Текст книги "Товарищи по несчастью (СИ)"

Автор книги: Asver Ashy

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

– И можно ли как-то проверить эти подозрения? – спросил Илаф.

– Можно. Буду запускать общий поиск, чтобы найти того, кто заблокировал мою способность – включу в запрос и вас. Но это будет только после того, как мы успешно продадим тушу и приобретем нужные материалы.

За все время беседы контур вокруг фигуры Скоура не изменил цвет – значит, маг не соврал ни в слове. И ощущения, что какие-то вещи были в объяснениях отпущены, даже близко не возникло.

– Тогда более-менее понятен ближайший план действий,– однако, оставался еще один не выясненный момент. За те пять суток, что я нахожусь здесь, в моем родном Мире могло пройти как полноценные пять дней, так и меньше, и больше. Сколько именно, и от чего вообще это зависит – я не предполагал. Маг эту тему вполне может знать, но задавать ему этот вопрос сейчас я посчитал излишним. Сначала надо вдумчиво «переварить» полученную за сегодня информацию, и уже потом браться за получение и осмысление свежей.

Скоур подозвал трактирщика, сообщил ему, то ужин лучше подать часа через два прямо в комнату, и далее мы поднялись наверх, в номер.

Илаф завалился на койку, закинул руки за голову. Скоур достал из-под койки вещмешок, вытащил плашку из темной древесины и тонкий нож, начал намечать на плашке контуры не то фигурки, не то рисунка. Я же пристроился у стола, выложил из кобуры револьвер, а их кармана – шомпол и ветошь.

Много сейчас боевой фантастики пишут. Но только лишь в каждой четвертой книге, в среднем, герои чистят свое оружие. Иногда – вернувшись из месячного рейда по лесам и тылам противника, иногда – после каждой тренировки или боя. За два с половиной года я больше привык к последнему варианту, потому как порох в то время особым качеством не отличался, и прилично засорял как ствол, так и механизм. Привычка чистить оружие после стрельбы не оставила и в мирной жизни. По уму, вычистить надо было сразу после тренировки, но буду считать, что сейчас ситуация где-то между боевой обстановкой и длительными учениями.

Первым делом – разрядить. Стреляные гильзы выбрасывать нельзя – вполне может быть, выпадет возможность зарядить их заново. Далее – выдвинуть шомпол, вытащить ось барабана и извлечь сам барабан. Все, неполная разборка завершена, можно чистить. Отдельно – каморы в барабане, отдельно – ствол. Вместо щелочного состава пошел слегка разведенный в воде поташ, оставшийся после изготовления пороха.

Минут за десять неспешной работы я вычистил из ствола нагар бездымного ружейного «Сокола», для очистки совести разобрал барабан – вытащил втулку с пружиной – и прочистил полость вместе с каморами. Вытер насухо детали, собрал барабан, загнал его в рамку, вставил ось и задвинул на место шомпол. Теперь надо вычистить ружье.

Тут несколько сложнее – дымный порох, особенно настолько низкого качества, оставляет очень много нагара. Без хорошей латунной щетки вычищать его – дело очень долгое. Ну, мы никуда не спешим пока.

На конце ивового прута был сделан надрез, в него заправлена пропитанная раствором поташа ветошь, и импровизированный шомпол был опущен в ствол. Немного покрутив прут, я вытащил его, еще раз макнул в плошку с щелочным составом и сунул во второй ствол. Пусть пока нагар немного отмокнет.

Минут через пять начал прочищать первый ствол. Вообще, при чистке глухих стволов – в абсолютном большинстве гладких – шомпол надо постоянно подкручивать, чтобы нагар из казны собирался на ветоши или щетке. Потом еще минут пять ушло на прочистку второго ствола. Разделив остатки ветоши на более-менее равные части, отщипнул от доски койки тонкую щепку, пробил каналы брандтрубок, еще раз прочистил оба ствола и повторно прочистил той же щепкой каналы. Теперь, когда оружие можно хранить пару-тройку дней без дополнительных действий, можно отдохнуть. По уму – надо смазать, но масла, как между делом поведал механик, в этом селении купить было проблематично. Полного масляного бака мотоциклу хватит километров на триста, бензина – приблизительно так же.

– Скоур, подскажи – до ближайшего города, где можно разжиться моторным маслом, сколько ехать?

– Пара дневных переходов, это около полутора часов езды на аппарате Илафа,– ответил маг, продолжая активно подрабатывать ножом плашку.

– Чуть больше сотни твоих километров, Юра,– просветил Илаф, все еще лежащий на койке.

– Благодарю,– кивнул я.

Револьвер и ружье вычищены, одежда и обувь в исправности, двигатель мотоцикла пока никаких признаков нарушения регулировок не показывает. «Бортжурнал» продолжить можно будет и ночью, во время дежурства. Заняться решительно нечем.

Я подхватил от стенки гитару, проверил строй. Никак не давала покоя мысль о нереализованных возможностях организма и личности. С организмом все более-менее ясно – поглядеть, как могут играть некоторые уникумы, да и просто самоучки – иногда завидовать начинаешь. С личностью ситуация несколько другая – вполне может сработать какой-то психологический блок. Один знакомый, имея неплохой в принципе голос и поставленное произношение, вообще не пел ни в каком виде. Тоже чистый психологический блок.

========== Учиться, учиться и еще раз учиться ==========

Ну с блоком, буде он действительно существует, разобраться можно. Для начала стоит проверить мысль о том, что после инициации не только ловкость всего тела повысилась, но и мелкая моторика улучшилась. Аккорд – взять чуть легче, чем неделю назад, второй, третий – тоже не так тяжело. Перебор, еще раз, вроде получается. Остается собраться с духом и запеть.

Строители невидимых дорогКрылатые бродяги Мирозданья…

Кружит листвой попутный ветерок –

Чьего-то “здравствуй” эхо “до свиданья”.

На сколько стен пришлось нарваться лбу,

Не знающему слова “невозможно”.

Ведь мы же сами выбрали судьбу

Сшивать путями раны бездорожья.

– Да, Юра, тут ты прав,– отметил Скоур, отрываясь от изрядно оструганной плашки,– Таких, как мы – очень мало. И редко кто из нас может долго усидеть на месте. Кто сам срывается в путь, кого-то сдергивают обстоятельства. Но всем нужна своя «тихая гавань», место, где можно отлежаться, залечить пару-тройку душевных ран или дырок в шкуре.

Илаф смачно, с подвыванием, зевнул и поднялся с койки. Взял от стены ружье, взвел курки, осторожно потянул сначала передний спуск, потом задний. В комнате прозвучали два звонких щелчка. Механик прислонил ружье к столу, вытянул из-под койки вещмешок, добыл из него приличный лоскут ветоши.

Показав ему, как зафиксировать на пруте ветошь, я уселся на койку, стянул берцы и куртку, откинулся на грубый матрац, набитый соломой. Делать было совершенно нечего. Ко всему прочему, начинало немного тянуть в сон.

Оторвавшись от плашки, Скоур произнес:

– Если хочется спать – спи. Ближайшие полторы-две недели организм все равно будет брать себе по необходимости, так проще с этим сразу смириться.

– А дежурства? – спросил я, начиная растирать уши.

– Теперь не надо. Чувство опасности поднимет в любом случае. У нас, когда в группе хоть один с пробужденной Тенью, даже ночные посты не выставляют.

– Интересно, как это все выглядит внутри группы? Расскажешь хоть? – спросил Илаф, обмакивая в плошку с раствором поташа «шомпол» и начиная обрабатывать второй ствол.

– Ну, лет сто назад посты еще выставляли, а потом случилась такая ситуация, что призывать в армию стали всех, способных держать оружие. Тут под эту гребенку попали даже студенты магических университетов, начиная лет с пятнадцати. Мне самому тогда было двадцать два, ну и пятерым товарищам, которые тоже инициацию проходили, так же. Раскидали нас по разным отрядам, и началась служба. И одной теплой летней ночкой, перед самым рассветом, меня что-то подняло. Поначалу даже не понял, в чем дело, а потом сообразил – чувство надвигающейся опасности. Как магу, мне было положено о любом подобном ощущении сначала предупреждать смену караула, а потом командира отряда. Поднимаюсь, прохожу к ближайшему посту – а караульные самым бессовестным образом спят. Никакой магии или химии, просто сморило. Разбудил, только сообщил, что вот-вот начнется нечто – и тут полетели стрелы. Ну, разумеется, вопли, ругань, неразбериха – а гости незваные уже на дистанцию рукопашной подошли. Оружия мне не полагалось, только нож короткий – и ничего не остается, как принять тело Тени, и защищаться.

Лет с шестнадцати нас учили навыкам боя. Индивидуально подбирали оружие, давали все основы по разным техникам. И под облик Тени лучше всего подходил шест. Слегка утяжеленный на концах, окованный стальными полосами. Отличная вещь.

Дальше рассказывать особо нечего. Десять минут боя – и все. С десяток убитых, десятка два раненых, остальные целы. Нападающих всех перебили. Про то, что пост мирно спал, я командиру тогда решил не рассказывать, а вот старший караула о том, что я опасность учуял, доложил. Недели через две связался с товарищами, и узнал – у всех так же бывало, только караулы не спали. А потом, когда конфликт закончился, начали разбирать его результаты, и о том, что маги с Тенями могут даже во сне опасность почуять, стало известно. Споров было много, но результат вполне предсказуем – на инициированных у нас теперь и ответственность за подъем перед ночным нападением.

– Скоур, что-то не понимаю, наши дежурства были еще одной проверкой? – дождавшись кивка мага, я продолжил мысль,– И сколько еще этих проверок осталось?

– Нисколько. Раз уж вы прошли инициацию, значит, мы теперь на равных уровнях. А какие могут быть проверки между равными?

– На мой взгляд, не настолько мы равны,– отметил Илаф, меняя на пруте ветошь и насухо прочищая ствол.

– Контроль силы и навыки – дело опыта, только и всего. По большому счету, мы равны. Только вам не помешает подучиться, ну как раз этим вы и будете ближайшее время заниматься. Сила без контроля просто опасна для владеющего ею.

– Это понятно,– согласился я, оставляя в покое уши – понимание того, что минут через пять-семь уложит в сон в любом случае, становилось все яснее,– непонятно другое – будет ли у нас возможность учиться в пути?

– Будет. По полтора часа утром и вечером, а на время, когда надо будет провести длительные тренировки, будем вставать или в деревнях, или просто в лесу или у реки.

Илаф последний раз прошел сухой ветошью оба ствола, пробил щепкой каналы брандтрубок, отставил ружье к стене. Покидал отработанную ветошь в глиняную плошку-пепельницу, стоящую на столе. Добыл из кармана куртки кисет и лоскуток тонкой бумаги, сноровисто свернул самокрутку и прикурил от спиртовой зажигалки.

– То есть, программа подготовки у тебя уже имеется? – осведомился он, выдыхая облачко дыма.

– Имеется, конечно. Это когда человек сразу после инициации остается без наставника – реально бывали случаи – тогда тяжело. Легче, если наставник есть, и совсем легко, если он уже готовил к самостоятельной жизни людей с пробужденными Тенями.

Судя по всему, мы с механиком у Скоура – не первые ученики. И, возможно, даже не десятые – раз уж он упоминал о том, что за три месяца можно освоить тело Тени в полном объеме, а за пару лет дойти до самостоятельных путешествий сквозь границы Миров. Один знакомый, тренер по стрельбе, про обучение таким же тоном рассказывал, как и Скоур, когда сроки обучения озвучивал. Правда, есть еще вопрос – постоянно ли занимался обучением наш маг, или эпизодически. Но прямо спросить об этом пока возможности не выпадало.

– Все, отключаюсь,– пробормотал я, повернулся на бок, пристроил под руку револьвер и закрыл глаза.

Проснулся ранним утром – товарищи еще спали. Немного полежал, оценивая состояние организма. Никаких чувств опасности не тревожило, в ушах подозрительных звуков не было. Только хотелось есть.

На столе стоял глиняный кувшин и что-то объемное, завернутое в белую ткань. Поднявшись, подошел к столу, поднял кувшин и втянул носом запахи. Так, тут местный квас. А что в свертке? Развернув ткань, я увидел наструганное ломтиками сушеное мясо, пяток сушеных рыб, сантиметров по тридцать длиной и три здоровенных груши. Подхватив пару ломтиков, зажевал, закусил грушей. Помнится, маг обещал, что никаких проблем с потрохами не будет. Ну что же, поверим на слово.

Пережевывая мясо, снял с руки часы, отвинтил на полтора оборота ролик и начал покручивать его вправо-влево, явственно ощущая, как взводится рабочая пружина. Раньше такого ощущения механизма не было никогда, хотя с этими часами хожу уже четвертый год.

К слову, а сколько сейчас времени? Завинтив ролик, бросил взгляд на стрелки. Половина шестого утра. А ведь лег часов в девять. Нормально, могло «срубить» и до полудня. Ну, раз есть свободное время – можно продолжить «бортжурнал». Вот только КПК до сих пор лежит на зарядке в аккумуляторном отсеке мотоцикла.

В зале постоялого двора было тихо. Как ни странно, даже мыши в соседних комнатах не шуршали. Абсолютной тишины, конечно же, не было – жужжала сонная с прохладной ночи муха, кружащая над одним из столов, с улицы доносился птичий щебет. Тихо поскрипывали под каблуками доски пола.

Пахло в общем зале пивом, тушеным мясом, какими-то нефтепродуктами. Что было несколько странно – ни светильников типа «плошка с фитилем», ни более совершенных керосиновых ламп видно не было. Впрочем, вполне может быть, что на ночь их просто уносит обслуга, а с приходом сумерек возвращает в общий зал. Еще бы – дверь на улицу не запирается.

Практически без скрипа дверь провернулась на массивных стальных петлях, я спустился с крыльца и завернул за угол постоялого двора. Мотоцикл стоял под навесом, рядом с трайкомИлафа, накрытый отрезом холстины, найденным вчера в выделенном трактирщиком помещении. Откинув грубую ткань, я открыл аккумуляторный ящик, осторожно вынул оттуда КПК и отсоединил зарядный кабель. Аккумулятору мотоцикла от такой зарядки плохо не будет – на то, чтобы запустить мотор, заряда хватит, и восстановится за полчаса, максимум час неспешной езды. Вот был бы тут кислотный аккумулятор, который, в принципе, и следует устанавливать, а не современный гелевый – тогда действительно было бы нехорошо.

На ходу открывая текст «бортжурнала», вернулся в комнату.Товарищи еще спали. Завалившись на койку, начал понемногу набирать хронику прошедшего дня, с комментариями, примечаниями и прочим, что следовало на досуге хотя бы систематизировать. О том, чтобы полноценно обдумать и прочувствовать – есть тихие подозрения, что времени на это не будет.

Часа через полтора основные моменты прошедшего дня были вписаны в файл «бортжурнала». Уложив КПК во внутренний карман куртки, прислушался к собственному организму. Хотелось есть. Бросив беглый взгляд на представленный на столе ассортимент, понял, что хочется просто мяса. Лучше – жареного. Покрутив эту мысль, пришел к выводу – надо идти к трактирщику. Времени – почти семь утра, наверняка он уже на ногах. И вряд ли откажет постояльцу в завтраке – деньги местные у меня еще есть. Сворачивая на ходу самокрутку, я направился в общий зал.

Трактирщик обнаружился за стойкой – оттуда он командовал двумя уборщиками. Один из них протирал столы, второй выметал мелкий мусор. В тот момент, когда я спустился с лестницы, трактирщик как раз высказывал второму совет работать тщательнее. Стоит заметить, подметальщик действительно халтурил, больше поднимая пыль, чем сметая мусор. Добравшись до стойки, я выложил перед трактирщиком пяток медных монет и произнес:

– Доброго утра, уважаемый. Из мясного есть что-нибудь готовое, или пока нет?

– Вчерашнее жаркое, тушеная говядина, тоже вчерашняя, через полчаса будет готова жареная зайчатина.

– Жаркого пару порций подогрейте. И кружку чего-нибудь не хмельного.

– Минут десять подождите, будет,– я кивнул и прошел к столу у окна. Трактирщик, окинув взглядом зал, крикнул:– Ларс, ты здесь для того, чтобы работать, или пыль поднимать? Кончай халтурить!

Стол, рассчитанный человек на восемь, стоял торцом к окну. Устроившись так, чтобы со спины оставался угол зала, сунул в зубы самокрутку, добыл из кармана зажигалку – местную, с вечера заправленную, парой движений откинул прикрывающую фитиль крышку, чиркнул колесиком и прикурил от светлого спиртового пламени. Вообще очень удобная вещица, определенно знающий человек проектировал. У нас такие зажигалки «под старину» управляются в основном двумя руками – отвинчивание пробки на резьбе, да и не каждую зажигалку удобно ухватить одной рукой и при том провернуть ролик. Вообще, на мысль о происхождении этого знающего человека наводит клеймо на плоскости зажигалки, но проверить эту версию вряд ли удастся – где я и где тот загадочный инженер?..

Спустя пару минут женщина, одетая в широкую юбку до пола, темно-коричневую рубашку и повязанную на какой-то пиратский манер косынку вынесла из кухни литровую глиняную кружку с местным квасом. Я кивнул, принял кружку.

За окном уже кипела жизнь – двое пастушков гнали стадо овец, возвращались с утреннего лова рыбаки, нагруженные облепленными чешуей и мелкими водорослями корзинами, забросив на плечи зачехленные косы, шли, периодически оглашая улицу хохотом, четверо парней лет по семнадцать. Прикладываясь к кружке, просто сидел и наблюдал за прохожими. Чтобы увидеть черты и особенности поведения нового, ранее неизвестного общества – не обязательно быть опытным социологом, достаточно – просто внимательным наблюдателем.

Все та же женщина принесла большую глиняную миску с исходящими паром кусками мяса. Столовых приборов к мясу не полагалось. Вытащив из ножен рабочий ножик – память далекой юности, с лезвием из рапида, наколол на него первый кусок и вплотную им занялся.

Завтрак затянулся минут на пятнадцать. Заказав еще кружку кваса, откинулся к стене и достал из кармана сверток с табаком. При случае надо обзавестись кисетом. Свернув самокрутку, прикурил. Да, жить хорошо…

Минут через пять квас в кружке кончился и я, кивнув оставшемуся в зале работнику на пустую миску и две кружки, выложил на стол затертую медную монетку. Работник кивнул, и я направился наверх.

Товарищи уже проснулись – маг неторопливо пролистывал свою «записную магическую книгу», механик же сидел лицом к окну, склонившись над небольшим футляром. Приглядевшись, я опознал в футляре контейнер для контактных линз, сразу с зеркальцем. Интересно, разве Илаф в родном Мире не смог вылечить дефект зрения? По его обмолвкам судить – так наука далеко шагнула, значит, и медицина тоже.

Илаф снял линзу, выложил ее в контейнер и выпрямился.

– Доброго утра! – поприветствовал я товарищей.

– Доброго,– откликнулся Скоур, откладывая «карманный фолиант» на стол.

– И тебе тоже доброго утра, Юрий,– ответил Илаф, разворачиваясь ко мне лицом.

Цвет глаз механика меня поразил – насыщенный синий, неестественный. Вчера цвет глаз был совершенно другим. Так, есть мысль…

– Илаф, ты линзы носишь для того, чтобы цвет глаз скрывать?

– Да. Знакомые все более-менее привыкли, а вот незнакомцев от общения слишком отвлекает. Потому и заказывал, еще в своем Мире. Тут тоже очень полезно – компания у нас приметная, а так хоть есть шанс затеряться.

– И надолго хватает таких линз?

– У себя раз в месяц менял, а здесь Скоур их периодически подновляет. Хотел сам научиться – так не получилось.

– Опыта просто мало. Тут сноровка нужна, и опыт особо тонких манипуляций. Месяца через четыре, не раньше,– ответил маг, поднимаясь с койки и усаживаясь к столу. Мне тоже было интересно, что сейчас будет, и я занял место у стола на койке.

Сейчас груши показались просто пищей богов. Откусывая сочные куски, я наблюдал, как Скоур поднимает контейнер, ставит на ладонь, закрывает глаза. Как он показывал переход к видению потоков энергии? Попробуем… вроде получилось. Зрелище было интересным – я как-то видел сквозь контейнер, как вокруг линз начала крутиться жидкость. Отлеплялись мельчайшие чешуйки, на их место вставали такие же, из раствора, в котором линзы плавали. Занял процесс минуты три-четыре. После чего Скоур выложил футляр обратно на стол.

– Недели на три должно хватить. Потом еще раз подновлю, дело, как вы сами видели, недолгое и нетяжелое. Ну а сейчас по плану – завтрак.

– Я уже позавтракал.

– В твоем с Илафом положении есть хочется практически постоянно. В таких случаях один мой знакомый лекарь говорит – «как птенчик, каждые двадцать минут и помногу».

В принципе, не верить магу оснований не было. Но явного чувства голода пока не ощущалось. Впрочем, после плотного завтрака прошли едва ли упомянутые двадцать минут. Илаф вставил линзы, закрыл контейнер, зажмурил глаза и положил на веки пальцы. Вообще, никогда не понимал, как люди носят линзы.

Мы спустились в зал. Уже подтягивались первые посетители – судя по крепкому запаху, как раз утренние рыбаки.

– Начнем, пожалуй, с чая,– предложил Скоур и направился к стойке.

Мы же проследовали к столу у окна. Илаф вытащил из кармана кисет и зажигалку. Бумагу, как выяснилось, он хранил прямо в кисете. Свернув самокрутку, механик закурил. Почти сразу подошел Скоур, ловко удерживая в руках три кружки с местным чаем. Выставив кружки на стол, он с легким неодобрением посмотрел на потягивающего табачный дым Илафа, но промолчал.

– Скоур, я тут спросить хотел – как Тень соотносится с употреблением спиртного или табака?

Старый маг отхлебнул чаю и пояснил:

– Как правило, обладающие пробужденной Тенью не курят постоянно. Иногда – компанию поддержать, просто в удовольствие или перед боем. Но тут в основном стимуляторы – те, что попадают через пищеварительный тракт, обычно действуют не сразу и не на всех. Через кровь – неудобно, есть большой шанс занести в организм инфекцию. Да и достаточная для каждого случая дозировка бьет по организму очень резко. С травяными сборами гораздо проще – места много не занимают, действуют мягче и несколько дольше. Правда, демаскируют. Но этот фактор не везде и не всегда значим.

– Как правило – это значит, бывают и исключения? – выдохнул облако дыма Илаф.

– Да, когда инициацию проходит несовершеннолетний, в плане формирования организма, может случиться так, что в завершающей стадии взросления будет не хватать каких-то элементов, наконец, просто еды. Голод часто отбивают курением, и присутствие никотина в организме становится необходимым. Бросить курить в такой ситуации тяжело. Тяжелее, чем обычному человеку. Вы же сами потеряете необходимость курить месяцев через пять – восемь, смотря, как сложится ситуация,– вроде вопрос был простой, но маг на него ответил подробно, пусть и не без отвлечения от темы.

Прихлебывая чай, мы неторопливо обсуждали планы на ближайшую пару-тройку дней. Патроны к револьверу еще не кончились, мы в сумме сожгли всего пять штук. Порох для ружей тоже – запас его явно превышал необходимый на имеющееся количество капсюлей. В принципе, можно было бы попытаться сделать нечто сродни световой гранате, но магниевых деталей на мотоцикле точно не было, а зажжет ли алюминиевую стружку кустарный и не особо мощный «дымарь», я не был уверен даже наполовину. По планам пока выходило – учиться, учиться и еще раз учиться. Стрельба, освоение Тени и магия.

И вновь песчаный пляж вдалеке от основных проселков, снова перед нами расхаживает на задних лапах, заложив передние за спину и балансируя крыльями, грифон.

– В моем родном Мире при обучении магии очень много внимания уделяется личным увлечениям ученика. Кто-то постоянно крутится вокруг мастерских – и вырастает в приличного мастера артефактов или оружейника. Кто-то все свободное время проводит в зверинцах, в лесах, на учебных полях. Кто-то отирается у кухни – шутки шутками, а повара, обладающего магическими умениями, с радостью принимают как богатые купцы, так и знатные дворяне. То есть, отличные специалисты вырастают из увлеченных людей. Бывает, конечно, и наоборот – маг в своей теме разбирается отлично, но не любит. Но не так уж и часто.

– А чем же интересуешься ты? – спросил механик, стряхивая пепел на песок.

– Артефакты. Самых разных специализаций. Оружие артефактное изготавливать – пока не освоил. Далее. Основных направлений магии всего четыре – некромантия, артефакторика, чистая магия – умение работать именно с энергией и шаманство. Первое – это загробный мир. Если надо вытащить информацию из ненароком прибитого агента, узнать, кто убийца, и так далее – это к некромантам. Специализацию эту выбирают всего процентов пять-семь студентов, поэтому хороший мастер тут – на вес золота. Артефакты – тут все понятно, ремонт, изготовление, разработка. Чистая магия – это энергетические дисциплины, от создания разнообразных бытовых заклинаний до боевой магии. Шаманство – мир живой природы и духов. Вызвать дождь в засуху, вылечить, усмирить мелкую нечисть. Чаше всего молодые маги выбирают именно чистую магию, потом примерно поровну – артефакторика и шаманство. Про некромантов я уже сказал, самая редкая специализация.

– Скоур, разве у вас некромантия законами не преследуется?

– В случае нарушений данных при первом посвящении клятв способности к магии блокируют, если, конечно, удается взять живым. Некроманты обычно нарушают эти клятвы сознательно, полностью представляя, чем это чревато. И хочу заметить, что нарушений среди них несколько меньше, чем на других направлениях – ибо некроманты отлично представляют, что их ждет за Гранью. Каждый из вас до инициации уже имел кое-какие знания и умения. Илаф – в основном по чистой магии, Юрий – шаманство и немного артефакты. Так же хочу добавить – есть совершенно специфические способы влиять на реальность. Как наиболее яркий пример – жрецы. Силу получают от бога или богов, в зависимости от культа. Увеличить объем подконтрольной энергии могут в основном соблюдением предписанных религией заповедей или, чаще всего, преодолением некоторых препятствий. Принципиально отличается от шаманства тем, что шаман с духами договаривается «полюбовно», а жрецу силу отмеряет его Бог, по заслугам. Да, на первый взгляд похоже, но принципы совершенно разные.

Чтобы определить личные склонности каждого из вас, мне нужно около пары-тройки месяцев. Как раз столько времени уйдет, чтобы обучить вас основам.

Дальше. Для совершения абсолютно любого действия – чистой магии, вызова духа или зарядки артефакта – необходимо пройти три основных этапа. Кто может предположить, каких?

– Видеть цель, верить в себя и не замечать препятствий,– с ходу выдал я известную формулу из «Чародеев».

– По большому счету – так и есть. Академические формулировки несколько иные, но суть именно такова. Видеть цель – это ясно представлять, что необходимо получить. Верить в себя – тут более-менее понятно, сомнения в собственных силах уменьшают эффективность действий гораздо заметнее, чем некачественные элементы и инструменты. Не замечать препятствий – формулировка не совсем точная, тут будет более удачной – «уметь преодолеть препятствие». Такая формулировка актуальна в том случае, если в наличии не все элементы обряда, или заклинателю не хватает сил и умений. Простейшая аналогия – ручей в лесу. Опытный охотник его перемахнет, практически не заметив, а сельский мужик – запросто поскользнется на камне или зацепится за траву. Но при должной подготовке – внимательном осмотре, поиске брода или кем-то заботливо переброшенного мостка – ручей ему препятствием не будет.

В твоем, Юрий, Мире, магия зачастую преподносится как произнесение заученных фраз и помахивание, опять-таки заученное, коротким «волшебным» прутиком. В моем Мире все насколько по-другому. Без развитой ауры не зажечь даже искру на сухой тряпке, заученным словом не вызвать порыв ветерка, а палочки или, чаще, жезлы – просто оправки, в которые устанавливаются накопители, эффекторы и в случае боевого применения жезла – блоки наведения импульса.

– То есть, ситуация такая – основную роль имеет невербальный компонент, на втором месте инструмент мага, а от слов просто отказались? – уточнил механик.

– Нет, от слов никто не отказывается. Только все отлично знают, какое слово что обозначает. Специальный жаргон, почти всегда описывает порядок проведения обряда. С выражением тех же студентов читать никто не заставляет, а вот на внятное произношение делается заметный упор. Сродни тому, что ученик подробно объясняет порядок решения сложного уравнения. Но применимо не всегда и не везде, в сложных обрядах вроде инициации Тени вообще не допускается, есть риск сбить концентрацию.

Интересно вырисовывается, на родине Скоура магия – не заучивание обрядов и заклинаний, а наука. Если совсем упрощать, то наш маг – пользователь компьютера, а маг того Мира, из которого сюда явился Скоур – программист. Причем компьютер в таком примере – не сравнительно современный «интел», а особо навороченный инженерный калькулятор середины-конца семидесятых. Чтобы на нем полноценно работать – надо разбираться в языках программирования, знать принципы построения программ и иметь совершенно нереальный опыт их отладки.

– Так же хочу отметить, что в случаях, когда необходим высокий уровень концентрации, часто применяются средства притупить восприятие основных органов чувств. Повязка на глаза, затычки в уши, толстые перчатки. Так же есть химические средства, но популярность их, прямо скажем, очень низкая, потому что вместе с притуплением восприятия физического они заметно притупляют и восприятие духовное.Разумеется, есть и специальные составы для обострения духовного восприятия, но после них наступает мощная абстиненция.

– Что наступает? – не понял я.

– Похмелье, в просторечии. Или, руководствуясь распространенной в ваших компьютерных играх терминологией – откат. Потому, собственно, первое время обучения большое внимание уделяется тренировкам восприятия – попеременно физического и духовного. Употребление химических средств повышения восприятия строго запрещается. Впрочем, некоторые все же употребляют, но это заметно сразу,и таких учеников мягко перевоспитывают – наваливанием непосильных заданий, упражнений, усугубляющих последствия приема. Обычно, когда ученик начинает возмущаться непосильной нагрузкой или в момент наступления отката, ему прямо сообщают, что он знал, что следует за употреблением химии, и, раз уж употребил – пусть изволит отвечать высоким требованиям. Обычно хватает одного раза, чтобы прочувствовать. И в среднем пытается химией повысить свои качества только каждый десятый. Ну, хватит лекций, пора переходить к практике.

Первая часть практики у мага заключалась в медитациях параллельно с хитрой дыхательной гимнастикой. Надо заметить, это было очень эффективно – уже минут через десять заметно обострился слух, обоняние, улучшилось зрение. Появилась мысль, что можно даже засечь положение того суслика, которого не видно, но точно известно, что он есть. Еще через час маг сменил ипостась на человеческое тело, выставил перед нами жестяной поднос, три серебряных стаканчика, и выложил впереди речной камушек размером с ноготь. И игра началась.