря этим ударом. Больше не над пропастью – жива. Эта боль такая сладкая.
Когда остановилась почувствовала на спине – руку, сбоку – тепло чужого бедра. Хаски? Он летел со мной. Не верю. Перемещение в очередной раз спасло жизнь. Я так и лежала, а холодный снег таил на лбу и носу.
– Жива? – задал вопрос хриплый голос рядом.
– Почти нет, – ответила в тон. Вставать не собиралась, хоть убейте. Но мысль, где Машка и остальные заставила поднять голову.
Кабинку и ее оторванный трос возвращали в нужное место. И они целые, вроде. Счастливые крики и свист изнутри. А пораньше нельзя было, прежде чем нас за борт выкинуло? Вот это экстремальные горки в Белесье. Никогда не забуду.
***
Если вы до этого места прочитали, то огорчу или обрадую не знаю, но это половина книги. Впереди столько же. И наконец-то, мы почти добрались до всякой романтики и жесткой эротики.
Автор всех благодарит за чтение. И очень был бы рад всяким сердечкам и комментариям!
Глава 20 «Два полуночника»
Самое лучшее средство – это тепло и уют от стресса. Так и было. Чашка горячего дымящегося и главное ароматного кофе не давала утонуть в пучине страха. Руки хоть и подрагивали на чашке, но я пыталась отвлечься на огненное тепло в ладонях.
Дали пострадавшим пледы, завели в холл основной гостиницы. Усадили в мягкие кожаные диваны, разожгли камин. Становилось слишком жарко. Но это лучше чем холод, который морозил в груди после происшествия.
Кристина сидела на подлокотнике моего кресла и потирала плечи в успокаивающем жесте. Как давно обо мне не заботились, сразу вспомнилась семья. Когда я заболевала у моих начинался общественный траур, попятам ходили, пичкали таблетками, поправляли простынку и отпаивали куриными бульонами.
Хаски. Как только мы поднялись, набежало стадо спасателей и медработников. Он же шагал рядом и осматривал окружающее пространство, что-то обдумывал. И сейчас Дмитрий разговаривал с КМД-никами. Теплый костюм на нем, но по жестам и движениям не скажешь, что парень час назад перенес сильнейший стресс. Он уверен в себе, как и всегда. Как ему это удается?
Хаски– сталь, причем непробиваемая, которую хотелось пробить, выбесить, расшевелить, чтобы посмотреть насколько она прочная.
Я очень любопытная. Зубы постукивали друг об друга, но это терпимо. Маша жива, но виду не показывала, что страшно. Одна Волчица разглагольствовала:
– Как я рада, что не поехала с вами. Ты не представляешь, – шепнула она мне на ухо, поглядывая на компанию молодых мужчин – наших со-путешественников, которые бурно обсуждали ситуацию.
КМД-ники не теряли бдительности, осматривались по сторонам, возбужденно переговаривались. Поздно. Вы подвергли наследника Хаски опасности, его папаша с вас шкуру сдерет.
Только, странное дело, сложилось впечатление, что Пб-ник хотел убить меня, а не наследника. Не зря чуть не пробил спину канатом металлическим.
– Уважаемые клиенты отеля, – от ресепшена отделился управляющий. Довольно улыбающийся мужчина средних лет, судя по легким морщинкам. – Просьба оставшееся время до утра провести изолировано в своих домиках. Отель возместит время, только просьба – не игнорировать. Дело вашей безопасности. Прошу пройти к своим домам! – мужчина как бы скомандовал в противоположную сторону от себя – к двери.
А дальше типа не наше дело? Да? Так и кто же залетные птички?
Последствия стресса сказались спустя несколько часов, когда я не смогла прикрыть глаз. Они постоянно распахивалис,ь будто в них вставили пружину.
В окне комнаты виднелся фонарь, который освещал небольшой снегопад. Не сильный, спокойно падающий вниз на землю.
С какой целью разрезали подъемник, неужели реально хотели убить наследника? Глупо, за ним невероятная защита. Польски – не наследник, вряд ли он важная шишка для Арзонта. Небольшой желудь. Дорадо Виталик – тоже не наследник, к тому же не настолько богат. Трески – один из трех младших братьев. И я. Кому мы могли понадобиться? И вопрос почему выкинуть из подъемника хотели меня?
Волчица давно посапывала в кровати рядом по соседству, а я не в силах заснуть переворачивалась с бока на бок. Резко встала. Напялила спортивные штаны, кеды на голые ноги. Лень носки искать. Но бандаж нацепила на грудь. Отлично, плоскость.
Наследник Хаски имел наглость вновь спасти безродного Бастарда. Честное слово, зачем? Он же меня ненавидит. Именно эта причина не давала уснуть и заставляла беспокойно вертеться в поисках ответа. Не люблю быть кому-то должной, как теперь ненавидеть Хаски от всего сердца?
Спустилась на первый этаж, мы-то на третьем с Волчицей, и на последней ступени притормозила движение.
Не надо пугать своими глазенками. Порой мерещится, будто я главный по нечистой силе. Не привыкла к такому отношению.
– Прости, помешала? – на вопрос Дмитрий не ответил, вернулся к изучению планшета. Сам сидел за столом и попивал напиток в бокале – пузырящийся, светлый.
Хаски – ты такой спокойный. А я глаз не смогла сомкнуть, боялась кошмаров. Пусть так, хочу чай. Прошла мимо статуи человека рядом к чайнику, нажала на кнопку вскипятить.
– Какие выводы сделали? Перепады энергии, сбой сети? – пока закипала вода, развернулась, глядя на плечи мужчины перед носом.
– Да, – ответила спина. Врешь отлично. Чтобы в ваших сетях был сбой, как минимум должно случиться наводнение и землетрясение одновременно, тогда бы поверила.
– А неофициальная версия?
– Тебя не касается, – как топором рубанул. Сразу захотелось замолчать, но не могла. Не люблю неведение.
– Теракт? Пб-ники? Баллийцы?
– ... – молчание лучший ответ.
– Цель ты? – не унималась я.
Стул скрипнул по паркету раздражено, громко, также и Хаски поднялся нервно и достаточно резко. Неужели собрался уйти подальше от меня и расспросов?
Но нет. Дмитрий достал пачку сигарет, лежащую на камине. Закурил и встал там на середине ковра, глядя на ярко-пылающий огонь.
– Мы под куполом энергетическим. Кто-то либо пробил его, либо... – продолжала доставать мужчину.
– Заткнись... – последовал ответ мне.
– либо отключил...
– Заткнись! – более громко сказал Дмитрий, поворачиваясь лицом. – Тебя не касается. Завтра назовут причину теракта. Ясно?
– Не ясно! – попыталась перекричать звук вскипающего чайника, но он внезапно замолк. А мой голос не так легко опустить до нужной частоты. – Я там чуть не подохла вместе с тобой. И хочу знать, за какие заслуги? Ты цель или ...?
Чуть не проговорилась, что могла быть и я виновницей теракта. Вовремя Хаски перебил:
– Я цель. Всегда я...Виновник теракта...всегда...я, – резко затушил бычок в пепельнице и широким размашистым шагом двинулся назад к столу.
– Я не имела ввиду, что ты виновник, – запоздало попыталась вернуть разговор в более спокойное русло. Глаза спрятала в кружке, куда лила кипяток:
– То, что тебя хотят убрать каждый пятый – это не твоя вина. Я тоже там едва не подохла. И ты спас меня. Не строй из себя такого черствого, безэмоционального мистера Хаски. Тошно... И я спать не могу. Кошмары снятся. Хотела у тебя найти способ отвлечься.
Чай взяла в руки и решила выпить в комнате наверху.
– И спасибо за спасение, – сказала напоследок. Чашка чуть не упала на пол от внезапного ответа.
– Сядь, – застыла на месте с бокалом чая, занесенным перед лицом. – Я тоже не могу спать в такие моменты.
Развернулась резко и не двигалась, вероятно послышалось? Хаски наливал кофе в чашку, находясь спиной ко мне. Что оставалось делать? Мы – два полуночника.
– Отвлеки от мыслей, – это прозвучало почти, как просьба. Просьба от наследника Хаски?
Сначала молчали, как будто рот зашили прочными нитками и боялись их разорвать. Боялась расслабиться, держала ровно плечи и мелко пила чай. Предпочитала смотреть на камин. Как сегодня тихо у нас в домике? Из окна открывался вид на пушистый снег, кружащийся возле крыльца.
– Сейчас зачищают местность, поэтому нас попросили остаться, – с удивлением поняла, что ты обратился ко мне. Хоть и не удостоил взглядом, но дал запоздало ответ на заданный прежде вопрос. Пришлось кивнуть.
– А где летал твой охранник, пока мы с тобой в открытом пространстве Белесья порхали? – попеняла я. Посмотрела чуть укоризненно на наследничка. Ямочки на его щеках расплылись, запрещенный прием.
Вся злость мигом скатывалась, как таящий снег с лица.
– Он с нами летал, – пояснил мужчина. пальцем с кольцом постучал по столу между нами. Кольцо – то я видела.
– В момент опасности они становятся видимыми или не так?
– Много знаешь про охранников? – похоже ответа не даст, ловко увертывался.
– Поняла! Не мое дело. Твои секреты – только твои... Значит, я зря поседела на несколько лет пока пермещала нас?
– Зря, – хмыкнул.
– Часто подвергаешься нападениям? – само собой вырвался вопрос. Не то, чтобы мне было дело до состояния его здоровья. Он не обязан отвечать. Но как не странно, Хаски развалился поудобнее на стуле.
– Бывает, – не стал жаловаться. Ути-пути хотим казаться несгибаемыми. За щечки бы потрепала.
– А можно еще вопрос? Или от моего словоизлияния мозги в трубочку завернулись? – пожал плечами, соглашаясь.
Я опустила глаза на руки Аристократа, не закрытые белой футболкой. Смольно-черные татуировки уродовали его кожу.
– Почему идеальный наследник, глубокоуважаемый Дмитрий Сергеевич Хаски, ненавидящий любое упоминание о Бастардах, яркий цвет волос, проколотые части тела, и татуировки, изуродовал себе руки?
– Может я не так уж и ненавижу Бастардов? Я их фанат тайный, например? – усмехнулась над очевидным желанием отвертеться от распросов сторонних.
– Ты никому не доверяешь? – по глазам и напряженным рукам видела, что зря копалась. Промолчал на вопрос и отвел взгляд вскользь на огонь в камине. Да что, ты такой неразговорчивый? Серьезный. Мне хочется тебя растолкать.
– А ты всегда такой... – покрутила пальцами возле его лица, подбирая нужное выражение. – Тухлый. Во! Точно. Ты жутко серьезный!
– Какой есть, – ответил мужчина равнодушно. И чтобы это должно значить? Я его достала?
–Я тебя не укушу, если чуть расслабишься. Поверь, мои микробы не заразны для тебя...
–Ананина, у меня мозги есть. Этого я меньше всего боюсь.
–Тогда расслабься, – попросила парня и улыбнулась очень натянуто, но как бы демонстрируя, как нужно общаться. С эмоциями. – И я знаю, почему ты сделал тату.
– И почему же? – провела указательным пальцем по одному из витков татуировки, на что Хаски едва заметно вздрогнул.
– Шрамы. Под твоими тату прячутся шрамы. Напоминание о чем-то неприятном, что ты не пожелал стереть из памяти? Мои домыслы -верны? – не ответил. А я что ожидала? Разговора по душам? Глупо надеялась. Вздохнула обреченно.
Сидеть и пялиться друг на друга несколько смущало, поэтому решила посмотреть телевизор, а то повиснет неловкое молчание.
– Не против фильма? – на всякий случай поинтересовалась по дороге к камину, где на подставке лежал пульт.
– Не против, – я обернулась, чтобы посмотреть с каким лицом ответил. Мне интересно увидеть изменяющуюся мимику на мужском лице? Больно не часта она, кроме разве что гнева.
Мужчина пожал плечами безразлично и отпил кофе. Подставил второй стул к себе под ноги и развернулся к телевизору. Не забыл, конечно, планшет взять. Интересно, он сексом тоже занимается с планшетом? Тьфу-тьфу, Вильмонт, очнись! Какой секс?
Пощелкала пультом, по телевизору нашла какую-то старинную комедию. В час ночи комедии? Повторила позу со вторым стулом. А что, так удобнее? И мы параллельно друг другу, смотрели сквозь диван в направлении телевизора, попивая напитки. А мужчина иногда посматривал на планшет и что-то отвечал.
– Обожательницы? – со смешком не выдержала однажды.
– Работники.
Изредка перебрасывались замечаниями по поводу фильма. И Хаски, и я не первый раз смотрели эту комедию древних времен.
Но...мне комфортно. Напряжение, сковавшее металлической проволокой внезапно стало раскручиваться, пока окончательно не отпустило. И я смогла вздохнуть полной грудью. Без страха и воспоминаний. Забылась и расслабилась. Кажется, и Дмитрий. Он стал закрывать глаза. Ничего себе. Настолько расслабился рядом со мной, что заснул!? Вот это больше всего удивило.
Минут через двадцать поняла, что сосед слишком равномерно дышал. Пожалела его спину, да и фильм почти закончился.
– Пожалуй, пойду отдыхать. Ты одним глазом спишь, – в какой-то момент сказала громко, чтобы привлечь внимание.
Хаски в странном, неряшливом состоянии: глазами перебегал от меня, склонившейся над ним, на телевизор, камин и на окружающее пространство, пытаясь вспомнить, что произошло. Послушно встал и в полудреме поковылял за мной на лестницу. Ему на второй этаж, мне -на третий.
