Текст книги "Король-медведь (СИ)"

Автор книги: Auxtessa Bara Miko

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

Сообщение от Ричарда еще только улетело, а Грэм уже звонил в ответ.

– Да? – телефон едва держался в дрожащих руках.

– И почему ты не спишь? – голос Грэма в трубке звучал строго, но в нем слышались веселые нотки.

– Не знаю, – сглотнув, ответил Ричард. – Не спится. Я читал твою книжку и пытался представлять, где ты и чем занят в разные моменты.

– О, ну это не так сложно. Мы доехали на машине до Дублина, там мне, к счастью, не пришлось искать моих развеселых племянничков, потому что они уже ждали возле стойки регистрации. Мы сдали багаж, сели в самолет…

Грэм подробно рассказывал о каждом шаге своего небольшого путешествия, а у Ричарда было чувство, что он видит все это своими глазами. Это он сидел в кресле у прохода, чтобы пореже смотреть в иллюминатор, он пытался дремать, пока неугомонные Доминик и Билли познакомились с половиной салона и придумали играть в города, он нервничал, ожидая запоздавшую сумку из багажного отделения, и выискивал в толпе человека с нужными бумагами – из-за которого и пришлось лететь через Лондон, делая приличный крюк. Грэм не рассказывал о деталях встречи, но зато вкусно описывал, как на обед они ели томатный суп с гренками и отбивные с печеным картофелем в ожидании рейса на Инвернесс. Этот перелет он помнил плохо: его почти сразу сморило, и проснуться пришлось от толчка, когда самолет коснулся земли. В аэропорту Инвернесс их встречал управляющий поместья на машине, и до дома оставалось еще почти три часа пути.

– Уже темно было, не видно ничего, так что я еще подремал по пути. Но вообще места у нас красивые, если для ценителя. Суровая такая красота, северная – холмы, речки, пустоши. Вдали хребты виднеются, как дымка, и кажется, что они с твоей скоростью бегут, потому что далеко. Я потом все это тебе покажу.

Грэм выдохнул в трубку, и Ричард был почти уверен, что почувствовал на губах тепло его дыхания.

– Хотел бы я сейчас оказаться рядом с тобой.

– Это несложно устроить. Хоть и не прямо мгновенно, но все же, – усмехнулся Грэм. – Я буду звонить тебе каждый день, рассказывать, что у меня происходит. И ты тоже так делай, хорошо? Запоминай все, даже разные мелочи, или записывай, если с памятью не очень.

– О, в этом не сомневайся: я и так записываю многие вещи, – уверил его Ричард.

– Вот и прекрасно. Я разберусь с техникой и буду звонить тебе по видеосвязи. Покажу мой дом, места кругом. Я хочу, чтобы все, что вижу я, можно было разделить с тобой.

От его слов у Ричарда по спине бегали мурашки. Он не верил, что так бывает, но реальность это доказывала.

– Хорошо, – тихо отозвался он. – Хорошо, так и делай. Я, наверное, куплю себе новый телефон – такой, знаешь, совсем современный смартфон, чтобы можно было хранить и отправлять много фото и видеофайлов. Тогда я не пропущу ни одной весточки от тебя.

– А это отличная мысль, – похвалил Грэм. – У меня вот совсем простая звонилка. Я тоже куплю себе что-то такое… ну, надеюсь, я разберусь, как всем этим пользоваться.

– Племянников попроси, – хихикнул Ричард. – Я видел, они резво управлялись со своими гаджетами.

– Завтра прямо с утра заставлю. Как тебе книжка?

– Хорошая. Необычная сказка, я таких не встречал. Шотландская?

– Да, вроде того. Были времена, когда в наших краях водились медведи, – Грэм как-то странно хмыкнул. – Но они все вымерли в десятом веке. А память осталась.

– Сложно поверить, что мир прежде был другим, и по землям наших ферм бродили опасные хищники. У нас сейчас разве что одичавшие собаки попадаются.

– Ну да, я слышал про этих собак: Адам говорил, они по осени порвали нескольких овец.

– Точно. Не в первый раз уже, – Ричард вздохнул. – Я даже, кажется, пару раз их видел. Но это всегда происходило в темноте, так что мне казалось, что они огромные.

– Насколько огромные?

– Ну не знаю… как лошадь, примерно. В темноте что только не привидится.

– Это точно. Надо же – собака, размером с лошадь! Такая и тебя сожрет и не подавится, ты будь осторожнее. Не ходи в темноте один, не спускайся к морю, чтобы не встретить этих диких собак. Я очень расстроюсь, если с тобой что-нибудь случится.

Грэм говорил со смехом в голосе, но это все равно было приятно. Прежде никто так о Ричарде не заботился.

Они пообщались еще некоторое время, а потом Грэм в категоричной форме приказал ему идти спать. Ричард и сам уже был не против: от чая ли, или от успокоительного звонка, тревога его улеглась, и глаза слипались. Уже лежа в постели и частью сознания погружаясь в сны, он подумал, что не говорил Грэму где именно видел этих больших ночных существ. Как же он догадался, что это происходило у моря? Но эта мысль не задержалась в его голове, смытая прибоем с мятно-медовой пеной.

Уже на следующий день Грэм позвонил ему в скайп с ноутбука и провел экскурсию по своему дому. Он ходил с ним по всем комнатам, показывал вид из окон и обстановку, а Ричард улыбался, хвалил интерьер и старался сообразить, где он прежде все это видел? Казалось, что он уже бывал у Грэма в гостях, но ведь это невозможно.

С того дня так и повелось: в течение дня они присылали друг другу фото с разными глупостями, а ближе к вечеру Грэм звонил по видеосвязи и они разговаривали обо всем и ни о чем сразу. Это скрашивало одинокие дни Ричарда, хотя он так и не мог вспомнить, как жил прежде без этих звонков и сообщений.

С февралем пришло потепление и дожди зарядили с новой силой. Воздух был влажным и теплым, но ветра не дремали, унося свои порции свежевыстиранного белья, носовых платков и головных уборов. Ричард больше всего не любил именно такую погоду: в этом обманчивом тепле обычно прятались ангины и бронхиты. Доктор Каллен при каждой встрече напоминал соседям о мерах предосторожности и профилактике, но это не спасало многих смельчаков. Из года в год февральские простуды вмешивались в планы местных жителей, заставляя одного, другого или целую семью провести несколько дней в постелях, а в некоторых особо тяжелых случаях – в больницах. Ричард всегда немного гордился, что почти никогда не болеет в феврале (он с лихвой компенсировал это ангиной в июле-августе, но кто об этом помнил?), и в этом году не собирался изменять своим привычкам. Но вышло не совсем так, как он хотел.

Сперва Ричард промочил ноги, когда помогал мистеру Хамфрису толкать увязший в грязи прицеп, потом согрелся в машине и вспотел, разгружая брикеты для топки, и под конец замерз, наблюдая за работой Дина. Тот фотографировал облака, то и дело сдвигая настройки камеры; Ричард смотрел на маленький монитор и удивлялся, как сильно меняется картинка. Очнулся он только когда зубы начали стучать, и тут же подумал, что добром это не кончится.

И не ошибся.

Всю ночь его мучили кошмары, будто вокруг ледяная вода и мороз, а проснувшись под утро, Ричард едва смог пошевелиться. Голова напоминала чугунный котел, полный раскаленной лавы, которая застилала глаза, в горле драло, а нос будто бы зарос изнутри и не дышал. Ричард с трудом отыскал в аптечке градусник и убедился, что температурой он может соперничать с жаркими странами. Еле-еле передвигаясь, он добрался до кухни и заварил себе термос со сбором от простуды, еще осенью купленным у мистера Каллена. Похоже, все дела нужно было откладывать, причем даже не на завтра.

Ричард покормил леди Мариан, и не стал выпускать ее из клетки, хотя она очень настаивала.

– Не обижайся, дорогая, ты можешь заразиться, если это какой-нибудь вирус у меня.

После Ричард набрал сообщения тем, с кем собирался видеться сегодня, а также Адаму и Дину; смотреть в яркий экран телефона было немного больно, глаза слезились, а лава в голове билась о стенки черепа тяжелыми волнами. Пока он занимался этим делами, из Шотландии прилетело пожелание доброго утра: фото Грэма с любимой прогулочной гирей на фоне ближайшего холма, размытая концептуальная картинка рассвета и снимок с пробившимися сквозь старый валежник подснежниками. После некоторого раздумья, Ричард отправил в ответ фото градусника со страшными цифрами и подписью «Угадай, кто самый горячий парень в нашем графстве?».

Грэм перезвонил мгновенно.

– Что случилось? Ты вызвал врача?

– Ничего особенного, – с трудом просипел Ричард в трубку. – Промочил ноги, не сразу пошел греться в дом. Я пью чай и сплю дома. Не беспокойся, если мне станет очень уж плохо, я вызову помощь.

– Но я уже беспокоюсь. Почему бы не вызвать сейчас?

– Потому что я умею лечить свою простуду. Потому что я не хочу в больницу. Потому что тут дом и леди Мариан. Много почему, Грэм. Извини, мне больно говорить. Я буду спать, ты пиши мне, хорошо? Проснусь – прочту и посмотрю твои фото.

– Ладно уж, спи. Хоть лекарства принимай как положено! – в его голосе слышалось недовольство.

– Конечно, – Ричард постарался сказать это мягко, но получилось все равно как в ужастике.

Леди Мариан громко верещала в своей клетке, долбила висячей игрушкой в стенку и щелкала клювом по зеркалу, но выбраться не могла (скорее всего, от этого она злилась лишь сильнее). Выпив полтермоса чая, горсть таблеток и глоток микстуры, Ричард, привычный к этим звукам, крепко уснул. Сны у него были рваные и беспокойные, сюжета он уловить и запомнить не мог, только чувство растревоженности оставалось при пробуждении. Ричард просыпался несколько раз, обнаруживая в телефоне новые фото от Грэма: конюшня, светлые силуэты коней в стойлах, овцы, похожие на пушистый горох, рассыпанный по ближайшим холмам, дождевые тучи, убегающие за горизонт. На обед у Грэма было мясо в подливе и тушеные овощи, в качестве десерта – кусок яблочного пирога. Ричард увидел эти снимки уже вечером, когда стемнело. Он вяло подумал, что и ему надо бы поесть, но чувства голода не было. Хотелось пить, хотелось кислого и ягодного – клюквы, брусники, замороженной и оттаявшей клубники. Кажется, ничего похожего в холодильнике не водилось. Ричард встал, недолго походил по дому, проверил топку. Поначалу ему было жарко, а потом снова стало морозить, хотя комнатный термометр показывал вполне приличную температуру. Леди Мариан притихла, утомленная целым днем сражения за свободу, но едва Ричард засунул руку в клетку, мстительная птица тут же вцепилась в нее.

– Неблагодарная девица, я же о твоем здоровье беспокоюсь, – укоризненно прошептал ей Ричард.

Он выпил таблетки, сбивающие жар и помогающие от головной боли, заварил новый термос травяного сбора, обложился носовыми платками и устроился в спальне, твердо намереваясь проспать всю ночь. Последнее фото от Грэма было ночным, с едва различимыми в темноте контурами холмов и рассыпанными по ним огоньками поселка. Ричард написал ему пожелание добрых снов, некоторое время ждал ответа, но тот не смотрел сообщения. Возможно, не слышал. Дрема потихоньку охватывала Ричарда; он согрелся под одеялом, устроился уютно, глядя на расплывающееся пятно зашторенного окна, и вскоре незаметно погрузился в сон.

Ночь окутывала море и побережье, плутала в скалах у самой воды, шептала в зимней траве на склонах холмов. Сны летали с ветром, иногда оседали на чью-то крышу или в пустой ящик от цветов на подоконнике, падали в трубу, забивались в замочную скважину. Огни дальних городов отражались в облаках, освещая им путь и намечая цветным пунктиром тайную карту спящих – кому который сон достанется? Кто заслужил мягких волн летнего моря и белого песка, а кто – гору сокровищ? У кого сегодня подушка станет мокрой от слез, а кому и проснуться в ужасе, хватаясь за собственное дыхание… Ричард видел далекие огни с фото Грэма. Они покачивались и плыли навстречу, пока кто-то большой и темный шумно дышал и отдувался на бегу, перемахивая через изгороди пастбищ. Сонная трава, едва различимая в темноте, так и мелькала под ногами-лапами, мохнатыми от ночной темноты. Огни пронеслись справа, в лицо дохнуло морем, а потом земля ушла из под ног, и тут же тело обняла холодная вода с острым запахом водорослей. Тот большой, что бегал по холмам, теперь плыл в зимнем море, громко отфыркивая воду и держа курс в темноту.

Ричард с детства любил просыпаться под бормотание телевизора. Он лежал в своей постели, не открывая глаз, и пытался на слух угадать, какую передачу смотрят родители. Ричард мог лежать так долго, наслаждаясь мыслью, что сегодня выходной, и спешить никуда не нужно, а потом голод выгонял его из спальни, и впереди ждал чудесный завтрак. Он улыбнулся своим мыслям, различив мелодию заставки местных новостей. В этот раз победа за ним! Громкий удивленно-мелодичный вскрик леди Мариан нарушил плавное течение дремы, Ричард открыл глаза и прислушался. Он ведь не оставлял телевизор включенным, совершенно точно. Неужели леди Мариан выбралась из клетки и завладела пультом? Еще некоторое время назад эта мысль показалась бы ему дикой, но после знакомства с Грэмом Ричард не мог отделаться от ощущения, что его птица стала умнее на порядок. Что-то быстро застучало на кухне, словно ложка о край кастрюли. Ричард сел на кровати, высморкался, завернулся в одеяло поплотнее и собрался выйти в холл, чтобы посмотреть, не забрались ли к нему воры. Но его опередил Грэм, заглянувший в спальню через приоткрытую дверь.

– Ты проснулся, как хорошо. Как ты себя чувствуешь? Я сварил кашу на завтрак и уже покормил леди Мариан.

Ричард разинул рот и не смог вымолвить ни слова в ответ. Все мысли из его головы разом испарились, и только где-то на заднем плане слышалось тяжелое дыхание темного зверя, плывущего по ночному морю.

========== Глава 14 ==========

– Как ты сюда попал?

– Через дверь, разумеется, – Грэм усмехнулся и попробовал кашу из своей миски. – Можно добавить еще немного сахара.

– Ты прекрасно понимаешь, что я не об этом спрашиваю, – Ричард покачал головой и оглушительно чихнул в одеяло.

– Будь здоров. Ну а как обычно люди оказываются в других местах? Приехал, конечно. Ты же болеешь, а в одиночестве это так неприятно. Я доехал до парома в Кэрне, переправился в Белфаст, там взял такси. Адам, конечно, встретил бы меня, но я ему не сообщал.

– Выходит, даже он не знает, что ты тут. Ты потратил деньги и время, но я совсем не умираю… обычная простуда.

Ричард неловко себя чувствовал, понимая, каких усилий стоило Грэму попасть сюда так быстро. Наверняка он бросил все дела, потратился и ночь не спал. Кашу вот наварил.

– То есть, ты не рад меня видеть, – Грэм нахмурился.

– Что ты, рад конечно! Но мне не хотелось создавать тебе проблемы.

– Это не проблема, – мягко возразил Грэм. – Поешь, пока каша теплая. Потом я напою тебя моим специальным чаем на травах – он отлично помогает от простуды.

Ричарда его слова ничуть не успокоили; он взялся за свою миску, прикидывая, сколько времени у Грэма ушло на дорогу сюда. До Белфаста миль пятьдесят-шестьдесят… значит, часа полтора на такси. Переправа по расписанию, и потом еще по Шотландии… кстати, сколько?

– Очень хорошая каша, – похвалил он. – Я сейчас не особенно чувствую вкус, но теплое есть так приятно! Скажи, а где ты там в Шотландии живешь? Вроде бы далеко на севере…

– Да, это суровые безлюдные места. Как тебе объяснить поточнее… Это на реке Лаксфорд, недалеко от залива, – Грэм поскреб бороду. – Не уверен, что ты знаешь это место.

– Может, покажешь на карте?

– Нет, вряд ли, я в этих ваших картах не особенно ориентируюсь. Зачем тебе? Я все равно приглашу тебя в гости однажды, и ты увидишь все сам.

– О, это будет интересно, – Ричард улыбнулся. – Я пытался представить, как долго ты добирался до меня. И ничего ведь не сказал, хитрец!

– Не слишком долго, – Грэм хмыкнул. – Закончил срочные дела и сразу отправился в путь. Не думай об этом, какая разница. Я же не мог ничего не делать, когда ты тут без меня, один, болеешь. Вряд ли леди Мариан сообразит тебе лекарства, теплое питье и еду.

Птица вскрикнула на высокой ноте, услышав свое имя; Ричард не понял, подтверждала она слова Грэма, или просто радовалась, что о ней вспомнили. Он думал о вещах Грэма, которых не было. Неужели тот примчался только с бумажником и паспортом в кармане?

Днем заехал Адам. Ричард спал с тех пор, как Грэм под завязку заправил его кашей и травяным чаем, и проснулся случайно, иначе даже не знал бы, что тот был здесь. Они стояли на улице, возле машины Адама, и спорили, кажется. Ричард не видел лица Грэма – тот стоял спиной, – но слышал через окно его недовольное ворчание. Адам отвечал ему высоким, возбужденным голосом, отчитывал за что-то. Слов было не разобрать: говорили на незнакомой разновидности гэлика, как Ричарду показалось. Некоторое время он пытался вслушиваться, но знакомых слов не мелькало. Тогда Ричард посетил туалет, взял питья на кухне и залег обратно в кровать. Он постарался разогнать все посторонние мысли, чтобы спокойно спать, но это получилось лишь отчасти. Глубокий сон без осмысленных сновидений продержался до середины ночи или около того: именно в это время Ричард проснулся, чувствуя себя практически здоровым и несколько голодным. Он встал, намереваясь добраться до кухни и поискать съестного в холодильнике. В гостиной горел слабый свет: полоска под дверью была хорошо видна, негромко бормотал телевизор. Должно быть, там окопался заботливый Грэм. Ричард приоткрыл дверь и увидел… медведя. Тот сидел на диване, как человек, закинув на сиденье ноги и опираясь на подлокотник. По телевизору шли соревнования по конкуру на канале Евроспорт; медведь внимательно смотрел, хмыкал и ухал, и иногда забрасывал лапой в пасть горсть мороженой малины из магазинной пластиковой упаковки. На спинке дивана возле него сидела леди Мариан и дремала, спрятав клюв в перьях.

Ричард зажмурился до цветных блесток в глазах и посмотрел снова. Медведь никуда не делся, как и все остальные детали интерьера.

– Не стоило вставать так рано: наверняка это температура поднялась снова, – сказал Ричард сам себе, забираясь обратно под одеяло.

Какое-то время он лежал, прислушиваясь к тихому звуку телевизора и угадывая редкие смешки медведя, а потом сон укрыл его беспросветной тишиной. Утром Ричард обнаружил, что Грэм уснул на диване под пледом. Леди Мариан спокойно (на самом деле не очень) сидела в своей клетке, и никаких намеков на гостившего ночью медведя в доме не было. Без сомнения, ночная галлюцинация была порождением температурного бреда, остаточным явлением перенесенной болезни. Подсознание часто шутит, подбрасывая невероятные видения и образы на самой границе сна; во время болезни эта грань дополнительно истончается, отсюда и бред, и дурные сны, и медведи на диванах. Объяснив себе все произошедшее, Ричард повеселел и успокоился. Теперь ночной сон казался ему смешным и милым, и он собирался рассказать о нем Грэму, когда тот проснется.

А потом передумал.

Ричард решил сделать омлет: собрал продукты в миску, открыл мусорное ведро, чтобы выбросить скорлупки, и увидел там фирменный пакет от замороженной малины.

Лучшим способом избавиться от депрессий, дурных мыслей и бредовых идей он всегда считал занятие чем-то важным и серьезным. Сейчас на помощь Ричарду пришел проект реконструкции старого уличного водопровода в городке. Он сверял данные с архивными планами и чертежами, оставлял свои пометки, но все равно мысленно возвращался к тому, что происходило вокруг него.

Грэм очень сильный. Грэм не мерзнет и любит сладкое с ягодами. Грэм оказался у него дома удивительно быстро, приехал совсем без вещей и вылечил его практически за сутки своими травяными сборами, под его сиденьем в машине выросла трава и… кажется, он умеет превращаться в медведя.

Даже в мыслях это звучало как бред.

– Не успел немного оклематься и уже работает! – воскликнул Грэм, появляясь на кухне.

Ричард вздрогнул от неожиданности и уронил карандаш.

– О, прости, я задумался. Работа помогает не думать… где и что может еще заболеть.

– Согласен. Но иногда выходные необходимы, – Грэм по-хозяйски заглянул под крышки на плите, сунул нос в холодильник. – Я вот устроил себе неожиданный отдых, удрал к тебе. Ты яйца жарил на завтрак?

– Я делал омлет. Могу и тебе, если хочешь. Малина ведь уже переварилась? – Ричард улыбнулся, не глядя на него.

– О, да, прости, я утащил малину из морозилки, но только ту, что не вошла в твой чай! Просто жаль было ее назад убирать.

– Ничего страшного, это даже забавно.

Ричард не стал говорить ничего о медведе, о тех мыслях, что бродили в его голове. Он подумал, что не знает, как отреагирует Грэм, но если есть вероятность, что тот рассердится, обидится или решит, что Ричард псих, то риск слишком велик. Он просто не готов был потерять Грэма и отказаться от всех этих чудесных ярких красок, которые тот принес в его жизнь.

Через два дня Грэм уехал. Он снова отказался ехать на машине Ричарда, хотя до Белфаста и парома отсюда было не так уж далеко, объяснив это необходимостью обсудить с Адамом некоторые семейные дела, которые не стоило решать по телефону. Тот заехал за Грэмом уже вечером, когда стемнело. Шел дождь, но было почти тепло.

– Я вернусь очень скоро, вот увидишь. Меньше, чем через месяц, – Грэм взглянул на Адама и тот едва заметно кивнул. – У нас будет очередной этап семейных дел, и я останусь на какое-то время, хорошо?

Ричард решил ничего не спрашивать, просто соглашаться. У него не было никаких конкретных фактов, ничего такого, что можно было предъявить с торжествующим видом, зато Грэм мог в любой момент пожать плечами и не сообщать больше о себе. Смог бы Ричард в этом случае бросить все и отправиться прочесывать берега реки Лаксфорд в северной Шотландии? Проверять ему не хотелось.

– Все будет хорошо, – улыбнулся Адам. – Не волнуйся.

Ричард послушно кивнул и смотрел вслед удаляющейся машине, пока не растворились в ночи огни фар. У него была полна голова странных мыслей и еще более странных подозрений, но все они были очень далеки от привычной реальности.

Адам явно что-то знал, но говорить он не будет. Среди всех знакомых Ричарда именно Адам был тем, о ком невозможно было подумать ничего необычного, и он же оказывался в результате самым скрытным и непонятным. Он мог неожиданно предложить простое и вроде бы очевидное решение задачи, над которой до этого бились несколько образованных и серьезных людей. Адам обладал способностью находить нужные слова во многих трудных ситуациях, и Ричард высоко ценил их приятельские отношения. Но сейчас он чувствовал, что должен во всем разобраться сам. Подозрения можно либо подтвердить, что звучит пугающе, либо опровергнуть, и это немного обнадеживало.

В ожидании сообщений от Грэма Ричард взялся за интернет. Всемирная паутина знает все, надо просто догадаться, как это искать – и в этом была некоторая трудность. Шотландские легенды рассказывали в основном о героической борьбе за свободу, Ричард потратил около двух часов времени на пролистывание похожих друг на друга историй, и понял, что уже довольно поздно. Он отключил компьютер, устроил на ночь леди Мариан, принял душ и устроился спать. И подскочил через сорок минут.

Его неожиданно осенило, что именно нужно искать, и где искомое может быть.

В течение следующих нескольких часов Ричард сидел перед монитором в пижаме и пледе поверх, и читал не официальные легенды и общеизвестные сказки, а разные случаи с фермерами и простыми горожанами, которые обычно фиксируются только как записи устных пересказов. И вот тут-то про медведей было предостаточно.

Пожилая крестьянка однажды рубила дрова, изнемогая от трудной работы. Она утомилась и уснула на крыльце, а когда проснулась, то увидела, что кто-то переколол все дрова и сложил их в поленницу. И весь двор вокруг был истоптан медвежьими следами.

Один старичок поехал со своего хутора в соседний город на ярмарку, а там лихие люди увели его единственную лошадь. К плачущему крестьянину подошел мужчина, узнал, в чем дело, и вызвался помочь. Он усадил старичка в телегу со всеми его покупками, а сам впрягся вместо лошади и резво припустил по дороге на хутор. Домчались быстро, но помощник наотрез отказался от оплаты или даже простого ужина – убежал. Тут из дома вышла старикова жена, бледная как полотно, и сказала, что своими глазами видела, что муж вернулся на телеге, запряженной большим медведем. Разбирая покупки, нашли они незнакомый кошель с деньгами, которых как раз хватило бы на хорошую лошадь. Мужчину того больше не видели, хотя денег его не трогали долго, лежал кошель его ждал. Только в голодные годы они эти деньги проели, и добрым словом медведя поминали.

Красивую девушку хотели выдать замуж за злого и богатого старика, она сбежала в горы и встретила там человека. Тот сказал, что он охотник и немножко колдун. Узнал он историю девушки, велел ничего не бояться и вернуться, и дал с собой медвежий коготь на шнурке. Свой подарок он велел подвесить на шею и не снимать, пока шнурок сам не перетрется. Девушка вернулась домой, и едва злой старик коснулся ее руки, так тут же упал замертво. Несколько лет носила девушка коготь, и многие женихи боялись к ней свататься. Одной ночью проснулась она и увидела силуэт медведя у себя в окне. На другой день шнурок сам собой порвался и медвежий коготь упал в реку, и уже вечером к девушке посватался хороший человек.

Один мальчик пошел в лес за хворостом и заблудился. Стало темнеть, мальчик начал кричать и звать на помощь, как вдруг увидел в кустах огромного медведя. Мальчик в ужасе побежал прочь, но как только останавливался, так снова видел медведя неподалеку. Так они бежали, пока не показалась впереди родная ферма мальчика. Он с криками вбежал в дом, но родители не поверили его словам, ведь никаких медведей в тех краях давно не было. А наутро нашли на крыльце вязанку хвороста, которую мальчик обронил в лесу, и медвежьи следы.

Два парня были дровосеками и рубили лес. Решили они однажды срубить в глубине леса дубы, которым по пятьсот лет было. Отговаривали их старики, мол, это деревья-хранители, старейшины леса, их сам король-медведь посадил – да разве же стали они слушать? Пошли в лес, велели в деревне готовить возы для дров. А ночью многие жители деревни видели медведя, который что-то колотил и пел песню о двух возах и двух гробах. Наутро у домов, где жили те парни, стояли свеженькие гробы. Самих дровосеков нашли в лесу, возле тех самых дубов. У обоих были чьими-то когтистыми лапами оторваны головы.

Тихо пискнул телефон, стоящий в ночном режиме; Ричард вздрогнул и отвлекся от чтения. Грэм слал ему фото рассвета над шотландскими холмами и пожелания доброго утра.

– Кажется, я схожу с ума, – пробормотал Ричард.

Вообще-то он не курил, если не считать одного короткого эпизода в молодости, но иногда бывали такие дни… Словом, пачка сигарет всегда лежала, припрятанная в буфетном шкафу поглубже. Сейчас был именно такой день. Ричард надел куртку потеплее, ботинки, подстелил на ступеньку плед и сел прямо на крыльцо. Сигаретный дым улетал в темное небо; дождь прекратился. Воздух пах мокрой землей и молодой травой – начиналась настоящая весна. Огонек на конце сигареты медленно тлел, разгораясь поярче при затяжке, и с каждой растревоженные мысли в голове укладывались на новые места. Перед началом нового дня ненадолго утих ветер, и теперь стал слышен далекий гул моря. Интересно, Грэм слышит его так же на своем берегу? Почему он выбрал именно его и именно сейчас? Так много вопросов было не высказано вслух, и так мало шансов на ответы… Может, подозрения – это все, чем можно располагать в такой странной ситуации. Ричард подумал, что мог бы рассказать об этом Дину, когда привыкнет к нему немного сильнее. Дин должен понять его правильно, так он чувствовал. А вот Адам наверняка и так что-то знает, и именно поэтому расспрашивать его не хочется. Подумать только: совсем недавно жизнь казалась такой простой и однообразной, и Ричард даже опрометчиво полагал, что все о ней знает. Кажется, в этом году Санта принес ему все то, что не донес за все предыдущие.

Ричард затушил окурок о край ступени и выдохнул остатки дыма. До света оставалось не больше пары часов; стоило поспать немного, чтобы не клевать носом. Там будет видно, что делать дальше.

========== Глава 15 ==========

Сырой февраль сменился ничуть не менее сырым мартом. День потихоньку прирастал, утро наступало все раньше, урезая и без того беспокойный сон Ричарда. Ему часто снились тревожные сны, которые поутру не оставляли почти ничего в воспоминаниях, кроме ветра, холмов и беготни. Каждый раз просыпаясь, Ричард думал, что на этот-то раз он запомнил, и ошибался – с первыми же мыслями все ночные впечатления испарялись без следа. Вдобавок леди Мариан имела обыкновение просыпаться с первыми лучами солнца и очень бурно радоваться наступающему дню, и ее не интересовали желания окружающих людей.

– Накрывай ее на ночь плотной тканью, – посоветовал Грэм как-то вечером.

Они говорили по скайпу, и Ричард видел на мониторе не только лицо, но и интерьер помещения. Сейчас Грэм сидел на кухне и чистил грецкие орехи; позади него виднелась беленая стена старинного очага.

– Ты же знаешь, это вряд ли займет леди Мариан дольше, чем на пару-тройку ночей.

– Попробовать можно, – Грэм пожал плечами. – Ты ничего не теряешь.

Ричард выбрал старое пальто, которое принадлежало еще его отцу и до сих пор без дела висело в кладовке «на всякий случай». Видимо, тот самый случай настал. Леди Мариан приглушенно чирикала из-под плотной ткани, в ее голосе слышалось недоумение. Проверив, хорошо ли проходит воздух сквозь отверстие воротника, Ричард лег спать, и проспал гораздо дольше обычного. Он проснулся утром, чувствуя себя бодрым и отдохнувшим, поскольку после обычного своего тревожного сна он успел еще и подремать на рассвете без всяких видений.

В клетке леди Мариан было подозрительно тихо. Ричард отрезал для нее четвертинку яблока, чтобы побаловать за хорошее поведение, и чуть не выронил ее из рук, когда понял, что из-под пальто не слышны приветственные утренние трели. Могла ли закрыться дырка для воздуха? Он в одно мгновение сдернул пальто с клетки и увидел живую и активную леди Мариан, в засыпанной клочками шерсти клетке.

– Дорогая моя, ты в порядке?

Ричард не стал ругаться за мусор, щедро покрывавший пол клетки и край столешницы. Наверное, птичка хотела пробиться к свету, вот и клевала преграду… Он убрал мусор, насыпал корм, положил яблоко и поднял злосчастное пальто. Жалость к леди Мариан мгновенно улетучилась: судя по равномерному узору из дырочек, ей просто понравилось делать их. Пальто теперь стало ажурным – практически летний вариант.

Больше Ричард не накрывал клетку одеждой – ни старой, ни бесхозной. В следующий приезд Грэм привез для нее плотный синтетический чехол в форме домика с трубами, через которые поступал воздух. Его леди Мариан хватило до середины лета.