355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Баса » Бастарды (СИ) » Текст книги (страница 26)
Бастарды (СИ)
  • Текст добавлен: 1 июля 2017, 16:30

Текст книги "Бастарды (СИ)"


Автор книги: Баса



сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 26 страниц)

Опустила руку с карточкой по шву, смотрела за ногами которые перемещались по ковру грязному, испачканному. Топтали, топтали грязь под ногами.

Стало тихо и одиноко, один на один. Никто не пожелал стать свидетелями позора. Подняла взгляд пьяный, блуждающий, но выпила я мало. Нет. Не один на один, трое на одну.

Макс на меня смотрел, и я не знала, что от него ожидать. Страх, боль? Его знакомые ребята остались скорее всего для компании, вряд ли для развлечения над Бастардом.

Нет слов, да и к чему, если итак ясно. Прихоть аристократовская, а я рычаг управления – забава одного и место отмщения другого.

Макс. Смотрела на его закрытые глаза перед собой, на лоб и прикрытые глаза. Сама не закрывала, с трудом уложила тело на диван, холодный, не привычно ледяной. Захотелось съежиться, сдвинуться с места, но не могла прикованная тяжелым, худощавым телом Аристократа и взглядами двух других сбоку.

Они смотрели на нас. С удовольствием бы выплюнула язык Трески обратно ему в рот и затолкала подальше. Пальцы, которые забрались под юбку отрезала по фалангам. Там где были шершавые, большие пальцы Хаски скользнули ледяные, от которых ком в груди разросся, как снежный шар. А я не двигалась, пыталась закрыть рот, но не давали сделать, засовывая язык внутрь. Мне больно. Больно. Больно.

И не понимала источник боли. Трески не бил, не лупил. Наоборот, пытался возбудить, а мне тошно и больно. От беспомощности, от собственной глупости.

Это конец, прикрыла глаза, расслабилась. Устала бороться. Хватит. В конце концов когда-то была Вильмонт. Анной Вильмонт. С ней так не обращались.

Рука медленно опустилась на пол беспомощно повисла сломленной веткой. Пальцы коснулись пола – а именно осколков.

Я отстранилась – но лишь на секунду, а потом погладила холодное острие. Большой осколок. Как раз можно вспороть шею, до того сильно ненавидела их. Всех и каждого. Желала им смерти.

Нащупав осколок взяла в ладонь, кожей ощутила неровные, битые края и сжала с силой, пытаясь придти в себя. Проснуться. Боль пронзила ладонь, пальцы отчетливыми бороздами. Разила, пока стиснув зубы чувствовала чужие руки, которые задирали юбку и слышала шепот на ухо.

Усилила сжатие. Проснись. Проснись, Вильмонт...Проснись! Еще сильнее сжала, наслаждаясь вспышками боли на коже и слезами, что появились, наконец, на глазах.

Предупреждающе подошли два наблюдателя. Один из них отрицательно покачал головой, запрещая использовать осколок. Подумал, что пущу в ход? Просчитался...

Усмехнулась, перемещение губ ощутил Трески. Приподнял голову, молчаливо вопрошая об улыбках.

Макс оторвался от поцелуя, а я с силой сделала замах насколько позволяло пространство и лбом, точнее лобными дугами ударила в нос Трески, с целью разбить хрящ.

Сокращение мышц почувствовала и отползшее тело назад. Вскочила, с подозрением глядя на прихвостней Трески.

– Ананина, сука... – сквозь зубы процедил Макс. Я приготовилась ко всему, что могло последовать. Самое главное, чтобы они воспользовались силой, но нет.

– Знаю, Максим, – один дернулся в мою сторону к дивану через столик.

Я отпрыгнула в другую, под ногами захрустело стекло.

Подняла за край стеклянный стол и перевернула на бок, ставя барьер и отпугивая нападающих..

Еда, напитки, пепельница посыпались на ковер горсткой мусора. Трески сбоку приходил в себя, придерживал нос, его не следовало списывать со счетов.

Еще один мужчина с удивлением и медленно закипающей злобой в глазах протянул руку. А я машинально отскочила в бок, словно она была ядовитая. С другой стороны очнулся Трески

Быстро насколько могла рванула к шторке, но голову дернули назад вместе с волосами. Потерялась, едва не рухнула.

Где-то на грани сознания и реальности взяла себя в руки.

Проснулась от кошмара под именем Хаски. На ощупь определила голову мужчины, держащего меня. С задранным лицом видела только потолок и яркую раздражающую люстру, которую ненавидела в последнее время. С силой сцепила пальцы на затылке мужчины и потянула вниз. Колено вновь согнулось, разбивая хрящ на носу второго соперника.

Волосы освободили.

Темный коридор, на память бежала. Каблуки мешали.

– Придушу! – орал в след Макс, разбавляя тишину в клубе. Готовились к открытию Рая, официанты и обслуживающий персонал занимались делами, пока никого не встретила по темному коридору.

Из туфлей на бегу удалось избавиться.

Мимо прошел официант, проводил взглядом.

– Хватайте ее. И ты Тифон! – орал Трески, покуда я бежала через танцпол по направлению к выходу. Там могли быть охранник и менеджер. Нет, вроде никого не было.

В спину ударила волна боли, заставила навзничь упасть лицом в пол и жалобно проскулить. Не переставая тело дергалось от удара электрических токов, дрожали конечности и дышать не могла.

Финиш. Теперь я подняла пистолет, который приготовил отец, навела мысленно курок.

Рукой с трудом хлопнула по холодному полу, вспышки боли перестали колоть, голубые прожилки энергии отпускали тело, отрывались от кожи. Сильнее. Сжала ладонь на ледяном полу, высвобождая поглощаемую энергию из воздуха.

Рикошет. Сила, направленная на меня прямо пропорционально той, которую я в ответ отдавал им. Теперь плевать, пусть знаю, что у меня две энергии.

Ток взорвался по полу, прополз страшной змеей и ворвался в тела Тифона и Трески, мужчины упали  без движения. Видимо, сильный заряд Макс направил в удар.

А я немедля, невзирая на покалывающее до сих пор тело прибавила бегу, голыми ногами по скользкому полу. Лишь бы не упасть на их отполированном кафеле черно-красном.

Хватаясь за ручку двери сердце обрадованно сжалось, запрыгало в груди. И остановилось трусливое, когда сильные руки перехватили поперек туловища, а я завизжала в отчаянии.

– Нет..нет... Тифон отпусти...отпусти, – как заведенная повторяла, горло сковал спазм, с трудом видела перед глазами слезы.

– Отпусти, – отдирала руки от себя. – Отпусти! – но Тифон не слышал, поставил на землю, когда один из официантов равнодушно дошел до нас.

– Поймал? – поинтересовался у Тифона, а я сжала челюсть и заморгала, отчаянно прогоняя эмоции.

Предприняла последнюю попытку спастись, пока слезы не сделали окончательно слепую. Ногу опустила с размаху на мужскую, эффект неожиданности должен был помочь.

Хватка ослабла, стала просторнее, чем я и воспользовалась. Нырнула вниз под руки держащего Тифона.

Выхватила у официанта поднос с бокалами и, встав на цыпочки, опустила на голову мужчине. Град осколков красиво заблестел на плечах.

Мне все равно останутся у него шрамы или нет. Официант попытался схватить запоздало за руку, но я успела отворить дверь и ею ударить в лоб обслуживающему персоналу.

Тьма. Фонари горели ярко над головой. И я, как слепая, бежала по лестнице по памяти, молясь чтобы никого не встретить. Глаза жгли слезы и этим слезам было позволено выкатиться из глаз.

Бежал за мной кто-нибудь или нет, не знала, не слышала, а только просила неизвестные силы помочь мне.

Один единственный последний раз. Всего один раз, о большем не просила. Бежала очумело по горячей мостовой, от которой жгло ноги, лицо покрылось испариной от быстрого бега.

Только бы спрятаться подальше отсюда. Подальше от его клуба. Подальше. Дальше. Дальше.

Сначала бежала, слушая свое дыхание и страх, который бился в груди от возможности быть пойманной. Хаски, наверное, успел уехать. Где могла спрятаться в Арзонте?

Это далеко, но я бежала. Иногда переходила на шаг, когда становилась невмоготу. Несколько раз казалось, что вслед наблюдали, тогда оглядывалась и переходила на бег. Забывала, как под сердцем кололо. Одни тротуары и дороги.

Где район Асгары? Там возле дома Ирины по фоткам я видела фонтан красный.

Машина наперерез остановилось. Сердце испуганно спряталось за ребрами когда я увидела тонированные стекла. Дверь отворилась на пассажирском сидении и оттуда раздался знакомый голос Имины. Ее не было в клубе. Откуда она здесь?

– Садись, – на приглашение нырнула в прохладное помещение, жадно дышала, на помошницу не смотрела. – Куда тебя?

– Район Асгары, – тихо ответила. Отвернулась к окну, чтобы не показать Имине предательские ничтожные слезы, которые ненавидела за слабость. Я почти никогда не плакала. По пальцам можно пересчитать количество раз, когда позволяла себе быть слабой.

– Ань... не плачь.. это что-то странное..

– Прошу не надо, – резко оборвала попытки что-либо объяснить. Какие объяснения? Больше не надо ничего знать, пора забыть, как я и хотела. И вернуться.

Наконец-то. Завернули в первый попавшийся сквер, уходящий внутрь от основной дороги и наткнулись на кирпичный дом. Один из коттеджей улицы Асгары, черные огромные ворота, шпилями уходящие в небо.

– До свидания, Имина, – дала понять, что прощалась по-настоящему. Девушка не спешила уезжать. Пускай, скоро многие узнают, кто я такая.

Домов вокруг красного фонтана было три и который из них Иринин пока не понимала. Определить на память не могла, они копия друг друга. Наобум подошла к дому по середине.

Позвонила в домофон, но на улице стоял охранник и намеривался подойти. Я замолотила по кнопке вызова, отчаянно оглядываясь по сторонам. Никого вроде нет. На звонок никто не отвечал, а охранник приближался, с явным намерением выгнать. Босая Бастард с улицы и я бы выгнала.

– Девушка, что вам надо? Это частная территория! – громко цокая по асфальту каблуками лакированными, предупредил охранник. Приоткрыл дверь, желая прогнать чужака. Я не отступала.

– Здесь проживают Ирина  и Алексей?! – от испуга стала кричать. В любой момент могли найти.

– Эмм..да... только, я вас пустить не могу, – мне повезло, повезло с радостью вздохнула.

– Пожалуйста, позовите Ирину или Алексея! – жалобно попросила, не было другого выбора, только молить помочь.

– Не положено. Вы нарушаете неприкосновенность частной территории! – мужчина взял за руку с явным намерением выпроводить подальше от ворот. – Иначе я вынужден буду применить электрошокер!

Не знала, что предпринять. Мужчина не воспринимал Бастарда за личность, поэтому не стал говорить или пытаться понять. Неожиданные помехи, совсем тихий голос.

– Да...Алло!? Что вы хотели? – невероятных усилий стоило вырвать локоть из рук охранника и подбежать к домофону.

– Ирина, это я Аня. Помоги мне...помоги... – протараторила. Молчание вместо ответа и я вспылила. – Открой дверь! Я сдохну, если ты мне не поможешь!

Ударила со всей силы ладонями по шпилям двери. Охранник насильно заломил руки за спину, так что я согнулась. Не хочу возвращаться.

– Ирина, твою мать... – простонала, но не от боли, а от слез, которые наносили больше вреда.

– Отпусти, Олег. Пусть девушка зайдет... – охранник замер, запоздало отпустил руки Бастарда. Я в очередной раз оглянулась по сторонам – Имины не было больше. Ноги дрожали пока шла по дорожке из камня, ведущей в незнакомый дом.

Асфальт неимоверно жег стопы, и я это поняла только сейчас. Ни когда бежала, а сейчас, когда осторожно ступала и чувствовала каждый неровный камушек.

Аккуратный симпатичный домик, как и раньше, дверь деревянная.  Зашла грязными ногами внутрь дома, встала на коврике, где разувались. Нечего снимать, обуви нет.

Никто не встречал, и не нужно встречать. Налево коридор и две двери, ведущие в огромный зал, распахнула их.

Понимала, что испачкаю ковер и их полы, но что делать?

Ирина. Моя Ирина сидела на диване, не отводила глаз от телевизора. Не изменилась, фигура как и до беренности, халат приоткрывал длинные ноги, молочно-белая коже, курносая. Единственное, что изменилось – округлость щек. Волосы по плечи, шатенка.

Ломинат заканчивается под моими ногами, я опустилась на него перед самим ковром на колени и оперлась спиной о стену.

Пусть здесь такой видят. Пусть здесь меня видят разбитой, несчастными осколками некогда Анны Вильмонт.

Долго разбивали, с каждым днем пробивали трещины всё новые и новые. Более глубокие, длинные. Они исполосовали от ног вплоть до горла, вспороли брюхо и изрезали мое настоящее лицо.

Ирина подсела, пытаясь приподнять за локти.

– У меня не вымолишь прощение глупым концертом. Я не куплюсь больше на твои актерские способности, Вильмонт! – она пыталась отнять мои руки. Но я не могла подняться, хотелось сидеть и не вставать никогда больше. Валяться внизу.

Ирина оставила попытки поднять нежелающую девушку и присела рядом. А я взглядом скользила мимо ее плеча в направлении темно-коричневого дивана. Как будто он самая важная деталь в жизни.

Бастард, подери! Из глаза по носу и на темный ковер упала капля слез, разбивась в дребезги. Вторая, третья.

– Успокойся, – Ирина постаралась пальцами стереть влагу под моими глазами. Я вырвалась раздраженно.

– Не смей жалеть! И я ни в чем не виновата перед тобой и перед другими! Я не виновата! Отец сказала бежать! –  голос замолк, да только внутри по-прежнему рвалось от крика в груди. И я беззвучно сидела.

– Пойдем, – ее руки тонкие на локте. – Вставай. Не сиди на полу, а то заболеешь.

Хотелось сдохнуть от ее заботы. Я отвыкла от этой заботы над глупым Бастардом. Забыла, что такое жалость, ведь Хаски научил одной важной вещи – не стоит себя жалеть. Жалость никому не нужна.

Теплая ванна, наполненная до краев. Слезы смешивались с теплом воды, отчего остывала гораздо быстрее, но холода я больше не чувствовала. Ирина стояла сзади на коленях и пыталась разговорить, а я молчала на попытки.

– Я даже не знаю, как реагировать на тебя, Вильмонт. Я попрощалась с тобой, – сестра гладила по волосам, расчесывала их мокрой расческой. – А ты здесь оказывается, правда все равно ни жива ни мертва. Я не буду ни о чем спрашивать. Я лучше поговорю, так же быстрее успокаиваешься, правда?

Разговаривала, как с глупеньким ребенком. Как когда-то в детстве, когда я ударялась нечаянно, получала синяки и ссадины по неуклюжести, сдерживала слезы, а она меня успокаивала.

Засмеялась нервно, сквозь слезы, вспомнив тоже несколько таких инцидентов.

– Ты же ни сама это выдумала? Правда? Значит отец тоже знал... давай снимем тебе волосы, они не расчесываются, – я пожала плечами неопределенно.

Ирина привстала, пошебуршала на моей голове и легко повела рукой назад. Я чувствовала, как голове становилось просторнее, настоящие волосы выпрямлялись от былой тяжести.

– Пожалуй стоит всю голову помыть. Закрой глаза. И переставай уже плакать. Это не ты,.. – правильно, я Ананина. Анна Ананина и кажется я умирала здесь в этой комнате. Один на один с Ириной. Не повезло Ане и мне.

Обе умерли под одной фамилией. Когда волосы грязной кучей свалились на пол, я почувствовала облегчение. Совсем небольшое. В груди сердце не билось в цепях, оно спокойно рухнуло вниз.

Эпилог или «Что-то не так»

Какая жара, не реально. Мое тело научилось поддерживать температуру, гораздо выше, чем привычное состояние, чтобы в случае необходимости поделиться теплом с той... с Бастардом. А теперь никак не мог вспомнить, как понизить эту температуру. Бесило.

Нашел мяч небольшого диаметра и все утро стучал им по стенам и полу. Что-то не так. Рука порой вздрагивала, и я промахивался. Не прикасаясь к мячу водил ладонью, представлял, как отбиваю его в направлении  – сейчас, например, в сторону стены рядом с телевизором. Махнул ладонью резко вбок, стараясь попасть ниже телевизора примерно на уровень розеток. С вибрацией лицо неизвестного политика пошло рябью пониже середины экрана. Сам телевизор покачнулся, но продолжил работать в прежнем темпе. Опять промахнулся.

В обратном жесте по направлению к себе подал ладонь. Мяч, скакавший на полу послушно нырнул в руку. Сжал твердо округлый предмет и прислонил ко лбу. В этом положении и застал Польски, как всегда появившийся, когда его не ждали.

– Диман! Тут? – нет, я сдох и летал на облаках в виде ангела. Тебе так ответить?

Скептически олядел веселящуюся рожу, потом занялся подкидыванием мяча. Так по крайней мере меньше раздражающих факторов. Подкидывал мяч вверх и ловил внизу на расстоянии пары сантиметров от носа.

– Долго будешь валяться и ничего не делать? – а что я должен еще сделать? Покорить мир? Заработать очередной миллион и очередную головную боль? За каким спрашивается счастьем? – А игнорировать долго будешь?

– На тупые вопросы не отвечаю, поэтому приходится молчать.

– Ты опять не в духе, – подвел итог Санек, глядя на меня.

– По делу или херней пострадать?

– По делу. Взорвали мост. Охрана Вильмонт стояла в тот час, у нас был пересменок. Может начнешь напрягаться? – ого. У Санька раздраженный голос, даже прекратил чеканить мяч об потолок, приподнялся с дивана на локтях и улыбнулся.

– Прикольно. Ты злишься, – прокомментировал и улегся обратно на лопатки. – Давно не видел у тебя таких эмоций. Я тебя раздражаю?

– Нет. Твоя секретарша, прелестный одуванчик с пирожками и горячим чаем... – усмехнулся про себя. Сарказм из него пер. – Поехали, КМД-ники нас ждут. До тебя видите ли не дозвонишься, как до твоего папашки, когда он трудится на благо своего члена. Я подумал и ты занят, – продолжительное молчание. Если не слепой, то сделает вывод, что я здесь один, не считая Гретты. А о той грешно подумать в подобном русле даже самому прожженному убийце и извращенцу. Нечестивец заплачет у нее на коленях, стоя и моля о прощении за помыслы грешные.

– А без меня никак? Результат сообщишь по телефону. Я не спец по уликам...

– Поднимай свой зад и поехали на мост. Заколебал. Ты в прошлый раз так говорил. Я повелся, а потом три дня не мог найти тебя нигде, – Польски обнаглел сделал я вывод, когда друг взял за руку и попытался поднять. Силач нашелся. Может ударить ему в уголки глаз для быстрейшего прихождения в норму? Руку вырвал, но приподнялся.

– Как вы мне надоели! – пробубнил с тяжелым вздохом, поднимаясь в полный рост. – Надоели ваши долбанные звонки. Выключил телефон, – указал гневно на столик маленький, прозрачный, где лежал телефон серебристый. – Чтобы вы не доставали! Знакомиться с будущими родственниками не желаю! Выбирать обои для нового жилья – не собираюсь! – голос повышал силу. – Твои сранные звонки Польски – заебали! Твой вид, твоя рожа. Отцовская рожа – Виталик – вы все отвалите от меня. Почему от меня столько всего хотят? Почему Я должен?! Да пошло оно нахер!

Взмахнул раздраженно руками, наверное, хотел в чью-то шею вцепиться. Ветер пронесся из рук в направлении телефона и столика, оттуда пролетел торпедой в окна из трех стеклопакетов.

Грохот, звон, заглушил мою дальнейшую речь. Столик, перевернутый вверх ногами, с треском разбил окна. Одно за одним как карточный домик стали рушиться. В окно улетел телефон, в другое пепельница. И в кабинете только наступила секундная тишина – как следующий звук – тяжелый грохот вновь привел меня в мысли.

Черный пятнадцатикилограммовый тонкий телевизор от удара мяча, не сползший со стены, теперь же рухнул вниз экраном, а сверху на него упали осколки от лампочек на потолке.

Что-то тут не так.

– Ее труп нашли на том мосту...– развернулся на ходу. Осколки посыпались на спину и плечи. Откуда столько колющих предметов и меня не задевали, хотя ветер сильный бил в окно на таком этаже.

– Дмитрий Сергеевич, на вас напали? – вошла секретарь, окидывая взглядом необычную обстановку.

На весь кабинет и здание заорала сирена, сигналящая о нарушениии безопасности здания корпорации Х.

Что-то определенно не так...

***

С пристани или откуда-то с уровня берега океана хорошо виден мост, один из крупнейших в мире, но пока не достроенный до конца. В длину он более двадцати километров, практически завершен. Его строили не один год и поначалу умалчивали о истинной цели – соединении острова Хаски и Вильмонт с Арзонтом.

Мост почти достроен, огромный, в высоту достигал нескольких километров, стальная конструкция, прочная, предназначенная для проезда самых разных видов траспортов. Ярко-алым сегодня горели фонари на самом верху ферм – стальных тросов, удерживающих всю тяжелую махину. И океан становился не прозрачно-бирюзовым, а в темноте приобретал оттенок необычно-фиолетовый, не естественный цвет воды.

С берега это новое явление в Арзонте считалось одним из самых романтичных, парочки со всего города лежали на пляжу, наблюдали за необычным океаном, предаваясь любовному лепету на ушко и нежной ласке. Но сегодня цвет сменился.

Сначала, лежа на гамаке, пара молодых людей увидела странное. Резко прочный стальной канат на середине моста оторвался откуда-то сверху и упал вниз на воду. Подняв брызги. Затем прошло дрожание по земле, и даже пара, лежавшая на вису в гамаке, почувствовала вибрацию от деревьев.

Наблюдатели успели приподняться в удивлении.

– Ты видел, Дань? – спросила девушка, не отнимая взгляда от произошедшего на горизонте, боясь что-то произойдет. И оглушительный взрыв вдруг накрыл звуковой волной.

Девушка зажмурилась от громкости, закрывая глаза. В голове произошел беспорядок, стало очень звонко и громко, захотелось эти звуки убрать из себя, выкинуть, но в голове по-прежнему звенело. Когда стихла какофония шума, глаза можно было раскрыть и увидеть вместо прежнего приятного фиолетового оттенка океана столп сероватой пыли распространился по всему мосту. А опора по самому центру, не сдерживаемая стальным канатом, без поддержки рухнула на мост, пробивая асфальтовую конструкцию. Белое полотно летало по воздуху, а последствия шума, эхо еще немного времени раздавались вокруг.

Тишина на миг. А потом сигналы автомобилей на многие километры, движение заблокировано на мосту точно по середине.

Мост раскололся на двое.

Говорят всевышние силы не желают объединения рода Хаски и Вильмонт. Сама Немийская земля против перемирия двух врагов...

Мои хорошие, всем нижайший поклон, кто дочитал до конца. " И пирожок сладенький, и бокальчик шампанского". Мне было очень приятно общаться с вами, видеть мнение, получать лайки, награды, репосты. Искренне благодарю за внимание к книге, ведь она для меня много значит.

С удовольствием прочту ваше мнение по поводу всей книги в целом.

Книга 1 закончена.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю